Сын хозяйки пекарни и модель

Tiny Bunny (Зайчик)
Слэш
В процессе
NC-17
Сын хозяйки пекарни и модель
автор
Описание
В глубине души он понимал, что, если бы не его упёртость, Антон давно бы окончательно утонул в своей беспомощности. Но это осознание приносило только раздражение. Он чувствовал себя обязанным, зависимым, а это раздражало ещё больше. Какое у него вообще право злиться, если Рома тратит на него своё время, свою энергию? Это бесило. Всё бесило. Он хотел бы просто сказать «спасибо» и разрубить этот узел, но вместо этого он кипел изнутри, не зная, куда девать все эти противоречивые эмоции.
Примечания
31.05.2023 №46 по фэндому «Tiny Bunny (Зайчик)» 06.08.2024 №40 по фэндому «Tiny Bunny (Зайчик)» 07.08.2024 №26 по фэндому «Tiny Bunny (Зайчик)» 09.08.2024 №18 по фэндому «Tiny Bunny (Зайчик)»
Посвящение
Посвещаю всем кто читает мою работу.
Содержание Вперед

Глава 21. Почему я?..

Следующее утро раскрывало свою красоту под ласковыми лучами солнца, а ветер, танцуя среди деревьев, игриво разносил окрасившиеся в золото и красные листья, создавая живописные вихри вокруг прощающихся ребят. На фоне этой осенней сцены, каждое прощание было как аккорд в мелодии времени, которое они провели вместе в этом лагере. Голубое небо, без единого облачка, словно невидимый художник создал неповторимый холст для завершения этой осенней сказки. Солнце, ярко сверкая, льется золотыми лучами, словно утешая ребят и обещая, что дни прощания временны, а встречи снова свершатся. Ветер, играя в танце с природой, ласкает кожу и вливается под одежду, создавая ощущение легкости и свежести. Этот ветер – почти музыкальный аккомпанемент к прощальному моменту, наполняя его особой идиллией. Природа, в своей тишине и красоте, становится свидетельницей этих прощальных моментов, будто подчеркивая, что даже в прощании есть своя уникальная гармония и невероятная красота. Ребята, немного грустные, но наполненные воспоминаниями, обнимали своих новых друзей, словно сохраняя эти моменты в памяти. Автобусы, стоящие у ворот, предстояли как мосты между прошлым и будущим, готовые перенести их обратно в реальность повседневной жизни. Водители, пока автобусы ждали, создавали атмосферу спокойствия и ожидания, обмениваясь рассказами и куря сигареты. Их разговоры служили мостом между двумя мирами – миром воспоминаний и миром будущих приключений. Таким образом, утро было не просто солнечным и грустным, оно было наполнено чарами осени, дружбой, прощаниями и предвкушением новых глав. На улице царит особая атмосфера – смесь радости, пронизанной воспоминаниями, и тихой печали, вызванной прощанием с новыми друзьями. Солнце ярко светит, будто пытаясь успокоить сердца ребят и сказать, что дни прощания временны. В кабинете директора, где сейчас находятся Лилия Павловна, Катя и Антон, висит напряжение, ощущаемое даже в самой гнетущей тишине. Директриса, смешение серьезности и беспокойства на лице, готовится к важному разговору, который перерывает обыденность этого прощального дня. Все ожидают, и каждый момент словно драгоценный, когда даже мельчайший шепот ветра может нарушить эту атмосферу напряжения. — Марьяна так и не появилась. - словно гром среди ясного неба прогремела фраза Ксении Андреевны. Катя и Антон переглянулись, и в этот момент в их глазах отразилась тревога, страх и неизвестность. Наступило пугающее понимание, что с подругой что-то случилось. Страх за Марьяну нарастал, создавая чувство безысходности – куда она могла исчезнуть на закрытой территории? В кабинете директора теперь не только висит напряжение, но и налет неопределенности и беспокойства, словно ветры перемен начали веять в этом обыденном прощальном дне. — Мы уже сообщили в милицию. - продолжила директриса. — Они уже начали осматривать лес. - она тяжело вздохнула, закрыв глаза, и опустилась локтями на стол, сложив руки в замок. В ее жестах читалась тревога за пропавшую девушку, а также страх перед возможными последствиями. — Как только вы уйдете, они осмотрят территорию лагеря и окрестности. - добавила она, передавая чувство срочности и важности происходящего. — Как только будут новости... - аккуратно начала учительница, ее голос дрогнул. — Вы же сообщите? - в ее словах звучало не только профессиональное беспокойство, но и искренняя забота о благополучии своих учеников. — Разумеется, сообщим. - женщина откинулась на кресло. — Вы, пожалуйста, поговорите с родителями девочки. - в ее голосе звучало сочетание обязанности и сочувствия, понимая, что поддержка родителям в такой ситуации невероятно важна. — Да, конечно. - отвечает Лилия Павловна, поправляя очки. На минуту вновь повисла тишина. Глаза Антона зацепились за случайный гвоздь на столе директрисы, и теперь он не может отвести взгляда. В его глазах читается груз тяжелой тревоги, словно каждая минута без вести исчезнувшей