Оперировать буду я

Хирург подбегает к ближайшему окну, смотря на то, что происходит на улице. Увидев огромную лавину снега, которая сходит с горы дальше вниз, альфа по-настоящему испугался. Шепс дрожащими руками включает телефон, начиная звонить всем, кто был в это время на улице. — Да чтоб тебя! — ругается Олег, набирая номер брата. Его резко толкает в сторону и он падает на пол, ударяя головой о краешек стола. Он несдержанно стонет от боли, хватается за голову и прижимается к полу, ощущая, что земля под ним трясется. Он пытается сохранять спокойствие и снова звонит брату, надеясь, что может где-то связь еще улавливает сигнал. Все его попытки оказались тщетны, ибо никто трубку не брал. Альфа держит телефон перед собой, смотря на фото дочери и омеги на обоях, и понимает, что Дима волновался не зря. Врач дожидается, когда здание перестает трястись, и встает на ноги, держась за ушибленную голову. Он осматривает помещение, видя всех работников и посетителей кафе, которые тоже вставали с пола. — Врача, пожалуйста, тут есть врач? — Олег слышит вдали детский голосок и спешит в сторону звука. Он подбегает к столику в другом конце кафе, увидев девочку, сидящую рядом с женщиной, которая лежала на полу и внешне не подавала никаких признаков жизни. — Девочка, отойди в сторонку, — ласково просит Шепс, опускаясь рядом с ними на корточки. — Помогите маме, пожалуйста, она мне не отвечает! — плачет девчушка, которой на вид было не больше двенадцати. — Я помогу твоей маме, но ты должна успокоиться и всю свою любовь сейчас направить маме в сердечко, слышишь? — спокойно объясняет хирург, положив руки на плечи девочки. Та несколько раз кивает и поправляет свои светлые волосы, всхлипнув. Олег делает внешний осмотр женщины и считает пульс, положив пальцы на ее шею. Старший облегченно выдыхает, когда чувствует слабую пульсацию под своими пальцами. — Тебя как зовут? — смотрит он на девочку, закатывая рукава свитера. — Ангелина, — говорит девчушка, шмыгая носиком. — Гель, у мамы есть какие-то заболевания? — спрашивает врач и, включив фонарик на телефоне, проверяет у женщины реакцию зрачков на свет. — Я не знаю, — лепечет девочка, перебирая краешек розовой кофты. — Просто здание сильно толкнуло, мама упала и перестала мне отвечать, — рассказывает он, смотря врачу в глаза. Олег хмурит брови и пытается определить проблему, почему же женщина перестала реагировать на внешний мир. — Но у мамы с собой всегда вот эта сумочка, — девочка протягивает врачу сумочку, которую тот спешно открывает и начинает в ней рыться. Хирург сразу понимает, что здесь к чему, и начинает мерить женщине сахар с помощью глюкометра. Уже через пару секунд прибор пищит, показывая результат на небольшом экранчике. Ну конечно, гипогликемия на лицо. — Ангелин, у тебя есть что-нибудь сладкое, или может вы ели что-то такое? — спрашивает сероглазый, когда в сумочке ничего сладкого, кроме двух шприцев с глюкозой, он не обнаружил. Малышка сразу хватает с диванчика свой рюкзачок и начинает в нем рыться, но через пару минут поисков всхлипывает и мотает головой. — Нет, — она закрывает лицо ладошками и заливается слезами пуще прежнего. Шепс вздыхает и понимает, что делать и давать женщине выпить какой-то сладкий напиток сейчас просто нет смысла, поэтому он изучает бумажку с информацией, что лежала в сумке, и быстро вкалывает женщине нужную дозу глюкозы. Он выкидывает шприц в ближайшую мусорку и поправляет волосы, переводя взгляд на плачущую девочку. — Все, спокойно, Гель, сейчас маме станет полегче, — врач малышку ласково приобнимает и поглаживает ее по плечам. — П-простите, я просто испугалась, — извиняется светловолосая, положив голову на грудь врача. Вскоре Олег перемеряет сахар в крови женщины и удовлетворенно кивает. Результат не заставляет себя долго ждать, и уже через пару минут женщина в полной мере осознавала, что происходит и могла разговаривать. — Спасибо Вам большое! — благодарит хирурга Ангелина, обняв его за шею. Олег улыбается и гладит девчушку по спине, прикрыв глаза. — Не за что, берегите себя, — говорит он и, отстранившись, дает женщине кое-какие рекомендации, встает и уходит за своими вещами. Он забирает свои вещи и идет в направлении служебного помещения, чтобы выйти через него в здание отеля. Но только на середине пути он понимает, что рядом с ним нет Лины. — Твою мать! — ругается Олег и срывается на бег, начиная поиски беременной беты.

