Не так уж и страшно

      Маленьким Ваня боялся только темноты. Ему вечно казалось, что где-то там, за окном, пряталось ужасное чудовище, готовое съесть непослушного ребёнка. Стоило услышать любой шум, как мальчик испуганно укрывался одеялом с головой. Несмотря на внутренние уговоры самого себя о том, что их с братом пугали в воспитательных целях, сердце стучало как бешеное. И ведь работало, работало же — на следующий день мальчик ходил как пришибленный, не желая более гневить дядю. Фома лишь вздыхал: в отличие от него, младшего и непутёвого, старший был гордостью семьи. Но никогда не зазнавался по этому поводу. Напротив, успокаивал, когда Ваня прибегал к нему посреди ночи с жалобами о кошмарах. Выдумывал сказки всякие. Одна из таких запомнилась больше остальных. О царевне незрячей и солдате простом, даровавшем девочке белый свет. Ваня неизменно вопрошал, как это, разве бывали слепые люди? И мог ли свет являться даром? Фома туманно отвечал, что всему своё время.       Я уже не маленький.       Юношей он, по мнению окружающих, «всякий стыд потерял». Привычка воровать стала обыденностью. А как иначе, если честным трудом много не заработаешь? Язык подвешен, да юноши в их роду все красными молодцами были. И дяде в письмах жизнь приукрашивал. Писал о несметных богатствах, о должности уважаемой. Ничего из этого правдивым не являлось. Но не хотелось снова быть хуже брата, воспитателем юной царевны ставшего. Ване не предстало служить вышестоящим чинам. Боялся он только на тот свет уйти. О, нет, жить хотелось куда сильнее. Однажды, после очередного спасения в последний момент, почудилось в луже не отражение собственное, а чудовище ужасное. Как тогда, в тьме ночи. Моргнул — и видение исчезло.       Мне и одному хорошо.       Говорят, к хорошей жизнь легко привыкаешь. Так и Ваня совершенно не ожидал, что Фому, образец для подражения, казнят за измену государственную. После попытки представить последние мгновения его жизни тяжелело в груди. А каково было дяде, братьев с юных лет воспитывавшему? Теперь Ваня должен помочь. Стать ответственным. Фома и дядя будут им гордиться. Десять золотых совсем небольшая сумма. Во всяком случае, так казалось три года назад. До попадания в тюрьму. Даже огниво это, на дне колодца обнаруженное, бесполезным оказалось. Желания не исполняло. И девчонка, в нём скрывавшаяся, доставляла больше хлопот, чем пользы. Даром, что царевна. Слепая ведь. Как же Фома маленького Ваню терпел? Порывался избавиться от гостьи незваной. Сперва столь нужных самому монет не пожалел, чтоб накормили Огневушечку. Но Куда Надо не дала сойти с «пути истинного». А кто решил, что истина здесь? Зачем слушать какую-то механическую лошадь? Ваня лучше знал, куда ему надо. Но царевна — и впрямь слух чуткий — уже шла к нему. От доверчиво-наивной улыбки почему-то защемило сердце. Солдатом назвался. Сам виноват. У дяди тоже оставить не вышло. Навязалась же… Будто ей довериться больше некому.       Зачем ты мне?       Смышлёная всё же. Всяких попутчиков знал. С ней и вовсе скучать не приходилось. Ничего не боялась. За родных переживала. Подумать только, если бы Фома — теперь верил, его воспитанница! — не обучил на первый взгляд самого безнадёжного человека, пропал бы Ваня. Сердце стучало как бешеное при виде девчонки, ростом ему по плечо, храбро сражавшейся с опытным воином. Никто ещё за непутёвого не заступался. Она доверилась ему, хотя Ваня это вовсе не заслужил. Добрый поступок лишь пробудил желание раскрыть правду. Ваня шептал её, крепко прижимая к себе хрупкое тело. Не осмелился сказать в лицо. Так ему и надо.       Не заслуживаю прощения.       А Даша продолжала следовать за ним. Нет, главной обузой был Ваня. Хотелось честно спросить, за что ему такой дар. Эта бесстрашная воительница определённо послана свыше. Указать верный путь. Куда надо. Не ошибся ли он, взяв девочку в горы? Теперь юноша жалел, что не оставил её внизу. Даже взрослый человек таких морозов не переживёт. Неужели суждено им остаться здесь навсегда?.. Не боялся больше за собственную жизнь. Смерть, пожалуй, станет самым справедливым наказанием за все ошибки. Но Даша, эта доверчивая девочка с большим сердцем, вовсе не заслужила разделить его судьбу. Нет, она должна вырасти и прожить лучшую жизнь. Жизнь, где нет места опасности и лжи. Отражение ужасное возникло в памяти. Чудовище уже не пряталось во тьме. Сидело оно глубоко в душе юноши. Не попадёт Ваня на те же небеса…       Нет страшнее врага.       Спасение пришло вместе с ошибкой из прошлого. Эгоистичный поступок, из-за которого Жан, невольно спасший его, очутился на той же самой горе. А тут и Куда-Надо подоспела. Несмотря на свою боязнь высоты, с ними воссоединилась. Правду говорят — добро всегда побеждает. И они справятся. Кто пойдёт против такой команды? Никакой Лиходей им не страшен. Дело за малым — перо добыть. Владелицы его, правда, своенравные. Не хотели делиться. И тут Даша выручила. Дурак-дураком стал Ваня рядом с ней. Видно было рассудительное воспитание Фомы.       