Созерцатель

Платформа девять и три четверти встретила трепетным воодушевлением. Это первое сентября было совсем не похоже на прошлое, и это было так правильно. Платформа шумела. Волшебники и волшебницы вновь могли позволить себе широкие улыбки, слезы счастья и радости, немного грусти. Луна оглядывалась по сторонам, замечая то там, то тут знакомые лица, своих однокурсников, ребят из отряда Дамблдора, и ребят уже выпустившихся, которые пришли проводить друзей и родных. Платформа вновь стала собой, и от этого в груди было так тепло. — Мы договорились встретиться с Джинни у второго вагона, — поведала Луна папочке. Ксенофилиус кивнул, что услышал ее, и они дружно направились на поиски Уизли. — Луна! — знакомый звонкий голос вырвался из общего гомона, и Луна заметила Джинни, машущую ей рукой. Подруга стояла не одна, на платформу вместе с ней пришли также Гарри, Гермиона, Рон и миссис Уизли. Они стояли все вместе, дружно, в семейном кругу и делились чем-то совсем незначительным, но хорошим. — Наконец-то, а то я уже начала переживать, что ты меня бросила, — Джинни звонко рассмеялась. — Как я могу! — Луна улыбнулась ей весьма весело и махнула друзьям. Джинни такое скромное приветствие не устроило, и она набросилась на подругу с крепкими объятиями. — Какая-то ты не очень веселая, Луна, неужели не рада Хогвартсу? Это должен быть первый спокойный год… — заявила она. — Потому что на этот раз в Хогвартсе не будет Гарри Поттера? — улыбнулась Луна чуть шире. Гарри слегка покраснел, но тоже улыбнулся. — Будет тебе, Луна, не я же один притягиваю все приключения. Это вы еще не знаете, кем будут новые преподаватели. Кто знает, может, профессор МакГонагалл продолжит добрую традицию Дамблдора, — Гарри сказал это с улыбкой, но глаза его чуть погрустнели. — Главное, чтобы не кто-то вроде Локхарта, — заметила Гермиона. Рон тут же рассмеялся. — Помнится, ты была от него без ума, — протянул он, и пришел черед Гермионе краснеть. — Это была моя ошибка, — со вздохом, очень нехотя признала она. Все в компании дружно рассмеялись. — Эх, — вздохнула Джинни, — с одной стороны, мне очень хочется прожить этот новый год в Хогвартсе, а с другой — так не хочется уезжать от вас. — Я буду навещать тебя в Хогсмиде, — пообещал Гарри очень серьезно. Джинни счастливо заулыбалась. Луна тоже не сдержала легкой улыбки. Ее друзья были такими замечательными, и она очень надеялась, что у них все и дальше будет так же хорошо, как сейчас. И возможно, когда-нибудь, она точно так же сможет поделиться с ними и своим счастьем. Странно, что в последнее время это стало так часто занимать ее мысли. Кажется, для этого совсем не было повода. — Луна! — вдруг раздался громкий возглас. Голос был знакомым, но звучал несколько странно в общем шуме платформы. Луна обернулась, но не сразу увидела того, кто ее звал. — Луна! — окрик повторился, и вот взгляд наконец зацепился за Ричарда, высматривающего ее в толпе. Луна удивленно моргнула, но махнула ему под странными взглядами друзей. — Луна! Я… — Ричард запыхался. Остановившись перед ней, он перевел дух, его глаза взволнованно блестели, щеки его были красными, и Луна даже хотела бы поинтересоваться, все ли у него хорошо, но не успела. — Луна, я так боялся, что не успею… Прости меня, что я так внезапно пропал… — Я думала, ты уехал во Францию, — спокойно заметила Луна. Ричард прикусил нижнюю губу, явно на что-то решаясь. — Да, я так и сделал, но я много думал там. И я решил, что если не сделаю этого, то никогда себя не прощу, — сказал Ричард и решительно подался вперед. Луна удивленно замерла, наблюдая за тем, как лицо парня стремительно приближается к ней. А Ричард все не останавливался. Он качнулся вперед, коснулся ее губ в легком поцелуе и отстранился, когда девушка ему и не подумала ответить. — Сделай же что-нибудь, — едва слышно шепнула Джинни и ткнула замершую подругу в бок. Луна чуть встрепенулась, но совсем не знала, что тут можно сказать. Взгляд ее скользнул к мозгошмыгам друга, те пребывали в возбужденном состоянии, метались из стороны в сторону и стремительно меняли цвета. Луна опустила взгляд, встретила полный надежды взгляд Ричарда, моргнула, и вдруг подумала совсем о другом человеке. Как странно, наверное, в такой ситуации думать о Северусе. Почему он вообще пришел ей на ум? — Скажешь, что так никогда и не думала об этом? — с болью спросил Ричард. — Нет, я так не скажу, — качнула головой Луна и даже не попыталась улыбнуться. Луна всегда старалась быть честной. Ее мысли в подобном ключе никогда не занимал Ричард Стронг. И даже сейчас, когда он поцеловал ее, она не могла бы сказать иначе. — Я люблю другого, — призналась Луна, хотя, сказать честно, сама для себя этого наверняка еще не решила. Наверное, ответ Луны удивил даже ее саму. Любит? Она кого-то любит? Любит не как друга или члена семьи? — Да, — сокрушенно кивнул Ричард, — я знал это… Глупо было приходить сюда. — Совсем нет, — Луна чуть встрепенулась и хотела было взять парня за руку, в качестве поддержки, но Ричард только качнул головой и через силу улыбнулся. — Не надо, только не жалей меня, — Ричард медленно выдохнул, желая взять себя в руки. — Надеюсь, что тот, кого ты любишь, достойный человек. Хорошего года в школе, Луна. И знаешь, несмотря ни на что, я все равно всегда готов помочь тебе, что бы не случилось. — Ричард выпрямился и только сейчас заметил всех прочих зрителей. Осознание того, что он сделал на глазах у друзей девушки, а главное — на глазах ее отца, оставило болезненный след на душе, но он пытался стойко держаться и даже остался стоять на месте. — Ты прекрасный человек, Ричард, — улыбнулась Луна, — и я рада, что ты стал мне другом. — Луна оглянулась на отца. Она была растеряна, как никогда, но вовсе не от действий друга, а от своего странного признания. Она оглянулась на Ксенофилиуса, удивлено поймала его спокойный и такой понимающий