Кубок огня или Турнир Юных Волшебников

      Джеймс Поттер       Джеймс сидел в доме родителей в гостиной и не спеша пил чай. Он листал справочник по цветам, чтобы хоть как-то отвлечься, хотя голову снова и снова наполняли сотни мыслей. Первая из них — конечно же Милана.       Он не знал, откуда у них взялась эта книга, просто придя в один из дней домой, он увидел ее тут, на столике в гостиной, а на кухне букет белых лилий. Мама сказала, что папа стал чаще дарить ей цветы. Сначала были астры, потом белые лилии. Увидев эту книгу, Джеймс понял, чем вдохновлялся папа. Язык цветов. Астры были символом любви и воспоминаний, а белые лилии обозначали «это нечто божественное — быть рядом с тобой!». Лилии были даже слишком символичными, учитывая, как зовут его младшую сестру. Джеймс помнил, как тогда расплылся в улыбке. Он раньше никогда не придавал большого значения отношениям родителей. Это было… привычно. Они всегда были вместе сколько он помнил (что не удивительно), поэтому ему казалось, что это так… обыденно. Но именно эти цветы от папы маме заставили взглянуть на отношения родителей более взросло, учитывая, что теперь и у него самого уже были серьезные отношения. Спустя столько лет у родителей сохранялась та самая любовь и романтика. Несмотря на то, что их дети уже выросли, они были влюблены друг в друга так же, как в самом начале своих отношений — с неловкими первыми поцелуями и прикосновениями. Для него идеалом отношений всегда были дедушка и бабушка по папиной линии. Эта история любви. Но эта история была прекрасна своим началом и грустна печальным концом. Родители для него стали примером того, как сохранить и пронести через всю жизнь эту любовь, не расплескать ее по дороге. Джеймс стал больше за ними наблюдать, видя, как отец защищает маму, лишний раз не рассказывая ей о плохих новостях. Это и была любовь. Та самая.       Джеймс хотел пронести эту любовь и через всю свою жизнь. Свою любовь к Милане. Поэтому решил тоже начать с цветов. Он нашел в этой книжке идеальное описание своих чувств к ней, особенно в данный момент. Он и правда думал о ней каждый день. Хотел, чтобы она знала. Пусть он не мог поздравить ее лично, чтобы не подвергать опасности, но оставить ее хотя бы без цветов в этот день он не мог. Снова анонимно. Как на ее свадьбу…       Без нее было плохо. Это было настоящей пыткой приезжать в Хогвартс на тренировки и не видеть ее. Он ее избегал. Знал, что если они снова встретятся, то он не сможет дальше ее игнорировать. Она делала так с ним. Теперь он делал так с ней. Он ее простил. Теперь надеялся, что в будущем и она его простит и поймет, когда все будет хорошо, когда его план сработает.       Он знал, что и ей без него было плохо. Джеймс не понимал, зачем, но Милана все рассказала про ребенка Лили и Алу. Если брат пытался его поучать (хотя Джеймс и донес ему свою позицию), то от сестры шла поддержка. Лили часто ему писала. Рассказывала о Милане. Хотя бы так Джеймс знал, что с ней все хорошо. Относительно, конечно, но хорошо. В последнее время Милана снова стала пропадать в лабораториях. Впрочем, Джеймс радовался, что она нашла для себя какое-то отвлечение. Главное, чтобы это не был яд ему. Но он больше не хотел так жить, если не поменять сейчас, не расстаться на время и вынуждено, рано или поздно придется это сделать навсегда.       Его задевал статус любовника, как бы он старался не демонстрировать ничего подобного Милане, да и всем остальным. Только Паулина знала, насколько ему больно от того, что она не его, даже нося его ребенка, она не его. Да, сейчас он перестал думать, что она может уйти к Нотту добровольно, хотя раньше его посещали и такие мысли, но легче не становилось. Своими действиями она все равно выбирала Нотта. Джеймс же считал, что такая девушка не должна страдать, поэтому принял для себя такое сложное, но важное решение.       Ребенок. Как одна фраза от девушки может поменять жизнь мужчины. Все разделилось на до и после.       Множество чувств обрушались на него в тот момент. Шок, радость, недоверие. Сначала он подумал, что это розыгрыш на его день рождения, просто плохая шутка. Даже после того, как ему пришлось уйти, он не верил до конца. Ему стоило неимоверных усилий проверить, что такое и правда возможно. Мерлин, это и правда его ребенок! Да, Джеймс мечтал о таком. О маленькой дочке с синими глазками. Но… не сейчас. А главное, не в таких обстоятельствах.       Известие о ребенке его взбодрило. Теперь он просто не имеет права бездействовать. Он не позволит этому уебку издеваться над Миланой и его ребенком.       Конечно, он переживал за ребенка и его магию. Но также искренне считал, что он прав. Если у ребенка просто не будет магии, он посчитает, что они выиграли эту жизнь. Ведь с тем, что происходит — ребенок может вовсе не родиться. Да, возможно, он не чувствовал его так, как уже чувствовала Милана. Для него он был где-то в голове, а не в сердце. Но потерять Милану он не хотел больше. Тем более, что жизнь ребенка зависит непосредственно от жизни Миланы. Если перестанет биться ее сердце, то в этот же момент вместе с ней умрет и ребенок. Он не хотел терять их двоих. А чтобы спасти обоих — нужно спасти Милану. Поэтому лучше оставить Милану сейчас, зная, что основная агрессия Нотта к ней исходит именно из-за его близости к ней. Джеймс считал, что так он защитит ребенка куда больше, чем подарит ему каким-то ритуалом магию. Нотт не дурак, он все поймет. Он мог уже понять. Поэтому нужно было действовать активнее.       У них все обязательно будет хорошо. Он верил, что Милана простит ему «пренебрежительное» отношение к ребенку, когда избавится от Нотта. Они смогут стать семьей.       Вот только избавиться от Нотта было не так просто.       Давным-давно они с Паулиной обсуждали план внедрения к Нотту. Хоть Уайт была против, Джеймс уже тогда чувствовал, что ему придется это сделать, однако и сдерживал обещание не лезть в пекло сразу. Он создал два образа, начиная подбираться к Нотту и Селвину.       Он действовал медленно, размеренно и осторожно. И оно работало! Эти два дурака велись на него. Наслаждались тем, что он был грушей для битья. Джеймсу было все равно, как они к нему относятся, какие поручения дают, главное, что он отныне был в их тусовке.       Наверное, если бы он был школьником, он бы никому ничего не сказал и действовал в одиночку. Сейчас он был более осторожен. Он знал, что ему есть, что терять. Поэтому Паулина всегда узнавала у Диаша возможные опасности на пути, настроения Нотта, что могла его координировать. Знал и Гарри, который сначала воспринял эту идею скептически, но затем отбросил родственное волнение и признал, что и такой взгляд на вещи им не помешает.       Все шло прекрасно до одного момента. Призыв и вылазка в книжный Лютного. Где он увидел Урсулу.       В тот день Джеймс использовал образ, под которым встречался с Селвином. Он понимал, что если они сейчас схватят Урсулу, то ей, да и всем им, придет конец. Ему пришлось пожертвовать одним из своих образов ради нее. Злиться было бесполезно, что сделано, то сделано. Поэтому он становился все ближе к Нотту, завоевывая все больше доверия, чтобы показать, что в отличие от помощника Селвина, он Теодора никогда не предаст.       Вот только в один из недавних дней всякие легкие поручения кончились. Нотт брал его с собой на задание. Красть для Блэка Бузинную палочку.       Весь день перед операцией Джеймс с Гарри совещались, что ему надо сделать для укрепления доверия, но и не для такого широкого жеста Блэку. Было решено, что Джеймс заколдует палочку так, что она дастся только ему в руки, лично передаст ее Блэку, заблокировав все свойства. Для Лукоруса она будет просто палочкой и не больше.       Все прошло успешно. Правда, Джеймс едва сдержался, чтобы не напасть на Нотта этой самой палочкой в коридоре школы, когда тот собрался к Милане. Но дело было доведено до конца, Блэк получил палочку.       Однако хотелось сделать и ответный шаг. Было решено выпустить статью, чтобы развязать мракоборцам руки, а также отвести от самого Джеймса подозрения. Пока «Джеймс Поттер» пропал, он постоянно был рядом с Ноттом, чтобы слушать его гневные речи о том, что этому наглому Поттеру не поздоровится. Статья, на взгляд Джеймса, получилась вполне удачной. Не было прямых обвинений группировки, лишь его, что давало право думать, что статью заказал кто-то из своих. Блэка это взбесило, что не могло не радовать. Гарри же уже назначил первые проверки поместьев, в том числе и Селвинов, ведь Джеймс специально, будучи собой, засветился с ним в Косом переулке ранее в конфликтной ситуации.       В любом случае то, что он уже узнал от Нотта, было результатом. Сначала Нотт был с ним осторожным, но стоило ему выпить, то его язык начинал развязываться. Он растрепал ему о том, что у него есть девушка (что для Джеймса, конечно, не было новостью), в красках рассказывал, как в сексе хорошо расслабляют плети (Джеймсу снова стоило неимоверных усилий сдерживаться, чтобы не испортить такой долгосрочный план), а также, что ему нужно убить великого Джеймса Поттера, и у него есть идея на ближайший отборочный матч на Чемпионат мира (осталось лишь разузнать, в чем конкретно).       Не напрямую от Нотта, но Джеймсу все же удалось узнать, что от этой маглы у него будет сын. Кажется, Нотт был настолько счастлив этой новости, что очередные пытки и наказания от Блэка он пережил легче. Во всяком случае Джеймс его никогда не видел в таком приподнятом настроении, когда тот возвращался из поместья в Блэкпуле.       Были радости и для Джеймса. У Нотта были какие-то проблемы с артефактами. Вот и сегодня он ушел по своим делам, отпустив его, отчего Джеймс впервые за долгое время, а особенно после своей «пропажи» явился домой. Тем более, завтра у него финальная тренировка перед решающим для сборной Англии матчем. Джеймс в который раз убеждался, что он везунчик, потому что все задания от Нотта и встречи с ним выпадали в дни, свободные от сборов, либо на вечера, когда он был свободен, отчего ему удавалось совмещать все свои дела и личности между собой.       От Нотта и квиддича его мысли снова перекочевали к ребенку. Он скоро станет отцом. Этот факт просто не укладывался у него в голове. Он помнил маленькую Лили, но не мог представить, что такое скоро будет и у него. Он много раз видел Вик с животом, но не представлял такой Милану.       — Джеймс? — из коридора послышался голос Джинни.       Едва войдя в дом, Джинни бросилась к сыну, крепко его обнимая. Джеймс и не пытался вырваться из ее объятий, ответно лишь крепче сжимая мать. Он соскучился по семье, все же находиться постоянно в этой шайке было малоприятным занятием.       — Все хорошо, — заверил он маму. — Я в порядке.       — Это невыносимо, — тяжело выдохнула она. — Знать, что ты бок о бок с этими людьми… Я не знаю, чем вы с отцом думали, когда решили выпускать эту статью. Ты понимаешь, что они могут что-то заподозрить…       — Нам нужен был повод обысков, — в который раз пояснил Джеймс. — Иначе все это будет продолжаться вечно, мы бездействуем, а Блэк наступает.       Джинни устало потерла глаза. Она очень переживала за своих детей. Ведь в Хогвартсе для Ала и Лили было тоже совсем не безопасно.       — Кушать будешь? — спросила Джинни, видимо решив, что этот вечер не стоит тратить на очередные выяснения отношений, как же будет лучше для всех.       