Ты притупи, о время, когти льва

       Как часто в жизни ошибаясь,

Теряем тех, кем дорожим.

Чужим понравиться стараясь, порой от ближнего бежим

Возносим тех, кто нас не стоит, а самых верных предаём.

Кто нас так любит обижаем и сами извинений ждём.

~~~

Хуан немедленно удалился, а встревоженный Ричард вскочил с колен Рокэ и принялся расхаживать по комнате. — И какого Леворукого все это значит? — он нервно крутил в руках, раскрывал и закрывал веер.        Рокэ крутанул на пальце кольцо с сапфиром и откинул волосы назад, вставая.        — У меня есть предположения, как и у тебя, полагаю.        Ричард кивнул и отточенным движением вытащил из веера кинжал.        Рокэ очень удивился, впервые услышав невзначай брошенное Диком: «Меня успокаивает вид холодного оружия».        Окделл покрутил его в руках, проверил на баланс и с отсутствующим выражением лица начал разглядывать на свет. Любовь Ричарда к ножам и кинжалам странным образом умиляла Рокэ, то, как он чистил их и точил исключительно сам, обращался с оружием будто с живым. Подобное чувство Алва сам испытывал только к гитаре, доставшейся ему от брата.        — Как бы там ни было, мы должны ехать в Лаик, — неожиданно сказал Ричард вырывая Рокэ из раздумий. — Мы? — Не думаешь же ты, что я оставлю тебе все веселье, tesoro? — Дик поднял руку с кинжалом, удерживая его лишь двумя пальцами и прищурился, будто целясь в Алву. — Не поверю, что ты сможешь бросить здесь свои отчеты.        Рокэ вновь налил себе вина и сделал глоток. — Думаю, пару дней они смогут меня подождать. В конце концов, если случится что-то срочное никто не отменял гонца.        Достаточно успокоившись, Ричард спрятал кинжал обратно в веер, но продолжил вертеть тот в руках, выполняя непонятные финты, казалось, и не замечая этого. Рокэ бы ни за что не признался, но эти ловкие пальцы всегда завораживали его, так что пересыхало во рту.        В этот момент Хуан привел Берто, мальчик был очень напряжен, но увидев Рокэ облегченно выдохнул. Быстро подойдя к нему, Алва положил руку и на плечо юноши и потрепал по волосам. — Дядя, нужна помощь, — Берто был взволнован и не сразу заметил стоявшего ближе к окну Ричарда. Вспомнив о приличиях, Альберто слегка поклонился обоим герцогам.        — Ваша светлость, прошу прощения, рад видеть вас, — молодой человек улыбнулся, слегка покраснев. Ричард расплылся в ответной улыбке и подошел ближе, по пути налив юноше вина. — Ничего, Берто, caro, успокойся, выпей вина. Здесь ты в безопасности. — А потом поведай нам, что за чудеса творятся в Лаик, — скептически добавил Рокэ.        Лицо юноши потускнело, но он с благодарностью принял бокал и залпом опрокинул его в себя, заставив Алву поморщиться.        — Лучше обсудить это в кабинете, я готов.        Переместившись в кабинет Ричард и Рокэ устроились на софе, а Берто в кресле напротив. — Все было так, как описал Арно. Во время занятий на улице на Колиньяра напал слуга, его пристрелил отец Герман. Арамона не стал ничего выяснять, единственный кто пытался разобраться — святой отец. Старший Колиньяр ничего не знает, унарам запрещено писать письма. Прошло несколько дней и позапрошлой ночью они пропали, после отбоя, — юноша был явно подавлен и волновался.        Ричард и Рокэ выжидающе молчали. Берто тяжело вздохнул и продолжил.        — Когда вчера Паоло не явился к завтраку, а отца Германа словно след простыл, мы поняли, что нужно что-то делать. Арно написал письмо, а Придд придумал, как мне сбежать из Лаик. — Я сказался больным и заперся у себя, ночью я уехал. Ребята прикрывают меня перед менторами, — как на духу выложил юноша.        На некоторое время в комнате воцарилось молчание, но в какой-то момент Ричард и Рокэ одновременно произнесли: — Мы едем в Лаик.        — Берто, — начал Алва не терпящим возражений тоном, — сейчас ты пообедаешь и поедешь назад, мы с Ричардом приедем завтра же, пора разобраться в этом бардаке. Все ясно?        — Si, soberano. — Свободен.        Берто встал, в почтении склонил голову и вышел.       

      ~~~

       Как только за юношей закрылась дверь Ричард тяжело вздохнул и с нажимом провел пальцами от глаз к вискам, явно подсмотренным жестом. Хотя если бы они с Рокэ вздумали это обсудить, не смогли бы прийти к выводу у кого этот жест появился первым.        — Кому, во имя Леворукого, понадобился наследник Колиньяра, если в Лаик одновременно с ним есть Придд, Савиньяк, Салина, младший Манрик, брат Дьегаррона (Бласко Дельгадо) и виконт Рафле?!        — Ответ может быть прост и скучен, моя жемчужинка, надо просто узнать кому в последнее время крупно насолил наш господин обер-прокурор.        — Тогда шли людей, пусть ищут! — Ричард вновь разнервничался ни на шутку, едва не кричал, и Рокэ мысленно пообещал себе, что после дня Святого Фабиана тут же отвезет его в Кэналлоа, отдыхать.        А сам тем временем подошёл к нему и взял за руки. — Вдох-выдох, Рико, спокойно. Нам нужна чистая голова.        Рокэ поглаживал его костяшки и сам начал глубоко дышать, подавая пример. Ричард благодарно сжал ладони Алвы в ответ, делая размеренные вдохи и выдохи.        При дворе Дику приходилось очень много лгать и играть, и он, по натуре прямой и порывистый, в последнее время очень уставал от вечных словесных танцев. В юности это было весело и интересно, но вскоре, когда Дик просто сросся с маской напудренного щеголя — стало тяготить.        