Мелочь, ценою в жизнь

От лица Алёны

Это утро ничем не отличалось от остальных. Я даже на мгновение забыла о горе. Если бы это можно было перенести на момент, когда я была бы готова к чему-то подобному, всё было бы иначе... Но сейчас уже поздно думать об этом. Да и это всего лишь мечты. А значит остаётся лишь вставать с мягкой постельки и плестись на похороны. Удивительно, что всё обошлось настолько быстро. Казалось, будто весь город помогал мне перенести хотя бы эти тяготы, взяв часть обязательств на себя. И я была безмерно благодарна судьбе за столь любезный подарок. — Алёночка, я знаю, что тебе трудно, но мы опаздываем. Поспеши! Я подтянулась к раковине, начиная свои утренние процедуры. Мало того, что спала я хуже некуда, так ещё и осознание более ясно и остро ударяет в голову. Бабушки больше нет... Больше некому готовить мне яблочные пироги, целовать перед сном, петь колыбельную во время тяжёлой болезни. Больше нет того лучика света, который светил мне с каждым днём всё ярче и ярче. Он погас слишком резко и неожиданно. Я сплюнула. Перед глазами всё поплыло, как только я заметила красное пятно на дне раковине. Я моргнула несколько раз. Видение исчезло. Дыхание восстанавливалось мучительно медленно, ноги мелко дрожали. Я едва стояла на месте. А хотелось упасть замертво, чтобы больше не чувствовать земных эмоций, которые заставляют меня выворачиваться наизнанку и дрожать в бесконтрольных конвульсиях. Было тяжело, но всё же я прошла на кухню с беспристрастным лицом. Не хочу, чтобы Варя сильно беспокоилась обо мне. Она и так сделала слишком много. Она поставила передо мной дымящуюся чашку, и я, не различив напиток, принялась жадно глотать его. Рука моя лежала на столе, мелко подрагивая. Я смотрела в окно, пытаясь скрыть нарастающую панику. Вмиг стало очень тепло. Будто дамбой перекрыли тот бесчинствующий поток уныния. Боковым зрением я заметила, как Варя положила свою ладонь поверх моей, также смотря в окно. Губы мои дрогнули и исказились в жалком оскале, напоминающим улыбку. Я медленно, всё ещё опасаясь, взяла её большой палец под ладонь, переминая его от волнения. Она ничего не ответила. Было лишь заметно, что она улыбнулась. Глазами. Ей было радостно ощущать, что я нуждаюсь в ней. Какая же это низость... Показатель слабости... Я долго не проживу со своей сентиментальностью и потребностью в чужом внимании... Тем лучше. Мы собрались в таком же давящем молчании и покинули колледж. Трудно сказать, что было в Мышкине. Я шла туда, куда Варя вела меня. Говорила так, будто заучивала слова всю ночь. Всё происходило слишком быстро, слишком неясно... Будто я не находилась в своём теле. И даже не смотрела со стороны. Это трудно было объяснить. Настало время прощания.

