Такая вот жизнь

      2003 год. Декабрь.       Земля уже покрыта тонким снегом подтаевшего снега. Под ногами все ещё шуршали сухие листья, оставшиеся ещё с осени, а на душе была тоска.       Данте сидел и со скучающим видом глядел в окно, за котором проезжали редкие машины и ходили нечастые, хмурые прохожие, кутающиеся в тёплые куртки.       Дома были как никогда неприятно находится. Здесь больше не царила та атмосфера радости, уюта и тепла, как раньше.       Так было уже давно, на самом деле. С самого момента, как на свет появилась его младшая сестра—Николь. Она, хоть и была желанным ребёнком, все равно стала одной из причин скандалов у родителей.       Хоть первые пару месяцев после её рождения родители и старались делать вид, что все у них хорошо и они не ссорятся, все равно было заметно, что любить они друг друга перестали.       Первый раз Данте услышал слово "развод" за одним завтраком ещё два месяца назад, и тогда его это очень сильно напугало, он даже умудрился уронить на пол кружку.       С того дня атмосфера в доме окончательно была испорчена. Все ходили грустные, напряжённые и нервные, родители уже даже не пытались притворяться и высказывали друг другу все, как было.       Даня правда старался не слушать, игнорировать ситуацию и хоть немного не терять надежду в то, что все ещё может быть хорошо.       Но одна из ссор окончательно добила обоих родителей, и тогда уже решение развестись было окончательным и безвозвратным.       И вот, через буквально два часа им нужно будет выезжать в суд всем вместе, поскольку единственное, что родители ещё не поделили, так это детей.       Дверь позади поскрипывает, и в комнату заглядывает безумно выматоный и уставший на вид отец. Его темно-красные волосы сильно взьерошены, а под карими глазами залегли тени. Он старается слабо улыбнуться, проходит в комнату и аккуратно кладет сыну руки на плечи. —Собирайся, мы уже выезжаем скоро. —Мужчина целует сына в макушку, надеясь, что тот хоть как-то отреагирует на его присутствие тут. —Ага. —Тихо и без какой либо эмоции отвечает тот, все ещё продолжая сидеть неподвижно и смотреть в окно.       Отец тяжело вздыхает, чувствуя себя безумно виноватым перед обоими своими детьми. Он не смог сохранить семью, не смог разрешить все конфликты и это, наверняка, хоть как-то, да отразится на них в будущем.       Он прекрасно понимает, что надо бы нормально поговорить с сыном, что вот так вот бывает, что от их развода не станет хуже. Но к сожалению сейчас нет времени на это.       А Данте, хоть и до этого надеялся на лучший исход, сам понимает, что родители уже не могут существовать вместе. Все таки, любовь, наверное, не вечна.       К сожалению, поездка неизбежна, поэтому нужно собираться. Он поднимается со своего места и направляется к шкафу, чтобы найти какую нибудь толстовку.       Собственно, больше ему и не надо собираться. Данте просто зачесывает назад красные, непослушные волосы и выходит из комнату, сразу же идя к остальным.       Мать, как всегда красивая, сидит на диване, элегантно закинув ногу на ногу и попивая кофе из кружки.       На ней чёрное облегающее платье до середины бедра, с пышными рукавами, а на ногах туфли на высоком каблуке.       Длинные, ярко-рыжие природные кудри падали на её плечи, чуть закрывая открытые загорелые плечи. Янтарно-карие глаза были закрыты стёклами тёмных очков.       Казалось, будто она сошла с обложки модного американского журнала. Хотя, по правде говоря, почти так и было, ведь работала она моделью.       Красивая внешность, идеальные, по меркам модельных агентств, параметры, высокий рост и длинные ноги. В общем, красавица.       Женщина выглядила бесподобно и, в отличие от своего уже бывшего супруга, не так нервно. Ей как будто бы было все равно на то, что происходит, но это было далеко не так. —Данте, ну где ты ходишь? —Слегка недовольно вздыхает мать, поднимаясь с дивана и немного опуская очки.       Она в один глоток допивает чай и громко ставит на стол кружку, обводя всех собравшихся тут надменным взглядом.       Если не знать её настоящую, можно было подумать, что она просто напыщенная, самоуверенная выскочка, но на деле она была далеко не такой.       Паола—так звали мать Данте—была добрейшей души женщиной, безумно любящий своего мужа и детей. С улыбкой на лице она никогда не выглядела так гордливо, как сейчас.       Так на ней сказывался стресс, как уже успел понять мальчик. Каждый раз, когда мама нервничала из-за чего либо, она становилась довольно таки неприятной в общении. Гордой, зазнавшейся, дерзкой.       Собственно, именно так Даня и понял, что мать волнуется не меньше отца, который сейчас был белый, как мел.       К слову, о главе семейства. Он стоял неподалёку, с тоской в глазах смотря на женщину, которую любил столькие годы. Возможно, и сейчас любит, но это было уже не важно. Брак не спасти, а держать Паолу в "клетке" он не собирается. —Думаю, нам пора... —Тихо говорит Дмитрий—отец Данте и Николь—делая шаг к двери.       Даня лишь кивает, уводя глаза в пол и пряча руки в карманы брюк. Он уже собирается уходить следом за отцом, как женщина останавливает его за плечо и разворачивает к себе. —Ты же мог одеться получше, да...? —Спрашивает она строго, но тем не менее в голосе её читается ласка. Она приглаживает волосы сына, наклоняется и целует его в лоб.       Данте отворачивается, не желая сейчас хоть как-то контактировать с кем-то из семьи. Ему бы хотелось побыть одному, а не вот это все. —Сынок, ну чего такой кислый? Никто же не умер. —Усмехается женщина. Лицо её в миг становится добрым и милым, появляется привычная улыбка и ямочки на щеках.       Он поджимает губы и до побелевших костяшек сжимает кулаки, стараясь унять желания высказать все, что было на душе.       Хоть Данте и прекрасно понимал, что так будет лучше всем, все равно было тошно. Сейчас родители разъедутся, перестанут видится. Из дома окончательно пропадёт тепло и уют, не будет больше тех вечеров за просмотром кино всей семьёй, прогулок в парке и игр в саду.       Мать, прекрасно читая по лицу сына все его недовольство, решает отстать. Она выпрямляет спину, снова нятягивает маску безразличия и гордо выходит из гостиной.