взгляд, что показалось даже, будто он знает о ней много больше, чем она сама. Вот только поинтересоваться этим знанием сейчас было бы неправильно. — Ох, поезд скоро тронется! — миссис Уизли вовремя спохватилась, глянув на время. — Девочки, поторопитесь в купе. Луна, мы уже заняли вам места, так что отдай чемодан Рону, он отнесет, куда надо. — Хорошо, спасибо, Рон, — Луна улыбнулась парню, и тот с наигранным недовольством понес ее вещи в нужное купе. Джинни с Луной поспешно обняли всех провожающих, перебросились парой последних слов и поспешили в поезд. — Это было довольно жестоко, подруга, — шепнула ей Джинни, когда они устроились одни в купе. Луна удивленно моргнула. — Ну, я об этом парне. О Ричарде. — Луна в ответ пожала плечами. — Ладно, — согласилась Джинни, — мне его, конечно, жаль, но это не главное! — с этими словами она притворила дверь и даже бросила на нее пару заклинаний, чтобы никто не смог их потревожить. — Что это такое, я спрашиваю? Ты влюблена, а я ничего об этом не знаю! Колись… Кто этот другой? — О, — Луна чуть улыбнулась подруге и честно призналась: — Но я не знаю. — Как это? Не вздумай меня обманывать, — Джинни грозно сложила руки на груди. Луна рассмеялась. — Правда, Джинни, я не знаю. Это сорвалось само по себе. Наверное, этого другого даже нет. — Либо он есть, но ты этого еще не приняла, — Джинни легонько ткнула ее пальцем в лоб. — Ладно, не буду тебя терзать. Знаешь, так странно ехать тут только вдвоем. Но… давай сделаем этот год запоминающимся. Я имею в виду, это ведь наш последний год в школе. Потом только взрослая жизнь… — Джинни распростерла руки. — Думаю, запоминающееся произойдет само по себе. Когда приедем, надо будет обязательно проверить фестралов, думаю, они очень скучают, когда никто к ним не приходит… — О, Луна, ты неисправима! В первый же день думаешь о прогулке в Запретный Лес, — Джинни весело улыбнулась. — Но за это я тебя и люблю. Будь такой всегда, прошу. — Странной? — улыбнулась Луна. — Необычной, — поправила ее Джинни. — Со своей изюминкой. И когда поймешь, кто этот загадочный другой, которого ты любишь, не забудь рассказать мне! О, у тебя журнал? — Конечно, — Луна кивнула и протянула журнал подруге. — Папочка всегда печатал мне экземпляр в поезд. На последних страница должен быть свежий сканворд, а в том развороте открытка от Созерцателя. Она не свежая, но очень мне нравится. — Кингс-Кросс, да, ты присылала мне такую открытку, — кивнула Джинни и вдруг как-то хитро улыбнулась. — Это он? — спросила она. И Луна живо представила Северуса, который приходит к ней на платформу вместо Ричарда. И хотя вообразить, что он мог бы ее поцеловать, у нее совсем не получилось, но щеки отчего-то чуть покраснели. — Ага! — Джинни заметила необычную для почти всегда невозмутимой подруги реакцию и широко улыбнулась, но развивать тему дальше не стала. — Поразгадываем сканворд? — Давай! — с радостью согласилась Луна. Дальнейший путь до Хогвартса почти полностью прошел за разгадыванием загадок и легкими разговорами ни о чем и обо всем сразу. Поезд издал протяжный гудок, завизжали тормоза, и вскоре они остановились. Луна удивленно моргнула, словно бы и не ожидала, что поезд когда-либо вообще остановится. Она весьма недоуменно глянула в окно на темную платформу, поймала в отражении веселый взгляд подруги, и они вместе рассмеялись. Вот они и снова здесь. Хогвартс — дом для всех, кто хоть единожды переступил его порог. Принесет ли этот год что-то хорошее? Или, может, отпечаток войны продолжит висеть над ними все время их учебы — не известно. И только в их силах задать верное направление для всеобщего настроения. — Готова? — задорно спросила Джинни, поднимаясь на ноги. Луна поднялась следом. — Нет, — совершенно честно призналась она и улыбнулась. Набросив на плечи мантии, они вышли из купе, пропустили вперед себя пару малышей первокурсников и направились вслед за ними из вагона. На улице было темно, но в свете фонарей поблескивали кареты, запряженные фестралами. Многие ребята, подходя к каретам, на мгновение замирали, на их лицах замирало скорбное выражение, но проходило несколько секунд, и наваждение отпускало. Им всем надо было снова научиться радоваться, совсем как малышам первокурсникам, звонко переговаривающимся в трепетном ожидании чего-то нового и необычного. Луна и Джинни тоже остановились у первой пары в упряжке. Они подошли ближе, и Луна протянула руку, легонько поглаживая фестрала по твердой шее. Она видела их с самого первого дня в Хогвартсе. Фестралы никогда ее не пугали, они не служили ей напоминанием о чем-то плохом. Фестралы с первого курса были для нее добрыми друзьями, большими и молчаливыми, но всегда понимающими. И друзьями они были не только для нее. Луна невольно улыбнулась, в последний раз провела ладонью по твердой шее и направилась вслед за подругой к свободной карете. Все было по-старому, но в то же время совершенно отличалось от того, что они всегда видели. Прошлый год словно провел жирную черту между прошлым и будущим. И несмотря на то, что замок был полностью восстановлен, сверкающие новыми камнями стены заставляли глаза слезиться от той несправедливости, что творилась вокруг долгий год. Луна с грустью смотрела в окно кареты, разглядывала дорогу, лес и думала о том, как быстро пролетело время. Впрочем, ее это совсем не расстраивало, просто факт. — Думаешь, много в этом году поступило первокурсников? — негромко спросила Джинни, когда они выбрались из кареты и поднялись по ступенькам к массивным дверям. — Я не обратила внимания у платформы. — Думаю, что далеко не все волшебники вернулись из-за границы, — пожала плечами Луна, не договаривая мысль до конца, но однозначно ее обозначая. — Да, ты права, даже в наших двух поселениях вернулись далеко не все. Значит, и детей отправлять в Хогвартс они не станут. Но ведь есть еще магглорожденные, — заметила Джинни. — Я