Изумрудно-Золотой Дракон.

Прошло уже семь лет с тех пор, как состоялась та злополучная свадьба, но для Эйгона это казалось вчерашним днём. Его мать долго не могла смириться с поведением принцессы, но в конце концов решила, что с неё хватит. Она и так отдала слишком много Таргариенам. Пришло время заявить о себе. Эйгон полностью поддерживал Алисенту. Он не понимал, почему она так стремилась наладить хорошие отношения с Рейнирой. Возможно, когда-то они были подругами, но это было до того, как Алисента вышла замуж за короля. Сейчас Алисента была гораздо выше по статусу. У Эйгона даже были подозрения, что Рейниру возмутило не то, что её лучшая подруга тайно встречалась с её отцом, а то, что бывшая фрейлина так высоко поднялась. Но это было только его мнение. До свадьбы оставалось всего несколько недель, когда королева решила сшить себе новое платье. Когда ей принесли на выбор несколько отрезов ткани, Алисента, не задумываясь, выбрала ярко-зелёную ткань. - Ваша Милость, вы уверены? — осторожно спросила портниха. - Да! — кивнула Алисента. — Я буду в этом платье! - И я, — воскликнул Эйгон, не в силах сдержать восторг. Его мать предстанет перед всеми в цветах Староместа? Он не мог упустить возможность посмотреть на это. - Моя радость, — с улыбкой сказала королева. — Боюсь, ты не сможешь пойти. Вечером ты должен спать. - Я пойду, — твёрдо заявил принц. - Эйгон... — с нажимом произнесла Алисента, но её слова не произвели на него впечатления. Его мать из прошлой жизни была гораздо суровее, чем малышка Алисента, и он был закалён таким тоном. - Я с тобой, — настаивал принц, и Алисента почему-то сдалась. - Хорошо. Сделайте такой же костюм для принца, — приказала королева. - Моя... королева, но принц — первый сын нашего короля... — запинаясь, произнесла портниха. — Он не может быть в ваших цветах... - Ты будешь говорить мне, во что мне одевать сына? — возмутилась Алисента, и Эйгон был готов аплодировать своей матери. Со слугами можно иметь дружеские отношения, но не тогда, когда они переходят грань. Каждый должен знать своё место. - Простите, моя королева, но я всего лишь беспокоюсь о принце, — попыталась оправдаться женщина, но королева уже не стала её слушать. - Делай, что тебе приказано! Со своим сыном я разберусь сама! - Моя королева! — женщина опустила глаза и, поклонившись, покинула покои. Эйгон с гордостью смотрел на мать. Наконец-то у его малышки прорезался голос. В час икс Эйгон стоял в ярко-зелёном дублете, таких же штанах и чёрных сапогах. Он с восхищением смотрел на свою мать Алисенту, одетую в зелёный цвет, который идеально ей подходил. Она словно была воплощением Девы. - Ты уверен, что хочешь пойти со мной, сынок? — спросила Алисента, подойдя к нему. Эйгон знал, что его присутствие на празднике вызовет множество вопросов, особенно если он появится в цветах Дома матери. Однако он не собирался упускать возможность помочь Алисенте в поисках союзников. Он уже окончательно решил, что займёт трон. Когда он вспоминал о том, во что превратились Таргариены в будущем, ему, как одному из потенциальных наследников, становилось стыдно. Династия должна процветать, а не загибаться от безумия. Поэтому... - С тобой... — посмотрев на мать, произнёс Эйгон. Сегодня они не просто созывают союзников. Они объявляют войну кровосмешению в Таргариенах. Как только он станет королём, первым делом отменит Докториану своего прадеда и издаст закон, запрещающий браки между близкими родственниками. Идя рядом с матерью, Эйгон крепко держался за её юбку. Ему было всё равно, что многие могут подумать, будто это всё затея королевы. Он собирался заявить о себе, и никто не сможет ему помешать. У дверей в Тронный Зал их встретили удивлённые стражники. Они явно не ожидали увидеть свою королеву в зелёном платье, да ещё и с принцем, который тоже был одет в такие же цвета. Но пусть привыкают, золотисто-зелёный цвет ему нравится больше, чем красно-чёрный. Когда глашатай хотел объявить об их прибытии, Алисента подняла руку, призывая к молчанию. Всё правильно, король должен увидеть своих жену и сына и онеметь от восторга. И