***

      Поездка в суд была напряжённой. Тишина давила, а все всё равно молчали. Не о чем было говорить, да и будить спящую в своем кресле Николь никто не хотел.       Данте смотрел в окно всю дорогу, боясь переводить взгляд на родителей или сестру. Было как-то пусто на душе.       Никуда не хотелось. Хотелось просто вечность ехать в этой машине, смотреть в окно и, желательно, не думать о том, что это последняя семейная поездка.       Но вот машина тормозит, и им приходится выйти из машины. Холодный ветер пробирает до костей, Данте кутается в свою куртку и посильнее натягивает шарф на нос.       Пока мать доставала дочку из детского кресла, Даня успел хорошо рассмотреть здание, к которому они приехали.       Двухэтажное, небольшое здание, сделанное из кремового кирпича, с небольшой трассой и огромной надписью над крыльцом "центральный городской суд".       Зайдя внутрь, мальчик почувствовал какой-то неприятный запах затхласти и пыли. Может быть, ему просто показалось, но все равно тут же захотелось выйти обратно.       Родители что-то быстро оформили, и они прошли в довольно таки большой зал, где их ждал судья и общий адвокат родителей.       Честно, Данте представлял себе как-то иначе этот процесс. На деле же они просто посидели пару минут в тишине, пока родители заполняли какие-то бумаги, а потом мальчику задали вопрос, которого он боялся. —С кем ты хочешь остаться?       Он поджал губы, глядя в пол, и задумался. Выберет мать—обидиться отец, выберет отца—может обидеться мама. Замкнутый круг. —А с кем Николь останется..? —Неуверенно и тихо спросил Данте, от чего того охрипшим голосом. —Со мной. —Быстро и уверено отозвалась мать, держа спящую дочку в руках и покачивая. В сторону сына она посмотрела лишь мельком, с долей сочувствия.       Решение было принято окончательно. —Значит я с отцом. —Пожимает плечами мальчик, теребя в руках край толстовки.       Сказать такое было, безусловно, очень сложно. Все таки, ему не хотелось, чтобы кто-то из его родителей обиделся на него.       Но уже ничего нельзя было изменить. Казалось, ничего не может быть тяжелее этого дня.

***

      Оказалось, может. Расставание с матерью и сестрой—вот что точно окончательно разбило Данте. Как бы он ни старался сдерживать слезы, этого сделать не выходило. —Почему? —Спрашивал он у матери дрожащим голосом, хватая ту за рукава кофты.—Пожалуйста, не уезжай!       Но женщина, уже раз пять обьяснившая сыну, что ничего не изменить, просто игнорировала его вопросы.       Паола, будучи итальянкой по обоим родителям, приняла решение забрать дочь и уехать на родину—в Италию.       Собственно, её ничего не останавливало, кроме, конечно, мук совести. Все таки, бросать Данте тут, с отцом, ей не хотелось.       Деваться все равно было некуда, как бы она не любила обоих своих детей, всегда нужно чем-то жертвовать. Она сделала свой выбор.       И она уехала. Забрав совсем маленькую Николь, свои вещи и все воспоминания, Паола в последний раз чмокнула сына в лоб и пообещала писать и звонить по возможности.       Восьмилетниму ребёнку, как не крути, понять и принять такое было сложно. Да, он старался оставаться спокойным, не закатывать истерик, но в глубине души уже рыдал навзрыд, когда мать скрылась за дверью.       Дмитрий, конечно, видел, что Дане явно тоскливо от всего этого, но сделать ничего не мог. Всё таки, ему и самому было настолько же грустно.       Жить вдвоём в доме, где все напоминало о недавнем счастье, было невыносимо. Они все время молчали, перекидываясь лишь некоторыми будничными фразами.       Улыбок на их лицах не было видно давно. Данте пытался искать какое-то утишение в общении с друзьями, прогулками с ними, но на душе все равно кошки скребли.       Дмитрий же, в свою очередь, очень сильно поник и почти забросил собственный бизнес, что принесло сильные упадки компании.       Он вечно ходил мрачный, с потускневшим взглядом и сгорбившийся. Казалось, будто он стареет на глазах.       Вся их жизнь превратилась в существование, в котором они почти не замечали друг друга и всячески игнорировали, хотя Дмитрий и вправду пытался хоть как-то наладить отношения с сыном. —Дань, может, ты в парк хочешь? —Невзначай, безжизненно спросил когда-то Дмитрий, опираясь плечом об дверной косяк. —Не знаю даже. —Равнодушно пожимал плечами Данте, не отрываясь от рисования какого-то рисунка перед собой.       Он и сам не знал, что рисует. Просто возил карандашами по бумаге, в надежде найти в этих линиях какие-то образы, но кроме птиц пока что ничего не было. —Мы могли бы в снежки поиграть... Помнишь, как прошлой зимой? —Отец попытался улыбнуться, вспоминая, как весело они тогда резвились в снегу все вместе и устраивали снежные войнушки. —Нет настроения.—Все так же сухо отвечал Даня, сильнее вжимая карандаш в лист и хмурясь. —Тогда, может, купим все к новому году? Мы же будем его отмечать, да? —Продолжал настаивать Дмитрий, подходя к сыну поближе и заглядывая в рисунок.       Он поджал губы и виновато отвёл взгляд, когда увидел, что творилось на листке. Чёрные, плотные линии были начерканы абы как, в разные стороны, где-то их было больше, где-то меньше. В этих черточках слабо просвечивался какой-то смысл, но почему-то Дмитрий его уловил.       Сразу ему пришло осознание, что так мальчишка пытался вылить негатив хоть куда-то, он и сам так часто делал. Стало стыдно, что они с Паолой умудрились довести всегда спокойного и беспечного ребёнка до этого. —Как захочешь... —Данте совершенно не был настроен на общение сейчас. Ему просто надо было побыть одному.       Дмитрий это понял. Он, решив, что они смогут поговорить позже, ушёл из комнаты, закрыв за собой дверь.

***

      Спустя почти три месяца после полного развода, Дмитрий вновь стал расцветать. Стал улыбчивым, весёлым, начал аккуратнее одеваться и купил себе какие-то вонючие духи.       Данте правда не понимал, что происходит с отцом. С ума, что ли, сходить начал от тоски? А дело было куда хуже, как оказалось.       Ломать голову долго не пришлось, ведь совсем скоро отец привёл в дом человека, из-за которого он был так окрылен последнее время.       На пороге стояла женщина, на вид лет тридцати где-то. У неё была красивая, изащная фигура. Тонкая талия, худые руки, выпирающие ключицы и острый подбородок.       Она сразу же, с первых минут, показалась Данте странной. Её широкая улыбка выглядела неестественно и притворно, но он промолчал. —Данюш, знакомься. Это Керен, моя...ээ...новая девушка. —Дмитрий нервно усмехается, переводя испуганный взгляд с сына на женщину рядом с собой.       Он боялся, что сын может неправильно его понять и подумать, что тот как-то слишком быстро разлюбил мать. Собственно, так Данте и подумал, просто, опять же, промолчал. —Мм, понято. Очень приятно познакомиться. —Кивнул Даня, убирая руки в карманы и оценивающе бегая глазами по особе.       Её платье казалось мальчику слишком откровенным. Какой-то слишком глубокий вырез, открытые плечи и обтянутая тканью талия.       Густые, слегка волнистые, русые волосы падали на плечи, она улыбалась и смотрела на мальчишку взглядом хищной кошки. —Приятно познакомиться, Данюша. —Хихикнула она, прикрывая рот рукой с нарощкнными ногтями.       Данте поморщился от такого прозвища. Так его можно было назвать только матери и отцу, никому более. —Ну, вот и хорошо, познакомились! Думаю, вы подружитесь.—Сразу же заулыбался отец, приглаживая растрепанные волосы и приобнимая женщину за талию.       Не то, чтобы Данте хотел общаться с этой особой. От неё так и веяло ложью, обманом и жуткими духами. Нет, ну правда, пахли они отвратительно.       Как бы Даня не желал, чтобы эта Керен поскорее пропала из их жизни, спустя всего месяц после их с Даней знакомства, Дмитрий сделал ей предложение.       И она, черт возьми, согласилась! Причём делала она это с такой же точно притворной радостью, как и все остальное! Ну что за наглость...?