подруги налагает непереносимый вес на его плечи. Антон молчит, но в его мимике и взгляде выражается глубокая боль. Все чувства смешаны: страх за Марьяну, беспомощность перед неизвестностью и тяжесть ответственности. Комната наполняется напряжением, а его дыхание словно подчеркивает, насколько трудно смириться с этими событиями. Катя, поджав губы, осматривает грустного друга, поза которого сама за себя говорит, что он поник. Она ласково кладет руку ему на плечо, словно желая передать поддержку, пока он продолжает устремленно смотреть вперёд. Переводя взгляд на директрису, она тихим голосом спрашивает: — Мы можем идти? - получив кивок в ответ, они прощаются с Ксенией Андреевной и поочередно покидают кабинет. Когда Петров начинает разворачиваться, чтобы пройти к двери, Катя убирает руку с его плеча, но, преодолев сомнения, взяла его за руку. Взгляд Петрова, когда он на неё обернулся, выражает некоторое недоумение, но затем он благодарно улыбается и крепко сжимает её ладонь в ответ. В этом жесте чувствуется не только давняя дружба, но и сила уза, выкованного многими общими моментами, трудностями и радостями. Их связь так крепка, что даже в моменты неопределенности они ощущают, что могут полагаться друг на друга. Спускаясь на первый этаж, звуки каблуков Кати и Лилии Павловны тихо стучат в коридоре. Внизу, за окном, доносятся переговоры, смех, шутливые вопли. Однако для Антона эти звуки как будто фильтруются, проникая через толщу воды. В его раздумьях просто пустота. Голова словно стала вакуумом, всё затухло в безмолвии. В этот момент он чувствует, будто перестал существовать, как будто стал невесомым отголоском собственных мыслей. Всё вокруг смешивается в бесформенную массу, а его сознание словно утрачено в этой тишине и пустоте. Катя чуть дергает его за руку, будто проверяя, жив ли он. Антон поднимает глаза и встречается со взглядом Кати, которая немного улыбается. Её глаза излучают уверенность, будто она хочет показать, что всё нормально, что всё решится, что ничего смертельного нет. В этой мимолетной улыбке и взгляде сквозит поддержка и надежда, словно маленький свет в темном пространстве его раздумий. Петров правда благодарен ей. За всё благодарен. Она почти всегда рядом, какая бы проблема не была. Катя всегда поддержит. Он благодарен за то, что такая девушка есть, благодарен за то, что эта девушка – именно Катя. Благодарен за то, что тогда, в шестом классе, она помогла ему, хотя это частично покачнуло тогда её статус. Ему хотелось бы ей сказать "спасибо", но сказать так, чтобы в этом слове была вся его благодарность ей, но это, наверно, невозможно. Они спустились во двор, где к ним позже подошли Полина и Рома с Бяшей. Антон не был готов к разговорам. Боль и тяжесть на сердце перекрывали даже кислород, что уж говорить про голос. Катя, бросив взгляд на него, уловила эту тяжелую атмосферу и вздохнула. — О её пропаже уже заявили в милицию - сообщила блондинка, и когда Антон немного вздрогнул от этих слов, Катя полностью обняла его за руку, укладывая голову ему на плечо. В этом жесте была вся её забота и поддержка, словно она пыталась разделить бремя его грусти и беспокойства. — Куда она, черт возьми, могла деться вообще? - возмущение у Ромы было лишь прикрытием. В его голосе звучала тревога, и друзья хорошо это осознавали, полностью разделяя его беспокойство. Снова тишина окутала их. Та молчаливая, напряженная пауза, словно ставшая постоянностью, висела между ними. Она, как невидимая нить, связывала их общую тревогу и ожидание новостей о пропавшей подруге. — А Марк где? - осматрив ребят, спрашивает Петров. Он хотел молчать, но для него сейчас любой момент, когда знакомый и дорогой человек пропадает из поля зрения, становится болезненным. В его голосе звучит не только тревога, но и некоторая паника, словно призрак прошлой потери оживает в его сознании, почти паранойя. — А Сидоров снова отличился. - язвительно отвечает Рома, складывая руки на груди и закатывая глаза. В его словах чувствуется не только ирония, но и какая-то горечь по поводу текущих неприятностей. — Ты почему так язвительно о нём отзываешься? Вы в ссоре или что? - лицо Антона от бессонной ночи выглядело бледным и вымученным, а выражение стало каким-то расслабленным, без эмоций. — Нормально всё. - Рома, махнув рукой, отходит к автобусу, а за ним семенит и Бяша. В его движениях есть какая-то нерешительность, словно он старается уйти от разговора, оставив вопросы в воздухе. Антон и Катя молча наблюдали, как Рома с Бяшей удаляются, становясь всё дальше, а затем вовсе скрываются за дверью автобуса. В воздухе витала напряженная тишина, словно каждый шаг друга уносил частичку обыденности, заменяя её беспокойством и неизвестностью. К ребятам приближаются Ксюша, Вова и Макс. — Маша вернулась? - спрашивает Ксюша. Катя мотнула головой, отвечая, что