Сцены жизни двух идиотов

      В объятиях Арслана было слишком тепло и уютно. Но не на столько, чтобы она не замечала, как он ходит на цыпочках вокруг нее. Перед тем, как отпустить ее на работу, Арс осмотрел ее, как это делают обеспокоенные родители, когда их детей кто-то обижает. И хоть ей это и не было по душе, но лучше уж так, чем бесцеремонный допрос ее напарницы.       Всего какие-то десять минут, а она больше не в безопасном и спокойном месте. Рядом крутилась Айна, которая была в курсе состоявшейся встречи с родителями. Она, как курица наседка за своими цыплятами, следовала за девушкой по пятам. Рабочий день только-только начинался. В торговом центре было еще немноголюдно. Потому голос черноволосой звучал будто на весь этаж. - Гуль, я знаю, что, возможно, эти разговоры для тебя слишком. Но ты не можешь ведь молчать вечно. Правильно? Кто как не я сможет тебя понять? Помнишь, я же сама тебе рассказывала, как моя мать чуть ли с катушек не слетела, когда узнала, что я встречаюсь с Ташей. Знаешь же еще нашу драму? - Тебе не обязательно было устраивать этот монолог. - Я знаю, но ты так громко молчишь, что я начала искать способ тебя разговорить. - А может, нам и не стоит говорить? - Если хочешь, мы можем обсудить на обеде.       Со вздохом Гульдана продолжила проверять ценники. Гуле удалось потянуть время до обеда, но и этого казалось было недостаточно. Сказать – почти тоже самое, что снова это пережить. Опять получить удар по лицу. Но, как и сказала Айна, молчать об этом всегда у нее не получилось бы. И так, держась за руку напарницы, она все же проговорила вслух все, что случилось. - Они все еще думают, что я одумаюсь. Что пойму, что ошибалась, и извинюсь за выбор людей, которых я люблю. Они надеялись, что из-за этого я и пришла. Но я не смогу ради их принятия пытаться изменить себя.       Голос Гульданы звучал почти прозрачно, был готов прерваться в любой момент. Айна, наверняка, смотрела теплым взглядом, но Гуля того не видела. Перед глазами снова проносились те самые сцены из родного дома. - Я надеялась, у тебя такого не будет. Но, знаешь, лучше так, чем питать надежды на то, что в какой-то момент они все-таки полюбят тебя. - Наверное. Но это все еще больно слышать, что «такой дочери им не надо».       Айна не сразу смогла ответить. Она прикусила губу и тяжелым взглядом смотрела на напарницу. У Гули был пустой взгляд, и спокойное лицо. Сколько же боли было за этим спокойствием. Айна прекрасно знала это чувство. - Понимаю. Это очень демотивирует. Они хотят, чтобы ты "стала" какой-то правильной? - Да. Я им совсем не нужна, им нужна идеальная дочь. - Мне жаль, что так все закончилось. - Да все нормально. Я предполагала, что это так и закончится. Они всегда хотели исправить на мне ошибки, которые совершили с Асемгуль. - Твоя старшая сестра? - Да. Пока я была там, я злилась. Я не могла понять, как это им не нужна их собственная дочь? Не они ли говорили о том, что я их гордость? А сейчас уже понимаю, что нет смысла на них злиться. - Меня так это бесит! Не говори, что это не имеет смысла! Ты имеешь полное право злиться. Тебе сделали больно, тебя бросили на произвол судьбы.       Гуля на секунду замялась. В горле стоял комок, который было невозможно проглотить. Айна сидела напротив, хмурясь, смотрела на нее. Но все происходящее было будто симуляцией. Все казалось картонным и ненастоящим, даже ее собственные чувства. - Но это все было давно. Я не хочу жить вопреки их непринятию. Я могу и без этого. Мы просто окончательно провели черту. На этой фразу у Гули задрожали губы. - Наверное, тебе в этом плане сложнее, тяжело смиряться с тем, как от тебя отказываются те, кого ты любишь. Но я всегда рядом.        - Спасибо, - Гуля неловко улыбнулась, - Я думала, что со временем они меня поймут. Но, наверное, как прежде уже не будет. Никогда.       Айна не знала, как ответить. Но тишина царапала душу, подталкивая к разговору. Оставалось еще много невысказанных слов, которых Гульдана не расскажет никому кроме Айны. И черноволосая это знала. В этом они были слишком похожи. - Ты жалеешь, что они узнали?       