На чердаке

Солнце в очередной раз пыталось поработить человечество, а точнее просто выжечь его с лица земли. На улице припекало. Скорее даже жарило. Горячий воздух опалял лёгкие. Люди старались лишний раз не высовываться из домов, а те, кто оказывались за пределами жилищ, спешили добраться до работы или ближайшего магазина, где работали вентиляторы и кондиционеры. Бездомные коты и бродячие собаки безвольными тушками лежали в тени, высунув языки, не имея сил подняться. Поэтому Даня и не горел желанием выходить из квартиры. К тому же он чувствовал, что у него снова начала подниматься температура, а жара явно не пойдет на пользу. Парень, уже готовый к выходу, сидел в коридоре на обувной полке, обнимал прижавшегося к нему Боба и зависал в телефоне, исподтишка наблюдая за родителями. — Дим, выйди, пожалуйста, — уже в какой раз устало попросил Влад. — Мы же договорились. Мужчина прикрыл ладонью глаза, будто пытаясь спрятаться от проблем этого бренного мира. За то время, что они стояли в коридоре он уже успел изрядно вспотеть в белой футболке и светлых льняных брюках. Мама же сделала выбор в пользу лёгкого красного платья чуть выше колен. И Даня, увидев Юлю утром, всерьез подумал, что он бредит из-за температуры. Димка неприлично открыл рот и во все глаза таращился на Юлю, будто видел ее впервые. А посмотреть было на что. Девушка выглядела ослепительно. Ей определенно шли яркие цвета. Короткие черные стрелки привлекали внимание к глазам, а вишнёвая помада обращала внимание на улыбку, на которую было сложно не ответить. До этого мама появлялась только в двух образах: домашнем и деловом, а вот в таком изысканно-простом ещё нет. Судя по восхищенному взгляду Влада, он тоже. — Нет! Я передумал, — донёсся из-за двери ванной хриплый голос, сорвавшийся на кашель. Юля с тихим рыком стукнулась лбом о стену, позабавив Даню, и выругалась сквозь зубы. Кажется, на немецком? Это определенно был мат. Вот она — отличница, закончившая школу с золотой медалью. Из всего курса языков запомнила только ругательства. Хотя сейчас Влад жалел, что не знает нецензурных слов на другом языке, потому что выругаться очень хотелось. Использовать великий и могучий русский в таких целях мужчина не решился. Это Юлю мама учила не ругаться матом, а жизнь научила не ругаться при маме. Влад же к своей манере речи относился ответственнее, потому что всё-таки работал с детьми. А они, как известно, впитывают все, что можно и нельзя, словно губки, позже демонстрируя накопленные знания в самый неподходящий момент. — Димочка, котик мой, — елейным голосом начала Юля, — если, ты, сейчас же не откроешь дверь, я выбью ее нахрен! — резко закончила девушка, потеряв терпение, и долбанула кулаком по двери. — Неубедительная угроза, — заметил Даня, откровенно забавляясь. — Солнце, я год в школе отработала. Поверь, вышибать двери и вскрывать замки было первым, чему меня научили, — притворно сладко отозвалась Юля и с размаху ударила теперь уже ногой, заставив Влада вздрогнуть. — Дмитрий, я не шучу! Немедленно выходи и никто не пострадает! За дверью упрямо молчали. — Юленька, я тебя прошу, не надо крушить дом и пугать сына, — поспешил вмешаться Влад, не уверенный, боится он больше за психику сына или целостность дома. Ухватив жену за плечи, Влад мягко отодвинул ее подальше от входа в ванную. — Димочка, выйди, пожалуйста, а то боюсь, что мама сейчас выполнит свою угрозу. Мне бы очень не хотелось менять дверь в ванную, — спокойно, но настойчиво уговаривал мужчина, совершенно не предполагая, как подступиться к сыну. Юля, скрестив руки на груди и подперев плечом стену, фыркнула. Даня же оторвался от экрана и посмотрел на папу, устало остановившегося у ванной и упершегося лбом в дверной косяк. Мальчик снова расплылся в улыбке и поспешил прикрыть ее телефоном. Картина вырисовывалась очень