На грани разлуки

На балконе было прохладно. Столас опёрся на перила, глядя вдаль. В его взгляде читалась такая печаль, что Блиц почувствовал, как внутри что-то сжалось. Он ненавидел видеть его таким. После танца, который казался моментом искренней близости, тяжесть снова легла на плечи совиного принца. Блиц остановился рядом, но не стал сразу говорить. Он не умел правильно утешать. Но сидеть в стороне и смотреть, как Столас погружается в свои мысли, было невыносимо. – Ты опять думаешь о ней, да? – мягко спросил он, нарушив тишину. Столас кивнул, но не поднял головы. – Октавия… Она не хочет меня видеть. Даже говорить со мной. Она… ненавидит меня, Блиц. Голос Столаса дрогнул, и он отвернулся, будто боялся, что его увидят слабым. – Эй, – Блиц аккуратно дотронулся до его руки. – Она тебя не ненавидит. Она просто… злится. Это временно, вот увидишь. – Я разрушил её жизнь, – тихо сказал Столас. – Её семья… я… я поставил всё под угрозу из-за..., блять.. Блиц вздохнул, его взгляд стал серьёзным. – Слушай, я знаю, как тебе сейчас, плохо…  Но она твоя дочь. Ты ей нужен. Даже если она сейчас обижена, это пройдёт, поверь. – Откуда ты знаешь? – Столас наконец посмотрел на него. Его глаза были полны боли и сомнений. Блиц отвёл взгляд, на мгновение замолчав. – Потому что я тоже был в таких ситуациях, ну конечно не как прям у тебя, но послушай, Луна тоже ненавидела меня. Долгое время. Она вообще не воспринимала меня как что-то важное. Но знаешь, что я понял? – Что? – Что если ты не сдаёшься и показываешь, что тебе не всё равно, со временем это доходит. Она начнёт замечать. И однажды, может, даст тебе шанс. Столас долго смотрел на него, а потом снова опустил взгляд. – А если я потерял её окончательно? Блиц шагнул ближе и положил руку ему на плечо. – Тогда ты будешь пытаться, пока она не поймёт. Это твоё дело как отца. Не отпускать. Столас чуть заметно кивнул, но его глаза всё ещё блестели от слёз. – Спасибо, Блиц… Я… ценю это. – Не за что. Ты не настолько уж ужасный, как иногда кажешься, – усмехнулся Блиц. – А теперь пойдём внутрь. Милли с Мокси, наверное, уже устроили свой концерт, и, может, нас даже угостят чем-то покрепче. Внутри обстановка была более тёплой. Все смеялись, выпивали, а атмосфера казалась легче, чем могла бы быть. Но мысли о дочери не оставляли Столаса. Когда гости разошлись, а Луна отправилась к себе, Столас остался один на один с Блицем. – Блиц, – наконец произнёс он, после нескольких минут молчания. – Ты правда думаешь, что у меня есть шанс? – Я не думаю. Я знаю, – уверенно ответил Блиц, сев рядом с ним. – Знаешь, ты хоть и пафосный, но ты не говнюк. Октавия это поймёт. Просто дай ей время. Столас наклонился ближе, касаясь рукой Блица. – Ты не обязан был говорить всё это. Но ты сделал это. Почему? Блиц усмехнулся, хотя его глаза выглядели мягче, чем обычно. – Потому что я знаю, что это такое, терять тех, кого любишь. Я не хочу, чтобы ты повторил мою ошибку. Столас не выдержал и слегка улыбнулся. – Ты… хороший. Даже если ты скрываешь это за своим острым языком. – Только никому не говори, ладно? У меня репутация. Столас засмеялся, и Блиц налил им ещё по стакану. В ночь они стали ближе, не только физически, но и духовно, находя в друг друге поддержку, которая так была им обоим нужна.