Связанные душами: искусство подчинения.

Джек проснулся рано, подскочил, растерянно оглядываясь. Рядом Бельфегора не было. Зато слышен был его голос, тихий такой… И все твои раны Раны, раны Показывать людям Слишком рано Запрячь под одежду По карманам И всем улыбнись И всё хорошо… Клайн поднялся, бесшумно подбираясь к другой комнате, где и пел возлюбленный. И все твои раны Раны, раны Затянутся поздно Или рано Лишь розовый след Напомнит рваный Что всё было так Ебано… Голос чувственный, песня тягучая, прямо-таки за душу берет. Бел сидит в майке, таким парень его еще не видел. Практикант бренчит на гитаре, струны перебирает, то и дело ошибается. Но пение от этого хуже не становится. Посыпется небо Крупным градом Наш город давно зовется адом Ты мне осветил путь обратно И стёр мне следы Чтоб я не нашел… У Джека в горле встает ком. Голос у верхнего чуть дрожит, и до того он ярко эмоции передает, что Клайн едва не шмыгает. Глаза сами собой останавливаются на запястьях, парень кусает себя за ладонь, чтобы не всхлипнуть. Шрамы на них старые, но пугающие… И звёзды давно не светят ярко Закинуть бы снимок на проявку И вспомнить названия и марку Но все уплывёт И ладно… Студент стирает закапавшие слезы, еще немного выглядывает из-за стенки, кусает себя за костяшки. Чем больше он узнает, тем страшнее даже думать о том, что было с Бельфегором. Бел поднимает глаза, в упор смотрит на Клайна, неожиданно улыбается. Парню стыдно, что он заглянул без спроса и увидел то, что явно не должен был. — Я тебя разбудил? — Будто бы ничего не произошло, спрашивает. — Нет, нет! — Всхлипывает Джек, зажимает рот, стыдливо отшатывается от дверного проема. Видно, что практикант напряжен, видно, что ему некомфортно от того, что Клайн застал его таким. Бел выходит уже в толстовке, молча прижимает к себе беззвучно рыдающего юношу, позволяет уткнуться к себе в грудь. — Прости, я не хотел, я не должен был заходить… — Джек хнычет, губы кусает, голову поднимать не хочет, хоть возлюбленный и старается осторожно заглянуть в глаза. — Я сам не закрыл дверь. — Ровно произнес мужчина. Слышно, слышно, что он нервный теперь. Клайн старается успокоиться, но чужой тон отдается тяжестью на душе, в горле ком застывает, душит. — Тише, тише, все правда хорошо… Голос у МакЛауда растерянный, ему и самому вроде тошно от ситуации, а вроде и жаль юношу, который никак не может успокоиться. Все же, Джек и правда не виноват. Бельфегор подхватывает Клайна на руки и заносит в комнату, где играл на гитаре. Дом ведь большой, вот некоторые комнаты и пустуют до сих пор. — Ты поешь красиво очень… — Студент скрипнул тихо, еще всхлипывая и прижимаясь. — Правда, я просто хотел послушать, мне жаль… — Джек, трагедии никакой не произошло. — Бел сказал это серьезно, тихо, аккуратно причесывая пареньку волосы. — И спасибо… Рад, что тебе нравится. Джек замолчал, стараясь выдохнуть и успокоиться. А то развел невесть что, стыдно до ужаса. — Прости, если… Если тему задеваю… Но я тебя не стал бы осуждать, знаешь? — Пробормотал Клайн, не поднимая головы, пальцем потыкивая мужчину в грудь легонько. — Мое отношение к тебе от увиденного не поменяется… Верхний молчал, лишь поглаживая паренька по волосам. Он знал, знал, что Джек — не как остальные, что он точно не станет насмехаться. Но видеть ужас в глазах, видеть отвращение… Бельфегор сжал зубы. С другой стороны, какой толк быть в отношениях, если партнер не принимает, если ему мерзко? Следующие слова дались с огромным трудом. — Веришь или нет, но раньше я был нижним. И если ты не вещь, то я был вещью. — Бел посадил юношу на диван У Клайна перехватило дыхание. Неужели сейчас он узнает то, что ему так сильно было любопытно? — Это трудно, потому не обессудь, если мне вдруг станет не очень хорошо… — Бельфегор вздохнул, снял толстовку и замялся, поддевая низ майки. Клайн подтянул колени к груди, с волнением наблюдая за Белом. Он им очень сильно гордился за происходящее. Наверняка, это огромный шаг… — Стоп-слова не было. Верхний был садистом. Пока не начнешь молить так громко, что голос срывается — не остановится. — Кудрявый медленно скинул с себя майку и повернулся спиной. Джек зажал себе рот. Спина была исполосована шрамами разной степени уродливости и глубины. Бельфегор медленно снял с себя штаны. На бедрах ситуация обстояла не лучше. Парень шустро встал и чуть не снес Бела, крепко обнимая со спины. Мужчина шумно вздохнул и опустил голову. — Такие были наказания. А наказывал он чуть что. Поэтому я выучился быть вещью, беспрекословно подчинялся, потерял себя, впал в депрессию… Я любил его. — Тихо продолжал мужчина, прикрывая слезящиеся глаза, но при том стараясь выдерживать такой тон, будто ему совершенно все равно. — Потому не ушел после первого же наказания. Как я радовался, когда он сменял гнев на милость, боги, видел бы ты меня… Противно. Клайн стал целовать Бельфегору шрамы, осторожно, будто боясь сделать больно, хотя те давно зажили. В голове пронеслось, что Белу будто вырвали крылья. А крылья наверняка были красивые, русоволосому представились они огромными, черными, изящными… Но какими бы не были красивыми крылья — их оборвали. Резко, безжалостно, а потом сожгли на глазах самого кудрявого. Джек обошел мужчину и крепко обнял, приподнимаясь на носки и сцеловывая слезы под глазами. — Спасибо за доверие, Бель. — Клайн ласково усадил