Будь со мной

Эротические сны с Хёнджином Каыль начали сниться в день, когда они поехали на отдых. Тогда её чувства к Хёнджину были неопределёнными. Первый сон ей приснился в первую ночь в отеле. Когда через пару дней Хёнджин спрашивал у Каыль об её половой жизни, она не смутилась его вопроса и подумала, что её сон совпал с тем, что было с ней и Хёнджином дальше. Она сидела на его коленях, трогала его руки, смотрела в его глаза и чувствовала, что он её хочет. И она его очень хотела. Хёнджин был прав, когда говорил, что любовь — это хотеть касаться. Это выражение можно было понимать в узком и широком смысле: хотеть ласки и прикосновений или хотеть коснуться души любимого и понять её. Каыль желала и того, и другого. Ночью, когда за окном шёл холодный дождь, в стекло барабанили капли воды и ветки стоявшего под окном дерева, Каыль было тепло. Её согревал Хёнджин. Его не было рядом, но в её снах он всегда был с ней, и они делали то, на что Каыль бы не отважилась в жизни. Он раздевал её и целовал, гладил руками её спину и ноги, а она вытягивалась, выгибалась и стонала от его ласки. Он обнимал её, прижимая к своему горячему телу, а она чувствовала, как сильно он её хочет, и отдавала себя без остатка. Утром Каыль подолгу не вылезала из тёплой постели. Вот бы и сегодняшнюю ночь провести с Хёнджином. Во снах он был для неё как будто настоящим. Не вставая с кровати, Каыль тянулась к шкафчику и вынимала из него стимулятор. Представлять, что эта штуковина — Хёнджин — у неё не было желания. Она скучающе поглаживала секс-игрушку снизу вверх, играться с ней совсем не хотелось. Я не хочу, чтобы у нас были плотские отношения — сказала она — а думала только об этом и с каждым днём её желание становилось острее. Когда Хёнджин был рядом, она не могла отвести взгляда от его тела. Он держал её за руку — кожа его была горячей, как в её снах. Его лицо, озорной взгляд, губы, которые он кривил в ироничной улыбке, не давали ей возможности думать о чём-то другом. Каыль забросила игрушку в ящик шкафчика. Как ей бороться с этим чувством? Она положила ладонь на живот, погладила себя. Кожа её покрылась мурашками. Каыль вздохнула, загибая футболку, дотронулась до груди, свела ноги и, повернувшись набок, стала двигаться вверх и вниз. Хочу, хочу… — Хочу, — прошептала Каыль и резко раскрыла глаза. Она вскочила с кровати и позвонила Хёнджину. — Привет! Что делаешь? — спросила она скороговоркой. Голос её от волнения дрожал. Хёнджин чмокнул губами. — Пробую суп со специями. Решил приготовить что-то новенькое, не каждый же день рамён есть, — отвечал Хёнджин с обычной весёлостью в голосе. Он прислонился к шкафу и спросил. — Как у тебя дела? — Я ещё с кровати не встала, — призналась Каыль, падая на подушку и вздыхая. — Хёнджин, я… я много думаю о тебе. — А я о тебе, — шепнул он, поглядывая на дверь в кухню. — Любимая. Каыль заулыбалась и захихикала. Любимая. Как нежно звучало это слово. — Завтра иду на работу, — напомнила ему Каыль. Она устроилась в ближайший магазинчик продавцом, чтобы поменьше думать о Хёнджине. Работа не помогала ей избавиться от навязчивых мыслей. Она по-прежнему вздыхала, когда Хёнджина не было рядом, а когда он приходил в магазинчик навестить её, Каыль пряталась в подсобном помещении и лишь спустя время выходила. Её сердце не выдерживало нежных взглядов и поцелуев в щёку, ей хотелось поймать Хёнджина за руку, развернуть к себе и прижаться к его губам в страстном поцелуе, нащупать в кармане ключ от магазина, закрыть