нет. В их взглядах читается общая тревога, словно каждая минута без исчезнувшей подруги усиливает напряжение в воздухе. Теперь, когда неопределенность заменила обыденность, возврата к привычному миру не предвидится, и вокруг витает чувство, будто стандартные законы были нарушены, и все оказались в неизведанной области неопределенности. Попрощавшись с новыми друзьями, все начинают расходиться по автобусам. Катя садиться на переднее сиденье с Антоном. Антон прислоняеися лбом к стеклу окна и отправляется в воспоминания. Автобус трогается. В голове начали прокручиваться воспоминания, связанные с Машей, каждое из которых сопровождалось её веселым смехом. Эти мгновения, как фрагменты его жизненного калейдоскопа, мерцали в памяти, принося с собой тепло и радость, даже в этот момент меланхолии и неопределенности. Антон погружается в поток воспоминаний, словно в попытке сохранить кусочек дружеского волшебства. — Да, Антош, расслабься. - вытирая слёзы с глаз, ответила Маша, и, хитро улыбаясь, подсела в притык к Антону. — Мне никто кроме тебя не нужен, любимый. - прошептала она наклонившись к уху Антона. В голове Антона вспомнился смех остальных, который разразился после её шутки. Он воспроизводился яркими образами: дружеские смешки, весёлые шутки и радостные выражения лиц. Воспоминания о веселье стали цветным калейдоскопом, где каждый момент наполнялся радостью и теплом дружеской атмосферы. Эти веселые моменты становились лучами света, проникающими сквозь тень неопределенности, создавая невидимый, но ощутимый след смеха и радости. — У нас девичник. Он нам не нужен. - махнула рукой Маша, а Антон глубоко вздохнул, закатив глаза. Новое воспоминание перед ночёвкой у неё дома. Яркий образ Маши, даже в воспоминаниях, словно огонь, озарял все вокруг. Её энергия и радость превращали обычные моменты в яркие и запоминающиеся, а её заразительный смех был как луч солнца, проникающий сквозь серые повседневные заботы. В этом воспоминании каждая деталь её яркой личности выделялась особенно на фоне обыденности. — Моя девочка. - Маша потрепала Олю по шелковистым волосам. Маша и Оля, несмотря на возрастовую разницу, обнаружили между собой какую-то особенную связь. Будто волшебная нить, которая не поддаётся объяснению, связала их души. Маша, будучи старшей, нашла в Оле не просто младшую сестру, а верного друга, а Оля, в свою очередь, нашла в Маше не только старшую сестру, но и наставницу в мире, где возраст стал второстепенным. Антон порой удивлялся, насколько быстро они сдружились. Их связь казалась нечто невероятным, словно встреченные впервые, они обрели друг в друге надёжных друзей. Видеть, как быстро и естественно они нашли общий язык, приносило удовлетворение и тепло в сердце Антона, словно чудо дружбы расцвело прямо перед его глазами. — Верю конечно. - она дружелюбно улыбнулась. — И надеюсь, что твои переживания просто выдумки твоей головушки. - она ткнула пальцем Антону в волосы. Машина поддержка всегда была, как надёжный компас в тумане жизненных трудностей. Антон ценил каждый момент, когда она его поддерживала, будь то словом ободрения, добрым взглядом или просто моментом тишины, в котором он чувствовал, что не одинок. Эта поддержка стала для него своеобразным опорным пунктом, где он мог найти уверенность и силы в сложных моментах. — Вы где были, дауны? - настойчиво спросила Маша, испугав парней. Маша, выражая волнение, порой удивительно ругалась, словно её слова были отголосками материнской мудрости. В её ругательствах звучала не только эмоциональность, но и некая заботливая забота, как будто она взяла на себя роль "мамы" в моменте волнения. Такой необычный микс эмоций добавлял своеобразного юмора в её проявления волнения, заставляя окружающих улыбаться в самых неожиданных ситуациях. — Блять. - крикнули парни одновременно, резко встав с кровати на ноги, и посмотрели сначала друг на друга, а потом на посмеивающуюся Машу. Следующее воспоминание всплывало с оттенком раздражения. Антон и Рома тогда правда были злы на Марьяну. Её поступок казался выходящим за рамки, создавал ощущение непонимания и разочарования. Однако, со временем, эти чувства уступили место более мягким и дружеским. Теперь этот поступок, кажется, таким обычным, став частью их общей истории, и даже приобрел дружеский оттенок в воспоминаниях. Антон на секунду выполз из своих воспоминаний, взглянув на пролетающие мимо пейзажи. Сейчас они кажутся потускневшими, не такими яркими, как были тогда, когда они только ехали сюда, когда Маша была здесь. Воспоминания окрасили моменты яркими красками, но теперь, без её присутствия, даже природа потеряла некоторое свое волшебство. — Ну он... - Маша снова засмеялась. — Ну он попросил что-нибудь попить, я и кинула. Кто ж виноват, что он не заметил? - она успокоилась, но потом снова засмеялась, из-за