Бельфегора обратно на диван, усаживаясь сверху и зацеловывая лицо, невольно перевел взгляд на замеченные ранее шрамы на запястьях. — Я подумал, тебе пора узнать. — Бел благодарно обнял русоволосого, глядя на то, как он явно очень сильно держится от слез. Конечно, Джек в ужасе. — После того, как меня наказывали, я наказывал сам себя. Мне было жутко больно, появлялось чувство вины… Я был ничтожеством. А до этого был совсем иным человеком, другим… Может быть, похожим на тебя. Клайн вытер крупные закапавшие из глаз слезы, крепко обнимая мужчину. — Это все ужасно… Ужасно… — Студент тихо заплакал, взял возлюбленного за щеки и прижался лбом к чужому. — Тише, маленький… Больше ничего не болит… Я это пережил. — Бельфегор зацеловал губы скрипнувшего Джека. И вроде бы как-то стало легче. В зеленых глазах напротив не было ни капли отвращения… — Ты самый красивый, знаешь? — Прошептал Клайн, растроганно глядя Белу в глаза. — Я рад, что ты мне открылся. А у тебя есть краска для тела? Серебряная, скажем… Я хочу на тебе порисовать… Мужчина смущенно прикусил губу, глаза отводя. Он сам признать не мог, ему от шрамов тошно, видеть противно эту кожу на спине… А вот у студента перед ним глаза сверкают как-то вдохновленно. — Точно были где-то такие цвета… Ярких нет, но серебряный, золотой и черный — возможно. — Бельфегор постарался сбросить жгучее смущение, переведя взгляд обратно. — Порисовать? На учебу скоро и тебе и мне. — Времени хватит, я недолго. — Умоляюще произнес Клайн, щекой прижимаясь к плечу. Бел сдался, поддался зеленым притягательным глазам, кратко чмокнул в нос паренька и растрепал ему волосы под тихий фырк. — Так и быть… — Мужчина закатил глаза, лишь изображая недовольство, аккуратно отстранился от Джека, чтобы сходить за краской. В самом же деле его ужасно смущал такой вдохновленный взгляд и желание порисовать на нем. Бельфегор вернулся с краской и несколькими кистями, протянул их Клайну. — Спасибо! — Паренек улыбчиво прикусил губу, задумчиво оглядывая мужчину перед собой. Рисовать он начал со спины, аккуратно выводя узоры, при том сосредоточенно прикусывая кончик языка. Бел вздрогнул от касания к спине, не то с непривычки, не то от того, что краска была прохладной. Верхний неловко расставил руки в стороны на всякий случай, стал сосредоточенно разглядывать все вокруг. Тишина была неловкой, аккуратные касания то и дело приносили мурашки. Мужчина боялся даже вздохнуть, испортить что-то. — Расслабься, Бель, опусти руки пока что… — Тихонько сказал Джек, переходя вперед, чуть привставая на носочки, чтобы начать рисовать на шее. Бельфегор вновь слегка вздрогнул, увел смущенный взгляд, стараясь расслабится. Постепенно Клайн спускался ниже, вскоре и на колени встал, чем заставил Бела слишком уж сосредоточенно разглядывать гитару в углу. Парень заметил это, весело улыбнулся и чмокнул куда-то в низ живота. — Ты навел меня еще на мысль… Вечером, если захочешь, можем продолжить. Джек улыбнулся, надеясь смутить мужчину, но тот неожиданно присел, взял его за подбородок и слегка приподнял. — Мы продолжим. — Улыбнулся Бельфегор, прошелся большим пальцем по губам замершего Клайна. — У меня есть черная помада. Мне бы хотелось и тебя разукрасить. Хочу поцеловать везде. — Прям совсем везде? — Смущенно шепнул парень, чувствуя, как жжет щеки. Какие же мысли в голову лезут… — Везде. — Осклабился Бел, склонился к уху, чтобы слабо прихватить мочку. Юноша судорожно ахнул и прижмурился. — Каждый миллиметр твоего тела. Джек не сдержался, пискнул, закрыл лицо руками, стараясь занавесится челкой. После некоторых недавних событий он и забыл, каким Бельфегор может быть невыносимым, что он может одним шепотом очаровать, ввести в сладостную пелену… Бел, довольный собой, отстранился, встал. Осмотрел себя, улыбчиво прикусывая губу. Узоры были красиво выведены, ровно, разных размеров, разной степени завитости… — Я не все, я на руках еще хотел… — Сипло пролепетал поднявшийся на ноги и отряхнувшийся Клайн. — Время вроде бы есть. — Есть. — Мужчина бережно чмокнул юношу в нос, руку протянул. Джек вжал голову в плечи, его сейчас даже такой простой чмок смутил. Он аккуратно взял изящную ладонь, поднял кисть с краской, стал рисовать от плеча, постепенно переходя к запястьям. Он услышал, как Бельфегор шумно вздохнул, явно переживающе, потому стал осторожно целовать старые, давно зажившие шрамы. Они беспорядочно расположились на запястьях, в некоторых местах действительно выглядели весьма неприятно, но Клайна это не отпугивало. Ему просто хотелось вытянуть все эти переживания, избавить Бела от всего этого… Паренек стал рисовать завитушки, подрисовывать маленькие, аккуратные цветочки. — Даже в самой страшной чаще однажды вырастают цветы… — Мягко произнес Джек, бережно чмокая костяшки мужчине. — И я надеюсь, что однажды ты сам также зацветешь, как цвел когда-то… На глаза снова навернулись слезы, Клайн тихо шмыгнул, стараясь сосредоточиться на узорах. Ему так жаль было, что возлюбленному пришлось все это пережить… — Ты поразительно красиво умеешь говорить… — Бельфегор сказал тихо, склонился, чмокнул парня под глазами. Его избранник крайне эмпатичный, нежный, он умеет сочувствовать, только, кажется, это идет против него. — Ты удивительный, Джек. Бел немного съехал с все еще болезненной темы. Но все же услышанное было приятным, приятно было, что Клайн