По расписанию:любовь

Йеджи стояла, не в силах отвести взгляд от происходящего за стеклом. Врачи ходили вокруг Рюджин, работая в полной тишине, только звуки шагов и мягкие команды нарушали напряженную атмосферу. Сердце сжималось от боли и страха, когда она наблюдала, как Рюджин лежит без сознания. Её взгляд был пустым, как будто мир вокруг остановился, а время замерло. Йеджи не могла поверить, что это происходит на самом деле. Её разум отказывался воспринимать происходящее, всё казалось нереальным. Рюджин была живой, это главное. Но разве этого было достаточно, чтобы облегчить ту боль, что она ощущала внутри? — У неё внутреннее кровотечение, готовьте операционную. После этого нужно МРТ мозга, — произнёс один из врачей, и его слова, словно нож в сердце, врезались в сознание Йеджи. Она сжала зубы, пытаясь не поддаться панике. Она сжала кулаки, словно пытаясь удержать контроль, и продолжала смотреть, как Рюджин увозят. Каталка медленно двигалась, и Йеджи шагала за ней, не в силах оторвать взгляд. Но как только они исчезли за дверью операционной, её ноги подломились, и она, почти механически, села на стул рядом со входом. Её сердце громко стучало в груди, а голова была полна мыслей, которые никак не могли найти ответы. «Я даже ничего не смогла сделать… ничего». Её губы задрожали, но она сдержала слёзы. Она не могла позволить себе слабость. Время, казалось, длилось дольше, чем Йеджи могла себе представить. Она продолжала сидеть, глаза не отрывались от двери операционной. Вроде бы всё было тихо, только глухие шаги врачей и медицинский аппарат нарушали тишину. Время тянулось, но каждый звук, каждый шорох вызывал в её груди тяжёлое чувство. С её усталостью, которая с каждым моментом становилась всё сильнее, пришло ощущение, будто её разум и тело стали отдаляться от реальности. Её мысли путались, а мир вокруг становился всё более размытым. Она не могла сосредоточиться, и глаза начинали слипаться. Все эти минуты волнений, страха и тревоги давили на неё, как тяжёлый груз, и вот, не в силах больше сопротивляться, Йеджи закрыла глаза, опустив голову на ладони. В конце концов она уснула, сидя прямо на стуле в безмолвной больничной тишине.