Гуля мотала головой. Она прекрасно понимала, что не смогла бы и дальше прятаться в шкафу. В конце концов, она бы врала и себе и им. А это было последним из того, что ей бы хотелось делать.       Она знала каким упертым был отец и какой традиционных взглядов придерживалась мать. Когда ситуация ее не касалась, эту тугость характера родителей она еще могла проигнорировать. Но теперь она знала, что простить их она никогда не сможет. Как и они не примут ее обратно.       Ее снова разбили, когда она так долго осторожно собирала себя по кусочкам. Они просто кинули ее в стену. И она знала, что больше не соберёт себя в единое целое, какой она была прежде. - А сестра тоже не общается с тобой? - Мы никогда не были слишком близкими. Все-таки она уехала учиться, когда мне было шесть. Родители доконали еще до моего рождения. - Но все равно должно быть больно. У меня не было сиблингов. Так что и не знаю. - Я очень любила их. И маму, и папу. Но сейчас даже не могу сказать, что люблю.       Айна обняла Гулю так крепко, что сжала ее грудную клетку. Девушки простояли так с несколько минут. Гладили спины друг друга, тяжело дышали. А после заглянули в глаза, и в отражении зрачков видели себя.       Больно. Но было нельзя показывать свои чувства. Не в рабочее время. Весь день она сдерживала в себе тот колющий комок чувств, который будто двигался глубоко внутри. Улыбалась клиентам, отвечала на вопросы, будто прошлым вечером на нее не кричал матом ее собственный отец. Проглотила свою обиду, будто прошлым днем не пережила отвержение собственной семьи, родных людей. Они сделали ее чужой.       Дома Гуле уже не хватило сил себя держать в руках. Поэтому она и провела весь вечер на плече у Арслана. Его теплые прикосновения в тишине, прерываемой гулом машин за окном, будто касались самого сердца.       Ему достаточно было провести по ее волосам, а пульс уже начинал сбавлять темп. Легонько его губы коснулись ее лба. По щекам потекли слезы. Сердце будто разрывалось на части, но реветь у нее попросту не было сил. Она выплакала все, когда оставила Айлин. И только пара слезинок успели выскользнуть с глаз.       Но сейчас было в разы больнее. Потому что она знала, как это должно закончится, но все же таила в себе надежду, которую отец растоптал и попрыгал сверху.       Арслан знал, что ей не нужны его слова. Он просто был рядом, обнимал, поправлял волосы, подавал салфетки. Ее руки лежали на коленях, ее не хватало даже на то, чтобы стирать слезы. Она отодвинулась, и теплый как весенний день взгляд Арса уперся в нее. Его карие глаза в приглушенном свете казались совсем черными. Гуля была ему благодарна за то, с какой внимательностью он с ней обходился. Ни одного небрежно брошенного слова в ее адрес, ни единого злого действия. - А ты принимаешь меня такой? - Какой? Безответственной, ветренной, несамостоятельной? - Да, я вообще не подарок. Каюсь.       Неловкий смешок. Она отвела взгляд, поняв, что он продолжает глядеть в душу. - Нет, Гуль. Если бы не принимал, я бы выгнал в первый же день. - Очень на тебя похоже. - Ты думала, ни одна из моих бывших не хотела перебраться ко мне? - Я об этом не думала. А ты ведь не жил с ними? - Неа, ни одну не впустил. - Почему меня тогда впустил?       Снова его взгляд заставлял при встрече с ее, загораться. Губы постепенно складывались в улыбку. - Жалко стало. Ну и было интересно, что из этого выйдет.       Убрал ее волосы за ухо. На своих щеках она ощутила внезапно поступившее тепло. - И как тебе? - Ну, есть и куча минусов. Зато теперь всегда есть с кем выпить. - Думала скажешь что-то романтичное. - Да нет. Не буду. Подожду пока ты первая скажешь. - Не дождешься. - Да ладно, и так знаю, что ты любишь меня. - Уверен? - Нет что ли?       