у них получилось произвести должный эффект. Когда Визерис хотел произнести тост в честь молодых, он замолчал и неверяще уставился вперёд. Когда гости проследили за его взглядом, они сразу начали вставать. Остались сидеть только Таргариены и Веларионы, которые насторожились от поступка королевы. А Алисента тем временем спокойно спустилась по ступенькам, боковым зрением следя за сыном, и начала двигаться к королевскому столу. Сейчас она ничего не боялась. Рядом с ней её сын, совсем кроха, но даже так он придаёт ей уверенность отстаивать его права. А Эйгон тем временем наблюдал за гостями. Здесь присутствовал весь свет Вестероса, кроме Дорна и Железных Островов. Эйгон также с любопытством разглядывал Веларионов, ведь за столом будут сидеть Ренис Таргариен, самая сильная женщина в Семи Королевствах, и её муж, Корлис Веларион, известный как Морской Змей. Осмотрев старшее поколение, Эйгон отметил их удивительное сходство с персонажами сериала. Рядом с ними сидела их дочь, леди Лейна Веларион, которая, хоть и была весьма красива, не могла сравниться с его матерью. Эйгон осознал, что ему нужно преодолеть это чувство, иначе он будет сравнивать всех женщин с Алисентой, а это неправильно. Его новоявленные родственники смотрели на него с удивлением, в котором явственно читалось презрение. Особенно когда они переводили взгляд с его одежды на Алисенту. Похоже, они считали, что она намеренно одела Таргариена в одежду чужого Дома. Что ж, пусть думают что хотят. Эйгону было всё равно. Остальные лорды и леди с любопытством взирали на него. Они явно не ожидали, что первый сын короля будет находиться здесь, а не в своей спальне. Да ещё и в цветах королевы. Но в их взглядах читался скорее интерес и даже некоторое предвкушение, словно вот-вот начнётся что-то захватывающее. — Маяк Староместа... — услышал он тихий голос. — Каким цветом он зажигается, когда Хайтауэры собирают войско? — Зелёного, — ответил более глубокий голос. — Короли Староместа собирают войско, а Дракону сменили чешую... — задумчиво продолжал говоривший. — Интересно, к чему это приведёт? О, дорогой Ларис, ты даже не представляешь, к чему это может привести! К новой эпохе, которая точно не будет безумной... — Мой принц, вам пора на обучение! — раздался голос слуги, прервав его размышления. Девятилетний мальчик, который до этого спокойно сидел у окна и смотрел на волны Черноводной, мысленно выругался. Он не любил, когда его одиночество или раздумья прерывались, за исключением случаев, когда это делали его любящая мать и обожаемые братья с сестрой. Слуги хорошо знали об этом. Нет, принц не кричал на них и не применял силу, но от его пронзительного взгляда всем становилось не по себе. Поэтому очень немногие решались потревожить его, и только по серьёзным причинам. Например, его личный слуга, который отвечал за его график, Жак Уотерс, был молодым человеком двадцати трех лет, с каштановыми волосами и карими глазами. Он родился в Королевской Гавани, в семье хозяйки трактира и третьего брата лорда Кью. Хотя мальчика и не узаконили, он был официально признан и получал солидное содержание. Конечно, Жак не мог рассчитывать на такое же воспитание, как его сводные братья и кузены, но он три года учился в Цитадели. Все думали, что он станет мейстером, но в тринадцать лет он покинул ученый дом, чтобы служить помощником кастелянта Красного Замка. Именно тогда он стал свидетелем свадьбы короля Визериса и леди Алисенты Хайтауэр. А через три года королева лично назначила его слугой первого принца. Сначала Жак был не в восторге от этой идеи. Он рассчитывал в будущем сменить своего наставника в управлении замком и совсем не хотел быть нянькой. Но он держал свое мнение при себе. Когда он познакомился с юным принцем, то сразу понял, что скучать ему точно не придется. Глядя в не по годам серьезные глаза трехлетнего ребенка, Жак чувствовал, что он не раз будет благодарен судьбе за предоставленный шанс. Кто бы мог подумать, что так и случится! В четыре года, по приказу королевы, принц Эйгон начал своё обучение. Сначала он освоил базовые навыки