комичная, но родителей становилось уже откровенно жалко. Данька не знал, что заставило брата устроить весь этот цирк. Он мог, как просто снова не справиться с накатившим страхом, так и решить потрепать взрослым нервы, проверить их выдержку. Сам Данил считал все это глупостью, детской забавой, но тем не менее не спешил останавливать друга. Ему, во-первых, самому было интересно, во-вторых, Димке лучше дать возможность немного посвоевольничать, а потом уже требовать от него чего-либо. Это было дурной привычкой, от которой Даня не мог отучить друга. Правда, он не так уж и старался, прекрасно понимая, что подобное поведение Дима позволяет только с теми, кому доверяет. А раз брату хорошо, то и ему тоже. И все равно, что за эти полчаса взрослые успели вымотаться, и они опаздывали на прием. Наверное, в этом и заключалась задумка парня. В любом случае, Дане было важно то, что Дима чувствовал себя в безопасности, раз нарочно пытался довести папу с мамой. А все остальное — мелочи. На мгновение в квартире повисла тишина, так что было слышно ворчание Зинаиды Львовны, покинувшей свою квартиру. Влад тем временем отлепился от косяка и бросил взгляд на Юлю. Даня с интересом наблюдал за немым диалогом, длившемся какие-то несчастные секунды, прежде чем девушка коротко кивнула. — Так, все, — внезапно отчеканила Юля, заставив Даню удивлённо вскинуть брови, и громко топая, скрылась на кухне. Только длинная коса резко взметнулась в воздух. Парень недоуменно смотрел девушке вслед, а потом перевел взгляд на педиатра, который стоял на прежнем месте, будто чего-то ожидая. Данил нахмурился, осознав, что совершенно запутался и не может понять, почему его напрягает поведение взрослых. Он одним местом чуял, что те, что-то задумали, но раскрыть их план пока не удавалось. Парень, прищурившись, сверлил папу пристальным взглядом, будто глаза у него излучали рентгеновские лучи, пытаясь найти хоть какую-то зацепку, чтобы прояснить ситуацию. Данька делал это неосознанно, на автомате. Он прекрасно знал, что родители не навредят им, но интуиция кричала об угрозе Димкиному плану. И пусть Даня не поощрял некоторые выходки брата, он привык всегда ему помогать. А когда Данил убедится, что они вышли сухими из воды, можно будет высказать свое недовольство. Сначала безопасность друга, потом все возмущения и нравоучения. Парень впился взглядом в педиатра, отслеживая каждое мимолётное движение, до боли в ушах вслушиваясь в чужое дыхание. Его что-то настораживало в поведении отца. Он был напряжён, как струна, и Даня тоже невольно напрягся, готовый в любую секунду броситься на помощь брату. Правда, замыслы взрослого оставались неизвестны, поэтому конкретного плана действий у него не было, но парень все равно приготовился. Влад, тоже следивший и анализировавший ситуацию, напряжение сына заметил и поспешил занять более расслабленную позу. Не хватало ещё и второго ребенка напугать. Зная о стремлении Даньки защищать брата, стоило быть осторожнее, а то с парня станется раздуть из мухи слона. В тишине послышался щелчок. Даня с Бобом одновременно метнули взгляды на дверь, из-за которой высунулся Димка. — Она ведь не за топором пошла? — с лёгким испугом поинтересовался подросток. Влад воспользовался моментом и резко ухватил парня за руку, вытаскивая из укрытия. Данька от неожиданности подскочил со своего места, кинувшись к брату, а Юля с победоносной улыбкой вырулила из-за угла. — Попался, который кусался, — по-доброму хихикнула девушка, притянув к себе переполошившегося Даньку, который поняв, что его помощь оказалась не нужна, мялся на одном месте. — Не честно! — обиженно прохрипел Дима, попытавшись вырваться из хватки родителя и нырнуть обратно в ванную. Но Влад быстро сориентировался и, коротко улыбнувшись, резко подхватил сына на руки, перекинув через плечо. Даня, мягко говоря, офигел. Такой