Верни мне мою дочь

Ирина оперировала вместе с Лазаревым уже три часа. Хотя она чувствовала себя ужасно и даже не было сил стоять на ногах, старалась сдерживаться. Лазарев чувствовал, что что-то не так, и постоянно смотрел на свою начальницу. В горле встал ком, подступила непроизвольная тошнота. Дыхание сбилось в самый последний момент. — Ирина Алексеевна, с вами всё в порядке? - обеспокоенно спросил хирург. — Да, почему вы меня спрашиваете? - резко перебила женщина коллегу. — Вы какая-то бледная. Если хотите, мы можем вызвать другого ассистента. — Мы почти закончили. И к тому же со мной всё в порядке, я просто не выспалась, и всё. — И всё же, я думаю, нам следует осмотреть вас. Если хотите, мы сейчас Саше позвоним. — Константин Германович, я, конечно, очень рада, что вы так обо мне беспокоитесь, но мне не нужна от вас помощь. Если понадобится, я сама посоветуюсь с вашей женой. - женщина не могла понять, что пытается ей сказать коллега и почему он так подозрительно на неё смотрит. К счастью, операция прошла успешно, и парня удалось спасти. Как только заведующая вышла из операционной, направилась обратно в свой кабинет, но головокружение уже ужасно мучило её. "Гена прав. Я приняла слишком много обезболивающих. У меня передоз..." Она что-то пробормотала себе под нос и попыталась открыть дверь, но внезапно перед её глазами всё потемнело. Когда она пришла в себя, уже лежала в палате под капельницей. Медленно открыв глаза, увидела рядом с собой Покровскую. — Что... Что со мной случилось? — Ирина Алексеевна, успокойтесь. Вы потеряли сознание. — Я помню. Внезапно всё потемнело перед моими глазами. Александра Алексеевна, я знаю, что виновата, потому что приняла слишком много обезболивающих. — Почему вы так беспечно относитесь к своему здоровью?! У вас чуть не произошёл выкидыш. Мы его смогли предотвратить. - когда Покровская сказала это, Ирина не поверила своим ушам. Она даже не догадывалась, что это может быть беременность. Неожиданно в палату ворвался Геннадий, который ужасно переживал за её состояние. Он быстро подошёл к жене, взял её за руку и поцеловал в лоб. — Ира, любимая, как ты себя чувствуешь? Что случилось? — Гена, что ты здесь делаешь? — Нина сказала, что тебе стало плохо. Не знаю, как я выбежал из операционной, как только узнал об этом. У меня чуть инфаркт не случился. А я тебя предупредил. Я же говорил тебе, что у тебя будет передоз! - сказал он строго и перевел взгляд на Покровскую. — Геннадий Ильич, успокойтесь. Ирине Алексеевне нужен покой. Пойдёмте со мной. Женщина взяла коллегу за руку, и они вышли из палаты. Челюстно-лицевой хирург скрестил руки на груди и пристально посмотрел на неё. — Саша, что происходит? Зачем вы меня сюда тащите? — Геннадий Ильич, я не могу поверить, что вы так себя ведёте. — Я просто хочу убедиться, что с моей женой всё в порядке. — С вашей женой всё в порядке. Нам удалось спасти ребёнка. Скажите,а вы что не знаете, что беременным волноваться нельзя? Как вы могли довести жену до такого стресса? - Александра Алексеевна вдруг повысила голос. Кривицкий несколько минут стоял молча и пытался прийти в себя. Эта новость была как гром среди ясного неба. Он вообще не мог разобраться в своих чувствах. — Ребёнок? Какой ребёнок? — Ирина Алексеевна беременна, вы не знаете? — Конечно, нет! - строго сказал Геннадий и подошёл к коллеге. — Я действительно ничего не знаю, иначе я бы не позволил этому случиться. — У вашей жены беременность почти шесть недель. Чуть не случился выкидыш. — Не могу поверить, что Ира скрыла это от меня. Не может быть. — Геннадий Ильич, я думаю, Ирина Алексеевна тоже не знает. Я увидела страх в её глазах. Если бы она знала, я уверена, она бы вам сказала. - Покровская попыталась успокоить коллегу, но он её совершенно не услышал. Войдя обратно в палату, мужчина сразу сел рядом с любимой женщиной и внимательно посмотрел на неё. — Гена, что-то случилось? — Почему ты играешь со мной? Почему ты так со мной поступаешь? — Я вообще не понимаю, о чём ты говоришь. — Разве ты не видишь, как мне больно и как я страдаю? Когда ты собиралась мне сказать, что хочешь убить нашего ребёнка?! - эти слова словно резали душу, а сердце разбивалось на осколки. Ирина расплакалась. Горькие слёзы катились по бледному лицу. Неужели он сомневался в ней и думал, что она может поступить так подло? — Ген… я даже не знала… я даже не думала, что это беременность. - сказала она едва слышно дрожащим голосом. — Егорова, за что ты меня наказываешь? Я всегда любил только тебя и просто хотел счастливую семью. — Кривицкий, ты меня вообще слышишь?! Сколько раз мне тебе повторять, я не знала, что беременна! Гена, ты что, мне не веришь? — Я не знаю, что и думать. Я хочу тебе верить. Но каждый раз, когда я пытаюсь, я вспоминаю, что случилось с нами 13 лет назад. Ты сделала аборт, даже не сказав мне. - Кривицкий тяжело вздохнул, и почувствовал, как из его глаз текут слёзы. Никогда ещё он не чувствовал себя таким беспомощным. 13 лет он пытался скрыть свою боль и двигаться дальше, но теперь всё начало рушиться у него на глазах. — Ты не можешь всю жизнь винить меня в том, что случилось с нами 13 лет назад. Я испугалась, что буду плохой мамой, что не справлюсь с ребёнком. — Ира, это тебя совершенно не оправдывает. Ребёнок ни в чём не был виноват. Ты скрыла от меня правду. И всё же я простил тебя, потому что очень тебя люблю. Но теперь... — Что теперь? — Если что-то случится с ребёнком... — Ты не простишь меня, я знаю. — Я устал. Пойду подышу свежим воздухом. - тихо сказал Геннадий и вышел из палаты...