Озеро любви или всё же ненависти?

Неподъемные веки всё же поддались, и Джисон услышал чужие перешёптывания. — Он проснулся, — кивнул головой Чан, указывая на Хана. Минхо повернул голову в сторону друга и слабо улыбнулся. — Мы сейчас пойдём проводить зарядку, — парень пододвинулся и тихо обратился к Джисону. — А ты пока сходи позавтракай, ладно? Хан кивнул и поднялся на локтях. — Не скучай, — бросил напоследок Чан, и парни вышли из палатки. Джисон полностью вылез из спальника, на нём по-прежнему была надета чужая одежда. Она согревала, и её не хотелось менять на свою. Этот свитер, словно чьи-то теплые руки, обнимал парня и не желал отпускать. Улица встретила Джисона приятным летним ветерком и нежными лучами солнца. Хан принялся искать свою чашку. В животе ощущалась неприятная пустота, но ему не хотелось есть, поэтому чай – отличный вариант. Да где кружка?! Джисон решил поискать в столовой, вполне возможно, что он оставил её там. И да, парень был почти прав. На столе, там, где обычно сидел Хан, стояла его кружка, наполненная ещё горячим чаем, а рядом на тарелке, которая принадлежала Минхо, лежали два Брауни. И меж ними маленькая записка, гласящая: «Для Джисона, Сырнику и остальным не трогать. А тебе приятного, надеюсь ты поел нормальный завтрак.» Улыбка в миг окрасила бледное лицо, а настроение от «не хочу ничего делать, только спать» сменилась на «хочу обнять его и поблагодарить». Это приятно. Безумно приятно получать любимую сладость от особенного человека. Джисон опустил напряженные плечи и, прикрыв глаза, расслаблено выдохнул. Спокойно и тепло. — О, и ты тут, — Феликс улыбнулся и подошёл к парню. — Я прибежал первый. — Я в тебе и не сомневался, — сказал Хан, а после предложил. — Будешь? Почему-то именно в этот момент ему, жадному до последней крошки шоколада, захотелось угостить улыбчивого парня. Тоже хотелось сделать кому-то приятно. Когда Феликс увидел в чужих руках печенье, глаза засветились от восторга. — Как ты узнал, что они мои любимые?! — Я тоже их просто обожаю, — искренне ответил Хан и смотрел как счастливый Феликс, поблагодарив, ел печенье. — Ну, это стопроцентный коннект. Постепенно столовую стали наполнять дети, а когда Хан на горизонте увидел Минхо, то лицо в миг переменилось, и он поспешил убраться отсюда подальше. Так, что это вообще сейчас было? Хан зашёл куда-то в лес. О чём он, блять, вообще подумал?! Далеко парень точно не пойдет, вчера было очень холодно. Ему просто заварили чай, а он напредставлял себе уже! Хотя там ему самое место - в холоде и одиночестве. Минхо нормальный и это просто вежливость с его стороны. Джисон выбежал на черничную поляну. Дружеская вежливость, а он просто аморальный пидор! Хан спустился на колени. Просто мерзость. Губы начали кровоточить от того, как сильно их кусал Джисон. На глаза попался куст черники. Парень не знает почему, но он набросился на него как бешенный, срывая ягоду за ягодой. Руки тряслись, щёки запачкались в черничном соке. После первого куста пошёл второй, третий, четв… Стоп. Стоп, хватит! Джисон как ошпаренный отпрянул от черники и схватился заляпанными руками за щёки. Толстые. Уродливые. Безобразные щёки. Слезы с новой силой полились из глаз на омерзительные щёки. Блять, блять, блять! Хотелось кричать. Громко кричать до потери голоса! Но изо рта вырвался лишь рваный хрип. Такой же беспомощный как сам Джисон. Такой же больной и мерзкий. Короткие ногти царапали нежную кожу на лице, кровь вперемешку со слезами капали на одежду, пачкая её. Он всегда был ничтожеством, уродливым, толстым, несоциальным ничтожеством. Ещё и пидор. Раздался смех, безумный смех. Какой же я, блять, убогий! Ненавижу, ненавижу, ненавижу себя! Никчемный, ни на что неспособный урод! Где-то внутри Джисона что-то молило о помощи, о любви, но снаружи были лишь слёзы вперемешку с сумасшедшими глазами и улыбкой. *** — М, а где Хан? — Минхо сел рядом с Чаном и заметил наполовину полную чашку. — Только что