вариант развития событий он никогда не рассматривал. Хотя парень был уверен, что предусмотрел больше половины возможных. Все было так просто? Серьезно?! Без лишних слов, криков, многочасовых уговоров. Вот так совершенно легко и непринужденно Влад решил проблему столь незамысловатым действием? А так можно было что ли? Димка даже пикнуть не успел, как повис, словно мешок с картошкой, и от неожиданности даже не стал сопротивляться. Юля рассмеялась, потрепала по голове растерянного Даню, ошарашенно взиравшего на брата, который глядел на него в ответ глазами по пять копеек. Судя по тому, как округлились глаза у Боба, тот тоже охренел. Такого расклада никто не ожидал. Парни только в очередной раз убедились, что родители, непредсказуемые по отдельности, вместе вообще могут довести ситуацию до абсурда. Влад, забрав у Юли папку с документами, не мешкая, покинул вместе с Димкой квартиру. Девушка, не выпуская Даньку, выскочила за мужем, закрыв дверь. В гробовой тишине процессия добралась до третьего этажа, где Дима наконец отошёл от происходящего, и сгорая от стыда, попытался вернуть почву под ногами. Он и ладонями по спине отца стучал, и ногами размахивал, уговаривал и умолял, но Влад только легко хлопнул сына по мягкому месту папкой с документами, заставив залиться краской и притихнуть. Даня с Юлей честно пытались не улыбаться, но получалось у них, откровенно говоря, плохо. — Пап, ну пусти! Все же смотрят! — шипел Димка, закрывая лицо руками, когда они вышли на улицу. — Плевать, — отмахнулась Юля, коротко поздоровавшись со старушками на лавке, одарив их мимолётной улыбкой, больше похожей на оскал. Даня спиной чувствовал прожигающие взгляды бабулек, которые уже начали обсуждать их, сплетничать и строить теории заговора. — О, смотри, лось какой, а он его на руках таскает. Совсем от рук отбились, — долетел противный голос до Данькиных ушей, и он посмотрел на брата, уже раздувавшего ноздри от возмущения. — А эта, такая молодая, а кричит… — донеслась ещё одна осуждающая фраза. Даня невольно сжался, покрепче обхватив мамину руку, и подошёл поближе, чувствуя себя рядом с Юлей в безопасности. Девушка, что удивительно, даже голову не повернула, всем своим видом показывая отношение к злоключениям. Она шла, как всегда, уверенно, быстро, не сбавляя шага, держа спину ровно, а голову прямо. Все кричало о ее безразличии к чужому мнению, которое она даже не спрашивала. Легкая улыбка не дрогнула на лице, не проскочило ни одного шипящего сквозь зубы ругательства. Каблуки ритмично цокали по асфальту, и стук их успокаивающе действовал на Даню. Он был уверен, что в случае чего, мама сможет и за них постоять и собственное мнение отстоять. — Вздорная, как баба базарная, — поддержала третья бабушка, которая Дане всегда казалась особой весьма приятной. Осознание низости ее интеллекта и отсутствие элементарных правил приличия неприятно кольнули. А гадкое сравнение покоробило настолько, что возникло желание развернуться и поставить невоспитанных бабулек на место. Они подошли к машине, и Влад опустил Димку на землю. Даня поспешил забраться внутрь, чтобы сбежать от злых языков, но стоило сунуть нос в салон, чтобы понять, почему Юля не торопилась. Разгоряченный воздух неприятно полоснул по коже, обжигая, и заставил в темпе вальса вернуться на прежнее место. Мама тихо хихикнула, посмотрев на скривившегося сына и притянула к себе Диму, уже сделавшего пару шагов в сторону. Папа принялся открывать окна, двери, включать кондиционер, пока Юля, пристроилась в тени дерева, прижимая Димку к своему боку и гладя по голове, зарывшись в кудряшки. — Грубит вечно и нос высоко задирает, будто она здесь умнее всех. Постоянно с Зинкой цапается вместо того, чтобы прислушиваться к старшим. Как он только с ней живёт?! — старушки все не унимались, ещё больше теряя Данино