You never take me alive.

plenka - Nightmare --- Небо над головой так и осталось бы простым полотном, безвкусно залитым черной краской, если бы не яркая луна и парочку золотистых окон брежневок, через район с которыми парни неспешно шли. Шуичи рассеянно рассматривал темные верхушки бетонных панелей, подметив, что пусть это не привычный мигающий миллионом огней Токио, а звезд в России тоже не видно. Один из немногочисленных фонарей в парке, под которыми парни проходили, на пару секунд замигал. — Будто в другой мир попал, — слабым голосом обранил Сайхара, не отсылая этой фразой ни к чему. Кокичи, закинув руки за голову, понятливо закивал. Пакет с кормом он перестал скрывать, так как больше не видел в Шуичи человека, который сдаст его продавцу того магазина. — Это и есть другой мир, Сайхара-чан. Шуичи никак не отреагировал на уменьшительно ласкательный суффикс в своей фамилии. Он в принципе не понимал, почему пошел с Омой. Не понимал, почему вообще пошел куда-то. Не понимал и то, где и зачем они сейчас. Все вокруг казалось нечеткой, мыльной фотографией, застывшей перед глазами. А звуки вокруг — глухими обрывками. В груди тлел слабый огонек тревоги, твердивший о том, что Шуичи должен вернуться домой. Но проблема начиналась с того, что этого самого дома, по факту, у него и нет. Куда возвращаться? В Японию? В квартиру дяди? У Шуичи нет дома. Есть место для ночевки. Есть возможность существовать. Но нет дома. Нет желания жить. Именно поэтому Шуичи чувствует себя дезориентированным, потерянным. Кисти Сайхары потянулись в карманы ветровки и досадливо сжались в кулаки. Чуть отросшие ногти впились в кожу, предоставив парню неприятную, но вполне терпимую боль. Боль позволяла очнуться от бесконечного потока тягучих, словно болото, мыслей. В голове немного прояснилось и Сайхара перевел незаинтересованный взгляд на тихонько идущего рядом Кокичи. — Куда мы идем? — На японском братился к нему Шуичи. Язык заплетался, веки устало смыкались, а гул в голове будто и не желал проходить. Шуичи чувствовал себя плохо, так что он предпочёл обратиться к новому знакомому на родном языке, потому что вспоминать и подбирать слова на русском стало почти невыносимо. К счастью, собеседник также тактично перешел на японский, никак не акцентировав на этом внимание. — Ну так, — чуть склонился в его сторону Ома. — Буду показывать тебе местные достопримечательности, Шуши! Небось интересно увидеть пару интересных мест в новой стране, в новом городе... Ни-ши-ши. После слова "достопримечательности" в воображении Сайхары сразу всплыли картинки памятников, мест исторических событий, галерей, музеев... В общем Шуичи представил что-то важное, что заслуживает особого внимания. Но совсем не то что имел ввиду Кокичи Ома. *** — Тш! Сайхара-чан, ради всего святого, БУДЬ ТИШЕ. Шуичи совсем не нравилось то, во что его ввязал Кокичи. — Здешний охранник, конечно, тот еще додик, обходит территорию всего раз за ночь, но осторожность не помешает... Колючая проволока забора, хлипкая и издающая неожиданно много шума, стойко держала на себе дрожащее слабое тело Сайхары. Осилить два метра в высоту туда и обратно мог любой пятиклассник, но Шуичи боязливо застыл на самой вершине забора и испуганно засмотрелся вниз. Ома потащил его на какую-то сомнительную заброшку и вызвался перелезать ограждение вторым. Остался страховать Сайхару внизу, дабы тот не грохнулся в случае чего. Конечно же Шуичи понимал, что Кокичи таким образом еще и отрезал для него путь к побегу. На другой стороне ограды, в месте где парни ее перелезали, по каким-то  причинам была вырыта глубокая яма. Чтобы оказаться на территории заброшки, необходимо было сначала ухитриться аккуратно спуститься немного вниз по забору, а потом перескочить через яму в пышные кусты. К сожалению беспалевно на заброшку можно было попасть только через это место. Любое другое позволяло охраннику заметить нарушителей через окна своей коморки, а это было рискованно. — Я.. Я-я не могу, — бессильно выдавил Шуичи, крепче вцепившись в проволоку. Шуичи все детство был из тех детей, что предпочитали запереться в библиотеке из-за своей стеснительности, чем играться с другими на улице. Да и не то что бы вторым Сайхаре-младшему было позволено