Служба «дружбе» не помеха

      Рабочий день был окончен. Сотрудники расходились по домам, прощаясь друг с другом. Новый год уже приближался, кто-то заготовил подарки для некоторых коллег, в других отделах даже играли в «Тайного Санту». А раз сегодня пятница, то на выходных многие планировали совершить варварские набеги на торговые центры, в поисках подарков друзьям, родным, коллегам и всем-всем-всем.       Поэтому в этот зимний вечер Ваня и подошёл к Роме, приобнимая со спины и потираясь короткой щетиной о макушку, пока тот собирал сумку, готовясь уходить.       — Ты завтра что делаешь?       — Ваня, блять! Напугал, — вздрогнул от неожиданности светловолосый парень, развернувшись и толкнув друга в плечо. — Побрейся, колешься.       — Я ж не питерский, как Саша, — сострил он. — Недавно только брился, не бурчи.       — Уйди, окаянный.       — Не уйду, — шепнул Ваня, ещё крепче обнимая Рому за плечи. — Так всё-таки, что завтра делаешь?       — Да ничего, только если морально разлагаться под песни Лепса и считать мух на потолке, — хмыкнул Рома, закидывая в сумку последнюю папку и щёлкая замком.       — Что? — Иван аж отпрянул от неожиданного ответа Ромы. — Ты слушаешь... Лепса?       — Я пошутил, расслабься, — ухмыльнулся парень, закидывая лямку сумки на плечо. — Хотел куда-нибудь завтра сходить, что ли?       — Ага, сходить...       Зловещая лыба Вани ничего хорошего предвещать даже не собиралась.

***

      Звонок будильника. Сонные татарские танцы в кровати. Битва между «ещё пять минуточек» и «пора вставать, сука». Шуршание тапок по коридору. Грохот. Проклинания всего живого и угрозы отомстить за свой отбитый об тумбочку мизинчик. Серенада пропавшим брюкам и потерянному носку. Величественная ода единственной выжившей вешалке и единственной выжившей куртке на ней. Ещё один громкий спотык, лихорадочное завязывание тысячи и одного шнурка на бедных кедах — кажется, они пережили не только Афганскую войну, и наконец...       — Свобода! — воодушевлённо проорал Рома, вылетая из подъезда, и с грацией лесного кабанчика на всех парах ломанулся в сторону местного парка. Иван, кажется, ждал его лишние двадцать минут, ибо Ромчик всё безбожно проспал. В который чёртов раз.       Не успел добежать до самого входа, остановился отдышаться у небольшой скамейки. Вдруг ближайшие кусты... Поднялись и мягко сграбастали парня в тёплые объятия.       — Какого, простите, хрена, вы так долго, сэр? — пробурчал недовольный Ваня. — У меня окоченело всё, особенно ноги. Кайся, грешник. Искупление грехов принимается только натурой.       — Уймись, озабоченный...

***

      Три мучительно долгих часа беспрерывного шоппинга, беганья по всяким магазинчикам, прилавкам, лавкам, каморкам и подвалам. Рома схватился рукой за ближайшую стену, пытаясь отдышаться. Он буквально не вывозил весь энтузиазм и бьющую ключом энергию Вани. А тот, не будь дураком, метался по всему ТЦ как с шилом в одном месте. И различные пакеты в его руках так и множились... Ребята приобрели подарки всем, кому только можно было. Саше и Лорди, их общей подруге с другого отдела, они закупили по фигурке героев из Игры престолов. Красивые фигурки, с полной детализацией, из прочного материала, чтоб не ломались. А вот с Дарьей Владимировной было посложнее... Ей они выбрали дорогущую, но очень роскошную перьевую ручку, какими раньше могли себе позволить писать только весьма состоятельные люди.       И вот теперь они случайно добрались до магазина одежды. Такое количество подарков, думается, даже Деду Морозу не снилось.       — Чёрт, и где этот придурок? — Рома поднял красную от жары тёплого помещения голову и стянул промокшую на ободке шапку. Огляделся. В толпе людей знакомую тёмно-синюю ушастую шапку он не заметил. — Вот духотень...       — Эу, Ромчик, зацени, — Ваня материализовался из-за стенда с джинсами. Улыбнувшись во все тридцать два, он помахал перед носом Ромы шикарными кружевными стрингами. Великолепно-красного цвета. — Как думаешь, тебе подойдут? Хочешь на первую брачную ночь себе такие?       — Заткнись, придурок, или я тебе эту красоту запихаю в такое место, что ни один следопыт не найдёт. Во веки веков, — зло шипит Рома и максимально быстро затыкает ладонью рот лыбящегося напротив парня.       Кусь.       — Эй, прекрати, мы всё-таки в общественном месте.       — А ты тогда мне рот не затыкай, а то твои милые ручки чрезвычайно соблазнительны при ярком свете ТЦешных прожекторов.       — Эти ручки сейчас не посмотрят на то, что я тебя люблю, и открутят тебе уши. Хочешь?       — Вау, ты переходишь уже и на такие игры... — продолжал ехидничать Ваня.              — Ещё одно слово, и никаких игр не будет.       Иван послушно замолк, проведя рукой по губам в жесте, каким застёгивают молнию на одежде.

