Папочка

По мере уменьшения количества лекарств, Карл стал замечать как сон становится все короче, обрывочнее и изнуряющее. - "Это просто сны. Сраные сны!" - резко проснувшись в поту посреди ночи, успокаивал себя Карл. Он знал, что после очередного нападение в его голове, сон уже не придет и можно не пытаться звать его. Медсестру с таблеткой снотворного тоже звать не стоит, зачем признаваться в том, что у тебя проблема? Карлу было достаточно вопросов психолога, что навещал его каждые два дня. Мэгги ему нравилась. Доктор Мэгги Грин. Она оказалась дочкой миссис Грин, которая работала в полюбившейся Карлу библиотеке. Если бы не этот факт Карл бы так и общался с ней односложными ответами. Она шутила, что все в ее семье в той или иной степени доктора: ее отец ветеринар, она доктор психологии, ее мама и сестра доктора души - одна лечит людей с помощью книг, другая при помощи слова божьего. Хоть у девушки и была мягкая улыбка ее матери, которая всегда побуждала расстроенного или озабоченного проблемами выживания Карла немного поговорить с пожилой женщиной, каждый личный вопрос от Мэгги, особенно про тот день, словно запирал на замок каждую его клетку. Да и говорить было не о чем, как он сам считал, он пришел домой, на него напали, он убил. Все просто и сложно одновременно. Какой по счету раз превышение самообороны в его короткой биографии. Карл включил свет над кроватью, Ниган не поскупился на хорошую отдельную палату для него со всеми удобствами и Карл впервые не волновался о потраченной на него сумме. Он понимал сколько стоит медицина. Когда отец потерял работу, а с ней соответственно и страховку, Карл увидел все краски безработного и бедного мира - они были оттенков серого и грязно желтого, как бесплатные больницы для эмигрантов, где из лекарств был один аспирин. С предельной аккуратностью взяв с тумбочки толстый томик, руки порой переставали слушаться в самый нужный момент, обмякая, а ронять что-то весом в 500 страниц было не благоразумно. Карл попытался приподняться и лечь поудобнее, чтобы продолжить чтение. Живот и ребра пронзила колющая боль. Замерев, Карл продолжил маневр, руки задрожали под тяжестью его тела и подогнулись как раз когда он донес себя до нужного положения. Короткий вздох, выдох. Карл бы побился головой от чувства слабости и беспомощности, что были хуже боли, но голова тоже была травмирована, а терять последнее что у него было стоящее, совсем не хотелось. Ненавидел ли Карл свою жизнь в этот момент и тот миг, когда он оказался на попечении Нигана? Он усмехнулся. В нем была злость, много злости, но сожалений... Страница новой главы пролетела не зацепившись и краем своего сюжета за мысли Карла. Пришлось вернуться к началу и попытаться сосредоточиться, он хотел уже быстрее дойти до интересующего его момента рассуждений, но предшествующие переломному моменту мысли героя тоже были важны в понимании своей собственной души. Карл уже читал эту книгу, год назад и тогда она приоткрыла для него не самую лучшую сторону самого себя, что-то темное и неправильное стало заметным на фоне этой истории. Он должен был проверить себя, должен был разобраться в герое и в самом себе. Чем собственно еще заниматься в этих белых стенах. По закону подлости сбежавший сон стал накатывать, но Карл был уверен, что это обманка. Стоит отложить книгу и выключить свет, как он останется наедине с собой и звуком шагов, там, за дверью больничной палаты. Единственное о чем он рассказал доктору Грин, помимо рецензии на прочитанные книги в библиотеке, где работает ее мама. - "Похоже это твой триггер, малыш, - она стала его так называть сразу же, несмотря на просьбу обращаться к нему по имени. - Переживая травматичный опыт, мы часто зацикливаемся на какой-то детали, которая потом, словно спусковой крючок нашей самозащиты, активируется при малейшем похожем обстоятельстве. Люди, которых били в детстве, будут пригибаться и вскидывать руки при любом неосторожном движении человека рядом. У меня была пациентка, которая испытывала волнение, когда слышала как открывается банка с пивом или шипучкой. Все эти звуки пузырьков, пены и алюминия под давлением каждый раз напоминали ей о выпивающем отце тиране". - "Как это работает я понял, - перебил ее ход мыслей