его, завести Хёнджина в подсобку и раздеть. Целуй! Целуй! Целуй! Твердило её грохочущее сердце. И она бы целовала его и трогала, где хотела. Его крепкую грудь, выступающие ключицы, его живот и даже там, внизу, она хотела его целовать. Но когда он приходил, она едва могла произнести простое приветствие. Хёнджин не должен знать о том, какая она на самом деле. Это неправильно думать о нём в таком ключе. — Дайте две баночки колы, пожалуйста, — попросили у неё. Каыль встрепенулась, подняв взгляд с пола. Хёнджин, облокотившись о прилавок, смотрел на неё. Каыль отпрянула, стоило ему приблизиться для привычного для них поцелуя в щёку. Взяв со столика две баночки, которые шли по скидке, Каыль пробила их и подала Хёнджину. Он заметил, что она погрустнела. — Расскажи мне, что с тобой, — попросил Хёнджин. Каыль покачала головой. — Со мной всё хорошо, — сказала она. — А это что? — Хёнджин указал пальцем на её форму. Каыль опустила голову, приглядываясь, а Хёнджин вдруг чмокнул её в щёку. — Что случилось, милая Каыль? — переспросил он, поглаживая её щёку. И поцеловал ещё раз, ближе к губам. Каыль отпихнула его руку. — Ничего, — сказала она грубо. Хёнджин озадаченно на неё посмотрел. Она добавила, уже мягче. — Ничего плохого не случилось, я просто устала, — сказала Каыль. — Стою тут с самого утра. — Во сколько заканчивается смена? — спросил Хёнджин. — В пять вечера. — Я подожду тебя, и ты обязательно расскажешь мне, что с тобой произошло или происходит сейчас, — строго сказал он. — И не вздумай что-то утаить от меня. — Хёнджин!.. — воскликнула Каыль, когда он открыл дверь магазина. Он остановился, обернувшись к ней. Каыль выбежала из-за прилавка и обняла его. Хёнджин погладил её по волосам. И всё-таки с ним ей становилось спокойнее. Вечера в июле были длинными и тёплыми. Каыль носила летние платья на бретельках. Хёнджин чувствовал себя рядом с ней неловко. Он краем глаза смотрел на неё и отводил взгляд. Каыль убирала за уши прядки волос и посматривала на Хёнджина. Как же рассказать ему о том, что её гложет? Вдруг она почувствовала себя слабой. Зачем рассказывать? Разве она сама не справится с этой проблемой? Хёнджин поглаживал ладонью живот. — Есть хочу, — сказал он. — Тебе купить что-нибудь? Он купил тарелочку манду и вручил Каыль палочки. Манду были острыми, с чесноком и мясом внутри. Каыль зашипела, положив манду на язык. Хёнджин протянул ей бутылку воды. Они сели за столик возле супермаркета и спокойно ели. В супермаркете Хёнджин купил пиво, открыл одну баночку Каыль, а вторую взял себе. Хорошо, что Хёнджин надел толстовку и скрыл свои мышцы, иначе бы Каыль точно одолели нехорошие фантазии. Обхватив баночку руками, она по чуть-чуть отпивала и посматривала на Хёнджина. Волосы у него отросли, кончики слегка завились. Как, должно быть, увлекательно накручивать его светлые прядки на пальцы — размышляла Каыль, ложась на стол. Хёнджин встревоженно на неё поглядел. — Ты обещала рассказать, что с тобой произошло, — напомнил Хёнджин. — Не обещала, — буркнула Каыль. — Ты меня заставлял. Она опьянела от одной баночки и хотела бы выпить ещё, но вряд ли Хёнджин позволит. Он помнил, как она вела себя в отеле: хотя она и не сделала чего-то совсем уж безрассудного, ударив его пару раз подушкой, всё же была не в себе. — Значит, не расскажешь? — протянул Хёнджин. — Жаль, я хотел тебе тоже кое-что рассказать… Каыль с любопытством на него посмотрела. Хёнджин улыбнулся, как хитрый кот. — Расскажу взамен на твою