***

      — Спасибо, боженька, мы живы... — простонал Рома, как только они вышли из магазина. Наплевав на окружающее мнение, он прямо с пакетами в руках феерично приземлился в ближайший сугроб.       Не прошло и секунды, как прямо на него с разбегу влетел Иван. Хруст позвоночника и протяжный стон, кажется, был слышен даже на другом конце города. Если не страны. И если не всей планеты.       — Вот же придурок... — вздохнул Рома, погребённый под чужим телом и тонной разномастных пакетиков. — Ваня, слезь сейчас же, иначе вся пюрешка выйдет верхом, я тебя предупреждаю...       — Эх, не надо было тебя кормить... — хмыкнул парень, поднимаясь с земли и отряхиваясь от налипшего снега.       — Не-не-не, очень надо было, — покаянно пробурчал Рома, вспоминая недавний эпизод.       «— О, тут кафешка новая. Не знал, что они открылись. Зайдём? — толкнул локтем друга Ваня.       — Приглашаешь на свидание? — не отрываясь от телефона, спросил Рома. Никаких умственных решений, лишь сила калькулятора спасёт этот мир. И ваши финансы. И мозг от перегрева.       — Почему бы и да? — ухмыльнулся Ваня, в его глазах, казалось, плясал не один обычный чёртик, а целый табор. Расплодились, блин...       Рома театрально положил ладонь на щёку, изобразив героя с картины «Крик» Мунка.       — О нет, я тронут в самое сердце.       — Ну так, ты согласен или нет? — приблизился улыбающийся Иван, нависая над другом.       — Официального приглашения не будет, правильно понимаю?       Ваня, заливаясь хохотом, уже начал было вставать на одно колено и произносить речь:       — Согласен ли ты, Роман, сходить со мной на свида-а-а-а-а... — но тут же был поднят на ноги и заткнут стремительно краснеющим товарищем.       — Завались, дурень мой несчастный! Я же пошутил!       — Уже твой? А ты сегодня жжёшь, — продолжал он, чудом уворачиваясь от снежков. — А в постели так сможешь? Ах, точно, тебе будет совсем не до того... Ай! Чего ж так больно? Я тебе какое плохое зло сделал? — процитировал Ваня знаменитую фразу из мема.       — Пошли уже живей!»       Парень улыбнулся своим мыслям. Осторожно поднялся из сугроба, разок покряхтев, отряхнул как мог куртку и джинсы, надвинул сползшую шапку обратно на лоб. Перехватил тяжёлые пакеты с подарками всей семье, коллегам и друзьям более аккуратно, а другой рукой незаметно поправил передний внутренний карман куртки. К счастью, подарок Ивану был в целости и сохранности. И Рома снова улыбнулся уже темнеющему зимнему небу.

