:: Про пули, бинты и бессмысленность ::

-Мы напарники или как?! Он не был провинившимся ребёнком. Он был грёбанным полицейским, причём из оперативной группы, и тем не менее, прямо сейчас его отчитывали так же, как отчитывают несносных детей. Он не согласен с обвинениями, но приходится покорно слушать, недовольно поджимая губы. Сил вообще не осталось и ему всё ещё требовалась помощь от японца. Во-первых, тот должен был отвезти его домой, во-вторых… -Какого чёрта ты вообще творишь! -Напарник бьёт не сильно, но метко, прямо рядом с недавно полученным огнестрельным ранением. Во-вторых, ему требовалась помощь в перевязке. -Ай Только и может выдать отрешённо Эйс, после тупой боли растекающейся вниз по спине и предплечью. Раненое плечо и так ныло, а тут ещё и Казами со своим хорошо поставленным ударом, натренированным годами беспощадных тренировок. Если бы не обезболивающее, которым Грита предварительно накачали, всё было бы ещё хуже. -Так тебе и надо, -Ни капли сочувствия в голосе. Но глаза выдают, что переживает, мечется не зная какую эмоцию лучше использовать, ведь их слишком много за раз. В итоге выдаёт злость, потому что он имеет полное право злиться. Наверное. И потому что другие чувства хочется спрятать, потому что не уверен правильные ли они. Этой неуверенности хватает, чтобы гнев стал самым выигрышным вариантом. Казами знает, что ситуация была экстренной, никто не предвидел поворота с внезапной заложницей. Прекрасно понимает умом, что другого выхода не было. И всё же чувство тревоги в момент выстрела, проело в нём такую дыру, что хотелось вырвать эту часть из себя навсегда. Ведь подобного в принципе не должно возникать в его груди. Особенно с их работой. Всё это было дурацкой случайностью, которая могла стоить их департаменту полицейского, а ему… -Я… лучше пойду, -Внезапно ощущая, что перегнул выдаёт Казами. «Дааааа молодец, парень который тебе нравится чуть не погиб сегодня, а ты пришёл, наорал на него, ещё и ударил. А сейчас вообще сбегаешь. Всё в порядке с головой?» — спрашивает язвительный внутренний голос. И полицейский велит этому голосу заткнуться. -Шун подожди… -Напряжённо произносит Грит. Эйс было хотел поймать руку напарника своей, но вовремя передумал, ведь теперь он был недостаточно дееспособен, а прилив новой боли, даже под лекарствами, он вряд ли бы достойно выдержал. -Я не в настроении с тобой сейчас разговаривать, -Перебивает того парень. Вышло гораздо резче, чем он планировал. Шун трёт переносицу, взвешивая все за и против, в своей затее поскорее уйти из комнаты отдыха, ведь ему было бы неплохо прямо сейчас успокоится. Они могли бы обговорить это утром, на свежую голову и менее взвинченные. -Мне вроде руку повредили, а не зрение, я прекрасно это вижу, -Эйс флегматично закатывает глаза, его ранили, а он всё равно умудряется язвить. Казами сарказма не оценил и смерил его злобным прищуром. Была бы у японца возможность испепелять взглядом- он бы именно это сейчас и сделал с Эйсом. -Ладно, прости, это от нервов. Никаких разговоров, -Сдаваясь, произносит раненый полицейский. Получая в ответ лишь напряжённое молчание, не ушёл и на том спасибо. -Просто помоги мне перебинтовать её? -Эйс здоровой рукой протягивает в сторону напарника бинт, намекая, что один явно не справится. Можно было пойти и попросить штатных медиков сделать это ещё раз, но день выдался слишком выматывающим, а медпункт находился в северном корпусе. Далековато, причём очень. И Нисса, полицейский врач, чья смена выпадала именно на сегодня, кажется, была не в духе и после первого его визита. В принципе, она редко когда находилась в хорошем настроении. «-Испытывать судьбу столько раз за день — просто преступление» — сказала она днём, заканчивая перевязку. Что ж, Грит теперь был с ней полностью согласен, поэтому и не наведался в медотсек перед уходом ещё раз. Если судьба так благоволит ему сегодня, то почему бы не воспользоваться этим ещё раз? Шун вздыхает, быстро, с раздражением шепчет что-то на своём родном. Эйс не знает японского, но точно уверен, что произнесённое только что, не особо лицеприятно и в приличном обществе, лучше такого не произносить. … -Ты придурок. -Я думал, что ты не в настроении для разговор—-АЙ АЙ ВСЁ НЕЖНЕЕ Я понял намёк, -Эйс шикает и обиженно смотрит на нарочито отстраненное лицо напарника. Шун ослабляет хват, продолжая бинтовать, будто ничего и не было. Через минуты три, он наконец-то заканчивает. Возможно, это заняло