слышала перед экзаменами, что деканы обсуждали, как будет правильно приглашать их в школу. В прошлом году первокурсников из неволшебных семей совсем не было, а значит, в этом году на первый курс могут пригласить и тех, кто должен был приехать еще год назад. — О, ты права, — согласилась Луна и вдруг заметила торчащую из стены призрачную руку в очень знакомом наряде. — Пивз! — Оп-па! — полтергейст перевернулся и наполовину высунулся в холл, он поглядел на спешащих в Большой зал студентов, предвкушающе потер ладони и наконец широко заулыбался, заметив того единственного человека, которому по-настоящему был рад. — Луна! — воскликнул он, но тут же напустил задиристого виду, дабы не терять очки рейтинга в проказливом образе, и добавил: — Чокнутая Лавгуд вернулась в школу. Чокнутая Лавгуд, будьте осторожны! Она видит то, чего больше никто не видит! — прокричал Пивз, присвистнул и стремительно вылетел из стены. Пролетев мимо Луны, он тихонько добавил: — Позже увидимся. — Удивительно, как ты смогла найти с ним общий язык, — Джинни качнула головой, махнула кому-то из сокурсников и поспешила попрощаться с Луной. — Встретимся завтра на завтраке, сверим расписание, — предложила она напоследок. — Побегу к своим. — Хорошо, — согласилась Луна и остановилась ненадолго на пороге зала, разглядывая стол Когтеврана. Она сразу же заметила ребят со своего курса в полном составе и невольно улыбнулась. Все они, все девушки и парни вернулись в этот год в школу. И это было хорошо и правильно. И хотя Луна не особо с кем-то из них общалась, она все равно была рада видеть каждого. — Привет, Луна, — Дэвид махнул ей из-за стола и подозвал садиться рядом. — Давай к нам. — За столом профессоров многих не хватает, — заметила Мия и взволнованно поглядела на друзей, бывших в гуще событий. Она очень изменилась за прошедший год, что они не виделись, сильно похудела и обрезала волосы почти под мальчика и стала пользоваться маггловской косметикой, чего раньше за ней не замечалось. — Среди профессоров не так много потерь, — успокоила ее Стелла. — Ты же приезжала на экзамены, Мия, ты всех видела. Сейчас за столом не хватает всех деканов и директора МакГонагалл соответственно, ведь, насколько мне известно, она пока не назначила другого декана для Гриффиндора, а значит, исполняет две обязанности разом. Думаю, они просто устроили собрание перед ужином. Еще не хватает Хагрида — он по традиции сопровождает первокурсников. И я не вижу профессора Синистры. Я слышала, что ей поручили проводить распределение… — Еще пустуют места профессоров по Защите от Темных Искусств и Маггловедению, — кивнул Дэвид, — я говорил с профессором Флитвиком, в этом году эти предметы будут распределены среди деканов. А на место мадам Вектор, — Дэвид скорбно опустил голову, — пригласили вон ту женщину, имени я не знаю. — Этот год будет тяжелым для всех профессоров, — качнул головой Эдвард. — О, смотрите, кажется, вот-вот начнется распределение. Луна подняла взгляд к столу профессоров, проследила за тем, как деканы занимают свои места и отметила, что профессор МакГонагалл подошла к своему привычному месту. Стул директора остался пустовать. Луна грустно улыбнулась и прикрыла на мгновение глаза. В ее мыслях невесть откуда появился директор Дамблдор. Он загадочно сверкнул очками половинками, приложил тонкий длинный палец к губам в заговорщицком жесте и качнул головой, намекая, что пора бы вернуться в реальность. Луна издала негромкий смешок, поймала изумленный взгляд Лианы и качнула головой. Луна вновь вернула взгляд пустому месту директора, пропустив тот момент, когда профессор Синистра завела в зал всех первокурсников, и принялась вспоминать каждый пир, что открывал новый учебный год. Она не очень хорошо помнила, какими блюдами эльфы угощали студентов все предыдущие пиры, но в этом году они явно должны были постараться, и теперь осталось только дождаться, когда на столах появится всевозможная еда. Луна улыбнулась. К ним за стол уже присоединилась пара новичков, а она все размышляла на тему праздничных блюд. — Прошу внимания, — голос профессора МакГонагалл разнесся по залу, и все ученики затихли, а Луна встрепенулась, наконец отбрасывая мечты о разных вкусностях. — Я рада привествовать всех вас в стенах замка Хогвартс. Этот год многое изменил в жизни каждого, но мы должны быть достаточно сильными, чтобы вернуть школе прежнюю жизнь. Главное, всегда помните, что любой из нас, профессоров, всегда готов вас выслушать и поддержать. Не бойтесь обращаться к нам даже с самими, как вам кажется, незначительными просьбами. — Профессор выдержала паузу, а затем продолжила: — А теперь, прежде чем приступить к праздничной трапезе, я оглашу некоторые перестановки в профессорском составе. В этом году к нам присоединилась профессор Элоизу Уимбли, мадам Уимбли будет преподавать вам нумерологию, а также будет вести курс маггловедения для учеников младших курсов, с первого по четвертый. — У старших курсов этого предмета не будет? — поинтересовался Дэвид. Стелла шикнула на него, но тут же сама и ответила на высказанный вопрос. — Это ведь предмет по желанию. Вряд ли кто-то выбирает его для изучения после четвертого курса. — Для старших курсов, — продолжала МакГонагалл, — будет проводиться обязательный факультатив один раз в две недели, вести его будет профессор Бабблинг. Курс по Защите Темных Искусств будет читать профессор Флитвик, практическую часть занятий будут вести все профессора в зависимости от занятости расписания. Возможно, в следующем семестре к нашему коллективу присоединится еще один профессор, в таком случае расписание будет изменено. — Думаете, они ведут с кем-то переговоры? — прошептала Лиана, на что остальные ребята только пожали плечами. — И последнее. Думаю, все вы обратили внимание, что место директора школы пустует. С этого дня я, исполняя волю попечительского совета, официально