уважение. Диме хотелось закрыть уши. Во время болезни он становился чересчур чувствительным, поэтому слова, на которые раньше парень даже не обратил бы внимание, сейчас больно резали душу. Подросток вжался Юле в плечо, давя непрошенные слезы. Сказывалась слабость, поднимающаяся температура и так и не отступивший страх. Какое этим бабулька вообще дело? Слишком любопытные. — Наверное, уже все мозги ему, бедному, выела. — Это он ещё хорошо держится. — О чем ты? — Дык ведь прошлого всего на пару месяцев хватило, а потом сбежал, — попыталась понизить голос старушка, но слова эхом разносились в пустоте двора, — интересно, сколько этот вытерпит? Очередная фраза, как пощёчина ударила по сознанию. Димка встрепенулся. Встретился взглядом с братом, и оба обратили внимание на Юлю, желая узнать ее реакцию. Дане было до глубины души обидно. Он как человек привыкший опираться на факты, терпеть не мог подобные ложные выводы, бравшиеся буквально из воздуха. Но девушка, к удивлению мальчиков, оставалась спокойна и непоколебима, как скала, хотя они были уверены, что мама все слышала. Юля смерила Даню пристальным взглядом и крепче сжала Димку в объятиях, чтобы тот даже не думал дёргаться. — Не слушайте, — улыбнувшись чуть шире, отозвалась девушка, тоном, не терпящим возражений. — Пусть бабушки немного развлекутся, пофантазируют. Не будем лишать их оставшихся в жизни радостей. — Но это неправильно, — возразил Даня. — Они не имеют права так говорить! А если кто-то будет обсуждать их?! — хрипло поддержал Димка. Юля в ответ одарила их снисходительным взглядом. Так смотрят на маленьких детей, которые не понимают каких-то самых элементарных вещей. Девушке осталось только сказать, что они поймут, когда вырастут. Даня уже собирался оскорбиться, но заглянув маме в глаза, стушевался. Парень всегда считал, что Юля не так внимательна и наблюдательна, как папа, и людей читать не умеет. Даня, признаться честно, тешил этим фактом свое самолюбие, но теперь задумался, а так ли все просто. Никто не говорил, что при всем этом девушка не может так или иначе видеть простые человеческие истины, о которых Влад с Даней даже не задумывались. Юля уважала людей. Как бы по-хамски они себя не вели, и как бы девушка не огрызалась, она продолжала здороваться, коротко улыбаться и была готова помочь, если потребуется. Она не обижалась на грубости в свой адрес. По крайней мере, никогда открыто это не показывала, хотя Дане казалось, что мама, как и он сам, многое принимала близко к сердцу. — Дорогие мои, карета подана! — позвал Влад и поклонился, пародируя швейцара. Парни смерили отца удивлёнными взглядами, а Юля просияла. В глазах у нее загорелись искорки детской радости и она, ухватив мальчиков за руки, буквально на буксире дотащила до автомобиля, не дав Диме время на сопротивление. Юля легко подтолкнула Даню в спину, когда он занимал место на сидении, а Влад захлопнул дверь. Оказавшись в машине, подростки понимающе переглянулись и резко заинтересовались пейзажем за окном, игнорируя обнимающихся родителей. Подростки уже привыкли, что мамина энергичность порой зашкаливала, и она вела себя чересчур эмоционально для взрослого. Могла танцевать под музыку, громко петь, лезла обнимать и тискать все, что двигалось. Но никто не говорил Юле, что они обожают подобные моменты. Особенно Влад с Даней, которым собственных эмоций не хватало. Вот и сейчас девушке приспичило ураганом подлететь к мужу и крепко его обнять. Судя по тому, как часто Юля вставала на носочки, чтобы уткнуться носом куда-то в район шеи, ей очень нравился одеколон Влада. — Дим, а что ты думаешь про…ну, — Даня замялся, растерянно посмотрев на брата. — Про маминого бывшего? — усмехнувшись, прямо выдал Дима. — Да. — Ничего, — пожал плечами парень, отвернувшись. — Мама о нем ничего не говорила. Влад тоже. Мы его никогда не видели и