ушёл, — пожал плечами Феликс, доедая своё Брауни, а когда увидел на себе недовольный взгляд, поспешил объясниться. — Он сам мне предложил! — Допустим, я тебе поверю, — фыркнул Минхо. Громкие голоса в столовой отошли на второй план, сегодня ночью Минхо много думал. Очень много думал… …Мысли заполняли, кажется, всё пространство внутри и вокруг него. От них было не спрятаться. Может, ему просто послышалось? Да нет, тупо. Или он правда настолько влюблен, что уже всякое мерещится? Даже смешно. Может, он разговаривал с кем-то из родственников? Черт, как Ли вообще угораздило влюбиться в друга!? Минхо перевернулся на другой бок, на него смотрел недовольный Чан. А жаль, ему больше хотелось увидеть Джисона. — Ты уже час ворочаешься и слишком громко думаешь, в курсе? — шёпотом причитал Чан. — Что уже произошло? — Заткнись и спи, — недовольно и резко ответил Минхо, вновь перевернувшись на другой бок. Хана просто не вытравить из головы, да и не хочется, честно говоря. Он въелся в мысли, в кожу, сердце. Хочется вечно смотреть на него, касаться, разговаривать, любить. Но сейчас он не может сделать ничего из перечисленного. Ну, Джисон хотя-бы в тепле и безопасности. Минхо мало что помнит в тот момент, когда искал его, только дикий стресс и желание найти. Глаза бегали по деревьям в поисках одного единственного парня с обворожительной улыбкой, мягким голосом и нежными руками, что совсем недавно зарывались в его волосы. И он нашёл, только с ледяными пальцами, и опущенными уголками губ, явно не намеренными сказать и слова. Парень тяжело выдохнул, такое ощущение, что он испугался больше Хана. Ох, Джисон… что он с ним делает? У него точно есть девушка? Это невыносимо. Невыносимо думать, что у твоего любимого уже есть кто-то! Почему? Почему именно у него? Минхо ударил кулаком по спальнику. Он зол, расстроен, обижен? Парень не понимает, он не понимает уже ничего. Чан пихает его в бок. —Минхо, — слышится из-за спины беспокойный голос. — Отстань, а. — Ну уж нет, — Чан перевернул друга за плечи к себе лицом. И добавил чуть тише. — Объясни, что с тобой происходит? Ты же знаешь, что я всегда на твоей стороне. Минхо с минуту смотрел на друга нечитаемым взглядом, думал. Ли кивнул, подтверждая свои же неозвученные мысли, а потом встал и позвал за собой Чана. Они пришли к «их» месту, а то есть поваленному дереву. Минхо улегся на траву, а Крис, с ухмылкой на лице, повторил за ним. Он внимательно слушал каждое слово друга, что Ли вывалил на парня целой тирадой и понимающе кивал. Просто выслушал, разделил переживания и этого было достаточно. Всегда достаточно в их дружбе. А когда Минхо произнёс заветное «что мне делать?» Чан ненадолго задумался, он прекрасно видел, что чувства взаимны, но как донести это другу? А если Минхо прав и у Хана кто-то есть? Чан уже сам стал сомневаться. — Рискни, — только и сказал он. — А? — Минхо слегка озадачено уставился на друга. — Рискни, расскажи ему, — глаза Криса были наполнены теплотой и поддержкой. — Признайся, объясни свои чувства. Не сейчас, позже, когда будешь готов. Ты боишься, что это не взаимно. — Не вопрос – утверждение. — Но нельзя бояться своих чувств. И слова Чана убеждали, успокаивали, давали надежду. Возможно, одному парню, что сейчас спал в их палатке и чьи слёзы, что он неосознанно проливал во сне, пачкали спальник, они были нужнее, но парни никогда об этом не узнают… *** Джисон быстро юркнул в палатку, вроде бы никто не заметил. На дальнем спальнике лежал спящий Минхо. Парень облегченно выдохнул и достал телефон, чтобы посмотреть на себя. Прекрасно, теперь его лицо выглядит ещё и устрашающе, как будто на Хэллоуин. Искать аптечку сил не было, поэтому Хан просто улёгся на свой спальник. И уже абсолютно всё равно что ему скажут, уйти от реальности в сон – прекрасное решение. Минхо нехотя открывает сонные веки, он планировал поспать побольше, хотя бы до обеда, но, видимо, не судьба. Парень, развернувшись на другой бок, увидел сопящего