чтения, счёта и письма. Однако с каждым годом нагрузка возрастала, и даже Жак, который три года обучался в Цитадели, стал испытывать сочувствие к бедному ребёнку. Впрочем, принц не нуждался в жалости. Он никогда не капризничал и не устраивал истерик из-за того, что его заставляли учиться. Напротив, он с интересом брался за все новые предметы: этикет, история, арифметика и география, теория первой помощи... Принц проявлял любознательность ко всему. Он часто посещал библиотеку, где проводил много времени за чтением разнообразных книг. Когда же у него не было настроения читать, он отправлялся в полёт на своём драконе, который уже мог поднять своего всадника. Эйгон оседлал своего дракона в шесть лет, тем самым превзойдя достижение наследной принцессы, которая, по слухам, освоила этот навык только в семь. Когда же принц не мог летать на драконе, он занимался со своими братьями и сестрой. Жак обратил внимание на то, что принц Эйгон очень любит своих братьев и сестру. Он старается проводить с ними всё свободное время. Принц даже убедил королеву, что принцу Эймонду и принцессе Хелейне будет проще учиться вместе с ним, чем отдельно, и её милость согласилась с этим. Когда принцу исполнилось восемь лет, он потребовал больше учителей. По его словам, Великий Мейстер Меллос рассказывал слишком скучно. К тому же все темы, которые они проходили, принц уже прочитал и разобрал, так что мог ответить даже с закрытыми глазами. Королева сначала ругала его, но потом решила уступить. Так к девяти годам у принца появились учителя по принципам торговли, по языкам — от высокого валирийского до гискарского, по философии и астрономии и, конечно же, учитель по различным болезням. Принц был полон решимости изучить все болезни, чтобы потом придумать лекарства от них. Как слышал Жак, король, когда это услышал, лишь снисходительно улыбнулся, от чего ему хотелось врезать (хотя бы в мыслях). Жак верил в своего принца. Помимо учебы, у принца Эйгона был строгий график, которому он неукоснительно следовал. Жак, его верный спутник, внимательно следил за тем, чтобы принц не забывал о своих обязанностях и не пропустил ни один важный момент. Каждый день принц Эйгон просыпался на рассвете и начинал с зарядки, которая занимала около сорока минут. На вопрос Жака о цели этих упражнений, принц отвечал, что его комплекс из множества различных движений помогает поддерживать мышцы в тонусе на протяжении всего дня. После зарядки следовал завтрак, на который принц выбирал рыбу или овощи. Затем он погружался в чтение, а после отправлялся на тренировку по фехтованию под руководством опытного мастера, сира Кристона Коля. Жак, словно воочию, помнил первую тренировку принца. В то время ему было всего шесть лет, и король впервые дал распоряжение научить своего сына обращаться с оружием. Жак привёл юного принца в зал, где хранилось всё оружие Красного Замка. Он до сих пор помнит восторженное лицо своего господина, чьи пурпурные глаза не могли оторваться от сверкающего великолепия. И Жак полностью разделял его чувства: зрелище было поистине восхитительным. В одной из стен зала были проделаны несколько окон, которые пропускали солнечный свет внутрь. На стендах у стен были размещены разнообразные боевые мечи: бастарды, классические полутораручные, сабли, рапиры, клинки со странными, изогнутыми формами, а также дробящее оружие — булавы и молоты. Отдельно были сложены алебарды и копья. В целом, зал производил потрясающее впечатление. Когда в зал вошёл сир Коль, Жак отошёл к ближайшей стене и стал терпеливо ждать, когда закончится урок. Сир Кристон сообщил принцу, что пришло время выбрать свой первый меч. — Классических мечей очень много. — начал объяснять сир Кристон. —Сейчас вы видите всё это разнообразия, правда, они выполнены из дерева и лишь повторяют форму настоящего клинка. Выбирайте! Принц внимательно слушал, а затем кинвул и, протянув руку, вытащил меч, длина лезвия которого составляла примерно девяносто сантиметров... - Жак, долго тебя ждать? – нетерпеливый голос принца Эйгона прервал размышления Уотерса. - Прошу прощения, ваша