Оперировать буду я

— Начинаем Цефтриаксон внутримышечно по 50 мг/кг один раз в сутки, аллергии быть не должно, если вдруг пойдет, то добавим Цетрин, чтобы купировать приступы, в противном случае нам придется менять антибиотик, — рассказывает план лечения Саша, пока Олег стоит напротив и внимательно все слушает. — Также добавляем ингаляции Беродуалом по 0,5 мл два раза в сутки. Олег молча все выслушивает и просто кивает, поджимая губы. Ему до безумия жалко свою маленькую принцессу, которой и так плохо, так ей ещё придется терпеть болючие уколы каждый день. — Уколы буду ставить я, на тебе контроль за питанием, общим состоянием и питьем обязательно, — выдвигает условие терапевт, с которым хирург снова соглашается.

***

— Сонечка, доброе утро, малыш, — заглядывает в палату малышки Саша, закрывая за собой дверь. Соня ещё спит крепким сном, завернувшись в одеяло. Шепс подходит к кровати и садится на рядом стоящий стульчик, начиная будить племянницу. Он осторожно трясет девочку за плечо, не забывая все время говорить различные ласковые слова. — Доброе утро, дядя Саша, — хрипит девочка и громко кашляет, как только принимает сидячее положение. — Доброе, принцесса, — улыбается старший, трогает детский лоб ладонью и просовывает через горловину детской футболки градусник. Девочка слегка вздрагивает от контраста температур, но сидит смирно, позволяя термометру выполнять свою работу. Она периодически трет глазки ладонью и надрывно кашляет, держась за грудную клетку. Боль при кашле, а также его тяжесть, не давала девочке покоя. — Да, с утра 37,6 не очень хорошо, но терпимо, — поджимает губы брюнет, убирая прибор в футляр. — Головка болит? — спрашивает терапевт, параллельно согревая в ладонях мембрану фонендоскопа. — Немножко, — кивает Соня, шмыгая носом. Саша неспешно прослушивает легкие малышки, сосредоточенно нахмурив брови. Ему очень не нравится, как Соня дышит, хрипит и кашляет, поэтому он желает начать её лечение в ближайшее время. — Так, Сонь, скоро к тебе папа придет, а также принесут завтрак, который нужно обязательно съесть, чтобы у твоего организма было много сил для борьбы с болезнью. Ещё тебе будут приносить водичку, которую тоже нужно пить, я буду проверять, договорились? — объясняет старший, улыбнувшись. — Ладно, — кивает Соня, вновь прячась под одеяло. — Дядя Саша, а если я все не смогу съесть? — Тогда съедай только половинку, — говорит голубоглазый и покидает палату, не забыв поцеловать девочку в макушку.

