Приручить огонь

Жить настоящим, жить здесь и сейчас.

      Саша проснулась от резкой боли в шее. Голова казалась чугунной, а во рту поселился неприятный привкус старого кофе и бессонницы. Она приоткрыла глаза, и яркий утренний свет, пробивающийся сквозь щель в жалюзи, больно резанул по зрачкам. Лицо уткнулось в смятые бумаги, исписанные схемами тушения и отчётами о вызовах. Кажется, она заснула прямо на рабочем месте, уткнувшись лицом в этот бумажный хаос.              Подняв голову, Саша огляделась. Кабинет казался чужим в этом утреннем свете. Всё, что ещё несколько часов назад казалось важным и срочным, теперь выглядело бессмысленным нагромождением. Она чувствовала себя выжатым лимоном, но знала, что новый день уже стучится в дверь, и ей придётся снова включаться в эту гонку. И ведь что-то все равно давало ей силы двигаться дальше, даже после самой тяжелой ночи. В голове было только ощущение приятной лёгкости и покоя после отдыха, возможно ей снился приятный сон… Однако, детали сна полностью стёрлись из памяти — она не помнила ничего, даже не помнила, что ей снилась Аня.       Впереди был новый день, новые проблемы, которые требовали новых решений. Рыжеволосая встала из-за стола, распустив свой тугой хвост она помассировала голову пытаясь хоть как-то стимулировать мозговую деятельность. Немного размяв спину, девушка решила спуститься вниз к своей команде, надеюсь они уже приготовили завтрак для любимого капитана. И утренний кофе. Залог хорошего дня — чашка крепкого, темного напитка. Александра спустилась в общую комнату. Там уже вовсю кипела жизнь. Из кухни доносился аппетитный запах жареного бекона и свежесваренного кофе. Она вдохнула аромат полной грудью, и на душе стало еще теплее. В центре комнаты, за большим столом, собрались её ребята. Кто-то сосредоточенно читал пожарные журналы, кто-то лениво просматривал новости в телефоне, кто-то резал хлеб. Увидев Сашу, все разом оживились.              — О, капитан проснулся! — воскликнула Евгения, подмигивая. — Мы уж думали, придётся штурмом брать кабинет. Саша улыбнулась:       — Не дождётесь. Я еще в строю. Что у нас на завтрак?       — Да всё как обычно, — ответил веселый Марк, подталкивая к ней тарелку с яичницей и беконом. — Яичница от шефа, бекон от завхоза, кофе от генерала.       — От генерала? — наигранно удивилась Саша, садясь за стол.       — Ну да, — засмеялся Кондратюк, — Очень крепкий, чтоб спать на посту не хотелось.       Саша взяла вилку и с аппетитом принялась за еду. Яичница действительно была выше всяких похвал, а бекон хрустел, как надо. Она с удовольствием жевала, наблюдая за своими ребятами. В этой непринужденной обстановке они казались одной большой семьёй.              — Как идет наше дело? — поинтересовалась она, проглотив кусок бекона. Она все еще помнила об этой вселенской несправедливости, однако теперь это все уже не вызывало огромной бури противоречивых эмоций.       — Да всё тихо, медленно продвигаемся, — ответил Марк, откладывая телефон, — можешь полностью на меня рассчитывать, — парень задорно подмигнул командиру.       После утреннего завтрака с командой, Саша понимала, что откладывать вопрос о замене Ивана больше нельзя. Уход опытного сотрудника по болезни — это всегда удар, особенно для такой сплоченной команды. Как правило, заменить уже за такое количество времени, ставшего родным сотрудника, бывает очень не просто. И хотя морально она была готова к трудностям, необходимость заниматься организационными вопросами с самого утра не добавляла оптимизма.       Поднявшись в свой кабинет, Саша присела за стол и глубоко вздохнула. Сначала стоило освежить в памяти все требования и квалификации, необходимые для замены Ивана. Откинувшись на спинку кресла, рыжеволосая капитан почесала затылок, и начала что-то вспоминать. Неожиданно в её памяти всплыло лицо красивой темноволосой девушки, которую только недавно видела в больнице, пытаясь как можно скорее выкинуть из головы всплывающий образ, Трусова встряхнула головой. Быстро переключив свои мысли, девушка пытается начать решение своего главного вопроса: «Надо позвонить Этери Георгиевне и попытаться узнать, что нужно делать…» — пролетело в голове Саши.       Конечно, Трусова была довольно квалифицированным и весьма образованным капитаном, однако на своей практике еще не встречала подобных случаев замены членов команды, и она искренне надеялась, что её и не продеться их встречать. Рыжеволосую более чем устраивал её состав команды, ведь именно она собирала, словно по крупицам каждого. Александра взялась за телефонную трубку и набрала знакомый номер телефона. Несколько гудков — и в трубке раздался хриплый, но бодрый голос начальника департамента:       — Этери Тутберидзе, слушаю, — немного откашлявшись произнесла начальница.       — Доброе утро, Этери Георгиевна, — ответила Саша, стараясь говорить уверенно. — Это Капитан Трусова.       — А, Саша! — обрадовалась Тутберидзе, — Что-то случилось?       — Да, небольшая проблема, — начала девушка, стараясь говорить спокойно, — Иван, как вы знаете, выбыл из строя по состоянию здоровья. Нам срочно нужна замена.       — Да, я в курсе, — вздохнула Этери Георгиевна и железным голосом продолжила, — Очень жаль, хороший был спасатель, и куда ты вообще смотрела?!       — Извините, такая работа… — Александра прекрасно понимала, что за травму сотрудника на месте работы её никто по голове не погладит, однако каких-либо оправданий у нее не нашлось. Девушка действительно считала себя виноватой.       — Ладно… проехали, — тяжело выдохнула начальница, облокотившись на свой стул в офисе, — Что именно тебе нужно?              Начальница не собиралась слишком давить на капитана, в этой девушке она видела что-то своё… что-то родное. Буд-то бы это она в молодости: молодая, бесстрашная и дерзкая, спасительница чужих сердец.       — Мне нужен квалифицированный сотрудник, — пояснила Трусова, — Кто-то с опытом тушения, знанием техники и, желательно, с хорошей физической подготовкой…       Она могла бы бесконечно долго перечислять необходимые качества для будущего, временного сотрудника, но найти такого практически невозможно.       — Понятно, — протянула Тутберидзе, — Проблемка. Все толковые ребята на счету. Но я подумаю.       —Этери Георгиевна, я знаю, что вы всегда находите выход, — мягко сказала Саша, — Нам очень нужна помощь. Без Вани сейчас как без рук. И так работы невпроворот, а у нас неполный состав. А с наступающей зимой зимы так вообще…       Начальник департамента помолчала немного, словно что-то взвешивая в уме.       — Ладно, — наконец сказал она, — Попробую покопаться в резерве. Есть пара кандидатур. Сейчас переговорю с начальниками смен, посмотрим, кого можно перебросить.       — Спасибо вам огромное, Этери Георгиевна! — с облегчением воскликнула Саша. — Я очень вам благодарна.       — Не благодари раньше времени, — усмехнулась начальница, — Может, и не найдём никого подходящего. Но я постараюсь. Перезвоню тебе к обеду, хорошо?       — Хорошо, буду ждать. Еще раз спасибо!              Саша повесила трубку и откинулась на спинку кресла. С плеч словно упал камень. Разговор с Этери Георгиевной вселил надежду, что проблема с заменой Ивана будет решена. Хотя бы частично. Девушка прекрасно понимала, что люди в этой профессии особенные. Случайных тут нет, просто не задерживаться.       Работа спасателя — это не просто набор навыков и умений, это особая философия жизни. Она требует от человека не только физической силы и эмоциональной устойчивости, но и глубокого понимания человеческой природы, сострадания, альтруизма и стремления к высшим ценностям. Это работа, которая меняет человека, делая его сильнее, мудрее и более человечным. Именно поэтому она не для каждого, а для тех, кто готов к такому сложному и благородному пути.       Саша, закончив разговор с Тутберидзе, чувствовала облегчение, но оно было поверхностным. В глубине души её продолжало мучить беспокойство. Она не понимала, этого внутреннего состояния. Будто чего-то не хватает, будто чего-то искренне хочется, но чего именно она не понимала. Ну или не хотела признавать этого.        Она встала из-за стола и подошла к окну. За окном кружились снежинки, и их танец казался ей одновременно прекрасным и бессмысленным. «Как и вся наша работа, наверное, ” — подумала Саша. Она устала бороться, устала постоянно быть сильной, устала от этой непрекращающейся гонки за выживание. Трусова чувствовала, что она разрывается между долгом и желанием, между работой и личной жизнью. Она хотела, как и все, нормальной жизни, спокойствия и тепла. Но разве это возможно на её пути? Разве можно быть одновременно спасателем и счастливым любимым человеком? Эта мысль не давала ей покоя. Она понимала, что пора делать выбор, но не знала, какой именно.       Резко отдернув себя от этих мыслей Александра отходит от окна. Нет! Хватит разводить тут сопли! Ни о какой заботе и речи идти не может, ты воин, одинокий и остранений борец своей жизни. Тебе не нужна любовь, никто не выдержит тебя, твоего холода… Она отбрасывает мысли о любви как слабость, как нечто, что может отвлечь её от её истинного призвания — спасать людей. Девушка говорит себе, что ей не нужны никакие отношения, что её жизнь и так полноценна и осмысленна. Она уверяет себя, что любовь — это иллюзия, а карьера — это реальность.

