больше не одна

Ранним утром в дверь спальни застучала маленькая ручка. Джинкс уже проводила Севику на работу и досыпала в кровати, пока Иша не проснулась. — Заходи! — Протянула Джинкс и начала собирать раскиданные по всей подушке волосы, чтобы собрать их в косу. Дверь распахнулась, и на кровать запрыгнула Иша. «Доброе утро. Как спалось?» — Мм, хорошо. — Протянула девушка. — Давай немного полежим и пойдем готовить завтрак? Сонная девочка показала Джинкс палец вверх и спросила: «Можно я заплету тебя?» — О. Конечно, дерзай. Иша пыхтела над волосами Джинкс, пытаясь заплести тугую косу, пока девушка, не умолкая, вещала сегодняшние планы на день. — Потом мы приготовим обед для Сев и завезем его. Также я собиралась купить новые краски. Поедешь со мной? «Конечно.» — Отлично! Ты закончила? — Джинкс перекинула косу через плечо и разглядывала результат. Иша встала на кровати и поставила руки в боки, гордясь своей работой. — Большое спасибо. Ох, кажется, кого-то тоже надо причесать. — Джинкс, посмеиваясь, смотрела на девочку, чьи волосы торчали в разные стороны. — Но давай ещё немного полежим. Иша легла на кровать и раскрыла руки для девушки. — Ты такая тепленькая. — Щебетала Джинкс и щекотала девочку, пока та извивалась и хихикала. — Всё, подъём! Пора завтракать, что ты хочешь? «Блинчики с джемом» — Заметано, пойдем умоемся. Две уже менее сонные фигуры направились в ванную, чтобы скорее начать день. Когда завтрак был съеден, обед перевезен жене, а краски куплены, Джинкс и Иша направились в комнату девочки, чтобы исполнить ее недавнюю просьбу. — Так, что ты хочешь здесь изобразить? Джинкс с Ишей стояли напротив пустой стены с банками цветастых красок в руках и задумчиво смотрели перед собой. Вдруг Иша подскочила и потянулась за рукой девушки, чтобы побежать в сторону ее мастерской. В комнате, мягко говоря, творился беспорядок. Но обеим девушкам было все равно, они переступали один за другим акриловые маркеры и баллончики с краской на полу. — Так зачем мы здесь? — Джинкс оперлась на свой рабочий стол позади и стала наблюдать за девочкой. Иша начала рыться в листках на полу, ища нужный. Когда она вскинула руку вверх и показала нужное изображение, Джинкс вскинула брови. На листке были схематично нарисованные улыбающиеся звери со смешными надписями типа «boom!» и «pow! pow!», это были старые эскизы для татуировок ее друга. — Тебе нравится это? «Да, они смешные. Мы можем добавить к ним Занозу?» — Да, конечно, думаю, она выйдет фантастически! Особенно если нарисовать ее с шерстью, вставшей дыбом. — Смеялась Джинкс и собирала с пола баллончики с краской. — Иша, возьми, пожалуйста, скотч и валик, они под столом! «Окей.» Когда стенка была раскрашена всеми известными цветами, две девушки были полностью измазаны в краску с ног до головы. На улице уже было темно, и флуоресцентные детали на изображении начинали подсвечиваться. «Красота.» — Иша светилась счастьем вместе со стеной. Все потраченные часы стоили этой улыбки и блестящих глаз. — Севика скоро вернется, пойдем отмываться? — Джинкс тоже счастливо улыбалась, ей казалось, что это ее лучшая работа. — Только сегодня у тебя не получится тут спать, краска должна высохнуть, хорошо? «Хорошо. Я могу лечь с вами?» — Без проблем, мы можем расстелить диван внизу, там будет больше места. Что думаешь? Иша кинулась обнимать ноги Джинкс. «Спасибо. За всё.» — Спасибо, что ты с нами, Иша. — Джинкс наклонилась, чтобы поцеловать макушку девочки. — Но нам все равно нужно идти отмываться и встречать Сев. Джинкс пустила несколько слез по щекам. Она боялась, что момент может оказаться ненастоящим, но стойкий запах краски возвращал ее в мир. Нет, все было по-настоящему, думала она. Джинкс была безмерно счастлива, держа в руках свою дочь, и знала, что с ней есть любимые люди, которые никогда не оставят ее одну.