чего весь автобус снова наполнился смехом всего класса. Вспомнилась та атмосфера того утра, когда они ехали сюда. Как же было комфортно, уютно, весело. Одноклассники смеялись, забыв обо всех проблемах. Теперь, вспоминая, как хочется вернуться туда, окунуться в омут того утра. Но это, скорее всего, уже невозможно, и воспоминания о тех моментах пронизаны ностальгией за утраченной атмосферой радости и беспечности. Антон откидывается на кресло, закрыв глаза, и продолжает прокручивать воспоминания в голове. Каждый момент, словно кино в его воображении, оживает с деталями и эмоциями, захватывая вихрем прошедшие времена и возвращая к моментам, которые теперь сияют своим собственным светом в потемневшем уголке памяти. — Слушай, Анто-он. - вдруг хитро протянула Марьяна и обернулась на назад. Но, заметив двух новых персон, сначала оглядела их. — Это же малахит. - воскликнула она, заметив браслет на руке незнакомки. — Ну да. - кивнула незнакомка, как Маша взяла в руки её кисть и стала осматривать зелёный камень. — А у тебя бирюза! - она тоже заметила браслет на руке Малининой. — Ага. - весело сказала Маша. Как же светились тогда глаза Маши. Будто это был не камень, а драгоценный кристалл, лучи которого освещали всё вокруг. Хочется снова увидеть этот блеск, но становится грустно от понимания, что неизвестно когда такое произойдёт, если вообще произойдёт. Этот яркий свет в её глазах оставил невероятный след в сердце, и воспоминания о нём вызывают тепло, смешанное с ноткой грусти за утраченным сверкающим моментом. — Иди на хуй, брат. - Маша отвернулась и сложила руки на груди, выражая лёгкую обиду. Её привычка посылать всех ни за что, которая раньше вызывала даже обиду, сейчас кажется такой никчёмной. Ну послала и послала, и что? Забудется. С течением времени эти моменты, казавшиеся ранее значимыми и обидными, словно растворяются в прошлом, уступая место более сбалансированному взгляду на человеческие особенности и сложности, которые составляют часть её индивидуальности. — Не было уточнения, куда именно целовать. Поэтому... - Маша не смогла договорить из-за очередной порции смеха. — Поэтому это не против правил. - она опять засмеялась. В голову снова пришло воспоминание с её смехом. Как же хочется снова его услышать, но, опять же, неизвестно когда это будет. Этот весёлый звук смеха вносил свет в любую ситуацию, и теперь, в его отсутствие, создаётся ощущение невыполнимого желания вернуть тот бесконечный и радостный момент, когда её смех наполнял пространство вокруг. — Хорошо ночьку провели. - с широкой улыбкой проговорила Марьяна и, словив недовольный взгляд Ромы, рассмеялась в голос. Все её подколы сейчас кажутся далёкими, но такими родными. Эти легкие шутки и насмешки стали частью общей ткани воспоминаний, привнося свой колорит в прошлые моменты. Теперь они вызывают не только улыбку, но и ощущение теплоты, связанной с тем временем, когда каждый её подкол создавал атмосферу дружеского веселья. — Чего ты нос повесила? - Марьяна, двинув рукой, слегка ударила Сеню. — Зимой встретимся ещё. Новое воспоминание, которое было только вчера. От понимания, что Маша всего лишь вчера вечером ещё была и улыбалась, а сейчас её уже нет, лежит таким грузом в груди. Тяжело осознавать, как быстро и неожиданно может измениться реальность, перенося нас из момента радости и улыбок в состояние, где воспоминания уже остаются единственным способом сохранить её присутствие. Она же говорила, что зимой они ещё встретятся с Ксюшей, но теперь появляется такое ощущение, будто это уже невозможно. Планы и надежды на будущее, высказанные вскользь в прошлом, теперь кажутся туманными и далёкими, оставляя лишь тень неопределённости в сердце. — Ты же не уйдёшь? - каким-то детским голосом сказал Антон. — Я всегда буду с тобой, Антош. - спокойно и уверенно сказала девушка. Какая-то даже детская обида появилась. Маша и ему с уверенностью говорила, что всегда будет рядом. Она говорила «всегда»! А теперь её нет... Остаётся только надеяться, что она жива и будет живой, что она найдётся. Этот болезненный переход от уверенности в бесконечной близости к реальности её отсутствия настаивает на том, что иногда слова, произнесённые с любовью и уверенностью, могут внезапно оказаться несбыточными, заставляя ощущать горькую детскую обиду. — Антон. - зовёт его сидящая рядом Катя, помахав ладонью перед его лицом. Её голос вывел его из воспоминаний и он взглянул на неё. — Не грузись ты сильно. Найдётся она. Это же Маша, она из любой ситуации выйдет. - она улыбается ему, словно её слова точно сбудутся. Но в глазах друга она видит лишь грусть и неверие. Блондинка поджимает губы и тихо вздыхает, когда друг отворачивается и смотрит в окно. В этот момент тишина становится грустным свидетелем их общей тревоги, невысказанных слов и надежд, что всё обернется хорошо.