От лица автора

Зал пустовал. Как и говорила рыжеволосая страдалица, Людмила не имела близких друзей. Едва она вышла на заслуженную пенсию, как в её руках очутилось милейшее создание, которому она себя и посвятила. Да, были и бессонные ночи, и тяжёлые дни, но оно того стоило. Теперь же Алёна, поднимая стакан с соком над собой в качестве немого тоста, выпивает его содержимое залпом. «Сок тут ничем не поможет... Я уже обречена». Были люди, которые знали Людмилу. Они все, как один, выражали свои соболезнования и поспешно покидали прощальный зал. «Всё-таки рабочий день». Приходили и бездомные, которые по счастливой случайности услышали о столь ужасающей новости. Девушки их не прогоняли. Ведь в этом и заключалась суть прощания — даровать немощным еду, а они будут молить Господа за помилование умершего. Но не только поэтому. Слова их звучали намного искреннее, чем от знакомых. Казалось, они выражали свои сожаления из принципа, но их взгляды были настолько тёплыми, что девушка была готова жить ради них. Она почти не отходила от гроба. Рука её постоянно покоилась наверху, нервно и мелко подрагивая. Время подходило к завершению. Рыжовой внезапно подумалось, что она забыла что-то. Что-то очень важное, смертельно необходимое. Но от этого её отвлёк следующий человек. Он был промокшим, будто снаружи не переставая лил дождь, хотя сегодня обошлось только пасмурным небом. Плащ, будто он сбежал из волшебной сказки времён средневековья. И трость. Обычная деревянная трость с огромного размера крюком, заменяющим наболдашник, на который опирался неизвестный. «Может, он из Сказочного Мира?» Гость направился к гробу. Наверное, попрощаться. Но Алёнка чувствовала, что взгляд его прикован к ней. «Что ему нужно?» Он протянул ей свою дряхлую ручонку, которая двумя пальцами сжимала конверт. Он ничего не говорил, но Алёнка всем своим нутром чувствовала, что он точно не принесёт ей зла. Тогда зачем он здесь? Алёнка неуверенно приняла послание, рассматривая его внешний вид. Пусто. Она подняла было голову, но таинственный гость уже собирался покинуть помещение. — Постойте! Кто Вы? Кем Вы приходитесь моей бабушке? Но неизвестный не ответил ей. Он ушёл так же бесшумно, как и появился. Оставалось лишь гадать, человек он или маг. На плечо огненной волшебницы легла рука Варвары. — Пора. — Только и сказала она, и Алёнка убрала письмо в карман. Снаружи уже ждала машина. Из экипажа были лишь девушки и Людмила. Мужчины занесли гроб внутрь, и подруги уместились по бокам. Всю беспокойную дорогу Алёнка только и делала, что пыталась вспомнить, что же они могли забыть. И это что-то всё никак не выходило из её головы. — Отпевание! Все присутствующие, большинство которых уже вышло наружу, обернулись на рыжеволосую. Мужчины едва не уронили гроб с телом. Варвара с непониманием посмотрела на девушку. Какое отпевание? Она не припомнит подобного в своём королевстве... Или здесь другие обычаи?.. Варвара точно не знала о том, как хоронят в Мире Людей. У них не было единой религии, а потому хоронили всех одинаково и без лишних почестей. Она узнала лишь поверхностную информацию о погребении в Мире Людей, ведь время поджимало. Она упустила множество важных пунктов, но ведь пыталась сделать всё наилучшим образом. — Мы забыли про отпевание! — Алёнка схватила руку Вари, пристально вглядываясь в её глаза. И в этом не было и толики ненависти или злобы. Лишь мольба. — Пожалуйста! Церковь недалеко! Мы успеем! — Он не согласится. — Выкрикнул кто-то из толпы. — Я уговорю! Рыжеволосая потащила подругу вперёд, а когда они отошли на достаточное расстояние от кладбища, приказала: — Телепортируй. И ветреная волшебница щёлкнула пальцами, и их охватило сиреневое пламя. Мужчины на кладбище сочли этих дам за не совсем устойчивых в плане сознания, но всё же начали рыть яму. Уже совсем скоро девушки бежали вверх по ступеням. Алёнка задыхалась, но не винила в этом промахе подругу. Наоборот. Она сама виновата, что не сказала ей обо всех тонкостях этого мира, что Людмила была религиозным