историю. Взболтнув баночку, Каыль с сожалением приняла, что пива в ней не осталось ни капли. — Я вижу эротические сны с тобой, — созналась она. — Почти каждую ночь. И я схожу с ума по твоему телу. Не смейся, мне правда тяжело. Я не могу отогнать эти мысли. Устроилась на работу, чтобы переключиться на что-то другое и не думать о тебе, а всё равно думаю. Не знаю, как ты живёшь с мыслями обо мне… Трудно, должно быть? — Ещё как трудно, — сказал Хёнджин. Вместо улыбки она увидела на его лице другое выражение: он о чём-то размышлял. — А сказать по правде: я бы прямо сейчас затащил тебя в постель, но я сдерживаюсь, что есть сил. — Наверное, из-за того что у меня никогда никого не было, я так сильно хочу близости с тобой, — сказала Каыль, постукивая по баночке из-под пива. — Так сильно, что и думать о чём-то другом не могу. Не получается. Переключаю мысли на фильм или на волейбол и вдруг вспоминаю тебя. Из-под стола Хёнджин достал пакет ещё с двумя баночками пива. — Держи, — он протянул ей баночку. — Это хотя бы чуть-чуть расслабит тебя. С ним трудно было не согласиться. Каыль нужно было отдохнуть: она устала думать и страдать из-за своих сомнений. Почему любить сложно? Или просто? Каыль искала ответы на эти вопросы, но не находила. Стоило ей полюбить Хёнджина, как она стала чаще грустить без него. Они были словно подростки, которые впервые влюбились. Она влюбилась впервые, а у Хёнджина уже была девушка, но Каыль видела, что к ней он испытывает нечто более глубокое и сильное, нежели к той девушке. И думала Каыль правильно. Шаг за шагом узнавая Каыль, Хёнджин влюблялся в неё крепче, но пока не признавал этого, потому что был упрямцем в душе. — У тебя платье сегодня красивое, — проговорил он, подперев щёку рукой. — Я вижу твои веснушки на шее, плечах и груди. Если выпью ещё одну баночку, ты узнаешь, что я думаю о тебе. В здравом уме я многое скрываю, чтобы не обидеть тебя. Я боюсь ранить твои чувства. Купить ещё по баночке пива — не проблема. На этот раз покупала Каыль. Хёнджин глотнул пива и продолжил: — Ты называла меня извращенцем — и была права. Я удовлетворял себя в ванной, воображая, как мы занимаемся любовью. Это было очень круто. Я кончил раз пять. И хотел ещё. После такого я точно извращенец, — Хёнджин причмокнул губами. — Да, так оно и есть. Развратник. — Кажется, я от тебя заразилась, — сказала Каыль. — И теперь эту болезнь не излечить. — Почему же? Можно прямо сейчас пойти ко мне и принять лекарство, — он поиграл бровями. — Заняться любовью? — уточнила Каыль, счастливо улыбаясь. Она поговорила с ним, и ей стало легче. Каким бы плохим он себя не считал, в душе он был самым добрым парнем, которого она знала, и самым понимающим. — Я же сказал: лекарство, — недовольно протянул Хёнджин. — У меня есть вкусные шоколадные конфеты. — Они лечат от похотливых фантазий? — поинтересовалась Каыль. — И от них тоже, а ещё от грустного настроения. Каыль, ещё… я бы хотел… хотел бы… — Что, Хёнджин? — спросила она с надеждой в голосе. — Что бы ты хотел? Ответа она не получила. Хёнджин взял её за руку и повёл к себе домой. От кружек тянулся белый пар. Хёнджин заварил чая с земляникой и открыл две коробки конфет. Одни конфеты были с орешками, а другие с какой-то сладкой начинкой. Настроение у Каыль улучшилось, как только она съела несколько конфет. Конфеты действительно были вкусными. Каыль потянулась, сидя на стуле, и тут ей на ноги прыгнула Джульетта и стала ластиться к ней. Каыль гладила Джульетту и чесала