***

По приезде в посёлок, автобус поехал в школу, откуда ребята и начали расходиться. Антон одним словом попрощался с друзьями и даже не успел услышать их ответа, как начал уходить. Напряжение и тревога после пропажи Марьяны оставляют свой след, заставляя его стремиться к уединению, в надежде, что моменты раздумий помогут как-то справиться с тяжестью в душе. Проходя дороги посёлка, потом тропинки леса, что были полностью в лужах, Петров находился полностью в апатичном состоянии. Все пейзажи, люди, пробегающие мимо собаки, были лишь фоном, которого он не видел. Все звуки были ему почти не слышны. В голове пусто. Этот апатичный момент подчеркивает внутреннюю пустоту и отсутствие восприятия окружающего мира у Антона, поглощенного своими беспокойствами. Он не успевает даже понять, как все жилые дома, деревья оказались позади, а он уже подходил в порогу дома. Время кажется искаженным, как будто остановилось, оставив его в пустоте собственных раздумий. Оказавшись на пороге, Антон оставляется буквально на секунду, но по его ощущениям, будто прошло целых четыре часа. Все дома, деревья уже оказались позади, и перед ним только вход в уютное пространство дома, но время, словно растянутое и искаженное, медленно тянется, словно неспеша напоминая о том, что он оставил за собой. Он заходит внутрь и мгновенно сбрасывает сумку на пол. Дверь захлопывается за его спиной, разносясь эхом по тихому, будто спящему, дому. Парень снимает очки, кладёт их на рядом стоящую тумбочку с телефоном, зарывается пальцами в волосы и, скатываясь по стене, усаживается на холодный пол, где из щели под дверью, шёл лёгкий ветерок. В его душе витает холодный ветер разочарования и потери. Он словно просыпается от туманного кошмара, осознавая, что день, начавшийся ярким солнцем, теперь погружен в тени грусти и неопределенности. Он ощущает тяжесть бессонной ночи, словно невидимая рука сжимает его сердце. Страх перед будущим, теперь кажущимся мрачным и неопределенным, заставляет его почувствовать, как он стоит на краю бездны. Боль в его груди нарастает, словно внутренняя буря разрывает его эмоциональное равновесие. Внутренний диссонанс между прошлым днем в лагере и теперешней реальностью создает угнетающее чувство потери и неведения, словно он потерялся в темном лабиринте собственных эмоций. До того момента, пока он не переступил порог своего дома, казалось, будто он пребывал в некоем сне, где Маша не исчезла никуда, где все заботы исчезли с первыми лучами утреннего света. Он замедленно двигался по замысловатому сюжету этого сна, где прошедший день в лагере был всего лишь частью приятного сновидения. Однако, как только дверь закрылась за ним, вся иллюзия исчезла, и тяжесть реальности обрушилась на него, будто каменный молот разбивает мир сновидения. Все приятные образы растворились, оставив лишь холодное одиночество и неопределенность. В этот момент стало ясно, что он просыпается не от сна, а от кошмара, который становится частью его жизни. Он вздыхает и, подняв голову, осматривает прихожую. Все чувства, что были до этого, сменились непониманием. Тишина в доме это что-то настолько редкое, что бриллианты в песке чаще находят. А сегодня ещё и Антон с лагеря вернулся, сегодня его Оля должна была встречать, мама что-то приготовить, папа должен был прийти хотя бы обнять. Но здесь так тихо, что он сравнивает эту тишину дома с мёртвой, чего потом сам и пугается. Антон встаёт, берёт с тумбы очки и взгляд его направляется к шкафу, где аккуратно висят куртка Оли, пальто мамы, и ряд обуви. Всё указывает на то, что они должны быть дома, но где они прячутся, остаётся загадкой, словно часть реальности отплыла в тень, оставив парня с тяжёлым вопросом на сердце. Он снова с непониманием осматривает прихожую, снимает обувь и куртку. Он собирался пойти в комнату Оли, подумав, что мама с сестрой смотрят телевизор, как услышал тихий всхлип, исходящий со стороны кухни. Он мгновенно поворачивается в сторону звука. Сердце снова сковывает страх. Он скручивается в его груди, словно невидимая рука плотно сжимает сердце. Тяжесть неизвестности лежит в воздухе, и каждый шаг наполнен ожиданием чего-то неприятного. В его глазах отражается тревога, а мысли кружат в поисках ответов на тот внезапный всхлип. Он подходит к порогу комнаты. На кухне царит молчание, пропитанное неизреченными боязнями и невысказанными страхами. Мама, сидя за столом, словно облокотившись на ветвь сомнений, погружена в мрак своих мыслей. Пальцы запутаны в волосах, как в паутине неразгаданных тайн. Воздух насыщен напряжением, а мучительное ожидание словно тянется, словно смерч, впереди. Голова Антона наполняется мрачными предчувствиями, но он упорно старается избежать их, несмотря на нарастающую тень неизвестности. Кухня, обычно озаренная ярким светом и наполненная радостью из-за присутствия Оли, теперь погружена в мрак. Серые тени тянутся по стенам, словно невидимые руки, сжимаясь вокруг всех присутствующих. Обычные контуры мебели и посуды становятся какими-то чужеродными в этой сумеречной обстановке. Свет от лампы, мерцая нерешительно, создает унылое освещение, исказивающее привычные формы и превращающее дом в место, где теперь проникает страх. Такое изменение в атмосфере создает контраст с обычной домашней гармонией. Кухня, где раньше царила радость уютного семейного быта, теперь словно стала театром неизведанных тревог. Серость обстановки подчеркивает тот контраст, что что-то изменилось в этом доме, но что именно – остается под вуалью