***

— Я чувствую, что что-то случилось, мне надо ему позвонить, — метается по ординаторской омега, пытаясь найти свой телефон. — Дим, послушай, — останавливает его Райдос, держа за плечи. — Тебе нельзя волноваться, все с ними хорошо, они, наверняка, развлекаются, а телефоны оставили в отеле, — пытается успокоить младшего кареглазая, но получается плохо. — Там все плохо, Вика, мне надо им позвонить, — просит омега, но Райдос не дает, а просто утягивает его в объятия. Дима всхлипывает и цепляется за её халат пальцами, держась на грани, чтобы не разреветься. — Пожалуйста… В тишине, нарушаемой только всхлипами темноволосого, они стоят около пяти минут. Вскоре омега приходит в себя, успокаивается, и женщина отпускает его, приглаживая растрепанные темные волосы. Дима включает гаджет и продолжает прижимать ручки к груди, смотря на экран телефона. На обоях фото счастливого Олега, держащего их дочь на руках, когда той едва исполнилось одиннадцать месяцев. Матвеев молчит и продолжает сверлить экран взглядом. Что-то точно случилось, он это чувствует всем своим нутром…

***

— Лина! — подбегает к подруге альфа, опускаясь на колени. Он видит рядом с ней того самого баристу, у которого он заказывал латте, и сновь переводит взгляд на перепуганную бету. — Я тут, моя девочка, ты цела? — спрашивает хирург, смотря на испуганную бету. — Олеж, у меня по-моему кровь, — говорит девушка, показывая сероглазому свою руку. Олег понимает, что произошедшее спровоцировало преждевременные роды, поэтому находить выход из ситуации надо было незамедлительно. Он кладет руки на хрупкие плечи девушки, смотря ей четко в глаза. — Тихо, Лин, спокойно, так бывает, что придется рожать раньше срока, — успокаивает он бету, хотя сам боится не меньше её. — Я не хочу кесарево, я боюсь, — мотает головой блондинка, всхлипывая. — Тише, не бойся, ты чего? — обнимает подругу врач, поглаживая по затылку. Он даже не знает, удастся ли ему в таких «полевых» условиях принять естественные роды, не говоря уже о каком-то кесарево. — Потерпи, Лин, я сейчас быстро поищу остальных и приду к тебе, — в глаза смотрит и слегка улыбается. — Ты дыши спокойно и ничего не бойся, поняла? Переживать тебе сейчас точно не надо. Бета кивает и продолжает крепко держать Шепса за руки, терпя боль от очередной схватки. Хирург держит руки, гладит кожу большими пальцами и отстраняется, вставая с колен. — Андрей, присмотрите за ней, пожалуйста, — просит хирург и убегает в другой конец коридора.