Джеймс кивнул и последовал за Джинни на кухню. Рассказывать о своей деятельности он ей не спешил, да и не хотел, он разделял поведение отца, что все знать маме не стоит, поэтому слушал о ее работе. Может, если о ребенке уже знают Ал и Лили, то можно… поделиться и с мамой? Ему нужен был ее совет. Поговорить с ней по душам, как он всегда любил делать в тайне от брата и сестры.       — Мам, там сова, — Джеймс кивнул на окно.       Джинни открыла окно, впуская птицу, которая спикировала к Джеймсу и протянула свою лапку.       — Кто бы мог мне писать… — нахмурился Джеймс. — Я же пропал.       Он открыл письмо, начиная вчитываться в знакомые буквы.              Джеймс,       Я не знаю, где ты и что ты придумал, но я должен тебя предупредить. Если статья была твоим каким-то планом, то он не сработал. Я слышал, что они подозревают, что это ты взял палочку. Прекращай свои игры. Это уже становится опасным.       Надеюсь, что письмо до тебя дошло и с тобой все нормально.       Ал       P.S. С Миланой все нормально и… ребенком тоже.              Джеймс скомкал письмо. Все равно пути назад не было, он не отступится, когда уже так близок к цели. Ради тех, кто были приписаны в письме в самом конце. Тем более, что он был предупрежден с обеих сторон. Он узнает план Нотта на предстоящий матч, да и с ним наедине будет следить за своими действиями и словами.       — Кто тебе пишет? — обеспокоено спросила Джинни, с тревогой наблюдая за выражением его лица.       — Ал, — отмахнулся Джеймс.       — Альбус? — удивилась Джинни, а лицо ее принимало все более хмурый вид. — Куда ты его втянул? Джеймс… Если влез сам, то я не позволю…       — Мам, успокойся, я никуда его не втягивал, он просто попросил меня быть осторожнее, — пояснил Джеймс. — Только не понятно, откуда он знает, что письмо до меня дойдет, ведь если я пропал…       — Я ему написала, — ответила Джинни. Джеймс уже хотел было возмутиться, но она продолжила, — не волнуйся, не совсем все. Просто сказала, что это слухи и с тобой все в порядке. Он имеет право знать! Я не хочу, чтобы он сбежал из школы, чтобы искать тебя и помогать. Он привязан к тебе…       Джеймс кивнул. Возможно, мама была права. Оставалось надеяться, что Алу хватит мозгов не растрепать его план Милане.       Жаль, что Альбус не написал подробнее, от кого узнал и что. Если все идет от Блэка, то они догадались через палочку. Если же это были Диаш или Николь, то начал подозревать сам Нотт.       Ладно, сегодня у него заслуженный вечер в кругу семьи, Нотт и так занимает слишком много его мыслей, чего совсем не заслуживал.       — Приятного аппетита, — Джинни поставила перед ними тарелку со спагетти в томатном соусе, а Джеймс принялся их аппетитно уплетать.       — Спасибо, — с набитым ртом проговорил Джеймс. — А ты есть не будешь?       — Что-то не хочется, — покачала головой Джинни. — Дождусь Гарри. Он со своими рейдами… Безумно за него переживаю.       Скоро все это закончится. Общими силами они справятся. Ничего не зря, все делается только к лучшему.       — Мам, — тихо сказал Джеймс, когда доел, а Джинни отлевитировала посуду в раковину, продолжая смотреть в окно и ждать Гарри. — Можно вопрос?       — Конечно, родной мой, — улыбнулась ему Джинни, чуть отвлекаясь от своих переживаний.       — А как папа поддерживал тебя во время беременности? — выпалил из себя Джеймс.       — Которой из? — рассмеялась Джинни, потормошив его волосы.       — Ммм… — задумался Джеймс. — Любой?       Джинни чуть улыбнулась, очевидно, окунаясь в те времена.       — Всегда по-разному, — пожала она плечами. — Вот с тобой… Хоть я тебе говорила, что ты был запланированный, но все же неожиданный. Мы просто… Решили, что когда получится, тогда получится. Поэтому все равно было достаточно неожиданно. Да и мы, правда, были молоды. Не знали, как… Не знаю, его поддержка выражалась во многом, на самом деле. Он знал, что мне важна карьера, поэтому именно он предложил мне писать спортивные статьи, раз я больше не могла участвовать в матчах. Я многого от него не требовала. Все же мужчинам сложно понять и осознать твое состояние. Но он стойко выдерживал мою смену настроения, странные вкусы. Когда мне было плохо, то брал готовку и уборку на себя. В целом, просто был рядом. Это было для меня самым важным. Это был для нас новый опыт, мы учились вместе.       Джеймса что-то кольнуло. Для мамы в первую беременность лучшей поддержкой была близость родного человека. Да, он не мог бы быть все время с Миланой, как папа был с мамой, но ведь он и правда бросил ее совсем одну, не давая ласки и заботы в такой тяжелый для нее период…       — Когда я носила Альбуса, то исходя из обстоятельств, мне было ценно другое, — усмехнулась Джинни. — Помощь с тобой. Мои беременности были настолько разными, насколько вы получились разными с Алом. С тобой мне очень хотелось тактильного контакта с Гарри, а вот с Альбусом нет. Я была очень рада, когда Гарри брал тебя, вы шли гулять, а я находилась в тишине. Может, поэтому у Гарри с Алом не такая сильная связь… С тобой он постоянно разговаривал, когда мой живот начал расти. С Альбусом было не так. Гарри чаще проводил время с тобой. Тем более, все уже было как-то понятно, мне не было страшно.       — А Лили? — поинтересовался Джеймс, теперь меньше себя осуждая, что оставил Милану, может, ей как маме с Алом не так важно его нахождение рядом…       — С Лили у меня была тяжелая беременность из-за ее магии, — нахмурилась Джинни. — Здесь тоже был другой вид поддержки. Хождение по врачам, Гарри меня успокаивал, что все будет хорошо. Тогда нас волновало не мое состояние, а состояние ребенка.       Нет, все же он ужасный отец… Но мамино лечение в итоге ни к чему не привело, у Лили все равно проблемы с магией, а на ней не экспериментировали Круциатусом на постоянной основе. Он заботится о своем ребенке, пусть и не находясь рядом с его матерью.       — Честно говоря, мы думали даже о четвертом ребенке, — усмехнулась Джинни, которая все больше погружалась в воспоминания.       — Что? — удивился Джеймс, снова возвращаясь в разговор с мамой из своих мыслей. — Когда?       — Когда Лили пошла в школу, — покачала головой Джинни. — Без вас в доме было так тихо и пусто… Гарри хотел еще одну дочку, а я мальчика. Мы даже смеялись, что если решимся, то это должна быть двойня, чтобы все устроило всех.       — И почему не… сделали? — спросил Джеймс, ловя себя на мысли, что обсуждать настолько интимную жизнь родителей все же странно.       — Стало страшно, — поджала губы Джинни, а в ее глазах появились слезы. — Что ситуация с Лили может повториться. Если случилось один раз… В общем, мы пришли к выводу, что у нас прекрасная полноценная семья.       Джеймс кивнул. Да, родители были молоды, когда у них появились дети. Но они с Миланой еще моложе!       — Гарри, — вскочила Джинни.       Джеймс тоже не заметил, как Гарри появился на кухне, а мама уже подбежала к нему, крепко обнимая и целуя. Как ему хотелось сделать тоже самое с Миланой… Нет, все, хватит этих испытаний. В конце концов, можно найти какой-то способ. Как только он отправится в Хогвартс на очередную тренировку, обязательно поговорит с ней.       — Я так волновалась, — Джинни, наконец, отлипла от Гарри. — Давай, проходи, будем ужинать.       — Как рейды? — поинтересовался Джеймс, пока родители ели (даже у мамы резко появился аппетит). — Нашли что-то?       — Конфисковали у Селвинов пару вещиц, но это все… не то, — покачал головой Гарри. — Никаких следов связей с Блэком, тайных почт или нелегальных заданий.       Сволочи.       — Кстати, мне Тед передал любопытную вещь от Нотта, — сказал Гарри.       — Что? — напрягся Джеймс. — Тед от Нотта?       — Ну, он Забини прислал какое-то проклятое ожерелье, Скорпиус отнес ему, ну а тот нам на… хранение, — пояснил Гарри. — Так что, в случае более обоснованных обвинений в его сторону, это пойдет дополнением.       — Нотт, Забини? — нахмурилась Джинни, слушая их разговор. — Ты поэтому у меня про беременности спрашивал? Ты хочешь помириться с Миланой? Джеймс, только не говори, что ты…       — Родная, все в порядке, не волнуйся, — заверил ее Гарри, поняв, что сболтнул лишнего про задание Джеймса. — Джеймс же встречается с Хлоей, да?       Да. Хлоя. Спортивные газеты пестрили до сих пор именно этими заголовками.       — Мам, пап, мне надо кое-что вам сказать, — решился Джеймс, понимая, что скрывать от родителей смысла нет.       — Ну я подозревал, что вы можете помириться, — тяжело вздохнул Гарри. — Джеймс, я не против Миланы. Если все наши планы свершатся, то она легко сможет оформить развод даже с ребенком от него. Но ты готов принять этого ребенка, воспитывать и любить его, зная, что он…       — Это мой ребенок, — выпалил Джеймс, словно был шестнадцатилетней девочкой и пришел сознаваться родителям в залете.       Родители переглянулись и уставились на него. Кажется, эта ночь пройдет в разговорах. Впрочем, это не так плохо, возможно, родители дадут ему дельный совет, ведь сам он совершенно запутался.              Они проговорили с родителями всю ночь. Наверное, это был первый их разговор настолько взрослый и серьезный. Джеймс был рад, что решился на него, родители или же просто обсуждение ситуации с более опытными людьми дали ему понимание, как действовать дальше.       Однако бессонная ночь давала о себе знать. С утра Джеймс был очень вялым, поэтому пришлось выпить две чашки кофе, что совсем не помогло. Он бы выпил тонизирующую настойку, но матч уже в эти выходные, ее могут засчитать как доппинг, поэтому лучше не рисковать и не давать Нотту шансов вышвырнуть его из команды, что он пытается сделать уже давно.       Джеймс трансгрессировал в тренировочный городок и направился сразу в раздевалку. Члены других команд на него удивленно смотрели. Действительно, газеты пестрили заголовками, что великий и неповторимый Джеймс Поттер пропал, а тут живой и невредимый идет к стадиону.       — Джеймс? — с таким же удивлением спросили уже члены сборной, когда он вошел в раздевалку и подошел к своему тринадцатому шкафчику. — Ты…       — Мерлин, только не говорите, что и вы повелись на эти слухи, — сказал Джеймс, закатив глаза. — Куда я могу пропасть?       — Ну… — неуверенно сказал один из охотников. — Это был «Пророк», а там работает твоя мама…       — Порой всякие змеи могут пролезть между лап грозного льва, — фыркнул Джеймс. — Как видите, я живой и невредимый.       — Мы рады, что с тобой все хорошо, — похлопал его по плечу вратарь, словно давая всем пример закрыть эту тему. — Больше нам не нужно думать о том, что Спиннет нас убьет перед финальной тренировкой.       Матч и правда был важный. Если они проиграют, то сборная Англии пропустит следующий Чемпионат мира. Никто этого не хотел, поэтому Джеймс планировал выложиться на этой тренировке, завтра отдохнуть и решить свою главную проблему, а в субботу с легкой душой вернуть свою жизнь окончательно в нужное русло поимкой снитча назло Нотту.       — Все в сборе? — гаркнул Спиннет, входя в раздевалку, но тут же смягчился, увидев основной и запасной состав, переодетый к финальной тренировке. — Отлично. Сегодня у нас финальная тренировка. По правилам, гонять, как обычно, я вас не буду. Основа — разогреться, отработать до идеального имеющиеся схемы и приемы, настроиться психологически. Но требую от вас внимательности и сосредоточенности. Сегодня весь наш спонсорский штаб присутствует на тренировке. Они хотят оценить вашу готовность, что не зря они вкладывают в вас столько денег. Поэтому задача размяться, показать красивую игру и не переломать друг друга. Играем красиво, нежно, профессионально.       