Как раньше уже не будет

      Второго января Питер вместе с Артемом приехал в аэропорт Домодедово, чтобы проводить семью Стрелецкого на рейс. Они улетали на каникулы, а Артем планировал потратить это время на терапию Паркера. Питеру было бы проще, если бы шеф улетел в Женеву вместе с остальными, но психолог был полон решимости.       — Поехали, — он кивнул Питеру на машину, и Паркер покорно занял переднее пассажирское сидение, — не воспринимай это так, словно я везу тебя на смертную казнь, — просит Артем, — я просто хочу помочь тебе.       — Вы просто хотите устроить мне эмоциональный перепад, — прошептал Паркер, нервно заламывая свои пальцы.       — Успокойся, Питер, — требовательно произносит Артем, накрыв его пальцы своей ладонью, — это будет просто разговор. Я не собираюсь причинять тебе вред, обещаю.       Питеру даже стало смешно от такого высказывания. У него усиленная регенерация и причинить ему ощутимый вред не так просто, как можно подумать. Он прикинул, что с ним уже происходило с ним с того момента, как он стал Человеком-Пауком. Его множество раз кидали в стены, скидывали с высоты, у него неоднократно кончалась паутина во время полета. Ему даже стало грустно от воспоминаний о своем списке травм и повреждений.       — Все хорошо? — заметил его потухший взгляд Артем, — если ты из-за терапии…       — Да, неее, — протянул Паркер, — терапия, так терапия. Я понимаю, что мне нужен кто-то, кто поможет разобраться в том, что я пережил и как-то это… ну компенсировать.       С другой стороны, Стрелецкий в самом деле был гениальным психотерапевтом, который мог ему помочь. Он мог все разложить по полочкам и при этом не бросить Питера с открытыми травмами, которые те старательно прятал где-то в глубине души. Питер понимал, что ему нужна помощь психолога, а учитывая некоторые его особенности, он не мог пойти к кому попало. Артему же он доверял, знал его не первый месяц и мог положиться на этого человека.       — Все будет хорошо, — еще раз сказал Артем, пытаясь разрядить обстановку, — это не должно тебя тяготить и приносить тебе боль.       Они приехали в дом и Артем загнал машину в гараж, так как начинался снегопад. В гостиной Стрелецкий растопил камин, сделал им горячий шоколад и предложил Питеру расположится на диванах поближе к огню, чтобы было комфортно во время разговора. Оба остались в свитерах и джинсах, хотя в доме достаточно тепло.       — Питер, ты можешь рассказать мне о том, как ты стал Человеком-Пауком? — мягко спрашивает Артем, подавшись вперед, чтобы показать свою заинтересованность в разговоре.       — Меня укусил радиоактивный паук, — пока что вопросы не кажутся Питеру слишком пугающими или сложными. Он смог даже расслабиться, откинувшись на спинку дивана, — в научном центре. Мне было четырнадцать…       — То есть, после укуса мутировавшего паука у тебя начали появляться все эти способности? — уточнил Артем, посмотрев на парня.       — Да, вроде того, — пояснил Паркер, — просто начал меняться…       Артем кивнул, переваривая информацию. Он никогда не сталкивался с людьми, у которых были какие-то способности по типу тех, что демонстрировал Питер. Пока что Стрелецкий не совсем понимал, как именно могли его способности отразиться на его психике, поэтому приходилось расспрашивать.       — И как… как ты на это отреагировал? — интересуется Артем. Питер пожал плечами, так как на самом деле, никогда об этом особо не задумывался, — хорошо, ладно… ты можешь прикрыть глаза? — Питер послушался, — хорошо, молодец.       Питер немного нервничал, когда Артем попросил его закрыть глаза. Словно ощутил себя уязвимым. Он понимал, что находится в безопасном месте, что рядом с ним только Стрелецкий, который ничего плохого с ним не сделает, но тревожность брала вверх.       — Питер, просто расслабься, — ласково просит его Тема, — тебе ничего не угрожает. Я рядом. Просто расслабься, позволь своим мышцам расслабиться, а разуму ослабить контроль… все в порядке, — он осторожно берет Питера за руку, — просто медленный вдох и медленный выдох… хороший мальчик…       Постепенно у Питера получилось расслабиться и сесть удобно. Он медленно дышал и пытался сконцентрироваться на голосе Артема, который звучал тихо и ровно. Паркеру казалось, что он не был таким расслабленным даже когда спал.       — Хорошо, Питер, — ободряюще кивает Артем, — скажи, что ты сейчас чувствуешь?       — Легкость, — бормочет Питер. Губы едва шевелятся, — такая тишина…       — Отлично, да, прекрасно, — Артем чуть сильнее сжимает ладонь Питера, — а ты можешь переместиться в тот день, когда впервые ощутил свои способности? — Паркер коротко кивает, — хорошо, ты большой молодец. Расскажи мне о том дне, ты можешь это сделать?             — Я проснулся другим… ну то есть, мое тело стало другим, мой организм стал функционировать иначе, словно все внутри поменяли, — сообщает Питер, стараясь не напрягаться от собственных воспоминаний. Ему правда нравится это незнакомое чувство расслабленности и легкости, которого ему помог достичь Артем.       — Хорошо, Питер, — Артем кивает, хотя Питер этого само собой не видит, — а ты можешь рассказать о том, что почувствовал в этот момент? Именно эмоции? Какими они были, Питер?       — Ну сначала я очень испугался, — он невольно усмехается, так как сейчас это кажется ему таким нелепым, — потом… ну блин, я конечно был в шоке, — он все еще улыбается, — ну согласитесь, крутой же апгрейд.       Артем с пониманием выдыхает. Ему тоже было четырнадцать и он тоже был мальчишкой, который мечтал о суперспособностях и возможности спасать мир, будучи настоящим супергероем. Это просто такой возрастной этап. Девочки хотят быть принцессами, а мальчики — рыцарями, хотя, конечно, иногда бывает и наоборот, но обычно эти мечты просто остаются мечтами, но Питер стал исключением из правил. Он в самом деле стал супергероем.       — Да, это правда круто, — ответил Стрелецкий, все еще сохраняя спокойный и ровный тон, — а что было потом, Питер? Ты сразу решил стать супергероем? Или это пришло немного позже? — осторожно спрашивает он.       — Нет, не сразу, — в голосе Питера появляется холодок, а улыбка медленно сползает с лица. Пальцы сжимают подушку дивана, почти разрывая ее. Не самые приятные воспоминания. Артем не вмешивается, так как понимает, что Паркеру нужно время, чтобы самостоятельно продолжить этот рассказ, — сначала я просто никак это не использовал… ну то есть, я просто не знал, как это использовать… просто жил дальше. Потом… потом… — он резко замолкает, — я не могу… правда, — шепчет он.       — Можешь, — уверенно произносит Артем, снова опустив свою руку на его ладонь, — тебе нужно позволить себе пережить тот момент, когда ты понял, что готов разделить свою жизнь на Питера Паркера и Человека-Паука… это очень важно.       — В тот вечер я сильно поссорился с дядей и тетей. Уже не помню почему, — он всхлипывает и смахивает первые слезы свободной рукой, — ну то есть, это была какая-то простая бытовая ссора. Я просто убежал из дома. Просто хотел немного погулять и остыть… Я не знал, что мой дядя пойдет за мной. Я не знал, что все так будет! — он осознал, что почти перешел на крик и тихо прошептал, — извините…       — Ты не должен извиняться, — мягко произнес Артем, — просто продолжай. Все в порядке. Ты в безопасности.       — Да, хорошо, — нервно шепчет Питер, собираясь с мыслями, — я был недалеко от дома. Просто шел по городу и думал о чем-то своем… потом я услышал крики. Я просто побежал. Побежал, — Питер снова напрягается всем телом, — я бы никогда не убежал, если бы знал, что так будет… Я не хотел, чтобы дядя Бен погиб… правда.       — Питер, Питер, — успокаивает его Артем, когда парень распахивает глаза и смотрит на психолога, — все в порядке. Ты не мог предвидеть того, что все произойдет именно так. Есть вещи, которые просто не зависят от нас, — продолжил Стрелецкий, принеся парню воды, — ты после смерти дяди Бена решил стать Человеком-Пауком? — уточнил он.       — Да, — Питер сделал пару глотков, — я просто решил, что если у меня есть такие способности, то я не могу их не использовать. Ведь есть много людей, которым я смогу помочь.       Артем коротко кивает. У него складывается нужная картинка. Он дает Питеру несколько минут на то, чтобы тот успокоился и смог продолжить разговор.       — Питер, то, что ты взял на себя такую ответственность, как сохранение спокойствия и безопасности жителей города — это очень похвально, но, к сожалению, за таким решением стоит еще одно чувство — чувство вины, — продолжал Артем, — ты пытался убедить себя в том, что можешь искупить свою вину перед дядей, если будешь геройствовать… но к сожалению, во время твоего геройства произошла гибель других значимых для тебя людей. Но твоей вины во всем этом нет.       — Но ведь… ведь если бы я не стал Человеком-Пауком, то мистер Старк и тетя Мэй… они были бы живы, — всхлипывает парень, — все из-за моего геройства.       — Это не так, Питер, — успокаивает его Артем, снисходительно улыбнувшись, — я тебе уже об этом говорил. Ты не магнит для неудач и не катализатор неприятностей, ты просто человек, который хотел сделать мир лучше… но ты не мог все предугадать и все рассчитать. Но сейчас, отказываясь от своих способностей, ты только усугубишь свое состояние. Я не говорю о том, что тебе нужно геройствовать и кого-то спасать, — продолжает Стрелецкий, — всегда можно найти некоторый компромисс, что-то среднее. Как ты думаешь?       Питер неуверенно пожимает плечами. Он понимает, что Артем прав, что ему нужна какая-то золотая середина. Пока что Питер не знал, как ее найти и достичь. Он смотрел на Артема взглядом побитой собаки, хотя на самом деле, когда Стрелецкий начинал сеанс, то Паркер готовился к тому, что будет намного хуже.       — Я не знаю, как это сделать, — признается Паркер, продолжая смотреть на Артема Александровича.       — Мы что-то придумаем, — обещает Стрелецкий, похлопав парня по плечу, — просто нужно немного времени. Как вариант, ты можешь ходить в спортзал, на пробежки, заниматься каким-то спортом, — перечисляет Артем, — главное, позволяй этому потенциалу хоть как-то реализовываться. Чтобы не погубить самого себя. Хорошо?       — Хорошо, — соглашается Питер.       — Ну вот и отлично, — улыбнулся Стрелецкий, — а теперь, пошли и поужинаем. Все эти сеансы так выматывают, — рассмеялся он, чтобы разрядить обстановку.