***

      В пожарной части раздается резкий, пронзительный звук тревоги. Это сигнал к действию, который заставляет сердце Трусовой пропустить удар. Она мгновенно отбрасывает все свои размышления и сосредотачивается на задаче. Диспетчер сообщает о ДТП на скользкой дороге из-за снегопада. Несколько машин столкнулись, есть пострадавшие, и требуется помощь спасателей. Рыжеволосая, собравшись в считанные секунды, отдает четкие, лаконичные команды:       — Марк, подготовь гидравлическое оборудование! Евгения, на тебе аптечка! Валиева, на связь с диспетчером! — её голос звучит твёрдо и уверенно, как всегда. Она словно перевоплощается, и от её сомнений и переживаний не остается и следа.              Она понимает, что каждая секунда на счету, и что от её действий зависят жизни людей. Она, забыв обо всем личном, становится капитаном, чья цель — спасать и защищать. Неполный отряд Капитана, состоящая пока что из Марка, Камилы и Евгении, мгновенно реагирует на вызов. Каждый знает свои обязанности и выполняет их без лишних слов. Они торопливо надевают защитную одежду, проверяют оборудование и занимают свои места в пожарной машине. Саша видит, как её ребята работают с полной самоотдачей. В их действиях есть слаженность, уверенность и профессионализм. Она чувствует гордость за свою команду и благодарность за то, что может на них положиться.       Пожарная машина, взвывая сиреной, мчится по заснеженным улицам города. Дорога скользкая, и водитель должен быть предельно осторожен, но машина движется уверенно и быстро. Внутри машины царит напряженная тишина. Каждый из спасателей сосредоточен на предстоящей работе. Они представляют себе масштабы аварии, и настраивают себя на то, что им предстоит сделать. Капитан смотрит в окно на мелькающие заснеженные деревья и дома. Она чувствует, что природа испытывает её, проверяя её на прочность. И в этот момент она понимает, что она готова принять этот вызов       Как только машина останавливается, капитан первая выбегает, осматривая место происшествие: На месте происшествия царит хаос. Несколько машин столкнулись, куски металла валяются на снегу, люди в панике кричат и стонут. Саша мгновенно оценивает ситуацию и начинает руководить спасательной операцией. Девушка подносит рацию, удивленно наблюдая, как снежинки медленно покрывают средство связи:       — Диспетчерская! Запрашиваю подкрепление, у нас множество пострадавших, несколько из них заблокированы в собственном транспорте, наших рук на всех не хватит.       — Запрос принят. Направляю 18-ю к вам, ожидайте, — бездушный рабочий голос отчитался по ту сторону канала. Александра никогда не понимала почему те были вечно недовольными.              Но ей было вовсе некогда думать об этом, перед ней столкновение четырех автомобилей и множество пострадавших. Капитан прекрасно понимает, что всем помочь быстро у них явно не получиться. И вот осмотрев место происшествие она отдает первые команды:              — Марк! Разворачивай гидроинструменты, а мы с Женей оббежим и осмотрим всех пострадавших, Камила встречай подкрепление, — хватая рюкзак с медикаментами из кабины авто, Александра дает отмашку подруге, и они вместе начинают обходить пострадавших.       Саша и Женя, обходя покореженные машины, заглядывают внутрь автомобиля, который на первый взгляд явно не внушает доверие на выживаемость. Но заглянув в салон, они видят страшную картину: молодого парня зажало между передними сиденьями в неестественной позе. Его голова неестественно запрокинута, а тело выгнуто дугой. Лицо парня бледно, а на груди зияет темное пятно крови.              — Женя сюда смотри, — хватая за край куртки Трусова обращает внимание Медведевой на эту картину, параллельно этому достает рацию, — Марк бери инструменты, щит и бегом дуй сюда!       Женя, борясь с порывами ветра, пытаются оценить состояние пострадавшего. Его лицо, бледное и искаженное болью, частично скрыто за осколками стекла. Кровь, смешанная со снегом, уже начала застывать на его одежде. Женя, опытный парамедик, быстро пытается пролезть и нащупать сонную артерию на шее.       — Еще живой! Пульс нитевидный, смотри, — пытаясь еще больше пролезть рукой в разбитое окно Медведева указывает на живот, что был весь в крови, — похоже разрыв внутренних органов.       — Его поза явно намекает ещё и на травму позвоночника, Марк уже идет, как только доставать его непонятно, — Александра пытается найти наилучшее место для извлечения пострадавшего, однако не находит ничего подходящего.              Саша, несмотря на свой профессионализм, чувствует прилив отчаяния. Эта сцена — не просто задача, которую нужно решить; это столкновение с хрупкостью человеческой жизни, с ее бессмысленной и жестокой случайностью.              — Черт! Не достаю, — ругательство Евгении тут же отвлекает от раздумий, и рыжеволосая оборачивается, — он потерял кровь, пытаюсь поставить капельницу с физраствором.       — Секунду, я попробую, — рыжеволосая снимает верхнюю куртку и пролазит на половину в окно транспорта, — Есть! Подай еще пару марлевых салфеток, попытаюсь прикрыть брюшную полость… — Все также находясь на половину в машине, сверкая своей пятой точкой она кричит Евгении.              — Ты с ума сошла! На улице холод собачий! — от резких действий Трусовой глаза Жени округляются, она привыкла к такой решимости капитана, но сердце каждый раз переживало за подругу, во время её приступов геройства, — Вот держи и быстро вылезай оттуда! Не хватало еще лечить тебя, здесь я парамедик, куда ты вечно лезешь поперек батьки в пекло…              Трусова — капитан, и от ее решений зависит жизнь этого человека. Но в этот момент ей чудовищно ясно: ее умение руководить, ее профессионализм — это лишь инструменты. Они могут помочь, но не гарантируют успех, и иногда бывают бессильны перед лицом смерти.       — Да не ори ты! — рыжеволосая вылезает из окна и демонстративно накидывает куртку, закатывая глаза на заботу подруги.              — Застегни! — Медведева не унимается, словно мама заставляет застегнуть куртку, однако её прерывает прибежавший Кондратюк.              Марк, прибывший с гидравлическим оборудованием, с трудом пробирается сквозь снежную бурю, его лицо скрыто под капюшоном. Он бросает на Сашу быстрый, понимающий взгляд. Он видит, как она ждала его, как она держит себя в руках, напрягая каждую мышцу. Увидев парня, рыжеволосая напрочь забывает про расстёгнутую куртку, про холод что проедает до костей, про жуткий снегопад и ветер, вечно дующий в лицо.       Вытащить парня из машины оказывается невероятно сложной задачей. Металл искорежен, доступ ограничен, а ледяной ветер заставляет их руки неметь. Марк, подбегает к автомобилю. Трусова быстро объясняет ему ситуацию, и они начинают действовать слаженно, как единый механизм.       — Марк, держи! — Саша руководит действиями, — Аккуратно, потихоньку, главное не навредить…       Они работают с гидравлическими инструментами, стараясь осторожно разжать покореженный металл и высвободить пострадавшего. Время тянется мучительно медленно, а снегопад усиливается, затрудняя видимость и делая их работу еще более опасной.              — Ребят! Еще чуть-чуть, вот здесь отрежьте, — Медведева уже подобралась поближе к пострадавшему мужчине, давая напутствия и аккуратно придерживая положение парня, — Готово!       Трусова с Кондратюком аккуратно работают с инструментами, медленно и осторожно освобождая пострадавшего. Каждый рывок, каждый скрежет металла — это не просто техническая работа, это битва за драгоценное время. — Теперь надо как-то вытащить его, — почесывая затылок Кондратюк подносит медицинский щит.       Рыжеволосая тянется к рации, все-таки пора сообщить про их завершающий этап спасения.              —Камила, это Трусова! связывайся с диспетчерской, — отдает четкий приказ Александра, — Запрашивай реанимацию, у нас возможная травма позвоночника и обширная травма внутренних органов, что с остальными?       — Так точно, скорая скоро будет, — Валиева отчеркивает записи в планшете, — остальными занимается прибывшая 18-я часть, приём!              — Прекрасно, хорошая работа, — Саша улыбается, впервые за весь вызов, так приятно, что все её люди так слажено работают на общее благо, четко выполняя задачи, — Конец связи!              — Ребят! Я в деле, давайте уже вытащим его оттуда! — с новой порцией адреналина Александра рвётся в бой. Все-таки она чертовски любит свою работу.              Трусова вместе с Медведевой влезают внутрь машины и аккуратно укладывают пострадавшего на щит, который упорно держит Марк. Они делают это предельно осторожно, стараясь не менять его неестественное положение. С большим трудом, преодолевая боль и холод, они извлекают молодого человека из машины. Его тело безвольно обмякло. На его лице застыло выражение невыразимой боли. Наконец, им удается извлечь пострадавшего из помятого авто.       Втроем, они аккуратно несут его на носилках и бегом бегут к машине скорой помощи, где санитары уже готовы принять раненого. Саша старается поддерживать его голову, чтобы не усугубить возможную травму позвоночника. В тот момент, когда они устанавливают носилки в машине скорой, Саша, стоя на ступеньке и наблюдая, как врачи скорой помощи укрывают обессиленную и замершую фигуру одеялом, чувствует прикосновение сзади.       Это Евгения хватает возвышавшуюся над ней Сашу за плечо, и говорит почти шепотом, с едва уловимой насмешкой:       — Езжай давай, там твоя подружка в больнице.       Трусова вздрагивает от этих слов. Ей хочется ответить, возразить, но Женя, словно прочитав ее мысли, сжимает ее плечо сильнее и добавляет:       — И не надо мне тут свои капитанские возражения! — Женя делает еще один шаг назад и с силой захлопывает дверь скорой помощи, —Хорошей дороги!              Машина, включив сирену, тут же срывается с места и уезжает в сторону больницы. Медведева, оставшись на месте происшествия, смотрит вслед уезжающей машине, и в ней вновь просыпается множество вопросов к подруге, к ее вечной борьбе с самой собой, к ее отчаянному бегству от любви.       Она искренне не понимает, почему Трусова так упорно избегает отношений, зачем она так старается быть неприступной, зачем так много на себя взваливает. Она, как никто другой, знает, как много Капитан делает для других, как много она отдает себя своей работе, но она также понимает, что Саша заслуживает и личного счастья, и любви, и тепла.       Евгения переводит взгляд на оставшуюся работу. Метель продолжает бушевать, а это означает, что их работа далека от завершения. Она знает, что им предстоит еще много тяжелых вызовов, и что им нужно быть готовыми ко всему.              — Ладно, ну хоть какой-то сдвиг, может ей поможет, — говорит она себе, с довольным видом поправляя воротник, — Так хватит тут сопли жевать, работы еще много.        И, с новым приливом энергии, Женя снова включается в работу, готовая встретить все трудности, которые ей приготовил этот зимний день.