вряд ли увидим. Нас это волновать не должно, — голос хрипел, но звучал твердо. Парень смотрел в глаза, показывая, что подобная тема обсуждению не подлежит. Даня прищурился, обдумывая сказанное и коротко кивнул, показывая, что понял. Им, как и Владу с Юлей слова порой были ни к чему. Они понимали друг друга по одному короткому взгляду, мимолетному движению и вскользь брошенному слову. Услышанное, откровенно говоря, обеспокоило Даню. Он хоть этого не показывал, но Дима и так все прекрасно понял. Брат слишком хорошо его знал и с лёгкостью улавливал любые даже хорошо скрываемые изменения. Температура явно не шла на пользу, потому что мысли были вязкими, противными и вместо здравого анализа, только прибавляли переживаний. Бессмысленных и необоснованных. Но Диме удалось его успокоить. Кудряшка доверял Юле и очень серьезно относился к ее словам. Решения и просьбы мамы не ставились под сомнения и не подлежали обсуждению. Они выполнялись тут же и безоговорочно. Когда Даня только заметил это, то откровенно заволновался. Откуда-то взялся страх, что ситуация повторится, а он не мог позволить, чтобы брату снова было плохо. Всплыли мысли о том, что это он сам настоял, чтобы доверится взрослым. Но Влад, вовремя заметивший метания сына, снова терпеливо объяснил, подкрепляя все логикой и неоспоримыми фактами, что они с Юлей никогда от них не откажутся. И Даня успокоился. Папа умел убеждать и пока ещё ни разу не обманул. — Ну что, не сварились ещё? — плюхнулась на переднее сиденье Юля, с улыбкой обернувшись на мальчиков. Следом сел Влад, отдав жене папку с документами и оставив на ее губах лёгкий поцелуй. Настроение у мамы снова подскочило. Дане показалось, что Юля сейчас просто лопнет от счастья — так ярко загорелись у нее глаза. Димка, делавший вид, что заинтересован голубями за окном фыркнул, обратив на себя внимание мамы. — Лошадка, будешь фырчать, я тебя укушу, — Юля обернулась, демонстративно клацнула зубами, вызвав тихий смех Влада и Дани. Димка показательно надулся, не отрываясь от созерцания пернатых на газоне и пряча улыбку. Это он зря. Машина тронулась, а Юля, хищно улыбнувшись, ущипнула сына за коленку. — Мама! — сразу же отреагировал подросток, закашлявшись под дружный смех девушки и брата. Парень тяжело вздохнул, понимая, что родительница просто разыгралась и сейчас успокоится. Он без зазрения совести наклонился в сторону, укладывая голову на плечо Дани. Друг действие никак не прокомментировал, растрепал чужие волосы и достал телефон, принимаясь листать ленту новостей. Мама включила любимую музыку, избавляясь от тишины, а Влад следил за дорогой, иногда бросая на них взгляды через зеркало. Уютная атмосфера располагала к спокойствию и умиротворению, но у Димки внутри все сжималось в тугой узел. Мысли о сплетнях бабулек отошли на второй план и быстро забылись, уступая место основным переживаниям. Конечно, парень понимал, что они едут только на осмотр и никто не собирается делать больно, но иррациональному страху было все равно. Он засел глубоко в сознании, постоянно напоминая о своем существовании. Мозг услужливо подкидывал не самые приятные воспоминания из детства, только усугубляя положение. Больничные стены, люди в белых халатах, страх и боль. Это все, что отпечаталось в памяти, несвязными обрывками и отголосками эмоций, преувеличенных детской фантазией. По телу прошлась нервная дрожь, а может просто озноб. Дима и сам не понял. Это в любом случае не осталось незамеченным братом. Даня, которому уже не раз приходилось успокаивать друга, быстро сориентировался: закинул руку на плечи, обняв покрепче, и зарылся пальцами в кудряшки, массируя голову. Юля часто использовала этот трюк. Дима сразу таял, успокаивался и чуть ли не мурчал от удовольствия, а мама тщетно пыталась скрыть лисью улыбку. Димка и в этот раз заметно расслабился, и