I will be on your side

Сложив руки на уровне груди Жулань с лёгким прищуром наблюдал за тем как его друзья в очередной раз восхищаются Ханьгуан-цзюнем, восхваляя его таланты, его технику боя и игру на гуцине и всё бы ничего, Цзинь Лин привык что Лань Цзиньи постоянно смотрит на Лань Ванцзы как на одного из Богов, но эти разговоры настолько утомляли что хотелось начать огрызаться. Но все становилось куда хуже когда дело касалось Вэй Усяня. Когда разговор заходил о нём, многие адепты Гусу Лань - те самые, которые не должны сплетничать - не забывали и о Цзю-цзю А-Лина, выставляя его отвратительным чудовищем во всей этой истории. Тем кто предал Усяня, тем кто с особой жестокостью убил названного брата, тем кто уничтожил всё то светлое что было между ними. Сам Глава ордена Цзян не раз говорил что подобные сплетни и слухи его не волнуют и Цзинь Лин, может быть, и поверил бы дяде, если бы не знал его всю свою жизнь. Если бы он не видел как меняются черты его лица, когда очередные слухи доходят до его ушей. Как сильнее обычного сводятся брови к переносице, как губы слегка поджимаются, а вечный шторм в глазах сменяется незаметной для других печалью. В такие моменты особенно сильно хотелось подойти и обнять своего Цзю-цзю, но он знал что тогда Глава ордена Цзян лишь отмахнётся от него и уйдёт, даже не став обещать переломать ноги, не назовёт сопляком и не огрызнётся. Вот и сейчас, сидя в окружении друзей и еще нескольких адептов Гусу Лань, Жулань слушал их восхищение изобретениями Вэй Усяня, его трагичной историей. А-Лин слышал всё это из первых уст и пусть о своей смерти Усянь так ничего и не сказал, всему остальному мужчина позволил всплыть наружу, решив что сын его шидзе должен знать правду. Свою версию рассказывал и его Цзю-цзю и пусть Жулань видел - дядя что-то скрывает, он верил во все его слова до единого. Цзян Чен пережил столько невзгод, столько смертей в своей жизни, закаливших его, сделавших грозным Саньду Шеншоу, который не может расслабиться даже в присутствии близких ему людей, что сложно представить что будет если он позволит своей боли выйти наружу. И всё же.... Цзинь Лин помнит мягкую улыбку дяди из детства. Помнит его ласковые объятия. Помнит как Цзян Чен защищал его от любых напастей, как сидел рядом когда Жулань заболел, как обещал переломать ноги когда А-Лин угодил в ловушку тёмного заклинателя, будучи четырнадцатилетним ребёнком, сбежавшим в лес от надзора взрослых. Жулань помнит как его дядя вернулся в Башню Золотого Карпа спустя пару часов после того как покинул её, потому что маленький Цзинь Лин отказывался кушать пока не увидит своего Цзю-цзю, потому что в Ланьлин Цзине было слишко холодно без его дяди, а после пробыл в чужом ордене ещё неделю, ни разу не упрекнув Цзинь Лина ни в чём. Конечно, со временем Цзян Ваньинь стал к нему более строг, объятия были всё реже, улыбки превратились в едва заметный изгиб губ, чтобы не дай бог никто другой не увидел как Ваньинь гордится своим племянником. Он пытался вырастить настоящего мужчину - благородного мужа, но...