***

      В день свадьбы было много суеты. Керен где-то пропадала со своими подружками-кукушками, как их прозвал Даня, отец в срочном порядке пытался отгладить рубашку, параллельно материя по телефону администрацию ресторана. —Да, да... Да ебаный рот! Я ж говорю тебе, Леха, песни надо будет заказать! —В сердцах Вопит Дмитрий, держа телефон у уха плечом и пытаясь разгладить складку на рубашке.—Да не знаю я, че ты от меня сейчас хочешь!!       Данте все это время лежал на диване позади него, беззвучно листал каналы на телеке и абсолютно не парился по поводу сборов.       А смысл? Он вообще не собирался туда идти. Более того, он уже на все сто был уверен, что остаётся дома, потому что отец все ещё не сказал ему собираться.       Но, как не крути, а желания исполняются не всегда. Стоило только Дмитрию закончить созвон со своим другом, который помогал в организации, как он тут же вспомнил про существование сына. —Даня! Чего лежишь?! Одевайся иди! —Гаркает мужчина, слегка скаля зубы и ударяя рукой по гладильной доске.       Данте слегка дёргается от громкого звука, зажмуривает глаза на секунду, а после как ни в чем не бывало продолжает листать каналы. —Я не хочу. Можно я дома побуду? —Безжизненно спрашивает Даня, печально вздыхая и перекатываясь на спину. —Почему это? Сегодня такой день, а ты дома? —Недовольно цокает мужчина, хмуро глядя на несчастного ребёнка.       Даня садится на диване, переводит пустой взор на отца и молчит, испепиляя его взглядом.       Дмитрий, тяжело и устало вздохнув, выключает утюг и подходит к сыну. Он присаживается на место рядом с Данте, склоняет голову и думает, как бы начать хоть какой-то разговор. —Дань, ну, я понимаю, тебе, наверное, обидно, что мама ушла, а на её место пришла другая женщина, но я люблю её, понимаешь? —Он переводит взгляд на абсолютно равнодушного Данте и улыбается. —Зачем ты все это мне говоришь? —Немного помолчав, абсолютно равнодушно спрашивает Данте. —Потому что ты уже взрослый, и я хочу, чтобы мы нормально все обсудили и ты не был в обиде на меня за то, что я делаю. —Попытался хоть как-то объясниться мужчина, но по глазам ребёнка было видно, что тот все равно не понял.—Знаешь, в жизни часто приходится с чем-то мириться, и с этим придётся. Понимаю, сложно, но Керен хорошая и я её люблю.       Дмитрий печально глянул на сына, а тот, в свою очередь, что-то обдумывал в своей голове.       Может быть, новая невеста отца и впрямь не была плохой? Может им просто движела детская обидка за то, что он променял маму на кого-то ещё? —Она добрая, и уже тебя любит, Дань, просто ты не хочешь этого видеть... —Тяжело вздыхает отец, медленно поднимаясь со своего места.       Да, наверное, Данте просто глупый ребёнок, не понявший ничего. А ведь сейчас он поступает, как полнейший эгоист. Портит такой важный для папы день своим поведением.       Кажется, он принял решение. Надо вести себя чуть лучше и пытаться смирится. —Ладно. Я пошёл одеваться. —Данте встал и быстро утопал в свою комнату, не желая продолжать с отцом какой-то диалог. Не до этого.

***

      На свадьбе, которую гуляли, словно королевскую, Данте просто сидел в стороне и с подозрением глядел на Керен в свадебном плетье.       Она смеялась, веселилась и постоянно лезла к Дмитрию целоваться. Это так бесило Даню, что его даже начало трясти.       Почему-то не смотря на её улыбку, то, с какой страстью она оставляла на щеках мужа следы от красной помады и то, как крутилась с ним в танцах, женщина все равно казалась мальчику притворной и отвратительной.       Вокруг гремела музыка, гости плясали, ели, пили и смеялись, а Данте все время просидел где-то в далеке ото всех, в надежде, что этот вечер кончится побыстрее.       В ресторане было душно из-за количества народа, а долбанный галстук, который Даню заставили нацепить на шею, очень душил. Хотелось уйти.       Он не отрываясь смотрел на то, как все веселятся. Дмитрий счастливо улыбался, обнимал уже жену за талию, медленно кружил её в танце.       Было немного обидно за маму. Она же его любила так долго, а он забыл её при первой возможности. Наверное, стоило уезжать с Паолой в Италию, а Дмитрию и без него было бы замечательно.       На горизонте, подозрительно близко, замоячили три хулдощавые девушки в тёмных облегающих платьях, прямо как типичные злодейки из мультиков.       Они, как-то уж сильно хидно улыбаясь, медленно обступили Данте со всех сторон так, что он даже заметить не успел. —Ой, какой мальчик, а ты чей? —Со зверской (наверное, так казалось из-за ярко-красной помады) улыбкой пролепетала одна из них, та, у которой были тёмные волосы ниже плеч.       Данте опешил, он вжался в диван позади себя и с недоумением оглядывал женщин, похожих одна на другую. —Ну ты посмотри, точная копия жениха Керен! —Чуть тише ответила ей другая, тоже брюнетка, но уже кудрявая.—Ты брат его, что ли?       Все трое с интересом стали пожирать мальчишку хищными взглядами диких животных на охоте. Черт, страшно как-то. —Сын, вообще-то. —Неуверенно буркнул Даня скрещивая руки на груди и поджимая губы. —Ааа...—В один голос протянули девушки, как будто репетировали, а после переглянулись. —Так это тот, про которого Керен говорила. —Зашептала одна на ухо второй, улыбаясь и хихикая. —Точно-точно! Как там его... —Тоже тихо, но более живо отозвалась другая, прикладываю палец к губам и вспоминая.—Что-то на "Д"... Да- —Мир? —Договорила за неё третья, с короткой стрижкой и самым откровенным платьем. —Да нет же, Даниил. —Быстро закивала другая, и только девушки хотели сказать что-то ещё, как мальчик громко покашлял. Все трио обернулось на него. —Данте. —Сухо кинул он подсказку, ибо имя "Даниил", которым его планировали называть, ему не нравилось. —Что вы хотите? —Ой, а сколько тебе лет? —Посыпались вопросы от девушек, которые явно хотели узнать что-то конкретное. —Восемь... А зачем вам это? —Данте нахмурился, заглядывая за спину одной и смотря на танцующих отца и Керен. —Хмхм, понятно. А где твоя мама? Что с ней случилось? —А сколько зарабатывает твой отец? —А дом у вас большой?       Вопросы от них сыпались один за одним, женщины перебивали друг друга, совершенно не давали мальчишке вставить хоть одно слово, а вопросы становились все жесче.       От банальных "сколько тебе лет" они каким-то образом дошли до: "какая марка машины у твоего папы?", "кем работает твой отец?" и так далее. —А почему ты не остался с мамой? Почему именно с отцом? У него денег больше, да? —С горящими глазами спрашивала коротковолосая, придвигаясь все ближе к мальчику.       Данте уже начинало мелко трясти от таких вопросов. Что этим дамам вообще надо от него. Парень вжимался в диван позади себя и в страхе пытался высмотреть отца. —Данте! —Вдруг окликивает его отцовский голос, и женщины мигом расступаются.       Довольный Дмитрий, не обращая внимания на подружек своей жены, подходит к сыну и садится рядом.       Данте спокойно выдыхает, расслабляясь. Наконец эти кукушки уйдут от него. —Чего не танцуешь? Пойдём, будет весело! —Ласково и весело говорит отец, улыбаясь и за руку поднимая сына на ноги. —Да, пошли. —Быстро кивает мальчик, натягивая улыбку. Он делает это только для того, чтобы поскорее уйти отсюда.       Кукушки синхронно прожигают его косыми взглядами, явно недовольные, что их беседу прервали.