Джисона, и уголки губ бессовестно поползли вверх. Но они быстро опустились, когда Минхо заметил, что с лицом друга что-то не так. Парень подсел к нему и ужаснулся: запёкшаяся кровь украшала заплаканные щёки, а покусанные губы обессиленно смотрели вниз. — Что произошло… — дрожащим голосом прошептал Минхо, невесомо касаясь царапин, но сразу же одёрнув руку. Он не хотел причинить ему ещё больше боли. Минхо достал из рюкзака ручную аптечку и быстро пробежался глазами по её содержимому. Перекись есть, пластыри тоже, отлично. Вновь вернувшись на место, где сидел минутой ранее, Ли взял чужую руку в свои и тихо прошептал: — Джисон-и, просыпайся. Хан слегка приоткрыл глаза, он всё ещё находился между сном и реальность. — Что-то надо? — сонно пробормотал парень. — Нет, нет, совсем ничего, — Минхо ласково улыбнулся, гладя большим пальцем тыльную сторону ладони Хана. — Я могу… обработать твои раны? Глаза парня удивлённо распахнул глаза, он точно окончательно проснулся. — Чего?.. — вот же придурок! Нужно было надеть маску или… Минхо заправил выбившуюся прядку волос Хана за ухо и нежно улыбнулся. — Просто позволь. И сердце Джисона забилось в бешенном темпе. Блять? Что? Как на такое реагировать? Ладони вспотели, а язык просто не слушался, и парень не мог выдавить из себя ни слова. Минхо вылил на ватный диск перекись и аккуратно провёл им по чужим щекам, стирая кровь. Джисон тихо зашипел от боли. — Потерпи совсем немного, — Минхо говорил с нежностью в голосе, и Хан был готов провалиться под землю. Ли использовал ещё несколько ватных дисков и стёр всю запекшуюся кровь. Он покопошился в аптечке и достал... Пластыри? Хан не поверил своим глазам. Пластыри с хеллоу китти? Серьёзно? Джисон тихо засмеялся, но тут же остановился, покусанные губы сразу дала о себе знать. Боль и смех отошли на второй план, когда Минхо наклеил первый пластырь, смущение, неловкость и больная влюблённость вновь захватили Хана. — Вообще я не думал, что они понадобятся, — оправдывался Минхо, клея ещё один яркий пластырь. — А эти пластыри моей младшей сестры. Ей всего четыре, и она постоянно калечится. — Парень улыбнулся, а после продолжил. — Прямо как Чонин когда-то... Я почти закончил, потерпи ещё чуть-чуть. Когда Минхо отстранился, убирая смешные пластыри, Джисон думал, что минуты позора, которые в глубине души хотелось растянуть навечно, закончились, но тут Ли достал какую-то мазь. — Вообще она мне тоже не нужна, — парень потёр затылок. — Это Чонин любит кусать губы, но она новая, не переживай! Я этого придурошного ещё не выловил, чтобы всучить её. Минхо выдавил мазь на пальцы и потянулся к нижней, потрескавшейся губе Джисона. Парень на секунду замер, осознавая, что собирается сделать, но всё равно нежно коснулся чужих губ. Минхо просто тонул в глазах Хана, что так пристально и завороженно смотрели на него. Оба парня не дышали. Не дышали, когда пальцы Минхо размазывали мазь по чужой губе. Не дышали, когда Ли задержал пальцы дольше положенного. Не дышали, смотря друг другу в глаза. — Спасибо... — тихо прошептал Хан, задыхаясь в чувствах. — Не за что... — Минхо чувствовал тоже самое. *** Минхо позвали проводить игру, и Джисон бы тоже пошёл, несмотря на свой ужасный вид, но друг ясно дал понять, что Хан сегодня никуда не пойдёт не потому, что выглядит смешно, а для того, чтобы отдохнуть. Джисон на это только закатил глаза, но губы невольно произнесли тихое спасибо, и парень вновь уснул. Минхо объяснял правила новой и абсолютно незамысловатой игры, но все его мысли были заняты кое-чем другим, а если говорить точнее кое-кем. Как там Хан? Ему больно? Может, он сделал что-то не так? Почему Джисон меня избегает? Или это я уже напридумывал? — Минхо, ты слышишь меня? — Чан положил руку на плечо друга. — Ты уже третий раз повторяешь, что надо быть осторожным, давай дальше я сам. Ли, всё ещё витая в своих мыслях, кивнул и отошёл к дереву. Завтра уходить в хайк, а как же там будет Хан? Замерзнет