Гульдана рассмеялась, глядя на улыбающегося Арса. В какой-то степени он был прав, но признаваться она пока не хотела. В его объятиях было тепло, а дыхание немного щекотало не только шею, но и нервы. Больше не хотелось избегать его взгляда, заглядывалась в его глубокие карие глаза с темными крапинками у зрачка. Не хотелось отрываться. Может, она было бы готова смотреть на них часами. И сама даже не осознавала, когда это вообще началось.       Он перевел взгляд на ее губы, неосознанно она промокнула их языком. Вот он уже коснулся кончиком носа ее щеки, трепет расходился по телу и от этого кровь сильнее приливала к щекам. Она больше не могла сдерживать свое пламенное желание прильнуть к его губам. Щеки горели, дыхание участилось. Все негативные мысли будто смыло той волной трепета. Это было самым спокойным моментом за весь день.       Осторожно он убрал волосы за спину. Мягкие губы касались нежной кожи за ушами, сначала осторожно. После Гуля ощущала укусы на своей шее, и начала слышать собственные вздохи.       Ее руки держались за его крепкую спину. Ладони проскользнули под футболку, и сжимали его мышцы с той же интенсивностью, с которой он целовал ее тело. Ладони мягко сжимали ее грудь, пальцы теребили соски. Дыхание Гульданы стало совсем тяжелым, брови то хмурились, то поднимались на лоб.       Арслан продолжал осыпать грудь поцелуями, сам ощущая свое ускоренное сердцебиение. Девушка притянула его к себе и жадно прижалась к его губам, запустила язык в рот, они сплелись языками. Уже оба дышали тяжело. Соприкасались кончиками носов. Прерывались, оставляли друг другу быстрые поцелуи.       Погрузившись в объятия, они не заметили, как уже лежали на диване. Арслану нравилось целовать ее в родинки на плечах и животе. Гульдане нравилось это немного меньше, становилось невыносимо щекотно, когда его губы касались мелких волосков. Но зато она снова улыбалась и громко смеялась, пытаясь прикрыть живот футболкой.       Арслан тоже смеялся, глядя на ее ямочки на щеках, когда она искренне улыбалась. Она научилась это делать так, чтобы они не появлялись. Но она не могла себя контролировать, когда смеялась. И они виднелись на обоих щеках. В этот момент она казалась ему самой очаровательной, из всех, в кого он был влюблен.       Он запускал руки под ее футболку и щекотал под ребрами, от чего ее смех становился все более прерывистым. Ей едва хватало воздуха. В его улыбающихся глазах виднелся ее силуэт. Щетина немного кололась на ее руках, пока пыталась его удержать от щекотки.       Он прекратил свою пытку, когда она уронила его на спину. Длинные волосы падали ему на глаза. Она была особенно красивой, когда смотрела на него сверху. В этом ракурсе на лице выделялись черные глаза и ямочки. Дыхание все еще резкое, глубокое. Облокотившись на локти, он поцеловал ее, окончательно съев всю помаду с ее губ. - Вот так, значит, ты хочешь, чтобы я тебя утешал? - Ага. Всегда бы так.       Арс ухмылялся. На них становилось все меньше одежды. А тела все разгорячённее. Прикосновения уже совсем не жадные, а медленные. Они смаковали каждое ощущение, каждым движением говоря друг другу больше, чем словами.       Мысли сплелись в единый комок, который они оба в своих головах задвинули подальше. Мокрые касания губ ощущались сначала на бедрах, опускались все ниже. Руки мягко сжимали податливые ляжки. Тело вздрагивало от этих приятных ощущений.       Последними с тела слетели кружевные черные трусики. Его губы остановились на ямке тазовой кости. Она сглотнула. Места соприкосновения оголенных участков кожи будто горели. Гуля тяжело дышала, томный взгляд ложился на его нагое тело. А Арслан каждым своим прикосновением дразнил ее сильнее. Горячее тело почти изнывало, а он продолжал томить ее в желании.       Гуля тонула в поцелуях, а голове не оставалось совершенно никаких мыслей. На груди и плечах появились красные пятна. Арслан не спешил, неспешно оставлял поцелуи, пока Гульдана тянула его ладонь к своей влажной коже. Горячее прикосновение заставило ее сжаться. Гуле пришлось попросить его продолжить. Он с ухмылкой уложил ее бедра себе на плечи. И на мокрой коже она ощутила горячий поцелуй.       