Карл. Для психолога она была слишком разговорчива по его скромному мнению, сформировавшемуся после "Молчания ягнят" и кучи разных триллеров про психопатов. - Как избавиться от этого изъяна моей психики?" - Впрочем, в минуты глубокого раздражения на женщину, он допускал мысль, что она такая открытая и непосредственная в общении с ним, потому что он не психопат по ту сторону пуленепробиваемого стекла. Что он может ей сделать лежа на кровати и способный подняться только со скоростью умирающей от старости черепахи. - "Ну для начала перестать считать это изъяном. Это нормально. Бояться нормально, милый", - говорила она голосом пожилой миссис Грин. Книгу пришлось все же отложить, читать совсем не выходило из-за мыслей в голове. Он устал, хотел нормально выспаться и не мог этого сделать, вновь оказываясь там, один... Но и тут, в компании самого себя и роящихся мыслей о прошлом и будущем, было неприятно. Каждую секунду чувствовать слабость и беспомощность. - "Ну ты конечно, пф... - смеялся Ниган, когда Карл отошел от препаратов и они остались впервые одни. Серо-зеленые покрасневшие глаза мужчины блестели и он не веря смотрел на него, забинтованного и еле двигающегося, как на что-то удивительное и неподражаемое. - Даже не знаю, что сказать на это, пацан, - сдерживая смех говорил ему Ниган, - оставлять тебя без присмотра явно опасно для общества", - он закрыл лицо рукой и вновь стал смеяться, пока его лицо не стало походить по цвету на любимый шарф, что Карлу довелось стирать однажды и даже завязать пару распустившихся плетений, спасибо миссис Грин за одолженные спицы. После всего произошедшего казалось такая реакция должна была разозлить любого, особенно того кто знал, что всему виной согнувшийся от смеха человек. Но у измученного и сбитого с ног Карла, который только понял, что остался жив, это вылилось в тяжелый болезненный вздох, смывающий скованность и горечь перенесенного ужаса. Это был Ниган. Привычный и знакомый Ниган, он все же пришел за ним. Теперь он был рядом и он не был в ужасе от совершенного Карлом, когда сам Карл был. Тогда был. Сейчас это лишь еще одно ноющее беспокойство в груди. - "Главное ты должен понимать, малыш, - сказала напоследок доктор Грин во время их первого сеанса, - Это была самооборона. Эти люди пришли убить тебя, не твоя вина, что они плохо старались", - подмигнула ему девушка, расположив Карла тогда своим черным юмором, скорее всего недопустимым для детского психолога, разговаривающего с пережившим покушение подростком. Он вновь попытался вернуться к чтению, но мысли вновь перекрикивали монолог автора и диалог героев. В первый раз монолог русского героя о свободе и праве убить казался смешным и неоспоримо ложным, такого быть не могло, не должно быть в разуме нормального добропорядочного гражданина. И Карл бы был уверен в этом, если бы закрывшая грязный потолок общественного туалета и придавливающая к полу туша не поднимала этот вопрос раз за разом: "Тварь я дражайшая или право имею" на свою жизнь и тело? Карл провел рукой по лицу. Как же он устал... Доктор сказал вечером после осмотра, что его выпишут минимум через неделю, если анализы и состояние будут хорошими. Но Карлу хотелось уйти уже сейчас, доковылять до двери, прошмыгнуть мимо сестер на своем посту и уйти в темноту, где его никто не будет видеть. Никаких вопросов, никаких взглядов, ничего... блаженная пустота. - Хочу домой, - вырвалось в тишину палаты, к горлу подкатил противный ком показавшейся жалости к себе. На тумбочке лежал мобильный с номером Нигана. Карла пронзило еле сдерживаемое желание позвонить и попросить забрать его от сюда, позвонить и рассказать о том дне. Дне, когда он впервые почувствовал ужас от себя самого, ужас от того, что ему было не жаль. Он оставил книгу на коленях и съехал по подушке вниз, ребра кольнуло, когда он потянулся к лампочке, полумрак предрассветной палаты вновь окутал его. Карл закрыл глаза и тут ж провалился в казалось издевающийся над ним сон. Стук ботинок, скрип двери, касания. Спусковой механизм защиты уже готов был сорваться, но касания рук - знакомых и успокаивающих, заставили все замереть внутри. Эти родные, поглаживающие по голове руки, он знал. Отец?.. Нет. Ниган. Это был Ниган. - "Можно уснуть".