светлость! – с раскаянием произнес он. – Я просто вспомнил тот день, когда вы выбрали свой первый меч. Эйгон тоже не забыл этот день. Особенно то, как Коль заставлял его отрабатывать стойки и удары. — Идём уже! — произнёс принц с лёгким нетерпением и, сопровождаемый слугой, направился в кабинет своего наставника, сира Тиланда Ланнистера, который в то время занимал пост мастера над кораблями. За последние семь лет многое изменилось. Если быть точным, он имел в виду события, описанные в каноне. Помимо обычных учителей, у него появился наставник, который официально готовил из него опору для Рейниры, а неофициально — будущего правителя. Эйгон выбрал Тиланда не просто так. Если учесть, что в будущем этот человек станет превосходным мастером над монетой, а затем и десницей, то Эйгон должен был завоевать его доверие уже сейчас. Однако, чтобы Ланнистера назначили его наставником, требовалось одобрение короля. Как бы ни было неприятно Эйгону идти к Визерису, он всё же пересилил себя. Эйгон взял книгу по истории Древней Валирии и направился в королевские покои. Визерис редко проводил время со своими детьми, и если они виделись, то только в те моменты, когда у отца было хорошее настроение. Поэтому, попросив сира Вестринга доложить о его приходе, Эйгон стал терпеливо ждать. - Проходите, мой принц! — сказал сир Гарольд, открывая перед ним двери. Эйгон с улыбкой кивнул и вошёл в покои. Ему нравился сир Гарольд, и он сожалел, что старый рыцарь слишком строго соблюдает свои клятвы. Такой рыцарь был бы ему полезен. Сейчас его охраняет сир Стенфорт, но это не значит, что он не хочет иметь постоянного защитника. Однако он не доверяет Золотым Плащам, которые слишком преданы Деймону. С одной стороны, это хорошо, но с другой... Из книг он прекрасно помнил, что такая преданность стоила жизни его дяди. Нет, ему нужна собственная армия. Может быть, стоит написать деду. Раз он всё равно в Староместе, то пусть хотя бы там приносит пользу, раз здесь он оплошал. - Эйгон, ты хотел меня видеть? — раздался усталый голос. Эйгон попытался сосредоточиться на отце, несмотря на неприятный запах настоек мейстера и гнили. Визерис выглядел плохо: лицо осунулось, под глазами тёмные круги, правая рука перемотана. Он сидел у своего макета и вертел в руках каменную фигурку. Эйгон быстро осмотрел макет и был вынужден признать, что работа Визериса была кропотливой. Вероятно, он с дотошной точностью восстанавливал здания некогда великой цивилизации. Но это не его дело, он пришёл сюда ради своей цели. - Я не хотел отвлекать вас, мой король! — сказал принц. Визериса он всегда называл только королём, не используя более ласковых обращений. Эйгон считал, что для того, чтобы называться отцом, нужно сначала стать им. И это не просто когда женщина рожает, а когда ты принимаешь непосредственное участие в воспитании. Только тогда ты можешь считаться отцом, а в случае с Визерисом — это лишь мимолетная связь. — Но я читал про Валирию, и у меня возникли вопросы, на которые Великий Мейстер не смог ответить. Может быть, вы уделите мне минутку? Визерис был удивлён, что сын обратился к нему за помощью, но, честно говоря, это польстило королю. Предложив сыну сесть напротив него, Визерис приготовился слушать. Разговор занял целый час, но он того стоил. Если забыть о том, что Визерис — отец мальчика, в которого переродился бывший Андрей, то как специалист по Валирии король оказался очень хорош. Он знал всё об этом крае — от расположения зданий до торговли. - А почему ты интересуешься, Эйгон? — спросил Визерис. — Неужели ты хочешь пойти учиться в Цитадель, как твой двоюродный дед? Эйгон может и хотел посетить Цитадель, но становиться таким, как принц Вейгон, он не желал. - Необязательно становиться как дедушка Вейгон, чтобы много знать! — спокойно сказал принц. — Я хочу много знать, чтобы помогать сестрёнке Рейнире. Я хочу быть для неё опорой и поддержкой, а для этого нельзя быть неучем. - Эйгон... — растроганно произнёс Визерис, похоже, упоминание о первом ребёнке всегда действовало на него безотказно. — Я так рад, что ты уже в таком юном