***

      Они стали жить, как полноценная семья. Точнее, Дмитрий так думал. Для него все выглядело идеально.       Любимая жена, которая готовит завтраки по утрам и целует его в губы, провожая на работу, сын, более менее хорошо учащийся в школе и гуляющий с друзьями из соседних домов, ну и домашний уют, который, наконец, вернулся.       Но этот "уют" заканчивался, стоило только за Дмитрием закрыться двери. Керен тут же из любящей жены и мачехи превращалась в монстра, каким видел её Даня. —Данте, помой посуду и уберись в доме, пока меня не будет. —Строго и даже слегка истерично говорила она, крася губы красной помадой перед зеркалом в прихожей.       Одета она была, мягко говоря, не подобающе замужней женщине. Короткая миниюбка, обтягиваюшая бедра и талию, накрученные волосы, яркий макияж и туфли на высоком каблуке. —А куда ты опять? —Недовольно бубнит мальчик, опираясь плечом о дверной косяк. —А тебя это волновать не должно. —Язвит женщина, хихикая и поправляя помаду. —Я ушла. Чтобы к моему приходу все было чисто.       Данте раздражённо цокает, выпрямляется и разворачивается, чтобы уйти на кухню, но на последок кидает через плечо: —Можешь шляться до восьми, отец по вторникам задерживается. —Спокойно, но тем не менее как-то зло, выплевывает он. —Я вкурсе.       И Керен уходит, громко хлопнув дверью. Куда она пошла? А черт её знает. Может, к своим подружкам-кукушкам, может по мужикам шататься.       Насколько бы не было противно от её вранья, Данте все равно выполнял то, что она приказала. Не хотелось огорчать отца.       Ближе к восьми вечера, Керен вернулась. Что удивительно, трезвая и с пакетом продуктов. Она быстро скинула каблуки, убрала их подальше и буквально швырнула в подошедшего пасынка пакетом. —На, разогрей там все и выложи на тарелки. —Скомандовала Керен, быстро убегая в спальню, чтобы переодеться и смыть макияж.       Парень, тяжело взохнув, принялся выполнять приказ. Разогрел готовую покупную еду, выложил на тарелки, а упаковки выкинул подальше в мусорку.       Керен спустилась на кухню уже с завязанными в небрежный пучок волосами и в своей пижамноц одежде. Она нацепила на себя фартук и села за стол, ожидать прихода мужа с работы.       До такого продуманного вранья сложно было додуматься, но она смогла. И вот вообще ей не стыдно было.       Стоило только в дверном замке щёлкнуть ключу, как Керен тут же подорвалась и принялась демонстративно намывать и без того чистую посуду. —Я дома. —Весело и громко объявил мужчина, скидываю обувь и заходя на кухню.—А чем так вкусно пахнет? —Ой, а я тут лазанью приготовила. —Ласково начала щебетать Керен, мягко улыбаясь и наскоро вытирая руки о палотенце.—Устала, ужасно.       Она подошла, приобняла мужа за талию и чмокнула его в губы, вставая на насочки. —Пчёлка моя. —Улыбался Дмитрий, водя взглядом по чистой кухне.       Данте было до ужаса мерзко, но тем не менее он молчал. Нельзя было портить отцу настроение.