заниматься. В любом случае, Шуичи был очень мало развит физически. Причиной этому также послужило покачнувшееся чуть позже здоровье, из-за чего организм ребенка стал совсем уж хрупким. Все это вылилось в то, что в возрасте семнадцати лет Сайхара Шуичи имеет недобор веса и крайне слабое тело. С высоты яма казалась еще глубже и опасней. Смотря в темное, не освещенное лунным светом, углубление, создавалось ощущение его бездонности. Шуичи невольно уже воображал, как переломает себе ноги, если случайно оступиться. И все — финита ля комедия. — Нет, я передумал. Я ухожу и... — Тс. Ну и ссыкуха же ты, — вздохнул Кокичи. — Ла-а-адно. Щас помогу. Держись крепче. Встревоженный Шуичи не успел даже поинтересоваться, что имел ввиду Кокичи, когда юркий парень практически бесшумно взобрался на ограду. Затем он заложил руки за голову и, на последок хитро ухмыльнувшись Шуичи, рванул вниз. В процессе "полета" Кокичи с акробатической ловкостью выставил руки вперед и мягко приземлился на холодную почву, прокатившись колесом. Затем Ома элегантно встал на ноги, оттряхнулся и театрально поклонился воображаемому залу. От такого циркового номера Шуичи изумленно приоткрыл рот и в неверии уставился на Кокичи. Волна восторга где-то внутри на секунду захлестнула Сайхару целиком. Он даже не мог представить, что Ома умеет... Так. Изящно, в некотором роде торжественно, красиво... — Ну так что, планируешь спускаться, Рапунцель? — Хихикнул Кокичи. Шуичи фыркнул и, раскаленный недавним впечатлением, принялся торопливо, но очень осторожно, спускаться по ограде. В самом конце он все же ухватился за протянутую руку Кокичи. Ладонь Омы, обтянутая в митенку из плотной черной ткани ощущалась очень крепкой, несмотря на визуальную хрупкость. Не отпуская руки Шуичи, а лишь ухватив ту чуть крепче, Кокичи повел его через кусты, как выяснилось, гортензии. Роскошные темно-синие цветки переплетались с нежно-розовыми и совсем не имели аромата. Когда Ома вывел их из густых зарослей и подсветил вокруг фонариком на телефоне, светло-карим глазам Шуичи представился ошеломляющий вид, такой, что он на месте застыл и стал поглощать взглядом пространство вокруг. Какой же раз за вечер Кокичи доводит Сайхару до такого состояния? Ома привел его в заброшенный парк развлечений, каждый аттракцион которого выглядел, словно дорогущая декорация для хоррор фильма. Вот, например, огромная карусель из дерева с потертой краской, грязного и заржавевшего металла, с жуткими сидушками в виде разнообразных зверят. Многих из них, правда, узнать очень сложно из-за плачевного состояния аттракциона. Хорошо, на сколько можно сказать, сохранились только собака и лягушка, чьи пустые глаза внимательно вглядывались в бескрайнюю темноту. Чуть дальше стоит ларек, где когда-то продавали сладости. Крыша выполнена в виде широко улыбающегося клоуна, что как бы "заглотил" постройку. Один глаз клоуна выбит, а второй лукаво поглядывал в сторону. Окна в ларьке отсутствовали, благодаря чему можно было с легкостью взобраться внутрь, если понадобится спрятаться от охранника. Шуичи очень надеялся, что ему такой случай не представиться. Шуичи никогда в жизни не был в подобных местах, из-за чего ему быстро стало не по себе. Тишина, непроглядная темень, устрашающие декорации — все это давило на нервы. Было некомфортно, хотелось скорее уйти в более безопасное место, более спокойное и.. Почему Кокичи затих? Шуичи моргнул два раза. Огляделся. Понял, что Ома незаметно передал ему телефон с фонариком и куда-то ушел. Кровь в венах резко заледенела, а сознание накатило на Сайхару волной ужаса. Совершенно незнакомый человек в незнакомом городе привел его на заброшку посреди ночи и просто ушел. Шуичи один, вокруг него старые декорации парка аттракционов, в руке фонарик, тишина. Дыхание участилось. Да нет, нет же. Не мог ли его бросить. Хотя почему не могли? Каков шанс, что через минуту из того куста гортензий на Шуичи не выпрыгнет маньяк с ножом? Шуичи доверился незнакомцу. И Шуичи понесет за это наказание. Откуда-то сбоку послышался шорох. Шуичи застыл, как олень в свете фар и не знал что делать. Был ли это маньяк? Или просто уличная кошка? А может, это охранник? Возможно, Сайхаре остается только ждать свою судьбу. Он сам хотел убить