***

Прошло несколько часов. Йеджи проснулась от мягкого прикосновения к её плечу. Она вздрогнула, мгновенно открывая глаза, и увидела рядом фигуру мужчины. Это был отец Рюджин, сидящий на стуле, за его строгим взглядом была видна усталость и переживание. — Йеджи, всё в порядке? — его голос был спокойным, но в нём чувствовалась напряжённость. Хван, ещё не до конца понимая, где она находится, резко встала с места, не успев почувствовать под собой твёрдость стула. В её груди сжался страх, который она пыталась подавить весь этот долгий, мучительный день. Она посмотрела на мужчину, и её сердце замерло. — Где Рюджин? Что с ней? — спросила она, её голос дрожал, несмотря на все усилия оставаться спокойной. Шин слегка наклонился вперёд, как будто пытаясь донести до неё, что это не конец. Но он сказал только: — Для начала сядь, я всё объясню. Йеджи медленно села, чувствуя, как колени подкашиваются. Её глаза были пустыми, как будто она не могла понять, что происходит и что ей делать дальше. Все эти события словно были кошмаром, из которого она не могла вырваться. — Мы разобрались с Джунхо. Как оказалось, у него на счету было четыре изнасилования, несколько избиений и два убийства… все женщины, — Шин выдохнул, а его лицо исказилось от злости. — И в последний раз, когда его загнали в тюрягу, его папа заплатил денег, чтобы его сыночка вытащили. Парень просидел всего два месяца, а позже все его грехи как будто стёрли. Сейчас же я разобрался, этот его папочка со мной даже рядом не стоит. В итоге Джунхо посадили и его отца тоже. Тот занимался коррупцией, а также незаконной перевозкой наркотиков… Теперь и отец, и сын тухнут там. Йеджи слушала, но слова не проникали в её сознание. Она была поглощена только одним вопросом. — Ясно, но с Рюджин-то что? Только не скрывайте ничего, скажите всё как есть, — Голос Йеджи стал холодным и решительным, словно она пыталась отделить себя от всего этого хаоса и сосредоточиться только на том, что происходило с Рюджин. Шин посмотрел на неё, его лицо смягчилось, и в глазах мелькнуло понимание. Он взял её за руку и сказал: — Не беспокойся, операцию провели. У неё было внутреннее кровотечение из-за повреждения печени, но сейчас всё нормально. Так же сделали МРТ, у неё сотрясение, ещё сломаны два ребра и не сильное воспаление лёгких. Сказали, что, возможно, пару дней она будет в бессознательном состоянии, но сейчас её жизни ничего не угрожает. Слова отца Рюджин, хотя и вселяли некоторую надежду, не могли полностью успокоить Йеджи. Она закрыла глаза, пытаясь принять всю информацию. Рюджин была жива, но так много произошло, и она знала, что всё это не будет простым. — Я хочу её увидеть, — сказала Йеджи, её голос был теперь гораздо тише, но в нём звучала твёрдость, решимость. Отец Рюджин кивнул, внимательно глядя на неё, словно пытаясь понять, сможет ли она выдержать то, что увидит. — Она в вип-палате. Я проведу тебя, — сказал он, вставая. Йеджи поднялась на ноги, её тело было словно деревянным, но она заставила себя идти. Коридоры больницы, белые и стерильные, казались бесконечными. Её сердце билось так сильно, что она слышала его глухой стук в ушах. Когда они подошли к двери палаты, Шин немного замешкался. — Думаю, я оставлю тебя, уже очень поздно. Если хочешь остаться, то попроси медсестру принести плед, отдохнёшь на диване. Но если нет, то можешь вызвать водителя. Йеджи ничего не ответила, она только кивнула и открыла дверь. В палате было темно, только настольная лампа у кровати создавала мягкий, приглушённый свет. В центре комнаты стояла кровать, окружённая аппаратами. На ней лежала Рюджин, её лицо было бледным, почти прозрачным. Кислородная маска закрывала её губы и нос, а грудь поднималась и опускалась с неестественной медлительностью. Йеджи сделала шаг вперёд, её взгляд пробежался по комнате. У окна стоял небольшой диван и столик, напротив кровати висел телевизор. Всё выглядело уютно, насколько это было возможно в больнице, но Йеджи не могла избавиться от чувства, что это место словно поглотило тепло и жизнь. Она подошла ближе к кровати, её ноги казались неподъёмными. Медленно, почти нерешительно она опустилась на пол рядом с кроватью. Её взгляд был прикован к Рюджин. Пальцы Рюджин были прохладными, но живыми. Йеджи провела большим пальцем по её костяшкам, стараясь не плакать, но слёзы всё равно потекли по щекам. — Зачем я пошла на это чёртово свидание? Подонок Ким Джунхо! — Её голос дрожал, а слёзы капали на ладонь Рюджин. — На кой чёрт я пыталась избегать тебя… Она стиснула зубы, а затем, не сдержавшись, ударила себя кулаком по ноге. — Что за вещий сон, чёрт возьми! Почему, когда я пыталась избежать его, ты всё равно оказалась там? — Её голос стал громче, эмоции прорвались наружу, а слёзы текли уже ручьём. Она снова ударила себя по ноге сильнее, чем прежде. — Зачем… Рюджин, зачем? — прошептала она, сжав её руку ещё крепче. Йеджи долго сидела на полу, не отпуская руку Рюджин. Слёзы, казалось, иссякли, оставив после себя только тяжёлую усталость. Её веки становились всё тяжелее, голова медленно опустилась на край кровати. Она уснула, не разжимая пальцев, чувствуя под ними слабое, но стабильное тепло Рюджин.