неопределенности. — Мам. - тихо зовёт Антон, но на фоне тишины дома это звучит достаточно громко. Карина поднимает голову, смотря на сына красными заплаканными глазами. На лице её выражены следы невыносимой боли и ночных кошмаров. Её красные, опухшие глаза словно говорят о бессонных часах, проведенных в слезах и беспокойстве. Бледность лица, как будто оно лишилось своего естественного цвета, добавляет образу мамы загадочности и таинственности. — А, сынок. - она быстро вытирает слёзы рукой, будто пытаясь скрыть все следы своих прошлых эмоций от собственного ребенка. Рука, вытирающая слёзы, дрожит, как будто пытается удержать невидимый тяжелый груз. Взгляд, встречающийся с глазами сына, наполнен глубоким горем и тяжелыми мыслями. Волосы, обычно аккуратно уложенные, теперь кажутся неряшливыми, отражая внутренний беспокойный настрой женщины. Антон замечает как на столе лежит фотография, на которой он успевает увидеть Олю перед тем, как мама укладывает руки на столе, скрывая снимок. Ураган беспокойства в душе Антона вращается с бурной силой, как летняя буря, несущая в себе неопределенность и страх. Его эмоции, словно густой вихрь, перемешиваются, создавая турбулентный внутренний мир. Сердце бьется сильнее, словно ритм его жизни был нарушен, а в ушах звучат шепоты неведомого. Антон пытается поддерживать спокойствие, но его слова несут отголоски тревожных ноток. Глаза, наполненные беспокойством, устремлены в глаза матери, словно он ищет ответы на вопросы, которые терзают его душу. — Что случилось, мам? — произносит он, но в его голосе заметна тень тревоги, заставляя каждое слово звучать как колебание ветра перед бурей. — Антон... - мама замолкает, опуская глаза и снова начинает плакать. В груди Антона закручивается сильный узел неопределенности, когда он видит слезы матери. Тревога, словно жгучий огонь, охватывает его, и страх захлестывает, как волнение перед грозой. Глаза мамы, наполненные беспомощностью, словно сжимают его сердце, оставляя лишь мучительные вопросы в воздухе. Антон ощущает бессилие перед неизвестностью, и его душа, как парусник в шторме, ищет устойчивость в этом море непонятных эмоций. Горькие воспоминания и страх за будущее создают пугающий фон в этом внутреннем конфликте. — Мама, не молчи. - уже с нажимом говорит он. Ему необходимо знать, что случилось с его младшей сестрой, которая была единственным лучом света в его жизни, которую онлюбил больше жизни. Мама, взглянув на сына, всё еще молчит, но в её глазах читается печаль и неопределенность. Её молчание начинает взволновать Антона ещё сильнее, словно он стоит на краю бездны, и она лишь уклоняется от ответа. Это неведомое молчание превращается для него в невыносимое мучение, а страх за сестру доводит его терпение до предела. — Оля... - мама, пытаясь проговорить, с трудом справляется с эмоциями. Она скрывает лицо в ладонях, но слезы пробиваются сквозь пальцы, стекая по щекам. Её голос дрожит, создавая атмосферу мрака и отчаяния. Она тихо произносит: — Она... Пропала. - на последнем слове её голос становится настолько тихим, что даже шепот звучит громче. Последнее слово витает в воздухе, наполняя его тяжестью неведомой потери. Антону кажется, что мир рушится вокруг, и таинственное молчание дома приобретает новый, более зловещий смысл. Антон ощущает, как сила покидает его тело, словно весь жизненный запас вытекает мгновенно, и он садится на стул. Серость его внутреннего мира становится подобной полотну, потерявшему яркие краски. Жизнь теряет свою яркость, словно фотография, на которой исчезают самые важные детали. Темный налет сковывает его чувства, словно тучи, затмевающие ясное небо. Он словно падает в бездну, где нет опоры и света, как будто пропадает в пустоте, сравнимой с чёрной дырой. Грусть в его глазах становится словно тёмным океаном, затмевающим светлые берега надежды. Каждый вздох наполняется тяжестью утраты, будто воздух становится густым, сложным для вдыхания. Его чувства кружат вокруг тёмной бездны, словно стремятся уйти во мрак, и теперь в каждом мгновении жизни он ощущает пустоту, которую оставила пропавшая из его мира светлая душа. Теперь каждый миг для Антона словно чёрно-белая картина, где даже яркие краски пропадают, поглощенные тенью утраты. Надежды стали тонкими лучами света, проникающими сквозь плотный мрак тяжёлых мыслей. Он словно потерял контроль над временем, и каждая секунда тянется, будто вечность, в попытке вернуть ту, кто уже ушла в неведомое. Горечь надежды и безысходность оплетают его сознание, словно тёмные ветви, скрывающие последний остаток света. В его душе разгорается пламя бессилия, прижимаясь к сердцу тяжестью, которую словно невозможно поднять. Жизнь стала как пустота, обволакивающая каждый его вздох, и теперь он ощущает себя как птица, потерявшая возможность взлететь в небо. Тишина расплывается в воздухе, как серая дымка, сжимающаяся вокруг каждого предмета. Звуки стихают, словно замедленное движение, создавая атмосферу, в которой слова кажутся тяжелыми и неуклюжими, готовыми разрушить этот хрупкий момент. Тишина олицетворяет тяжесть горя и неопределенность, висящие в воздухе словно пелена. Антон, с трудом пересилив свои эмоции, выделяет каждое слово, ощущая их тяжесть, как груз утраты, упавший на его плечи: — Когда это случилось? И как? Мама поправляет волосы, сначала помолчав, будто обдумывая как ответить, а потом ответила: — Этой ночью, сынок. Антонов мир треснул, как лед весной. Он судорожно впивается в каждое слово матери, будто