***

      2005 год. Шестнадцатое ноября.       За окном уже давно попадали с деревьев раскрашенные осенью листья, что совершенно не радовало людей, так сильно любящих лето.       А в доме Бубновых был праздник, на столе стоял покупной магазинный торт, с криво написанной кремом надписью и двумя свечками, образующими число "10". —С днем рождения! —Притворно весело воскликивает Керен, широко улыбаясь и трепля пасынка за щеки. —Тебе уже целых десять лет!       Данте морщится, пытаясь убрать от себя руки мачехи, так как та уж слишком больно щипает его за щеки. —А вот и твой подарок. —Искренне радостно говорит мужчина, протягивая сыну продолговаютую коробку, завернутую в цветную бумагу. —Спасибо большое. —Нервно улыбается он, забирая коробку себе и рассматривая бантик на ней.       Притворство со стороны мачехи бесило, но Даня терпел его ради отца. Так не хотелось снова видеть его подавленным и грустным. —Ну, открывай. —Подталкивает его Дмитрий, подходя ближе и внимательно наблюдая.       Мальчик осторожно снимает упаковку, с интересом читает надпись на коробке и в шоке скидывает брови. —Укулеле? —В непонимании вслух зачитывает мальчик, поднимая глаза на родителей. —Мне показалось, что тебе стоило бы приобщиться к миру искусства. —Неловко усмехается Дмитрий, зачесывая волосы назад. —Ты как-то в детстве мне сказал, что хочешь себе маленькую гитару...       Данте нахмурился, пытаясь вспомнить подобные свои слова, и вправду в мыслях всплыла картина пятилетней давности.       Он будучи мелким мальчишкой, увидел в магазине игрушечную маленькую гиатру синего цвета, и очень сильно просил родителей её купить, но тогда они, почему-то, не смогли этого сделать. —Хм, спасибо. —Усмехнулся по доброму Даня, разглядывая коробку ещё раз.       Стало даже приятно, что отец помнил просьбы и слова мальчика, сказанные так давно. Знает, ему было не все равно на него. —Я рад, что тебе нравится.—Счастливо кивает мужчина, довольный, что подарок устраивал сына.—Может, прогуляемся в парке?       Он подходит и гладит Данте по голове, улыбаясь и оглядываясь на жену. —Отличная идея, милый! —Щебечит Керен, обнимая супруга за руку и кладя голову ему на плечо.       Данте отводит взгляд и поджимает губы, не в силах смотреть на эти нежности. Тошнит уже от них.       Они быстро собираются, Данте убирает свой подарок в ящик стола, чтобы не уронить его по случайности, и все дружно выходят на улицу.       Парк находился рядом, нужно было всего-то выйти из частных секторов и пройтись вдоль дороги.       Всю дорогу до места назначения Данте угрюмо плелся за отцом и слушал, как мило они ворковали, совершенно забыв про сына.       Отец не смешно и глупо шутил, краснея от смеха супруги, которая ухохатывалась с каждого его слова. Как дура. Они шли в обнимку, не замолкая ни на секунду, что быстро начало бесить парня.       Данте постепенно замедляет шаг, а после вообще тормозит. Не смотря на это, парочка продолжает бодро шагать вперёд, не замечая, что мальчишка отстал.       Парень сначала смотрит им вслед безразличным и укоризненным взглядом, а потом пожимает плечами и сворачивает на другую тропинку, принимаясь гулять сам по себе.       Город, а в особенности парк, он знал хорошо, потому совершенно не боялся покидать компанию отца и его новой жены.       Лёгкий прохладный ветер дул в лицо, развивая волосы, задувая под тёплый шарф и куртку, от чего парень ёжился время от времени.       Он любил осень, и хоть ему все времена года казались отличными, это было на первом месте.       Ни жарко, ни холодно. Листья красиво падают, дожди придают особой атмосферы, птицы на юга улетают, и на душе от осеннего запаха легче становится.       Это время года всегда ассациировалось у него с запахом мокрого асфальта, кофе и, почему-то, тыквенного супа. Может, потому что мама любила его готовить именно осенью?       Вдволь нагулявшись, Данте взглянул на наручные часы, которые ему недавно отдал отец. Прошло уже около получаса с того момента, как он отстал. Стоило бы возвращаться назад.       Пропажу заметили почти в то же время, когда мальчик решил вернутся. И то, заметили только потому, что Керен отошла купить воды в ларёк.       Дмитрий в панике стал оглядываться, пытаясь отыскать глазами сына, но ярко-красная макушка, как на зло, сливалась с окружением. Чёртова осень с её пейзажами! Хотя, может Данте просто далеко?       Так было бы только хуже! Он умудрился потерять десятилетнего ребёнка в огромном парке, где, вообще-то, есть озеро, доступ к которому полностью открыт!       Дмитрий схватился за голову, уже думая, куда кидаться в первую очередь, как по правую сторону от него появилась знакомая фигурка. —Ненаглядную свою потерял? —Безэмоционально и спокойно спрашивает Данте, убирая руки в карманы. —Вот ты где, проказник! —Зло скалиться мужчина, выдыхая пар изо рта и хватая мальчишку за руку.—Я уж думал, тебя украли! —Меня не было полчаса, ты только заметил, что меня нет? —Со слабой усмешкой замечает ребёнок, выоывая руку из хватки и делая шаг назад.       Глаза Дмитрия расширяются в шоке, он застывает и беззвучно открывает и закрывает рот. И как он только не усмотрел? —Можете дальше лобызаться с Керен. —Язвительно фыркает Данте, закатывая глаза.       Отойдя от ступора, мужчина хмурится и скрещивает руки на груди. —Я много раз тебя просил нормально к ней относиться. —Серьёзно говорит Дмитрий, хмуро глядя на парнишу. —А что я сейчас не так сказал? Ты настолько ей занят, что забыл про меня. —Данте копирует жест мужчина, смотря на него из подлобья. —Дальше сам думай, нормально это или нет. —Агх, этим ты в мать пошёл! —Зло воскликает отец, скалясь и закрывая лицо рукой.—Она тоже вечно скандалы на ровном месте разводила. —А я не развожу скандал, я говорю, как есть. —Громче говорит парень, чуть подаваясь вперёд.—И даже не смей называть мою мать истеричкой, понял?!       На последних совах он срывается, переходя чуть ли не на крик, от чего Дмитрий застывает в ступоре.       Мужчина, сначала стоя в шоке, после вновь хмурится и набирает воздуха, чтобы ответить, как рядом появляется Керен. —Мальчики, я вернулась! —Весело говорит она, делая вид, что совершенно не слышала этого вопля со стороны мальчишки.       Дмитрий тут же становится влюблённой жижей, расплывается в мягкой улыбке и склоняет голову на бок, любуясь своей новой супругой. —Замечательно, пойдём дальше? —Нежно спрашивает он, подходя и обнимая её. —Да, конечно. —В тон ему отвечает Керен, целуя того в щеку. —Мгм... —Тяжело вздыхает Даня, хмурясь и отводят взгляд в пол.       И снова все тоже самое, что было до его "пропажи". Парочка снова бодро шагает впереди, сюсюкаясь между собой, а Данте хумро плетется позади, надеясь, что это поскорее кончится.