же… нужно попросить Ын поставить их в одну команду. И с такой мыслью Минхо направился на кухню, где обычно находилась женщина. Пришлось спорить и выслушивать нотации о том, что Джисону нужно самому учиться выживать, а не сидеть на чужой шее и всё это ради… — А Минхо, Джису, Лия, Джексон, Миён и Джисон, во второй команде, — подытожила Ын. Она стояла во главе стола в столовой, объявляя команды и напоминая детям правила похода в лес. Вещей можно взять не больше десяти, считается абсолютно всё, кроме одежды. Им дали базовый набор вещей для выживания: топор, котелки и продукты, которые они соответственно должны будут приготовить. Чан, Минхо и Джисон уже обдумывали, что будут собирать, ведь выход был в шесть утра, а значит вставать придётся ещё раньше. Они, как и все в лагере, решили, что не будут тратить одну из десяти вещей на рюкзак и понесут всё в спальниках. Хан и Ли, так как были в одной команде разделили какие-то вещи меж собой, парень уверял Минхо, что наушники – вещь катастрофически нужная и без них он не то что три дня, да и час не протянет. — У тебя есть проводные? — Минхо достал из рюкзака что-то на подобии наколенника. Хан кивнул, доставая запасную пару наушников, которую он взял на случай, если у него не будет возможности зарядить основные. — На, возьми, — Ли протянул ему вещь, которую держал в руках. — Обмотаешь наушники вокруг колена, а наверх надень наколенник, ну и идти, конечно, придётся в штанах. Чего так на меня смотришь? Девочки вещи в лифчиках таскают, у тебя такой возможности нет. Знаешь сколько вещей в прошлом году Джису потащила? Да там всё начиная зажигалкой и заканчивая ашкой, так что, на. Джисон принял вещь из чужих рук и положил к "подушке", чтобы завтра точно не забыть. После ужина, на котором многие по-прежнему иногда засматривались на забавный вид Хана, от чего парню было ужасно не комфортно, Сонха объявила, что здесь же, в столовой, пройдёт игра, которая поможет заработать "плюшки" к Хайку. Не сказать, что Джисон был рад, но и бездельничать он не планировал, ведь это бы подвело команду. Хан спустился к Ладоге и сел на песок, наблюдая за закатом. Джисон больше не рисовал, его мысли были заняты кое-чем другим, а если быть точнее кое-кем. — Джисон, ты слышишь меня? — Минхо положил руку на его плечо, наклоняясь корпусом к парню. — Да, я так... Задумался, — постарался как можно спокойнее ответить Хан, не выдавая, что готов был прямо сейчас задохнуться, но парня выдавали его же руки, что беспокойно теребили шнурки на шортах. — Ты можешь не участвовать в игре, — Ли сел рядом с Джисоном, смотря туда же куда и он - на верхушки деревьев на мысу, что поглощали солнце. — Я, как главный в нашей команде, могу это устроить. — Я не хрустальный, — Хан усмехнулся от такого предложения. Наверное, звучало странно... Наверное, это была обычная поддержка, а у Джисона реакция на любые действия со стороны старшего завышена по чувствительности в сотню раз, вот и думает всякое... — Со мной всё хорошо, и я хочу участвовать. — Да, я прямо вижу, что ты полон сил, — хмыкнул парень, и оба замолчали. Каждый думал о своём: Минхо о Джисоне, а Хан о Ли. Игра была долгой и муторной, ведь входила в разряд игр на «интеллект», благо Минхо и Джису быстро соображали и в итоге их команда одержала победу. Сонха отдала Минхо, как командиру, тент, как позже узнал Джисон: вещь очень полезная. Все разбрелись по палаткам. Время на часах показывало лишь девять вечера, но, как сказала Ын, им необходимо лечь спать именно сейчас, чтобы выспаться. Конечно, никто не уснул. Джисон честно старался, но каждый раз, когда он оставался на едине с собой, мысли становились неконтролируемыми. Да что уж говорить, в последнее время он в принципе думал о… — Спишь? — теплая ладонь легко, почти невесомо легла на его плечо. Джисон покрылся мурашками, понимая чья она. — Нет, разве ещё не рано? — Хан не поворачивался на другой бок, надеясь, что разговор окончится на паре фраз. — Уже за