так верит в это и что сам старается что-то для этого делать. И сам мужчина уже начинал верить. Стоило ему встретить Джека — он как ожил. Сердце, годами заколоченное в железной клетке, само выбралось, благодаря чему мужчина впервые за долгое время стал искренне улыбаться, впервые за долгое время открылся кому-то, и вот стоит обнаженный, позволяет вокруг себя вертеться, рисовать, соответственно разглядывать ужасные отметины… Паренек перешел ко второй руке, смущенно стал кусать губы, глядя на то, как взгляд у Бельфегора вдруг стал обожающим. — Наверное, потому мы сошлись, ведь ты тоже удивительный… — Пробормотал Клайн улыбчиво. Уютно пробивалось в комнату солнце, освещало ее, бликами отражалось от зеркала, перед которым вскоре стал вертеться Бел. Ему нравилось, ему впервые нравилось смотреть на себя. В благодарность он зацеловал парня, доведя его до того, что он в состоянии был только смущенно пищать и пытаться спрятать лицо. Долго это продлиться не могло, уже срочно нужно было собираться. Так, проводив Джека, мужчина шустро оделся, не смывая засохшей краски. Он решился сегодня закатать рукава на рубашке, потому узоры красиво выглядывали из-под одежки. Выходить из дома пришлось быстро, чтобы приехать пораньше для подготовки к уроку. Благо, с этим проблем не возникло, Бельфегор уже шагал к дверям универа, как вдруг заметил стоящего у двери старого знакомого. Настроение сразу слетело к чертям, Бел презрительно сморщился, сжал одну руку в кулак. Чего Асмодей в такую рань на улице забыл? — Доброе утро. — Буднично произнес мужчина, открывая резко остановившемуся практиканту дверь. — Спокойной ночи. — Выплюнул Бельфегор, бесцеремонно выдернул ручку двери из чужой ладони, закрыл, открыл сам и прошел внутрь. Неужели его бывший думает, что вот эта обходительность что-то поменяет? А вот Джек едва не опоздал на пары, поздно все же от Бела выбежал, а еще самому собраться надо. Зато какой довольный прямо с утра! Он теперь еще и в отношениях, вот что важно, он первый раз чувствует, что любит по-особенному, и как же это воодушевляло… Первую пару Клайн отсидел сонно, зря кофе все же не купил, лучше бы опоздал немного… Зато на перерыве он наткнулся на возлюбленного, но подходить не решился, ведь тот отчитывал кого-то. Джек прикрыл глаза, едва сохраняя спокойное выражение лица. Сразу представилось, как Бел нагибает его, заставляет опереться на стол, как шипит на ухо о том, что он ослушался, что за это следует наказание. Парень стыдливо жмурится, опуская голову. Практикант ведь взведен, ему, наверное, не очень хорошо, раз он взялся отчитывать кого-то подобным образом. Нет, он голоса не повышал! Иначе бы Клайн затревожился, совсем не выносит криков… Бельфегор просто понизил тон, каждое слово выговаривал неторопливо и жестко. А в мыслях от этого только больше похабщины. Верхний разводит ему ноги, заставляет прогнутся в спине, ведет коготками по лопаткам, к пояснице, неожиданно оставляет шлепок на ягодице. После этого чувствуется, как он вводит смазанные пальцы, как бесцеремонно начинает двигать ими, совершая грубоватые толчки, чуть их подсгибая, подушками пальцев слегка надавливая на простату, совершенно не щадя его… «Кончишь без разрешения — замучаю» Джек знает, что Бел бы не сжалился. Он бы исполнил обещанное… Низ живота свело и студент мысленно заматерился, опуская голову. Он бы и тогда голову опустил. Ткнулся бы в стол носом, беззастенчиво хныча, но бедрами навстречу пошевелить боясь. Верхний бы толком не говорил, увлеченно трахал бы пальцами, постепенно добавляя по одному и свободной рукой продолжая царапать спину. Клайн бы сошел с ума от такого, еще и не имея возможности кончить… Он бы умолял, до голоса сорванного умолял бы дать кончить. Зато как бы доволен был этим Бельфегор, как бы он наслаждался этими мольбами… — Ты в порядке? Паренек вздрогнул и прикусил губу, поднимая глаза на стоящего над ним и взволнованно оглядывающего его Бела. Это бы он и спросил, по окончанию процесса. Именно таким резко сменившимся ласковым тоном… — Я тебя напугал? — Практикант склонился, виновато улыбаясь смущенному Джеку. — Нет, что ты! — Сипло пролепетал Клайн, сцепляя руки в замочек. — Я задумался просто… — Мне показалось, что ты сейчас заплачешь. — Бельфегор прижался к нижнему, поглаживая его по волосам. Студент вспыхнул, слегка дуя губы. Его немного бесило то, что сильные эмоции, даже возбуждение, проявляются так. — Только показалось, правда… — Джек переступил с ноги на ногу, носом ткнувшись Белу в плечо. Верхний задумчиво прочесал русые волосы на голове парня пятерней, тут же расплывшись от мыслей в ухмылке. Неужели Клайн стал фантазировать прямо в универе? Это объяснит скованность, смущение, красные щеки и стыдливо отведенные глаза. — О чем же ты задумался тогда? — Практикант чуть склонил голову, весело щуря серые глаза. А Джек вообще долго не мог в них смотреть! Светлые, пронзительные, сейчас еще и озорно поблескивающие, они, казалось, в самую душу смотрят. Красивые, очень, ими любоваться и любоваться, но какой же беспокойный трепет от этого в груди… — Это секрет… — Клайн не сдержался и спрятал лицо в руках, не выдерживая взгляда. Как же стыдно! И как же это заводит. Он готов был скулить, хотелось сквозь землю провалиться. Ну почему, почему у него такая реакция на подобного рода стыд?! — У тебя от этого секрета встал? — Тихо