Цзян Ваньинь всегда так переживал за него, цеплялся за единственного оставшегося в живых близкого человека что временами разрешал слишком многое и это отразилось на характере Цзинь Лина - юной госпожи. -я слышал что именно он убил своего брата. Как только можно было поступить подобным образом? Он ведь отдал ему своё золотое ядро. Столько сделал для Главы ордена Цзян. -Слухи о его гордости и самовлюбленности идут далеко за пределы Четырёх Великих Орденов. Неудивительно что он так отнёсся к Вэй Усяню. С его-то характером. -вы слышали о его списке требований к будущей супруге. Не уверен что такая девушка вообще существует. Подобного нет даже у Цзэу-Цзюня. Какая наглость. Жулань видит обеспокоенный взгляд Оуян Цзычжэня, видит настороженный Лань Цзиньи. Чувствует как раздражение течёт по венам, вот-вот готовое выплеснуться на безмозглых адептов. Они ведь даже не стесняются говорить подобное при нём! -я слышал, Саньду Шеншоу даже с собственными адептами груб. Он изводит их с утра до вечера, не давая даже передохнуть. -это ужасно. До меня дошли слухи что непослушные адепты получают удар дисциплинарным кнутом. Не выдержав этого бреда, Жулань вскакивает на ноги, получая удивленные взгляды адептов Лань и сжимает ладони в кулаки до побеления костяшек. Хочется наброситься на них прям вот так - без меча. Но он видит как следом вскочили его друзья, готовые в любой момент защитить адептов по собственной глупости попавших под гнев главы ордена Цзинь. -Что за глупости вы тут говорите! Мой Цзю-цзю никогда не использовал на своих адептах дисциплинарный кнут и он не гоняет их с утра до вечера. Дядя восстановил Пристань Лотоса практически в одиночку, с нуля, он бережно относится к своим людям и лично старается помочь нуждающимся. Вы похожи на свору кудахтующих куриц! -Юная Госпожа, в Облачных Глубинах запрещено кричать. Лань Цзиньи хмыкает, вызывая новую волну гнева в сердце Жуланя. Еще чуть-чуть и он кинется на него. Вместо того чтобы поддержать друга, тот пытается пристыдить его. Но не тут-то было. Жулань не позволит никому говорить гадости о его Цзю-цзю. Дядя всегда защищал его от любой напасти и он ответит ему тем же даже если тот не будет знать об этом. Никому не позволено так высказываться о Цзян Ваньине. Адептам Лань повезло что их гнусные слова не слышали ученики Цзян. Уж те нашли бы что сказать в ответ на эти сплетни. -сплетничать тоже, но именно этим вы и занимаетесь. У моего дяди были причины на все те поступки, о которых вы тут говорите и не вам его судить! Вы думаете что ваш Ханьгуан-цзюнь лучше моего дяди. Только чем? Чем он лучше?Спросите любого адепта Юньмен Цзян и он скажет вам кто для него лучший заклинатель! Кричит Цзинь Лин, совершенно не замечая ничего вокруг. Пусть они скажут ещё слово, только одно слово и Глава ордена Цзинь ринется в бой не смотря на свой статус и возможную угрозу ордену. Он помнит взгляд дяди когда речь заходила о Вэй Усяне, помнит тихие рассказы тех кто видел его Цзю-цзю в молодости. Сколько всего Цзян Чен на пару с Вэй Усянем натворили, а затем получали от Юй Цзыюань, которая каким-то образом практически всегда узнавала о выходках сына и его шисюна. Нельзя стереть из памяти всё то хорошое что было между ними. Так же как и всё то плохое что они сделали друг другу. Теперь Цзинь Лин понимает - ничего из этого не было сделано специально. -А-Лин. Спокойный, с нотками раздражения голос разнёсся по поляне, заставляя Цзинь Лина вздрогнуть и резко обернуться к мужчине в фиолетовых одеяниях. Статная фигура стояла перед ним и адептами Гусу, внимательно осматривая всех собравшихся. Адепты Цзян кланяются вначале Цзинь Лину, а затем остальным, не на секунду не забывая о правилах приличия. Во взгляде дяди читалась вселенская усталось и, если хорошо приглядеться, можно было увидеть исходившее от него...