***

      Саша застывает на месте, словно пригвожденная к полу. Она открывает рот, пытаясь выдать хотя бы какие-то слова, но ее голос предательски дрожит. Хочется протестовать, заявить, что это не ее дело, но понимает, что это бесполезно. Она вновь пытается подавить свои эмоции и сохранить хладнокровие.              Снег застилает все вокруг, создавая эффект изоляции и одиночества. Мир вокруг словно превращается в черно-белую картину, лишенную красок и эмоций. И Трусова чувствует себя лишь темным силуэтом на этом безжизненном фоне. Машина мчится по заснеженным улицам города, а Саша смотрит в окно на мелькающие мимо заснеженные деревья и дома. Она чувствует себя одинокой и потерянной. Ей кажется, что она оторвалась от реальности, что она потеряла связь со всем, что ей дорого. А что ей дорого? Работа.       Она понимает, что ее жизнь, вся ее сущность, была подчинена только одному — работе, спасению других людей. Она словно растворилась в этом, забыв о себе, забыв о своих желаниях, забыв о том, что делает ее человеком. Ей кажется, что она оторвалась от реальности, что она потеряла связь со всем, что когда-то ей было дорого. И, глядя на свои дрожащие руки, она осознает, что ей дорого лишь одно: адреналин и бесконечная работа, спасение чужих жизней. Но это ведь лишь замена, подмена реальности и настоящих чувств на что-то искусственное. Трусова понимает, что ее работа стала для нее своего рода зависимостью. Адреналин, который она получает на вызовах, стал для нее единственным способом почувствовать себя живой. Она боится, что, если она перестанет работать, перестанет спасать людей, она просто исчезнет, растворится в ничто.       Наконец, рыжеволосая осознает, что, гоняясь за адреналином и бесконечной работой, она утратила связь с самой собой. Она перестала чувствовать, перестала любить, перестала жить. Она превратилась в механизм, запрограммированный на выполнение определенной функции, и лишенный своих собственных чувств. Она чувствует себя одинокой и потерянной, как будто она — лишь тень самой себя. Она впервые сомневается в правильности своего выбора, в своем пути, в своем месте в этом мире.

***

В больнице:       Машина скорой помощи, с воем сирены, подъезжает к больнице. Саша, все еще находясь в трансе, словно робот, выполняет свои действия: отстегивает ремни, помогает вытащить носилки. Лишь когда она ступает на твердую землю, Саша чувствует, как все ее тело пронизывает ледяной холод. Она осознает, что все это время ее одежда насквозь промокла от снега, что она вся твердая и замерзла от мороза. Она насквозь промерзла на этом вызове, но совсем не заметила этого, настолько была погружена в работу. Её тело сковывает лед, а лицо онемело от мороза. Она чувствует, как ее зубы начинают стучать друг о друга, но она все равно не останавливается. Она должна довести дело до конца.       Саша, вместе со старым фельдшером из скорой, закатывают носилки в холл больницы. Всюду суета, беготня персонала, звонки телефонов. Она чувствует себя словно персонажем из старой черно-белой ленты, все вокруг двигаются быстро и четко, а она находится в замедлении. Саша словно наблюдает за всем со стороны, а не принимает участие. Она не замечает ни лиц персонала, ни удивленных взглядов пациентов, она видит только бледное лицо пострадавшего. И в тот момент, когда Саша пытается восстановить самообладание, к ним подбегают две молодые девушки: Загитова и Щербакова. И почему я всегда попадаю в их смену? — проноситься в голове рыжеволосой, однако жаловаться на мир ей было некогда ведь пациента забрали прямо у нее из рук.       Загитова, увидев состояние пострадавшего, тут же берет ситуацию под свой контроль, она жестом подзывает медсестер, отдает короткие, четкие распоряжения, и тут же решает проблему с дальнейшей транспортировкой пациента. Она, как никто другой, видит ситуацию насквозь, решая, что оставить Трусову в надежных руках хирурга Щербаковой будет отличной идеей.       В то же время, Аня Щербакова, видит состояние Саши. Она не может не заметить ее дрожащие руки, ее посиневшие губы, ее усталый и печальный взгляд. Она чувствует тревогу и беспокойство, но понимает, что Трусова явно пойдет в отказ разговору. Аня видит, как Капитан пытается стряхнуть белоснежный снег с огненно-рыжих прядей, такой контраст завораживает хирурга, заставляя еще пару минут не отрывать взгляд от пожарной. Щербакова, оставляя свои мысли, подходит к Саше, и, несмотря на суету вокруг, решает завести разговор:       —Погода суровая сегодня, — говорит она, глядя на нее с беспокойством, — работать тяжело наверное? Холодно… — деликатно пытается начать Аннушка, лучезарно улыбаясь девушке напротив.       — Да нет, у меня всё нормально, — пытается возразить Саша, но ее голос хрипит от холода.       — Ну понятно, —не ожидая уже и другого ответа шатенка отказывается от возражений и нравоучений, —Тебе все-таки стоит согреться, выпить чего-то горячего…        Она мягко, но настойчиво тянет рыжеволосую к кофейному аппарату что стоял в холле больницы. Капитан, не ожидая такого напора от хрупкой девушки, все же, уступает и позволяет Щербаковой проводить ее в холл больницы, где стоял кофейный аппарат. Она чувствует, что силы окончательно покинули ее, и будет явно не лишним подзарядиться кофеином.       — Пойдем, — говорит Аня, ее голос звучит мягко, но настойчиво, — я угощу тебя кофе.              Аня ловко нажимает на кнопки аппарата, и вскоре две чашки наполняются ароматным напитком. Она подает одну Саше, и ее пальцы слегка касаются ее, вызывая легкую дрожь по телу. Трусова с благодарностью принимает чашку и делает первый глоток. Теплый, горьковатый напиток растекается по ее телу, согревая и возвращая ей силы. Она чувствует, что ее разум немного проясняется, и что она начинает осознавать свое положение.       Они обе подходят к панорамным окнам, за которыми бушевал сильный снегопад и некоторое время стоят молча, наблюдая за тем, как снежинки кружатся в своем неторопливом танце. Пока Саша и Аня стоят у панорамного окна, наблюдая за снегопадом, в голове пожарной всплывают воспоминания об их первой встрече. Она вспоминает, как Щербакова, тогда еще для нее просто наглая и самоуверенная хирург, бесцеремонно ворвалась в пожарную часть и приказала снять ее с работы из-за травмы.       Трусова вспоминает, как ее тогда бесила эта самоуверенная девушка, как ее раздражала ее колкость и наглость, как она хотела доказать ей, что она не нуждается в ее помощи. Она вспоминает, как они обменивались язвительными замечаниями и презрительными взглядами. Рыжеволосая с удивлением понимает, как сильно они изменились, как сильно изменилось их отношение друг к другу, что сейчас ей легко и спокойно находиться и общаться в компании этого человека. Анна, первой нарушает молчание.       — Знаешь, — произносит она тихо, — мне всегда нравилось смотреть на снегопад. Он… вселяет надежду что ли…              Трусова делает глоток кофе и смотрит на Аню, а потом снова на снег. Позже они говорят обо всем и ни о чем, о погоде, о работе, и даже о каких-то нелепых мелочах. Саша с изумлением смотрит на хирурга, что так легко ведет свою мысль, с ней ей легко и приятно общаться. Они говорят не только о каких-то пустых разговорах, они разговаривают о том, что им действительно важно. Они делятся своими мыслями, своими чувствами, своими мечтами. И Аннушка видит, как Александра слушает ее внимательно и с интересом, что она не пытается ее перебить. И это принятие дарит ей чувство спокойствия и уверенности.       Саша вздыхает и ставит пустой стаканчик на кушетку у окна, тут же чувствуя холод. Она натягивает на себя тяжелую рабочую куртку, которая выглядит как воплощение силы, надежности и защиты. Анна же, в своем рабочем обличии, выглядит как воплощение света и чистоты. Полная противоположность. Закончив с одеждой, Саша, с легкой усмешкой на лице, подходит ближе к Ане.       — Спасибо за кофе, — говорит она, ее голос звучит немного дерзко, но в нем слышится нотки нежности, Она делает короткую паузу, и смотрит прямо в глаза Ане, — Обязательно угощу тебя в ответ, при возможности — добавляет она, ее губы трогает легкая улыбка.              Капитан разворачивается и уверенно направляется к выходу. Ее походка становится твердой, ее плечи расправляются, ее взгляд становится уверенным и решительным. Она снова обретает свою силу, и на этот раз она использует ее для того, чтобы идти вперед, навстречу этому миру. Щербакова смотрит вслед уходящей Саше и медленно выдыхает. В ее глазах отражается восхищение и легкое смущение. Она видит в этой девушке невероятную харизму, силу и уверенность, которая ее так притягивает. —Надеюсь, еще встретимся… — шепчет она тихо, с улыбкой покачивая головой. Она понимает, что эта встреча что-то изменила в ней, что она уже не может забыть эту огненно-рыжую пожарную, с ее дерзким взглядом и твердой походкой. Она предвкушает будущую встречу, и ее сердце наполняется ожиданием.