хмыкнул Бельфегор, после вновь прочесал юноше волосы. — Тише, Джеки, это нормально. Расскажешь мне потом? Я ведь могу исполнить твои желания. Джек, не отрывая рук от лица, медленно кивнул. Ну точно черт, Бел точно черт! Сам Клайн ни за что не стал бы фантизировать, ни за что бы, точно не стал бы, это все его верхний, это он так влияет… И студенту откровенно нравится это. — Флиртуешь со студентами? — Произнес рядом кто-то с усмешкой. Клайн вздрогнул, отнял руки от краснющих щек, воззарившись на подошедшего мужчину. Он ему не понравился. Одет с иголочки, русые уложенные назад волосы подернуты сединой, голос нарочито бархатный, а взгляд — жидкий, мерзкий, устремлен точно на Бельфегора. — А ты подмешиваешь им афродизиаки. — Бел поджал губы, сдерживаясь от того, чтобы не врезать по наглой роже. — Не понимаю о чем ты. — Стушевался мужчина, поправил воротник и, так не взглянув на Джека, прошествовал дальше. — А как же! — Нервно, оттого весело, произнес вслед практикант, усмехнувшись. — Это…? — Клайн растерянно склонил голову, аккуратно взяв Бельфегора за руку. — Мгм, спонсор. — Бел вздохнул, сжал руку юноше. — Вы ведь знакомы? — Студент аккуратно обнял возлюбленного, заранее зная ответ. Он уже понял, кем приходится этот неприятный мужчина Бельфегору. Слишком уж у практиканта нервная реакция, слишком уж. — Ты верно догадался. — Грустно улыбнулся Бел, губами ткнувшись в висок. Все равно было, что смотрят. Ему необходима была поддержка, необходима была возможность почувствовать, что все хорошо и прошлое не заберет его. — Я тебя ему не отдам. — Тихо, но уверенно произнес Джек. Мужчина благодарно прижался, обнял Клайна так, что он скрипнул. Минутку нежности прервал мерзкий звонок. — Я еще на перерыве найду тебя! Или ты меня найди… Паренек отстранился, улыбчиво взял практиканта за ладони, сжал, тут же заметив, что сегодня Бельфегор закатал рукава, наконец-то явил миру свои изящные запястья. Шрамы было видно, пусть и не так хорошо из-за узоров сверху. — Я тобой горжусь. Спасибо за доверие. —Джек улыбнулся мягко, склонился, коснулся губами костяшек, быстро отстранился и убежал на пары. Бел замер, втянул судорожно носом воздух. Сердце приятно сжало, внутри завертелись сладкие вихрьки. Он так и стоял в пустеющем коридоре, глядя перед собой и кусая губы. Ему такого очень давно не говорили. Очень давно им никто не гордился. Очень давно на него не смотрели так, с таким обожанием. Очень давно он не чувствовал такого трепета. Нескоро он отвис, опоздал на собственный же урок, извинился, не так резво, как обычно, начав вести лекцию. Взгляд зацепился на Адаме, который резко дернулся, слишком уж подозрительно быстро ткнулся взглядом в стол. Чего это он? Миллиган же сжал зубы, чувствуя, как горят щеки. Он все осознавал то, что недавно рассказал ему опекун. Неужели этот уверенный мужчина перед ним с таким жестким взглядом — тот самый напуганный растерянный паренек с фото? Неужели ему действительно пришлось это все пережить? Взгляд сам собой остановился на шрамах на чужих запястьях, Адам прикусил щеку изнутри. Стыдно было за все прошлые мысли, стыдно было, что он так злился на практиканта только потому, что он заигрывает с Джеком. В дверь постучали. Бел отвлекся от темы, разрешил войти, стал вертеть указку меж пальцев. Миллиган заметил, как мужчина у доски замирает, как крепко сжимает указку, как он еле заметно закусывает губу… Вошедший спонсор в белом костюме слишком явно его тревожил. И тут до студента резко дошло, почему так. Сердце екнуло. — Извините! — Вдруг выдал Адам, неожиданно даже для себя. — Я ведь готовил доклад на эту тему! Я могу рассказать его сейчас? Бельфегор растерянно, непонимающе уставился на юношу. Сердце колотило, он старался не смотреть на бывшего в проходе. Ему ж, сука, ходить можно где угодно, присутствовать где угодно… Взгляд у вскочившего был неспокойным, потому Бел замедленно кивнул. — Конечно. Нужно подключить что-то? — Практикант говорил ровно, стараясь не выдавать эмоций. — Нет, мне достаточно будет указки. Только вот… Я привык к своим одногруппникам и вам, но я совсем не могу рассказывать при посторонних. Простите, мистер… — Адам сделал виноватое выражение лица, глядя в упор на неприятно улыбнувшегося Асмодея. Бельфегор еле сдержал ухмылку, понимая, чего добивается студент. — Благодарен буду, если вы покинете кабинет, мне нужно выслушать своего ученика. — Бел так и не посмотрел в сторону спонсора. Сам он Миллигану очень был благодарен, только не понимал, с чего он так поступил? Недавно отфыркивался, взгляды презрительные кидал, а теперь вот как. Возражать, на удивление, Асмодей не стал. Только взгляд его практиканту не понравился совершенно. Спонсор вышел за дверь, закрыл за собой. Мужчина заметно расслабился, выдохнул. — Думаю, что вы пока можете отдохнуть, ваш одногруппник мне лично расскажет доклад. — Практикант улыбнулся одними губами, сел, подкатил стул из угла напротив себя, подзывая Адама. Миллиган медленно спустился, отчаянно не понимая, почему так жжет щеки. Ему показалось, что у Бельфегора взгляд смягчился, перестал быть таким жестким. — Спасибо. — Тихо сказал Бел, откидываясь на спинку стула. — Только с чего ты…? Мужчина опустил взгляд на студента. Можно было бы предположить, что он сам боится спонсора, но во взгляде было то, что давало понять: он знает. Адам знает о его