Тени прошлого

      Василь закрыл за собой дверь курительной комнаты и, не видя ничего вокруг, подошёл к одному из шкафов и достал коньяк. Отхлебнул. Горький терпкий напиток обжог горло, в глазах заблестели слезы. Василь опустился в кресло и снова сделал глоток прямо из горлышка. Мысли в голове носились безумными стайками, ударялись о стенки черепа и причиняли боль.       Он всю жизнь был "неправильным" ребёнком. И если с тем, что он наследник без силы, Аверин худо - бедно смирился с возрастом, то к тому, что изначально, по вине недоучки - ясновидящей, его родители ждали девочку, имя которой отец вписал в узор, он был не готов. Совсем не готов.       Василь обвел комнату пустым взглядом. Вот макеты его машин, когда либо выпущенных на заводе, стоят на полке под стеклом, вот вырезки из газет про награды и выгодные контракты с другими странами, на столе возле пепльницы стоит две фотографии: одна с женой и детьми, вторая с Герой, когда они оба были ещё подростками.       Гера... Василь очень ждал рождения своего младшего брата, предвкушал, как будет с ним играть, учить его. Когда мама приехала из роддома с маленьким свертком на руках, Василь аж дрожал от превкушения, крепко и очень бережно держал увесистый сверток, когда мама разрешила ему "подержать братишку". Отец тоже не мог сдержать счастливых слез, даже приехавшая их скита бабушка выглядела менее хмурой чем обычно.       Но потом Василь стал замечать перемены. Все в его семье, включая фамильяра Анонимуса, очень сильно привязались к маленькому колдуну, отец начал читать ему колдовские книги ещё тогда, когда Гера не мог даже разговаривать. Василь сначала тоже пытался вникнуть во все эти учения, но никто не хотел ему ничего объяснять, особенно отец. Только мама всегда находила минутку, чтобы поговорить со старшим сыном, что-то рассказать ему или спросить как дела. Василь любил маму. Очень любил.       Война, унесшая жизни обоих родителей, оставила на сердце Василя незаживающую рану. Бабушка, взявшая опеку над внуками, не отличалась мягким характером, поэтому Василь мог только тихо плакать ночью в подушку о том, что ему страшно. Зато Анонимус теперь уделял наследнику гораздо больше времени, почти перестав обращать внимания на Гермеса, воспитанием которого занялась бабушка. Был ли рад этому Василь? Не особо. Он любил Геру, и не хотел, чтобы тому было плохо, даже объяснение Анонимуса о том, почему он отдалился от младшего ребёнка, не сильно убедило Василя.       Василь снова пригубил коньяк. Мысли теперь не метались из стороны в сторону, а плотным коконом заполнили разум. На плечи графа легли чьи-то тёплые крепкие руки. Василь вздрогнул и обернулся.       — Прости, Василь.. — голос Гермеса был хриплым. — Наверное не стоило мне на это соглашаться...       — Нет-нет, Гера, что ты, — горячо запротестовал Василь, махнув рукой на соседнее кресло.       Аверин с сомнением посмотрел на начатую бутылку алкоголя. Василь усмехнулся и отставил её в сторону.       — Не вини себя, Гера. Я же сам попросил. Тем более, что такого поворота событий никто не ожидал, чего уж тут.. — начал сбивчиво говорить граф, невесело усмехнувшись.       Гермес кивнул и внезапно крепко обнял брата.       — Я люблю тебя, Василь. Мы все тебя любим, — прошептал колдун, уткнувшись лицом в плечо старшего. — И прости, что я временами вёл себя как полный придурок. Я не заслужил такое сокровище как ты.       Василь с трудом сглотнул комок в горле, в глазах защипало. Аверин тихо всхлипнул и крепко сжал Геру в объятиях, которые могли сказать гораздо больше любых слов.