***

— А почему мне нельзя к папочке? — интересуется Соня, наклеивая наклейки в специальный журнальчик, который ей купил Олег. — Потому что ты болеешь, дочь, и можешь заразить папу, — объясняет хирург, сидя с малышкой на кровати и помогая ей отклеивать наклейки от специального листа. — Но я скучаю по нему! — хнычет малышка, и Олег поджимает губы, на секунду задумываясь. — Пап, — Соня умоляющим взглядом смотрит на старшего, и парень не может отказать этим по истине кошачьим глазкам. — Ладно, мы сходим к папе, но посмотрим на него из коридора, чтобы не заразить, — выдвигает условие врач, с которым малышка сразу соглашается. Ей больше ничего не нужно, только бы второго родителя увидеть. Олег покидает палату вместе с Соней, ведя ее в сторону нужного отделения. Девочка крепко держит старшего за руку, периодически кашляя и останавливаясь, чтобы сделать передышку. В таком не быстром темпе они доходят до нужной палаты. Сероглазый сразу берет дочку на руки, подходя к окну, которое было между коридором и палатой Димы. Матвеев сидел на кровати и завтракал, ибо поздно проснулся, вкусной манной кашей и запивал все зеленым чаем, не забывая принять витамины, которые ему лично прописал Шепс. Олег стучит костяшкой пальца по стеклу, привлекая к себе внимание. Дима поворачивает голову и сразу улыбается, увидев своих двух альф. — Папочка, привет! — радуется Соня, помахав старшему ладошкой. Кареглазый тоже машет дочке рукой и посылает ей несколько воздушных поцелуев. Омега переводит взгляд на хирурга и одним взглядом спрашивает, почему они не заходят. Олег машет рукой, мол потом, и поддерживает Соню за спинку. — Сонь, говори папе пока, и идем обедать, — говорит Олег, заправляя волосы дочери за ушко. — Пока, папочка, — она снова машет Диме ручкой и лбом утыкается в плечо Олега. Старший несет девочку в палату, губами трогая маленький лобик. По ощущениям температура остается на одном месте, не повышаясь и не понижаясь, что достаточно хорошо. Соня надрывно кашляет до такой степени, что на глазах выступают единичные слезинки. — Смотри, твой любимый рис сегодня, — парень сажает девочку за стол, который стоял слева от кровати, и придвигает к ней поближе поднос с обедом. — Фу, я не люблю такой суп, — морщится девочка, отодвигая тарелку с солянкой подальше от себя. — Дочь, надо поесть, хотя бы бульончик, — не терпит возражений хирург, возвращая тарелку на место. — Давай-давай, организму нужно получать жидкость, особенно тепленькую. Соня фыркает, но все же берет в руки столовую ложку, начиная есть суп, который она так не любит. Олег замечает рядом и свою порцию и тоже принимается за обед. Он, в отличие от своей дочери, суп оценил и съел все до дна, а после доел еще и Сонину порцию. — А это что? — спрашивает девочка, указывая пальчиком на палочку зеленой спаржи, что лежала на краю Олеговой тарелки. — Спаржа, будешь пробовать? — предлагает старший, и девчушка кивает, принюхиваясь, будто по одному лишь запаху сможет понять, насколько эта зеленая палочка вкусная. — Кусай, — говорит Олег, накалывает на свою вилку овощ и подносит её к маленькому ротику, пока Соня откусывает небольшой кусочек, а после неспешно жует. — Фу, — морщится Соня и спешит запить неприятный вкус, который осел на языке, лимонным чаем. Олег лишь хмыкает и продолжает спокойно уплетать обед за обе щеки. Раз Соне не понравилось, значит ему больше достанется, а это только в плюс. Закончив с обедом, хирург брызгает дочке в горло желтым «Граммидином», измеряет температуру, записывая результат на небольшой листок, что был заткнут в изножье кровати, и укладывает малышку на дневной сон, погладив её по волосам и пожелав сладких сновидений.

***

— Как себя чувствуешь? — с порога спрашивает Олег, заходя в палату к омеге. — Нормально, — кивает Матвеев и садится на кровати, подложив под спину подушку. Он смотрит на садящегося рядом альфу и льнет к его плечу, носом в шею утыкаясь. — Почему Соня здесь? С ней что-то случилось? — Левосторонняя пневмония у нее, — рассказывает хирург, поглаживая худое плечо. — Мы поэтому к тебе и не заходили, чтоб не заразила тебя. Дима сразу чувствует нарастающую тревогу в груди, желая прямо сейчас прижать свое потомство к себе, надышаться её запахом, убедиться, что все в порядке, и никуда не отпускать. — Сколько будешь ее держать? — интересуется темноволосый, беря альфу за ладонь, переплетая их пальцы. — Если быстро пойдет на поправку, то в районе десяти дней, — прикидывает Шепс, просчитывая в голове все возможные варианты развития событий. — Надеюсь, что пройдет без особых осложнений, мы ей ещё антибиотик не кололи, может вообще аллергия вылезет, — вздыхает хирург, потирая глаза. — А какой конкретно антибиотик вы выбрали? — уточняет Дима, чуть нахмурив брови. — Цефтриаксон, — говорит сероглазый, продолжая обнимать Диму за плечо. — Ну..., — на секунду задумывается Дима, пытаясь вспомнить, если у Сони аллергия на какой-то из компонентов данного антибиотика. — По идее ничего у нее выскочить не должно, но нужно проверять. Олег кивает и наконец-то замолкает, прикрывая глаза. Он щекой ложится на темную макушку, прижимая Диму к себе. Омега ближе к альфе жмется, положив ладони на круглый живот, и чуть ведет носом, успокаиваясь.