прошлом. — Мой опекун рассказал. Михаил. Он сказал, что вы знакомы, что он однажды помог… И… Все рассказал. — Миллиган сжал зубы, упорно глядя в пол. Он точно знал, что сейчас коснулся чего-то сокровенного, что не должно выходить в люди. — О, старина Майки… Видно, была весомая причина рассказать тебе обо всем. — Мужчина вздохнул, губы поджал и прикрыл глаза. — Я никому не расскажу. — Негромко пообещал Адам, сложив руки на груди. И немного помолчав, добавил. — Нам нужно избавиться от него. Выгнать из университета, посадить за все содеянное. Бельфегор заинтересованно приоткрыл глаз, встрепенулся, склонился к парню. — Мы на него ничего не нароем, некоторые люди уже долгое время пытаются это сделать. — Бел оперся руками о свои колени, ближе склонившись к собеседнику. Дверь вдруг приоткрылась. Сначала показалось довольное лицо Мэг, она затащила с собой Чарли. Следом неуверенно вошел Джек, глядя в пол. — Здарова, студентов мучаешь? — Мэг заскочила на стол, стала болтать ногами, отклонилась, студентам в аудитории язык показала. Чарли оперлась о тот же стол, Джек же медленно подошел, так и замер на месте, не дойдя до остальных. — Отнюдь. Вы чего здесь забыли, шайка-лейка? — Бельфегор встал, отвлекаясь от разговора, аккуратно приобнял смущенного Клайна, подвел к своему стулу и посадил, сел напротив на корточки. — Все хорошо? — Тихо спросил Бел, заправляя прядку зажмурившемуся пареньку. — Выглядишь растерянным. — У нас не пришел преподаватель, девочки утащили меня к тебе… — Студент пролепетал это, ткнулся носом в плечо мужчине. — Он так долго отпирался… А это всего лишь одна пара. — Брюнетка, сидящая на столе, цокнула, а в сторону Адама осклабилась. — Я староста, если преподаватель все же придет — мне отвечать за все. Все будут думать, что я безответственный… — Джек спрятал лицо в руках, тревожно вздыхая. — И у кабинета сидеть не хочется, и потом тоже получать… — Никто не получит, не придет препод уже. А если вдруг каким-то непостижимым образом что-то произойдет — тебя я прикрою. — Бельфегор растрепал русые волосы, встал. Клайн благодарно кивнул, пряча взгляд в пол. Не только это, но и сидящий напротив Адам теперь напрягал из-за произошедшего недавно. — Только Джека? В самое сердце… — Мэг изобразила обморок, плюхнулась со стола точно на руки охнувшей Чарли. — Артистка… Прекратите меня унижать перед студентами. — Мужчина закатил глаза, пусть и улыбнулся. — Можно я к вам также буду ходить?! — Улыбчиво воскликнула девушка из аудитории. — Если у вас есть огромное желание писать конкурсную работу на триста страниц — пожалуйста. — Бельфегор процедил это, резко подняв взгляд на ученицу. Тихий шепот сразу притих, от дальнейших разговоров всех спас звонок на перерыв. Студенты разошлись, в кабинете осталась только эта пятерка. — Если мы попробуем все вместе — может получиться. — Тихо продолжил разговор Адам, уверенно глядя на Бела. — Попробуем подключить кого-то влиятельного, например, Михаила. Он может дать показания против… — Когда вы успели начать общаться и плести заговоры? — Мэг умудрилась оказаться у Чарли за спиной, теперь обнимала ее так, что выглядело забавно из-за разницы в росте, — Брэдбери была выше своей девушки на пару сантиметров. — Только что. — Мужчина фыркнул, стал гладить совсем уж смущенного Джека. Юноше неловко было от количества тактильности на людях, он совсем не привык, что партнер проявляет столько внимания. — В целом… Попытаться стоит. — О чем речь хоть? — Тихо спросила Чарли, поглаживая Мэг по ладоням. — Новый спонсор имеет отношение к моему прошлому, совершает сейчас опасные действия по отношению к студентам, это пора прекращать. — Бельфегор вздохнул, тут вдруг встал Клайн, крепко-крепко обнял его, шепнув «я с тобой». Бел разнежился, улыбнулся, оплел паренька руками в ответ. — Мы можем этим заняться. Но, пожалуйста, никому ни слова. Никому. У него есть уши везде. Обсуждайте планы далеко от всех, в мессенджерах или убедившись, что никто не слышит, можете шифроваться. — Точно… Нужно будет обсудить план. — У Миллигана внезапно посветлело лицо, кажется, он был рад, что его идею поддержали. — Соберемся у кого-то дома позже. Я оповещу. Если, конечно, в этом все будут участвовать. Это ведь и опасно может быть, если раскроется Асмодеем. Он уж найдет, как насолить. — Бел сжал зубы, обвел всех взглядом. — Он еще сомневается. — Недовольно цокнула Мастерс. — Конечно все будут. Чарли с Джеком согласно поддакнули брюнетке. Практикант удивленно приподнял брови, чувствуя, как немного жжет глаза. — Хорошо-хорошо… — Мужчина изобразил ухмылку. — А теперь дуйте отсюда на пары… Клайн пока что остался, не вышел с девушками. Адам ушел к парте собирать вещи. — Я зайду к тебе вечером? — Тихонько и смущенно спросил паренек. Бельфегор переменился в настроении, уже искренне довольно улыбнувшись. — Хочешь рассказать мне о своих фантазиях на сессии? — Бел склонился, повернул лицо раскрасневшегося Джека на себя. Тот насупился, прижмурился и кивнул. Мужчина бархатно рассмеялся, чмокнул Клайна в губы и позволил убежать в коридор. Взгляд зацепился на резко дернувшемся Адаме, который шустро пошел к двери. — Подожди. Какой тебе толк мне помогать? — Бельфегор подошел к студенту, опираясь о стену. — Джек. Ради него. Выдохнешь ты, выдохнет он. — Парень остановился, замялся, потом поднял взгляд. — Ты ведь понимаешь, что он считает