возрасте понимаешь, кем я хочу тебя видеть. Я так горжусь тобой, сын. Если тебе что-то надо, смело говори. Эйгон едва сдерживался, чтобы не высказать всё, что он думает об этом человеке. Хочет видеть его у ног своей шлюхи - дочери? А его братьям и сестре тоже уготована такая участь? Нет, этого не будет. У Эйгона свои планы, и Рейнира в них не входит. А вот разрешение на королевскую помощь — это другое дело. Тут он сможет проявить себя в полной мере. - Мой король, если вы позволите, я хотел бы посещать заседания Малого Совета, чтобы приобрести достаточно опыта, чтобы помогать сестре. И если вы позволите, я выберу наставника, который научит меня всему, что должен знать хороший помощник будущей королевы. - Думаю, ты прав! — задумчиво сказал Визерис. — Хорошо, можешь завтра приходить на заседание. Наконец-то сделан первый шаг! Как же ему повезло, что Рейнира сейчас на Дрифтмарке и не может помешать. По слухам, на Дрифтмарке объявлен карантин, и принцесса не хочет рисковать здоровьем своих сыновей. Да, у неё уже есть двое детей — шестилетний Джейкерис и трёхлетний Люцерис. Оба мальчика, как и полагается по сюжету, черноволосые и кареглазые. В королевстве уже ходят слухи, что это не дети Лейнора Велариона. Многие думают, что слухи распространяет королева, но Эйгон знает, что это не так. Как бы Алисенту ни задевал поступок бывшей подруги, она никогда не опустится до того, чтобы распускать слухи. Нет, Алисента бы сказала об этом открыто, за что, конечно, опять получила бы по лицу. Эйгон уже сталкивался с подобными ситуациями. Когда родился Джейс, Алисента была беременна в третий раз. Ребёнок должен был появиться на свет через пару месяцев. Гормоны и проблемы с протеканием беременности сделали своё дело: она не смогла сдержаться и высказала всё Визерису, когда они были в его покоях. Именно тогда Эйгон осознал, что его отец действительно не в себе. Визерис с такой силой ударил Алисенту по лицу, что она упала на пол. Затем он подошёл к ней и, схватив за волосы, поднял её голову. — Ещё раз услышу такую гнусную ложь о своей дочери и внуке, и ты больше никогда не увидишь своих детей. Поняла? — произнёс он. Эйгон не смог сдержать эмоций и бросился к королю, схватив его за руку. — Не трогай маму! — воскликнул мальчик, чем только разозлил отца. Мужчина оттолкнул ребёнка так сильно, что тот упал и ударился головой об пол. — Не лезь, хайтауэрский щенок! — крикнул он. — Эйгон! — испуганно воскликнула Алисента, бросившись к сыну. К счастью, всё обошлось лишь лёгкой ссадиной на лбу, но даже этого хватило, чтобы бедная женщина почувствовала себя плохо. У неё начались преждевременные схватки. Визерис, несмотря на свою злость, не хотел, чтобы его вторая жена умерла. Он быстро позвал мейстеров, и королеву унесли. И снова Эйгон стоял у покоев матери и ждал. Его не беспокоило, что у него шла кровь. Сейчас самым важным были его мать и брат. Остальное казалось не таким уж значительным. К сожалению, эти роды протекали гораздо сложнее предыдущих, возможно, из-за того, что были преждевременными. Жизнь матери и ребёнка находилась под угрозой. Эйгон нервничал, и, похоже, его волнение почувствовала Хелейна. Примерно через три часа кричащую принцессу принесли старшему брату, чтобы он смог её успокоить. Эйгону пришлось сосредоточиться на сестре, но новостей всё не было. Он ругал Визериса и клялся, что если с его матерью или братом что-то случится, его месть будет долгой и мучительной. Когда пошёл четвёртый час, в покоях наконец-то раздался детский крик. "Слава богу..." — облегчённо подумал Эйгон. Теперь нужно было убедиться, что с Алисентой всё в порядке. Когда двери отворились, мейстер с улыбкой пропустил его. Алисента лежала в постели, была очень бледна, но жива. Она слабо улыбалась и качала на руках новорождённого малыша. Ну здравствуй, братишка Эймонд... Раньше Эйгон хотел наладить отношения с Визерисом, но после того, как у его матери случился выкидыш и она родила раньше срока, принц вообще перестал видеть в отце достойного человека. Поэтому, когда он получил разрешение посетить Малый Совет, то поспешил уйти. На