Все закивали, немного начиная волноваться от присутствия абсолютно всех спонсоров, а Джеймс подумал о Нотте. Если все тут, то и он. Прервал свои дела, чтобы увидеться с ним?       — Поттер, задержись на минутку, — окликнул его Спиннет, когда все члены сборной взяли свои метлы и направились на поле.       Джеймс послушно встал перед тренером, прислоняя свою метлу к шкафчику.       — Я так понимаю, тебе не удалось выдержать нейтралитет с Ноттом, — поджал губы Спиннет.       — Ну почему же, — хмыкнул Джеймс. — То, что я с ним хочу сделать ежедневно, но до сих пор не сделал, можно назвать нейтралитетом.       — Джеймс, — вздохнул Спиннет. — Я общался с ними только что. Он подговорил остальных спонсоров… В общем, кто поймает снитч сегодня из ловцов, тот и будет играть в основе на матче.       Он знал это. Узнал этот план буквально вчера. Знал, что запасной ловец прогнулся под Нотта, как и загонщики второго состава, что сегодня на тренировке попытаются нанести ему травму, чтобы он не смог играть. Но Джеймс был в себе уверен. Предупрежден, а значит, вооружен.       — Я поймаю снитч, — уверенно сказал Джеймс, подхватывая свою метлу. — И сегодня, и в субботу.       Поттер вышел на поле, где их уже ждала команда.       — Положили свои метлы и пять кругов бегом вокруг поля, — свистнул Спиннет, и они побежали.       Несмотря на усталость и отсутствие сна, Джеймсу придавало чуть бодрости его приподнятое состояние, которое он ощущал впервые за долгое время. Он обхитрит Нотта, он вернет себе Милану, он выиграет назло всем злым языкам. Во время бега он чувствовал, что Нотт смотрит только на него, но не смотрел в ответ, сейчас у него другая задача, сейчас он Джеймс, Джеймс Поттер, ловец, а не никому неизвестный мальчик на побегушках.       — В воздух, — скомандовал Спиннет, когда разминка кончилась.       Джеймс взлетел на своей любимой метле, проверяя ее маневренность. Все нормально. Да и Нотт вряд ли будет использовать такой прием второй раз, имея совсем другие договоренности.       Свобода и теплый весенний ветер конца апреля придавали ему еще больше уверенности в себе. Снитч не выпустят так скоро, дадут охотникам и загонщикам показать себя, поэтому время есть. Джеймс взлетел чуть выше поля, вылетая за его пределы, и начал разминаться в нужных ему финтах.       Тело прекрасно его слушалось, были небольшие проблемы с головой, которая то и дело заставляла его направлять метлу к вип трибуне, где сидели спонсоры, но он старался держать взгляд ближе к игровому полю, заметить блик снитча на солнце сегодня будет просто.       — Ох, молодцы, — послышались комментарии с трибуны, когда основной состав забил очередной гол, поведя в счете 220:100. — Нет, все же Спиннет собрал прекрасную команду, я уверен, что Англия пройдет отборочный тур.       — Ловцы только подкачали, — усмехнулся Нотт, поднимая взгляд на него, парящего над ними.       — Что Вы так предвзято относитесь к Джеймсу? — попытался защитить его один из стариков. — Поттер прекрасный мальчик, талант у него в генах. Помню его мать в «Гарпиях», да и отец в Хогвартсе показывал себя очень достойно, правда, потом выбрал другую карьеру. Все время, что он в сборной, лично у меня к нему не было никаких пререканий.       — Слишком… юный, — кашлянул Нотт. — Ветер в голове, психологически неустойчивый, пусть и талантливый. Да, сегодня он может поймать снитч, а завтра нет. Я не вижу в нем уверенности в себе, реально уверенности, одно позерство и… удача, а она имеет свойство заканчиваться.       — Все мы люди, — сказал очередной спонсор. — У каждого что-то может случиться перед матчем, никто не застрахован. Но мы пошли на Ваши условия, мистер Нотт. Кто из ловцов будет играть в основе решит сегодняшнее противостояние.       Кажется, основа забила очередной гол.       — Как Ваша супруга? — снова вежливый вопрос, адресованный Нотту. — Она у Вас очень сильная девушка, раз первые месяцы беременности сочетает с учебой, помнится, моя жена не могла встать с кровати…       Чертов снитч. Джеймс видел, как он мелькнул около противоположной трибуны. Как бы ему хотелось услышать, что ответит Нотт, но он снова заставил себя включиться в игру.       Прежде чем ветер занял весь его слух, Джеймс успел услышать от Нотта приторную речь, наполненную фальшивой нежностью, а затем он улетел за золотым мячиком. Нотт не скажет им ни слова правды. Наоборот, был бы только рад, если бы Джеймс продолжал висеть над ними.       Однако пока он долетел, снитч успел скрыться. Джеймс осмотрелся по сторонам. Второй ловец ловил мух совсем на другом конце поля.       — Слева обводи, — рычал Спиннет, который одновременно выполнял и роль тренера, и судьи импровизированного матча.       И снова блик снитча. Его соперник прижался к древку и направил метлу в сторону золотого мячика. Джеймс не отставал, помня о загонщиках.       Он ловко увернулся от двух бладжеров, пущенных в него одновременно. Пусть метлы у них были одинаковые, но Джеймс все равно чувствовал, что он быстрее. Он будет первым.       Нотт был не прав, когда сказал, что удача имеет свойство заканчиваться. Иначе как объяснить, что снитч резко поменял ход своего движения и направился к нему? Наконец, крылышки покорно опустились в его ладони.       — Основа победила со счетом 400:130, — дал финальный свисток Спиннет. — Делаем финальные три облета над полем и собираемся внизу.       Джеймс отпустил мячик, подмигнув ему, словно благодаря, и полетел выполнять финальное задание, а внизу на поле уже собирались спонсоры.       — Ну что могу сказать, — сказал самый старый из спонсоров, беря первое слово. — Молодцы!       — Да, нам очень понравилась подготовка команды, обеих команд, — поправился он. — Хотя и видно, что основа сыграннее и лучше чувствует друг друга.       — Так и есть, — кивнул Спиннет. — Наша цель на тренировках не научиться играть против себя же, а если понадобиться замена охотника, чтобы новый влился в основу, был все же ее частью.       — Мудро, мудро, — похвалили спонсоры.       — Мне тоже все очень понравилось, — снисходительно улыбнулся Нотт, осматривая всех игроков и чуть дольше задерживая взгляд на нем. — К сожалению, я не смогу присутствовать в субботу на матче, у меня встречи по бизнесу, все же это мое основное детище, думаю, вы меня поймете. Однако хотелось бы поговорить с одним игроком, дать… наставления на ближайший матч. Вы позволите?       — О чем речь, конечно, мистер Нотт, — одобрили его инициативу спонсоры, только Спиннет бросил на Джеймса напряженный взгляд. — Думаю, остальных можно отпускать.       — Да, разумеется, — кивнул Нотт. — Мистер Поттер, можно Вас на минутку?       Довольная команда направилась в раздевалки, Спиннета забрали с собой остальные спонсоры, а Джеймс с Ноттом остались наедине на поле.       В первый раз, когда Нотт впервые показался в городке и спонсорском штабе, Джеймс стушевался. Ему было некомфортно находиться с этим человеком рядом, смотреть ему в глаза. Но сейчас была совсем другая ситуация.        За те два месяца, что он проводит с ним, он к нему привык. Нотт ему не казался тем зверем, которого невозможно одолеть, он знал его слабые места. Сейчас важно было не показать эту уверенность, не дать раскрыть себя.       — Что же Вы хотели со мной обсудить? — прищурился Джеймс.       — Предстоящий матч, естественно, — растягивал слова Нотт. — Ведь моя жена сделала свой окончательный выбор, перестав плести с Вами интрижку.       — Верно, — ответил Джеймс.       Что-то кольнуло его. Что, если Нотт прав, и Милана его не простит, даже не придет на встречу, даже ради ребенка. Она ради него терпела от этого человека избиения и насилие, но может не простить ему его слов.       — Я хотел убедиться, что этот… болезненный разрыв не скажется на матче, — Нотту явно нравилось доставлять себе удовольствие, думая, что ему больно, а ему и правда было больно, наверное, только информация о том, что ребенок его, а не этого урода, придавала сил.       — Я не тринадцатилетняя девушка, чтобы годами страдать о несостоявшейся любви, — фыркнул Джеймс. — Думаю, что я прекрасно доказал сегодня, что квиддич у меня на первом месте.       — Осмелюсь не передавать это очаровательной Хлое, — рассмеялся Нотт. — Девушки бывают такими ранимыми, когда мы не уделяем им свою каждую свободную минуту.       — Хлоя такая же фанатка своего дела, как и я, поэтому никаких проблем у нас нет, — признаться честно, Джеймс совсем забыл о Хлое со своими интригами, даже когда приезжал на тренировки, не было времени с ней пересечься. — Что-то еще?       — Знаю, что у Вас завтра тренировка в Хогвартсе, — кивнул Нотт. — Надеюсь, что Вы не будете перенапрягаться, помня о субботнем матче.       — Тренировать — не играть, — усмехнулся Джеймс, прожигая его взглядом. — Не беспокойтесь, в субботу вечером я буду в лучшей форме, а мои ребята лишь придадут мне уверенности. Жаль, что Вас не будет на матче. Что за такие срочные дела?       — То одна встреча, то другая, — уклончиво сказал Теодор. — Но на финале в Хогвартсе я обязательно буду.       — Буду польщен, — кивнул Джеймс. — Хотя, признаюсь честно, мне было бы приятнее, чтобы Вы видели мои победы, когда я на поле, а не за его пределами. Впрочем… На Чемпионате мира Вы сможете увидеть меня во всей красе.       — Боюсь, что вряд ли, — наигранно тяжело вздохнул Нотт.       — Что так? — картинно удивился Джеймс. — Бросаете нас?       — Скорее всего придется, — снова наигранное расстройство. — Когда моя жена родит, мы переберемся в Испанию. У меня там есть несколько вилл, да и парочка бизнесов, чтобы обеспечить себе раннюю пенсию и беззаботную старость. Да и я считаю, что в Испании более подходящий климат для моего наследника, море опять же.       Джеймс почувствовал, как у него сжимаются кулаки. Он не увезет Милану, а тем более его ребенка ни в какую Испанию. У Джеймса на этот счет совсем другие планы. Теперь он точно ни за что не отступится от своего плана. Как бы Альбус не утверждал, что это опасно.       — Теперь мне точно пора, — Нотт взглянул на часы. — Нужно еще перед отъездом в Хогвартс заскочить, проведать беременную жену, поговорить с целителями о ее нагрузках, наследник нужен здоровый. Однако строптивая мне жена попалась. То интрижку с молодым спортсменом закрутит, то в историю с темными артефактами влезет, ну никуда без контроля.       Поэтому ты его гробишь вместе с ней. Только не своего наследника. А моего ребенка! Стоп, что? Какая еще история с темными артефактами?       — Удачи, мистер Поттер, я рад, что слухи о Вашей пропаже всего лишь слухи, — сказал Нотт, гордо направившись на выход с поля.       Немного постояв, Джеймс поспешил в раздевалку. Хотелось ударить кулаком стену. Этим он сейчас и займется.       — Мерлин, Джеймс, чего так долго? — его планы и желания разбила команда, которая уже была в обычной одежде. — Что он тебе сказал?       — Сказал, что сомневается, что мое психологическое состояние удовлетворительное для такого серьезного матча, — сказал Джеймс.       — Вот урод, — выругался Коллин. — Это же наоборот психологическое давление, специально что ли.       — Плевать, его все равно не будет на матче, — отмахнулся Джеймс. — Я в порядке.       — Тебя ждать? — спросили загонщики.       — Нет, не надо, мне еще к Хлое надо заглянуть, — покачал головой Джеймс, стягивая с себя спортивную форму и беря полотенце.       — Ясно, дела любовные, — парни переглянулись. — Увидимся в субботу.       Они похлопали его по плечу, а Джеймс направился в душ. Внутри все кипело. Он обыграет этого человека, даст нормальную жизнь Милане и своему ребенку, даже если это будет стоить ему его собственной.       — Джеймс, — сказал ему Коллин, а Поттер удивился, что кто-то остался еще в раздевалке. — Я… хотел спросить у тебя по поводу долга. Я не хочу тебя торопить, но ты сам понимаешь, сумма немаленькая. Мне нужны…       — Да, я все понимаю, — поджал губы Джеймс. — Заплатят за субботний матч, я тебе половину отдам.       — Хорошо, — улыбнулся Коллин, чуть выдыхая. — Давай, пока.       Джеймс оделся в свою обычную одежду и направился в столовую, Хлоя должна быть там.       — Привет, — Джеймс в столовой подкрался сзади к Хлое, прошептав ей на ухо.       — Поттер, — вздрогнула девушка. — Напугал.       — Извини, не хотел, — Джеймс вальяжно расселся на стуле, ловя восхищенные взгляды девчонок.       Хлоя отложила от себя приборы, скрещивая руки на груди, и требовательно смотрела на Джеймса.       — Ну и где ты был? — спросила она.       — У меня были дела, — уклончиво сказал Джеймс. — Я помогал отцу, да и в Хогвартсе скоро финал.       — А я одна должна отвечать на комментарии журналистов, что у нас все хорошо? — прищурилась Хлоя. — Кажется, это нужно было тебе.       Джеймс обвел девушку взглядом.       — Только не говори, что ты скучала по мне, — фыркнул Джеймс. — Я знаю, что ты встречалась с Диашем в мое отсутствие.       — Джеймс, это другое, — ахнула Хлоя. — Это было… по делу.       — Да? — наигранно удивился Джеймс. — Какому же? Передать Нотту, что я больше не встречаюсь с Миланой? Или когда я с ней здесь был ты передавала ему напрямую?       Он видел, как девушка напряглась, а его специальное устройство, через которое Нотт передавал сообщения, завибрировало.              Сегодня в семь у меня              Черт, почему он не может уехать спокойно? Джеймс прекрасно понимал, что едва ли у Нотта какие-то дела. Он просто хочет устроить себе алиби на матч, что его там и близко не было.       — Ладно, признаю свою ошибку, — заговорила Хлоя, даже не спросив, что у него за прибор. — Но я хочу тебе все объяснить. А потом примешь решение. Выбор за тобой. Сегодня в семь. У меня.       — Нет, Хлоя, все кончено, — покачал головой Джеймс, вставая. — Мне больше не актуальны эти «отношения». Мне плевать, что ты кому расскажешь, мне больше нечего ни перед кем скрывать, все кончено, могу даже сделать все сам. Внимание уважаемые дамы и господа, меня и Хлою больше ничего не связывает, мы не пара!       — Ну ты и козел, Джеймс, — девушка бросила на него холодный взгляд. — Скоро ты поймешь, что ты сделал неправильный выбор, я давала тебе шанс, и это ты принял решение.              Вечером ровно в семь часов Джеймс стоял в поместье Нотта. К сожалению, ему так и не удалось попасть в основной дом (хотя, возможно, это было и к лучшему, иначе чары, настроенные специально для него, сорвали бы всю конспирацию). Они всегда встречались там, где он устроил прием, проставляясь за свое спонсорство перед сборной.       — Вильгельм, — Нотт протянул руку, а Джеймс пожал ее, в этот раз сильнее, чем обычно, после дневного разговора хотелось сломать ему пальцы.       — Тео, что случилось? — спокойно спросил Джеймс. — Ты же сказал, что я свободен до понедельника.       — Планы изменились, — гордо сказал Нотт, наслаждаясь своим превосходством и ненавистно смотря на него. — Мне нужно уехать из страны по делам в эти выходные. Не смогу присутствовать на матче. Поэтому мое задание, касательно Джеймса Поттера, переходит тебе.       — Почту за честь, сэр, — чуть склонился перед ним Джеймс. — Что мне нужно сделать? Ты говорил, что есть какой-то план на эту тренировку. Он сработал?       — Я сегодня убедился, что Поттер поймает снитч в субботу, он настроен, как никогда, — сверкнули глаза Нотта. — Пришлось его специально позлить, теперь он из кожи вон вылезет, чтобы победить. Так вот, этот снитч будет проклят. Как только Поттер дотронется до него голыми пальцами… его ждет моментальная смерть.       Джеймс нервно сглотнул. Да, он точно недооценил Нотта, ему такое и в голову не могло прийти. И снова он не мог поверить в свою удачу, что из-за каких-то срочных дел Нотта убить себя же выпало ему самому. До этого Нотт ему рассказывал лишь про планы на тренировку. Видимо, придумал что-то более гаденькое.       — Но… — начал Джеймс.       — Мой очень хороший знакомый владеет компанией, которая производит для подобных матчей все мячи и биты, — пояснял Нотт. — Поработаешь доставщиком этого оборудования. Ящик до игры никто никогда не открывает, снитч вылетит сам, никто до Поттера его не тронет и не пострадает. Тебе в субботу в десять нужно будет явиться сюда, взять этот сундук и просто доставить на стадион, там его примут, и можешь быть свободен даже в понедельник, а может и дольше, я сообщу, когда вернусь.       — Будет сделано, — кивнул Джеймс. — Спасибо за оказанную честь.       Нотт отпустил его, и Джеймс вернулся домой. Несмотря на прошлую бессонную ночь, сон ему не шел. Он думал, что делать с матчем.       Нотт поставил его в безвыходное положение. Если он не поймает снитч — выгонит из сборной, поймает — умрет. Если не доставит ящик — вызовет недоверие.       Ладно. Об этом он подумает завтрашней ночью. Привлекать отца пока что не хотелось, хотя и можно будет наслать проверку на стадион, вот только подозрения пойдут на директора компании поставщика или на его липовый образ доставщика, но снова никак не на Нотта. Сейчас у него было более важное дело. Придумать, что сказать Милане в свое оправдание…              Тренировка у команды была вечером, в шесть. Джеймс хотел бы сделать раньше, но у Скорпиуса и Альбуса были мастер-классы, и мадам Трюк строго запрещала отпрашивать их с уроков, ведь близился май и экзамены. Но если он весь день просидит тут дома в одиночестве, то его собственные мысли его же съедят. Он и так не спал всю ночь. Что, если Милана даже не придет к нему?       Как только Джеймс услышал, что проснулись родители и засобирались на работу, он решил спуститься вниз. Он долго думал, стоит ли отцу знать о проклятом снитче. В итоге решил, что стоит, просто нужно придумать какой-то не очень подозрительный план.       Хотя сейчас проклятие в маленьком мячике его волновало меньше всего.       — Я тебя понял, Джеймс, — серьезно сказал Гарри, и они тут же замолчали, когда вошла на кухню Джинни.       Все же им обоим не хотелось пугать ее. Джинни бы слишком переживала, могла бы ненароком выдать все своими эмоциями. Лучше в неведении и со спокойной душой, хватит ей переживаний за Ала и Лили.       — Доброе утро, — Джинни приветственно поцеловала сына в макушку, а мужа в щеку. — Джеймс, ты в Хогвартс?       — Да, — кивнул Джеймс. — В шесть тренировка, а потом хочу попросить Ала… попробовать устроить мне встречу с Миланой.       — Она согласится, — заверила его Джинни, чуть улыбнувшись. — Даже если не сразу простит тебя, то ради ребенка позволит все… исправить.       — А если нет? — Джеймс едва не плакал. — Что если… я уже опоздал?       — Ты не опоздал, — поддержал его Гарри. — Все будет хорошо. Мы поможем, найдем лучших целителей. В конце концов, это наш внук.       Джеймс усмехнулся. Он вспомнил, как пару лет назад он сидел на этой самой кухне, а мама ему говорила, что когда он влюбится, то квиддич станет для него на второе место, а он ей не верил. Он не представлял, что так скоро влюбится, а тем более не представлял, что… станет отцом. Еще вчера он отметил, какие родители молодые, их романтика еще жива, а они скоро станут бабушкой и дедушкой. Если станут…       Обязательно станут! Он не даст своему ребенку погибнуть или увести его в Испанию. Он был готов воспитывать ребенка от Нотта, но не позволит ему воспитывать своего.       Кажется, история повторяется. Тот человек, чье имя он носит, тоже стал отцом в двадцать лет. Оставалось надеяться, что у их ребенка будет другая судьба, что его родители будут живы.       — Передавай привет Алу и Лили, — мама поцеловала его на прощание, так, словно каждое прощание было последним, и они могут никогда больше не увидеться. — Скажи, чтобы были осторожны.       Джеймс трансгрессировал в Хогсмид. Сегодня почему-то все ощущалась по-другому. Словно это и правда был его последний день, когда хотелось надышаться, запомнить каждую деталь, вкусить этой жизни. В какой-то степени так оно и было. Если Милана его не простит… Жизнь потеряет краски. Хотя он не сдастся. А еще его завтра может убить снитч.       Он прошел через ворота замка, оказываясь на территории школы. Все было слишком родным. А если бы он обратил внимание на Милану, будучи студентом, они бы смогли провести еще больше времени вместе.       Вдруг на дорожку перед ним выпрыгнула лисичка. Джеймс удивленно посмотрел на нее, а та озиралась по сторонам, проверяя, чтобы они были одни. Через секунду и негромкий хлопок перед ним уже была Роза.       — Черт, — выругался Джеймс, отпрыгнув от нее. — Я никогда не…       — Джеймс? — удивленно смотрела на него кузина. — Ты…       — Я, — усмехнулся Поттер. — Что, давно не видела настоящих звезд квиддича?       Роза продолжала смотреть на него с подозрением. Кажется, его шутка была не убедительна. Хотя он и понимал сестру, после заголовков о его пропаже, а он тут живой и невредимый.       — Да я это, — цокнул языком Джеймс, закатывая глаза.       — В какой день ты закрыл меня в кладовке в доме бабушки? — спросила Роза, а Джеймс видел, как она под мантией сжала свою палочку.       — Я закрыл не тебя, а Ала, ты просто случайно оказалась там, потому что пряталась, чтобы мы не мешали тебе читать, — Джеймс даже восхитился Розой, такой вопрос с подвохом. — И это было на День Победы.       Он видел, как расслабилась Роза, опуская руки, а затем кинулась обнимать его. Он тоже сжал ее в своих объятиях. Почему ему сегодня кажется, что все происходит в последний раз?       — Что, лисий нюх стал подводить? — усмехнулся Джеймс, когда Роза перестала его сжимать так сильно.       — Я уже ничему не доверяю, — покачала головой Роза. — Где ты был? Эти статьи… Джеймс Поттер, объяснись немедленно!       — Ты сейчас в точности, как бабушка, — Джеймс ужаснулся с ее тона. — Не волнуйся, все под контролем. Эту статью заказали я и папа, никуда я не пропадал. Не вы одни что-то делаете.       Розе явно не нравилось, что она не в курсе происходящего. Но Гарри она верила, поэтому кивнула. Только окружив их со всех сторон, можно победить.       — А ты чего тут забыла? — Джеймс посмотрел на часы, которые сообщили ему, что урок закончится только через десять минут. — Роза Уизли прогульщица?       — Приходится, — тяжело вздохнула Роза, которой прогуливание уроков, казалось, до сих пор было пыткой. — Оборотни к чему-то готовятся. Нужно за ними чаще приглядывать. Да и пока Владимир не видит.       — Как он? — спросил Джеймс.       — Все еще проводят обследования, — пожала плечами Роза. — У него случаются приступы жжения в шрамах и агрессии… Не понятно, будет ли это прогрессировать. Он… говорит мне, что все нормально, но… Я вижу и чувствую, что нет. Стараюсь не оставлять его одного, не выводить из себя, вот и слежу вместо уроков, пока он не знает и не видит, что я хожу к оборотням.       — Что они за твари? — кулаки Джеймса сжались. — Портят нормальным людям жизнь. Ну ничего, мы всем им еще покажем. Да, лисичка?       Роза усмехнулась. Джеймс закинул ей руку на плечо, и они направились в замок, начиная вспоминать беззаботное детство. Прозвенел звонок, в коридорах начали появляться уставшие ученики, а Роза тут же вырвалась из его объятий, едва завидела Крама в конце коридора, который шагал к ним.       — Настолько все?.. — хотел спросить Джеймс, но как увидел слезы в глазах Розы, не решился продолжать свой допрос.       Он вдруг вспомнил, как Крам на него накинулся еще в начале семестра, когда он приходил просить его составить ему компанию в проникновении в дом Нотта. Кажется, все началось еще тогда. Он с сожалением посмотрел на Розу, понимая, что это не жизнь, вот так подстраиваться под него, жить в страхе, что он может разозлиться и в гневе сделать все, что угодно.       — Поттер, — Крам смерил его взглядом, тут же подходя к Розе и по-хозяйски ее обнимая за талию. — Давно тебя не видел. Ты… Рад, что с тобой все нормально.       — Да, — приветливо улыбнулся Джеймс, видя, как дрожит Роза. — Это все… слухи. Завтра у меня матч, а сегодня буду тренировать своих. Должны же мы взять у вас реванш.       — Не выйдет, — сурово сказал Крам. — Я поймаю снитч, я уверен в своих силах.       Крам вроде просто говорил, как уверенный человек, но от его фраз слышался холод и… будто бы угроза. Ему было некомфортно с ним находиться. Страх за Розу накатывал все больше. Не из-за того, что он может с ней что-то сделать, нет. Скорее наоборот, из-за этого чувства собственничества, что он готов своими животными инстинктами защищать ее.       — Можем поговорить? — переборол свой страх Джеймс, понимая, что сейчас останется с Крамом наедине, а он был в два раза шире его. — Когда тебе… будет удобно.       — Сейчас, — отрезал Крам. — У меня Трансфигурация, чего я там не знаю.       — Джеймс, — прошептала Роза, кинув на него взволнованный и немного неодобрительный взгляд.       — Все нормально, — выдавил из себя улыбку Джеймс. — Спортивные секретики.       — Встретимся на обеде, любимая, — Крам наклонился и совсем не нежно поцеловал Розу в губы, буквально вжимая ее в себя.       Ужасное зрелище… Но Джеймс понимал, что говорить с Розой бесполезно, она чувствует свою вину в случившемся, свою ответственность за Владимира, она его не бросит. Однако это может быть опасно для нее, поэтому Джеймс решил, что правильнее будет достучаться до Владимира, хотя бы попробовать это сделать.       — Ну и о чем ты хотел поговорить? — спросил Крам, когда они снова вышли в школьный двор и медленно побрели к озеру. — Я не буду поддаваться, как не сделал этого в прошлый раз.       К удивлению Джеймса Крам достал из своей мантии пачку сигарет, поджигая одну с помощью палочки и затягиваясь, а Поттера окутал какой-то странный запах.       — Не знал, что ты куришь, — Джеймс с таким удивлением смотрел на Крама, отмахиваясь от дыма.       — Я не совсем курю, — усмехнулся он. — Это не обычные сигареты. Целители дали, там какие-то успокаивающие травы, эффекты… Только Розе не говори, не хочу, чтобы она знала.       — Я о ней и хотел с тобой поговорить, — осторожно сказал Джеймс.       Крам докурил свои травы, а Поттеру показалось, что его взгляд стал намного спокойнее и осознаннее.       — Не надо, — виновато сказал он. — Я все… знаю и понимаю. Это ненормально. Но я не могу… оставить ее. Не сейчас. Да и она не оставит меня, ты же ее знаешь.       — Знаю, — кивнул Джеймс. — Поэтому разговариваю с тобой, а не с ней.       — Я думаю, как решить эту ситуацию, — заверил его Крам. — Я чувствую, когда мне становится хуже. В такие моменты я стараюсь не подходить к ней. Но мы с ней обсуждали, чтобы ее палочка всегда была наготове.       — Какие прогнозы? — спросил Джеймс с сочувствием, видя, что Крам очень старается, не хотел, чтобы эта пара вынужденно расставалась из-за обстоятельств, страдая друг без друга.       — Пока что целители пытаются консервативным путем успокоить во мне эти темномагические проявления, — поморщился Крам. — Что-то вроде эффекта анимага для оборотня. Но я… чувствую, что не помогает. Эти травы вызывают привычку, с каждым разом их эффект длится все меньше. Знаю, что обсуждалось лишение магии. Но половина целителей наоборот считает, что только благодаря магии я еще и жив.       Чертовы ублюдки. Сколько жизней они покалечили? Джеймс искренне надеялся, что целители совершат чудо и избавят Крама от этого недуга, что они с Розой будут счастливы, и они вскоре погуляют на их свадьбе.       — Тихо, — вдруг сказал Крам, хватая Джеймса и буквально затаскивая его за кусты.       Спустя минуту услышал шаги и Джеймс. Из леса показался Диего. На его лице были заживающие шрамы, но все еще выглядевшие ужасающе. Парень лег на траву, зачерпывая руками воду из Черного озера и начиная жадно пить. Казалось, что ему плохо.       — Крам, что… — но рядом с ним уже сидел ворон, который взмахнул крыльями и полетел в сторону леса.       Джеймс вышел из кустов, состояние Диего его пугало, кажется, ему было очень плохо, он не мог его оставить тут, не убедившись, что все в порядке.       — Диего? — осторожно подошел он. — Ты… с тобой все нормально?       Парень повернулся на него и посмотрел… желтыми глазами. Джеймс отшатнулся от него. Мог ли Диего все еще быть оборотнем, но… в человеческом обличии?       — Джеймс? — хрипло спросил он. — Ты что тут…       — Тренировка сегодня, — Джеймс создал стакан воды и протянул Диасу. — Что с твоими глазами?       — Глаза всегда такие теперь, — усмехнулся парень, ложась на спину и закрывая их. — Я уже привык.       — А остальное? — с беспокойством спросил Джеймс. — Ты отвратно выглядишь.       — Какое сегодня число? — спросил Диего, присаживаясь и запуская руки в волосы, которые у него непривычно отросли, чем он стал еще больше походить на Диаша.       — Двадцать шестое апреля, — сглотнул Джеймс, понимая, что не помнить какой сегодня день совсем ненормально. — Пятница.       — Вот черт, — выругался парень. — Полнолуние было во вторник…       Что? Он три дня провел в бессознательном состоянии? Джеймс плохо помнил школьную программу, но откуда-то точно знал, что только одну ночь оборотень не помнит сам себя.       — Три дня? — нахмурился Джеймс. — Почему ты не в Мунго?       — Я был в прошлом месяце, — отмахнулся Диего. — Поняли, что на меня волчье противоядие не действует. Сказали, что ничем помочь не могут, изолировать меня у них не будут, я иностранец, они не обязаны, МакГонагалл сказала, что в Хогвартсе есть место. В общем, в понедельник вечером мадам Помфри меня отвела в комнату в Воющей хижине по проходу под Ивой, а дальше я помню только сейчас.       — Что за… — выругался Джеймс. — Целители и не могут помочь. Хотя бы наблюдали за состоянием, что-то бы дали, не волчье противоядие, так что-то другое. Три дня это… ненормально.       Кажется, Диего был того же мнения, потому что он о чем-то задумался. Его что, в школе за три дня никто не хватился? Или же над бедным парнем проводят эксперименты, пытаясь понять, сколько он будет отходить от полнолуний?       — Тебя отвести в замок? — спросил Джеймс, чувствуя, как в животе заурчало, и ему стоило бы отправиться на обед.       — Нет, не надо, посижу еще, — покачал головой бразилец. — Спасибо.       — Ладно, как знаешь, — похлопал его по плечу Джеймс. — Только не стоит скрывать это от мадам Помфри, ради безопасности, в первую очередь своей же.       Джеймс направился к замку. Теперь он понимал переживания мамы за Ала и Лили. На первый взгляд в спокойном замке становилось слишком опасно.       — Джеймс, — послышался голос Лили, как только он вошел в Вестибюль.       Он увидел, как сестра, выходящая из зала с Хьюго и Алисой, бежит к нему, влетая в его объятия.       — С тобой все хорошо, — она все крепче сжимала его в своих объятиях.       — Привет, малышка, я тоже скучал, — улыбнулся Джеймс. — Как твои дела?       — Идите, я догоню, — крикнула друзьям Лили, они кивнули, Хьюго ему чуть улыбнулся, показывая большой палец вверх, и они удалились. — У меня все хорошо, что это была за статья?       Джеймс, конечно, не собирался вдаваться в подробности, сказал лишь то, что с отцом все согласовано, и чтобы она не волновалась за него, только лишь болела на завтрашнем матче.       — Ты вся светишься, — Джеймс не мог налюбоваться на сестру, он давно ее такой не видел. — Что с тобой?       — Настроение хорошее, — уклончиво сказала Лили. — Да и жизнь прекрасна.       — Только не говори, что ты снова помирилась с Малфоем, — нахмурился Джеймс.       В этот момент из Большого зала со своими соседками по комнате вышла Савар. Как только она посмотрела в их сторону, француженка тут же замерла. Что-то сказав девочкам, она буквально бросилась к лестнице, ведущей в подземелья.       — А ну-ка рассказывай, — приказал Джеймс. — И я пойму, если соврешь.       Чем дальше шел рассказ Лили, тем больше не по себе становилось Джеймсу. Черт, да в Хогвартсе реально опасно для Ала и Лили. Нужно с этим быстрее заканчивать, отыграет матч и все, предложит Нотту авантюру-ловушку, да такую, что всю эту шайку навсегда закроют по тюрьмам.       — Чертовы иностранцы, — выругался Джеймс. — Да я ей…       — Джеймс, оставь ее, — отмахнулась Лили. — Они и так уже наказаны. Представляешь, какая им жизнь предстоит? А я свободна! Я могу сделать все, что… Черт, прости…       — Все нормально, — вяло улыбнулся Джеймс. — Я планирую сегодня поговорить с Миланой.       Прозвенел звонок на первый мастер-класс, коридоры опустели, поэтому Джеймс с Лили двинулись в сторону библиотеки, куда Поттер решил проводить сестру, чтобы не шаталась одна по замку. Он рассказал все о разговоре с родителями, которые были в курсе теперь про ребенка, а также о своих страхах и опасениях, что Милана его не простит. Около дверей библиотеки Лили снова обняла его, а у Джеймса вновь было ощущение, что они словно прощаются навсегда.       — Все будет хорошо, — с таким огоньком и позитивом говорила Лили, что Джеймс не мог не поверить сестре, он ее слишком давно такой не видел. — Мы справимся, и наша семья будет счастлива, мы заслужили этого.       Проследив, что Лили села за стол к Хьюго и Алисе, Джеймс направился по направлению к кухне. Обед в Большом зале он пропустил, хотя перекусить все же хотелось перед тренировкой. Да еще надо было зайти к Теду и поговорить о том, что происходит в замке, ему он доверял больше всех, да и вряд ли ему было плевать на Дом, все же Диего был слишком близок к ней.       — Кого я вижу, — в пустом коридоре раздался ненавистный ему голос.       Джеймс медленно обернулся, замечая, как за ним вышагивает Диаш.       — За что тебе только деньги платят, — покачал головой Джеймс. — Мне кажется, или у тебя сейчас урок?       — Туда и направляюсь, — улыбнулся парень. — Преподаватель не опаздывает, а задерживается, Поттер.       — Слышал я, как ты зачеты принимаешь, — усмехнулся Джеймс.       — Она тебе жаловалась? — глаза Диаша наполнились злобой.       — Кто она? — нахмурился Джеймс, с непониманием смотря на него. — Мартин мне рассказывал, что заменял тебя пару раз, и что у тебя есть одна забавная группка из девушек…       — Что, Поттер, завидно? — подмигнул ему Диаш.       — Не особо, — скривился Джеймс. — Меня никогда не привлекали девушки, дающие по первому требованию. Да, не скрою, по глупости пользовался этим. Но в отличие от тебя вырос из этого.       Диаш прожигал его взглядом. Джеймсу не хотелось больше оставаться рядом с этим человеком. Он развернулся и пошел дальше по коридору.       — Я бы на твоем месте навестил сегодня Хлою и все исправил, — крикнул ему Диаш. — Дружеский совет.       — Не нуждаюсь в твоих советах, — Джеймс остановился и снова развернулся. — Да ты и на своем месте ее навещал.       — Дурак ты, Поттер, — выдохнул Криштиан. — За что и поплатишься.       Диаш ушел, свернув в другой коридор, а Джеймс продолжил путь на кухню. Лили зарядила его таким прекрасным настроением, а этот идиот все испортил. Вот умеют же они!       — Джеймс! — воскликнул женский голос, а Поттер только сейчас заметил, что уже стоит на кухне, облепленный домовиками.       — Паули? — удивился Поттер. — Ты чего здесь делаешь?       — Ем, — усмехнулась американка. — Я думала, что твои сами сегодня тренируются, у тебя же завтра матч.       — Чего желает мистер Поттер? — лепетали домовики.       — Я буду мясо с картошкой, — сделал заказ Джеймс, назвав первое, что пришло в голову, и сел рядом с Паулиной.       Ему показалось, что она тоже изменилась. Что-то было не так в ее взгляде. Он был более спокойным, умиротворенным.       — Решил не оставлять своих зверят без присмотра, — чуть улыбнулся ей Джеймс. — Матч через неделю, осталось три тренировки!       — Ну, да, — кивнула Паулина. — Я хотела прийти к тебе завтра, правда, с утра у меня встреча, но вечером я свободна.       — Конечно, приходи, — воодушевился Джеймс. — Всегда приятно, когда знаешь, что на трибунах есть человек, который болеет только за тебя.       Паулина ему тепло улыбнулась. Как ему было с ней легко. Джеймс раньше никогда не дружил с девушками, в школе в основном общался с Фредом, Клэр и Хлоя были только для квиддича, да и он им нравился, это не была та самая бескорыстная двусторонняя дружба, с остальными девушками он либо спал, либо они были его кузинами.       — Как ты? — спросил Джеймс, когда ему принесли его еду, а он с жадностью на нее накинулся, как будто в последний раз. — Ты… какая-то другая, все нормально?       — Да, все отлично, — улыбнулась Паулина. — Я… Я никогда еще не чувствовала себя так комфортно. Словно я из зарослей вышла на ровную дорожку.       — Что, Диаш перестал лезть? — с набитым ртом спросил Джеймс. — Видел я твоего гуся сейчас в коридоре, какой же неприятный тип.       Паулина лишь опустила глаза, отодвигая тарелку со своим недоеденным супом и салатом.       — Хватит обо мне, лучше расскажи, как там… наш план? — тихо спросила она, наклоняясь к нему ближе через стол.       Джеймс рассказал, что Нотт ему доверяет, и что завтра его на игре ждет подстава, как он все грамотно выставил перед Спиннетом и командой, чтобы быть уверенным, что проклятие достигнет цели.       — Мерлин, Джеймс, — ахнула Паулина. — Может, тебе лучше не играть?       — Вот еще, — выпятил вперед грудь Джеймс. — Я не буду играть по правилам этого мудака.       — Это опасно, — настаивала Уайт. — Что, если он… что-то заподозрил?       — Да брось ты, — цокнул языком Джеймс. — Этот идиот мне все свои секреты уже выдал.       — Не нравится мне все это, — нахмурилась Паулина. — Женская интуиция подсказывает, что здесь не все в порядке.       Джеймс не хотел больше обсуждать эту тему. Он уже все решил, ради Миланы и ребенка он пойдет до конца. Кстати, о них…       — Паули, лучше дай мне свой женский совет, — перевел тему Джеймс, когда они вышли с кухни и направились в башню капитанов. — Как мне… дать понять Милане, что я был дураком, что я хочу быть с ней, что я хочу спасти нашего ребенка.       — Чего? — удивилась Паулина. — Ты же не хотел, говорил, что бесполезно, пока Нотт…       — Да, говорил, — перебил ее Джеймс, злясь сам на себя из прошлого. — Но сейчас… Многое изменилось. Ребенок растет с каждым днем, это уже не… просто клетка. Да и Нотт ее может увести с ребенком. Я не хочу тянуть до последнего, хочу все исправить.       Паулина в целом не сказала ему ничего нового. Будто слово в слово повторила реплику Джинни. Милана может его не простить душой, но все равно подпустит к себе ради ребенка.       — О, наши любовнички, — усмехнулся Мартин.       Джеймс и Паулина напряженно переглянулись. Никто не знал (кроме Миланы) о том их сексе. Мартин имел удивительную способность попадать порой в точку. Паулина ничего не ответила, направляясь в свою комнату, а Джеймс взмахнул палочкой, призывая свои схемы. Он надеялся, что Мартин в его отсутствие не взламывал его тумбочки.       — Перед смертью не надышишься, — подмигнул ему Мартин. — Бросай свои бумажки. Давай лучше полетаем.       — У меня завтра матч, — покачал головой Джеймс. — Знаешь же, что лучше не напрягаться.       — Да мы разминку и все, — хлопнул его по плечу Мартин. — Сто лет не виделись.       Джеймс согласился, разминка еще и правда никому не мешала, тем более, что за разговорами с другими и их проблемами он не думал о Милане, а час икс все быстрее приближался.       — Давай только через полчаса, — Джеймс посмотрел на часы. — Я хотел еще к Теду зайти.       Мартин кивнул, сказав, что будет ждать его на поле, а Джеймс напрямую отправился в кабинет к Люпину, у него как раз сейчас должен начаться пятнадцатиминутный перерыв между мастер-классами.       — Тед, — обнял его Джеймс, дождавшись, пока ученики покинут класс.       — Рад, что с тобой все хорошо, — потрепал его по голове Люпин. — Где ты пропадал?       — Лучше скажи, что тут у вас происходит? — Джеймс перевел тему в нужное ему русло. — Что тут устроила Савар, почему Диего бродит в окрестностях замка три дня?       Джеймс поражался, как Тед умеет видеть во всех что-то хорошее, оправдывать их, давать людям вторые шансы. Он не спешил осуждать Савар, да и в Диего не видел опасности. Он просто наблюдал, готовый вмешаться в любой момент.       — Не волнуйся, я приглядываю за всеми, — сказал Тед, когда начала заходить новая группа студентов. — Главное, береги себя.       — Мари у себя? — спросил Джеймс. — Хочу ее попросить дать моим зверятам на кануне матча зелье для сна.       — Должна быть в комнате, — кивнул Люпин. — Только Джеймс… не говори с ней обо всем этом. Я ей ничего не рассказывал. Сам понимаешь…       Даже не представляешь, Тед, как понимаю. У меня тоже есть та, которой нельзя переживать. Только полтора месяца назад я плюнул на нее и своего ребенка с Астрономической башни.       — Вик, — ворвался в комнату Джеймс, замечая, что кузина была не одна.       На ее кровати плакала Доминик, а Виктуар ее успокаивающе поглаживала.       — Дом? — спросил Джеймс. — Что случилось?       — Ди-и-иего, — послышались рыдания.       — Он сделал тебе больно? — напрягся Джеймс, вспоминая не совсем адекватное состояние Диаса пару часов назад.       — Пропал, — шепнула ему Вик, пока со стороны Доминик послышались очередные всхлипы. — Три дня назад было полнолуние, он проводил его в комнате в Воющей хижине, но он… не вернулся.       — Вернулся, — выдохнул Джеймс, понимая, что все хорошо. — Я его видел, когда приехал. Он выходил из леса. Выглядел потрепанным, но пришел в себя.       — Где он? — Доминик тут же вскочила с кровати, хватая его за руку. — Джеймс, где ты его видел?       — Видел у кромки леса, но посоветовал ему сходить в Больничное крыло, — Джеймс скрипнул зубами от боли, так сильно Дом сжимала его руку. — Думаю, он там.       Разгромив половину комнаты, Доминик выбежала прямиком в класс, совсем не обращая внимания, что там идет урок. Мари лишь тяжело выдохнула, качая головой. Джеймс достал палочку, приводя в порядок комнату.       — Как ты? — спросил Джеймс.       — Ну, как-то так, — хмыкнула Виктуар. — Всегда что-то новенькое.       — Вообще-то я о тебе, — улыбнулся Джеймс.       Он смотрел на Вик и пытался представить на ее месте Милану. Но не мог. Беременность Вик и Теда выглядела такой правильной, а у них было все не как у людей.       — Ем и сплю, — закатила глаза Вик. — Тед просто не дает мне ничего делать. Все же я беременная, а не больная. Пылинки ходит с меня сдувает.       Джеймс снова почувствовал себя самой последней дрянью. Он оставил Милану без малейшей поддержки, не говоря о том, чтобы сдувать с нее пылинки. Она его не простит…       — Ты что-то хотел? — поинтересовалась Вик. — Или просто зашел?       — И просто, и хотел, — Джеймс убрал взгляд с живота Вик, который она постоянно поглаживала. — Через неделю матч, я скажу своим, чтобы зашли к тебе за успокоительным перед сном, выдашь им самое легкое?       — Да, конечно, — радостно закивала Вик. — Хоть что-то сделаю полезное.       Джеймс поблагодарил кузину и направился на поле, где его уже ждал Мартин.              — Отлично полетали, все свободны, — улыбнулся Джеймс своей команде.       Сегодня его порадовал даже Дин. Джеймс, конечно, не хотел радоваться состоянию Крама, но оно могло сыграть им на руку. Скорее всего перед матчем Владимир покурит своих успокоительных трав, отчего его реакция сможет замедлиться, и Дин поймает заветный мячик.       — Ал, Скорп, останьтесь, — скомандовал Джеймс, когда эти двое со всей командой направились на выход из раздевалки.       Джеймс подождал, пока все выйдут, и наложил защитные чары на раздевалку.       — Я… хочу помириться с Миланой, — выпалил Джеймс.       Альбус и Скорпиус удивленно и напряженно переглянулись. Ему это не нравилось. Она им что-то говорила?       — Это… возможно? — с надеждой спросил Джеймс. — Помнится, вы говорили, что можете устроить нам… встречу.       — Джеймс, ты уверен? — с сомнением спросил Альбус. — Ты же не хотел, говорил, что…       — Да знаю я, что я говорил, — огрызнулся Джеймс. — Обстоятельства изменились. Я хочу ее видеть и извиниться, поговорить. Дальше пусть решает сама. Ну так что? Устроите нам встречу?       Скорпиус кивнул, что-то говоря словно одним взглядом Алу. Они будто что-то от него скрывали, что Джеймсу не нравилось. Но он покорно ждал.       — Ладно, — выдохнул Альбус. — Я ей передам, что ты хочешь ее видеть.       — Ал, — состроил щенячий взгляд Джеймс. — Убеди ее прийти, ладно?       — Я постараюсь, но ничего не могу пообещать, — поджал губы Альбус.       Он снял блокировку с двери, которая тут же открылась так резко, что Джеймс инстинктивно выхватил палочку.       — Вы чего тут закрылись вдвоем? — в раздевалке появилась Ацуко. — Ой, Джеймс… привет.       Джеймс опустил палочку, не чувствуя опасности. Он видел, как лицо Альбуса тут же расслабилось, словно он забыл о всех невзгодах. Мерлин, Ал, прошу, уговори ты ее прийти ко мне, я тоже в конце сегодняшнего дня хочу быть таким счастливым, как ты.       — Я закончил, пойдем, — сказал Альбус, беря Ацуко за руку и целуя ее в уголок губы. — Только зайдем в вашу комнату, боюсь, что без твоей помощи я не справлюсь.       — Что случилось? — напряглась Ацуко.       — По дороге расскажу, — Альбус отошел к лавке, чтобы взять метлу.       Скорпиус лениво наблюдал за Алом, явно не собираясь уходить с ними, а Джеймс поймал взгляд Ацуко. Как только их глаза встретились, он заметил, как ее зрачки забегали, а она словно была не здесь. Через несколько секунд все прекратилось, а Сато с ужасом смотрела на него.       — Пошли, — Альбус взял ее за руку, выводя из раздевалки, а Джеймсу было не по себе.       Это было… видение?       — Джеймс, — вывел его из мыслей Скорпиус. — Чем ты занимаешься?       — Малфой, не думаю, что тебе стоит знать, — холодно сказал Джеймс. — Это… мое дело.       — Я обещал Милане, что с тобой ничего не случится, что я буду приглядывать за тобой, — сказал Скорпиус.       — Со мной ничего и не случится, — уверенно заявил Джеймс. — За мной приглядывают.       — Я знаю, что ты вертишься в их кругах, — выпалил Скорпиус, заставив Джеймса застыть. — Мне нужна информация о Розье.       Джеймс удивленно понял брови. В их кругах он слышал почти обо всех, но не о Розье. Лишь читал в газете и слышал причитания отца, что снова ничего не нашли и пришлось его отпустить.       — Я ничего о нем не знаю, — Джеймс даже не соврал. — И мой тебе совет, не лезь туда. Лучше… со своей невестой разберись. Она же с ними, да?       