***

Её разбудил звук тихих шагов. Хван медленно открыла глаза, всё ещё ощущая лёгкую дезориентацию. В комнате было светлее: солнце пробивалось сквозь плотные занавески, часы показывали 8 утра. Рядом с кроватью стояла медсестра в форме, проверяя показатели на мониторах. — Вы здесь всю ночь были? — спросила она тихо, не оборачиваясь. Йеджи с трудом поднялась с пола, чувствуя, как затекли ноги. — С двух часов ночи… — пробормотала она, отводя взгляд. Медсестра закончила осмотр, повернулась к Йеджи и кивнула: — Она стабильна, но ей всё ещё нужен полный покой. Если хотите остаться, я принесу вам воды или кофе. — Спасибо, но не надо, — ответила Йеджи, её голос звучал хрипло от усталости. Когда медсестра ушла, Йеджи обвела комнату взглядом и остановилась на диване у окна. Она подошла к нему, села, а затем осторожно легла, положив голову на подлокотник. Теперь ей ничего не мешало просто смотреть на Рюджин. Лёгкие движения её грудной клетки поднимали и опускали кислородную маску, но это было единственным подтверждением того, что она всё ещё здесь, всё ещё жива. Йеджи провела рукой по своей щеке, пытаясь стереть следы слёз, но их место уже заняла другая тяжесть — груз вины и страха за то, что могло случиться. — Ты всегда была такой упрямой… — тихо произнесла она, не отводя глаз от Рюджин. — Даже когда я думала, что ты меня ненавидишь… ты всё равно оказывалась рядом. Она выдохнула, прикрывая глаза, но её взгляд тут же снова вернулся к Рюджин. — Ты должна выздороветь, слышишь? Я больше не смогу делать вид, что мне всё равно… — прошептала она, голос дрожал, но теперь уже не от слёз, а от того, как трудно было признаться даже самой себе. Йеджи сидела неподвижно, её взгляд всё ещё был прикован к Рюджин. В комнате стояла гнетущая тишина, нарушаемая лишь тихим гудением аппаратов. Внезапно дверь открылась, и в палату вошли Хёнджин, Юна и Черён. Хёнджин держал небольшой букет цветов, Юна несла пакет с фруктами. Но как только они переступили порог, их шаги замерли. Они остановились, словно столкнулись с невидимой стеной, а взгляд каждого из них упал на Рюджин, лежащую на кровати. Юна, словно не выдержав, бросилась к кровати и упала на колени рядом. — Почему… почему мы её не остановили? — Её голос дрожал, слёзы стекали по щекам. Черён подошла к ней. Глаза девушки блестели от слёз, но она пыталась сохранить самообладание. Она тихо присела рядом, обняв Юну за плечи, чтобы хоть как-то её утешить. Хёнджин стоял молча, сжимая букет в руке, его взгляд был неподвижен. Он перевёл глаза на Йеджи, сидящую на диване, и только тогда, кажется, осознал её состояние. Йеджи медленно поднялась, её ноги немного дрожали от усталости. — Как ты, Йеджи? — осторожно спросил он, подходя ближе. Но девушка лишь молча смотрела на него, её взгляд был пустым, а глаза опухли и покраснели от слёз. Хёнджин понял, что лучше не настаивать. Он поставил цветы в пустую вазу на столике, затем сел на диван, изредка бросая тревожные взгляды на Йеджи. Юна, всё ещё рыдая, уткнулась лицом в кровать, её плечи содрогались от подавленных рыданий. — Почему мы не пошли за ней… — прошептала она, и её голос дрогнул. Черён молча качала головой, не в силах сказать ни слова. В её голове были мысли о том, почему она сразу не позвонила в скорую, а пошла к Рюджин. Выдохнув, она лишь крепче обняла Юну, пытаясь успокоить её. Хёнджин наконец нарушил тишину, заговорив глухим голосом: — Рюджин и Юна были у меня в баре. Потом мы узнали, что ты была с Джунхо. Я хотел пойти за тобой, но Рюджин остановила. Сказала, чтобы мы поехали к её отцу. Он замолчал, сжав кулаки, затем продолжил: — Мы сделали, как она сказала. Машину вела Черён, потому что я с Юной уже выпили. Как только приехали, сразу пошли к её отцу. Сначала нас не пустили, сказали, мол, от вас разит алкоголем, и мы просто пьяные. Но её отец узнал нас и пустил. Хёнджин вздохнул, его руки сжались сильнее, костяшки побелели. — Её отец сразу поехал в участок, а нас оставил. Мы попытались пойти за ним, но нас не пустили. А потом узнали, что Рюджин в этой больнице. Приехали сюда, узнали, что была операция… Господин Шин сказал нам возвращаться домой, потому что своим присутствием мы ничего не сделаем, и мы решили вернуться утром. Вот, теперь мы здесь. Йеджи промолчала, а после ответила: — Вы не виноваты, ребята, она сама вас попросила об этом. Виноваты тут только Джунхо… и я. Юна всхлипнула, опустив голову, её плечи дрожали. Черён обняла её ещё крепче, пытаясь хоть немного утешить, но сама едва сдерживала слёзы. — Ты не виновата, Йеджи, — прошептала Черён, глядя на неё через слёзы. — Это всё… это всё было не твоей виной. — Нет, — тихо перебила Йеджи, её голос звучал хрипло, но уверенно. Она подняла глаза на Черён и Юну, а затем посмотрела на Хёнджина. — Если бы я не была так глупа… если бы я не пошла с этим Джунхо… Рюджин бы не пострадала. — Она сама сделала свой выбор, — спокойно, но твёрдо сказал Хёнджин, отрывая взгляд от пола и смотря прямо на Йеджи. — Рюджин всегда делает то, что считает правильным. Она знала, что может случится, и всё равно пошла. — Но она пошла туда из-за меня! — Йеджи резко повысила голос, хотя он тут же дрогнул, и она обхватила голову руками, пытаясь подавить рыдания. — Она хотела защитить меня… а я даже не смогла её остановить. — Йеджи… — тихо начала Юна, её голос всё ещё дрожал. — Рюджин всегда защищала тех, кто ей дорог. Если она решила тебя защитить, значит, на то есть причина. Это её выбор, и она его сделала. — А теперь она лежит здесь, — едва слышно прошептала Йеджи, опускаясь обратно на диван. Её глаза вновь наполнились слезами, но она больше не пыталась их скрыть. Черён осторожно подошла к Йеджи и села рядом, беря её за руку. — Она будет в порядке, — сказала она уверенно, хотя её собственный голос слегка дрожал. — Рюджин сильная. — И у неё есть мы, — добавил Хёнджин, посмотрев на Йеджи. — Она не одна. Йеджи кивнула, но ничего не ответила. Она подняла глаза на Рюджин, чьё лицо всё ещё оставалось бледным и неподвижным. — Мы будем здесь, — сказала Юна, тихо вставая на ноги и вытирая слёзы. — Мы будем ждать столько, сколько нужно. Все замолчали, каждый из них снова погрузился в свои мысли. Йеджи, не отрываясь, смотрела на Рюджин. Её руки слегка дрожали, но она крепко сжала пальцы, словно пытаясь удержаться на плаву.

