Новогоднее

В квартире царила предновогодняя атмосфера: на окнах весело сверкали гирлянды, а в воздухе ощущался сладковатый запах мандаринов. На фоне звучали знакомые мелодии из советских фильмов, которые каждый год несли с собой ностальгию и тепло. Володя, встал рано, потянулся и направился на кухню, где его ждали кастрюли и сковородки. Он начал нарезать колбасы и сыры, укладывая их на тарелку, но в сердце чувствовал пустоту — праздновать было не с кем. Телефонный звонок прервал его мысли. Это была мама. Кризалис взял трубку, стараясь скрыть тоску в голосе. — Привет, мам, — произнес он, стараясь звучать бодро. — С наступающим. — Привет, Володя! И тебя тоже. Как ты? Готовишься к празднику? — спросила она с материнским теплом. — Да, немного. Но много я готовить не буду. Вы ведь не приедете к нам, а нам со Стасей хватит и простого угощения, — ответил он, отрезая еще один кусочек колбасы. — Прости, милый, мы с папой давно планировали поездку загород, — виновато отвечает женщина в трубку. — Подожди, а как же Женя? Он с вами? Володя замер на мгновение. Вопрос о Жене всегда вызывал у него внутреннее напряжение. Они расстались с ним несколько месяцев назад, чтобы обдумать все чувства, а после решить окончательно. Ради дочери. Партнеры не хотели, чтобы она не видела их постоянные разногласия и ссоры. Поэтому сейчас мужчина не хотел углубляться в эту тему. — Мам, он… он занят. Не сможет прийти, — произнес он уклончиво. Мать не оставила это без внимания. — Ты серьезно? Снова поссорились? Я просто не понимаю, почему ты выбрал именно его. Он просто скандалист и манипулятор. Ты мог бы найти кого-то более подходящего… — начала она, и в ее голосе звучала осуждающая нота. Володя почувствовал, как внутри него нарастает раздражение. Он не хотел обсуждать личные дела с матерью, особенно когда это касалось его отношений. — Мам, это моя жизнь. Я просто хочу, чтобы все прошло спокойно, — произнес он, стараясь сохранить спокойствие. Разговор продолжался, но Володя уже не слушал. Он смотрел на столешницу, где шла готовка и думал о том, как уютно было бы провести этот вечер в компании близких людей. С Женей и дочерью. Но вместо этого его ждала тишина и лишь мерцание огоньков на елке. Разговор продолжал тянуться, и Кризалис чувствовал, как его терпение на исходе. Он уже собирался прервать этот разговор, когда вдруг услышал топанье маленьких ног по полу. В дверь кухни заглянула их с Поэтом дочь – Станислава. Она была крошечной, с рыжими волосами, которые весело торчали в разные стороны, и с мягкими чертами лица, которые всегда вызывали у Володи улыбку. Изумрудные глаза светились любопытством и ожиданием, когда она увидела отца. — Папа! — радостно воскликнула она, и мужчина почувствовал, как напряжение уходит. Он на мгновение забыл о разговоре с матерью. — Привет, моя радость, — ответил он, улыбаясь шире. — Как ты там?  — Я играла с игрушками, — произнесла Стася, подбегая ближе. Она была в розовом платье с рюшами, и ее улыбка могла растопить любое сердце. Володя посмотрел на экран телефона, где его мать продолжала говорить о чем-то, но он уже не слушал. Он попрощался с ней: — Мам, мне нужно заканчивать. Позвоню позже. Да, люблю тебя. Пока! Он отключил звонок и положил телефон на стол, затем протянул руки к дочке. — Подойди ко мне, львенок, — позвал он, и девочка тут же забралась ему на шею своими маленькими ручками, обняв крепко. — Папа, а папа Женя придет праздновать Новый год? — спросила она вдруг тоненьким голоском, прижимаясь к нему. Володя почувствовал, как в груди у него защемило. Вопрос был неожиданным и болезненным. Снова.  Он погладил её по голове, стараясь говорить спокойно: — Нет, Стасюша, папа не придет праздновать. Он… он занят. Девочка немного отстранилась и посмотрела ему в глаза, словно искала подтверждение или объяснение. — Почему?.. — спросила она с искренним недоумением. Володя глубоко вздохнул. Ему не хотелось объяснять сложные вещи трехлетнему ребенку. Он просто улыбнулся и попытался сменить тему: — Знаешь, у нас будет много вкусных угощений. И мы будем смотреть фейерверки на Дворцовой! Это будет очень весело, я тебе обещаю. Стасюша немного нахмурилась, но потом её лицо озарилось улыбкой: — А еще мы будем танцевать? — Конечно! Мы будем танцевать до утра! — ответил Володя, стараясь заразить её своим энтузиазмом. Она опять прижалась к нему и тихо произнесла: — Я люблю тебя, папа. — И я тебя люблю, мой