***

У Севики был тяжелый день, идиоты на работе ошиблись с выручкой, у Иши были проблемы в новой школе, Джинкс выходила из себя из-за нового проекта. В целом и общем женщине казалось, что всё говно одновременно лезло наружу. А может, ей действительно просто казалось. Приехала доставка еды на ужин. Готовить сил ни у кого не было. Севика не стала вытаскивать свою жену из мастерской, зная, что это чревато матами в ее сторону, и решила подняться к ребенку. Постучав в дверь и не услышав их «знака» в виде хлопка, что входить можно, Севика подумала, что девочка в наушниках рисует, и не хотела её отвлекать, пока не услышала тихий всхлип. За три месяца, что Иша жила с ними, она ни разу не пролила слез, по крайней мере при них. Хотя на курсах их не раз предупреждали о срывах и проказах детей, о слезах и истериках, ни с чем из этого они не столкнулись. Единственная проблема была в том, что Иша кусала незнакомцев и ее зубы были далеко не в лучшем состоянии. По этой причине им несколько раз пришлось посетить дантиста. На каждом из приемов Иша мычала на весь коридор, а после процедуры весь день отказывалась комментировать. Но это было единичной проблемой. Сейчас Севика стояла возле двери, за которой плакала ее дочь, и абсолютно не знала, что делать. За семь лет отношений с Джинкс ее нельзя было напугать слезами, но как быть с ребенком, это совсем другой вопрос. Набравшись смелости, Севика крикнула, что собирается входить, и приоткрыла дверь. На кровати сидела Иша, из носа текли сопли, из глаз рекой бежали слезы, а девочка лишь утирала влагу с лица кулаком раз за разом. Севика старалась вести себя максимально спокойно, нельзя было выдать свое беспокойство. Это могло напугать Ишу. Женщина села на пол возле кровати и размеренно спросила: — Ты хочешь ко мне на руки? — Женщина знала, что девочка была весьма тактильной, так что это первое, что пришло ей в голову. Слёзы из глаз Иши хлынули ещё сильнее, и она быстро закивала. Севика раскрыла руки, и маленькое чудо приземлилось ей прямо на ноги. — Я рядом, всё хорошо. — Севика гладила спину Иши раскрытой ладонью, пока девочка испускала рваные вдохи и обвивала руками шею женщины. Они сидели так какое-то время, прежде чем вдохи и выдохи Иши стали спокойнее. — Ты хочешь поговорить о том, что произошло? Тебя что-то расстроило? «Я не хочу сейчас.» — Жесты были рваные и неаккуратные. — Хорошо. Я буду рядом. Иша легла головой на плечо Севики и продолжала тихие шмыганья носом. «Джинкс в порядке?» — Да, а почему ты спрашиваешь? — Севика обеспокоилась, последнее время Джинкс была более эмоциональна и в порыве гнева из-за работы могла нагрубить ребенку. Иногда расстройство брало верх над девушкой, даже при постоянной терапии этому могло быть место. Севика знала это как никто. «Она так сильно кричала сегодня. Я не знала, что делать. Может быть, я сделала что-то не так?» — Мне жаль, что тебе пришлось это услышать. — В этот момент Севика действительно не знала, что говорить и делать. Они с Джинкс ещё не обсуждали то, как объяснить Ише некоторые вещи из их жизни. — Это будет тяжело объяснить. Возможно, будет правильно, если Джинкс сама расскажет тебе. Но поверь мне, ты не сделала ничего плохого, и ты ни в чем не виновата. Просто иногда случается так, что люди теряют контроль над эмоциями, и с этим сложно что-то сделать. Спасибо, что рассказала мне. Мне действительно жаль, что это произошло. «Она расскажет мне, если я спрошу?» — Думаю, сначала мне придется поговорить с ней. Хорошо? Как только она будет готова, она всё расскажет, я уверена в этом. «Ладно.» — Если подобное случится еще раз, то я постараюсь быть рядом. Ты всегда можешь рассказать нам, если что-то случится. — Севика прислонила свой лоб к голове девочки. «Я постараюсь.» — Договорились. — Хмыкнула женщина. Иша водила ногтем по протезу Севики и постукивала пальцами, выбивая ритм. — Он тебе нравится? — Спросила Севика, указывая головой на протез. «Да. Он крутой.» Чтобы отвлечь девочку от ситуации, Севика решила рассказать историю. — Знаешь, до того как у меня появился протез, моя настоящая рука была полностью в татуировках. Иша казалась удивленной. «Правда?» — Да. Джинкс сделала для меня эскиз, когда мы познакомились. — От воспоминаний женщина улыбнулась. «Вау. А у тебя ещё есть тату?» — Хм. У меня набито «jinx» за ухом. Можешь посмотреть. Глаза девочки смешно расширились, и она наклонилась и загнула ухо Севики, чтобы разглядеть тату. «А больше ничего не осталось?» — Нет. Но я хочу попросить Джинкс сделать для моей правой руки новый эскиз. Иша выглядела намного радостнее, и слезы давно не текли по ее лицу. Тогда Севика наконец решила спросить: — Пойдем кушать? Джинкс сейчас не вытащить из мастерской, так что покушаем вдвоем, а я занесу ей тарелку чуть позже. Или это можешь сделать ты. «Хорошо. Я отнесу. Пойдем кушать. Я проголодалась.» — Иша похлопала себя по пустому животу, схватила женщину за руку и потащила к дверям.

