Совместная жизнь

Сатурн, испуганный громким агрессивным криком, с дрожью в руках и отвращением натянул на себя старый армейский бушлат отца Венеры. Он был весь в пыли, с пятнами, остатками паутины, с высушенными в коконах насекомыми и с еле заметными белёсыми следами обуви. Пах бушлат старыми тряпками, плесенью и сыростью. Немудрено: раньше Венерина родня накрывала этим бушлатом закрутки, а потом хранила в подвале, где по нему все ходили. Пока шестой одевался, вторая планета суетливо нацепила на голову Сатурну армейскую меховую шапку, тоже отцовскую и пахнущую точно так же. Шестой даже думать не хотел, как эта шапка выглядела внутри и что потом станет с его волосами. — Так, иди в прихожую. — Скомандовала девушка. Газовый не сразу понял, куда именно ему надо идти: прихожая же большая, эта квартира новая для него. Но, подталкиваемый Венерой, он быстро оказался на нужном месте и столь же быстро почувствовал себя скотом. — Застёгивайся. Она отошла на пару шагов в сторону и стала настраивать фотоаппарат на телефоне. Экран загрузки держится слишком долго, специально зля итак уже злую планету. Сатурн прерывисто вздохнул. Он был на грани истерики, на глаза потихоньку набегали горячие капельки, грозившиеся начать стекать по лицу. Шестой брезговал прикасаться к застёжке-молнии бушлата, на которой висела паутинка и шкурка паука, но после очередного крика второй планеты всё же стал застёгиваться. Потуже стянул концы, как оказалось, тесной куртки и с нескольких попыток соединил две части молнии. Ползунок с тугим жужжанием пошёл вверх пару зубчиков и почти сразу же остановился. — Ну что опять? — Раздражённо спросила девушка. — Не застёгивается, — дрожащим голосом пожаловался шестой. Он попытался унять свою истерику, заняв голову мыслями о деле. Шестой прокручивал в голове мантру и пытался стянуть края бушлата, придвинуть их ближе друг к другу, но те не сходились на животе. Маленький участок молнии, который ранее удалось застегнуть, почти сразу же расстегнулся обратно. Гигант пробовал втянуть живот, но результата не добился. Эта вещь явно раньше принадлежала планете, что была гораздо ниже и стройнее газового. Сейчас, кажется на него ещё раз наорут. Венера бросила настраивать камеру и стала пытаться застегнуть бушлат. Она стискивала края сильнее, чем это делал газовый, но тоже не добилась никакого результата: бушлат не хотел застёгиваться на выдающемся вперёд животе. Куртка, к превеликому разочарованию, не подходила Сатурну по размеру. — Вот же срань! — Процедила вторая планета. — Ну почему ты такой толстый? Аргх! Ладно... повернись боком и сделай вид, будто ты только пришёл и раздеваешься. Венера отошла на пару шагов в сторону и снова стала нацеливать камеру и подбирать правильный ракурс. Пока она была занята, газовый тихонько вытер своё лицо, чтобы на нём не было видно никаких признаков панической атаки. Казалось, что Венера такая же по характеру, как и отец шестой планеты. Сатурн дышал глубоко и очень тихо, успокаивал себя тем, что девушка поступает так из-за того, что ей тревожно и времени на выполнение требований осталось мало. Картинка была не такой, какой нужно: Сатурн не стал поворачиваться в бок. Он стоял, обняв себя и немного сгорбившись. Смотрел в пустоту. В замке входной двери дважды повернулся ключ. Всё раздражение второй тут же улетучились. Шестой силой заставил себя не выглядеть жалким плаксой и у него это в итоге получилось. Венера и Сатурн замерли в ступоре. Дверь открылась и на порог квартиры, как к себе домой, зашла маленького роста девушка, одетая по-панковски. У неё на голове были чёрные короткие волнистые волосы, на лице яркий макияж. И пирсинг на брови. Девушка беглым взглядом посмотрела сначала на Венеру с телефоном в руках, а затем на гостя, одетого не пойми во что. И пахнущего какой-то гадостью. На полу валяются вещи... — З-Зузве? — Заикаясь, произнесла вторая планета. — Не ожидала тебя так скоро. — Прошло ровно пять минут. Почему ты не прислала мне фото своего "родственника"? — Тут такое дело... — Венера чувствовала, как все органы внутри съёживаются от страха.