Но все это удобно, гораздо удобнее, чем быть перед этими ызаргами слабым и беззащитным, или как сказал когда-то соберано Алваро: «не бойся крыс, будь кошкой» — чему Ричард старался неукоснительно следовать. А дурить аристократов всегда было на удивление легко.        Помимо этого управление всеми месторождениями, контроль добычи, обработки и транспортировки горных пород, управление провинцией большую часть времени будучи в столице просто выжимало из Ричарда все силы. И именно поэтому он хватался за любую возможность разнообразить свою жизнь. Такое положение вещей страшно злило Рокэ, но обязательства давили на него самого не меньше.        Хоть Алва и передал большую часть дел Кэналлоа управляющему (ну не его это), оставалась армия, которая требовала от маршала железного контроля.        Они подышали так пару минут и Ричард, полностью успокоившись, уткнулся лбом Рокэ в ключицу.        — Я так устал от этого, tesoro, — измученным голосом просипел Дикон и в сердце Алвы вонзился нож, — не успеваю разобраться с одной проблемой, сразу появляется другая, ещё хуже. Разве так было раньше?        Рокэ прижал к себе его голову и начал оставлять на макушке поцелуи. — Просто нам никогда не было и не будет, мы повелители, судьба смотрит на нас пристальнее, чем на других, так что нам остаётся лишь успевать восполнять силы перед новым боем.        Ричард что-то согласно пробурчал и с неохотой отстранился. — Речь в стиле Дидериха, Росио, даже не думал, что ты так умеешь, — Ричард свернул озорным взглядом и у Рокэ отлегло от сердца. — К твоим услугам.               — Ладно, лирику в сторону, до поры до времени, чистая голова. Нужно приставить наблюдателей к кансильеру, даже если он не организатор, может быть удастся привлечь хотя бы как сообщника, Колиньяр постарается. Нужно ему написать, пусть отправит прознатчиков по домам Людей Чести. И особенно к Дженнифер и Ариго.        Ричард любил проговаривать свои планы вслух, чтобы не путаться…и чтобы кто-нибудь мог напомнить ему, что он хотел сделать.        Рокэ кивнул ему, соглашаясь и взял стопку пергамента из бюро, поровну разделив между собой и Диком.        — Только Колиньяру пиши сам, боюсь, после того как я обсмеял его на совете, он пошлет меня к Тварям.        Ричард фыркнул и, усевшись за хозяйский стол, принялся строчить письма. Рокэ же пришлось примоститься в кресле рядом со столиком для закусок. Такое неудобное положение письма делало его почерк совершенно неразборчивым. Алва вспомнил, как однажды, Джастин побил его ужасно написанными отчетами по расходам армии и сердце тронула печаль: " Ты Первый Маршал, а пишешь хуже, чем ворон лапой, Манрика скоро удар хватит! Куда смотрит Дикон?»        Джастин… Ничто не смоет с них с Ричардом вину за его смерть.       

      ~~~

             В три часа пополудни Берто уехал, еще раз горячо заверенный Ричардом, что они во всем разберутся. Рокэ вместо того, чтобы привычно растрепать племяннику волосы, сжал его в крепких объятиях.              Ричард приказал паковать вещи и заперся в своем кабинете с секретарем, им нужно было освободить расписание минимум на неделю вперед. Рокэ отправился на задний двор, упражняться.       

      ~~~

       На следующий день, с рассветом они выехали в карете, чтобы быть в Лаик к завтраку.        Ричард предвкушал ошеломленное лицо Арамоны и прихлебывал лимонада из фляги (не касеры же в самом деле).        Рокэ был в более-менее приподнятом расположении духа (хотя весь вчерашний день до сих пор не давал ему покоя), а вечно энергичный Ричард ещё больше заражал его своим энтузиазмом. Он хоть и очень переживал за мальчиков, но хорошо все обдумав, пришел к выводу, что нельзя показывать зачем они едут в Лаик на самом деле. Поэтому официальной причиной визита они решили назвать срочное дело Первого маршала лично к капитану Лаик.        Ричард был мастером придворных плясок, и составление правдоподобных легенд для чего бы то ни было развлекало его на особенно скучных приемах. Рокэ в такие моменты воображал себе дуэли и в красках представлял, как насаживает на шпагу к примеру Ги Ариго.        А вырядились они сегодня действительно, словно на королевский прием. Камзол Ричарда сиял жемчугом и рубинами, соломенные волосы соблазнительно вились, а на слишком нежных для опытного фехтовальщика пальцах горели гранаты, алмазы и Ройи, но из всего обилия красного словно белый ворон выделялся серебряный с сапфирами брачный браслет.        Рокэ обожал то, как он смотрится на Ричарде, хрупкий и изящный, но не менее любил свой собственный — гомоздкий из золота, щедро инкрустированный рубинами. Он тоже бросался в галаза на фоне камзола из темного бархата, вышитого серебряными нитями. — Ты изумительно выглядишь, жемчужинка, держу пари наш капитан может принять тебя за Астэру, — Рокэ улыбался соблазнительно, по кошачьи. Ричард расхохотался. — Не льсти мне, Росио, я сегодня страшно не выспался, — он прикрылся веером и кокетливо захлопал глазами. Рокэ расценил это как приглашение и пересел на противоположное сидение, вжимая Ричарда в стенку кареты. Удивлённый вздох Дикона потонул в поцелуе.