прикрыл глаза, позволив близким контролировать ситуацию. Это раньше им приходилось делать все самим, а сейчас можно было довериться взрослым и просто плыть по течению, зная, что они не позволят им утонуть. Сон накрыл, словно топором по голове ударили. Крепкое плечо брата оказалось отличной подушкой. Дима только на мгновение прикрыл глаза, а когда открыл, пытаясь выбраться из плена липкой дремы, машина уже стояла на парковке. Знакомое здание бросилось в глаза. — Димочка, просыпайся, — мягко просил Влад, легко похлопывая по плечу. Если бы не паршивое состояние, парень обязательно бы огрызнулся на такую вариацию собственного имени. Осознание пришло резко, дрёма прошла, нервы натянулись словно струны на расстроенной скрипке. Видимо, эмоции отразились у него на лице, потому что Влад неожиданно переполошился. — Не-не-не, не паникуем. Все хорошо. Сделай глубокий вдох. Только после этой фразы Дима понял, что у него сбилось дыхание. Частые и короткие вдохи совершенно не позволяли лёгким наполнится воздухом. Будто кто-то сдавил горло, пытаясь придушить. Страх сковал тело. Все мышцы будто налились свинцом, став неимоверно тяжёлыми. Звуки слились в один сплошной шум, а картинка перед глазами начала двоиться и плыть. — Пап, — слово далось тяжело. Язык будто онемел, а нервные вдохи неприятно резали больное горло, с садистским удовольствием раздирая его. Страх разлился по всему телу, завладев созданием. Иррациональная паника с каждой секундой крепче сжимала в своих ледяных объятиях, зловеще смеясь. И сил не было, чтобы выбраться. Парень чувствовал себя как в прострации: вокруг была пустота и противный гул, от которого разболелась голова. Единственное, что всё ещё ясно чувствовал Дима. Ситуация полностью вышла из-под контроля и вернуть его, казалось, было уже невозможно. По ощущениям прошла целая вечность один на один со страхом, прежде чем на плечи легли чьи-то тяжёлые руки. Его резко притянули в крепкие объятия, заставив прижаться к широкой груди. Дима на автомате сжал в руках чужую футболку. Единственная нить, которая связывала его с реальностью. Он боялся, что если выпустит одежду из рук, то снова останется один. — Дима, дыши. Просто дыши, — сквозь вату в ушах пробился знакомый голос, за который парень поспешил ухватиться краем сознания. Интонация была спокойной и уверенной. Тот кто говорил, точно знал, что нужно делать. И Дима, не задумываясь, последовал указаниям, доверившись. Поначалу дышать глубоко не получалось. Удушение не спешило пропадать, а голова здраво мыслить. Но лёгкие постепенно начали наполняться воздухом, и удалось сделать пару глубоких вдохов. В нос ударил запах знакомого одеколона, окончательно согнавший панику и вернувший в реальность. Звуки вернулись мгновенно, как и четкая картинка перед глазами. Словно кто-то щёлкнул пальцами или резко выдернул из-под толщи воды. Медленно обведя глазами окружающую обстановку, парень встретился с наполненными беспокойством глазами Юли и Дани, стоявших перед открытой дверью в машину. Сам Димка прижимался к Владу, сидевшему рядом на заднем сидении. Слух уловил ускорившее ритм сердцебиение отца, и парень невольно сосредоточил на нем внимание, все ещё приходя в себя. — Как ты себя чувствуешь? — спустя пару минут спросил мужчина, ласково гладя ладонью по спине. Дима прислушался к собственным ощущениям. Слабость никуда не делась, наоборот, стала ещё сильнее, но дышать было легко, и в груди больше не ворочался противный страх, ещё недавно растекавшийся по всему телу. — Нормально, — хрипло выдохнул подросток, покрепче прижавшись к отцу. Так было спокойнее. Юля облегчённо выдохнула, опустив плечи, и Дима заметил, как до этого она была напряжена. Девушка пару раз тряхнула руками, чтобы избавиться от лёгкой дрожи и поспешила потереть пальцами глаза, скрывая выступившую влагу. В голове промелькнула