***

— Дим, там твою Соню привезли, — забегает в ординаторскую Райдос, смотря на омегу. — Что? — сразу пугается кареглазый и выбегает в коридор, направляясь на первый этаж. Уже в коридоре он слышит громкий плач дочери, поэтому ускоряет шаг, наплевав на то, что ему нельзя бегать на таком большом сроке. Омега наконец-то подбегает к стойке регистратуры, переводя дыхание. — Сонечка, я тут, дочь, — говорит темноволосый, подойдя к каталке и взяв дочь за ручку. — Моя куколка, все-все, папа рядом, тише, — говорит он, поглаживая дочь по голове и целуя её в висок. — Что с ней? — спрашивает младший, выхватывая из рук фельдшера скорой листок, на котором написан предварительно собранный анамнез. — Подозрение на перелом десятого позвонка в грудном отделе, — говорит фельдшер, отправляя остальных в машину. — Хотели сначала в соседнюю травму везти, но потом посмотрели, что она Матвеева, и решили к Вам сразу. — Она Шепс, — усмехается врач, но сразу возвращает прежнее выражение лица. — Кто вызвал скорую? — Дима вчитывается в то, что было написано на листке, и переводит взгляд на мужчину. — Няня, мы приехали, она сидит рядом с ней испуганная, а девочка встать не может и дышит через раз, — рассказывает все мужчина, сложив руки на груди. Матвеев вздыхает, переводит взгляд сначала на дочь, а после на рядом стоящую Райдос. — Какая смотровая? — спрашивает парень, поправляя волосы. — Третья, — говорит женщина, и врачи сразу спешат именно туда, пока омега идет рядом, пытаясь успокоить дочь поглаживаниями по голове. Дима следит, как врачи осторожно перекладывают его девочку на кровать и уходят, оставляя Диму и Викторию с ней. — Сонь, что случилось? — спокойно спрашивает парень, аккуратно избавляя дочь от верхней одежды. — Мы с Татьяной Александровной пошли гулять, я каталась с горки, которая у нас во дворе, и когда побежала подниматься, то поскользнулась и упала на попу, — начинает рассказ девочка, всхлипывая от испуга и боли. — Мне было очень больно, и спинка заболела.. — Давай мы с тобой слезки вытрем, и папа посмотрит, что там с твоей спинкой случилось, хорошо? — предлагает Матвеев, и девочка сразу кивает, вытирая слезки своими маленькими пальчиками. — Моя умничка, — хвалит её кареглазый и отходит к шкафчику, чтобы надеть белые перчатки. Райдос успевает осторожно перевернуть девочку на живот, положив ее в правильное положение, чтобы не причинить еще больше боли. Дима подходит к кровати и приподнимает футболку дочери вверх, осматривая спину внешне. — Сонь, вот тут больно? — спрашивает омега и слегка надавливает на спину в том месте, где может быть перелом. — Да, очень! — всхлипывает Соня, зажмурив глазки. — Хорошо, больше не трогаю, — обещает Дима и проходится пальцами вдоль поясницы, а затем выше лопаток, поднимаясь к затылку. Он отмечает сильное напряжение в шее и чуть хмурит брови, делая в голове пометку о том, что массаж его девочке после выздоровления точно не помешает. — А голова болит? — Нет, — отвечает кареглазая, поджав губки. Матвеев кивает сам себе и взглядом просит Вику ему помочь. Она переворачивает девочку на спину, и Дима укладывает руки дочери вдоль тела. — Ручки чувствуешь? — спрашивает он, смотря дочке в глаза. Соня кивает и двигает пальчиками и ладошками, подтверждая свой ответ. — Хорошо, схватись за мои пальцы, — он вытягивает ладони перед дочкой, и та поднимает ручки, хватаясь ладошками за папины пальцы. Омега кивает и снова кладет руки дочки вдоль ее тела, расслабляя. — Согни в локтях ручки, — дает следующее указание он, наблюдая, как дочь медленно и не до конца сгибает руки в локтях. — Это максимум, дальше больно, да? — уточняет омега, и малышка кивает, всхлипнув. — Ножки чувствуешь? — Матвеев проходится руками по ногам дочки, внимательно следя за ее реакцией и ответом. Соня кивает, снова всхлипывая. Дима проверяет работоспособность ног дочери, опускает их на кровать, снимает перчатки, выкидывая их в мусорку, и обращается к Вике. — Вик, позови санитаров, пожалуйста, — просит омега, почесав кончик носа. — Я пойду с ней на КТ сразу, не вижу смысла делать рентген, — говорит он, и Райдос удаляется, кивнув. Матвеев трет глаза пальцами, тяжело дышит, переживая очередную легкую схватку, и садится на стульчик рядом с кроватью, где лежала Соня. — Сонь, вот сколько раз мы с папой тебе говорили не бегать по льду? — без злости спрашивает омега, поглаживая дочурку по волосам. — Много, — лепечет маленькая альфа, шмыгая носиком. — Много, а ты все равно бегаешь, да? — улыбается старший, и Соня кивает, хихикнув. — Хулиганка, — омега щелкает малышку по кончику носа и позволяет санитарам переложить её на каталку. — На КТ, — командует Дима и покидает смотровую вместе с санитарами, про себя молясь, чтобы с дочкой все было в норме.