это ключ к пониманию, как вернуть обратно то, что было потеряно. — Как? Почему? - выдавливает из себя он, словно эти вопросы способны вернуть его сестру. Мама вытерает слёзы, берёт стакан с холодной водой в руки и делает пару глотков, чтобы внятно говорить. Антон следил за каждым её действием, ожидая. Мама медленно поднимает стакан к губам, и он слышит тихий звук, когда вода заполняет пустоту внутри. Глаза у неё ещё красные, но она старается подавить слезы. По телу Антона проходит мурашки от напряжения, вот-вот услышит он то, что изменит всю его жизнь. — Мы вчера вечером смотрели телевизор. - тихо начала она. — Оля тебя очень ждала. В его груди замерзает вся надежда, будто сердце пронзила ледяная стрела. Он слышит эти слова, но не может по-настоящему осознать их смысл. Всё вокруг кажется чужим, как будто он во сне, из которого нет выхода. Боль растет в нем, как непрекращающаяся волна, сметая все чувства и мысли. Его сестра, единственный свет в темном мире, оставшемся за пределами окна его души, ожидала его возвращения. Но он не успел. Словно волшебная нить, соединявшая их, оборвалась, и он остался один в этом холодном, безжалостном мире. Карина борется с каждым словом, словно каждая фраза вырывается из её груди. В её рассказе слышен трепет, бережность к каждой детали, как если бы она пыталась сохранить моменты того ужасного вечера в замедленной кинокамере. — Я уложила её спать. - её голос тронут исходным воспоминанием, и она продолжает, словно вмешиваясь в битву со своими эмоциями. — И ушла спать сама. Ночью я встала попить воды. Вышла со спальни, чтобы спуститься на кухню. - мама замедляет ход повествования, словно предчувствуя, что следующие моменты будут тяжелыми. — Когда я проходила мимо её комнаты, я почувствовала, как оттуда дует сквозняк. Я подумала, что окно, возможно, открылось. Зашла в комнату, и... - в её голосе звучит тень трагедии, и она не может скрыть эмоциональную боль. Карина снова прерывается, но затем, будто собрав остатки сил, заключает: — Увидела, что окно правда открыто, но Оли на кровати нет. - в этом кратком описании прячется бескрайнее горе, сокрытое в недопрожитых секундах и пропущенных взглядах. Плач мамы становится громче, её слёзы словно отражаются в комнате, заполняя её звуком горя и потери. Антон тяжело вздыхает, его глаза полные бессилия, но внутри зреет замешательство. Как могла 12-летняя девочка просто исчезнуть из своей комнаты, находящейся на втором этаже? Этот вопрос лежит в его голове, как неразгаданная тайна, и приносит с собой странный микс чувств — от недоумения до легкого испуга. Он, как ребёнок, все ещё сражается с представлением, что его младшая сестра могла бы исчезнуть из самой своей комнаты, словно пушистый кролик, прячущийся в траве. Смешение этих эмоций становится беспокойным фоном в этом моменте разлома, когда его привычный мир рушится под неведомым бременем событий. Антону вдруг стало сложно верить, он не хочет верить, не хочет, чтобы его сестра куда-то делась из дома. Ведомый лишь нежеланием верить в происходящее, он поднимается в комнату Оли, проходя по скрипучим половицам. Внутри ещё не увяли цветки надежды на то, что Оля сидит там и хихикает, что они с мамой решили так пошутить. Жестоко, но пошутить. Но страх и тревога становятся всё более неотвратимыми, даже на фоне этой хрупкой иллюзии, что построил его мозг. С руками, слегка дрожащими от напряжения, Антон открывает дверь, судорожно дернув за ручку. Встречает его холодный поток ветра из открытого окна. Кровать сестры осталась незаправленной, а на полу, рядом с кроватью, лежит плюшевый зайчик, еще теплый от заботы, но теперь обреченный на ожидание. Полупрозрачная белая занавеска развевается на ветру, будто подчеркивая пустоту и одиночество в комнате, что-то, чего там раньше никогда не было. Он тихими и неуверенными шагами проходит к кровати и, сидя на ней, берет плюшевого зайчика, который лежит на полу, и внимательно осматривает комнату. В каждом уголке зрения возникает воспоминание, словно комната наполнена мельчайшими кусочками прошлого, которые теперь кажутся более драгоценными. Вот здесь они обычно сидят, когда играют в приставку. Там они рисовали. Здесь он уснул и Оля сделала ему макияж ручкой и фломастером, который он потом час отмывал, ругая сестру за это. Он улыбается воспоминаниям. Но тяжесть снова наваливается на него и улыбка пропадает. В голове возникает вопрос: «Почему именно я?». Нос защипало и он снял очки, закрыв глаза, чтобы не выпустить слёз. В его голове крутиться вихрь мыслей, начиная от вопросов по типу: «Почему это произошло со мной? Почему именно Оля?» – и завершая обвинением себя, родителей, и даже друзей, которые, вроде бы, вообще здесь не при чём. Слёзы тают в подушке, поглощая в себя невыразимую тяжесть потери. В коридоре слышны шаги и в следующее мгновение на пороге комнату появляется мама. Карина входит в комнату с тяжёлым взглядом, наполненным грустью и беспомощностью. Взгляд матери скользит по комнате, остановившись на Антоне, который лежит на кровати, обнимая игрушку и погружённый в свою боль. — Константин приходил за полчаса до тебя и осматривал комнату, поэтому здесь всё так же, как и было ночью. - произносит мама, садясь на кровать рядом с сыном. Ему нужна поддержка, это же всё-таки её ребенок. Она вздыхает и тянется, чтобы погладить сына по голове, но он откидывает её руку, не давая себя коснуться. — Почему? - тихо спрашивает он, поднимаясь и усаживаясь на кровать с опущенной вниз головой. — Почему