себя всего четыре месяца назад. Желал смерти, желал найти в ней успокоение. Так может, если не получилось тогда, получится сейчас? С другой стороны хрустнула ветка. Шуичи не должен был доверять незнакомцу, позволять уводить себя куда-то. Теперь он поплатится за свою легкомысленность. Рваный выдох сорвался с губ. Капля холодного пота покатилась по виску. Теперь клоун с ларька смотрел только на Шуичи. Нет. Нет, нет, нет... Разве может все оборваться вот так? Разве история его жизни может быть настолько неинтересной? Родился никем, жил никем, умер никем. Все как и говорил отец. Отец всегда был прав, когда говорил Шуичи, что он — материал. Потому что Шуичи — это всего лишь имя, всего лишь набор букв, которые складываются в слоги. Ш у и ч и. Шу и чи. А сам он, тот, кто этими буквами и слогами себя называет, — материал, из которого вскоре сделают продукт, который затем пойдет в расход. Так всегда говорил отец. Это одна из причин, почему Шуичи четыре месяца назад решился на отчаянный шаг. Хотел доказать отцу, что не все и не всегда будет идти по его плану. Хотел доказать, что Шуичи не станет идеальным наследником Сайхара, как бы отец не старался его таковым сделать. Но Шуичи даже здесь просчитался и выжил. Но сейчас он не в Японии. Он переехал. Он сбежал. И пока рядом нет отца, почему бы Шуичи вновь не попытать удачу на счастье? Почему бы не попробовать жить, а не существовать? Да, возможно, это было бы верным решением... Тогда почему он все еще здесь? Почему стоит на месте? Бежать. Шуичи, не глядя как и куда, сорвался с места и рванул прочь. Черные кеды поднимали за собой пыль, картинка перед глазами неожиданно стала чёткой, а прояснившаяся голова стала судорожно соображать за какой бы поворот кинуться, чтобы скрыться от непонятного преследователя. Проблемой стала темень и совершенное незнание местности. Если первую часть проблемы можно было решить с помощью фонарика в трясущихся руках, то решением второй части являлась чистая удача. Где-то вдалеке и позади послышался недоуменный вскрик, а после и топот ног. Собственная паника и громкое дыхание мешали расслышать что-то еще. Как только Шуичи начал задумываться о том, чтобы со всей силы закричать о помощи, он... Споткнулся. Неприятно проехался подбородком по каменистой земле и набрал песка в рот, а телефон с фонариком выскочил из руки и бросился куда-то в сторону. В следующее мгновение рядом послышалось тяжелое дыхание и замедляющийся бег. Ну вот и конец. Гейм овер. Шуичи крепко зажмурился... — Ты чего рванул-то так, Шумай? — Тяжело проговорил Кокичи, усевшись на землю рядом. ... И приготовился в который день ловить себя на удивлении. — Ну и резвый же ты, — вздохнул Ома, в недовольстве массируя свои виски. — Еле угнался за тобой. Шуичи выплюнул песок из рта, прокашлялся и наконец посмотрел на Кокичи. Смотрел долго, тяжело. А потом в один рывок сел на месте и схватил Ому за плечи. — КАКОГО ЧЕРТА ТЫ УШЕЛ КУДА-ТО?! — ТШШШ, будь тише... — Я ОСТАЛСЯ ТАМ ОДИН И.. Кокичи зажал ему рот ладонью и медленно перевел взгляд в сторону, откуда послышались шаги. В одно мгновение Ома вырубил фонарик и сдавленно прошипел знаменитое русское "блять". Кажется сюда шел охранник. — Сука, говорил же тихим быть, — досадно пробурчал Кокичи. Сайхаре стало жутко стыдно и неудобно перед Омой. Он уже подумал о том, чтобы выйти из укрытия, навстречу к охраннику, честно сознаться за проникновение на частную собственность, взять всю ответственность на себя... И таким способом искупить вину перед Кокичи. Но вдруг Ома резко повалил Шуичи спиной на землю и прижался к нему всем телом. Между их лицами оставался всего сантиметр, голубо-фиолетовые глаза тревожно косились в сторону свисающих темно-синих цветков на кустах. Ослепительный луч света пролетел над парнями всего в каких-то жалких полметра. Охранник что-то задумчиво промычал, постоял еще немного и поплелся дальше. Шуичи обескураженно глядел на нависшего над ним Кокичи. Тонкие бледные пальцы со всей силы впились в травинки под ними. Их не поймали. Перед тем как аккуратно отползти от Шуичи, Ома коротко кивнул ему в сторону, как бы говоря "шагай за мной". Он снова подключил фонарик на телефоне и в присяди стремительно куда-то пошел. Шуичи последовал за ним. Не