полночь, — послышался смешок. — Так что нет, уже не рано. — Сколько?! — он всё же обернулся и взглянул на него. Минхо улыбнулся, смотря на растерянное лицо парня. — Ладно, — Хан, кажется, скоро привыкнет, что может пропадать в мыслях часами. — Что-то нужно? — Да, — Минхо замолчал, думая стоит говорить или не стоит. — Слушай, а, может, ты расскажешь, что сегодня произошло… Хана как током ударило. И что он ему скажет? Прости, ничего важного, просто я урод, да ещё и влюбился в тебя? Да, такой ответ Минхо точно понравится. Мысли прокручивались в голове с безумной скоростью. Сколько он уже молчит? Как странно это выглядит со стороны? А что ответить-то? Как уйти от разговора? — Эм, мне нужно выйти, — Джисон выскочил из палатки, стараясь не думать о том насколько нелепо это выглядело и какое тупое оправдание он сказал. Хан пошёл к дереву, усаживаясь на него и вдыхая прохладный ночной воздух, одновременно обжигая легкие и отрезвляя мысли. Как успокоить своё сердце? Как, если при одном лишь его виде Хан теряет дар речи? Как смириться с тем, что ты влюблён в мужчину? Минхо смотрел вслед ушедшему Хану и в этот момент ему стало всё окончательно понятно: Джисону явно неприятно его общество и забота, он занят и не чувствует того же, что испытывает Минхо, Хан просто не хочет обидеть его, а Ли снова лезет, лезет, лезет. Лезет туда, куда не надо. Джисон просто друг. Смогут ли они когда-то признаться? Осмелятся ли заявить о тех безумно сильных чувствах, что таятся внутри? Или оба будут с замиранием сердца смотреть друг на друга, будучи уверенными, что в этих чувствах они одиноки? Как долго будут терзать себя? И смогут ли остановить ураган на сердце, думая, что разрушают дружбу? *** Их разбудили чуть ли не с первыми лучами солнца. Джисон и Минхо больше не разговаривали, да и почти не смотрели друг на друга. Только Чан иногда травил какие-то незамысловатые шутки, но видя почти нулевую реакцию друзей, прекратил. В лесу, благодаря музыке из колонки Чанбина и громогласным голосам детей, было отнюдь не тихо. Только вот два парня, что шли позади пребывали в абсолютной тишине. Хан смотрел под ноги на свои покоцанные конверсы красного цвета. На лице мельком показалась грустная ухмылка, Джисон чем-то схож со своими кроссовками, даже забавно как вещь, которая раньше приносила радость сейчас ещё больше загоняла в себя совсем не в позитивном ключе. С Минхо он не разговаривал с того самого случая. Но на самом деле без общения с ним было ещё хуже, сердце ныло сильнее, чем тогда, когда Джисон старался утихомирить свои чувства, находясь рядом с парнем. К Минхо тянуло до безумия сильно, но нет, нельзя, иначе Хан не сможет разлюбить, а если они не будут общаться, то, возможно, Джисону удастся прекратить чувствовать столько. Ведь эти чувства больные и от них нужно как можно скорее избавиться, пока не утонул в них окончательно или уже поздно?.. Минхо лишь иногда, честно, иногда, засматривался на Хана. Его опущенный взгляд, растрепанные волосы, опущенные уголки губ. Как же к нему тянуло. Хотелось подойти, сцепить руки в замок, не обращая внимания на упавшие вещи и удивлённые взгляды, поцеловать. Как же глупо. Как же глупо мечтать о таком. Ли вновь мельком посмотрел на Джисона и только он хотел отвести глаза в сторону, как замер, не в силах пошевелится. На долю секунды, но их взгляды пересеклись, и оба перестали нормально соображать. По телу Минхо прошёлся холодок, но чувство, название которому, наверное, ещё не придумали перекрывало даже нервозность от осознания, что, возможно, он слишком откровенно пялился. Их взгляды пересеклись, и они забыли, как дышать. Их взгляды пересеклись, и они мечтали продлить этот момент, но упрямо уставились в пол. Их взгляды пересеклись, и каждый хотел убить себя за это. — Я… пойду проверю как там Чан, — Минхо быстро ушёл от слегка растерянного Джисона, стараясь скрыть своё смущение. Крис шёл в самом начале, и Ли схватился за его руку как за спасательный