тебя только другом и ничем больше? — Бел говорил тихо, без всякого злорадства. Его вроде совершенно не трогали чувства Адама, но отчего-то произносить это было неприятно. — Понимаю. — Без всяких эмоций произнес Миллиган. Кажется, это далось ему тяжело. — Потому больше и не лезу. — Уважаю. — Бельфегор чуть склонил голову, похлопал Адама по плечу. — Передавай привет опекуну. Миллиган кивнул, не поднимая головы, вышел из кабинета. Бел вздохнул, тоскливо глянул на время. Перерыв подходил к концу. Невыносимо хотелось курить. Благо, оставалось немного до конца рабочего дня, потому можно и потерпеть. К его сожалению, на выходе из универа Джека он не встретил, оказалось, ему поставили еще пару. Ехать домой пришлось одному. Зато мужчина успел подготовиться, прибрался, смыл с себя уже трескающуюся краску, которая создавала неприятные ощущения на коже. Клайн в своей манере уточнил время к которому можно подойти, отправил растрепанного лисенка с подписью «ты». Бельфегор прикусил губу улыбчиво, подтянул коленик груди в кресле. Он сам не заметил, что диалоги у них с Джеком стали длинней, свободней… Бела немного напрягало то, как быстро они сошлись. Но они ведь взрослые, в случае чего, как сошлись — так и разойдутся? Толку мурыжиться и чего-то ждать, если чувства есть сейчас? Так что кудрявый потихоньку выдохнул, расслабился, выпил кофе и стал дожидаться возлюбленного. Тот пришел скоро, как всегда вовремя. С порога Клайн крепко обнял его, прижался, стал зацеловывать мужчине лицо. Еще больше юношу обрадовало, что Бельфегор в майке, что теперь не парится в собственном доме. — Привет-привет. — Бел улыбчиво прижмурил один глаз, тихо фырча от поцелуев, втащил паренька в дом, сразу увел в свою комнату. — Сильно вас там мучали? Поставить пятую пару, еще и так неожиданно — особо изощренная пытка. Даже черти в аду стали бы молить о пощаде… — Скучнейшая лекция… Сложно было не уснуть, мне только общение с тобой помогло. — Клайн смущенно уселся на кровать, протирая глаза. — Надо было тебе пару своих фото скинуть, тогда тебе бы веселей стало. — Мужчина довольно улыбнулся, глядя на то, как у сидящего перед ним краснеют щеки. — Если ты так когда-нибудь сделаешь — я тебе отомщу. — Сдержав писк, произнес паренек, очевидно, представив, каково это будет. — Жду. — Бельфегор облизнулся, подошел ближе, приподнял чужое лицо за подбородок. — Мне нравится твое личико, когда ты фантазируешь. Хочешь рассказать мне о том, что было в универе? Начнем сессию? Если ты не устал. Сегодня у тебя тяжелый день. — Начнем, я не устал! Совсем нет! — Джек оживился, выпрямился, прильнув к верхнему. — Сними с себя всю одежку. Медленно. — Бельфегор усмехнулся, отстранился, говоря ровно и усаживаясь в кресло, взял и открыл черную помаду. Придвинул зеркальце и стал красить себе губы, поглядывая на послушавшегося нижнего. Джек смущенно прикусил губу, стал стаскивать с себя одежду. До нарочито элегантных раздеваний ему далеко, но Бел смотрел так, будто Клайн именно так и раздевается. — Садись на постель, разведи ноги. Парень еле подавил смущенный скрип. Ему все еще непривычно было так поддаваться, слушаться бесприкословно, но это рассылало по телу сладкие волночки, из-за которых тянуло низ живота. Верхний встал, медленно прошествовал к Джеку, который несдержанно отвернул голову, когда развел ноги. — Расскажи мне, о чем ты фантазировал в универе? — Бельфегор навис над вздохнувшим шумно Джеком, поцеловал в губы, оставляя след от помады, после медленно стал покрывать поцелуями лицо. — Я… — Тихо начал Клайн, неуверенно сжимая пальцами постель. От воспоминаний начало жечь щеки и уши. — Давай. — Бел спустился поцелуями к шее, оставляя поцелуи уже хаотично, в разных местах. — И дотронься до себя как нравится, поласкай немного, мне хочется посмотреть. Нижний зажмурился, чувствуя, как от одних только слов все больше тянет низ живота. Он не посмел ослушаться, неуверенно пальцами коснулся уже стоящего члена, обвел головку, размазывая по ней выделившуюся естественную смазку. Стыд окутывал, душил, глаза сразу стали мокрыми от такого количества эмоций. — Вы… Мне представилось как вы меня наказываете. — Пролепетал Джек, сбито дыша и не решаясь открыть глаз. Большим пальцем он чуть надавил на уздечку, вздрогнул. Бельфегор в это время выцеловывал плечи, а тут даже остановился, хмыкнул, осторожно уложив Клайна на спину. — Продолжай. — Бел слегка отстранился, чтобы подкрасить себе губы торопливо, неаккуратно, лишь чтобы обновить цвет. — И переходи к движениям более уверенным, не сдерживайся. Ты можешь делать с собой что хочешь. Верхний причмокнул губами и склонился обратно, стал целовать Джеку ниже ключиц. Парень всхлипнул, откинул голову ненадолго, обхватив головку, чуть ее сжав. — Вы на взводе, нагибаете меня над столом, шлепаете… — Еле-еле выдавил из себя смущенный чуть не до слез юноша, кусая губы и тихо всхлипывая от пронзающих его ощущений. Стыд и смущение лишь усиливали их, оттого реакция была столь яркой. — Вводите пальцы и грубо движете, не щадите, и если кончу без разрешения — вы обещаете замучить… Он слышал, как Бельфегор усмехнулся. Джеку захотелось спрятать лицо в ладонях, замолчать, но было нельзя. Нижний лишь заскулил, стал двигать рукой по всему члену, дрогнул, когда Бел лизнул, затем чмокнул сосок. — И так вы… — У Клайна голова почти кругом шла от представления, он