Рядом с тобой всё по плечу.       Погорячился Ваня. Столько приключений пережить, чтобы остановиться перед чьей-то жадностью? Не бывать этому! Злость страшная в голову ударила. Чудовище нежданно разумом овладело — рванул юноша с яростью медвежьей на Лиходея. Коварством тот победил, да и выкинул Ваню из дворца. Видеть слепые глаза, полные надежды, не мог. Снова подвёл. Что бы на его месте сделал настоящий солдат?.. Вспомнились слова птиц об огниве. Стало быть, выход здесь только один. Большое желание требует большой жертвы. Пусть хотя бы один поступок будет правильным. Таким, каким его заслужила маленькая царевна. Он навсегда запомнит её доброту.       Прости дурака, Дашенька.       Не ушёл Ваня на тот свет. Рано ещё, не все дела закончены. Пожалело его огниво чудное. Только теперь юноша в полной мере понял суть колдовства. Оказался он в прошлом, в тот самый миг, когда решилась судьба царства. Быстро смекнул, что к чему. Наконец привычная хитрость послужила доброму делу. Сумел помешать Лиходею и Балалаю. Зажёг сигнальный огонь для корабля. Остальное более не волновало. Даша вернётся к семье и прозреет. Фома останется воспитателем царевны. Вани в этой истории быть не должно.       Не вспоминай.       Очутился Ваня на том самом сражении, откуда позорно сбежал. Не повторит более ту ошибку. Не посрамит честь Фомы и дяди. Стоило взглянуть своему главному страху в лицо, чтобы всё переосмыслить. Пообещал себе не приближаться к дворцу, как бы не хотелось. У Даши будет замечательная жизнь зрячей девочки и без него. Сам царь к ним приехал, дабы посмотреть на солдат. А с ним и Даша, чьи глаза сияли ярче прежнего. Даже представить не мог, какими красками обрушился на неё окружающий мир. Возвращение серёжек порадует ещё больше. Как же Ваня позабыл об этом. Неловко протянул их брату на раскрытой ладони, молясь на отсутствие вопросов. Всё равно не сможет толком объяснить. Казалось, мир остановился, когда девочка обвела взглядом толпу и заметила его. Заметила?.. Но почему? Откуда? Как узнала? На лице девочки расплылась улыбка. Тут же соскочила с лошади и побежала к нему. Силы нашлись только на то, чтобы присесть и крепко обнять в окружении недоумённых солдат.       Какой же ты всё-таки красивый у меня, братик.       Даша не желала слушать никаких возражений. Схватила его своей маленькой ладошкой и потащила во дворец. Слова не давала вставить. Привела в свою комнату, усадила на кровать и, скрестив руки перед грудью, сердито взглянула на него.       — И что это значит?       — Что «это»?       Даша шумно втянула носом воздух.       — Три года. Три года с тех пор, как я прозрела… — пробормотала она и подняла на него глаза, полные слёз. — Как долго ещё собирался не напоминать о себе?       — Дашенька… — Голос предательски дрогнул. — Я же за мгновение в будущее переместился. Не было меня здесь раньше.       Подсознание предательски напомнило, что не хотел Ваня рассказывать. Зачем маленькой царевне дружба с таким непутёвым человеком? Нет от него пользы, один вред.       — Догадалась я, почему ты исчез. Белый свет даровал. Самый лучший подарок, какой только мог быть.       В голове зазвучала та полузабытая сказка из далёкого детства. Слепая царевна и простой солдат. Поразительное совпадение. Не мог ведь Фома наперёд всё знать?       — Если честно, Даша… — произнёс тихо, обнимая. — Думал, что тебе не стоило вспоминать. Ты ведь из-за меня едва не…       — Это неважно, — всхлипнула девочка, вцепившись руками в его плечи. — Я не хочу быть без тебя. Неужели забыл, что моим названым братом являешься? Или испугался и забираешь свои слова?       — Как я мог? — ласково улыбнулся Ваня, отстранившись и вглядевшись в заплаканное лицо. — И боюсь я на этом свете только одного.       — Чего же?       — Потерять тех, кто мне дорог.       — А как я боялась, что ты больше не захочешь со мной дружить…       Ваня вдруг невольно заметил, как в этих светлых зелёных глазах появилось что-то ещё. Что-то, граничившее с большой привязанностью и... Чувством, о котором не стоило думать. Первой же мыслью, в голове возникшей, было желание поддаться ему. Не сейчас, не в этот миг, но через много-много лет, когда совесть перестанет бороться. Другая мысль прекратила любое развитие событий. Глупости какие, совершенно немыслимые! Все эти приключения просто свели его с ума. Не только настоящий солдат, но и в первую очередь хороший человек не должен и думать о подобном. Ваня никогда не расскажет Даше об этом. Чудовище внутри, давно позабытое, недовольно вздохнуло.       Кто знает, правильно ли это?