Начинал он неспешно, мягко и немного неумело, но вскоре привык, и обнаружил те точки, которые приносили Гульдане наибольшее удовольствие. Ее грудная клетка часто вздымалась, дыхание ускорялось в такт его движениям. Когда он услышал первые стоны, он не мог удержаться, и вставил пару пальцев, они без сопротивления проскользнули.       Громкое дыхание девушки изредка прерывалось. Арслан то ускорялся, то останавливался. Из-за чего Гуля кусала его губы. К этому дню, он уже хорошо знал, как заставить Гульдану дойти до пика. Но не спешил этого делать. Вместо того, чтобы дать ей быструю разрядку, Арслан останавливался в тот момент, когда девушка начинала вздрагивать.       Тогда его пальцы были крепко сжаты, но он не спешил двигаться дальше. Вместо этого целовал ее губы до тех пор, пока она сама не попросит о продолжении. Поиграв в эту игру три раза, он окончательно раззадорил Гульдану, после чего она больше не могла терпеть. Кое-как ей удалось уложить Арслана на спину. Он давно уже был тверд, но настойчиво избегал пенетрации. Надев на член презерватив, она села. Телом ощущала, какой горячий был он. На его лбу начали появляться градинки пота. Своими ладонями Арс держался за ее берда. Дыхание в этот момент уже совсем сбилось.       Двигалась Гуля уверенно, хотя и впервые была в позе наездницы. Напряженные мышцы Арса были хорошо видны в этом положении. Он тоже очень тяжело дышал, и сильно сжимал мягкие ягодицы Гули. Она впервые видела, каким тяжелым может быть его взгляд. И этот взгляд сильнее ее возбуждал. Звуки громких хлопков, ее тихие стоны, и его тяжелое дыхание перемешались. Руками Арслан помогал Гуле двигаться быстрее, сам он уже закрыл глаза. Довольно быстро Гульдана почувствовала, что их оргазмы произошли одновременно. Ощущения были очень яркими. Настолько, что продолжать дальше совсем не хотелось.       Она упала на кровать. Дыхание долго приходило к норме. Арс выбросив презерватив лег рядом. Его пальцы потянулись к ее руке. И она переплелась пальцами с его. В тишине было комфортно, не хотелось прерывать ее бессмысленными разговорами. В этом же молчании они по очереди сходили в душ. Встретились уже в комнате, постепенно одевались. Ловили взгляды друг друга, и будто не могли оторваться. Заглядывались на тела друг друга, будто до этого никогда не видели ни единого оголенного участка кожи. - Тебе не нравится говорить в процессе? – Оборвал тишину Арс. - А что я должна говорить? «Да, ВоТ тАк!» - отшутилась Гуля. Арслан ухмыльнулся. - Я думал ты из тех, которые любят dirtytalk. - Это неловко и стремно. - Ты когда перестанешь стеснятся, будет нормально.       Гульдана к этому моменту была уже полностью одета. А Арслан стоял напротив в шортах к тому же еще немного мокрый. Влажные волосы легли по разные стороны пробора, капельки воды скатывались по телу. Мягкий живот и бедра больше не казались ей запущенными. Да он не был сухим, как атлеты, но все еще оставался привлекательным. Из-за молчания ее глоток прозвучал громче, чем она предполагала. - Засмотрелась?       Гуля неловко хихикнула. Арслан за талию притянул ее к себе. Кончики носов соприкасались, некуда было отвести взгляд. Сердце колотилось, но не понятно почему так быстро. Он оставил поцелуй на лбу, после чего отпустил. И продолжил одеваться в своей комнате. Гуля последовала за ним. - Арс, может переночуем вместе? - Хорошо. Мне тебя обнимать ночью?       Гуле не нравилось, когда он так хитро улыбался. Но именно сейчас он был даже немного милым. Ночью он действительно обнимал ее. Когда становилось жарко, переворачивался на бок. А она забирала у него одеяло, заворачиваясь в него и укатывая на другой край кровати. Из-за этого Арслан скукоживался в позу эмбриона, и придвигался к источнику тепла в виде куколки Гульданы. На утро он проснулся обнимающим все еще завернутую в одеяло Гулю. Улыбнулся напоследок, и прикрыл дверь в комнату, чтобы не разбудить светом.