Амене

После работы Шерлок ничего на свете не хотел так сильно, как рухнуть в объятия к Уильяму и получить заслуженную дозу ласки. Только хлопнув дверью, он уже думал громко крикнуть о своём прибытии, но не стал. Что-то на подсознательном уровне остановило его от издания лишнего шума. Так что он просто разулся, ослабил узел галстука и прошёл внутрь. Время было довольно ранним, Шерлок не задержался на работе, а в квартире стояла глубокая тишина. Это его насторожило. Первым делом он заглянул на кухню. Пусто. Более того, ни одно из дел, которыми Уильям с утра планировал заняться, не продвинулось. В раковине лежала грязная посуда, на полу стоял переполненный мусорный мешок, готовой еды не виднелось. Это насторожило Шерлока ещё сильнее, а в его груди поселилось лёгкое чувство тревоги. Само собой, у него в мыслях не появилось упрёка из-за бытовых мелочей; напрягало другое. У его мужа в последнее время был очень тяжёлый жизненный период, и Шерлок сильно переживал за его психическое состояние. Он положил большой букет купленных цветов на стол и быстрым шагом последовал в спальню. За закрытой дверью, к счастью, его ждало облегчение. Уильям спал. Что интересно: спал он прямо за столом, сидя в кресле. Шерлок выдохнул, ощутив, как по телу прошло успокоение. Далее он старался двигаться осторожно, тихо. Он накрыл Уильяма лёгким пледом, невесомо поцеловал в макушку и выключил настольную лампу. Поначалу он задумался, не перенести ли мужа в кровать. Но, чуть поразмыслив, не стал этого делать. Он точно разбудил бы его, пытаясь взять на руки, а, зная упрямство Уильяма, вместо полноценного сна тот бы отвлёкся на работу за стопкой тетрадей, на которой уснул, как на подушке. В конце концов, Шерлок прошептал «спокойной ночи», покинув спальню. В тот момент у него возникли некоторые неотложные дела, что он хотел успеть сделать до пробуждения Уильяма.