круг. — Что-то случилось? — удивленно спросил парень. У Минхо же в голове проносилось только одно: «люблю». Влюбился он так, что даже в глаза смотреть не может без стеснения, вот что случилось! — Нет, я просто решил проверить как ты. — Ясно, — покачал головой Крис. — Мы скоро придём, Сонха с вами пойдёт дальше, с нами Чанбин. — Ц, почему вы всегда ближе к лагерю, — недовольно цыкнул Минхо, стараясь отвлечься от назойливых мыслей. *** Чанбин нашёл место на какой-то поляне со словами, что остановится они тут. Команда Сонхи осталась в метрах трёхстах позади. Минхо всучили бензопилу, и он с Чанбином пошли в лес пилить деревья. Джисона же и остальных послали собирать лапник. Хан пошёл в отдельности от всех. Джису и Лия явно хотели поговорить, а может и посплетничать наедине, а с остальными он просто не хотел общаться. Джисон в принципе ни с кем не хотел говорить… кроме Минхо. Но с ним, как на зло, общаться нельзя. Вот же чёрт! Хан сломал очередную ветку и кинул её к остальным. Пребывая в своих мыслях, которые, кажется, уже совсем не его, а парня по имени Ли Минхо, Джисон нарвал уже целую гору лапника. Он не знает, как все это потащит к месту, но, честно, сейчас он думал совсем о другом. Да как же бесит! Ещё один лапник полетел в кучу. Почему, блять, именно он?! Почему я не могу контролировать свои же мысли?! Это просто несправедливо! Хан развернулся к горе лапника и свалился на нее спиной. Елки неприятно щипали кожу, но он этого почти не чувствовал. Да что уж там говорить Джисон не заметил даже гадюку, проползающую мимо, и кучу мелких букашек, коих он ненавидел всем сердцем. Но сейчас он ненавидел себя. И свое сердце. Да, своё больное сердце он ненавидел больше всего. Блять, блять, блять! Джисон, как малый ребенок, начал стучать кулаками по лапнику и громко кричать. Ушёл в лес он далеко, да и в другую сторону от всех, а значит его вряд ли кто-то услышит. Неужели он никогда не сможет забыть Минхо? Таким темпом сторчаться будет в сотню раз легче. Хотя Ли тоже действовал как наркотик, Хана ломало от отсутствия общения с ним… Да почему в его голове снова этот! Воландеморт блять! Спустя пару минут, а может и больше, Джисон не считал, он отправился в лагерь, взяв, что, о чудо, у него получилось, весь лапник. Правда, пару веток в дороге он всё же обронил. В их временном лагере уже был готов каркас для шалаша. Он представлял собой одно дерево, привязанное горизонтально к двум толстым стволам, а уже опираясь на него прикрепили остальные. Это всё осталось покрыть тентом, а сверху, для тепла и надежности, лапником. А ещё, вместо матраса, лапник они положили и на землю, чтобы было мягче спать. Дело близилось к обеду, когда они доделали шалаш. Хан безумно проголодался и поэтому увидев, что Минхо готовит им обет думал только о… парне. Да блять, сколько можно?! *** Минхо сидел на скамейке, которую только что принёс Чанбин бог знает откуда. Они недавно доделали каркас шалаша и постелили сверху тент, остальные ещё шастали в лесу. В том числе и Джисон. Честно, сейчас, когда Минхо чистит картошку и всё время до он думал только о нём. Как на зло ведь! Думать о нём и не иметь возможности подойти - просто невыносимо. Конечно, барьер никто не ставил, кроме самого Минхо. Это ведь неправильно – лезть, когда тебе дали понять, что это лишнее. Но думать же никто не запрещал? Никто же не узнает, что творится в его голове? Ай! Минхо сфокусировал взгляд на своём пальце, который внезапно заныл от боли. Ну прекрасно, этого ему и не хватало! Из раны, которую Минхо сам же сделал по невнимательности ножом, пока чистил картошку, сочилась кровь. Чанбин, что до этого делал костёр удивлённо посмотрел на парня. — Что я вижу? Сам Ли Минхо не может самостоятельно почистить картошку. Если бы мне сказали такое, я бы покрутил у виска, — парень улыбнулся, довольный своим замечанием, но после всё равно спросил. — Что у тебя случилось? Ты в последнее время в принципе какой-то рассеянный. — Да