***

      2006 год. Четырнадцатое марта.       Данте пустым взглядом смотрит в белую стену впереди себя, пребывая не просто в шоке, а полнейшем ахуе. Тут цензурно даже не выразиться.       И как он вообще раньше не заметил!? Как смог упустить такой момент? А самое главное, почему ему, черт возьми, даже не сказали!?       Почему он раньше не обратил внимания на странное поведение что мачихи, что отца, на их слишком счастливые лица, на то, что Керен отбилась от рук, а мужчина ей даже слова не сказал.       Как вообще можно было так подло утаивать от человека, что у него будет младший брат? Как у них вообще получилось это скрыть?       Но сейчас это были не важно, поскольку Данте с отцом сидели в коридоре больницы и ждали, когда им разрешат зайти в палату мачехи.       Отойти от такого шокового состояния было сложно. Его ведь просто разбудили утром, сказали собираться и объяснили, зачем, только тогда, когда они зашли в здание.       Черт, да нельзя же так подло делать, екарный бабай! —Дань, ну ты не рад, что ли? —Весело пихает сына локтем в бок Дмитрий, ярко улыбаясь.       Рад? Да какая тут радость? Тут шок! Данте тупо пожимает плечами, не зная, что и сказать в такой ситуации.       Из палаты выходит врач, который разрешает им двоим зайти к Керен, и Дмитрий, счастливо вскочив на ноги, тащит за собой Данте.       Керен сидит на койке, держа в руках маленького ребёнка, завернутого в какую-то тряпку. Даня неуверенно подходит ближе и рассматривает его с осторожностью.       Мальчишка совсем крохотный, зато щекастый, что было самым странным в нем, так это его ушки, которые были заостренные на концах—какая-то генная мутация.       Керен делает вид, что она счастлива, хотя по глазам видно, насколько этот ребёнок ей противен. —Какой он милый. —Чуть ли не плача, слезливо протягивает мужчина, присаживаясь на корточки и разглядывая сына.—Давай назовём его... Миша? —Нет, мы это уже обсуждали. —Строго говорит женщина, зло смотря на мужа и хмурясь. —Его будут звать Габриэль. —Да, милая, как скажешь. —Вмиг тушуется мужчина, нервно улыбаясь.       Данте прищуривается, повнимательнее разглядывая брата. А он прикольный, даже милый в какой-то степени. —*Сочувствую тебе, братан.*—Проносится в голове Дани, и он нервно усмехается сам себе.       Ему уже стало жалко этого малыша, с такой то мамашей.

***

      Габриэль растёт удивительно любознательным ребёнком. Ему везде нужно залезть, все узнать и разузнать, а так же найти ответы на все свои вопросы.       Простора для этого полно, ведь живут они в частном доме, а вокруг на несколько километров такие же дома, дворы и почти нет машин, потому мальчишку с детства пускали гулять.       Передвижения мелкого по дому не ограничивает ни что, кроме Данте. Точнее старший бегает следом и оттаскивает брата от всего, что может как-то ему навредить. —Габриэль, стой! —Фраза, которая работает, как команда для собак.       Обычно Даня кричал её всегда, когда младший лез туда, куда-то лезть не следовало. —Габриэль, а ну стой! —Кричал он, оттаскивая маленького Габри от включённого электрочайника. —Стооой, Габри! —Все с той же интонацией, только более замученно, повторял в тысячный раз за день парень, снимая малыша с перил лестницы.       О да, Габриэль любил лазать по верхам, прямо как кот. Он забирался, куда-то только получалось: стулья, столы, кресла, полки шкафов, перила, деревья в саду и прочее.       Ему было весело и интересно все, что только можно было придумать: рисование, лепка из пластилина, прогулки, подвижные и не очень игры, а Данте только и успевал, что бегать за ним следом.       У Габри, к большому сожалению, не было сверстников здесь, потому Данте таскал его со своей компанией, где младший был очень не к месту. —Ребята! Давайте в футбол?! —Предлагал кто-то из довольно таки взрослых мальчишек, подкидывая мячик. —Я тозе хотю! —Весело воскликивал трёхлетний Габри, хлопая в ладоши. —Млин, Дань, уведи его домой, а? Он же всю игру испортит! —Протестовали все остальные на разные лады.       Это было проблемой как для Данте, так и для Габриэля. Его никуда не хотели брать, потому что он маленький, и много чего не умеет.       А ему, вообще-то, было обидно из-за этого. Но благо мальчишка не умел долго обижаться или злится на кого-то, потому сразу же находил себе новые занятия.       Только вот эти занятия явно не были спокойными, поэтому Данте разрывался между своими друзьями, слежкой за младшим братом и домашними делами.       Где же была Керен? Все там же, где и обычно, на гулянках с подругами. Ей было плевать на сына ровно столько же, сколько и на пасынка, но перед Дмитрием она строила из себя добрую, любящую мамашку.       Вот в который раз они находились дома у троем, был уже поздний вечер, отец скоро должен был вернутся, а на Габриэля напал какой-то бес. —Габриэль, а ну стой! —Вопил Данте, несясь вслед за убегающим от него мальчишкой и пытаясь его поймать. —Хахаха. —Бежал Габри быстро, благо умел. Он скакал через "препятствия" в виде стульев, каких то коробок, которые сам же и расставил.       В очередной раз перепрыгнув через стул, ребёнок стартанул дальше, к заднему двору, а сзади раздался громкий удар стула и маты, хотя он старался их не произносить, старшего брата. —Епт твою... Ааааа... —Болезненно протянул парень, поднимаясь с пола. Мда, тормозить на скользком полу его не учили. —Габриэль! Да остановись же ты.       Но мальчишка уже нырнул во двор через заднюю дверь, хлопая ей за собой и уносясь куда-то в неизвестном направлении.       Данте тяжело вздохнул и опустился обратно на пол, дабы перевести дыхание и пойти дальше гонятся за этим несностным мальчишкой.       Вот и чего он такой бегливый? Если бы Габриэль был помедленнее, это бы столько проблем решило!       Сзади, из прихожей, послышался звук открывающейся двери и счастливый голос отца: —Я дома! —Бляяяяять. —Шепотом протянул Данте, тут же вскакивая на ноги и убегая к двери, ведущей на задний двор.       Он захлопнул её за собой, и тут же принялся оглядываться вокруг. Внимательно изучая каждый кусочек участка, парень пытался глазами найти Габриэля.       Данте закрывает лицо руками и что-то невнятно мычит, стараясь успокоится и не злится на младшего. —Он всего лишь ребёнок... Всего лишь ребёнок... —Как мантру повторял парень, убеждая себя в правдивости этих слов.       Старший протяжно вздохнул, открыл глаза и спокойнее оглядел двор ещё раз. Где же может быть эта шкодливая жопа? —Габриэль, выходи. У меня нет времени играть с тобой в прятки! —Позвал Даня, проходясь вдоль трапинки и прислушиваясь.       Послышался шелест листвы и приглешенный детский смешок откуда-то сверху. Данте мигом обернулся, смотря на высокое дерево, росшее у них в саду. —Черт, Габриэль! —Раздражённо и испуганно крикнул парень, тут же кидаясь к дубу.       На верху, примерно два-три метра над землёй, на толстой ветке сидел мальчишка, весело болтающий ногами.       Парнишу охватил ужас. Что делать? Нужна звать отца, да? А если пока он будет за ним бегать, мальчишка навернётся оттуда и что-то себе сломает?! —Господи, слезь, пожалуйста! —Воскликнул парень, а потом остановил сам себя и замахал руками. —Хотя нет! Нет! Сиди там, я сейчас за лестницей сбегаю!       Данте кинулся к сараю, в котором должна была быть стремянка, но не успел он до него добежать, как послышался удар чего-то о землю.       Парень в ужасе обернулся и увидел, как мальчишка поднимается с земли и отряхивает ладошки от грязи. Его затрясло, он тут же кинулся обратно, затормозил коленями об траву и сразу же принялся осматривать брата. —Боже мой, Габри! Ты не ранен? Где-то больно? —Суетился Даня, крутя мальчишку туда-сюда, осматривая его руки, ноги и голову, боясь найти ссадины.       На это малыш лишь хихикал и пытался отодвинуть старшего от себя. —Все холошо! —Радостно заявил Габриэль, прикрывая глаза и вскидывая руки вверх.       Данте спокойно выдохнул, поднялся на ноги и после поднял мальчика в воздух. Теперь то тот точно никуда не уйдёт. —Пойдем, папа уже вернулся.       И так было во всем. Везде Габриэля не хотели брать, а Даня с трудом разрывался между слежкой за младшим и тусовками с друзьями.       Но кое что всегда оставалось неизменным для парня. А именно его любовь к тишине и какому никакому спокойствию.       Летом, да и осенью тоже, когда на улице было более менее тепло, Данте брал с собой плед, термос с чаем и вылазал на крышу, пока все спали.       Там у него было что-то вроде места отдыха. Плоская часть крыши, на которую он укладывал плед, служила отличным местом для того, чтобы забыть о проблемах.       Хотя, проблем то особо и не было, только заботы в виде Габриэля и домашних дел, но от них он жутко уставал.       Обычно Данте просто лежал на крыше и смотрел в небо, наслаждаясь звёздным небом, луной, а иногда и рассветом, если получалось.       Иногда он приносил с собой укулеле и практиковал игру. Учился парень недолго, почти сразу освоил инструмент и мог много чего сыграть. Этим он даже мог занять на какое-то время Габриэля, что не могло не радовать. Вроде и сам развлекаешься, и мелкий занят.       А ещё в тёплые дни на крыше, по мимо Данте, часто тусили голуби, которые стали парню, как братья. Они ходили туда сюда, издавали какие-то звуки и пытались воровать у него еду.       У Данте появилось новое занятие: кормить ненасытных птиц. Для этого он заранее прятал хлеб дома, а ночью вытаскивал его на крышу вместе со своей правизией, после собирая вокруг себя целую армию голубей.       Это было весело, птички так забавно гурчали, когда просили ещё пару кусочков хлеба. Тоже один из видов расслабления после тяжёлых дней.       Данте хорошо скрывал свои вылазки на крышу, так как отец бы точно этого не одобрил: испугался бы, что парень может пораниться и перекрыл бы доступ вообще, а ему этого не хотелось.       Поэтому ходил парнишка только под покровом ночи, когда спал абсолютно все в доме. Но один раз не уследил, не проверил, и просто без задней мысли ушёл в свое местечко.       Он расстелил плед, поставил сумку с едой и уселся в позу лотоса, принимаясь наблюдать за звездами и ждать, когда начнут слетаться птицы.       Тишину не нарушало ничего. Почти ничего. Какой-то подозрительный скрип со стороны дверцы в дом не давал парню покоя, а после крышу осветила слабая полосочка света.       Данте обернулся, крышка, которую кто-то открывал изнутри, громко хлопнула. Он человек не суеверный, но испугался. Подскачив к дверце, он тут же её открыл.       Сразу же стало спокойно. Это не домовой и не что-то страшное.       На лестнице, с фонариком в руках, стоял Габриэль, в одной пижаме и с очень любопытными глазенками. —Дань, а ты сто тут делаес? —Тихо, звонким шёпотом, спросил любопытный мальчуган. —Габри, ты почему не спишь? —Вместо ответа ласково ответил Данте, жестом подзывая мальчишку к себе.       Мальчик осторожно поднялся к нему и огляделся, любуясь видом с крыши. —Я не мог заснуть, а ты тут сидис. Я захотел к тебе плийти. —Весело сообщает Габри, улыбаясь и сжимая ручки в замок.       Данте тяжело вздыхает. Ну что поделать с этим мальчишкой? Вечно таскается за ним, словно хвостит. Впрочем, ладно. —Хорошо, хочешь, вместе на звезды посмотрим? —Предлогает Данте, присаживаясь на корточки.       Глаза Габриэля тут же загораются радостью, он быстро-быстро кивает, тут же прося ещё кое что: —А мовно ти мне скаску вассказес?       Данте кивает, усаживает мальчишку на плед и приобнимает его за плечи. —Жила-была маленькая девочка, которая всегда носила красную шапочку, подаренную её бабушкой...