человеком. Это её промах. И тем не менее расплачивались обе девушки. Обладай Алёнка магией телепортации, сама бы отправилась сюда, но, увы, в этом она обделена. Внутри было абсолютно пусто. Алёнка подбежала к алтарю, в надежде найти там хоть какой-нибудь признак жизни. Но всё было тщетно. Сердце бешено колотилось, ноги дрожали с новой силой, а мозг был на грани отключки. Позади послышалась возня. — Здравствуйте, вы кого-то потеряли? — Здравствуйте! — Неожиданно кинулась к нему Алёнка, что даже мужчина опешил от такого. — Нам нужен священник. Вы не знаете, где он может быть и как его найти? — Поздновато Вы явились, девушка. Священник уже ушёл. — Помогите нам, пожалуйста! У меня бабушку хоронят, но мы... Я! Я совсем забыла про отпевание! — Варвара сконфуженно отвела взгляд в сторону, хотя её подруга чётко обозначила свою вину. Мужчина задумался. — Так раньше надо было заказывать. Не пристало отпевать прямо на кладбище. — Пожалуйста, помогите нам! Бабушка очень религиозной была! Не хочу огорчать её хотя бы в этот день! Рыжова посмотрела на неизвестного слёзными глазами, пытаясь уговорить его помочь. Что угодно, хотя бы адрес! Только бы получилось! — Пожалуйста! Алёнка удивлённо обернулась назад. Её подруга склонилась почти к самому полу, держа руки у груди. Её голова медленно поднялась, а лицо было встревоженно и, казалось, вот-вот зальётся крокодильими слезами! Алёнка посмотрела на мужчину снова. Она повторила за подругой, а после они начали сверлить в нём большую дырку, будто приказывая повиноваться. — Хорошо, хорошо. — Сдался мужчина. — Подождите меня здесь, я приготовлю всё необходимое. Рыжеволосая язык чуть не проглотила. Так они уговаривали священника?! И у них получилось? — И-извините! — Священник остановился у входа в алтарь. — А как Вас зовут? — Николай. — Благодарю Вас, отец Николай. — С чистой и искренней душой сказала она. Это был первый момент за последнее время, когда она действительно по-настоящему улыбалась. — Рано ещё. — Твёрдо сказал он, хотя было заметно, что он улыбнулся. Девушки привели священника к могиле, которая уже была готова к погребению. Алёнке до сих пор было стыдно перед бабушкой, священником и остальными, что приходится проводить отпевание не совсем должным образом, но это же лучше, чем ничего? Сердце обливалось кипятком. Зубы заскрипели. Кулаки сжались сильнее. Дрожь прокатила по телу новой волной, содрагая её и без того хрупкое тело. Она покачивалась от одного дуновения даже самого слабого ветерка и, казалось, вот-вот упадёт в эту яму. Будто она была вырыта не для Людмилы. А для неё. Мир потускнел. Краски уснули вечным сном. Все двери навек закрылись, заставляя бедняжку умирать на морозе. Этот мороз проникал в самое сердце, во все его глубины, замораживая тело девушки изнутри, делая его более хрупким, точно хрусталь. Вьюга выла не снаружи. Она поселилась в её душе, в самых затаённых её уголках, нанося только бо́льший урон её психике, от которой осталось одно название. Всё разбилось в пух и прах. Ничего больше не существовало. Сознание покидало её тело. Её мысли ей больше не принадлежали. Её желания были далёкими, точно недостижимые звёзды. Она тонула в этом омуте греха и падали, которые скопились в этом мире. Она медленно и мучительно задыхалась. А её тело бесконтрольно поедало эту грязь, желая насытиться хотя бы этим. Она погрязла во лжи. Погрязла в этой гнили. И ей не выбраться из этого кошмара. Он будет следовать за ней по пятам, точно собственная тень. Тень, способная умертвить своего хозяина. Тень, которая обрела разум и сознание. Тень, которая совершенно освободилась от зеркальных оков и теперь способная творить невозможное. На плечо опустилось мягкое облако. Алёнка очнулась. Девушка стояла перед могилой, сжимая в кулаке ком земли. Она не хотела отпускать его, будто, опустив его на крышку гроба, она навсегда потеряет свою любимую бабушку. Варя одобрительно кивнула ей, указывая вперёд. «Бросай», — говорила она. Пальцы начали медленно разжиматься. Ладонь посетила лёгкость. Покраснения