***

Когда Севика рассказала про то, как Иша плакала, Джинкс почувствовала огромную вину. Через несколько дней после случившегося девушка попросила у Иши прощения и впала в апатию. Севика просила ее посетить своего психотерапевта, но уговоры всегда были тщетны. — Я вижу, что тебе плохо, не хочешь поговорить? — Севика не пыталась давить, она села на кровать возле девушки и старалась вести разговор мягко. — Я знаю, что это сложно, но мы ведь знали, что рано или поздно это случится, верно? И ты не виновата в том, что случилось. Иша не злится на тебя. — Я виновата. — Джинкс прохрипела, ее голос был сломанный, глаза были высохшие и красные, будто она не спала уже несколько дней. — Это ведь не ты орала на весь дом, как ополоумевшая? Не ты напугала ребенка? Это была я. — Девушка схватилась за распущенные волосы и тянула слишком сильно. — Пожалуйста, не делай себе больно. — Севика выпустила руки Джинкс из волос и гладила, чтобы перевести девушку в чувство. — Я не буду заставлять тебя ехать к терапевту, но, пожалуйста, если не хочешь, чтобы было хуже, подумай об этом. — Уйди. — Джинкс шептала остывшим голосом, глаза были пустые и стеклянные. — Хорошо. Я буду внизу, если понадоблюсь тебе. — Женщина покинула спальню и тихо заперла дверь. Джинкс казалось, что все в этом доме ее возненавидели. Отголоски мыслей крутились из стороны в сторону, а воспоминания накладывались друг на друга. Она пролежала без движения несколько часов. В дверь постучались, а затем раздался хлопок. Это была Иша. Джинкс не подходила к ней несколько дней. Казалось, что она снова сделает что-то ужасное. Но сейчас ей, как никогда за прошедшее время, хотелось увидеть девочку с ее улыбкой, где сверкала щель между зубов. — Входи. — Голос все еще был ужасный. Он никогда не отличался особой красотой, был хрипловатый, но сейчас дела обстояли ещё хуже. Иша открыла дверь и зашла. Она стояла возле входа, одетая в жёлтую футболку и домашние зелёные штаны, Иша любила эти цвета. Глаза девочки были спокойны, но печальны. «Я не помешала?» — Нет. Ты никогда не помешаешь. — Джинкс села на кровати, чтобы лучше видеть ребенка. Тело ломило, горло высохло, а волосы были запутаны так ужасно, что было куда проще их срезать. Иша села на кровать напротив Джинкс и стала рассматривать девушку. «Ты болеешь?» — Да, можно и так сказать. «Ты не злишься на меня?» — Что? Конечно нет, к чему такой вопрос? «Ты не выходишь второй день. Я боялась, что сделала что-то не так.» И тут на Джинкс свалилось осознание, пока она винила себя за срыв и драла волосы на голове, ее дочь считала, что она во всем виновата. Из глаз девушки полились слезы. — Нет, ты ни в чем не виновата. Я считала, что ты станешь бояться меня, я правда не хотела всего этого. — Эмоции снова взяли верх. «Я не боюсь тебя.» Иша продвинулась на кровати чуть ближе к Джинкс, подняла руки и вытерла слезы девушки с щёк. — Ты хочешь знать, что со мной? «Да.» — Хорошо, я постараюсь объяснить. — Джинкс сморгнула остаток слез и соединила руки в замок, чтобы не напугать девочку бесконтрольными взмахами. — Ты можешь спросить, если будет что-то непонятно. «Хорошо.» Иша тихо сидела на кровати и ждала, пока Джинкс начнет говорить. О расстройстве девушки знало не так уж много людей. Ее сестра Вай, Севика, психотерапевт, и близкий друг Экко. — Как