***

— Сонечка, как себя чувствуешь? — с порога спрашивает брюнет, нарушая семейную идиллию. — Нормально, — жмет плечами девочка, лежа на плече Олега, пока тот читает ей «Алису в стране чудес». — Это, конечно, очень хорошо, но, дети, мне надо одного из вас осмотреть, — говорит Саша, усаживаясь на стульчик возле кровати. Маленькая альфа послушно вылезает из-под одеяла и дает дяде себя осмотреть. Она даже позволяет осмотреть горло при помощи шпателя. — Так, все более-менее, — кивает Саша и берет малышку за ладошки. — Соня, послушай меня внимательно, — просит терапевт, и Соня сразу смотрит дяде в глаза. — Малыш, чтобы ты быстрее выздоровела, я назначил тебе специальный антибиотик, который поможет, — постепенно подходит к кульминации голубоглазый. — Сонь, надо сделать укол. Девочка сразу пугается и мотает головой, отодвигаясь назад. Она упирается спиной к руку Олега и всхлипывает, бегая взглядом то с одного взрослого, то на другого. — Нет, дядя Саша, это же больно, — хнычет девочка, наблюдая, как терапевт заполняет шприц желтой жидкостью. — Зайка, всего минутку потерпеть, — успокаивает Саша и смотрит на Олега, ожидая от него действий. Олег медленно укладывает дочку на живот и придерживает за спину и ножки, чтобы она не дернулась и не навредила себе. Терапевт успевает обработать руки, приготовить шприц и повернуться назад проверяя готовность племянницы к процедуре. Саша подходит ближе, наклоняется и дезинфицирует кожу спиртовой салфеткой. — Ай! — дергается Соня, когда игла быстро протыкает кожу. — Все-все, золотая, чуть-чуть осталось, ты такая смелая у меня, — Саша медленно вводит препарат под кожу, периодически кидая взгляды на брата, который крепко держал девочку, не давая ей никаких шансов на сопротивление. — Вот и все, умница, — хвалит племянницу брюнет, выкидывая шприц в мусорку и возвращая одежду девочки на место. Девочка сразу садится и вытирает слезки, все еще всхлипывая. Взрослые опускаются на кровать по обе стороны от нее, обнимают, по голове гладят и шепчут различные ласковые слова. Это действует на Соню, и она успокаивается, прикрывая глазки. Братья укладывают малышку спать, и Саша оставляет на прикроватной тумбочке Сонину любимую шоколадку с черникой, только после этого покидая палату.

