Страницы стали: Технолог в советском пионер лагере

Выйдя из библетоики я решил… Подумать. Да, вот только сейчас я дошел до мысли, что мне надо сесть и просто подумать. Вон, как раз лавочка стоит около библиотеки. Я прошел к лавочке и сел на нее, а после смотрел на кроны деревьев, что раскачивал ветер. Вот правда. Какого черта я тут оказался? Я уже давно откинул идеи про сон и прочее, ибо это не сон уж точно. Слишком много таких вводных, которые невозможны во сне. К примеру запахи, ощущение ветра на коже и палящего солнца… Да и люди тут… Живые. Это не роботы или ещё чего подобного, единственная их странность, так это цвет волос и глаз, да и то не у всех. Это СССР, это точно, тут прям дух этого времени. А если взять более точные вещи, так это сами люди. Они именно что советские, нет в них ничего из моего мира. Ни желания обмануть, даже в мелочах, нет злости друг на друга, да если и есть, то она детская или подростковая. А я что? Я мыслю как взрослый, живу как взрослый и что самое главное… Думаю как технолог. Вот есть присказка про зайца и велосипед. Зайцу смысла нет в нем. А мне какой смысл возится в мастерской? Вот чисто так прикинуть. Мне лет семнадцать, парень в самом расцвете сил считай. Я мог бы попробовать столько разного. Найти новое увлечение, открыть талант в чём-то ещё… Но есть один принцип… В голове я взрослый. Я уже от жизни поимел все что того хотел, точнее… Я взял то, что мне казалось нужным и отринул то, что мне вообще не интересно. И мой разум отказывается принимать новое, точнее в мозге просто нет места на новое. Но попытаться стоит? Возможно… Но не знаю даже чего начать. Вот чем занимаются подростки? Ищут себя Верно. Они ищут себя и как следствие выбирают будущее, в котором им суждено жить. Но я то в теле парня лет семнадцати, а свой путь я уже выбрал и мне он нравится. То есть я мужик тридцать с хвостиком, который уже выбрал путь и при этом сижу в теле парня лет семнадцати… Хотя и не исключаю, что это и есть я. Чаще всего в этом возрасте находят первую любовь. Это верная мысль. Люди ищут себе вторую половинку. Только я никогда не понимал, на кой ляд им это надо? Да и никогда я этим не занимался, у меня не было на это времени, что в детстве, что в подростковом возрасте. Почему не было? Ах… Да… Семья. Точнее тот факт, что я батрачил как ишак с лет так четырнадцати. Дабы у матушки были лекарства от ее болезни. Но все равно она умерла прямо на руках, а мои накопления пошли на хоть какие-то похороны. А отец? А отец умер когда мне было восемнадцать, вот эти часы, что я ношу на руке, это его подарок. Последний подарок. Правда я его нашел после похорон, и ещё эта записка… «Пускай они считают минуты твоего счастья. Твой Папа» И какая же ирония, что они с того дня не считали счастье, они считали только мое горе и страдания. По этой причине ты и стал чёрствым и нелюдимым. Да. По этой причине и стал. Я стал им потому, что хотел защитится от новых волн горя и страдания. Получилось. Только я стал без эмоциональным и мало сопереживающим. Но зато я стал просто идеальным работником. Выходных не надо, семьи нет, исполняет все в срок. Только природная вредность и дотошность, но с этим на производстве можно жить. Плюс опытный специалист. А, и ещё. Я не ставил проблемы людей выше проблем завода. Делаешь брак, потому что твоя мама умерла вчера? Минус премия, плюс на тебя весь брак солью. Родился сын и нужен выходной? Плевать, заказ горит и ты обязан его сделать, даже если за станком сдохнешь. Увольняешься, а замены нет? Ой… Какая жалость, на тебе там брак весит… Нужно оплатить круглую… О, уже не увольняешься? Только здесь я начал понимать, что я был в том мире той ещё падолью. И как такого полюбить можно? Никак. В точку. Никак. Плюс мой социальный опыт нулевой, а рабочий уже измерению не поддается. С этими двумя "коллегами" я хоть как-то способен