следующий день он, к удивлению других лордов, стоял рядом с отцом и внимательно наблюдал за происходящим. Сначала разбирались текущие дела, затем Визерис выслушал все отчёты и только потом объяснил, почему принц сегодня присутствует на Совете. — Милорды, мой сын изъявил желание выбрать себе наставника среди вас, чтобы подготовиться к тому моменту, когда он займёт место какого-нибудь мастера рядом с Рейнирой. Что ж, Эйгон, скажи, кого ты хочешь видеть своим наставником? Когда лорды услышали это, они приосанились и внимательно посмотрели на принца. Кто-то с предвкушением, а кто-то с надеждой. Ведь воспитывать королевского ребёнка — это большая честь, и в будущем у лорда появится возможность влиять на своего подопечного. Возможно, даже договориться о браке с какой-нибудь девушкой из главной ветви. Что касается Эйгона, то он уже давно решил, кого хочет видеть своим наставником. — Сир Тиланд Ланнистер... Тиланд, хоть и не Тайвин Ланнистер, но тоже вцепился в принца железной хваткой. Раз принц доверился ему, Лев Утеса Кастерли сделает всё возможное, чтобы юный дракон получил достойное образование. Поэтому первым делом он ознакомился с графиком принца и, честно говоря, остался весьма доволен. Правда, он внёс некоторые дополнения: верховая езда, плавание, танцы, музицирование и живопись. Мастер над кораблями считал, что если не понимаешь красоту на холсте, то не понимаешь и красоту жизни. Эйгон был согласен с этой философией. Так продолжалось полгода, пока принц не решился на откровенный разговор с Ланнистером. — Сир Тиланд, скажите честно, кого вы видите на троне — Рейниру или меня? — спросил он. Они находились в кабинете Ланнистера, так что Эйгон не боялся, что кто-нибудь услышит их разговор. А если Ларис всё же узнает об этом, то тоже ничего страшного. Этот калека точно не побежит докладывать королю, так как знает, что Визерис терпеть не может слежку, а уж должность мастера над шептунами и подавно не переваривает. — Мой принц, прошу вас больше не говорить подобных вещей, — произнес Ланнистер с некоторым укором, но в его глазах заблестела заинтересованность. — Ваши слова могут быть расценены как измена. Люди могут подумать, что вы мечтаете захватить трон принцессы. — А что, если это так? — Эйгон уже не скрывал своих намерений. Он открыто заявлял, что стремится занять трон. Однако он осознавал, что ему не удастся справиться с этой задачей только с помощью Хайтауэров. Ему были необходимы новые союзники, и он решил начать с Запада. — Мой принц, вы еще слишком юны! Откуда у вас такие амбиции? — Возможно, я и молод, но у меня есть глаза и уши. Я вижу и слышу, что король говорит обо мне, моей матери, моих братьях и сестре. Для него существует только Рейнира, хотя я его первый живой сын. Разве я не в своем праве? — Безусловно... Однако это все равно измена. Но раз вы прямо спросили меня, то как ваш наставник я также прямо отвечу. Трон должен занять... вы, мой принц! — Значит, вы будете поддерживать меня, сир Тиланд? — До самой смерти! — поклялся Ланнистер. — Тогда до того момента, как я стану королем, нам предстоит много работы... С помощью сира Тиланда он купил дом недалеко от Черноводной и превратил его в казино-таверну. На первом этаже располагался бар, где все желающие могли попробовать алкоголь, который он начал производить. На втором и третьем этажах было само казино. Эйгон не хотел вспоминать, сколько времени он потратил на то, чтобы объяснить людям, чего он от них хочет. Но, кажется, дело пошло на лад, и прибыль начала поступать. Хотя она и была не очень большой, это только начало — своего рода эксперимент. И по его результатам он сможет понять, что людям больше всего понравилось, а что нет. В вопросе изготовления алкоголя на помощь Эйгону пришёл Орвилль, помощник мейстера. Этот молодой человек был ровесником Жака и отличался нестандартным мышлением, что как раз то, что нужно Эйгону. Забрав его к себе, Эйгон нагрузил его работой по составлению рецептов виноделия. Принц собирался производить спиртные напитки, которые помнил из своей прошлой жизни: водку, ликёр, игристое вино