***

- Неделя была пиздец! - вздохнул Саймон, тяжело падая в кресло. Бок и нога до сих пор ныли, но сильнее всего болела задетая гордость. Пропустить того свинтуса и дать зайти со спины... Саймон давно не чувствовал стыд зеленого новобранца в своей первой учебной вылазке. Рядом прошел и молча сел не менее уставший Дуайт, с новой отметиной на и так не гладкой щеке. Ниган как писал за своим столом так и продолжил, не обращая на двух своих замов никакого внимания. Мужчины переглянулись. У них давно не было собраний, тех самых, где все собирались за большим круглым столом в переговорной, обсуждали новости, строили планы и подъебывали друг друга. Но на тропе войны нет места обсуждениям, есть лишь приказы и их исполнение. - Нашли ее? - не отрываясь от бумаг спросил мужчина. - Ниган, послушай... - начал Саймон. - Вы нашли ее? - голос их лидера стал тверже, а глаза блеснули сталью, перекрывая все вкрапинки зеленого, когда он все-таки поднял голову. - Нет, - сказа Дуайт, пока Саймон отмерзал от обращенного на него взгляда босса. Ниган вздохнул и прикрыл глаза, откидываясь в кресло. Внутри поднимался гнев, но он задавил его, хрустнув шеей. Именно такой звук он хотел услышать, когда лидер "Шепчущихся дьяволов" наконец-таки выползет из своей вонючей норы. Или когда ее выволокут из нее его ребята. А еще мужчин называют жестокими животными. Когда он узнал, что эту банду ебанутых ублюдков возглавляет женщина, он выпал из этого мира на пару минут. Не то чтобы ему не доводилось видеть жестких и даже жестоких женщин. От жены Доминика у Нигана порой пробегали мурашки. Мишон была настоящей пантерой, стройной, гибкой и смертоносной, готовой не задумываясь пустить острые ножи в любого, кто позарится на ее семью и людей. Но Ниган был уверен, что она, будучи матерью, не отдала бы приказ о жестоком убийстве детей и не способствовала потом продаже их органов. Ниган прекрасно осознавал, что женщины могли сделать почти все ради своих любимых. Но эта тварь, которая вела свою стаю фанатиков, которая позволила своим зверям растерзать на гнилых матрасах в одном из притонов собственную дочь, спасибо Тому и Мерлу за оперативное досье на нее, была за гранью его понимания. - Ниган? - молчание затянулось. - Ну нет так нет, - отмер мужчина, с напускной бодростью возвращаясь к бумагам. - Выползет, рано или поздно. Мужчины переглянулись еще более насторожено от такой резкой смены настроения. - Ты гонял нас всю неделю за ней и ее сбродом, а теперь... ладно, забили? - прищурился Саймон, следя за каждым движением Нигана. - Не забили Саймон, а взяли перерыв и набрались сил. За то, что она сделала, она умоется кровью. Но прежде, я хочу получить ответы, кто блядь такой охуенно смелый, что попер на нас всех! - Ниган схватил стопку бумаг, над которой работал, и зашвырнул ее в тумбочку под столом. - Мы избавились больше чем от половины самых ярых почитателей ее пизды, сошка по меньше утекла как тараканы при запахе чистильщиков, ее... Бета, - Ниган усмехнулся от глупости их прозвищ, вспоминая огромного волосатого мужика, молчащего даже когда Ниган раздробил ему все пальцы, - гниет на болотах. Она одна, никого не осталось, - и эта мысль дарила наслаждение. В кабинете воцарилось молчание. Последние две недели с момента нападения на Карла прошли тяжело. Так много они еще не убивали за столь короткий промежуток времени. И давно они не были так злы. - Но у нее есть еще те, кто ее нанял, - высказался Дуайт. Он почти не спал все это время, почти не видел беременную жену, укрытую с другими женщинами и детьми на время их активных действий. Дуайт чувствовал себя уставшим и старым для такого поста и для таких событий. Но если он хотел светлого будущего для своего нерожденного ребенка, безопасности, он будет тут до гроба, поддерживая этот порядок. - Что если они и правда сами уберут ее по тихой, мы ведь и не узнаем никогда отправилась ли она к своему обожаемому дьяволу или греет обвисшие сиськи где-нибудь в Мексике? - Саймон потер переносицу, его глаза были красными от недосыпа и пары пачек