You never take me alive.

Дайте танк (!) — Я Зачем я здесь? - риторический вопрос Густая смесь из бетона и берёз Я не хочу ни порядка, ни хаоса Я молчу — театральная пауза --- Нагруженный Шуичи шел по заполненным коридорам школы. Серо-голубые стены с потрескавшейся краской время от времени переходили в светлые прямоугольники, обрамленные деревянными рамками, которые было принято называть окнами. Подошва обуви скользила по облезшему линолеуму, приколоченному гвоздями к полу второго этажа. Откуда Сайхара должен знать, где здесь столовая? Взгляд плывет. В голове белый шум. Ноги переставляют себя на автомате. В желудке пропасть. Как же хочется спать. И вот, кажется, коридор с рядом одинаковых раковин, а следом просторный зал с широкими столами. Шуичи просочился через толпу в сторону столовой, медленно соображая, где же здесь можно провести тет-а-тет разговор. И на глаза попался миниатюрный темный закуток неподалеку от медпункта. — Э, нет, Шумай, ты туда не пойдешь, — раздался на ухо знакомый голос. За плечи кто-то мягко попридержал, останавливая и не давая продолжить путь. — Черт, Ома, — зло прошипел Шуичи на русском, встречаясь с ним лицом к лицу. — Отстань от меня. — В данной ситуации уместнее сказать "блять", — спокойно подметил Кокичи на японском. — Я рад что ты хотя бы еще не оттолкнул меня, крошка Шу. И говори со мной на родном языке, особенно если плохо себя чувствуешь. Нечего мучаться. Шуичи чуть не сгорел от такой вопиющей наглости. Как он может вести себя так, будто совершенно ничего не произошло?! Будто они друзья, а не случайно встретившиеся незнакомцы?! Кокичи тем временем невозмутимо поправил рукава на своей рубашке, чтобы те не мешались и не задирались, и серьёзно обратился к Сайхаре : — Есть разговор, пойдем. Несколько мимопроходящих пятиклашек удивленно загляделись на говорящего по-японски парня, из-за чего врезались в старенькую библиотекаршу, перед которой сразу стали неловко извиняться. — Нам не о чем говорить, — прошипел Шуичи и взялся за ноющие вески. Пространство вокруг неожиданно быстро начало сужаться, а воздуха не хватать. — О, поверь, есть! — Кокичи настойчиво потянул за плечо. Шум вокруг стал слишком громким, беспощадно колющим чувствительный слух. —... мы должны кое-что прояснить, пока... Сайхара заспаными глазами смазанно оглядел заполненный коридор и с сожалением — закуток, в котором договорился о встрече с Катей. —... Эй! Сайхара-чан! Веки тяжело закрылись, а тело направилось в полет. *** — Ну, солдат, а ну-ка возвращайся в строй! Тучная женщина в возрасте нависала над только-только пришедшим в себя Шуичи. Он еще ничего не понимал, когда медсестра уже быстро щебетала ему что-то про здоровый сон и режим питания. — А сейчас живенько поднимайся и шуруй на уроки, давай-давай! — Строго пробурчала медсестра, что-то записывая за письменным столом. Шуичи лежа приподнялся на койке, тут же встречаясь с резким запахом неизвестных лекарств. Серые стены крошечного медпункта были усеяны листовками и офишами о правильном подходе к здоровью, либо заставлены переполненными шкафами или полками. На одной такой листовке маленький мальчик отказывался от сигареты, которую ему предлагали сверстники. Этот рисунок напомнил, как Кокичи в ночь их первой встречи скурил целых две сигареты. — Тц, тетя Маря, — цыкнул Кокичи откуда-то с боку. — Давай лучше договоримся, а? Ома беззастенчиво отодвинул стопки бумаг с уголка стола и удобно уселся. Шуичи в который раз убедился в его бесконечной наглости. — А ну! — Грозно взмахнула медсестра рукой. — Не будем мы договариваться! И вообще, при посторонних обращайся ко мне Марина Сергеевна, шпана! Женщина сдула со своего лица выбившуюся из пучка длинную каштановую прядь. Марина Сергеевна совсем не выглядела злой или оскорбленной, но всеми силами старалась такой показаться. Было ли это представление для него или нет, Шуичи разбираться не хотел. — Ближе к делу, — важно начал Кокичи. — Ты не отправишь Шуичи на уроки, а отпустишь домой. Лелейный голос Кокичи вкупе с его просящими и сверкающими глазками, как у Кота в сапогах произвели на женщину определенный эффект. Она задумалась, но ответ выдать не успела, так как вмешался Сайхара : — Не нужно, я остаюсь. Собственный голос казался до отвращения жалким. Шуичи поджал сухие губы и со страхом обнаружил на них привкус крови. — О, ну надо же, — пролепетал Кокичи, подскакивая на ноги. — Марь, да у него кровь из носа фонтаном бьёт! Кокичи торопливо хватает протянутый медсестрой белоснежный платочек и подлетает к паникующему Шуичи. — Ох, нет-нет-нет, Шумаи, не запрокидывай голову! — Просит Ома, прижимая к носу Сайхары ткань. — Пожалуйста, сядь ровно... Вот так... И дыши ртом. Шуичи наблюдал за нервно суетящимся Кокичи, который мягко улыбался и поглядывал на напряженную медсестру. Та, что-то проговаривая про себя, барабанила пальцами по столу. — Хорошо, Шуичи идет домой. Кичи, проводи его. И только попробуй что-то выкинуть! Уголок губ Шуичи невольно дёрнулся от милого и забавного сокращения имени Кокичи. И Шуичи запомнил его. — Теть Марь, ни в коем случае, ты ж знаешь! — наигранно огорченно вздохнул Кокичи. — Да и мне не выгодно вредить Сайхаре-чану. На сказанное