чувствовал, что уже совсем на пределе, потому движения замедлил. — Вы ждете, пока я не стану умолять дать мне кончить и даете не сразу… Паренек задрожал, убрал руку с члена, немного свел ноги, дыша тяжело. Возбуждение давило, кончить хотелось очень сильно, но он не мог сделать этого без разрешения. — Такой умница и представляет наказания… — Проворковал около уха Бел, зацеловывая Джеку торс полностью. — Расскажи, почему это является для тебя наказанием? Верхний постепенно сполз на колени, стал целовать Клайну бедра, он даже спустился к икрам, стопам под тихий писк юноши. — Много ощущений, когда все грубо так… — Нижний уцепился за простынь стыдливо, толком и не зная, куда себя деть от смущения. — И тон голоса, действия бесцеремонные, сильный контроль, приказы, а не просьбы. Я ведь к ласке привык, а тут… Паренек тихо застонал, прервался, когда мужчина чмокнул блестящую головку, стал выцеловывать член. — Это не то чтобы наказание, а… — Джеку с трудом давались слова, голос дрожал. — Просто шанс исправиться в более жестких условиях, предупреждение… Нижний быстро стер слезы с глаз, появившиеся от смущения. — Вот как… — Бельфегор задумчиво облизнул губы, подтянул Клайна за бедра ближе, согнул ему ноги, стал целовать ягодицы. Паренек охнул, зажал себе рот аж обеими руками, глаза распахнул. Неужели, когда Бел сказал, что поцелует везде — он говорил это всерьез? Мужчина довольствовался реакцией на собственные действия. Он медленно склонился, языком провел по входу, затем чмокнул. Джек хныкнул и чудом не свел ноги. Для него это было в новинку, ощущения новые, странные и будоражащие. Хотелось еще, но, кажется, Бельфегор это сделал лишь чтобы подкинуть фантазий на будущее. Бел хищно улыбнулся, залез на кровать, навис над Клайном, впился в губы поцелуем и обхватил член ладонью, с нажимом от головки проводя к основанию, распределяя выделившуюся смазку. Тут же он начал двигать рукой быстро, сцеловывая громкий вскрик с губ Джека. — А без разрешения тебе кончать нельзя, знаешь? — Верхний выдохнул это на ухо, массируя чувствительное местечко под самой головкой. Клайн понял — мужчина все делал специально. Юноша не мог сопротивляться накатывающим ощущениям, оргазм накрыл сильно и быстро. Джек сжался, предвкушая дальнейшие действия. — Ай-ай-ай. Протянул Бельфегор и встал, проводя языком по клычкам. У него заметно хищно блеснули глаза. Резко, но с этим аккуратно, Бел поднял Клайна на ноги, заставил опереться руками на тумбу, выгнуть спину и расставить ноги в стороны. Нижний охнул, прикусил губу, чувствуя, как все резко свело. Ноги подкосились то ли от этого, то ли от того, что он еще не отошел от оргазма. — Ноги не сводить, положения не менять, кончать, пока не разрешу, нельзя. Глушить себя и соответственно убирать руки от тумбочки нельзя. — Мужчина сменил тон на тот самый пониженный, властный, что мгновенно Джека сводил с ума. — Ты все понял? Отвечай правильно. — Я вас понял, мастер. — Дрожаще произнес паренек, жмурясь от смущения, которое жгло щеки. — Умница. — Бельфегор хмыкнул, несильно шлепнул Клайна по бедру, дотянулся до смазки, сам склонился, укусил шумно выдохнувшего паренька за загривок. Джек не мог открыть глаз, они ощутимо слезились. До того было стыдно, что исполняется его фантазия… Ведь раньше так никогда не было, все оставалось лишь в голове. А теперь сама мысль о том, что потаенные желания исполняются — ужасно будоражила. Причем исполняются именно так, как он представлял, Бельфегор именно такой, каким он себе его представлял в этой ситуации. Клайн несдержанно заскулил от мыслей, свел лопатки, сильно сжал пальцы на тумбе. Хотел было ноги свести, но вспомнил — нельзя. Бел удовлетворенно ухмыльнулся, провел ноготками по боку нижнему, укусил между плечом и шеей, параллельно выдавил смазку на пальцы. Сразу же он коснулся пальцами входа, стал разминать ими колечко мышц грубовато, круговыми движениями, постепенно ввел один палец и сразу стал им двигать. Джек судорожно громко хныкнул, сильней прогибаясь в спине и понимая, что ему хочется кончить только от того, что все происходит так. Стыдно до ужаса, но как же от этого сладко… Клайн не сдерживался, да и при всем желании не смог бы. Верхний очень точно совершал движения, очень точно слегка надавливал на простату сначала одним, а вскоре и двумя пальцами. Студенту казалось, что он на месте сойдет с ума, каждый толчок отдавался слишком приятной судорогой во всем теле. Ноги стали подкашиваться, когда Бельфегор решил по полной развлечься, начать массировать простату круговыми движениями, то и дело чуть надавливая. Джек очень старался не вскрикивать, ведь это точно будет громко, но держаться совершенно не получалось. То и дело его бросало в жар, Клайн громко всхлипывал, царапал тумбу, чуть колотил по ней. Низ живота сводило сильно, кончить хотелось очень, но слова изо рта не шли совершенно. Он старался попросить мужчину хоть о чем-то, но выходили только хрипы. Бел это заметил, движение пальцев останавливать не стал, склонился к уху, зашипел. — Ты что-то хочешь сказать? — Сладко промурчал верхний, слегка прокручивая пальцы внутри, раздразнивая. — Мастер… — Попытался начать Джек, тут же ахнул низко, зажмурился. — Мастер, пожалуйста, позвольте мне кончить. Голос дрожал, но Клайн сам себе удивился. Он смог выговорить почти с первого раза и почти без запинок эту