***

      Шло время. Керен все так же тянула с мужа деньги, не собираясь меняться, бесконечно врала всем и вся, а так же делала вид, будто ей есть дело до собственного сына.       Это безумно бесило Данте. Ну не мог он смотреть на то, как эта женщина нагло врет его отцу и вешает ему лапшу на уши.       В какой-то момент парню окончательно надоедает то, что она делает, и он решительно идёт к отцу разбираться.       Без стука он заходит в кабинет, с ходу серьёзно и грозно сообщая отцу, что им надо очень серьёзно поговорить. —Пап, серьёзный разговор. —Нет, Данте. Я её люблю и точка, слушать ничего не желаю.       Дмитрий сразу понимает, какую тему хочет поднять его сын, поскольку видит, как он относится к Керен, и слышал, что он про неё говорит. —Пап, как только за тобой закрывается дверь ее как ветром сдувает! А возвращается она за пару минут до твоего прихода. —Данте активно машет руками, пытаясь доказать отцу, что Керен с ним явно не из-за огромной любви. —Ты просто пытаешься убедить меня в этом, что бы я ее бросил! —Отец стучит по столу кулаком, со злобой глядя на сына. —Папа, она с тобой ради денег, она так даже своей подруге по телефону говорила! —Стоит на своем мальчик, хмурюсь и сжимая руки в кулаки. —С глаз моих пошел. Видеть тебя не хочу. —Сквозь зубы выдавливает отец, убийственно сверля ребёнка взглядом. Данте громко хлопает дверью и спускается вниз. Больше всего он ненавидит мачеху. Как же она его бесит.