начали проходить. Земля упала. Девушки отошли подальше, а мужчины начали закапывать яму. Время тянулось медленно, хотя для Алёны оно было потеряно. Она словно не ощущала его. Будто вместе со смертью бабушки умер и весь этот чёртов мир. Варвара окончила остальные вопросы, оставив подругу в стороне. Та, держа одной рукой края пледа, вытянула ладонь вперёд. На неё упало что-то мокрое, холодное, маленькое. Один раз. Второй. Третий. Пятый. Десятый. Алёнка молча наблюдала за тем, как её ладонь намокает от дождя. Она не чувствовала холода. Он стал её домом. — Алёнка, давай под крышу! Промокнешь ведь и заболеешь! Варвара насильно отвела подругу под крышу чей-то беседки, где находились могилки, и начала снимать с её плеч насквозь промокший плед, что-то невнятно приговаривая. Алёнка же продолжала бездумно стоять, вытянув свою ладонь вперёд. В академию девушки вернулись быстрее, чем ожидалось. Или же Алёнка начала пропадать во времени. Уже с порога территории на них чуть ли не накинулись подруги, взволнованно переводя взгляд с одной девушки на другую. При этом обе не подымали взглядов. К ним начал медленно подходить Мстислав, когда две подруги собрались в свою комнату. Заметив его и то, что он прячет руки за спиной, Варя сочла это за нужный знак и верный подарок от судьбы, а потому поспешила в срочном порядке эвакуировать подруг с места осуществления романтической беседы двух влюблённых, обещая всё рассказать им в женском корпусе. Алёнка не заметила их ухода. Лишь гнетущую пустоту в пространстве, когда не нашла руки подруги. И тогда она подняла глаза. — Кхм, кхм. — Послышалось сзади неуверенно. Алёнка медленно обернулась, а после повернулась всем корпусом на каблуках. Перед ней стоял стеснительный юноша, который робко переминался с ноги на ногу, будто мысленно подбирая слова. — Пожалуйс... — Алёнка! Девушка продолжила стоять. Парень вернул протянутую руку в исходное положение и прокашлялся. — Я знаю, что ты не хочешь слушать о том, как тебе сочувствуют окружающие. Но тем не менее, — он начал выглядеть смелее, — я понял, что наши отношения зашли немного не туда. И даже если мы останемся друзьями, я хотел бы подарить тебе эти цветы в качестве моего утешения. Из-за спины его показался огромный букет пышных лилий. Большие распустившиеся бутоны покачивались на ветру, а на их лепестках скопились капли дождевой воды. Это выглядело потрясающе. Девушка сделала неуверенный шаг вперёд, покачиваясь в такт белоснежным бутонам. Ещё. Ещё один. Её руки автоматически протянулись вперёд, принимая красивейший подарок. Она долго рассматривала каждый цветок, каждую его чёрточку, каждую тычинку, каждый лепесток и стебель, впитывая в себя всю его красоту. — Белые лилии... — Хрипло прошептала она. — Любимые цветы бабушки... Ларин отпрянул. — Прости! Прости! Я... Я прав... — И мои... — На лице её расцвела горькая улыбка полного отчаяния. Она сжала букет сильнее. — И мои тоже!.. Одно лёгкое дуновение, и хрупкое тело девушки покачнулось, и она уткнулась лбом в его грудь. В краях глаз засверкали капли, как тысячи звёзд, очерчивая мокрые дорожки на её щеках. Она прижимала подаренный букет к груди с такой силой, что с него упало несколько лепестков. Парень, смущённый этим действием, не знал, как необходимо следовать дальше, а потому обнял её за плечи, чтобы не показаться слишком навязчивым. Ветрова, убедившись, что её подруга в надёжных руках, отправилась вслед за остальными членами патруля, слегка приплясывая.

***

— Ну а теперь? Теперь-то можно переходить к следующей стадии? — Подожди! — Грубо рявкнул один из присутствующих, нервно расхаживая из стороны в сторону. Этот маг придерживал свой подбородок пальцами, будто он вот-вот укатится. — Этот... Агрх! Если бы он не передал этот злосчастный конверт, всё было бы проще! Выкрали бы недостающие две детали и дело с концом! Но нет же! Теперь они начнут искать третий артефакт, тем самым замедлив нас! Мне надо подумать! И с этими словами маг покинул комнату, беззаботно громко хлопнув входной дверью.