***

Олег бежит по первому этажу в направлении бара, в который оказывается пошли Саша и Костя. Младший видит, что дверь завалена какими-то посторонними вещами, которые не дают застрявшим выйти оттуда. — Саша! — кричит хирург, начиная убирать какие-то обломки потолка, расчищая себе путь. — Саша, вы целы? — с волнением в голосе снова кричит младший. — Олег, Саша без сознания, но живой, дышит, у него похоже сотрясение, — говорит Костя, подойдя к двери. — Саша.., — шмыгает носом сероглазый, прикрывая глаза. — У вас там что? Все живые? — интересуется Гецати, слыша шмыганье по ту сторону двери. — У Лины роды начались, про остальных я не знаю, — говорит Олег, потирая глаза рукой. — Что делать? — Иди к Лине и принимай у нее роды, мы тут сами справимся, потом нас достанешь, когда подмогу позовешь, — дает четкие указания Костя, периодически кидая взгляды на лежащего на полу Сашу. — Хорошо, я скоро! — уже более уверенно говорит Шепс и убегает обратно к Лине.

***

Хирург добегает до места, где оставил Андрея с Линой, и осторожно берет бету на руки, придерживая под спину и колени. Светловолосая хнычет от боли, лежа на крепкой груди врача, прикрыв глаза. — Андрей, поищите аптечку, одеяла, подушки и спирта побольше, — просит Олег и удаляется с Линой на руках в сторону большой кухни отеля. — Так, моя хорошая, потерпи немножко, все будет хорошо, — он сажает девушку на ближайший стул и отправляется на поиски кухонных приборов, которые могут подойти на роль медицинских инструментов. Все это время он прислушивается к Лине, чтобы сразу услышать, если она вдруг затихнет, и продолжает бегать по кухне. Хирург сдвигает два больших стола для готовки, делая из них один длинный, и очищает соседнюю тумбочку от лишних вещей. Спустя несколько минут на кухню вбегает запыхавшийся Кислицин, держа в руках огромную аптечку, одеяла и несколько подушек. — Андрей, вы никуда не убегайте, потому что ещё мне понадобитесь, — дает указание хирург, раскладывая на большой самодельный стол одеяло, поверх него две подушки и поправляет волосы, собирая их в хвостик. Сероглазый подходит к бете и помогает ей избавиться от верхней одежды, оставляя её в хлопковой футболке и нижнем белье. — Так, наберите воды в ведро, приготовьте бинты, перекись, нитки и протрите спиртом ножи, иголки и ножницы, — говорит Шепс и берет Лину на руки, поднося её к импровизированному операционному столу. — Олег, я бою-юсь, — мычит Джебисашвили, хныкнув. — Тише-тише, все под контролем, — говорит Олег и раскладывает несколько ножей на смоченном в спирте кусочке бинта, который предварительно сложил втрое. — Андрей, приготовьте какие-то простыни или что-то такое, будете ребенка принимать, — ставит перед фактом Шепс и закатывает рукава свитера, тяжело вздыхая. Олег разводит в стакане быстрый «наркоз» и моет руки несколько раз. Он выливает немного раствора на марлевую ткань и подходит к столу. — Лин, все будет в порядке, — говорит он, читая страх в глазах беты. — Если что.. спасай только девочку..., — шепчет светловолосая, шмыгая носом. — Поехали, — хирург пропускает фразу девушки мимо ушей и прикладывает к её носу ткань, удерживая несколько секунд. После того, как девушка отключается, Олег хватает с тумбочки простерилизованый нож и подносит его к животу беты. — Соберись..., — шепчет одними губами сероглазый, прежде чем сделать надрез, который решает в этот момент все.