фразу. — Попроси лучше. Громче. Больше. — Довольно хмыкнул Бельфегор, стал набирать темп, губы облизнул. Ему нравилось, как парень смелеет. Джек на миг приоткрыл рот в немом стоне, замер весь, пытаясь концентрироваться только на голосе возлюбленного. Хоть как-то отвлечься, лишь бы сдержаться, лишь бы обрести способность хотя бы просить. Юноша вдруг осознал, что щеки мокрые, что слезы капают беспрерывно, это его совсем смутило. Интересно, это нравится Белу? — Мастер… — Всхлипнул Джек измученно, не то пытаясь насадиться на пальцы, не то наоборот чуть отстраняясь. — Прошу… — О чем просишь? — Явно издеваясь, прошипел мужчина, постепенно вставляя третий палец, двигая ими грубовато, теперь больше полагаясь не на темп, а на амплитуду. Очередной спазм, накрывший тело Клайна, заставил чуть не согнуться, чуть не ткнуться носом в тумбу. Хотелось поддаться этому, отчаянно хотелось просто расслабиться и будь что будет, но парень так просто не мог. Пришлось выпрямиться, пришлось держаться. В громкости своих стонов он отчета не отдавал, ему было уже слишком хорошо… — Мастер, пожалуйста… разрешите мне кончить. — В этот раз Джек произносил слова вымученно, еле-еле выдавливая из себя сквозь рыдания, его уже порядком трясло. — Весь извелся, погляди, а ведь настоящий умница, просишь и держишься до последнего. А я знаю, как это сложно… — Бельфегор все шипел, тянул, свободной рукой он провел по мокрой головке члена, тут уже Клайн согнулся, ткнулся в тумбочку лбом, беспрерывно шепотом, то и дело пропадающим голосом умоляя Бела позволить кончить. Верхний наконец сжалился, мурлыкнул «давай», сам же рукой покрепче к себе паренька за талию прижал, чтобы тот не упал. Джек потерялся от ощущений, оргазм накрыл слишком сильно, он и правда упал бы, если бы возлюбленный не держал. Юноша еще долго не мог прийти в себя, отдышаться, он сначала даже не понял, что уже лежит на постели, а Бельфегор зацеловывает его лицо, сцеловывает слезы. — Порядок, я не переборщил? — Голос меняется кардинально с того жесткого и властного, Бел прочесывает взмокшие волосы Клайну, за ухо заправляет прядку. Нижний улыбается, потягивается, берет мужчину за щеки и целует. — Все хорошо, Бель… Спасибо… — Джек стыдливо отвел глаза, стал губы кусать. — Если бы ты меня не довел в первый раз, не свел все к этому, то я бы не смог почувствовать все так, как сейчас… Ты хитрый и умный. Смущенно насупился Клайн, совсем отвернулся. — А ты… — Вдруг произнес юноша, переводя взгляд на верхнего. — Я могу…? Договорить он не успел, Бельфегор кратко чмокнул его, нависнув сверху, улыбнулся. — Я опытный, знаю, как поступать. Не бойся сообщать мне о своих желаниях. Твоя реакция при их исполнении прекрасна… — Бел прищурился улыбчиво, после сел, прочесал себе волосы. — До остального же… Не время. Меня беспокоит будущее, происходящее. Джек смущенно приподнялся, сел, осмотрел себя, затем чмокнул мужчину у носа. — Я постараюсь… А насчет беспокойства — я все время буду рядом, Бель… — Клайн дотянулся до чужих кудряшек, стал аккуратно их гладить. Пушистые, мягкие, приятные… — А еще ты красиво меня разукрасил… — И я очень тебе за это благодарен. — Бельфегор чуть склонил голову, подставляясь под касания. — Хочешь сфоткаю? Была идея выставить к себе… Только с твоего согласия. — Выставляй. Но если не совсем обнаженного, к такому я еще не готов… — Парень прижмурился на секунду, когда Бел поцеловал его в ухо со смешком. — Только ключицы. Сойдет? — Мужчина аккуратно посадил Джека в нужную позу, навел на него телефон. — Так сойдет. — Клайн прикрыл глаза, позволяя себя вертеть и фоткать под разными углами. Вскоре возлюбленный закончил, что-то шустро напечатал в телефоне, куда-то ткнул и отложил гаджет. — Кстати… Я полазал по этой социальной сети, наткнулся на твои фан-аккаунты. — И как? — Бельфегор засмеялся тихо, наблюдая за хмурящимся Клайном. — Есть адекватные, а есть… В общем… К сожалению, я почитал некоторого рода рассказики, где девушка сводит себя с тобой… Во всяких разных позах, местах. — Парень смущенно это пролепетал, дернул носом. — По мне странно это выставлять так, ведь ты можешь увидеть. — Там еще собираются снимать какие-то «повы». Случайно увидел пост. — Бельфегор расфырчался, лег к Джеку на колени. — Раньше я увлекался хождением по этим фан-аккаунтам, но все больше видел всякого треша, кто-то стал рыться в моем прошлом… Мне неприятно это читать. Так что в основном этим занимается Мэг, а потом пересказывает что-то забавное или кидает посты. Бел прикрыл глаза, довольствуясь возобновившимися поглаживаниями по волосам. — Хорошо, что ты сам этого не читаешь, лучше нервы поберечь. — Клайн улыбнулся, поцеловал мужчину в лоб. — Можно я еще порисую на тебе? Мне нравится… — Я так красивей? — Весело хмыкнул Бельфегор, приподнялся. — Нет. Ты сам по себе произведение искусства… — Прошептал парень, медленно нависая на распахнувшим удивленно глаза Белом. — Просто мне нравится выводить на тебе узоры. Мужчина растроганно прижмурился и подтянул Джека к себе, чтобы его поцеловать чувственно, непривычно для себя мягко. Бельфегор давно не чувствовал себя таким уязвимым рядом с кем-то. И он вдруг осознал, что верит полностью. Что доверяет так, как не доверялся людям очень давно. На удивление, это даже не вызывало страха. Бел просто был рад, что наконец может расслабиться и побыть собой настоящим.