Папа, прошу, согрей меня...

       Скай выдохнул с облегчением, наконец, казалось бы уже хроническое напряжение внутри понемногу, но отпустило. Боль от очередной потери миновала его непонятно за какие такие заслуги, хотя имя той заслуги было хорошо известно. Блум. Только благодаря её выдержке и стремлению не сдаваться, Сильва выжил, ведь сам бы юноша наверняка не смог пойти на такое, со столь же великой вероятностью виня себя в этом до конца жизни. Подсознательно Скай несмотря на все своё безразличие и холодность по отношению к своему наставнику, беззаветно благодарил, боялся и молился о том, чтобы Блум не передумала или не сдалась. Она ведь по сути, была не обязана, однако слишком хорошо чувствовала все его переживания, да и Сильва тоже стал ей не чужим человеком, главным образом потому, что был родным для Ская. Он сомневался, что у четырёх хрупких девушек получится справится с в общем-то хорошо обученной армией солдат, но всё-таки знал, что у них всё получится. Всегда получалось. Честное слово, Скай был благодарен, но на этом собирался поставить точку, однако слушая Блум всё отчётливее чувствовал, что ему действительно хочется поддаться на её уговоры прийти в ту самую лавку Себастьяна, где сейчас находится Сильва. Зачем? Для чего? — не знал, но ему просто до зуда под сердцем этого хотелось. — Скай. — обратилась к нему Блум шёпотом. — Может быть всё-таки ты придёшь? Твоё присутствие придаст ему сил. Всегда так было. Юноша сам не понял, в какой момент по его щеке покатилась первая слезинка, а незванная тоска свернулась прямо в груди тугим комочком. Он совершенно объективно сомневался, что Сол вообще хочет его видеть, слишком холодно они расстались год назад и всё услышанное, было лишь попыткой Блум подтолкнуть его к примирению. Не знал, хотел ли сам видеть наставника после всего, что он скрывал столько лет, считая самого Ская недостойным правды. А ведь если бы он только рассказал, Господи, всё между ними могло быть иначе. За всё время, что Скай провёл рядом с Андреасом, он отчётливо убедился в том, что не испытал ничего от его появления спустя столько лет. Они вовсе не были похожи, этот монстр априори не мог стать ему отцом, несмотря на все предположения и собственные увещевания Ская по поводу мизерного шанса, который мог бы им помочь найти общий язык. Нет, он вовсе ему не отец. Чужой. Он не знает и не хочет знать ничего о его жизни, ему это просто неинтересно. Так что, Скай вполне мог встать на сторону Сола, расскажи он всю правду сразу, вместо того чтобы возводить сраные воздушные замки. Знал ли Сол, что в глазах Ская только он был всегда единственным примером, его героем, центром всей жизни? Только он по праву души и искренней любви мог по настоящему считаться отцом. Губы Ская дрожат, пальцы сжимающие телефон тоже, и он сейчас думает только о том, чтобы в таком состоянии его никто не заметил. Хорошо что Блум не видит, как чертовски ему сейчас паршиво. Не хватает рядом крепкого плеча его папы. Настоящего, родного, всегда и во всём самого лучшего, самого первого. Не хватает уверенности, стабильности, доброго взгляда, присутствия, вместе с ощущением безопасности, которое не давало Скаю рухнуть прямо в пропасть. Он чертовски потерян без Сола и уж если это поняла Блум, то значит этот самообман на протяжении целого года не имел никакого смысла. — Не думаю, что я ему нужен. Теперь он запросто сможет избавиться от опостылевшего долга перед Андреасом и наконец оставить меня в покое. — на силу сдерживая всхлип, прошелестел в трубку Скай, ощущая обжигающие слёзы, которые было уже не остановить. В гараже потихоньку собирались вернувшиеся из поездки с Андреасом ребята, и Скай тихо выругавшись по матери мигом подобрался, чтобы взять себя в руки. Блум тяжело вздохнула: — Не надо, Скай. Не говори так, Сильва любит тебя, очень любит. — она смолкла на секунду. — Ему сейчас непросто: провёл целый год в ужасных условиях, вдали от тебя, его едва ни убили когда он убегал то Андреаса. Он выглядит неважно, устал и измучен, Скай. Но сейчас, вот именно сейчас, в данную минуту с замиранием сердца ждёт и надеяться услышать хотя бы твой голос. Девушка едва слышно всхлипнула, а у Ская по спине прошёлся холодок, который сковал всё тело. — Потому что Сол любит тебя больше жизни, Скай. Пусть ты не согласен с ним касаемо его лжи об Андреасе, но все это было лишь ради тебя. — Это он сам тебе сказал? — обессиленно предпринял попытку защиты Скай, сжимая пальцами переносицу. — Скай… — Мне нужно идти, Блум. *** Уже стемнело когда Скай добрался в городе до той самой лавки старого друга Сола. По правде говоря он не помнил, чтобы когда то посещал это место, ровно как не помнил и владельца этой лавки, но тот наверняка о его существовании знает, иначе бы подстраховался зная что Сильву ищут все отряды Алфеи во главе с Андреасом. Сердце бешено колотилось о рёбра, однако отступать было поздно, Скай