Малфой смерил его недовольным взглядом.       — Джеймс, мне нужна информация о Розье, — уверенно заявил Скорпиус. — Когда ты с ними встречаешься? Я пойду с тобой. Только скажи мне…       — Нет, — строго заявил Поттер. — Ты мне все испортишь.       — Тогда узнай сам, — настаивал Скорпиус.       — Ладно, — согласился Джеймс. — Тогда ты мне скажешь, что имел в виду Нотт, когда говорил, что Милана связалась с темными артефактами.       — Черт, — выругался Малфой. — Ладно.       Чем дальше рассказывал Скорпиус, тем больше злился на себя Джеймс. Он хотел защитить Милану, исчезнув из ее жизни, а она… Почему он наивно думал, что она не будет действовать в одиночку?       — Спасибо за честность, — поблагодарил Джеймс.       — Могу рассчитывать на ответную? — прищурился Скорпиус.       — Да, я попробую что-нибудь узнать, — пообещал Джеймс.       Сейчас ему было плевать на Малфоя и Розье. Главное, чтобы у Альбуса все получилось. Прошел уже час, как Джеймс ждал хоть какую-то весточку от брата, сидя в своей спальне в капитанской башне, заранее попросив Мартина сегодня там не появляться.       — Она идет к тебе, — наконец, серебристый лось ворвался к нему в комнату, передавая сообщение, которое было отнюдь не позитивным.       Джеймсу казалось, что сейчас все разорвется внутри. Его переполняли чувства. От неистовой радости до леденящего душу страха. Что он ей скажет? А она ему? Почему она идет? Не простить его, сказать, что все кончено, что он не увидит никогда в жизни своего ребенка?       Сердце бешено стучало. Он знал, что если не сегодня, то второго шанса может не быть. По сообщению Альбуса было совсем ничего не понятно.       Почему его сегодня целый день преследует это поганое чувство? Ничего не кончится, все только начнется. Он же Джеймс Поттер — самый везучий человек в мире.       Поток мыслей прервали шаги, которые он услышал на лестнице. Торопящиеся. Затем скрипнула дверь.       Будто дежавю. Уже один раз она так стояла в его комнате, прижимаясь к закрытой двери. Только тогда извинялась она, что вынужденно бросила его, сказав, что не любит, сейчас этот ад предстоит пройти ему.       — Милана, — судорожно выдохнул Джеймс.       Он был готов плакать. В его глазах и правда стояли слезы, которые сглаживали ужасающую картину, которая открывалась перед ним. Тощие руки на которых были синие и желтые синяки, впалые щеки, худые ноги, которые ее едва держали. Весь ее измученный вид словно кричал о том, что вчерашняя встреча с Ноттом не прошла для нее бесследно. Что он наделал? Какой он идиот, что решил, что без него рядом он ее не будет трогать. Милана, прости меня.       — Джеймс, — прошептала она, словно это единственное, что она могла сделать. — Не нужно...       Глаза. Синие потухшие глаза, которые отчаянно боролись за жизнь, стараясь воспроизвести тот блеск, глядя на него. Он не понимал ее эмоций.       — Прости меня… — Джеймс чувствовал, как выкатилась слеза из его глаза, а ее синяки под глазами виднелись все четче, она все же пришла окончательно расстаться с ним. — Я не хотел… Я оставил тебя одну в такой период… Милана, я идиот…       Но она не дала ему договорить, слабо притягивая к себе и прижимаясь губами. Они были сухими и потрескавшимися. Но она так отчаянно вжималась в него, что сносило голову, хотелось ее всю здесь и сейчас. Они оба хотели насладиться друг другом за все время разлуки. Что-то незримое тянуло его к ней все сильнее, он это чувствовал. Она поменяла свое решение? Тоже почувствовала это притяжение?       — Джеймс, — застонала она ему в губы.       Он всегда чувствовал, что они были разные. Не всегда понимали друг друга. Сейчас же что-то делало их чем-то единым, что он понимал все ее желания без слов.       Джеймс подхватил ее, продолжая целовать. Она обхватила ногами его торс, страстно отвечая на поцелуи, откуда только брала силы. Она всегда была легкой, а сейчас казалась Джеймсу невесомой.       Чем дольше длился их поцелуй, тем больше в ней появлялось силы. Она сжимала своими тонкими пальцами его волосы все сильнее. А он не представлял, что когда-нибудь сможет оторваться от нее.       — Джейми, — снова жалобный стон.       Джейми. Она так назвала его, когда они переспали впервые. Снова так, будто в последний раз.       Джеймс опустил ее на пол, толкая к кровати, на которую она упала, по пути срывая с себя футболку и избавляясь от пижамных штанов, в которых был. Им обоим не терпелось. Какая она для него желанная, он еще никогда ее так не хотел.       Милана не отставала от него. Она стянула с себя свою футболку, под которой не было лифчика. Джеймс с ужасом уставился на нее.       Некогда аккуратная и пышная грудь исчезла. Ребра обтягивали тонкую кожу, будто желая ее порвать. А на впалом животе виднелся маленький бугорк.       Ребенок. Джеймс отшатнулся от Миланы. В прошлый раз, когда он видел ее такой, она была в облегающем платье, где не было и намека на ее беременность, а сейчас она была как никогда реальной.       — Джеймс, пожалуйста, — простонала Милана. — Не останавливайся.       — Милана… — сглотнул Джеймс. — Я…       — Иди сюда, — она села, притягивая его за шею, завлекая снова в поцелуй.       Джеймс старался не наваливаться на нее. Он не хотел из-за своего желания еще больше вредить их ребенку. Но если Милана позволяет, значит, все нормально, она же его чувствует.       Он приподнял ее, стягивая с нее пижамные штаны, в которых она пришла к нему. Под ними тоже не было белья. Мерлин, что она с ним делает…       Но что-то его стопорило. Он не мог расслабиться. Ребенок…       — Я поняла, — она отлипла от него, буквально заставляя лечь. — Я все сделаю сама.       Джеймс в шоке наблюдал, как она буквально оседлала его. Милана терлась о него, вжималась бедрами в него, взяла в руку член, проводя по всей длине, вызывая у него стон. Без долгих прелюдий она помогла ему войти в себя, отчего он окончательно потерял голову.       С ней каждый раз был особенным. Но сегодня это было волшебно. С каждым движением на нем она словно оживала. А он был не против отдавать ей энергию, это было слишком приятно, что он может вселять жизнь. Его отпускало, он понимал, что секс не вредит беременности, а возможно, даже наоборот.       Джеймс понял, что если он все не возьмет в свои руки, то все кончится слишком быстро, а им этого не надо. Он снял ее с себя, укладывая на бок, примостившись животом к ее спине. Джеймс осторожно положил руку на ее едва округлившийся животик, и вошел в нее, легко приподнимая ногу.       — Дааа, — простонала она.       Джеймс задвигался активнее, целуя ее шею, кожа стала совсем бледной, а сейчас на щечках появлялся румянец.       — Я люблю тебя, — прошептал Джеймс, кончая в нее, больше не в силах сдерживаться, и она в этот момент задрожала в его руках, а ее сокращающиеся стенки не хотели выпускать его из нее.       Она обмякла в его руках, поворачиваясь к нему, снова притягивая к себе и целуя.       — И я тебя люблю, — прошептала она, закрывая глаза и все теснее прижимаясь к нему.       Не хотелось отпускать ее из объятий и говорить, но он так не мог. Кажется, она на него не злилась. Но он должен был извиниться, все рассказать ей.       — Милана, — Джеймс поцеловал ее в висок. — Почему ты меня простила?       — Потому что то, за что я на тебя обижалась, больше не актуально, а мне без тебя очень плохо, — она снова прижалась к нему. — Я понимаю, почему ты не мог сам, но через ребят ты передал кровь.       — Что? — Джеймс приподнялся на локтях. — Какую кровь?       — Ал и Скорп мне на день рождения передали от тебя подарок, — нахмурилась Милана. — Чтобы я сделала распылитель твоей магии для ребенка…       — А, да, прости, я забыл, — улыбнулся Джеймс.       Наверное, ему стоило разозлиться на Ала, но он был ему благодарен. Ал и Скорп оказались намного умнее их двоих. Нерадивые родители, а дядя этого ребенка намного умнее, сохранил ему жизнь.       — Я так скучала по тебе, — всхлипнула Милана. — Так злилась на себя, что вспылила тогда. Понимала, что ты не можешь прийти. Но так ждала…       — Я не мог прийти раньше, — Джеймс снова поцеловал ее в макушку. — Я знал, что Нотт следит за тобой.       — Джеймс, не лезь к нему, пожалуйста, — взмолилась Милана. — Меня Скорп просил не мешать тебе. Но… Я не могу.       — Скорпиус прав, — твердо сказал Джеймс. — Посмотри, что он с тобой делает. Тебе нужно заботиться о себе. И о нашем ребенке.       — Обвиняла тебя, что ты отказался, а сама не лучше… — поджала губы Милана. — Мне стало лучше после зелья, но он снова пришел вчера и…       Мразь. Какая мразь. Джеймсу хотелось уничтожить его, но это будет слишком просто. Хотелось, чтобы он также страдал. А потом гнил в Азкабане всю жизнь с этой разбитой душой.       — Скоро все закончится, обещаю, осталось чуть-чуть, я уже близко к решению этой проблемы, — сказал Джеймс, не желая больше от нее ничего скрывать. — Ты знаешь, что он хочет увезти тебя в Испанию? Я не дам ему это сделать. Я заявляю тебе, что я сделаю все, но ты и мой ребенок будете со мной.       — Я знаю, что он хочет меня убить, — поджала губы Милана. — И ребенка тоже.       — Я знаю про ожерелье, — поморщился Джеймс.       Они снова замолчали, прижимаясь друг к другу, как в последний раз.       — Я рассказал все своим родителям, — признался Джеймс. — Я больше не мог и не хотел скрывать от них.       — И что они сказали? — с легким волнением в голосе спросила Милана.       — Поддержали, конечно, — улыбнулся Джеймс. — Сказали, что это их внук, и они сделают все, чтобы все было хорошо. Так что мой дом отныне твой дом в любое время. Уверяли меня, что ты простишь.       — Мои меня в который раз послали, да и бабушке, кажется, снова стало все равно на меня, — грустно усмехнулась Милана. — Какая чудесная у меня семья.       — Не переживай, у тебя есть я, — Джеймс снова крепко ее приобнял. — И у нас есть наш ребенок.       Снова молчание, а Джеймс все никак не мог сказать ей этого.       — Милана, я хочу, чтобы ты поняла, что я не отказывался тогда от помощи ребенку, — пытался оправдаться Джеймс. — Я думал, что так будет лучше. Я должен был подумать, что если ты останешься одна, то начнешь действовать сама. Я правда считал, что так будет лучше…       — Джеймс, не оправдывайся, — она приложила палец к его губам. — Я тоже тогда была неправа. Я даже не подумала, что в твоих словах есть логика. Как видишь, это правда не имеет никакого смысла. С зельем с твоей магией мне стало легче. Но его Круциатусы… с ними это и правда не имеет никакого смысла.       — Когда мне мама рассказала о том, как ей важна была в первую беременность поддержка папы… — Джеймсу нужно было выговориться. — Я понял, какой я идиот. Да, я в чем-то прав. Но при этом никто не отменял обычной поддержки, обычной близости, я вижу, как тебе легче рядом со мной.       — Я все понимаю, у нас обстоятельства, и ты не виноват, что не можешь быть рядом со мной, у нас вот так, нужно это принять и пережить, — Милана сжала его руку. — Но да, я тоже чувствую, как ей хорошо просто от твоего присутствия, эта распыленная магия такие капли, но хоть что-то.       — Скоро мы будем вместе, — Джеймс поцеловал ее губки. — У меня для тебя есть один сюрприз, но пока что я о нем тебе не расскажу.       Они болтали обо всем. Джеймс рассказал ей про завтрашний матч, не став упоминать про проклятый снитч, просто, что Нотт рассчитывает от него избавиться, но ничего не выйдет. Милана рассказывала о своем здоровье, как она чувствует ребенка. Они не могли нацеловаться и наговориться. В конце концов, Милана заснула в его объятиях.       