какая-то мысль. Слишком быстро. Дима не успел ее ухватить, но она показалась ему такой значительной, что мозг чуть не вскипел, пытаясь восстановить ее. Вслед за Юлей отпустило и Даню. У брата от облегчения буквально подкосились ноги, поэтому он неловко облокотился на маму, уткнувшись лбом ей в плечо, и тихо всхлипнул, обратив на себя внимание. — Ты чего? — удивился Дима. — Придурок, — злобно отозвался брат, хлюпая носом. — Зачем так пугать? — Да я специально что ли? — вяло запротестовал Димка, закашлявшись. Сил на возмущения совершенно не было. — Тихо-тихо, — вмешался Влад, — все в порядке. Ничего страшного не произошло. Никто ни в чем не виноват. Дима просто переволновался. — Он все равно баран, — не уступал Даня. — Сам такой, — огрызнулся кудряшка. Юля только глаза закатила и протянула сыну платок, чтобы он перестал вытирать сопли о ее платье. Какими бы дружными не были мальчики, подобные перепалки у них происходили регулярно. Когда Юля первый раз застала ссору сыновей, то несколько опешила от разнообразия их лексикона. Она не знала, что они там не поделили, но стоило обозначить свое присутствие, как мальчишки сразу помирились. А потом Юля просто перестала обращать внимание на подобные стычки, которые происходили постоянно и длились не больше часа. Братья ругались, обзывались, разносили собственную комнату, которую сами и приводили в более-менее божеский вид, а ночью вместе играли в телефоны, игнорируя Влада и его режим. Девушка не особо волновалась по этому поводу. Ссоры всегда были чем-то несерьёзным, обыденным, неотъемлемой частью жизни. Мальчики использовали их как возможность выпустить пар и в какой-то степени обсудить ситуацию. Однажды, конечно, они перешли все возможные границы и Юля, уставшая после тяжёлого дня, просто отругала их так, что притихли не только мальчишки, но Влад с Бобом и весь подъезд в придачу. Она влепила парням по подзатыльнику, пообещала отшлепать и поставила по углам — думать о своем поведении. Возражать девушке, буквально дышащей огнем и готовой убивать одним взглядом, не решился никто. Даже Зинаида Львовна не прибежала жаловаться на крики, кажется, впервые воспользовавшись задатками здравого смысла. Влад, собрав тогда всю свою смелость, попытался успокоить взвинченную женушку, пока к ним не наведался участковый. А то сердобольные соседи могли подумать, что они кого-то убивают. Уже вечером Димка с Даней приползли извиняться за свое поведение, прекрасно зная, что мама давно уже не злилась и тем более не обижалась. — А ну притихли, оба, — рыкнула Юля, мгновенно добившись тишины. — Данька, прекращай реветь, а то температура подскочит. Димка, если тебе лучше, то пойдёмте уже. Поскорее разберемся со всем и вернёмся домой, пока я не потеряла сознание от жары. — Да, точно, мы и так задерживаемся, — подхватил Влад и выбрался из машины, придержав Димку. Он бы с удовольствием снова донес его до входа на руках, но что-то ему подсказывало, что подобного сын точно не простит. Пришлось просто взять Диму за руку, чтобы в случае чего не дать упасть. Парень противиться не стал. Наоборот, вцепился в ладонь и, коротко взглянув на Юлю, попытался скопировать ее позу. Расправил плечи, поднял подбородок и уверенно зашагал рядом, пытаясь не накручивать себя. Только в глазах продолжался плескаться страх. Даня оставил маму и пристроился рядом с братом. Влад успел заметить, что Даня заглянул Диме в глаза и коротко улыбнулся, видимо извиняясь за внезапную вспышку. Кудряшка в ответ закатил глаза и пихнул друга плечом, показывая, что не в обиде. Юля прикусила губу, сдержав улыбку. В этом заключались все мальчики. Братья, хоть и не по крови, их родственные узы были крепче стали. И девушка сама не могла найти слово, описывающее чувство, возникающее всякий раз, когда она смотрела на сыновей. Счастье, любовь, а может гордость?