***

Когда Уильям проснулся, ему потребовалось время, чтобы осознать происходящее. Он с трудом понимал, как много упустил, что произошло и который час. За окном стояла темень. Неужели успел наступить поздний вечер? Он потёр глаза и пошёл к выходу из комнаты, зная, что — или, вернее, кого — там увидит. Открыв дверь и едва переступив порог, он поморщился от резкого света. На кухне, переодетый в домашнюю одежду, стоял Шерлок. И, судя по тому, как блестело всё вокруг, хотя не должно было, пришёл он давно. Уильям попытался найти взглядом часы, но его перебил родной голос, очень радостный. — Лиам, ты проснулся, — с нежностью, свойственной ему всякий раз, когда он видел сонного мужа, сказал Шерлок. — Проходи, еда уже готова. Сейчас налью тебе кофе. Прости, только печенье немного пригорело. Но я старался! В руках Шерлок держал противень и перекладывал то самое печенье в чашу. Рядом стояли две тарелки с пастой, одна большая — с салатом и две пустые кружки. — Шерли, ты… давно пришёл? — Уильям еле выдавил из себя несколько простых слов. — Часа два назад. Ах, да, чуть не забыл, — он подхватил роскошный букет, лежавший позади, и протянул Уильяму, — это тебе. Присаживайся, будем ужинать. Или завтракать, да? Уильям сел — нет, скорее, упал — на стул, и чуть не выронил принятый букет из рук. На, между прочим, кристально чистый пол. Все остальные поверхности тоже сверкали, как будто здесь минуту назад закончилась генеральная уборка. — Спасибо, но почему… зачем ты сделал это всё? Это ведь я должен был убраться… и еду приготовить — тоже. Уильям честно собирался навести порядок и сделать добрую часть дел по дому, о чём с уверенностью говорил Шерлоку и за завтраком, и провожая его на работу. «Не перенапрягайся», — нахмурился тогда Шерлок в ответ, и, видимо, накаркал. Первым делом Уильям заглянул в их спальню. Они с Шерлоком прошлым вечером там вместе пили чай, и грязные кружки точно остались лежать на журнальном столике. Он хотел перенести их на кухню и помыть посуду, но… Кажется, он отвлёкся на стопку тетрадей, присел в кресло всего на мгновение и отключился. Потому что больше ничего не помнил. — Не забивай этим голову. Тебе нужно больше отдыхать, Лиам. «Куда уж больше?» — подумал Уильям и нервно усмехнулся. Шерлок, словно прочитав его мысли, сверкнул взглядом. Ему бы точно не понравился такой вопрос. — Ты пришёл после работы, пробыл там весь день, наверняка очень устал. А я ничего не делал последние… Уильям ужаснулся, сбившись со счёта. Математик. Сбился со счёта. От этого ситуация показалась ещё более абсурдной. Он всегда думал, может ли быть для Шерлока хоть на сотую долю процента таким же полезным, как он для него. Но оказался не в состоянии банально встретить его с работы с готовым ужином. Вместо этого Шерлок пришёл, сам всё приготовил, прибрался, а вдобавок принёс цветы. И подарил их с таким видом, будто существование Уильяма — уже лучшая награда для него. — Тебе и не нужно заставлять себя что-то делать через силу. Если бы я знал, просто купил нам что-нибудь в ресторане. Поверь, мне очень нравится за тобой ухаживать. И все эти дела совсем не в тягость. И реакция Шерлока не помогала от слова совсем. Лучше бы он сказал что-нибудь жестокое, чем давал ещё больше свободы. Накричал, разбил тарелку и пригрозил, мол, «чтоб в следующий раз такого не повторилось». Но Шерлок на то и Шерлок. Он бы такого в жизни не произнёс. Даже мысли подобной не допустил. Так что Уильям просто покачал головой, не проронив ни слова. В горле встал ком. Его взгляд вновь упал на чистые полы, пустую раковину, красивые цветы, приготовленную еду. Он взял в руки вилку, набрал немного пасты, сделал один укус и… — Лиам? Лиам, ты плачешь? Уильям сам не понял, как выронил всё из рук и прислонил их к лицу. По щекам скатились капли, взявшиеся из ниоткуда. — Если это настолько ужасно, не ешь, прошу! В следующий раз я постараюсь- — Нет, нет, Шерли. Еда потрясающая, правда. Я просто… я не знаю, что на меня нашло. Извини. Шерлок подскочил с места и опустился на колено перед Уильямом. Одну руку он устроил на его бедре, а второй потянулся помочь вытереть слёзы. Он касался кожи Уильяма легко, обходительно, точно обращался с хрусталём. — Именно это я имею в виду, когда говорю, что тебе нужно больше отдыхать. Уильям попытался отвернуться, стыдясь реакции, которой сам от себя не ожидал. Шерлок это почувствовал. — Лиам, посмотри на меня. И, хотя Уильям опасался, он всё же выполнил мягкую просьбу. В глазах Шерлока читалось тепло, беспокойство и что-то ещё, нечто особенное, не поддающееся описаниям. — Тебе не нужно извиняться передо мной. И, тем более, чувствовать вину. Для меня главное — что ты есть, и я люблю тебя независимо от того, что ты можешь или не можешь. Мои действия — это не ожидание ответной реакции, а то, что я действительно хочу для тебя делать. Уильям почувствовал, как внутри живота всё скрутилось в узел от слов Шерлока. — Не забывай, что я здесь ради тебя. Мы вместе пройдём через всё на свете. И я всегда буду помогать тебе от чистого сердца. — Ты заставляешь меня чувствовать себя ещё более сентиментальным, — Уильям выдохнул. В глазах постепенно переставала скапливаться влага, и причиной тому был Шерлок. — Кто бы говорил, — наверняка Шерлок сам не ожидал, что способен на такие речи. — Это ты заставляешь меня чувствовать себя влюблённым шестиклассником. Это взаимно. Очень взаимно, и Шерлок хорошо об этом знал. Столько времени прошло со дня, когда они закрепили свой союз узами брака, а чувства между ними всё ещё горели, как в начале знакомства. — Шерли, можешь немного отодвинуться? Я хочу собрать цветы, — попросил Уильям, и Шерлок только сейчас обратил должное внимание на то, что у него под ногами всё это время валялся рассыпавшийся букет. — О, конечно. Давай я тебе помогу. — Нет, — Уильям запустил ладонь в волосы Шерлока и, погладив их, улыбнулся. Это недоумение во взгляде напротив выглядело забавно. — Можешь, пожалуйста, лучше достать и протереть вазу с антресоли? Или с чердака, не помню, где видел её в последний раз. — А как же твоя любимая? — Прошлый букет в ней ещё не завял. Шерлок кивнул. Поцеловав руку Уильяма с обручальным кольцом, он поднялся с колена, взял табуретку и пошёл за вазой. Уильям же, в свою очередь, стал собирать с пола цветы, поправлять и класть на стол. Примерно в середине процесса он ненадолго пересел обратно на стул, почувствовав, как затекли мышцы. А дальше он перестал что-либо запоминать. Кажется, он моргнул, а потом… Возможно, он почувствовал руки Шерлока на спине и под коленями, а за ними — свежесть постели, жар родных губ и обжигающее «спокойной ночи» под ухом. У него был действительно тяжёлый период. А ещё — прекрасный муж рядом.