вступаю в должность директора, но продолжаю выполнять обязанности профессора и декана, пока не найду себе замену. Кроме того, я буду с вами честна. Пускай замок и принял меня, разрешая пользоваться всеми своими дарами, но для этого места я лишь замещаю настоящего главу, а потому центральное место нашего стола будет пустовать вплоть до того момента, пока признанный замком глава не вернется в школу, — заявила МакГонагалл, и зал зашумел. В основном зашумели, конечно, старшие ребята. Многие недоуменно переглядывались, кто-то выдвигал смелые предположения, кто-то протестовал против этих самых умозаключений, но все же одно было очевидно. Возможно, кто-то не принял то, что Северуса Снейпа оправдали. Возможно, кто-то желал ему самой ужасной смерти. Возможно, кто-то сомневался, что он занял пост директора законным путем. Но разве МакГонагалл только что не дала им намек, кого именно ждет замок? Значит ли это, что бывший директор Хогвартса жив? Или же замок просто не устроила кандидатура профессора МакГонагалл? Возможно ли такое? Эта женщина казалась наилучшим кандидатом для управления школой. — Я еще не закончила, — Минерва усилила свой голос заклинанием. — Мы не можем знать, кого ждет замок. Но каждый, кто пожелает проверить себя и свои силы, может пройти проверку. — Даже мы? — выкрикнул кто-то со стола Гриффиндора. — Вы в первую очередь, мистер Свон, — кивнула Макгонагалл совершенно спокойно. Гриффиндорцы дружно рассмеялись. — Ну какой из тебя директор, Стивен, — поддела товарища Джинни. — Конечно же, замок не примет никого из нас. Сначала мы должны чего-то добиться. — Здравая мысль, мисс Уизли, — подал голос профессор Флитвик. — И все же, мы не препятствуем никому, кто хочет себя испытать. Поэтому вы, мистер Свон, можете уже завтра после занятий подойти ко мне. — Эй, Джинни, посмотрим, как ты заговоришь, когда замок выберет меня! — громко прошептал Стэн и широко улыбнулся. — Что же, на этой веселой ноте и начнем пиршество! — Минерва раскинула руки в стороны, как это раньше любил делать директор Дамблдор, и хлопнула в ладоши. Столы тут же начали ломиться от разнообразной снеди. Луна ничуть не ошиблась, эльфы явно решили отыграться за прошлый не очень-то балованный год. — И все-таки, — пробормотал Дэвид, явно озадаченный какими-то своими мыслями. Он опустил ложку в пустую тарелку, бросил взгляд на преподавательский стол, нахмурился и наклонился к Луне. — МакГонагалл сказал, что замок ждёт, пока его глава не вернется, так? — спросил он. Луна глянула на него и чуть наклонила голову к плечу. — Она действительно говорила о… — Разве это важно? — перебила его Луна. Она помнила, что Дэвид говорил ей о Северусе, когда они были здесь летом. Он не поддерживал Гарри и его желание обелить имя Пожирателя Смерти. — Конечно, ведь тогда это значит, что он… — Дэвид зло сжал кулаки. — Профессор сказала, что они не знают, кого ждет замок. Он может признать совершенно кого угодно. Может, пройдет пара лет, и директором станет кто-то из нас, — легко улыбнулась Луна. — Если директором станешь ты, Луна, я боюсь представить, что произойдет с замком, — отозвалась Стелла. — Ты ведь совсем не соблюдаешь никаких правил. Я хорошо помню, что из-за тебя в первые же недели нашего первого курса очки факультета едва ли не ушли в минус. — Луна в ответ звонко рассмеялась. — Это совсем не смешно. — А мне кажется это очень даже забавно, — возразила Луна. — Вот о том я и говорю, нельзя тебе быть директором школы, — твердо поставила точку Стелла. — Странно, неужели это так важно, — протянул Эдвард, — оставить место в центре пустым? — МакГонагалл просто принципиальная, — отозвался Дэвид. — Официально она директор, этого никто не может отрицать, но она не глава замка. Магические здания обладают собственной волей, особенно столь древние, многие столетия питающиеся магией волшебников, правильно, что она не хочет оскорбить Хогвартс. — Немного подумав, остальные когтевранцы согласно кивнули. Пир подошел к концу, со столов исчезли блюда с едой, пропала грязная посуда, и студенты зашевелились, поднимаясь на ноги. Стелла вспомнила о том, что является старостой, махнула рукой Дэвиду, поторапливая его, и первая поспешила к первокурсникам, чтобы никто не дай Мерлин не заблудился по пути к гостиной. Луна никуда не торопилась, она осталась сидеть на месте, спокойно наблюдая за тем, как все прочие студенты и преподаватели покидают Большой зал. — Уже задумываете что-то необычное, мисс Лавгуд? — профессор Флитвик остановился перед девушкой и тепло ей улыбнулся. — Вовсе нет, сэр, — Луна улыбнулась в ответ и поднялась из-за стола. Вдвоем они неспешно направились к холлу. — Думаю, в этом году Когтеврану не придется переживать о потерянных мной баллах, — она весело рассмеялась, но тут же чуть погрустнела. — Большая часть снятых с меня баллов всегда была на счету профессора Снейпа. — Да, Северус совсем вас не жалел, — согласился Филиус. Некоторое время они шли в тишине. Молча добрались до своевольных лестниц, поднялись на несколько этажей и вдруг, совершенно не сговариваясь, прошли мимо стража гостиной Когтеврана, а спустя еще несколько минут оказались в кабинете маленького профессора. — Составите мне компанию за кружечкой ароматного чая? — С радостью! — тут же кивнула Луна и прошла внутрь, с интересом оглядываясь. Их башня сильно пострадала при битве, кабинет профессора был восстановлен с нуля, и, конечно, многое тут изменилось. — Здесь теперь не так уютно, — честно высказала свое мнение Луна, — а раньше мне всегда нравился ваш кабинет. — Я еще не успел заново его обжить, — Филиус грустно покачал головой, но тут же улыбнулся. — Впрочем, все еще успеется, самое главное осталось на своем месте… Печенья! — он потер ладони и с хитрецой достал из стола банку со свежими печеньями. — Сегодняшние. Я почему-то так и думал, что сегодня мне выдастся шанс поговорить с вами. Вы очень