маленький львенок, — сказал он, чувствуя тепло в груди. В этот момент все проблемы казались далекими и незначительными. Главное было здесь и сейчас — с этой девочкой, которая делала его жизнь ярче. Вечер медленно опускался на город, улицы уже окутывались мягким светом фонарей. Володя, стоя на кухне, накрывал на стол, стараясь создать атмосферу праздника. Он аккуратно расставлял закуски: на блюде красовались нарезанные овощи, оливье и несколько видов канапе. Аромат свежевыпеченного хлеба наполнял воздух, создавая уютное ощущение домашнего тепла. На фоне тихо звучал телевизор, где уже заканчивалась «Ирония судьбы». Кризалис иногда бросал взгляд на экран, где главные герои, казалось, вновь и вновь переживали свои комические недоразумения. Он вздохнул, и в этот момент его сердце наполнилось ностальгией. Вот бы вселенная подкинула ему знак — знак о том, что он снова встретит свою судьбу. Женю. Он всегда был рядом в его мыслях, даже когда они с ним разошлись. Мужчина продолжал накрывать стол, но мысли его унесло далеко от кухни. — Папа! — раздался радостный голос Станиславы, и в зал вбежала девочка. На её голове были ушки льва — яркие и смешные, сделанные из картона и ткани. Она выглядела так, словно только что вышла из сказки. — Ого! — воскликнул Володя, не удержав улыбки. — Кто это у нас тут такой смелый лев? Стасюша гордо подняла голову и начала кружиться на месте, показывая свои «уши».  — Я лев! — заявила она с гордостью. — Я буду охранять наш праздник! Кризалис рассмеялся и открыл руки, чтобы обнять её. Дочка подбежала к нему, и он поднял её на руки, накрывая рыжую макушку ладонь, поглаживая. — Лев-охранитель праздника, — сказал он, смеясь. — А что же ты будешь охранять? — Угощения! — ответила она с серьезным видом, прижимая к себе игрушечного льва, которого ей подарил Поэт. Все о нем в этот вечер. Снова. Володя поставил её обратно на пол и указал на стол: — Тогда пойдем к столу, мой охранник, всё готово. Они вместе подошли к столу, и девочка с восторгом уставилась на угощения. — Папа, сколько всего вкусного! — воскликнула она, глаза её заблестели от радости. Мужчина посмотрел на неё и почувствовал, как его сердце наполнилось теплом. В этот момент все его сомнения и тоска о будущем улетучились. Он знал, что именно здесь и сейчас — с дочерью, которая приносила радость в его жизнь — он был на правильном пути. И кто знает, может быть, именно этот вечер станет началом чего-то нового? Когда часы пробили полночь, звуки курантов разнеслись по городу, наполняя воздух волшебством. Станислава, не дождавшись окончания последнего удара, потянула папу за руку, её глаза светились нетерпением. — Папа, быстрее! — воскликнула она, дергая его за рукав. — Салют, салют! Володя улыбнулся, чувствуя, как её энергия заряжает его. Он быстро надел куртку и шапку, а девчушка, словно маленький вихрь, кружилась вокруг него, не унимаясь. — Ну что, готова? — спросил он, и та с радостным кивком потянула его к двери. Они выбежали на улицу, и Володя почувствовал, как холодный воздух ложится на лицо. Дворцовая площадь уже была заполнена народом: люди поздравляли друг друга, смеялись и обменивались объятиями. В воздухе витала атмосфера праздника — везде горели бенгальские огни, искры летели в небо, создавая волшебные узоры. Стася с восторгом смотрела на толпу, её лицо светилось от счастья. Она потянула отца к центру площади, где было особенно многолюдно. Люди танцевали, пели и радовались новому году. Кризалис чувствовал себя частью этого торжества, и его сердце наполнялось теплом. Вдруг раздался оглушительный залп — это начался салют. Огромные цветные огни разорвались в небе, раскрашивая его яркими красками: красным, синим, золотым. В этот момент Володя подхватил дочь на руки, и они вместе подняли головы к небу. Искры отражались в их глазах, создавая ощущение волшебства. — Смотри! — закричала она от восторга, её голос был полон радости. Она весело прыгала в отцовских руках, а потом начала ловить снежинки на свои рукавички. — Папа, смотри, снежинки! — воскликнула она, вытянув руку и ловя падающие хлопья.  