***

За небольшое количество времени, а именно три дня, проведенное в больнице, Соня успевает заскучать, поэтому после очередного дневного сна она слезает с кровати, натягивая на ножки розовые тапочки в виде единорогов. Она выходит из палаты, отправляясь на поиски того, кто сможет организовать ей досуг на ближайшее время. Саша был занят другими пациентами, Олег на операции, а к Диме ей нельзя, поэтому малышке остается только петлять по бесконечным коридорам, заглядывая в палаты через окошки. В одной из палат детского отделения она находит взрослого парнишку, которому на вид около пятнадцати лет, и стучит в дверь кулачком, а после заглядывает внутрь. — Привет, меня Соня зовут, — улыбается девочка, смотря на мальчишку. — Привет, я Гриша, — кивает пацан и убирает телефон в сторону. — Ты чего хотела? — Гриш, ты можешь со мной поиграть, пожалуйста? Мне одной скучно, — просит девочка и кашляет пару раз. — Хорошо, давай, — жмет плечами подросток и достает из прикроватной тумбочки мини версию Монополии. Девочка с огромным удовольствием играет с Гришей в настольную игру, сидя прямо на холодном полу. Она совсем забывает о том, что ей после дневного сна нужно идти на ингаляцию, и продолжает играть. Но все хорошее всегда быстро заканчивается, поэтому уже через полчаса такой игры Соня начинает кашлять в разы тяжелее, у нее слезятся глазки, а дыхание становится учащенным. — Сонь? Ты нормально себя чувствуешь? — интересуется парень, положив ладонь на хрупкое детское плечико. — Да, все хорошо, — кивает кареглазая и кашляет еще несколько раз. Она даже не думает о том, чтобы вернуться в палату и полежать в кровати, там ей слишком скучно, а тут она нашла друга, который наконец-то скрасил ее скучное пребывание в больнице.