так, — отмахнулся Минхо, — задумался… слушай, а у тебя и Сонхи должна же быть аптечка? — Да, — Бин кивнул, подтверждая свои же слова. — Сходи к соседнему холму, тот, что ближе к соседнему лагерю, там уже стоит моя палатка. Аптечку сам найдёшь. Минхо кивнул и задумчиво поплёлся в указанное место. Кровь всё ещё стекала по его руке и он, в попытках остановить её, испачкал всю свою футболку. Но главное, что аптечку он все-таки нашёл и, обработав рану, наклеил пластырь, жаль, правда, что без хеллоу китти. И снова Джисон! Минхо отчаянно застонал. Готовить обед всё же пришлось, зато остальную часть дня пока все были заняты разными делами, как например Лия сдавала Чанбину факел под поддерживающие и не очень комментарии Джису. Миён и Джексон снова нашли тему для спора, а Джисон… Минхо старался о нём не думать, тщетно. Поэтому, чтобы его не видеть Минхо, решил сходить и проведать Чана. — Какие люди! — Крис улыбнулся, потрепав друга по голове. — Ну как ты там, романтик? Отлично, пришёл в попытках перестать думать о нём, а тут такой сюрприз. — Никак, — закатил глаза Минхо. — Ладно, не лезу, — кивнул парень. — Будешь чай? Нам зелёный дали. В голове всплыла картинка, как Хан на завтраке, если бутерброды с колбасой можно так назвать, отказался пить чай, потому что не любил такой вкус. А потом Минхо сразу же вспомнил, как весь лагерь Хан пил только зелёный чай, отказываясь от других. Вот же чёрт! — Да, давай. Они сидели и обсуждали сегодняшний день. Чан поинтересовался, что с футболкой Минхо, потом одна тема плавно переросла в другую… в общем как всегда и бывает. Когда Ли собрался уходить на улице стемнело. — И ещё, — перед тем, как похлопать Чана по спине в знак прощания, Минхо всё же решил кое-что попросить. — Можно я возьму у вас пару пакетиков чая? — А? — Крис захлопал глазами. — Зачем, у вас же есть. — Ну… — Минхо до последнего не хотел говорить причину, но, судя по всему, по-другому друг его точно не отдаст. — Ну понимаешь, нам дали другой вкус, а кое-кто из нашей команды его не пьё… — Джисон? — Чан улыбнулся, перебив друга. — Бери уже, Ромео. Минхо кивнул в знак благодарности и пошёл обратно к своему лагерю. Время на наручных часах показывало пол одиннадцатого, а значит все уже должны были пообедать и распределится на ночные дежурства. Когда Ли дошёл до места, рядом с костром сидел Джисон. Ну конечно, закон подлости. Хотя не он ли только что взял нужную Хану вещь? Не важно. — Привет, — Минхо подошёл к Джисону с таким настроем, будто они и вовсе были незнакомы. — Привет, — промычал Хан в ответ, играясь палкой с угольками в костре. — Тебя не долго не было. — Эмм, да, — весь разговор получался каким-то неловким и крайне неприятным. — Ой, у тебя пластыри отклеились? И кровь снов… — Минхо заткнулся. Вот же… опять он не может держать язык за зубами, вот какого чёрта он вообще про это сказал? Вот зачем? Это его дело? Это его как-то касается? Пока Минхо молчал Джисон всё ещё игрался с угольками и всячески старался не показывать своих эмоций. После того как они не разговаривали с парнем целый день чувствительность рядом с ним превышала все возможные децибелы, сводя с ума. — Да, когда я лапник нёс, — ответил Хан, пока Минхо всё ещё мысленно ругал себя. — Может, новые наклеить? Я попрошу у Чанбина, — И снова! Снова ты лезешь, Ли Минхо, совсем на своих ошибках не учишься?! — У тебя футболка в крови, — Джисон, полностью проигнорировав вопрос, взглянул на парня. Весь разговор Хан отвечал максимально спокойно, даже отстраненно, будто он был вовсе не здесь, а где-то в другой вселенной. — А, да, да так, ничего серьёзного, — отмахнулся Минхо. — Тогда хорошо, — Джисон кивнул. — Иди спать, поздравляю, ты сегодня без дежурства. — Что? Почему? — удивился парень. — Я взял два, — таким же спокойным и монотонным голосом ответил Хан. — Иди уже. — Но… — Мне повторить? — Джисон поднял свой взгляд на парня. Его лицо не выражало ничего, от этого становилось жутко, когда Хан