начать, ух, у Севики действительно бы получилось лучше. Но мы решили, что будет лучше, если я скажу об этом самостоятельно. — Джинкс опустила взгляд на свои руки и старалась не смотреть на Ишу. — Понимаешь, у меня есть проблемы с эмоциями. Иногда я чувствую себя очень счастливо, но в следующий момент мне может стать очень грустно, или я могу стать очень злой. — Девушка пыталась объяснить всё самым простым языком, даже если Иша была смышленой, ей не хотелось вдаваться в подробности. — Это называется пограничным расстройством личности. И то, что я кричала в тот раз, было ни в коем случае не из-за тебя. Это были эмоции, с которыми я не могла совладать, и срывалась на всё, что было рядом. Иша внимательно слушала и смотрела на девушку перед собой. Джинкс действительно переживала, слова были оторванными, а тело вздрагивало из раза в раз. — Я хожу к психотерапевту, это врач, который помогает мне справиться с этим расстройством. Хоть я всегда говорю, что не хочу, только благодаря терапии я стала настолько стабильной. — Джинкс посмеялась и взглянула на Ишу, надеясь, что ее слова не звучат слишком сложно. «Поэтому ты пьешь таблетки?» — Да, мне нужно их пить, чтобы чувствовать себя нормально, но иногда случается так, что всё выходит из-под контроля. Как сейчас. Джинкс вздохнула и почувствовала, что должна сказать ещё кое-что, возможно, эти слова бы стали слишком взрослыми для нее, но когда-то надо было начинать. В конце концов, у них теперь был ребенок. — Я хочу, чтобы ты знала, что в каком бы состоянии я ни находилась, я люблю тебя. И ты не виновата в том, что это случается. Ты понимаешь? «Да.» — Спасибо, что выслушала меня. Фух! Это было действительно тяжело. — Джинкс неловко потерла шею и отвернулась. Она не знала, как вести себя и что делать. Но чувствовала себя значительно лучше, чем прежде. Иша выглядела немного неловко, но всё же сказала: «Я тоже люблю тебя. Я люблю вас.» Джинкс развернула руки для девочки, им нужно было полежать в объятиях друг друга. Всё-таки они не делали этого несколько дней. — Мне нужно будет съездить к врачу сегодня. «Ты поедешь?» — Да. Так будет лучше не только для меня, но и для вас. — Джинкс думала о том, что не может всё погубить. Девушка знала себя и думала о том, что после одного всплеска пойдет следующий, а могут случиться вещи и похуже простой апатии. — Мне придется привести себя в порядок. — Джинкс посмотрела на разбросанные волосы и даже боялась смотреть в зеркало. — Позовешь для меня Сев? — Девушки нехотя расцепили объятия, и Джинкс похлопала по макушке Иши. Когда в комнате собралась вся семья, включая Занозу, Джинкс подошла к жене и крепко обняла ее. Рука Севики обхватила талию девушки напротив. — Я люблю тебя. — Прошептала Джинкс. Она все еще чувствовала себя плохо, но уже не так ужасно, как час назад. — Я люблю вас. — Слезы снова хлынули из глаз. — Я тоже люблю тебя. Всё будет хорошо. — Джинкс положила свою голову на подставленное плечо жены. Ноги девушек обхватила Иша. Ее руки были заняты объятиями, но в глазах ребенка искрились истинная любовь. — Мне нужно собираться. — Ты все-таки поедешь? — Да. Поможешь мне помыть голову? Чувствую себя ужасно. — Девушка состроила грустную мордочку. — Конечно. — Прошептала Севика и отпустила руку с талии Джинкс, чтобы погладить пушистую макушку Иши.