сигарет, что он скуривал быстрее, чем никотин успевал произвести химическую реакцию в его теле, даря хоть кроху успокоения. Ниган уже не раз обдумывал все эти варианты исхода дела. Ниточка обрывается и те кто дергал за нее так и остались в тени, во мраке, смотрят на его трепыхания и попытки сохранить то, что дорого. Мысли вильнули к Карлу. Малыш шел на поправку с завидной скорость молодого организма. Только подростки могли уже через неделю после такого вертеться на койке и смотреть горящими глазами на улицу из окна. Ниган был уверен, что если бы оставил в палате одежду, Карл бы уже слинял, слишком открыто его лицо выражало недовольство таким долгим пребыванием там. Или же проблема его нетерпения была в той докторше, что настойчиво посоветовали ему братья Диксоны. Впервые Нигану довелось лицезреть настойчивого и смотрящего глаза в глаза Дэрила. - "Это нахуй может испоганить всю его жизнь!" - гневно смотрел на него мужчина, глубоко дыша и сжимая кулаки. Рядом опасливо смотрел на них Мерл, готовый как оттаскивать брата от бывшего босса, так и бывшего босса от брата. Но Ниган не ответил бы даже если бы Дэрил и правда ударил его за случившееся с Карлом. Тогда он чувствовал, что полностью заслужил бы любых увечий. Мэгги по мнению Нигана была еще сама ребенком. Не внешне, скорее внутренне. Она бойко говорила и быстро двигалась, сверкая голубыми озорными глазами. Но Дэрил настаивал, что именно эта доктор клинической психологии способна помочь вагону и маленькой тележке психологических проблем Карла. - "Карл не попросит тебя о помощи, - сказал ему чуть успокоившийся и начавший закрываться в свою раковинку Дэрил, обхватив себя руками и сутулясь, как он всегда это делал при посторонних людях. - Будет молчать до последнего, о том что что-то гложет, и пытаться справиться самому, как он всегда это делал", - Ниган тогда лишь хмыкнул, соглашаясь с мужчиной. Он прожил с парнем хоть и не очень долгий, но зато богатый на события срок, чтобы понять простую истину - как Карл скормил ему таблетки от головы не спрашивая, так и он должен помочь ему вскрыть старые гнойники и свежие заражения, чтобы ничего не мешало расти здоровому и крепкому будущему его голубоглазки. Их беседы были полезны, но недостаточны, чтобы понять, что с этим делать. По хорошему ему бы самому стоило обратиться к специалисту, для профилактики. Может доктор Грин сделает исключение и проконсультирует и его. Мысли о Карле всегда заставляли плечи Нигана расслабиться, а взгляд стать почти мирным. Но русло под названием "малыш Карл" могло очень круто свернуть к бушующему водопаду гнева своего опекуна. - Когда нашего Рэмбо выписывают? - так и не дождавшись ответа от Нигана и сам ответив на него, Саймон решил сменить тему, которая в прочем была не менее интересной и ожидаемой. - В конце следующей недели, если анализы будут хорошими, - вернулся мыслями в свой кабинет Ниган. На столе все еще было куча бумаг что требовали к себе внимание, а перед ними сидели двое его самых верных и преданных людей, которых он почти загонял. - Пф, - усмехнулся Саймон. - До сих пор не вериться, что пацан уложил двух амбалов - Саймон вновь усмехнулся и покачал головой. - Карл сильный парень, - улыбнулся Ниган, испытываю гордость, - и меткий, - все трое усмехнулись вспоминая историю проигрыша Нигана в тире. - Один случай случайность, два уже закономерность. Даже страшно представить в кого такой крутой росток вырастит, - сказал задумчиво мужчина погладив свой ус. Он видел много бойких мальчишек, таких было много в учебках, затем в лагерях, но мало кто обладал такой твердостью перед выбором жать на курок или нет. Карл не колебался, просто не смог бы тогда выжить. И в той забегаловке бил уверенно, четко, так чтобы потом бить больше не требовалось. - Как он воспринял,.. то что отнял жизнь? - глаза Дуайта стали серьезными и печальными. Они все были большими мужиками и их первые были гораздо позже первых водительских прав и секса. Ниган задумался и понял, что не знает ответа. Даже не может предположить какого на самом деле Карлу. Они