ладить… И то на уровне работы в мастерской. А далее уж нет, увольте. М-да… Получилось больше не размышление, а само избиение и копание. Чего я не люблю. Встав с лавочки я решил просто пройтись по улочкам. Один фиг нет ничего такого, чем бы я мог занять свой мозг… Прогулка вышла не столь… Удачной. Везде шныряли пионеры, октябрята и вожатые даже. Мы не одни в этом лагере. Уже радует, что фон есть… Кстати, на счёт Шурика. Он как раз копался внутри щитка фонарного столба, что там делая. Я в электронке вообще не силен. — Доброго ещё раз. — Окликнул я, идя к Шурику. Александр повернулся ко мне и устало вздохнул. — Привет… Снова. Это уже пятый столб, вся проводка сгорела. И возится времени много надо. — Говорит, как электрик. Лучшая отмазка на заводе была, но тут это правда. Нет смысла врать, да и не научен он врать. — Понятно… Я со своей проблемой разобрался. — Сказал я подойдя ближе, я понял, что щиток явно погорел к чертям. — И как тебе Жучка? — Спросил с некой насмешкой Шурик и я же пожал плечами. — Девочка как девочка. Вредная немного, но в остальном… Нормальная. Мне вообще интересно, с чего Жучка-то? — Спросил я и Шурик, поправил свои очки и посмотрел на меня. — Фамилия у нее Жукова, а Уля ее Жучкой дразнила… И делала часто, вот и прижилось. — Понятно. Я угадал в первый раз. Просто производная от фамилии, да и та кривая… А чего ожидать от девочки? — Ясно… Я так понимаю, моя помощь тебе вообще не в кассу? — Спросил я и тот посмотрел на меня и отрицательно помотал головой. — Да нет… Ты силен в своей сфере, но явно слаб в электрике… Если чего нужно будет по твоей части, так я скажу. — Честный ответ. Люблю такие. Я лишь кивнул в знак согласия и пошел брести дальше… И знаете… Прогулка как-то успокаивала… Ничего не надо делать, никто не торопит… Нет этой рабочей суеты… Ты подросток. Какая мать его работа? Ты просто подросток, отдыхающий в летнем лагере... И с тебя спросить нечего, кроме как за нарушения распорядка. Просто идёшь... Ветер приятно дует, кроны деревьев шумят... Солнце приятно греет. Тишь да красота... А потом к этим звуки прибавились звуки воды. И только сейчас я обратил внимание, что вышел на пирс, а по обе стороны прекрасный и чистый пляж... Да и вода какая-то... Синия и чистая слишком. Вот чего не отнять, экология мать его. И кстати об этом. Я уже с такого расстояния приметил Эла, который по всю копался с двигателем, а рядом с ним стоял старик, довольно рослый. Волосы на голове редкие, а сам он одет в плащ, брюки и рубашку... Я пошел ближе и Эл обратил внимание, как на пирсе появились новые шаги... — О! Ваня! Ты уже закончил с Жучкой? — Как вы достали с этим... — Ее зовут Женя, пудель ты советский . — Ответил я чуть злобно, от чего сам Эл ошалел и сразу притих. — Приятно, когда к тебе так обращаются? По лицу вижу, не очень. — Дополнил я и перевел взгляд на старика, тот мне протянул руку. — Михаил. Местный лодочник. А ты, смотрю, его друг? — Спросил и я был вынужден ответить. — Да. И чем он занят? — Спросил я специально громко, дабы Эл смог дать ответ. — Тут в двигателе проблема... Бак с маслом подтекает... — Эл, как я и ожидал, отозвался и после чего я своим взглядом осмотрел проблему. Алюминий. Чистого рода. Интересно, а почему именно он? — Самопальный? — Спросил я у старика, тот лишь усмехнулся. — Видно сильно? От чего снял уж и не вспомню, но встало идеально за место старого... Только вот как дырка там оказалась ... — Ага. Ясно. Я окликнул Эла. — Снимай бак и тащи к нам. Сделаю. — Сказал я и старик посмотрел на меня, с явным удивлением. — И как? Сварка есть? — Ага. Щяз. Побежал я на тебя морду самопальную электрод тратить. — Залужу припоем. Ничего страшного не будет. — Ответил я так же сухо и старик явно задумался. — И как же? — Спросил он через несколько секунд. — Вас это волнует? Я сделаю, у вас будет готовая деталь. Технологию