вы ничего не сделали?! - вдруг кричит он на мать, поставив ту в тупик. — Тебя обычно любой шорох может разбудить. А тут, когда дочь прямо с комнаты забрали, – бац! – и ты спишь настолько крепко, что ничего не слышишь?! - он резко встаёт с кровати. Антон, поглощённый бурей эмоций и горя, обрушивает на мать своей бессилией. Его голос звучит наполненным обвинениями и разочарованием. Глаза полны ярости и боли, а вопрос "почему" витает в воздухе, как неизбежное требование объяснений в тяжёлый момент утраты. — Антон, не кричи, успокойся. - спокойным тоном говорит мама, тоже вставая. Карина пытается примириться с сыном, но его эмоции оказываются слишком бурными. Он, лишённый своих очков, словно теряется во внутреннем тумане замешательства. Его эмоции, словно шторм в его душе, заставляют его искать кого-то, винить кого-то, даже если это кажется необоснованным. Слезы в его глазах свидетельствуют о боли и беспомощности, когда он пытается справиться с потерей сестры. — «Не кричи»?! Может ты ещё скажешь, что не виновата? - он всё-таки берёт очки с тумбы, возвращая миру чёткость. Антон, снова облачённый в чёткий взгляд своих очков, выпускает в воздух злость и разочарование. Его реакция, словно грозовой раскат, отражает его бурю эмоций, смешанных с обвинениями в адрес матери. Очки, как символ ясности, вновь на его лице, но его внутренний мир остаётся в замешательстве. — Нет, я не виновата, Тош. - Карина опускает руки, будто сдаваясь. Она не хочет ссориться с сыном. — А кто виноват? Я? - он пытается заглянуть ей в глаза. — Константин этот? Может мои друзья? Рома? Марк? - с каждым названным именем, с каждым словом, мама всё больше сжималась и опускала голову. — Может Марьяна?! А? - Антон выражает свою бессилие и отчаяние, пытаясь найти кого-то виноватого в происшедшем. Его эмоции находят выход через каждое произнесенное имя, и он в поисках ответов бросает вызов даже близким друзьям и Марьяне, создавая общее чувство напряжения. Антон осознал масштаб своих слов, и теперь его нападки кажутся ему необдуманными и жесткими. Он переживает моментальный всплеск стыда и вины за то, что только что сказал, осознавая, что его слова повредили ещё более сложившуюся ситуацию. Он даже умудрился сюда приплести пропавшую Машу. Он, ничего не говорив, быстро выходит из комнаты и направляется на третий этаж, в комнату, которую они с Олей назвали «Секретной комнатой Антона». Антон, закрыв за собой дверь, словно пытается избежать последствий своих слов, медленно скатывается по стене вниз. Он поддерживается руками, облокотившись на холодную поверхность, словно ищет опору в хаосе своих эмоций. Взгляд устремлен вниз, на свои согнутые колени, словно там можно найти ответы на вопросы, мучающие его душу. Чувство жалости к самому себе нарастает с каждой секундой. Он осознаёт, что только что выместил свою боль и отчаяние на той, кто, вероятно, сама испытывает тот же ужас. В его глазах отражается смесь стыда за свою слабость, растерянности и невыразимой печали, как если бы он вдруг осознал, как ужасно поступил.

***

Сколько он так просидел на полу – он не знает. Но подняв голову он увидел, как за небольшим окном под потолком уже темнота. Он просидел здесь почти весь день. Темнота медленно окутывает его уютное убежище, вытесняя последние лучи за окном. Антон, сидящий на полу, ощущает, как минуты тянутся медленно, словно замедленный фильм, где каждый кадр пропитан горечью утраченного времени. Его взгляд опускается чуть ниже – на зеркало, висящее напротив. Но он отводит взгляд от зеркала, предпочитая не сталкиваться с тем, что может отразить его усталое, изнеможенное лицо. Вместо этого, его взгляд направляется на небольшой стол, где открытая книга лежит, словно ждет, чтобы ее страницы снова ожили под внимательным взглядом. Он вдыхает запах сушеных трав, мягкий аромат свечей, что заполняет комнату, словно легкое прикосновение уюта и покоя. В этом моменте он находит маленькую долю утешения, забыв о часах, проведенных в мрачных раздумьях. Все вокруг создает атмосферу, которая, хоть на мгновение, успокаивает его и напоминает о том, что мир не остановился окончательно. Он слышит стук в дверь и голос отца: — Антон, ты нормально? — Да. - без эмоций отвечает он. — Я сегодня здесь переночую. — Ты уверен? - в голосе отца слышно быспокойство, что является даже немного непревычным. — Там же холодно наверно. — Нормально, па. - интонацией Антон ставит точку и даёт понять, что разговаривать он больше не хочет. За дверью слышен вздох и удаляющиеся шаги. Антон поднимает взгляд и смотрит в потолок. В это мгновение все свечи, стоящие в комнате, загораются сами по себе, создавая мягкое, приглушенное освещение. Теплое свечное пламя создает атмосферу уюта, наполняя помещение светом и теплом. В темной комнате, освещенной лишь мягким светом свечей, Антон шепчет слова в пустоту: — Я скучаю. - закрывая глаза и ощущая тяжесть утраты в каждом произнесенном слове. Антон встаёт с пола, подходит к одиноко стоящему в углу стулу, которым он редко пользуется, ставит его у стола с книгой и садится на него, закрыв и убрав книгу подальше. Он снимает очки и, закрыв глаза, укладывает голову на лежащих на столе руках. В голове проносятся воспоминания с Олей и, так же как и с Машей, они сопровождаются смехом и тем, как она его зовёт. Под весёлые «Тоша!», «Антоша!», «Братик!», сказанные когда-то её сестрой, он постепенно и проваливается в сон.
Вперед

Награды от читателей

Войдите на сервис, чтобы оставить свой отзыв о работе.