не касались этой темы в те короткие визиты Нигана в больницу. Карл большую часть времени не сильно был в состоянии вести задушевный разговор о новом пережитом травматичном опыте. А его рассказ Мерлу о произошедшем был сухим и построенным на фактах, без лишних добавлений. - Это была самооборона и Карл ни в чем не виноват, - поморщился Ниган от тени мысли, что парень начнет винить себя в отнятой убогой жизни нападавших. Что-что, а этому он не позволит сломить его. Зря он что ли нанял эту докторшу? - Это все, что ему стоит знать и чувствовать. Его вины в этом нет, - продолжил убеждать их и себя Ниган. - Я и не имею ввиду обратное. Просто... - взгляд Дуайта стал растерянным и смущенным, чего за мужчиной никогда не водилось. - Я помню свой первый раз... - Ну что ты мужик, лишаться девственности всегда не просто, тебе не стоит до сих пор переживать об этом, - усмехнулся Саймон, за что получил пинок в ногу и зашипел, ведь удар пришелся именно по той самой. - Я блевал дальше чем видел и спал с включенным светом, видя его силуэт в каждом темном углу, - Дуайт выдохнул, вспоминая одно из самых мрачных и тяжелых воспоминаний своей молодости. И ситуация тоже была из ряда ты или тебя, но все же... Карл был всего лишь ребенком. Дуайту было за двадцать. - Я выпил две бутылки виски, - после недолгого гнетущего молчания сказал Ниган. - Оно было паленым, откуда бы у меня тогда были деньги на что-то приличное, и я отравился так, что мне было еще хуже. Это было посвящение в... - мужчина защелкал пальцами и указал на Саймон, - черт не могу вспомнить как назывался тот гавеный байкерский клуб, в котором мы познакомились. - "Бешенные барсуки" - почти выплюнул Саймон. - Точно то самое дебильное название, что все вертится на языке но не слетает! Пиздец, в те года все, что носило одинаковые косухи, казалось крутым, как "Ангелы ада". - Да, даже то, что обзывало себя "бешенные" и "барсуки", - мужчины прыснули. - Я помню тот бой, как ты забил его руками. Ты ебаное животное Ниган. - Скажи то, чего я не знаю, - вновь воцарилась тишина. - А твой? - спросил Дуайт у Саймона. Им было так странно, что этого разговора не произошло раньше. Казалось, чего только они не обсуждали за последние лет 10. Но эта тема, словно была под запретом. Давно запертая шкатулка с таящимся в ней мраком страха, неуверенности и чужой первой крови. - Ну в отличие от вас бандитов и убийц, мой первый был террористом, который хотел подорвать наш внедорожник, когда мы патрулировали территорию. Я только-только приехал в эти богом забытые земли, первый патруль и сразу удача, - Саймон сжал пальцы в кавычки и с хлопком опустил руки на колени, морщась от тог что вновь потревожил свою многострадальную ногу. - Страна тебе благодарна, приятель, - сказал Ниган, за что получил убийственный взгляд. Среди них было достаточно ребят, которые зарабатывали на навыках вынесенных из того пекле, после того как Страна отблагодарила их мизерной пенсией и компенсацией, не говоря уже об общественном отношении к "сынам войны". - Та докторша, помогает ему? - продолжил интересоваться Дуайт. - Хер его знает. Когда я прихожу он обычно уже через минут 7 начинает клевать носом и на 10-ой засыпает, - Ниган не стал в даваться в детали, что Карл выглядит так, словно не спал до этого, и всегда отключается, когда Ниган гладит его по голове или держит за руку. Так что продуктивного разговора у них так и не вышло. И Ниган был отчасти рад, ведь не знал как его вести. Каждый раз хотелось начать с извинений, за то что не уберег, что не пришел вовремя, что допустил такое, что не может найти слова и молчит большую часть времени, что расхохотался тогда как последняя истеричка и бесчувственный мудак. "Прости малыш, но я убил твоего ублюдка отца, за то что он раскрыл место, где ты жил и подверг тебя этой опасности" - за это он извиняться не будет, Карл никогда не узнает этого. Он не должен знать, что руки, которые гладят его по голове, касаются щек, плеч, спины, рук, забрызганы кровь его родителя. Этот камень будет принадлежать лишь Нигану.