повзрослели, Луна. — Правда? — удивилась Луна в ответ, оторвала взгляд от летающего над чашками чайничка и подняла его над головой профессора. Мозгошмыгов не было. — Ваши мозгошмыги пропали, — заметила она, и стоило только ей это произнести, как один светлячок показался из-за острого уха и качнул желтоватым боком. — А, нет же, один на месте, — обрадовалась Луна. — Просто спрятался. — Хорошо это или плохо? — поинтересовался Филиус и двинул одну из чашек своей студентке. Печенюшки дружно перекочевали из банки на небольшое блюдце. Луна честно пожала плечами. — Я не знаю. Думаю, никто этого не знает, — улыбнулась она. — Но они просто всегда есть. У маленьких совсем много, у старших — поменьше. — Неужели всегда-всегда рядом с нами летают мозгошмыги? — с искренним интересом подался вперед Филиус. Луна очень любила своего декана, она никогда бы не сказала наверняка, насколько ему все это интересно, но, тем не менее, он никогда не отказывался обсудить ту или иную вещицу, описанную в их журнале. — В основном, — согласилась Луна и даже кивнула для пущей достоверности. — Во всей школе их не было только у профессора Снейпа. Думаю, он очень хорошо прятал свои мысли. Мозгошмыгам просто нечем было у него поживиться. — Что ж, это меня совсем не удивляет, — Флитвик отчего-то помрачнел. Он нахмурился, чуть ссутулился и разом постарел на несколько лет. — Мы все поступили с ним очень жестоко. Мы все, конечно, я говорю о профессорах. Если однажды мне выпадет шанс извиниться перед ним, я буду безмерно рад, это уберет с души огромный груз. — Вы думаете, что такой шанс имеет место быть? — отстраненно поинтересовалась Луна. Ее мысли стремительно перескочили к их дому, где сейчас и обитал профессор, который желал навсегда попрощаться с Хогвартсом. Мог бы он однажды захотеть вернуться сюда? Пока что все, чего он хотел, — стать для волшебного мира чем-то несуществующим. — Думаете, он сумел спастись? — Так думает замок, — уверенно заявил Филиус. — Я прожил тут достаточно лет. Я хорошо чувствую магию этого места. Скажу вам больше, Луна, Северус был здесь не так давно. Я более чем уверен, что именно он дал свое разрешение, чтобы новому директору не пришлось воевать с собственной школой. — Зачем же вы тогда объявили о том, что любой может испытать свои силы и предстать перед замком, чтобы заявить на него свои права? — спросила Луна спокойно, все тем же отстраненным тоном. — Потому что я никому не говорил о своих умозаключениях. Идея с проверкой любого желающего принадлежит Минерве. Она посчитала иначе, чем я. Ей кажется, раз замок дал доступ почти ко всем своим резервам ей, то бывший директор мертв. Но я полугоблин, мисс, — гордо сказал Филиус, — я чувствую магию иначе. Я знаю, что я прав. Кроме того, мне было интересно, как же так вышло, что горгульи в тот раз открыли вам проход, не потребовав совершенно ничего. И дело тут, конечно, не в мозгошмыгах. Вы были вписаны в защиту кабинета, ведь так, Луна? — Это так, — согласилась Луна и чуть улыбнулась декану. Профессор Флитвик полностью оправдывал свою должность и свою принадлежность к факультету, славившемуся своим умом. — Вы хотели поговорить со мной сегодня именно поэтому? — Я не стану спрашивать ничего конкретного, но хочу немного поразмышлять, чтобы убедиться в своей правоте, — Флитвик сделал небольшую паузу, подхватил одно печенье и покрутил его перед своим носом. — Я постарался посмотреть на прошедший год с другой стороны. Я пересмотрел множество своих воспоминаний и наконец заметил то, что тогда укрывалось от моего взора. Я с горечью признаю, что был настолько подавлен смертью Альбуса, что возненавидел Северуса. Я не желал видеть в его действиях ничего иного, кроме как беспощадное следование воле Темного Лорда. Сейчас я жалею об этом, но ничего не могу изменить. Сейчас, просмотрев все воспоминания, я понял, насколько слепым сделала меня эта ненависть. Профессор замолчал и некоторое время они сидели в тишине. Луна не мешала ему. Она думала о том, что декану необходимо выговориться, необходимо рассказать хоть кому-то. И кому, как не ей, человеку, который неожиданно открылся для него с другой стороны, слушать этот рассказ. Луна видела, как тяжело даются слова Флитвику, видела и даже понимала его. Она выслушает все и никому не поведает о том, что узнает в стенах кабинета. — Мне всегда нравился Северус, — вдруг признался Филиус, и Луна чуть наклонила голову к плечу, внимательно его слушая. — Умный мальчик, хоть и колючий. Но я же отчасти гоблин, мне это даже нравилось. Я частенько приглашал его к себе на чай, было интересно послушать, что он думает по тому или иному поводу. И знаете, он красиво рисовал, хотя первый год и очень стеснялся дарить мне свои открытки… вот же! Их я нашел под завалами, чудо, что уцелели… — с этими словами Филиус показал ей приличную стопку небольших открыток, исписанных тонким убористым почерком и слегка подпаленных с боков. — В день убийства Альбуса Северус меня оглушил, вы должны это помнить. Я негодовал, злился… был очень расстроен, что тот человек, которого я, как мне казалось, достаточно хорошо изучил за шестнадцать лет совместного преподавания, был способен на подобную подлость. Я не понимал, как мог он сотворить такое. Неужели метка на его руке значила много больше, чем мне бы хотелось думать. В тот день открытки я бросил в камин, но почти сразу же их достал. Не смог уничтожить. — Должно быть, они были действительно вам дороги, — негромко заметила Луна. — Да, это так. Когда он пришел в школу, то обозначил свою позицию довольно жестко. Он практически смешал всех нас с грязью. Сложно было не поверить, что перед нами стоит самый настоящий последователь своего жестокого господина. Его слова, я уверен, до сих пор помнит каждый преподаватель, помнит и ненавидит. О, мы чудом удержали Миневру от того, чтобы она не бросилась на него с палочкой наперевес. А