Марина Сергеевна и Шуичи одновременно скептически хмыкнули, что повеселило Ому. — В таком случае, я отпускаю и тебя, — сказала медсестре Кокичи. — Вашей классной руководительнице я напишу. — Очень великодушно! Пойдем, Шу, умоешься и соберешь все свои небогатые пожитки. Что у тебя там с собой, рюкзак.. — Отстань от меня блять. *** И что мы имеем в итоге? Шуичи успешно пропустил разговор с Катей и первый учебный день. За то поперся отдыхать с навязавшимся Кокичи. Сегодня Шуичи впервые за долгое время пожалел, что совсем не пользуется телефоном, потому что в ином случае он мог бы догадаться взять контакты Кати и списаться с ней. А теперь остается только ждать следующего учебного дня, чтобы увидеться с ней. Вот же ситуация. — Хочешь покажу кое-что? — С энтузиазмом спросил Кокичи, проходясь по низкому парапету в парке, через который пришлось проходить. Удивительно, но на улице совсем не было людей. Хотя вновь испортившаяся погода, появившийся холодный ветер и начало осени были вполне себе сносным объяснением такой пустоты. Шуичи поежился и посильнее натянул рукава рубашки. Бледно-каштановые стволы морщинистых тонких деревьев необычно быстро стали отдавать свою листву в жертву ветра. В парке высохший асфальт выглядел намного лучше, чем во многих унылых дворах, но все равно совсем не выглядел хоть сколько то оптимистично, если быть честным. Легкий туман, опускающийся на жухлую траву прекрасно дополнял общую депрессивную картину. — Нет. Единственное, за что можно было зацепиться — крючковатое цветастое граффити клоуна на здании в другом конце парка. — Я все равно покажу. В следующее мгновение тонкие пальцы ухватились за подбородок и направились взгляд светло-карих глаз на витрины магазина через дорогу. Шуичи бы без сомнений оттолкнул бы Ому и, закатив глаза, пошел бы дальше, но... — Слабо покрасить? Хотя бы одну прядку. ... За идеально чистым стеклом витрины ярким месивом стояли в ряд коробки с краской для волос. Бесчисленное разнообразие, от натуральных до самых невообразимых цветов смотрелись весьма заманчиво, выбиваясь из общей серой массы. Кокичи пытался заманить его в освещенный синим неоновым светом салон красоты. — Да ты... — У Сайхары даже перехватило дыхание. — Ты издеваешься. С какой стати? — Мне просто интересно, сможешь ли ты, — беззаботно пожал плечами Кокичи. — Я даже заплачу, если согласишься. Шуичи усмехнулся и покачал головой. И какой же все таки Ома чудак. На головы парней стали падать маленькие капли воды, с каждым разом ускоряясь и увеличивая свое количество. Салон красоты с вырвиглазной неоновой вывеской выглядел все привлекательнее. *** В общем и целом с Кокичи содрали пять тысяч, что тот по началу переживал очень болезненно. Но когда он увидел результат, все его жалобы разом исчезли. Ома вообще замер и пораженно смотрел на новый образ Шуичи. — Ты... Блять, я...О, Боже, да что это? — хлопая глазами бодро жестикулировал он, оглядывая парня со всех сторон, пытаясь выявить хотя бы малейшую ошибку в работе профессионала, чтобы указать на нее. И не смог. Поэтому честно сознался. — Если бы за красоту садили в тюрьму, тебе бы дали пожизненное. И от такого глупого, неловкого замечания Шуичи засмеялся в голос, согнувшись пополам. Естественно Кокичи подхватил его приступ веселья, хоть он и старался дальше изображать обиженного человека, с которого просто так содрали огромные деньги. Шуичи, вдохновившись синим неоном, покрасился в синий. Правда не такой яркий,а в намного более тёмный и даже зеленоватый оттенок. Сайхара просто не пережил бы, если каждый день он видел бы в зеркале непонятный ярко-синий вихрь. С новым цветом волос Шуичи неожиданно стал более игрывым. Поэтому он вдруг совсем близко склонился к затихшему Кокичи и, припомнив жест на улице и то милое прозвище, Сайхара уверенно взял Ому за подбородок и прошептал : — Мне совсем не слабо, Кичи. Обомлевший Кокичи затаил дыхание и с интересом смотрел в завораживающие янтарные глаза напротив, пока Шуичи не зашелся в новом приступе смеха. Кокичи фыркнул и, с еле заметным румянцем, принял невозмутимый и высокомерный вид. — В таком случае тебе не будет страшно и немного промокнуть, м? Ведь зонтиков я у нас не наблюдаю, а судя по прогнозу дождь будет лить еще несколько часов, ни-ши-ши... — Не сахарный, не растаю. — пожал плечами Шуичи, смирившись с тем, что вероятно простудится. Итак самочувствие оставляет желать лучшего. — В таком случае предлагаю зайти в... — Нет. Замолкунувший Кокичи уставился на Шуичи, который с любопытством накручивал на палец синеватую густую прядь. — Тогда почему бы... — Нет. Ома вопросительно уставился на собеседника, скрестив руки на груди. Его точно не устраивало русло их разговора. Надменный и безразличный Шуичи выглядел как нарцисс. И все же он снизошел до простого пояснения : — Я не забыл твоего издевательства над Катей и забывать не собираюсь. До встречи. И пока Кокичи не успел что-либо ответить, Шуичи выскочил из уютного салона красоты под леденящую стенку ливня, промокая и болезненно ежась от проникающих под одежду игл воды. И Шуичи ушел не оглядываясь, петляя по переулкам. Шел долго. Больше не хотел находится в обществе Омы. Просто ушел. Вот так.