для леди и коньяк. Тиланд сначала не мог понять, зачем принцу заниматься таким делом. Он пытался убедить его, что занятие торговлей не пристало особам королевских кровей. Но когда Тиланд осознал, что Эйгон не отступит, он сдался и начал помогать своему подопечному. Как выяснилось позже, у юного принца были такие грандиозные планы, что второму сыну Утёса Кастерли оставалось только удивляться. За год они смогли наладить производство алкоголя, и таверна стала приносить значительный доход. Наконец, об этом узнала Алисента. Эйгон всё ждал, когда же Ларис расскажет ей обо всём. Королева вызвала его и Ланнистера на разговор. В своих покоях она начала ругать несчастного мастера над кораблями. Мол, как вы, сир, посмели втянуть её сына в такую авантюру, и так далее. Ларис спокойно сидел в кресле, сжимая свою трость, и нервно смотрел на разгневанную королеву. Похоже, бедняга впервые видел её в таком состоянии. Ничего, привыкнет. Эйгон же спокойно сидел на диване и ждал, когда шум утихнет. Наконец, матушка выдохлась и присела на диван, пристально глядя на сына. — И что ты скажешь в своё оправдание, Эйгон? — спросила она. — Ничего! — пожал он плечами. — Сир Тиланд выполнял мои распоряжения... — Эйгон... — устало простонала Алисента. — Во имя Богов, зачем тебе это надо? — Мне нужны деньги, мама. Деньги, которые мы можем вложить в производство, которое улучшит жизнь людей. Я собираюсь превратить Королевскую Гавань в столицу, которая будет оправдывать своё название. Я собираюсь стать королем! -Эйгон! - воскликнула королева, испуганно смотря на мужчин. - Что? Неужели ты думала, что я ничего не понимаю? Мой дед распускает слухи о детях Рейниры, и моя мать расплачивается за это. Пришло время действовать, а не просто говорить об этом. - И ты думаешь, что торговля поможет тебе в этом? - Да! У меня уже есть союзник в лице сира Тиланда. Почему ты думаешь, король ещё не узнал о моей деятельности? Сир Тиланд надёжно меня прикрывает. Хотя от лорда Лариса это не помогло. – Эйгон многозначительно посмотрел на калеку, который склонил голову в знак почтения. – Вы бы отлично справились с должностью мастера над шептунами, лорд Ларис! - Вы слишком хвалите меня, мой принц! — сказал Стронг. — Но если говорить откровенно, я действительно хотел бы занять это место. Однако король Визерис не нуждается в таких услугах, а принцесса Рейнира, насколько мне известно, тоже не любит слухи. Но если мне повезёт, я бы хотел стать мастером над шептунами при Эйгоне II. - Эйгон... — беспомощно посмотрела на него Алисента, но столкнулась только с решительным взглядом. — Когда ты всё это решил? - Тогда, когда увидел, как король поднимает на тебя руку. — мрачно сказал мальчик, чем заставил присутствующих нахмуриться. Король бьёт свою жену? Разве это возможно? — Ты тогда чуть не умерла. Я не прощу ему этого, как и сестре, которая поливает тебя грязью при каждой встрече. Я собираюсь заявить свои права, когда придёт время. Но мне нужна помощь, один я не справлюсь. Мама, ты со мной? Готова ли ты обращаться со мной на равных? Готова ли слушать меня и делать то, что я скажу? Алисента долго смотрела на своего сына и задавалась вопросом: когда же он стал таким взрослым? Девятилетний ребёнок не должен быть настолько серьёзным. Неужели тот случай так сильно повлиял на него? Визерис... Как же сильно Алисента ненавидела этого человека! Из-за него её жизнь пошла под откос, и она потеряла надежду на счастливый брак. Когда же она нашла утешение в своих детях, этот безумец придумал новый вид пытки. Он начал шантажировать её тем, что заберёт детей и она больше их не увидит. Для матери разлука с детьми была самым страшным кошмаром, поэтому она молча выполняла все его требования. Но теперь её первенец стал взрослым. Хотя ему всего лишь девять, он уже снискал преданность брата-близнеца, лорда Утеса Кастерли. Для своего возраста Эйгон был невероятно умен. Она не могла оставить его сражаться в одиночку. - Я не враг тебе, сын мой! — решительно произнесла она. — Я стану для тебя маяком, который будет освещать твой путь. Я всегда буду на твоей стороне!