он стоял перед нами совершенно спокойный, словно совсем ничего не чувствовал. Смотрел свысока презрительным, холодным взглядом и словно зачитывал приговор. Нам было ясно, любой шаг в сторону, любое неповиновение, и нас выгонят из школы, а на наши места поставят кого-то из Пожирателей. Мы не могли такого допустить. Возможно, вы скажете, что мы поступили, как трусы… — Вовсе нет, профессор, — поспешно ответила Луна. — Я считаю, что вы сделали все, что было в ваших силах, чтобы защитить нас, учеников. — Никто из нас так не думает, — качнул головой Филиус и по его щеке неожиданно скатилась слеза. — Но я начал с другого. Конечно… что-то я совсем ушел в сторону. Так вот, я пересмотрел воспоминания теперь уже незамутненным ненавистью взглядом. И знаете, прошлый год открылся мне совсем иначе. Тогда я этого не замечал или хотел не замечать, я не могу сказать точно, но… Северус был слишком мягок, он часто прибегал на места происшествий первым, словно бы точно знал, где ему нужно оказаться в следующее мгновение, он назначал слишком незначительные наказания и часто даже вступал в споры с Кэрроу. Конечно, он прикрывался тем, что все это лишь для того, чтобы защитить чистую кровь, но ведь, если подумать, как жалко звучит для меня сейчас эта отговорка. — И все же, полностью ограничить жестокие наказания ему не удалось. — Зато удалось уберечь от них вас, — проницательно заметил Филиус. — Я заметил, что вплоть до вашего заключения, вы ни разу не были наказаны лично Кэрроу. Я думаю, я буду прав, если скажу, что вы ни разу за те полгода действительно не были наказаны. Я думаю, я буду прав, если скажу, что именно вы помогали ему предугадывать наперед все неожиданности со стороны студентов. — Наверное, мне нет смысла это отрицать, — улыбнулась Луна. — Я хотел бы узнать лишь, почему он выбрал именно вас для этой роли? — Потому что тому, кого все считают странным, легче обмануть окружающих? — предположила Луна. Филиус покачал головой, не посчитав этот ответ честным. — Я сама предложила ему сделку, профессор. Я просто рискнула. — Да, это так. Вы были проницательнее и смелее всех нас. И я хотел сказать вам спасибо. Искренне спасибо за каждого ребенка, независимо от возраста и факультета, которого получилось уберечь от страшных последствий. — Благодарить нужно не меня, — не согласилась с ним Луна. — Я поблагодарю Северуса лично, если однажды он решит встретиться со мной. А пока лишь могу попросить вас передать это ему, когда у вас появится такая возможность, — Филиус сунул руку в карман и достал на свет маленькую черную запонку. — Все не находилось случая вернуть владельцу. — Вы так уверены, что я смогу это передать? — не на шутку удивилась Луна, не спеша забирать запонку. Филиус по-доброму улыбнулся. — Я не просто так сказал, что он красиво рисует. Ваш таинственный Созерцатель, так неожиданно появившийся на страницах журнала… Я уже видел однажды все эти рисунки. — Вы разгадали меня с самого начала, — улыбнулась Луна. — Отнюдь, я разгадал вас только с прошлым выпуском, когда внутри журнала обнаружил картинку, которую раньше не видел. Должно быть, жизнь налаживается, если он вновь взялся за перо. И я, конечно, рад это понять. — Вы хитрец, профессор, — повеселела Луна и наконец забрала протянутую ей запонку. — Хотите, чтобы я что-нибудь ему передала? — Нет-нет, это излишне. Запонки будет вполне достаточно. — Хорошо, — Луна чуть улыбнулась и замолчала. — А знаете, чем отличается обычный мозгошмыг, от мозгошмыга необычного? — неожиданно спросил профессор. Луна удивленно моргнула и качнула головой. Ей было невероятно интересно, к чему может привести подобная мысль столь умного человека. — Я посмею выдвинуть смелое предположение… Филиус Флитвик был по-настоящему интересным собеседником. Луна с удовольствием поддержала диалог, и они вместе выдвинули не меньше трех десятков различных теорий на самые разные темы — от магических созданий до воздействия магии на космическое пространство. Они все говорили и говорили, пили чай, грызли печенья и совершенно не обращали внимания на время, которое, кстати говоря, давно перевалило за полночь. А спохватились только лишь тогда, когда последний пряник исчез со своей тарелочки. — Ну и дела! — весело воскликнул тогда профессор Флитвик и даже проверил банку, но и оттуда все печенья разом испарились, как никогда и не было. Затем взгляд его скользнул к часам, он охнул и спохватился: — Какой кошмар! Время — ночь, а я еще не подготовил расписания! — Вам нужна помощь? — предложила Луна, отставляя на стол пустую чашку. Филиус покачал головой. — Нет-нет, я справлюсь сам, а вам лучше бы отправляться в гостиную. По моей вине спать осталось совсем немного. — Ничего страшного, — улыбнулась Луна, — зато мы хорошо провели время. Тогда я пойду, — сказала она, поднимаясь на ноги, — но будьте осторожны, сэр, возможно одна из наших теорий верна, и тогда у мозгошмыгов есть шанс пробраться к нам в головы, пока мы ослаблены усталостью. — Я буду следить за ними в оба глаза, — клятвенно пообещал Филиус. Луна звонко, не сдерживаясь, рассмеялась. — Ой, — вдруг вспомнила она уже на пороге и обернулась. — Я совсем забыла спросить. Я хотела просить вашего разрешения на выходных уезжать домой. Я знаю, в пятницу вечером из Хогсмида ходит поезд. — Что ж, я думаю, что могу дать вам такое разрешение, мисс, но должен предупредить. Если это не очень важно, то первая такая поездка случится не раньше, чем через три недели. Начало года будет довольно тяжелым, мне и всем остальным профессорам будет необходима помощь старших ребят. Мы договорились? — Три недели? — переспросила Луна, а сердце отчего-то пропустило удар. Этот срок казался таким большим, ужасно большим. Что, если она не успеет к концу экспериментов, о которых упоминал Северус? Что, если не успеет, и он решит уехать? С другой стороны, ее присутствие все равно никак на него не