её мягкую шерстку. — Кстати, Ромео любит эти конфеты. Однажды утащил две из коробки и съел, — сказал Хёнджин, увидев кота, прятавшагося за дверью. Кот присматривался к Каыль и к Хёнджину, отчего-то не решаясь войти, но через несколько минут прошёлся по полу благородным шагом и уселся в ногах Хёнджина. Джульетта прыгнула на пол, присев возле Ромео. Они долго изучали друг друга внимательними взглядами и вдруг кинулись вон из комнаты. Спустя секунду из коридора донёсся стук и мяуканье. — Они любят подраться в шутку, — сказал Хёнджин. — И в мячик поиграть. Об ногу Хёнджина ударился мячик для пинг-понга. Хёнджин толкнул мячик в лапки Ромео. Каыль смотрела на милых котов. Ей было хорошо и весело. — А можно я всё-таки немножко затащу тебя в постель? На полчасика, — вдруг сказал Хёнджин. — Чего-то чересчур безрассудного делать не буду. Обещаю. — А что будешь? — спросила Каыль. — Покажу, — сказал Хёнджин, сделав движение головой в сторону двери. В коридоре Хёнджин подхватил её на руки и понёс в свою комнату. Свет он не включил. Он посадил Каыль на застеленную кровать. — Знала бы ты, как я волнуюсь, — произнёс он, дотронувшись до её рук пальцами. Каыль молила, чтобы он не снимал толстовку. В комнату проникал свет из-за незашторенных окон, Каыль видела всё, что делал Хёнджин. И для начала он снял толстовку. Под ней у него ничего не было. «Скорее, потрогай меня», — внезапно пронеслось в её мыслях. Каыль осекла себя, до боли прикусив губу. Хёнджин положил голову ей на плечо. Он сидел слева от неё. Правой рукой касался её коленки, ласково поглаживая концами пальцев, а потом пожал Каыль за руку. Руки у неё были мягкими, он осторожно спрятал её ладонь в своих руках. — Я тоже устроился на подработку. Развожу продукты на велосипеде. Хочу заработать денег и купить для тебя подарок. — Ты уже купил мне серьги, — напомнила Каыль. — Ещё что-нибудь куплю. Для любимой девушки ничего не жалко, — проговорил Хёнджин, отпуская её ладонь. Он сдвинул с её колен платье и опустил руку между её ног, но делать ничего не стал, лишь попросил раздвинуть ноги чуть шире, чтобы между ними было небольшое расстояние. — У меня есть просьба, — сказал Хёнджин. — Больше никогда не думай о себе плохо. Я знаю, что ты сильная. Могу это доказать. Ты спасла меня, — твёрдо произнёс Хёнджин. — Когда я был одинок и несчастлив, ты стала моей опорой. Я влюблён в тебя, Каыль. Его щека прижалась к её щеке. — Хорошо, что ты не видишь моего лица. Наверняка я выгляжу глупо. — Я нравлюсь тебе? — спросила Каыль, не двигая головой. Хёнджин чуть повернулся к ней, коснувшись уголком губ её щёки. — Да. Ты мне нравишься, — сказал он. — А сейчас я глупо улыбаюсь, потому что наконец произнёс эти слова. Почему их так трудно сказать? Вроде бы раз и всё. А я готовился месяц, репетировал перед зеркалом. Моё признание неплохо звучало? — Неплохо, но я бы добавила чувств, — проговорила Каыль. — Ты мне нравишься, Хёнджин. Будь со мной, — сказала она застенчиво и нежно. На его щеках зажёгся румянец. Ему понравилось то, что он услышал, и то, как прозвучали эти важные слова от неё. Хёнджин сел на пол перед ней и поцеловал в колени. Раздвинул её ноги и прильнул губами к её животу, приподняв платье. И вдруг сделал то, что Каыль никак не могла от него ждать. Поцеловал во влажное бельё. — Сегодня я остановлюсь. Но очень скоро я начну осуществлять твои эротические фантазии о нас с тобой, — сказал Хёнджин, закрывая платьем её ноги. И добавил шёпотом: — И возражений я не приму.