***

Венера съёжилась от страха. Она смотрела на свою мать, как преступник смотрит на милиционера. — Где ты лазишь? Я тебя домой зову, а ты возле сарая отираешься! Уже весь суп остыл! — Я... мне... мне срочно нужно было положить кое-что из сарая. — Что за "кое-что"? — Вопрос матери прозвучал твёрдо и жёстко. — Одну вещицу... я уже её положила и сейчас пойду обедать. — Что за вещь, Венера? — Спросила мать. Она боялась, что её дочь могла ввязаться в плохую компанию, которая могла втянуть девочку, например, в торговлю чем-нибудь запрещённым. — Скажи. — Мама... нет. — Я считаю до трёх. Либо ты говоришь мне сразу, либо я открываю сарай. — Ну мама! — Раз. — Мам! — Венера, не зли меня. Два. — Мать уже подходила к дверям сарая, чтобы открыть их, но Венера взяла женщину за руку. — Ладно! Я скажу! Мамочка, только не злись, обещаешь? — Смотря что ты мне расскажешь. — Мам, помнишь, я говорила, что хотела бы на день рождения... собаку? — Венера, ты же знаешь правила. Никаких собак в доме. — Ну почему? — Потому что я так сказала. — Ну мама, ну собаки же хорошие! — Ага, пока не начнут грызть обувь и гадить где попало. А ещё с ними нужно гулять два раза в день, чтобы они не гадили дома. Причём в любую погоду. Венера, ты готова вставать каждый день в шесть утра и идти гулять с собакой в дождь, град, снег или сильный ветер? — Не знаю... — Нет. Ты не готова. Ты ещё слишком маленькая для такой ответственности. — Ты мне говорила это кучу раз! А между прочим я уже взрослая! Мне десять лет! Я могу позволить себе хотя бы рыбку?! — Не ори на мать. Пока ты так плохо себя ведёшь, ни о каких рыбках даже речи быть не может! Из сарая раздался лай, а затем мать резким движением открыла дверь и успела увидеть лишь хвост щенка, который улизнул через дыру в двери запасного входа. Теперь собака бегала во дворе и стала новой головной болью для женщины. — Венера! Объясни это! — Мам! Э-это щенок, он... он мой друг! я давала ему сосиску и колбасный сыр, а потом мы играли в палочку! — Венера надеялась, что мама разрешит оставить собаку, если узнает, что с ней было весело, но, похоже, она ещё больше разозлилась. — Откуда он у тебя? — Голос матери прогремел с необычайной быстротой и злобой. — Я его подобрала возле дороги... — А вдруг он чей-то? Ты об этом не подумала? — Женщина повысила голос и уже вовсю размахивала руками. Венере казалось, что в конечном итоге её руки перестанут рассекать воздух и найдут более ощутимую мишень. Девочка рефлекторно закрылась руками, не спуская взгляда с активно жестикулирующей матери. — Прости, мам... — Это было единственное, что смогла выдавить из себя Венера и не заплакать. Она хотела как лучше, но мама почему-то злится. Да, девочка спрятала щенка в сарае, потому что побоялась сразу показывать его матери: мама бы сразу отобрала собаку и отнесла бы её в ближайший приют. Ей хотелось сначала рассказать о щенке, а потом подружить их с мамой, но она всё равно стоит на своём. Что не так? — Что мне твоё "прости", дурёха! А представь, что это действительно чей-то пёс, а ты его украла! И как теперь хозяина искать, бестолочь? — Ну мам, я не знала... — Не знала она! Марш домой! До конца недели я запрещаю тебе гулять! И чтобы блохастых домой больше не тащила! Этого я сдам в приют, может и хозяева найдутся. Ты всё ещё здесь, мелочь?!

***

Венера не успела договорить. Газовый гигант снял с себя чужие вещи и аккуратно свернув их, положил на этажерку прихожки. — Д-добрый день, — поздоровался он. Шестой был жутко взволнован, в том числе и от такого внезапного появления, по-видимому, хозяйки квартиры и на волне накатившего адреналина не придумал ничего лучше, чем вступить в диалог первым, до того, как его завалят вопросами. Защита нападением, так сказать. Но его голос прозвучал громче и выше, чем надо. Не создавалось впечатления того, что голос принадлежал зрелому мужчине. Скорее... нашкодившему подростку. Первое впечатление — самое важное. Шестой ещё сильнее занервничал из-за того, что его вполне могут принять за дурачка. Уж лучше больше ничего не говорить. — Мистер Сатурн?! — Взвизгнула Зузве. — Венера, почему ты мне сразу не сказала? К таким визитам нужно тщательно готовиться! Погоди... Так это Сатурн твой родственник? — Ну.... он мне очень-очень-очень и очень дальний родственник. Он мне... ну... Брат сестры зятя бабки деда... и так далее и тому подобное. Так что по большому счёту мы почти что не родные. Рыжеволосая криво улыбалась. Она знала, что её откровенная ложь не сработала. Что она только что сморозила? Щёки зарделись от стыда, хотелось провалиться сквозь землю. Или вернуться назад во времени, чтобы избежать этого позора. Одна рука стала заламывать пальцы на второй, глаза Венеры забегали туда-сюда, лишь бы не смотреть на хозяйку апартаментов, но в какой-то момент предательски остановились на лице квази-спутника. Взгляд Зузве стал ещё более суровым. Ну всё. Теперь она точно выгонит и Венеру, и Меркурия, и Сатурна не забудет погнать по улице пинком под зад. А про Юпитера можно вообще даже не говорить. — Венера. Что происходит? — Зузве... эмм... это очень долгая и запутанная история. — Вторая планета сжала кулаки от волнения. Ну вот, сейчас выселят! — Позвольте мне всё объяснить, — аккуратно вклинился в разговор Сатурн. Он поборол свою панику, отвлёкшись от Венеры на новое небесное тело. Теперь его голос звучал более ровно, уверенно, с приемлемым своеобразным тембром, какой был только у этой планеты и поэтому, к счастью и разочарованию одновременно, был узнаваем почти всеми. — Не будете ли Вы против моей компании, мэм?