повлияет. А значит, если решит, он уйдет в любом случае. Значит, спешить ей по-настоящему некуда? — Хорошо, сэр, спасибо и доброй ночи, — Луна кивнула и наконец вышла за дверь, направляясь к гостиной. Добралась она довольно быстро, улыбнулась довольно простому вопросу от стража и проскользнула внутрь. Спать действительно хотелось. Три недели. Не сказать, что они тянулись очень уж долго, и все же за это время там, в их деревне, в их доме, могло произойти все что угодно. Не то чтобы Луна сильно переживала, но все же очень надеялась, что эксперименты папочки и Северуса затянутся. Получая письма отца, она каждый раз невольно улыбалась, стоило заметить местоимение «мы» среди всех предложений. А еще Луна с нетерпением ждала новый выпуск журнала. Внутри теплилась надежда, что в нем появится новый рисунок Созерцателя, ведь должно же было что-то значить то, что спросил у нее Северус утром первого сентября. Луне очень хотелось верить, что это было не просто так, и он все же решил рисовать для читателей «Придиры» что-то красивое. — Крошка Лавгу-у-уд! — Пивз спикировал на нее в пустом коридоре с широченной улыбкой от уха до уха. — А чего это ты тут лыбишься в одиночестве, а? Задумала что-то интересное и в наглую скрываешь от меня?! — Что ты, — улыбнулась Луна, — ни в коем случае! Я просто иду и читаю письмо от папочки. — Неужели? И что же он такого пишет? — Пивз с интересом сунул нос в письмо, и Луна даже не подумала скрыть от него послание. — И правда, отец. Какая ты скучная, ну это же уму непостижимо! Никакой тайны, никакой загадки! — воскликнул он. Луна вновь улыбнулась. — А ты хочешь обязательно загадку? Тогда можно дойти до стража моей гостиной. — Фу-у-у! Только не этот орел облезлый! — А на первом курсе ты очень хотел увидеть, как я разгадаю его задачку, — припомнила Луна. — Ты справилась с ней слишком просто. Он тебе поддался! А я, между прочим, ждал настоящей драмы. Так и видел — малявка когтевранка не может попасть в собственную гостиную. Что ее ждет дальше? Блуждание по темным пустым коридорам? Монстр в тупике? Или! Спасение доблестным рыцарем… Спешите смотреть все! — Ты чудесный выдумщик, Пивз, — весело рассмеялась Луна и вдруг погрустнела. Пивз сразу же насторожился, встрепенулся и тоже посерьезнел. — Ты чего, Луна? — поинтересовался он весьма беспокойно. Луна подняла на него отстраненный взгляд, затем оглянулась и остановилась. Этот коридор она знала очень хорошо, он не слишком пользовался популярностью среди студентов. — Эй! Хогвартс вызывает чокнутого, ты где? — Ничего такого, Пивз, — Луна чуть приподняла уголки губ, желая успокоить полтергейста, но только еще больше его взволновала. — Ничего такого?! — воскликнул возмущенно он. — Да на тебе лица нет! — Просто, понимаешь… я неожиданно подумала, что очень давно ни о чем не мечтала. Я помню этот коридор очень хорошо. Когда-то я бежала по нему, представляя, что убегаю от дракона, а потом врезалась в профессора Снейпа. Он помогать избавляться от чудовища не стал. Еще однажды я командовала целой армией рыцарей. А на улице, направляясь к Хагриду… — Луна невольно улыбнулась, вспоминая все больше и больше историй, в которых позволяла себя растворяться в детстве, и вновь погрустнела, после чего добавила, припомнив слова профессора Флитвика: — Должно быть, я и правда повзрослела, Пивз. — Ну и что? — удивился Пивз. — Я, знаешь ли, тоже давно не ребенок, но это совершенно мне не мешает. Захочу, завтра же устрою гадкий сюрприз мелким Гриффиндорцам. А захочу — уроню шкаф в зале наград. И буду строить рожи всем проходящим мимо школьникам. Потому что это весело! Так что и ты можешь продолжать выдумывать всякую чушь, — дал он свое разрешение. — Ты так думаешь? — улыбнулась Луна. — Пф-ф-ф, обижаешь! Я знаю. Только меня не втягивай, не хочу показаться сумасшедшим, убегая от невидимого дракона, — заявил Пивз в конце. Луна звонко рассмеялась. — О, там не твоя ли подружка? Рыжая Уизли. — Она. Привет, Джинни, — Луна махнула подруге рукой и хотела было добавить что-то для Пивза, но тот уже исчез. — Луна! Тебя-то я и ищу. Там в Большом зале будет большой обед. Профессор Спраут попросила собрать всех семикурсников. Хочет украсить столы. — У нас какой-то праздник? — улыбнулась Луна. — Не знаю, — пожала плечами Джинни. — Думаю, праздник совсем необязателен, если хочется кого-то порадовать. Так почему бы нам самим не выдумать повод. — И правда! — согласилась с ней Луна. — Сегодня папочка обещал прислать новый выпуск «Придиры», чем не повод? — предложила она. Джинни весело кивнула. — Ожидается что-то интересное? — спросила она и глянула на подругу как-то хитро. — Нам стоит надеяться на новый шедевр Созерцателя? — Я не знаю, — честно пожала плечами Луна, и Джинни разочарованно вздохнула, она явно надеялась поймать подругу на необычной реакции, но на этот раз фокус не удался. — Но это было бы чудесно, правда? Его рисунки пользуются большой популярностью среди читателей. Думаю, у меня бы так не получилось. — Глупость! Да ты в сто раз лучше рисуешь, зуб даю! — возмутилась Джинни и потянула подругу за собой. Когда девочки добрались до Большого зала, там уже собрались все семикурсники. Это было славное единение всех факультетов. Всех четырех. И слизеринцы не казались здесь лишними. Болтая обо всем и ни о чем сразу, студенты с полной отдачей принялись за дело. Слушая команды мадам Спраут, они украшали столы и стены, рисовали в воздухе милые, подбадривающие послания и просто радовались хорошему денечку. Журналы пришли вместе с общей почтой на следующий день. Жаль, конечно, что Луна не смогла раздать их за торжественным обедом, но расстраиваться она не стала. Луна отвязала увесистую стопку и первым делом пролистала верхний журнал, в тайне очень надеясь на то, что Северус нарисовал хоть что-нибудь. Но вот страницы закончились, а никакого рисунка на них не обнаружилось. Что ж, видимо, в