просто не дал себе времени передумать, заходя внутрь. Хозяин лавки обнаружился за стойкой, вокруг было тихо, однако Скай всем своим волнующимся сердцем чувствовал, что Сол именно здесь. Он даже предчувствовал, как тот насторожился, стоя за дверью, по видимому внутреннего помещения, судорожно ждал и оценивал риск. Он не видел, но кожей чувствовал, сердцем, как бы ни звучало. — Добрый вечер, юноша. — Себастьян дружелюбно улыбнулся. — Я догадывался, что ты придёшь, ну, то есть вернее мы, — неловко замялся он. — но я, всё-таки чуть чуть побольше, потому что твой названный папа слишком переживал из-за твоей острой реакции на его возвращение. Скай едва ощутимо вздрогнул, осматриваясь, ожидая, но Сол видимо тоже был не в состоянии унять свое сердце, чтобы предстать перед ним. — Не названный. — сказал он твердо. — а родной. Себастьян улыбнулся, а Скай не мог пошевелиться, когда та дверь, все-таки тихонько отворилась, и к нему вышел Сол. Его волосы были в небольшом беспорядке, он действительно выглядел измождённым, под глазами залегли тёмные круги, а ещё они были слегка покрасневшими. «Неужели он плакал?» — подумал про себя Скай. «Да что уж там, я тоже не лучше.» — Привет, Скай. — первым заговорил Сол, не зная подойти ближе или пока сохранять дистанцию. Подойти хотелось, жутко хотелось обнять крепко крепко, покаяться за всё что между ними произошло. Вдохнуть его запах, и наконец ощутить какого это, когда дышишь полной грудью, а не через раз. С губ так и норовит слететь такое любящее, от сердца «сынок», но Солу по прежнему страшно пошатнуть мгновение, спугнуть, потерять Ская вновь. Поэтому он просто ждёт, осматривает каждую чёрточку, каждый миллиметр лица и тела, ни в силах себя остановить. Слишком скучал, невыносимо тосковал. Только после того, как Себастьян с понимающим взглядом оставил их наедине, Сол тихонько произнёс: — Классная причёска. Тебе очень идёт.– он улыбнулся так трепетно, нежно, впервые за столько лет, что Скай не выдержал. Прямо в груди словно прорвалась плотина, а весь его самообман на протяжении всего года, разлетелся в пыль, стоило только поймать этот усталый, но такой родной, любящий взгляд. В этот момент Скай вновь почувствовал себя совсем маленьким мальчиком, который нуждался в заботе и защите, он вовсе не стыдился того, что наконец признал, как чертовски потерян без него. Своего папы. — Сол… — позвал его Скай, и тут же запнулся, сильно зажмурился от застилающих взор слёз. Сильва чутко следил за ним, даже дышать перестал в ожидании, потихоньку, аккуратно делая шаги ему навстречу. — Папа… — услышал он, и едва чувств ни лишился. — Прошу тебя, согрей меня, — лепечет сквозь слёзы Скай, разрывая при этом сердце Сола на части. — Я потерян, мне холодно без тебя и… бесконечно жаль, что так по свински поступил с тобой. — Господи, Скай… — Сол крепко прижал к себе юношу, а тот в свою очередь обхватил его за шею, ткнулся носом в волосы старшего, и позволил себе просто растворится в сильных папиных руках. Спокойно, надёжно, тепло. — Хороший мой, Сынок… — Скай всё на свете благодарил за это, а из груди всё вырывались судорожные позывы. — Конечно я рядом, буду рядом всегда и уж извини, даже если ты этого не захочешь. — тепло пообещал ему Сол, едва справляясь с собственным дыханием. — Потому что ты — мой ребёнок. — Сильва отстранился, затем, коснулся ладонями щек Ская, притягивая его ближе к себе и прижался своим лбом к его. — Мой. Не Андреаса. — словно молитву повторял Сол, вновь укладывая голову сына на своем плече. До последнего своего вздоха он будет это повторять. — Прости меня, папа, прости. — Я всегда тебя прощу, Жизнь моя. Чего бы мне ни стоило. — Сол поглаживал Ская по позвоночнику, прямо как когда он был совсем малышом и так же беспокойно плакал. Это всегда помогало, и сейчас тоже. Воспоминания так кстати пришлись, что сердце отозвалось кратким покалыванием. Юноша успокоился в его руках и теперь просто стоял, протяжно дыша все так же крепко обнимая. — Ты тоже прости меня, Скай. Только теперь я понимаю, что многого можно было бы избежать, не вводи я тебя в заблуждение. — Не надо, не извиняйся. — Скай пришёл в себя и немного отстранился от отца, абсолютно ничего не имея против прикосновений к своим щекам родных пальцев, бережно убирающих мокрые следы от слёз. — Ты делал это для моего блага, пусть и оказалось оно ни к черту. — он нервно усмехнулся, а Сол отзеркалил улыбку. — Но теперь, мы вместе и всё исправим. — сказал Сильва затем, вновь притягивая Ская к себе за затылок, чтобы прижаться лбами. — Тааак, ну что, раз отец с сыном примирились, то я считаю себя обязанным угостить всех вкусным пирогом с не менее вкусным кофе в одном ресторанчике через дорогу. — послышался голос Себастьяна. Он с теплом и поддержкой глядел на Сола, выказывая безмолвную гордость, а Скай смотрел на них обоих, чувствуя что так замечательно ему ещё не было ни разу за всю жизнь.