***

Вечер мультфильмов намечался серьезный. Вся семья была почти в сборе, Джинкс должна была приехать через пятнадцать минут. Каждое первое число месяца все девушки дома, включая Занозу, собирались внизу в гостиной, чтобы смотреть мультфильмы, а иногда даже ужастики. Иша действительно любила их и никогда не страдала от плохих снов после просмотра, в отличие от Севики. — Я дома! — Джинкс ворвалась в дверь, скинула кроссовки и прыгнула прямо на Севику, что удобно расположилась на диване. В темные губы женщины прилетел короткий чмок. — Я привезла острую курочку! Иша поднялась с пола и изобразила победную позу. — Что мы сегодня смотрим? — Спросила Джинкс, когда уже переоделась в домашнее. — Для начала мы собирались включить «Хранителей снов», а дальше как пойдет. — О да, я обожаю пасхального кролика! Иша гоняла кошку по всей гостиной, пока в микроволновке лопался уже второй мешок попкорна. Джинкс снова вошла в стабильность, будто не было той ужасной недели с постоянными перепадами, когда она могла проснуться среди ночи и попросить Севику погонять с ней на машине. Сейчас девушка лежала на полу и наблюдала за тем, как их дочь высыпает попкорн в две огромные миски и тащит одну за другой к журнальному столу. Иша не была слишком любознательным ребенком и нечасто задавала вопросы, которые обычно интересуют детей. Иногда складывалось впечатление, что девочка знала абсолютно всё про всех. Хотя стоит отметить, что Иша любила порыться в рисунках Джинкс, чего девушка не запрещала. А зря, ведь однажды девочка наткнулась на порнографические зарисовки, которыми какое-то время увлекалась Джинкс. Но это был уже другой разговор. «У нас есть сок?» Севика встала, чтобы помочь достать девочке большую бутылку из холодильника и налить в три стакана. Когда вся еда была подготовлена, Иша прыгнула на диван и уместилась между Джинс и Севики. «Я включу.» Девочка взяла пульт и начала рыться в поисковике, чтобы включить мультфильм. На экране зажегся свет, а Севика снова погрузилась в воспоминания. У нее никогда не было таких вечеров с матерью. Именно поэтому ей хотелось сделать свою семью самой счастливой всеми возможными усилиями. Иногда она совсем не умела думать о себе. Так говорила Джинкс, и она была права. Совсем недавно Севика подошла к жене, чтобы попросить ее о новом эскизе для тату. Глаза Джинкс засветились азартом, тема татуировок была для нее одной из любимых в работе, она бы даже начала бить их сама, если бы была более усидчивой. Новый эскиз для «рукава» уже был готов, и Севика с нетерпением ждала первого сеанса. Иша попросилась вместе с ней. Девочка сказала, что хочет увидеть, как это происходит, и Севика не смогла отказать, хоть и не представляла, чем ребенок будет заниматься без малого шесть часов в студии. Мультфильм на экране продолжался, когда женщина поймала на себе задумчивый взгляд жены. Джинкс всегда легко отвлекалась от просмотра, она попросила Ишу поменяться местами, чтобы сесть поближе к Севике. — О чем думаешь? — спросила девушка шепотом, чтобы не отвлекать жёлтые глаза ребенка от происходящего на экране, где ледяного Джека похитили хранители. — О нас. О семье. — Произнося это слово вслух, женщина заулыбалась так искренне, что в ответ увидела не менее яркую улыбку. Переглядки жён остановились, когда на их колени легла девочка и закрыла их рты ладошками, взглядом показывая, что «сейчас не время переговоров». Джинкс хихикала в ладошку дочери, а Севика смотрела на свою семью влюблённым взглядом.