немножко больше времени, чем должно было. Возможно, Казами слишком часто непреднамеренно задерживался, проводя по оголённым крепким мышцам чужого плеча. Но это только возможно конечно. -Ты мог погибнуть, — Тихо, с внезапной нежностью произносит Шун и упирается лбом в перебинтованное плечо напротив. Полностью скрывая лицо за собственными тёмными волосами. -Это часть нашей работы? -Неоднозначно хмыкнув выдаёт Эйс. Странный способ извинения, но Грит принимает правила чужой игры, ведь с детективом Казами никогда не бывает просто. -Это не значит, что надо рисковать собой так бессмысленно, -Шуну жутко хочется ударить этого засранца ещё раз. -Не бессмысленно… -Что? -Фыркнув по инерции спрашивает он. Лицо напарника всё ещё спрятано в чужом плече, Грит может видеть лишь тёмную макушку. Жаль, очень хотелось бы смотреть на его лицо при этом разговоре. -Я спас ту девушку и обезвредил ненормального с пистолетом, а значит это было не бессмысленно. Она в целости и сохранности, может дальше ходить по магазинам и на свиданки. Встречаться с друзьями, заказывать противное матча латте в кофейнях, или что там щас молодёжь пьёт. И именно ради подобного я выполняю свою работу, — Ответ был слишком серьёзным, особенно учитывая сарказм Эйса до этого, но это было абсолютной правдой. Опять тишина. Настолько отчётливая, что в комнате слышалось лишь электрическое потрескивание лампы со стола, да их еле уловимое дыхание, будто бы одно на двоих сразу. И потому, что оба прекрасно понимают, что любой бы из них так и сделал. Просто, именно сегодня, Эйс оказался чуть быстрее. -Она дала тебе свой номер, -Как-то отстранённо произносит Казами. Эйс не мог понять что это, то ли обвинение, то ли констатация этого странного факта. То ли они оба просто слишком устали. -Ты ревнуешь? — И снова молчание со стороны напарника, но острый янтарный взгляд снизу вверх говорил сам за себя. -Очень выразительно смотришь исподлобья, но я имел ввиду другое, когда говорил про жертвенность ради спасения. Я пошёл в полицию не для того, чтобы спасённых девчонок кадрить, -Цокнув языком, он продолжает. — Неужели ты настолько плохого мнения обо мне? -Нет… -Значит, всё же ревнуешь -Заткнись -А ты заставь, -С усмешкой и вызовом отвечает Эйс. Он не ожидает ничего, просто ляпнул это, потому что хотел сделать разговор чуть менее принуждённым. Но чувствует, даже через слои бинтов, как ему в плечо ухмыляются. Шун поднимает голову и их лица оказываются так неожиданно близко, что оба замирают. Если бы не приглушённый свет, то они наверняка могли бы разглядеть цветные вкрапления в глазах друг друга. Щемящая боль в сердце возникает будто бы из ниоткуда, но Эйс всё равно выжидает, смотрит прямо в глаза напротив, потому что это всё кажется нереальным, шевельнёшься и эта пелена наваждения исчезнет. И он, человек, который буквально четыре часа назад кинулся под пули, слишком боится разрушить такой момент. Хотя наверное он должен быть благодарен тому выстрелу, без него, этого данного момента, могло бы и не быть. Если бы он мог, носил бы ту несчастную пулю с собой на память, чтобы иронично быть благодарным за возможность. Но увы, в данный момент, кусок металла с порохом валялся где-то среди вещдоков. Шун двигается первым, поддаётся вперёд ломая эту невидимую грань между ними. И своими искусанными от нервов губами накрывает чужие. Приятно и страшно. Краткий миг и вот Эйс осторожно проводит языком по губам японца, спрашивая тем самым разрешения. И он позволяет. Грит бессовестно ухмыляется прямо в поцелуй, прежде чем углубить его. Шун опять хочет его ударить, прямо в лицо. А потом слизывать с этих до одури манящих и разбитых губ кровь. От одной мысли об этом, Шуна ведёт. Нужно больше контакта. Он приподнимается, упираясь одним коленом в прогибающийся диван, перекидывает вторую ногу через Эйса, и опускается на чужие бёдра. Шун во время этого нехитрого перемещения, ни разу не отвёл взгляд от серебряных глаз внимательно следивших за ним. И честно, спасибо всем богам, в которых Шун никогда не верил, за его выдержку, потому что после его перевязки Эйс так и остался лишь в одних чёрных джинсах. Как он до этого справлялся, чтобы не смотреть на полуобнажённого напарника -вообще загадка. Да, ему не хватало опыта, но он с лихвой компенсировал это какой-то грубой настойчивостью. Всё сильнее вжимая Эйса в поверхность дивана, и то что Грит в принципе до сих пор не оттолкнул его, говорило о многом. В голове лишь одна мысль -быть ближе. Насколько это вообще возможно в данной ситуации. Потому что сегодняшний день отчётливо показал, что всё может неожиданно закончиться, даже не начавшись. Эйс здоровой рукой ведёт по затылку и спускается ниже, до шеи, забирается изящными пальцами под шиворот кожанки, и насколько позволяет другая рука прижимает ближе к себе. Опаляет своим дыханием бледную кожу. Ведёт носом вдоль сонной артерии, задерживаясь ненадолго и оставляя за собой постепенно краснеющие следы. Чуть прикусывает кадык. Всё же тянет кожаную куртку вниз, опуская её на уровень чужих согнутых локтей. Она лишняя, она мешает. Хотя смотрится в ней Казами обычно чертовски горячо. Шун, всё так же продолжая подставлять шею для ласк, стягивает верхнюю часть гардероба с себя без вопросов. Рывком откидывая куда-то назад, за свою спину. Сверху теперь остаётся лишь тёмно зелёная футболка, да военные жетоны, позвякивающие друг об друга. Новый поцелуй выходит более влажным и пылким. Шун раскрывает губы, чувствуя томный мандраж пробирающий его, когда он жадно ловит каждый стон раненого. Казами спускается ниже проходясь поцелуями по шее, пока чужая рука крепче сжимает его бёдра и бесстыже проходится по всему, до чего только может дотянутся. Хотелось отдаться этим касаниям без остатка. Он невесомо касается губами места, где под белыми бинтами скрывается неровная рана. Сталкивается с возбужденными ртутным взглядом, поднимая голову, и делает неутешительный вывод, что он мог бы смотреть в эти глаза вечно. Их губы вновь встречаются, Грит манит за собой, вовлекая и подначивая углубить их поцелуй ещё больше. Весь воздух в мгновение выбивает из лёгких. Всё чувства, что Шун так боялся произнести в слух, он вкладывал в эти поцелуи. В эти тёплые касания. Эйс с уверенностью поддаётся, перенимая всё невысказанное и отвечая в той же манере. Сдерживаться становится всё труднее. Где-то на задворках сознания проскакивает мысль, что возможно стоит остановиться. Потому что они всё ещё находились в комнате отдыха их отдела. Потому что колени Шуна всё ещё упирались в спинку дивана и потому что он всё ещё сидел на Эйсе, в совершенно неподобающей позе. Но останавливаться совершенно не хотелось, каким бы иррациональным это желание не было. Сбавить обороты всё же пришлось, Шун слишком сильно сжимает чужое плечо, из-за чего Эйс чуть ли не хрипит ему в губы. -Я случайно, прости, -Моментально отстраняется Казами. Парень наклоняет голову в бок, чтобы внимательно осмотреть плечо напротив, на наличие кровавых пятен. -Ничего, заживёт, — Эйс прикрывает глаза и трётся щекой о ладонь Шуна. Грит накрывает чужую руку сверху своей здоровой, прижимая к собственному лицу ещё сильнее. Пытаясь при этом унять внезапный тремор в руках. -Какие прогнозы? -Шун чувствует эту мелкую дрожь и только сейчас осознаёт, что переживал о возможной потери напарника настолько сильно, что забыл спросить про такую важную мелочь, как его блин состояние. Паршиво, теперь он хочет ударить сам себя. Ему обязательно надо будет извиниться перед Эйсом по-нормальному. -Ммм месяц? Если повезёт. А так наша вечно недовольная госпожа из медотсека даёт два. В принципе, она мне даже за руль не запрещала садиться. -То есть, чисто теоретически, когда ты попросил меня довезти тебя до дома сегодня— -Я амбидекстр, так что да, чисто теоретически, я сам бы мог доехать до дома, -Смотрит прямо в янтарные глаза, ожидая, когда до его напарника наконец-то дойдёт. Шун забавно хмурится, но молчит. Поэтому Эйс добавляет: -Ну и такси всё ещё существует Молчание затягивается. Теперь к хмурящимся бровям добавляется закусанная губа. -Ты прям достойный соперник Шерлоку Холмсу и кто только дал тебе звание детектива? — Саркастичным тоном спрашивает Эйс. -Хватит издеваться, я был на нервах -Да да оправдывайся, это же тебя сегодня подстрелили, -Грит в очередной раз закатывает глаза, но бесовские огоньки так и пляшут во взгляде. -Офицер Грит, а вы в курсе, что за дачу ложных показаний полицейскому, вы можете оказаться на скамье подсудимых? — Вторя насмешливому тону собеседника, выдаёт Казами. Легонько стукается о чужой лоб, переводя сбившиеся за время поцелуев дыхание. -Ой мистер милый детектив, а может не надо? У меня семья, дети, собака—- -Придурок, -Посмеиваясь произносит Шун и льнёт к чужим губам, за новым поцелуем. Сейчас они могут тонуть в любви к друг другу, захлёбываясь этими чувствами, пока весь полицейский участок медленно перетекает в ночную смену.