Володя смеялся вместе с ней, чувствуя, как каждая искорка счастья проникает в его душу. Среди оживленной толпы, наполненной смехом и радостью, выделялся высокий мужчина. Его изумрудное пальто, струящееся на ветру, словно само по себе было частью этого волшебного праздника, привлекало взгляды прохожих. Он шагал быстро, его широкие плечи слегка наклонились вперед, а взгляд был сосредоточен, как будто он искал кого-то в этом море лиц. Каждый шаг мужчины был полон решимости, и в его глазах читалась настойчивость. Он пробирался сквозь толпу, игнорируя шум и суету вокруг, как если бы весь мир для него на время перестал существовать. Ветер играл с его темными волосами, но он не замечал этого — его мысли были заняты поисками. Наконец, его взгляд упал на Володю и дочь. В этот момент всё вокруг словно замерло. Мужчина остановился, и его лицо озарилось мгновенным облегчением и радостью. Он узнал их среди множества лиц, и это знание наполнило его сердце теплом. Кризалис почувствовал, как внутри него что-то ёкнуло. Он встретился взглядом с ним — в его глазах было что-то знакомое, что-то, что вызывало у него смешанные чувства. С одной стороны, это была радость от встречи с важным человеком, а с другой — легкая тревога, как будто они оба знали, что между ними есть нечто большее, чем просто случайная встреча. Станислава в этот момент снова отвлеклась на салют. Она с восторгом смотрела на яркие вспышки в небе, её лицо светилось счастьем и удивлением. Для неё мир был полон чудес, и она не замечала того напряжения, которое возникло между двумя мужчинами. Женя продолжал смотреть на Володю. В его глазах читалось множество эмоций — надежда, беспокойство и даже лёгкая тоска. Он понимал, что их пути снова пересеклись в этот особенный вечер не случайно. И хотя вокруг них бушевал праздник, в их взгляде читалась глубокая связь, словно они делили какую-то тайну. Володя заметил, как дочь с восторгом смотрела на яркие огни, разрывающиеся в небе. Каждый залп фейерверка вызывал у неё радостный визг, и её глаза сверкали от счастья. Однако он понимал, что сейчас ей нужно отвлечься от этого зрелища, чтобы не потерять связь с тем, что происходило вокруг. — Стасюша, — сказал он мягким голосом, наклонившись к ее уху, чтобы поймать её внимание. — Смотри, кто пришёл… Он указал на Поэта, стоящего неподалёку. Девочка мгновенно отвлеклась от салютов и обернулась в ту сторону, где стоял Женя. Её лицо озарилось радостью. — Папа! — закричала она, и, не дождавшись ответа, слезла с рук Володи.  Она бросилась вперёд, её маленькие ножки быстро задвигались, но в этом стремительном порыве была какая-то неуклюжесть. Она чуть не споткнулась о собственные ноги, но в этот момент брюнет в изумрудном пальто уже успел подхватить её на руки. — Львёнок мой…  — произнёс он с лёгким смехом, нежно прижимая её к себе. В его глазах читалось счастье и нежность. Он так скучал по дочери — по её смеху, по её искренней радости. Она была как солнечный лучик в его жизни, и сейчас, когда он держал её на руках, все его тревоги и заботы растворились. Стасюша обняла его крепко, зарывшись лицом в его плечо. Её волосы приятно пахли сладким шампунем, а её детский смех был таким искренним и радостным. В этот момент мир вокруг них словно замер — фейерверки всё ещё сверкали в небе, но для них это было лишь фоновое зрелище.  — Нужно смотреть под ноги, я же ведь всегда тебе об говорил, — произнес Поэт с улыбкой, глядя на неё с любовью.  — Я так скучала по тебе, папочка!.. — ответила девчушка с восторгом, её глаза светились от счастья. Володя наблюдал за этой сценой и чувствовал, как его сердце наполняется теплом. Он понимал, что эта связь между ними — между ним, Стасюшей и Женей — была особенной. И хотя вокруг них бушевал праздник, в их маленьком кругу царила своя магия. Поэт, держа Станиславу на руках, медленно подошел к Кризалису. Его глаза наконец-то светились нежностью и радостью, а на губах играла лёгкая улыбка. Он смотрел на него так, будто вокруг не было никого и ничего, кроме них двоих.  — Я так ждал тебя, Вова... — произнес он, его голос звучал мягко и проникновенно. В этот момент все заботы и тревоги, которые терзали их в последние месяцы, словно рассеялись, как утренний туман. Володя почувствовал, как его сердце забилось быстрее. Он протянул руки и прижал своих родных людей к себе, словно хотел защитить их от всего мира. Тепло их тел переплелось с его собственным, и он ощутил, что эти несколько месяцев расставания не имели никакого значения. Стасюша обняла их обоих, её маленькие ручки крепко держались за шеи . В этот момент они стали единым целым — три сердца, бьющихся в унисон. Женя закрыл глаза, наслаждаясь мгновением. Они знали, что несмотря на все трудности, они снова вместе, и это было самым важным…