Вам незачем знать. Это моя головная боль —Ответил я и старик печально вздохнул. — Такой мелкий, а уже вредный. — Пенсия, ты наговоришь сейчас и я эту дырку просто пластилином заделаю и отдам. И возится даже не буду. — Какой есть. — Ответил я и старик уже пожал плечами, а Эл уже снял бак и посмотрел на старика. — Вы простите его. Он просто от природы такой. — А тебе я вообще команды голос не давал. Молча тащи в зубах свою косточку и иди рядом. — Мы пошли, дядь Миш. Отдадим в ближайшие время. — А с какой стати ты сроки ставишь? Не образел? Мы молча пошли с пирса и направились в мастерскую... По дороге у нас завязался диалог. — А чего ты это Женю защищаешь? Влюбился? — Ага. А ты стал человеком, пудель в масле. — Нет. Просто не считаю правильным так отзывается о товарище. И я понимаю, с какой стати она на вас злится. — Ответил я и Эл шел рядом, держа деталь в руке. — А ты прям пионер. Или все же влюбился? — Во имя Чернова, ещё одно слово и я тебя в качестве эндотермической смеси в расплав закину. — Нет я говорю. И хватит на эту тему говорить. — Ответил я сухо и уже явно злобно, от чего Эл чуть потерялся в словах. — У тебя кто-то есть? — Чтоб тебя кардан пальцы отбил. Вот не дай боже ещё раз... — Нет. Мне никто не нужен. Нет такого понятия как любовь. Это реакция твоего организма, точнее твой мозг начинает вырабатывать такие себе химические вещества, которые склоняют тебя к продолжению рода. И это люди назвали любовь. — Эл явно от таких подробностей выпал, но все же продолжил. — Раз это реакция организма, то значит ты не подвержен ей? — Эл посмотрел на меня, а потом на дорогу. —Нет. Просто я не склонен верить в любовь, Серёга. Я ее не испытывал.— Ответил я и шел чуть впереди. — Может... Тебе когда-нибудь улыбнется купидон... — А я надеюсь, тебе улыбнется дядя Ашот в ближайшей шаурмечной. — Нет. Я не люблю улыбки. И не люблю проявление чувств. Мне это чуждо. А если я улыбался, то знай, это автоматика. — Сказал я и Эл вздохнул. — Ну нельзя быть таким... И ты и Женя только такие. Остальные счастливы. — Я уже устало вздохнул, поправляя очки. — Серёг. Если другие счастливы, то я рад за них. Поверь, вот рад. Но мне не понять это. — Сказал я и мы уже дошли до мастерской. Пусто... Как обычно... Ничего нового. Я показал рукой, куда Эл может поставить бак. На паяльную станцию. Я же пошёл на склад и взял стальную щётку и походную, газовую горелку. Суть проста как мир. Алюминий имеет сильную оксидную пленку, поэтому сваривать его надо в среде благородного газа, дабы предотвратить образования оксида. Но так как мне жалко тратить подобный электрод, я решил использовать старый метод. Включив горелку, я нагрел поверхность, где было отверстие и взяв припой ждал, пока нагреется металл. Это было быстро. После я взял подобие щипцов и положил ее на холодную часть, отверстие было лицом ко мне. Взяв припой и щётку, я начал щеткой быстро стирать место, где была дырка, попутно "заваривая" отверстие припоем... Несколько минут мучений и парочке другоц операций нагрева и готово. Зашкурив свою работу, я осмотрел ее, а Эл лишь молча смотрел за мной. — Ого... А ты так можешь... Она же как новая почти... — Ага. Жалко не во всех ситуациях можно использовать. С этой дыркой проканало, а если бы была дырка больше или вовсе трещина или скол, то пришлось бы тратить электрод. — Ага. Пускай остынет и верни обратно старику. Будет рад. — Сказал я и отойдя от паяльной станции сел на стул, смотря в окно. — Все же... Ты странный... — Заметил Эл смотря на меня. — Вроде вредный и кажется, что ничего не будешь делать хорошо, но делаешь так, будто бы для себя. — Это мой хлеб в прошлой жизни, делать хорошо для других. Для покупателей точнее. — Такая у меня сущность. — Ответил я и в мастерскую зашёл Шурик, явно напуганный. — Т... Там... Тоннель обвалился наш... — Ответил он и я посмотрел на него...