***

      Загитова, уставшая после сложной операции, заходит в ординаторскую, чтобы немного отдохнуть. Она присаживается на стул, устало потирая глаза, и тут ее взгляд падает на Щербакову. Аня, сидя на диване у окна, читает книжку по анатомии, но ее лицо светится улыбкой. Она выглядит спокойной и умиротворенной, словно только что пережила что-то очень приятное. Обычно Аня — сосредоточенная и серьезная, а сейчас она кажется какой-то мечтательной и глупой. Загитова, с усмешкой, поддевает Аню.       — Ты вся светишься, — говорит она, — что с тобой?       Аня, словно очнувшись от своих мыслей, поднимает на нее глаза и тут же смущается.       — Да ничего, — отвечает она, стараясь говорить как можно более непринужденно, — все как обычно.        Но Алина не верит ей. Она слишком хорошо знает Аню, чтобы поверить в эти пустые слова.              — Ну да, конечно, — произносит Загитова, с хитрой улыбкой. — Все как обычно, просто ты улыбаешься как дурочка, читая анатомию. Это точно «все обычно»?              Аннушка, понимая, что ее подругу не проведешь, пытается отвести взгляд, но коллега не сдается. Алина, откидываясь на спинку стула, начинает строить догадки. Она вспоминает, как Щербакова в последнее время часто пропадала в холле, как она стала более мягкой и улыбчивой, и как она реагировала на пожарных, когда те привозили пострадавших. Все эти детали складываются в единую картину, и Загитова понимает, что в этом явно что-то есть…

***

      Саша, покинув больницу, возвращается в пожарную часть. Она снова переступает порог этого места, которое, словно магнит, притягивает ее к себе. За окнами пожарной части все так же валит снег, создавая атмосферу уюта и спокойствия, и Саша чувствует, как ее сердце наполняется теплом.       Проходя в гараж, Саша наблюдает за своими ребятами, которые увлеченно разбирают снаряжение. Они осматривают оборудование, чистят инструменты, готовятся к предстоящему сезону зимнего травматизма. Каждый из них сосредоточен на своей работе, и это создает атмосферу профессионализма и слаженности. Саша видит, как Марк тщательно проверяет гидравлические инструменты, как Женя аккуратно укладывает в аптечки больше фиксирующих шин и бинтов. Эти ребята — ее семья, ее опора, и она готова работать с ними плечом к плечу, несмотря ни на что. Все они огромная и дружная команда.              Внезапно раздается звонок, и Саша достает из кармана телефон. На другом конце провода — Этери Георгиевна, начальник департамента.              — Саша, у меня хорошие новости, — говорит она, ее голос звучит бодро и уверенно, — На замену Ивану мы нашли сотрудника. Он из другой смены, но очень квалифицированный. В течение месяца переведется к вам.       — Отлично, а то рук у нас не хватает, — шутливо отвечает Трусова продолжая диалог с начальником. Её всегда симпатизировало то, что та относилась очень тепло и приветливо и несмотря на субординацию называла по имени. Теперь проблема с заменой решена, и ее команда сможет продолжать работать в полном составе. Саша благодарит Этери Георгиевну, и отключает звонок. Её жизнь, ее работа, идет своим чередом. И теперь у нее есть что-то большее, чем просто долг и ответственность. У нее есть надежда.       Рыжеволосая подходит к своим ребятам, которые все так же увлеченно работают над снаряжением. Она улыбается, и они, заметив ее, тут же отвечают ей тем же.              — Ну что, как идет подготовка? — спрашивает она, ее голос звучит тепло и дружелюбно.       — Да все по плану, капитан, — отвечает Марк, с веселой улыбкой, — Скоро будем готовы к любым вызовам.       — Ну, как всегда, — добавляет Женя, подмигивая, — Мы ж не зря «спецназ спасателей», — Медведева шутливо рисует кавычки в воздухе, надсмехаясь над прозвищем их команды, что дали им другие бригады. Саша смеется, и в ее сердце разливается тепло. Она понимает, что эти ребята — действительно круты, в своем профессионализме.       Капитан тоже присоединяется к работе. Она берет в руки аптечку и начинает проверять наличие всех необходимых медикаментов. Она работает уверенно и слаженно, словно единое целое со своими ребятами. Они обмениваются шутками, подбадривают друг друга, и в воздухе витает атмосфера товарищества и взаимопонимания. Трусова чувствует, что она на своем месте, что она делает что-то важное и нужное.       Закончив с подготовкой, ребята собираются вместе, чтобы немного отдохнуть и выпить чаю. Они садятся вокруг большого стола, и начинают обсуждать свои планы на предстоящий день. Александра слушает их, и чувствует, как ее сердце наполняется надеждой и оптимизмом. Она понимает, что вместе они смогут преодолеть любые трудности, что они готовы к любым вызовам, которые принесет им новый день. Декабрь. Риски и много работы.       Декабрь обрушился на город со всей своей суровостью. Зимний травматизм достиг пика, словно природа решила испытать на прочность всех и каждого. Снегопады, гололед, метели — все это создавало невыносимые условия для работы спасателей, а количество вызовов росло в геометрической прогрессии. Для Трусовой и ее команды декабрь стал настоящим штормом, который требовал от них полной самоотдачи. Работа, казалось, не заканчивалась никогда. Спасатели трудились на износ, выезжая на многочисленные ДТП, помогая замерзшим людям, доставая пострадавших из-под завалов снега. Каждая смена казалась вечностью, и каждый вызов — новым испытанием.       Время летело незаметно, и Саша с Аней все чаще стали встречаться в холле больницы за чашкой кофе. Эти встречи стали для них своеобразным ритуалом, моментом тишины и покоя среди хаоса больничной жизни. Они по-прежнему угощали друг друга по очереди, и, сидя на кушетке у панорамных окон, болтали обо всем и ни о чем. Их разговоры стали более открытыми, более личными. Они делились друг с другом своими мыслями, своими переживаниями, своими мечтами. Они узнавали друг друга все лучше и лучше, и между ними рождалось доверие и взаимопонимание.       