прошло и больше пяти минут, как парни в полном молчании добрались до автодрома — здания с большим залом, заполненным кучей нерабочих миниатюрных машинок. Помимо них было много мусора, непонятных металлических пластов, старой мебели... Одним словом — мусорка. Как только парни зашли в помещение, Кокичи выдохнул. Видимо, это место было вроде безопасной зоны, в которую охранники или заглядывают очень редко или не заглядывают совсем. — Ну ты истеричка, Шумаи, — усмехнулся Кокичи. Сайхара заметил, что в зоне автодрома можно говорить обычным тоном голоса. — Прости, Ома-кун... Прости, что так получилось, мне очень стыдно. Я, наверное, так сильно задумался, что не услышал, как ты предупреждал о своем уходе. А потом я запаниковал и... Шуичи глубоко склонился перед Кокичи в извиняющемся жесте. Ома сначала сильно растерялся, но потом засмеялся. — Ну и дурачьё ты, ни-ши-ши! Поднимай голову, в России не принято в ноги кланяться, когда извиняешься. Да и в принципе. Сайхара несмело взглянул на собеседника из-под ресниц, по все же медленно выровнялся. — М-да. Обычно я много вру, но сегодня как-то не получается, — вздохнул Кокичи. — Всю-ю-ю ночь тебе правду вещаю! При чем чистейшую! Теряю хватку, эх.. — Но... Сейчас же всего одиннадцать тридцать, — Посмотрев время озадаченно сообщил Шуичи. — Ты не можешь говорить правду всю ночь, если эта ночь еще только началась... — Ну-с, значит и не такую уж чистейшую! — Весело улыбнулся Кокичи, расслабленно заваливаясь в одну более-менее целую машинку автодрома. Шуичи устало ущипнул себя на переносицу. Он вообще ничего не понимает. О чем только что сказал Кокичи? Он что, правда много врет? Зачем? Может, Сайхара что-то не так понял... Нет, Ома все время говорил с ним на японском. Интересно, все русские такие же странные? Или Кокичи стоит считать за японца? Сколько он вообще живет в России, раз так хорошо все знает и... Стоп. Ома увел его от темы. Сайхара нерешительно присел на капот той же машинки автодрома, в которой сидел Кокичи. — Куда ты уходил? — А, точно! Кокичи потянул за лямку на плече и Шуичи заметил рюкзак, которого до ухода Омы при себе не было. Темная джинсовая ткань была местами потертой и светлой, было много нашивок, а на переднем кармашке висел один значок. Судя по неравномерному слою белой краски, значок делался самостоятельно. На нем изображалась темно-фиолетовая кривоватая рожица клоуна. Сайхаре было любопытно, поэтому пока Ома не заметил, тот одним глазком подсмотрел содержимое рюкзака. Светло-карие глаза успели выцепить теплую на вид серую кофту, небольшой набор лекарств, пакетик кошачьего корма (который до этого Кокичи таскал с собой) и пару балончиков с краской. Еще какая-то часть вещей осталась неизвестной. Судя по всему, Кокичи оставлял рюкзак в каком-то укромном месте, а потом за ним возвращался. — Давай же подлатаем тебя! О, Храбрый Воин, получивший свои раны в тяжелом бою... — весело поясничал Ома, доставая из рюкзака ватные диски, бутылочку воды, пластырь и антисептик. — Подползи ближе. Сайхара, уже перестав удивляться, без вопросов склонился над Омой, чтобы тому было удобнее. — Даже не знаю, жалею ли о том, что мы встретились... — меланхолично прошептал Шуичи и сомкнул ресницы. Кокичи, промывающий мокрым ватным диском поверхность кровоточащей ссадины, предложил : — Мы могли бы обменяться какими-нибудь мелкими вещами, чтобы оставить воспоминания друг о друге. Не думаю, что потом мы когда-нибудь увидимся, а обмениваться контактами... — он чуть сморщился. — Разрушим магию знакомства. Шуичи усмехнулся. О какой магии может идти речь? Они просто встретились, просто познакомились, просто пошли в заброшенный охраняемый парк аттракционов. Они просто чуть не попались охраннику, спрятались в захламленном автодроме, Кокичи просто обрабатывает Шуичи ссадину. Они просто комфортно молчат, и Сайхара улыбается. Потому что Ома всего за один вечер подарил ему целую палитру эмоций. — Эй? — Непонимающе поднял брови Кокичи. — Ты чего смеешься? Шуичи прикрыл рот ладонью и отрицательно  завертел головой. Уголки губ Кокичи тоже дрогнули и поползли вверх. Об этой яркой ночи, о двух радостных, совершенно чужих друг другу парнях, о приливе адреналина в крови... Обо всём им поможет забыть рассвет.