счастье? Так было каждый раз стоило Цзян Ваньину оказаться рядом с Лань Сиченем и Цзинь Жулань пока что не разгадал эту загадку. Рядом стоял совершенно спокойный Цзэу-Цзюнь, с легкой усмешкой наблюдающий за грозным Саньду Шеншоу. Что-то в его глазах не давало Цзинь Лину покоя. Какая-то странная нежность, обращённая только на его дядю. После того как Глава ордена Лань покинул уединение Цзинь Лин часто видел дядю рядом с Цзэу-Цзюнем в Облачных Глубинах или же на Пристани Лотоса. Саньду Шеншоу теперь редко можно было застать в одиночестве и это наводило на некоторые мысли. Адепты сразу же подскочили со своих мест, кланяясь и тут же опуская взгляды в пол. Конечно, им должно быть стыдно перед Цзян Ваньином за свои отвратительные слова, так же как и перед адептами Цзян. -сколько раз я должен тебе напоминать что в Облачных Глубинах запрещено кричать. Тебе следует извиниться за крики и свои слова. Цзинь Лин почувствовал как лицо и шея начинают покрываться неприятными пятнами стыда. Саньду Шеншоу никогда не позволял себе кричать в Гусу Лань. Да и в целом, оказываясь в Облачных Глубинах, Ваньин становился чуть ли не образцовым исполнителем всех четырёх тысяч правил, лишь иногда морщась при взгляде на их еду. Только вот из рассказов Вэй Усяня, А-Лин знает что не раз Цзян Чен поддавался дурному влиянию названного брата и распивал алкоголь во время обучения В Гусу, на спор делал такие вещи, при воспоминании о которых А-Лин краснел и лишь когда Усянь уехал, Цзян Чен успокоился и сосредоточился на обучении. -Прошу прощения, Цзэу-Цзюнь, я нарушил правило. Мне не следовало кричать. - Цзинь Лин поклонился, злобно стреляя взглядом в адептов. - перед ними просить прощения за свои слова не буду. Я сказал то что думаю. -упрямый. - прошипел Саньду Шеншоу и выставил руки в нужном для поклона положении, явно собираясь извиниться за поведение племянника, но Лань Сичень, положив ладонь на плечо Ваньиня, остановил его. Цзэу-Цзюнь посмотрел на учеников ордена таким внимательным, цепким взглядом словно знал о чем они до этого разговаривали и готов был назначить наказание каждому из присутствующих. Мурашки пробежались по спине Жуланя от этого жуткого взгляда, но в следующее мгновение все изменилось, мрачная аура рассеялась и привычное тепло вновь заполнило зрачки Лань Сиченя. Адепты ордена Лань поежились, а после расширили глаза от удивления, смотря на главу другого клана, явно не думая что такой гордый и самолюбивый человек позволит себе снизойти до поклона перед ними и Цзинь Лин с трудом сдержал ухмылку при виде их вытянутых в легком изумлении лиц. От видимого торжества его остановило лишь знание что дядя за такое точно отправит его перебирать письма ордена Цзинь и лично будет следить за процессом. -думаю, у Главы ордена Цзинь были веские причины поступить подобным образом. Идёмте, Глава Цзян, мы ещё не всё обсудили. Бросив грозный взгляд на племянника, Цзян Чен всё же кивнул Цзэу-Цзюню и позволил увести себя подальше от собравшейся компании. Адепты Юньмен Цзян, стоявшие позади своего главы послушно последовали за ним дальше, весело о чем-то переговариваясь и словно бы даже не обращая внимание на происходящее вокруг. Пока ничто не угрожает их главе, они могут быть спокойны. -на каждое своё дейстие у Саньду Шеншоу были свои причины. А то что призошло между ним и Вэй Усянем - не ваше дело. Прошипел Цзинь Лин и развернувшись, двинулся прочь, оставляя совершенно обалдевших адептов стоять на поляне. Цзинь Лин знал что вокруг его дяди ходят самые различные слухи. Он знал что Цзян Чен делает всё чтобы никто не увидел как его на самом деле задевают подобные сплетни. Но Цзинь Лин сделает всё чтобы его дядя знал - он не один.