***

      2011 год.       Последней каплей в терпении Данте становиться момент, когда Керен ни за что ударяет Габриэля и кричит на него, а перед мужем оправдывается вечной головной болью и назойливостью сына.       Габриэль плачет. Он всего-то хотел рассказать маме о том, как прошёл его день, но получить от матери явно не входило в его планы.       Данте обнимает брата, успокаивает, не обращая внимания на крик в его сторону о том, что не нужно успокаивать младшего.       Поздно вечером все ложатся спать. Все, кроме Данте. Он собирает вещи. Он собирается уйти отсюда. Пересчитывает деньги, накопленные за эти годы. Он не тратил их на всякие развлекухи, а старательно копил. И собралась приличная сумма. Он выходит в коридор и проходит мимо приоткрытой двери в спальню младшего брата.       Решение приходит сразу. Данте заходит в комнату и, не включая свет, направляется к его кровати. Он толкает брата в плечо. —Габри, Габри... Просыпайся. —Тихо зовет он, тряся брата, чтобы тот быстрее проснулся. —Ммм, в садик пола..?—Сонно спрашивает малыш и трет глаза. —Да, солнышко, конечно. —Решает соврать Данте, чтобы его брат быстрее начал собираться.       Мальчик по инерции надевает штанишки и кофту, пока Даня кидает в сумку вещи. —Пошли, скорее. —Командует Данте и они спускаются на первый этаж.       Старший наспех чиркает на листке бумаги записку, адрессованную отцу.       "Я так больше не могу. Ты можешь продолжать жить в обмане с этой ведьмой, но мы с Габриэлем точно не станем. Не ищи нас.       Данте."       Он хватает брата за руку, тихо открывает дверь и выходит во двор. Открыть ворота чуть сложнее, но не зря же он стащил у отца ключи от них. Дверь открыта, они за забором. Ключи он подпихивает под дверь калитки. —Затем ты так сделал? Ты зе мог велнуть их папе плосто.—Габри смотрит на брата и на то, как он со всей дури толкает ключи в промежуток под дверью. —Так надо. А теперь пошли. Скорее. —Он берет Габриэля за руку и быстрым шагом направляется к остановке. —Садик в длугой столоне! —Воскликает младший и пытается тянуть брата в противоположную сторону. —Не важно. Иди за мной.       Габриэль повинуется и они доходят до остановки. Первый же автобус, Данте оплачивает проезд. Помимо них сидят ещё пара человек. —Данте, куда мы едем? —Габри садиться на место у окна. —Скоро узнаешь, малыш, пожешь пока вздремнуть. —Он садиться рядом и ставит сумку перед собой.

***

      Наступает утро и на остановке их уже встречают. Высокий парень в капюшоне нервно стучит ногой, куря сигарету. —Тох, привет. —Улыбается Данте, пожимая руку другу. —Здаров, Дань, как жизнь? —Парень снимает капюшон и улыбается. —Как видешь, не очень. —Смеется Данте. —Ты еще одного с собой притащил? Отлично. —Саркастично выплевывает парень. —Тох, ну че ты, жалко, что-ли? —Да ладно, пошли уже. —Он машет рукой в сторону и ребята идут за ним. —Нас мой друг подкинет. —Хорошо...       Дойдя до машины они садятся внутрь. За рулем сидит достаточно взрослый человек. —Арс, ток по быстрому, окей? —Тоха ударяет по его плечу, и водитель что-то не внятно бурчит. —Десять минут и на месте будем, пацаны.       В дороге они и впрявду проводят всего десять минут. Высаживаются у нужного дома и прощаются с Антоном и его другом.

***

      Данте готовился заранее, поэтому сейчас у него уже есть жилье. Сьемная квартира, но это лучше, чем бомжевать в чужом городе, не так ли? —Данте... А когда мы велнемся? —Мальчик ходит по квартире и осматривается. —Никогда. —Спокойно выдаёт старший и идет следом. —Как это? А как зе мама и папа? —Кончики ушей мальчика забавно поднимаются вверх. —Вот так вот. Без них справимся. —Заверяет его старший.       На телефон поступает звонок от отца и Данте сразу выключает его. Он меняет симку на недавно купленную, а старую ломает и выкидывает в мусорку. Она ему больше не нужна. Как и родители, у них теперь своя жизнь.

***

      Габриэль быстро смирился с тем, что теперь в его жизни нет родителей, и его это не особо парило. Зато у него есть любящий брат, который всегда готов поддержать и помочь.       Он поступает в первый класс, старается учится, занимается своими хобби и радуется жизни. Данте находит работу, параллельно учится и старается устроить брату и себе хорошую жизнь. —Даня, смотри! —Мальчишка в очередной раз прибегает к брату, чтобы похвалится рисунком.       Данте улыбается, треплет его по голове и хвалит, после забирая рисунок и вешая на холодильник. —Ты у меня художник, Габри. Очень хорошо.

***

      2020 год.       Данте возвращается домой поздно вчером, уставший и замученный работой. Так хочется завалился сейчас спать. —Габри, я дома! —Зовёт громко он, скидывая ботинки.       Ответом ему служит тишина, которая очень напрягает парня. Он хмурится, вешает куртку и быстро шагает в комнату, выяснять, где же Габриэль.       Парниша валяется на кровати, завернутый в одеяло и свернувшийся колачиком. Он отвернулся в стене и, по всей видимости, выходить был не намерен.       Данте обеспокоено подошёл ближе, сел на кровать и погладил мальчика по плечу, на что тот скинул с себя руку и завернулся сильнее. —Малыш, что такое? Болит где-то? Кто-то обидел? —Данте хмурится, совершенно не понимая причину. Обычно Габриэль такой весёлый и активный. —Отстань от меня. —Зло буркает Габриэль, укутываясь с головой. —Если ты мне не расскажешь, что случилось, то как я смогу тебе помочь? —Спокойно спрашивает Данте, пытаясь вновь погладить мальчика по плечу.       Тут же Габриэль выскакивает, поворачивается на брата и заплаканными, красными глазами смотрит на него, болезненно вопрошая: —Почему ты не говорил мне, что я урод?!       Данте удивленно вскидывает брови, таращась на Габри, как на умолишенного. —С чего ты взял, что ты урод?—Старается говорить спокойно парень, беря младшего за руку. —Мне все об этом говорят! И уши у меня дурацкие! —Зло шипит Габриэль, вырывая руку и растягивая ушки в стороны, показывая масштаб проблемы. —Все они врут. —Отмахивается Данте, двигаясь ближе и беря парня за щеки обеими руками.—Ты очень красивый, у тебя черты лица правильные, разрез глаз интересный, и ушки тоже милые. Ты прямо как эльф из сказок. Ты же любишь сказки?       Данте улыбается, треплет брата слегка пухлые щёчки, тыкает в них большими пальцами и посмеивается, когда тот забавно морщит нос. —Не правда. Я им не нравлюсь... Никому не нравлюсь. —Обиженно надувает губы мальчик, убирая от себя руки брата и отводя глаза в сторону. —Ты не слиток золота, чтобы всем нравится. Найдётся ещё человек, который будет тебя очень-очень любить. —Ласково говорит Даня, склоняя голову на бок.—Ты просто замечательной, малыш: добрый, умный, красивый. —Тогда почему все вокруг говорят, что я стремный и тупой...? —Дураки потому что. Ты их слушай меньше. —Хмурится парень, понимая, что сейчас у детей нет никакого воспитания.—Ты любознательный, а не глупый. И красивый ты по своему.       Габриэль слабо улыбается, наклоняется вперёд и падает в объятия брата. Он эмоциональный, но быстро успокаивается, поэтому уже через секунду на лице не было и следа от слез. —Я лучше буду верить тебе, а не им...