***

В день слушания дела об удочерении все шло немного не по плану. Джинкс и Севика прекрасно знали, что у них хватает всех документов и одобрений со стороны опеки и социальных работников. Но обе девушки испытывали тревогу перед предстоящим событием. Спокойна была только Иша, казалось, что она вообще ни в чем не сомневалась и знала, что все пройдет хорошо. Впрочем, она так и сказала. «Все будет хорошо.» Родители Иши давно погибли, она ни разу не видела их, поэтому на суде некому было выступить в качестве биологических родителей. В важный день Иша надела свой темно-зеленый смокинг, подаренный Джинкс, и неизменно на голове была панама. На последнем визите в опеку девушки узнали, что у Иши был старший брат, он умер, когда девочке только-только исполнилось три года. Ему и принадлежала неизменная панама на голове. О нем было мало что известно, и Иша говорила, что не помнит его. Но считает вещь, которую он ей оставил, очень важной. Иши была права, суд прошел достаточно быстро, и все было хорошо. Судья изучил бумаги и показания и признал юридическое родство. Дальше все было как во сне, они получили бумаги, переговорили с женщиной из опеки и пошли к машине. Никто, кроме Иши, не осознавал реальность. Они были на полпути домой, когда Джинкс очнулась и вскрикнула: — Черт! Это действительно случилось? Мы официально семья? Джинкс вела машину с распахнутыми глазами и старалась не отвлекаться на Севику, сидящую подле нее, и Ишу, что сидела сзади. — Больше года пролетело с тех пор, как мы впервые тебя встретили, время так быстро прошло… Девушка за рулём неумолимо болтала о скоротечности времени, пока другая часть семьи молча переглядывалась и посмеивалась. Когда они вернулись в дом, Джинкс оставалась на пороге и вжимала в грудь бумаги об удочерении. Севика ненавязчиво пыталась напомнить о подарке, который они приготовили для Иши. Джинкс очнулась и понеслась в комнату, чтобы убрать бумаги и после попросить дочь закрыть глаза. — Ты готова? — Спросила девушка, зажимая глаза Иши. Вся семья стояла в комнате девочки. В честь важного дня они подготовили в виде подарка холст и кучу новых принадлежностей для рисования, а также скейт. Севика видела, как в последний из походов по магазинам девочка смотрела на скейтборды через витрину, но, по-видимому, постеснялась зайти. Оставалось надеяться, что ловкости Иши хватит, чтобы обойтись без серьезных травм, пока она будет учиться гонять. «Готова.» Глаза Иши расширились, и она счастливо обернулась на девушек. — Тебе нравится? — Хмыкнула Джинкс. «Это офигенно.» Джинкс и Севика засмеялись и предложили украсить новый скейтборд всем вместе. Иша сидела на коленях у Севики и отрывала упаковку от нового акрилового маркера, Джинкс тем временем откручивала колеса скейтборда, чтобы было удобнее наносить принт. — Думаю, стоит сначала сделать набросок, а потом уже перенести его на поверхность, чтобы… Джинкс не успела договорить, потому что Иша неожиданно положила маркер на пол и спросила: «Как думаете, теперь я могу называть вас мамами?» Рот Севики приоткрылся, а Джинкс выронила одно из колес на пол. Слово «мама» было первым, что выучила Джинкс на жестовом языке. А Севика мало задумывалась об этом, наверное, потому что свою мать она всегда называла по имени. Но теперь, когда она смотрела на это с точки зрения родителя, казалось, что всё ощущалось по-другому. Поэтому она сказала Ише, что все ещё оставалась на ее коленях: — Конечно, ты можешь называть меня так, как тебе удобно. Я буду рада в любом случае. — Женщина потрепала волосы ребенка и посмотрела на свою жену. Эмоциональность Джинкс заглохла, и девушка все ещё переваривала слова дочери. «Мама», это слово, которое звучало из ее губ последний раз в далеком детстве, теперь предназначалось для нее. Джинкс ещё немного подумала, прежде чем наконец ответить: — Я буду счастлива, если ты будешь звать меня так. Взамен я хочу назвать тебя своей «дочерью». Договорились? Иша счастливо заулыбалась щелкой между зубов и хмыкнула. «Договорились.» Дочь и младшая мама сделали своё фирменное рукопожатие, пока Севика оглядывалась вокруг. За год их размеренная жизнь изменилась, но не в худшую сторону. И впереди их ждали годы счастливой семейной жизни. Да, им приходилось вставать раньше, готовить больше, убираться усерднее, иногда успокаивать дочь из-за ее воспоминаний. Трястись за нее на очередном приеме у дантиста или ехать в травмпункт, потому что Иша сломала руку на скейте. Но всё это стоило того, чтобы видеть, как каждый день их дочь называет их «мамами».