изогнул бровь в немом вопросе. — Нет, — сдался Минхо. — Но это тебе. — И протянул Джисону семь пакетиков зеленого чая. И быстрым шагом Ли ушёл к шалашу. Джисон облегченно выдохнул. Говорить, не выражая эмоций оказалось тяжелее, чем он ожидал. Но кто ж знал, что тогда сработает накопительный эффект и по щекам потекут слезы? Кто знал, что Хан заплачет только от мысли, что Минхо подумал о нём и принёс любимый чай? Кто же знал, что все эти игры в «не буду с ним разговаривать» будут давить и давить, доводя до тихой снаружи, но громкой где-то внутри истерики? Может кто-то и знал, но точно не Джисон. Когда время на телефоне показывало два часа ночи, Хан наконец мог передать свой пост Джису. Парень улёгся на её место (все остальные были заняты) и как на зло… ох, это невыносимо. Только Хан залез в спальник, как почувствовал шевеление рядом с собой, а ещё через пару секунд на его грудь легла чужая рука, обнимая. Рука Ли, мать его, Минхо. Дыхание перехватило, будто эта рука лежала на шее и заставляла задыхаться. Всё его тело оцепенело, и парень просто не мог пошевелится. Но кое-что он всё же сделал. Кое-что вроде обычное, но для него до боли запретное. Он повернул голову в сторону Минхо. Их лица были настолько близко, что казалось вот-вот и их носы соприкоснуться. Хан сглотнул. Посмотрел на чужие манящие и пухлые губы… хотелось дать себе сильную пощечину, но ещё сильнее хотелось поце… Блять! Джисон сжал глаза до белых пятен и тяжело выдохнул. Он повернул голову в другую сторону, где лежали остальные и попытался расслабится. Вроде полегчало. Усталость взяла своё и Хан погрузился в сон. — Сони, просыпайся, — Минхо тормошил его за руку и ярко улыбался. Джисон нехотя открыл глаза и на его лицо тоже напала улыбка. Минхо сегодня был удивительно добр. Даже чересчур, что Хану становилось всё тяжелее и тяжелее скрывать свои чувства. Вечером, когда их вдвоем оставили дежурить на костре, Джисон почувствовал небывалую легкость в груди. Его как будто вытащили из вязкого болота и слова с губ слетели сами по себе: — Минхо, я люблю тебя. Парень удивленно уставился на Хана. Но не прошло и минуты, как удивление плавно переросло в отвращение. — Чего? — лицо его совсем не походило на то, которое с утра видел Хан. — Ну-ка повтори. — Я… люблю тебя, — чуть неувереннее произнёс Джисон. — Так ты что, — Минхо хмыкнул. — Из «этих» что ль? — Я… — Как я сразу не догадался? — Ли перебил его. Каждое свое слово он чуть ли не выплевывал, сильнее и сильнее разбивая сердце Хана. — Толстый, некрасивый, ведешь себя как девчонка постоянно. Да ты самый натуральный, — парень выделил именно это слово, — голубой. — Но… — Заткнись, — вновь перебил его Минхо. — Скажи спасибо, что я тебе ещё рожу не разукрасил. — А как же все твои ухаживания? — по его щекам текли слезы. — Вот правда больной! Какие ухаживая? Ты никогда что ль с людьми не дружил? Да, наверное, возишься только с девчонками. Красишься небось, платья носишь, да? Мерзость какая. Слушай, не попадайся мне на глаза в ближайшее… никогда. И Хан ушел. Ушел в лес со слезами на глазах. Все его опасения сбылись, вот же Джисон мудила. Сердце отбивало бешенный ритм, когда он бежал куда-то в темноту, пот стекал по лбу, а в лицо били ветки деревьев, но больше всего больно было где-то под рёбрами… — Больной! Больной! Больной придурок! — кричал он самому себе. — Джисон, всё хорошо? — Хан распахнул глаза: перед ним сидела обеспокоенная Джису. — Ты метался во сне и что-то бормотал. Тебе кошмар приснился? Хан лежал там же, где и заснул. Рядом, но уже на другом боку спал Минхо. Это сон? Чёрт возьми, это просто сон… — Эм, да, всё в порядке, — спустя долгую минуту всё же сказал Джисон. — Спи ещё, только пять утра, — улыбнулась девушка. — А ты чего не спишь? — Я только дежурить закончила и тоже ужасно хочу спать, поэтому сейчас страдать будут Лия и Джексон, — злобно, но в шутку, конечно, усмехнулась девушка. — Понял, — кивнул Хан. — Спокойного утра. — И тебе.