***

Когда Саша освобождается от работы и провожает последнего пациента, то сразу отправляется в палату к племяннице, чтобы её осмотреть, отвести на ингаляцию и просто пообщаться. Но в палате он её не обнаруживает и сразу бежит на поиски. Он заглядывает в каждую палату каждого отделения, чувствуя, как сердце с каждой секундой бьется все сильнее и сильнее. Наконец-то он замечает в палате своего недавнего пациента знакомую лиловую футболочку и неаккуратно заплетенные хвостики. — София! — слегка прикрикивает терапевт, врываясь в палату, чем пугает двух больных, спокойно играющих в настольную игру. — Ты что здесь делаешь? Почему не у себя? — подходит ближе брюнет, присаживаясь на корточки. — Мне скучно стало, — лепечет малышка, опуская головку вниз. — Так, мы с тобой идем осматриваться и температуру проверять, — говорит брюнет, берет племяшку на руки и переводит взгляд на парня. — Гриш, а ты посиди в коридоре и окно открой, тут точно надо проветрить, не хватало еще, чтобы ты с пневмонией слег. Пацан послушно кивает, открывает окно, складывает игру в коробку и покидает помещение. Саша несет Соню в палату, по пути встречая уставшего Олега. Голубоглазый хватает брата за халат на плече и останавливает, шепча ему на ухо. — Пошли, сейчас ты точно понадобишься. Они втроем оказываются в палате, и терапевт сажает девочку на кровать, начиная греть фонендоскоп в ладонях. Олег сидит на стульчике возле стола, потирая глаза, а Соня устало опускает голову вниз. — Дыши, — говорит Саша, приподнимая футболку племянницы и прослушивая её грудную клетку. — Угу, спинкой, — Соня послушно разворачивается, кашляя в ладошку. Врач завершает аускультацию, нахмурившись, смотрит горло и просовывает через горловину детской футболки градусник. — Соня, ты почему уходишь из палаты, когда тебе это запрещено? — интересуется Саша с легкой злобой в голосе. — Мне тут скучно! Вы с папой ко мне не приходите, а к папочке мне нельзя! — чуть кричит малышка, сразу же заходясь в приступе громкого кашля. — Я понимаю, принцесса, но ты можешь заразить и всех остальных, а не только папу, — говорит Саша, на всякий случай трогает детский лоб губами и даже не удивляется тому, что он оказывается горячим. Брюнет уже заранее поворачивается в сторону шкафчика с медикаментами, который был в палате, и пытается вспомнить, есть ли там нужные препараты. Спустя три минуты Саша достает прибор, смотрит на результат и переводит взгляд на задремавшего Олега. — Уложи ее к себе на колени и держи, — дает указание Саша, убирая градусник в специальный чехольчик. — Только не говори, что ты собрался ей укол делать, — просит хирург, хотя в подсознании он все прекрасно понимает. В этот момент к уставшей Соне резко возвращаются силы и способность мыслить, поэтому она испуганно округляет глаза, смотря на двух взрослых. — Что? Нет, не надо уколы, пожалуйста! — просит девочка, моментально заходясь в громких рыданиях. Олег сразу опускается на край кровати, сажает девочку на свои колени животом к своей груди и гладит ее по волосам. — Саш, давай таблеткой или сиропом? — не теряет надежды сероглазый, не бросая попытки успокоить дочь. — Олег, я её 39,9 никакой таблеткой или сиропом не собью, — пытается вразумить брата голубоглазый, начиная смешивать лекарства в шприце. Соня прекрасно это видит и продолжает громко плакать, пытаясь вырваться из крепкой хватки отца. Она совершенно не реагирует на все успокаивающие слова, которые говорит Олег, ибо в данный момент ей руководит только страх. — Нет, папа, пожалуйста, не надо! — умоляет девочка, когда замечает приближающегося дядю. — Не хочу, это больно! — Соня не оставляет попытки вырваться, когда Олег укладывает ее животиком на свои колени. — Па-а-ап! — кричит малышка, и это умоляющий вопль срывает в Олеге все рычаги, отвечающие за адекватность и трезвость мыслей. Шепс резко прижимает малышку к себе, не давая брату даже на сантиметр приблизиться к дочке. Рыдающий комочек на его руках включает в альфе инстинкты защиты, и он по-настоящему скалится на терапевта, когда тот снова предпринимает попытку приблизиться. — Не трогай её, зачем ты хочешь ей делать больно? — рычит Олег, не давая свою кровиночку в обиду. — Олег, ты не в себе? — хмурится Саша, откладывая все приборы на тумбочку. — У твоей дочери температура уже, наверняка, перевалила за сорок из-за истерики, ещё немного подождем, и некому будет ее сбивать, — говорит голубоглазый, с вызовом в глазах смотря на младшего. — Отдал Соню и вышел из палаты! — закипает омега, пытаясь вырвать девочку из рук брата. — Нет, пусти меня, не надо! — визжит Соня, когда чувствует руки дяди на своем теле. — Нет! Я не дам делать ей больно! — кричит в ответ Олег, хотя сам он готов вжать голову в плечи, лишь бы не видеть брата в плохом настроении. Саша вздыхает, чуть ведет головой, затем буквально вырывает девочку из рук брата и сажает её на кровать, сразу пресекая попытки Олега приблизиться к кровати. — Не делай ей больно! — Олег слабо ударяет брата по плечу и не сводит с него глаз. — Вышел быстро! — всё-таки взрывается терапевт, почти выпинывая хирурга из палаты, и закрывая дверь изнутри, чтобы разбуянившийся альфа не смог проникнуть внутрь. — Сонечка, послушай меня сейчас, — просит брюнет, укладывая девочку на свои колени. — Твоя температура очень высокая, и, к сожалению, сироп и таблетка нам не помогут, я не хочу тебя специально мучать, малыш, — ласково объясняет брюнет, параллельно приспуская детские пижамные шортики до бедер. — Я не хочу, это больно! — рыдает девчушка и громко вскрикивает, когда игла все же рассекает нежную кожу. — Все, пожалуйста, хватит уже-е! — пищит она, слабо барабаня по матрасу кулаками. — Чуть-чуть ещё, принцесса, — говорит Саша, доводя поршень до конца. — Все, моя хорошая, больше больно не будет, — обещает врач, возвращая одежду на место, и берет малышку на руки, прижимая к себе, словно коалу. — Моя маленькая, прости меня, я не хотел делать тебе больно. Спустя десять минут таких ласковых разговоров Соня засыпает прямо на руках дяди, уткнувшись носом в его шею. Саша укладывает девочку на кровать, накрывает одеялом по пояс, целует в теплый висок и покидает палату. В этот вечер ужин, что стоял на столе в Сониной палате, остается нетронутым.