Несмотря на то, что на душе было легко, и он не спал всю ночь, спать не хотелось. Он хотел запомнить этот момент. Как в последний раз.       Перед Миланой он извинился, а вот перед… Джеймс осторожно убрал руку из-под головы Миланы, а сам спустился ниже. К тому самому бугорку на животе, снова кладя на него руку.       — Привет, — усмехнулся Джеймс.       Так это странно выглядело со стороны, но ему было плевать.       — Говорят, что ты девочка, да? — прошептал Джеймс. — Всегда мечтал о дочери. Конечно, не так рано… Но я рад, что ты у меня есть.       Жаль, что она ему не может ответить. Джеймс пустился в мечты. Как через несколько лет он будет играть со своей дочкой и вспоминать все то, что происходит сейчас, как страшный сон.       — Прости, что я не помог тебе сразу, — извинялся Джеймс, а на глазах снова появились слезы. — Если с тобой что-то не так… Ты сможешь обвинить меня. Благодари своего дядю, который оказался умнее нас с твоей мамой…       Джеймс еще долго говорил с дочкой. Рассказывал обо всем, а главное, какая красивая ее мама. Как они ее любят.       — Я очень тебя люблю, скоро мы будем вместе, обещаю, — Джеймс коснулся губами упругого бугорка. — Обещаю, я теперь часто буду рядом.       Джеймс посмотрел на часы. Он почти час разговаривал с ребенком, что часы уже показывали пять утра. Как бы он не хотел остаться с Миланой, ему нужно было домой, обговорить все с отцом.              Зайка,       Мне нужно идти. У меня матч. Не хотел тебя будить. Обещаю, что приду сразу, как только смогу. Люблю тебя.       Твой Джейми              Джеймс уже было хотел уйти, но подумал об одной вещи. Если все пойдет плохо и на матче он умрет, он не оставит ребенка без своей энергии. Он наколдовал колбы, сделал разрез на своей руке и наполнил их своей кровью, оставляя рядом с письмом, и вышел из комнаты.       Ворота замка были закрыты, поэтому Джеймс решил пройти через Воющую хижину. Сейчас там должно было быть безопасно.       Но он не ожидал, что наткнется на Савар, которая встретилась ему на половине пути. Вид у нее был одновременно уставший, но счастливый, аккуратные волосы чуть растрепаны, а губы немного припухли.       — Чего ты тут делаешь? — огрызнулся Джеймс.       — Лучше береги себя, Поттер, а не за мной следи, — сверкнула глазами Савар.       — Я разберусь, — крикнул он ей вслед.       Савар явно была тут, в этой комнате. Одна или с кем-то? Постель была разобрана. Но ведь она могла остаться еще от Диего. Савар же встречается с Малфоем…       Впрочем, ему было все равно. Джеймс направился в Хогсмид, трансгрессируя оттуда домой. Нужно поспать несколько часов перед матчем, а то он уснет в воздухе.       Ему предстоял сложный, ответственный и во многом определяющий его судьбу день.              Поспав пару часов, Джеймс спустился на кухню. Его там уже ждал отец. Финальное обсуждение, а затем он сможет отправиться к Нотту, чтобы забрать свою смерть.       — План такой, — начал Гарри, когда Джеймс сел перед ним. — Я прибуду на матч к тебе, как к сыну. Буду не при исполнении. Но будет дежурить моя команда, которая якобы получила приказ проверить безопасность на стадионе, все же матч ответственный.       — Звучит логично, — кивнул Джеймс.       — Мы не будем слишком сильно давить и заставлять открыть ящик, — продолжил Гарри. — Поэтому выпей перед игрой на всякий случай вот это зелье, оно поможет защитить кожу, и попробуй надеть перчатки без голых участков кожи.       Гарри протянул ему пузырек с зельем. Джеймс впервые слышал о подобном. Впрочем, не удивительно, в зельях он был весьма посредственен. Интересно, Милана заметила уже его подарок и записку? Джеймс надеялся, что она больше не будет волноваться, а ее состояние после их примирения стало лучше.       — Мистер Поттер, — на кухню ворвался Патронус. — На западе Уэльса обнаружена какая-то темномагическая активность, срочно.       — Черт, — выругался Гарри. — Мне надо идти, все будет хорошо, увидимся после матча.       — Ага, — буркнул Джеймс.       Не нравилось ему все это. Отца явно вызвали не случайно, да и вспышку тоже устроили нарочно. Занять Гарри на весь день, чтобы не пришел на матч к сыну. Впрочем, они явно опоздали. Даже без присутствия Гарри план сработает, если конечно, все его бойцы тоже не отправились на вызов.       Мама, видимо, все еще спала, а у Джеймса оставалось целых три часа до обговоренного времени с Ноттом, поэтому он решил сделать себе незамысловатый завтрак, все же сегодня игра.       Когда кофе и яичница были уничтожены, в окно постучалась сова с письмом, которое, судя по конверту, предназначалось ему.              Здравствуй, Джеймс,       Я не знаю, слышал ли ты обо мне, рассказывала ли тебе что-то Милана, но… Меня зовут Энтони Трэверс. Я друг детства Миланы. Наверное, уже бывший, она не хочет со мной общаться, подозревая… В общем. Я уже понял, что она любит тебя, и мне ничего не светит, хотя я долгое время был влюблен в нее, и оказался в Хогвартсе только для того, чтобы помочь ей. Родители мне написали, что бабушка Миланы прислала в мировой суд чистокровных прошение о расторжении брака. Заявление принято и в ближайшее время будет установлена дата заседания. Не знаю, насколько ты в курсе наших законов, но расторжение брака среди чистокровных, особенно в нынешних ситуациях, равно невозможному. Я не знаю, какие доказательства может предоставить ее бабушка и о чем думала, но… Я не хочу подставлять Милану, а тем более волновать ее в ее положении, поэтому хочу передать некоторую информацию о Нотте тебе, а ты подумаешь, как ее использовать, в крайнем случае передаешь Милане для суда. В Гринготтсе в особой ячейке, ключ к которой я прилагаю, ты найдешь небольшой пергамент с нумерологическим кодом. Именно этот код использовал Нотт при зачаровании кольца и ожерелья, чтобы убить Милану и ребенка. Я слышал, что ожерелье изъял профессор Люпин, значит, у тебя есть к нему доступ. Надеюсь, что это поможет освободить Милану из этого брака, и она будет счастлива с тобой, я бы очень хотел для нее хорошей судьбы.       Удачи.              Джеймс перечитал письмо много раз. Трэверс. Кажется, он как-то следил за ними, когда они встречались с Миланой в раздевалке.       Джеймс был потерян. Мог ли Энтони искренне относиться к Милане и хотеть для нее счастья, поэтому и помогать? Мог. Могла ли его в Гринготтсе ждать какая-то ловушка? Могла.       Поттер решил подождать. Нотт наверняка «ему» расскажет об этом уведомлении в суд и будет в бешенстве. Тогда Джеймс сможет убедиться, что это не его подстава, да и с Миланой теперь у него снова есть контакт, он обязательно приедет на следующей неделе после матча к ней и попросит написать бабушке.       — Сынок, ты уже встал? — спустилась сонная Джинни. — А где папа?       — Его срочно вызвали, — пождал губы Джеймс. — Что-то в Уэльсе случилось.       — Мерлин, опять, — тяжело вздохнула Джинни. — Когда это уже все закончится…       Джеймс и сам задавался этим вопросом. А письмо Трэверса, если верить в его подлинность, вселяло надежду, что они смогут достать Милану, более того, на суде у них будет еще один козырь — доказательство того, что ребенок не Нотта. Если бабушка Миланы уже на их стороне, то возможно и ее родители не станут искать ей нового жениха, а лучше, как Эйвери, изгонят из чистокровных, они поженятся и будут жить вместе.       — Кушать будешь? — спросила Джинни, доставая сковородку.       — Нет, спасибо, я уже поел, — покачал головой Джеймс. — Пойду прогуляюсь, а потом уже отправлюсь в городок.       — Я приду к тебе на матч сегодня обязательно, — Джинни поцеловала сына в щеку. — Я уверена, что победа будет за вами.       Погуляв немного по Годриковой Впадине, Джеймс трансгрессировал к Роксане. Последнее время они виделись редко, но Поттер постоянно читал ее репортажи, она знала в замке все и обо всех. Может, она ему расскажет что-то про Трэверса?       — Не ожидала тебя увидеть, — удивленно сказала Рокси. — У тебя же сегодня матч.       — Я на пару минут, — Джеймс приветственно поцеловал кузину. — Хотел спросить у тебя, что ты знаешь о Трэверсе?       — С такими запросами ко мне еще не подходили, — Рокси начала рыться в тумбочке.       Информации Джеймс получил с излишком, но как всегда противоречивой. Чистокровный парень из нейтральной семьи, умный, но который почему-то лишь во втором полугодии решил подать заявление на программу, изначально, как и Савар, он почему-то этого не делал. Прилежный и талантливый ученик, но Хьюго часто его замечал в не очень правильных компаниях. Впрочем, где еще он мог узнать такую информацию о Нотте, даже не только информацию, но и раздобыть вещественные доказательства. Роксана ему не особо помогла.       — Я все понял, спасибо за информацию, — поблагодарил Джеймс сестру.       Комната Роксаны была похожа на магловское детективное агентство. На специальной доске были привинчены фотографии учеников, какие-то стикеры с интересной информацией о них, на кровати лежала печатная машинка с очередным материалом. Интересно, Гарри не думал взять ее тоже в штаб, может оказаться куда полезнее лисички Розы.       — Удачи на матче, — махнула ему Рокси, возвращаясь к своей статье.       Время было уже полдесятого, поэтому Джеймс решил отправиться в поместье Нотта. Он уже должен был отбыть. Вдруг ему удастся тоже что-то откопать на него незаконное?       Приняв нужный облик, Джеймс вошел в дом. Сундука в нужном месте еще не было. Поэтому Поттер пошел по коридорам, заглядывая в комнаты.       Ничего интересного. Портреты, дорогая мебель, вычурные вазы. После матча нужно вернуться в этот дом, вдруг здесь в подвале тоже есть проход через шкаф в основное поместье, ведь он только так может пройти туда, чтобы не погибнуть.       — Деловые вопросы я привыкла решать по-деловому, — послышался знакомый голос из приоткрытой двери в конце коридора.       Джеймс замер. Это была Паулина, он не мог ее ни с кем спутать. Что она тут делает и с кем разговаривает?       — Это очень похвально, мисс Уайт, — голос Нотта, почему он все еще не уехал. — Только что Вы от меня хотите?       — Контакты, мистер Нотт, — он впервые слышал такой тон от Паули, с ним она была совсем другой. — Я знаю, что у вас есть хороший знакомый, который может изготовить палочки на заказ.       — Да, имеется такой, — произнес Нотт. — Но Вы должны понимать, что это занятой человек, да еще и потомственный мастер. Заказ у него стоит недешево, да и он не будет браться за работу, если у Вас просто сломалась палочка. Он берет только особые заказы.       — Думаю, это мой случай, — Паулина явно усмехалась. — Деньги не имеют значения, но мне нужны тринадцать палочек, в какой-то степени особых.       — Тринадцать? — Нотт явно был в шоке. — Вы меня заинтриговали, мисс Уайт.       Паулина начала рассказывать что-то про либеральную Америку, ее отца, который хочет организовать что-то для полукровок. Его часы показывали без пяти десять, поэтому ему пришлось оставить этот разговор, чтобы пойти вниз, ящик должен быть доставлен вовремя, потом он спросит у Паулины подробнее, почему она вообще не рассказала ему, что будет встречаться с Ноттом?       Наконец, без одной минуты десять, в зале появился домовик, который поставил сундук посреди комнаты. Ничего не сказав, он с хлопком исчез. Джеймс взялся за ручку чемодана, собравшись трансгрессиовать в спортивный городок, как его закружило и завертело.       Его выбросило на сырой пол, а вокруг была темнота. Джеймс понял, что оказался в клетке. Сундук с мячами был порталом.