***

Время тянулось медленно, и день пролетел почти незаметно для Йеджи. После того как ребята ушли, она осталась одна в палате с Рюджин, но её мысли не давали покоя. Оставшись наедине с её бессознательным состоянием, Хван чувствовала себя как в тисках, ей хотелось просто держать Рюджин за руку и быть рядом, несмотря на всё что происходило. Доктора приходили несколько раз в день, проверяя состояние Рюджин. Каждый раз, когда они заходили в палату, Йеджи чувствовала лёгкую тревогу. Врачи были внимательны, но их лица оставались скрытыми за профессиональной маской спокойствия, несмотря на тяжесть ситуации. Они внимательно осматривали операционные швы, проверяли жизненные показатели, немного беседовали с Йеджи, но каждый раз уходили, оставив её наедине с мыслями. Вечер прошёл тихо, и снова, как и в прошлый раз, ребята заглянули в палату. Хёнджин принёс с собой лапшу быстрого приготовления, Юна — пакет фруктов, а Черён держала несколько журнальных книг. Они устроились на диване, стараясь не нарушать тишину, но всё равно создавая вокруг Рюджин и Йеджи какой-то слой поддержки. За это время они вместе поели лапшу. За окном медленно наступала ночь, и внешняя реальность как будто стала всё более отдалённой. Час за часом, разговоры были короткими и сдержанными. Все пытались немного развлечь Йеджи, но её взгляд, как и прежде, был прикован к Шин. Она сидела на стуле, держа одну руку Рюджин в своей, и вновь погружалась в тишину. Время от времени она возвращала её руку к себе, подбирая более удобное положение, но её взгляд всё равно оставался на девушке, пытаясь прочитать что-то в её выражении лица. Время пролетало незаметно, и когда на часах наконец показалось почти 11, ребята решили уйти, но не без того, чтобы ещё раз выразить свою поддержку и обещание писать, чтобы узнать о состоянии девушки. Йеджи молча поблагодарила их, но они знали, что она останется здесь, рядом с Рюджин. Даже если бы всё было по-другому, она бы не смогла уйти. Когда ребята ушли, в палате снова воцарилась тишина. Йеджи устроилась на небольшом диванчике, всё так же держа руку Рюджин. Она чувствовала, что усталость её не покидает, но не могла оторваться. Каждый момент рядом с Рюджин был важен. И так, в тишине, при свете слабого ночного освещения, Йеджи уснула, всё ещё держась за её руку, чувствуя в этом своём спокойствии некоторую надежду.