другой раз. Луна грустно улыбнулась, но тут же качнула головой, взяла себя в руки и поспешила раздать по экземпляру всякому желающему, не забыв оставить один для профессора Флитвика и один лично для Джинни. — О, интересно, — Джинни с улыбкой забрала журнал и тоже спешно пролистала его. — Ничего нет. Он не нарисовал? — Как видишь, — Луна улыбнулась ей совершенно спокойно, словно бы совсем не расстроилась. — Может, еще нарисует к следующему выпуску… — предположила она и ойкнула, когда малюсенькая сова, устало приземлилась точнехонько ей на плечо. — Ты от кого такая смешная? — Луна издала негромкий смешок и потрепала птицу по взъерошенным перышкам, после чего отвязала простой белый конверт без какой-либо подписи. Недолго думая, Луна открыла конверт и осторожно заглянула внутрь. Искренняя улыбка тут же озарила ее лицо. — Что там? — с интересом спросила Джинни. — Что такое? Ты прямо засияла! — О, я просто… — Луна замялась, но все же вытащила на свет небольшую открыточку со знакомым пейзажем. Это был ее холм, тот самый, с которого она частенько любила наблюдать за жителями волшебной деревни. — Все понятно, — улыбнулась Джинни и глянула на нее, как показалось Луне, весьма загадочно. — Созерцатель, значит, — задумчиво добавила она. — Кстати, Луна, в следующие выходные в Хогсмид приедут Гермиона, Рон и Гарри, не хочешь посидеть с нами в кафе? — На выходных… Извини, Джинни, я уеду домой. — Домой? — удивилась Джинни и нахмурилась. — Что-то случилось? Если нужна какая-то помощь… — Нет-нет! — улыбнулась Луна. — Я просто хочу навестить папочку. Я договорилась с профессором Флитвиком, он дал разрешение уезжать на выходных домой. — Ого. И ты будешь ездить так каждую неделю? — Я еще не знаю, не решила, — пожала плечами Луна. — Отдам эту открыточку папе, пусть напечатает в следующем выпуске. Она замечательная.

***

Выходных Луна ждала с большим нетерпением. В пятницу вечером она стояла на платформе ровно за десять минут до отправления. Поезд это доберется до Лондона намного быстрее Хогвартс-экспресса, а значит, к полуночи она уже будет в городе. Она вернется домой ночью, тихонько проберется в свою комнату, а утром сделает папочке сюрприз. Все же она не писала ему, что приедет сегодня. Луна прижала к груди журнал с вложенной в него новой открыткой и прикусила губу. В последнем письме ей папочка ни разу не написал ни о чем «мы», и это настораживало. Неужели?.. Впрочем, Луна решила не настраивать себя ни на хорошее, ни на плохое, она просто забралась в вагон, заняла пустое купе и решила положиться на судьбу. Погрузившись в чтение журнала, она на какое-то время отрешилась от реальности, и так путь до Лондона прошел намного быстрее. Сойдя на платформе в столице, Луна вышла с вокзала и задумчиво оглянулась. Было темно и малолюдно. Впрочем, ей не надо было далеко идти до следующего транспорта, стоило только взмахнуть волшебной палочкой. Секунда, и вот уже перед ней появился большой автобус. Забравшись внутрь, Луна с интересом оглянулась и не успела занять место, как автобус на огромной скорости помчался по названному адресу. Повезло, что она вовремя успела схватиться за приоткрытое окошко. Автобус был невероятно быстрым. Он домчался до Луниного дома за считанные минуты. Удивительно, но Луне даже не поплохело, хотя всю конструкцию мотало из стороны в сторону с такой силой, что, казалось, вот-вот перевернет даже с ног на голову. И все же встать на твердую землю оказалось не так просто. Луна еще смогла махнуть кондуктору, что все хорошо, и автобус сразу же исчез, чтобы выполнить свою следующую остановку. Луна перевела дух, выпрямилась, проверила открыточку в журнале и улыбнулась родным пейзажам, после чего тут же нахмурилась, стоило заметить свет в окне на первом этаже. Не спят? Луна спокойно прошлась мимо разросшихся кустов, с трудом различила странную конструкцию за сливами-цеппелинами. Решив оставить это на завтра, она взлетела по ступенькам на крыльцо, тихонько отворила дверь и прошла внутрь. В коридоре было темно, но из гостиной пробивался свет. Луна добралась до двери, толкнула ее и с улыбкой посмотрела на слегка уставшего папочку, явно увлекшегося книгой в своих руках. Увлекшегося настолько, что совсем позабыл о времени. — Неужели что-то настолько интересное? — негромко поинтересовалась Луна. — Весьма, — задумчиво согласился Ксено, не заподозрив подвоха, — знаешь, никогда не думал, что Дуглас Рейн писал что-то действительно стоящее! Ой… Луна?! — Ксено даже подскочил на ноги, не ожидая ничего подобного. — Но как это… Ты не предупреждала. — Я хотела сделать сюрприз, — улыбнулась Луна в ответ. — Ты не рад? — Кончено же, я рад! — воскликнул Ксенофилиус. — Ох, ты верно голодная, а дома ничего нет… Ужас, я совсем позабыл о времени… — А что же Северус? — поспешно спросила Луна и замерла, сама себя не понимая до конца. — Ох, ну он же уехал, — бросил Ксено, думая о том, что можно приготовить. За последние дни запасы продовольствия сильно истощились, а ему было как-то не до того, чтобы идти в магазин. — Уехал? — глухо переспросила Луна. Ксено удивленно моргнул в ответ, глянул дочку более осмысленным взглядом и вдруг, что-то поняв, слегка ей улыбнулся. — В Коукворт? — В Коукворт? Ничего не слышал от него об этом месте, — легко отмахнулся от этого предположения он. — Нет-нет, вроде бы он говорил об Уэльсе, там есть небольшой рынок с интересными растениями. Не думаю, что это очень законно, поэтому он пошел один. Думаю, вернется завтра. Итак, как насчет чая? — С радостью! — Луна тут же повеселела. Дышать как-то вдруг стало легче. — Папочка, а я ведь не с пустыми руками! У меня есть новая картинка для следующего журнала. — Правда? — Созерцатель нарисовал, — Луна улыбнулась и показала отправленную ей открытку. Внутри конверта, в котором эта открытка прилетела к ней, было написано всего одно слово: «Разрешаю». — Читатели будут в восторге!