Со временем Саша стала брать все больше смен по медицинской помощи в пожарной части. Ее выбор не был случайным. Она заметила, что ее смены часто совпадают со сменами Ани в больнице, и как только ее команда привозила пострадавших, они неизбежно виделись. Встречи в больничном холле стали для них своеобразным оазисом спокойствия. Они могли уединиться от суеты и шума, могли побыть наедине друг с другом, наслаждаясь каждым моментом.       Они сидели у панорамного окна, смотрели на падающий снег и говорили, говорили, говорили, словно хотели наверстать все то время, когда они были в разлуке. Их разговоры становились все более личными, все более откровенными. Самым парадоксальным в этом декабрьском аду была предновогодняя суета, которая витала в воздухе. Люди спешили за подарками, украшали улицы, готовились к празднику, не подозревая, что где-то, в заснеженных дворах и на обледеневших трассах, отважные спасатели боролись за их жизни и безопасность.       Вызовы поступали один за другим, и Саша уже научилась действовать на автомате. Она моментально собирала команду, проверяла оборудование, садилась в пожарную машину и ехала на место происшествия.              Зима в городе больше не воспринималась как нечто из ряда вон выходящее. Снегопады, гололед, травмы — все это стало обыденностью, привычным фоном для жизни спасателей. Они научились работать в таких условиях, действовать четко и слаженно, спасая жизни и помогая людям. И, что интересно, зимний травматизм стал для Капитана своеобразным поводом для того, чтобы почаще заглядывать в больницу, к Ане.       Больница перестала быть для Капитана просто местом, куда она привозит пострадавших. Она стала для нее, как ни странно, «вторым домом», местом, где ее всегда ждут, местом, где она может перевести дух и увидеть Аню и обсудить все несущие проблемы. Оказалась её так мало нужно для счастья, всего лишь быть услышанной. Трусова видела в этом обычное общение хороших друзей, и вовсе неважно как они ненавидели друг друга раньше. Это было в прошлом, а жить надо — сейчас. Она уже не напрягалась, когда слышала о медицинском вызове. Она спокойно собирала команду, проверяла снаряжение, и знала, что там, в холле, ее ждет знакомое лицо.

***

Канун Нового года.       И вот, уже который раз, машина скорой помощи, с воем сирены, подъезжает к больнице. И вот, Саша, с командой, в очередной раз привозит пострадавшего в больницу. Она не спешит, действует уверенно и спокойно, зная, что все под контролем. Она передает пострадавшего санитарам, и, не теряя ни секунды, направляется к кофейному аппарату. Она понимает, что это уже стало своего рода традицией, своего рода «дежурной» встречей, где она сможет обменяться с Аней парой слов и выпить стаканчик ароматного кофе.       Хирург появляется в холле, словно по расписанию. Она приветствует Сашу легкой улыбкой, и они обмениваются привычными взглядами. В этих взглядах уже нет того напряжения и неловкости, которые были раньше. В них читается привязанность. Они встречаются взглядами, и на лицах обеих появляется нежная улыбка. Это уже не просто формальная встреча коллег, это встреча двух людей, которые испытывают друг к другу теплые чувства, но не спешат их признавать. Они обмениваются короткими фразами, передавая друг другу новости, и вместе идут к кофейному аппарату. Их руки случайно соприкасаются, и между ними пробегает легкая искра.       Кофейный аппарат, старый и потрепанный, кажется, уже знал больше, чем любой психолог. Он, наверное, уже срубил достаточно выручки только с них двоих, но кого это волнует, если им предстоит долгожданный еженедельный разговор? Саша нажала на кнопки, и аппарат, со знакомым урчанием, начал наполнять чашки ароматным напитком. Аня, с легкой улыбкой, наблюдала за Сашей, и в ее глазах читалась любовь и нежность.       — Тяжелый выдался декабрь, — сказала Аня, делая первый глоток кофе.       — Да уж, — ответила Саша, выдыхая, — но скоро все закончится, скоро Новый год.       Они замолчали на мгновение, наслаждаясь теплом напитка и обществом друг друга. В воздухе витало предвкушение праздника и чего-то большего. Этот контраст между праздничной атмосферой и тяжелыми буднями спасателей создавал ощущение сюрреальности, словно они жили в двух разных измерениях. Саша, с одной стороны, чувствовала усталость от постоянной работы, а с другой — понимала, что именно сейчас, в преддверии праздников, люди особенно нуждаются в их помощи.       Они снова сидят у панорамного окна, с чашкой кофе в руках, и смотрят на мир, который, несмотря ни на что, продолжает двигаться и жить своей жизнью. Но для них, в этот момент, существует только они, и это совместное время, которое они проводят вместе. Саша и Аня сидят у окна, наслаждаясь теплом кофе и обществом друг друга. Слова закончились, и между ними повисла напряженная тишина. В воздухе витает какое-то предвкушение, какое-то ожидание, словно они стоят на пороге чего-то важного.       Рыжеволосая чувствует, как ее сердце начинает биться чаще. Она понимает, что пришло время сделать шаг, что она не может больше откладывать этот вопрос. Она смотрит на Аню, и в ее душе просыпается неуверенность. Она задается вопросом, что сейчас происходит с ней, почему она такая ранимая и робкая, совсем не такая, какой она привыкла себя видеть.       Саша делает глубокий вдох, собирает все свои силы, и решается спросить. Но ее голос звучит как-то неуверенно, как-то непривычно для ее уверенного тона. — Ань… — начинает она, ее голос слегка дрожит, — я давно хотела спросить… — она делает паузу, собираясь с духом….