***

      В квартире Вани было темно. Они даже не потрудились включить свет — были слишком заняты друг другом. Даже когда заходили, точнее, вваливались в помещение, не закрыли на замок дверь, только захлопнули, ибо буквально не хватало рук. Потому что в выборе между тем, чтобы мягко сжимать чужие волосы на макушке, держать за талию, проводить ладонью по лицу, нагло залезать под одежду, и тем, чтобы тратить драгоценные секунды близости на закрытие двери, приоритет обоих парней падал на первый вариант. По мере продвижения по квартире к комнате Вани раздавались взволнованне вздохи, слышалось сбитое ко всем чертям дыхание, грохот сбиваемых вещей, скидываемых на пол курток и ботинок и удары о мебель. И наконец, скрип кровати и звук падающих на неё тел.       — Блять, стой! Ваня, подожди, — оторвался от чужих губ Рома, пытаясь спихнуть с себя тело парня. — Хватит на этом. Не надо заходить слишком далеко.       — Какой ты у нас недотрога, — прошептал разгорячённый Иван, наклоняясь к нему и прикусывая краешек уха.       — Хуетрога, сдрысни с меня нахуй, — наконец сбросил Рома приятеля на другую половину кровати, облегчённо выдыхая.       — Хуетрога? Когда ты уже успел, я и не заме...       Парня оборвала на полуслове подушка, которой прижал его к кровати Рома. Через неё было слышно неразборчивое мычание, из которого можно было различить только отдельные фразы вроде «пусти, я всё прощу». Спустя минуту подушка была снята с лица, а полузадушенный Ваня снова обрёл возможность говорить.       — Успокоился?       В ответ Иван опасливо кивнул, побаиваясь повторения экзекуции.       — Ты зачем меня вообще к себе позвал? Хотя какое позвал, затащил, блять! — ругался Роман, поправляя свитер и застёгивая ремень на джинсах.       — С вашего позволения, я на минуту отойду, — Иван соскочил с кровати и галантно откланялся, перед тем как уйти в сторону кладовой.       Рома сел, свешивая ноги, и шумно выдохнул, проводя рукой по лбу. И какого хрена сейчас было? Так далеко у них пока ещё не заходило, до сегодняшнего дня. У Вани что, под новый год обострение случилось?       «Ага, блять, гон», — мысленно шутил Роман, осматриваясь.       Даже без света он мог разглядеть шкаф в половину комнаты, диван и клетку с попугаями, накрытую покрывалом.       В комнате было по-домашнему уютно и тепло. Так умиротворяюще.       На пороге появился Ваня, обратив на себя внимание парня. Точнее, на свёрток в руках.       — Кхм. В общем, это тебе, — откашливаясь и смущаясь, протянул он руку со свёртком. — С Новым годом.       Рома удивлённо принял подарок и начал распаковывать, но едва приподнял обёрточную бумагу, как тут же увидел знакомый узор. Подарком оказался шарф с принтом из красногрудых снегирей. Роман, не говоря ни слова, отложил его в сторону и подошёл к валявшейся на полу куртке, наклоняясь и доставая из внутреннего кармана какой-то пакет.       Всё это действо Ваня сопровождал изумлённым взглядом, хлопая глазами. Ни тебе спасибо, ни тебе пожалуйста. Никакой благодарности.       — Просто открой, — всучил ему пакет друг.       Иван послушно исполнил указание, доставая из недр... Точно такой же шарф. С такими же снегирями.       — Это... Так, кто у кого спёр идею?       — Никто ни у кого не спёр, успокойся. Мы с тобой в одном магазине закупались, дурень. Просто совпало так, что купили друг другу одинаковые подарки.       — Ты знаешь, а мне даже нравится. У нас теперь будут парные шарфики, мило, — Ваня накинул Роме на шею шарф, как лассо, притягивая к себе. — Если конечно тебя не смущает слово «парные».       От неожиданности Роман так и застыл с глазами по пять копеек. Дыхание участилось.       — Т-ты... на что намекаешь? — перейдя на шёпот, спросил он.              — Может, станем парой? — заглянул Ваня в глаза стоящему напротив парню, который то краснел, то бледнел.       На минуту оба замолчали. Они были близко, совсем близко, считанные миллиметры разделяли их лица в этот момент.       — Может.       — Просто «может»? А как же «Да, дорогой, конечно, я согласен»? — и тут съязвил Иван. — Или опять официальное предложение нужно?       — Просто заткнись, — прошептал Рома в ответ. И в следующую секунду вновь оказался повален на кровать.