Я посадил дерево

ты такой же как все, с кем мне рядом не место      

      Катя проснулась от собственного крика. Пытаясь отдышаться, села на диване, сбросила одеяло и глянула на часы — семь утра. Нет бы спать после рабочей смены… Кошмары снились редко, чаще всего она просто спала без снов, стоило коснуться головой подушки. А тут снился Жданов, случайно ею спасенный президент компании «Зималетто». Молодой, нахальный и самодовольный. И если в реальности он заставлял ее нервничать, то сейчас напугал до ужаса.       Сначала Кате снилась работа, обычная смена — грохот музыки, шумные клиенты, горящие коктейли, фиолетово-зеленая подсветка в зале, приставания Янчика, коллеги-официанта. Высокий, атлетически сложенный, с красивым «породистым» лицом, карими глазами и черными вьющимися волосами он действительно привлекал женское внимание, но Катю он только раздражал. Потому что был непроходимым тупицей с интеллектом как у консервной банки. С работой своей Янчик справлялся, ничего не путал и не ронял, получал щедрые чаевые от клиенток, особенно от женщин постарше, но поговорить с ним было не о чем. А только лишь секс в подсобке Катю не интересовал.       Во сне Янчик так же зажал Катю в подсобке, между стеллажами, заставленными коробками с вином и стеной. Под юбку попытались пролезть его руки, которые внезапно сменились на другие, чужие и незнакомые. Туалетная вода тоже была не Янчика, Катя пыталась вывернуться, отстраниться, но незнакомец был настойчив. В темноте подсобки она не разглядела лица, но потом неожиданно кто-то включил свет и она увидела перед собой Андрея Жданова. Тот нахально улыбался ей, а ее воротило от запаха алкоголя.       — Иди сюда. Ну ты же хочешь? Хочешь, я знаю…       Она отвесила ему звонкую пощечину, кое-как выбралась из своей западни, побежала в зал, надеясь, что навязчивый гость не станет приставать на глазах у остальных. Андрей не отставал, хватал за руки, пытался остановить, что-то говорил — она не слышала из-за музыки.       Оказавшись на улице, Катя оглядела парковку — Коля должен был приехать и ждать ее. Но Зорькина нигде не было, Андрей выбежал за ней, разозленный и возбужденный тем, что она от него убегает — ему это явно нравилось, а она не знала, что делать. Перцовый баллончик остался в сумочке, а она — в раздевалке.       «Надо было ударить его бутылкой, были же под рукой…» — с опозданием подумала Катя. Непонятно как, но они с Андреем оказались в его машине, серебристом Порше, прямо возле ее подъезда.       — Хочешь, я покажу тебе, в чем ты виновата? — с неприятной ухмылкой поинтересовался Жданов. Катя, чувствуя, как по спине ползут мурашки, кивнула. Она выбралась наружу, обернулась, и почувствовала, как подгибаются коленки — та машина, в которой они только что ехали, будто врезалась в невидимый столб. Капот будто разделило надвое невидимой преградой. Андрей-водитель, распластавшийся на руле, истекал кровью, испещренное трещинами лобовое тоже забрызгало алым. Подушки безопасности почему-то не сработали. Катя растерянно оглянулась на Андрея-преследователя.       — Напился, потому что ты отказала. Решил покататься, не справился с управлением. Ты не простила его — и он умер. А ты осталась жить. Почему?       На этих словах, сказанных вкрадчивым тоном, Катя и проснулась. Ощущение липкого мерзкого страха никак не желало проходить.       «Идиотка. Жданов теперь еще и сниться будет, да? Много чести…» — отругав себя, Катя поняла, что заново не уснет и проще встать. Она нацепила очки, влезла в любимые уютные тапочки и пошлепала в душ. Горячий и обжигающий ледяной, он всегда помогал ей проснуться и собраться с мыслями. На этот раз пришлось постоять под душем подольше, но в конце концов она стряхнула с себя неприятные ощущения после сна. Что Янчик, что Андрей не вызывали у нее ничего, кроме неприятия. Яркий, привлекающий внимание фантик слишком резко контрастировал с начинкой из пустоты.       Приняв душ, Катя переоделась в домашнее, собрала диван, налила себе большую кружку кофе с молоком. Сегодня у нее был полноценный выходной, можно было никуда не торопиться. Из важных домашних дел в планах стояло только приготовление еды, стирка и небольшая уборка, все остальное время она планировала потратить на рефераты, чтение — никак не могла закончить начатый ранее роман, — и просто отдых.       Собравшись с мыслями, Катя занялась завтраком, предполагая, что заявится Колька. С учетом друга и его мамы, решила приготовить омлет — пышный, вкусный, как в детсадовской или школьной столовой.       Отправив форму с омлетом в духовку, взялась за мытье посуды. Звонок в дверь отвлек ровно на половине процесса. Катя, выключив воду, на ходу вытирая руки, направилась в коридор.       Ожидая увидеть Кольку распахнула дверь не глядя и с удивлением замерла. Перед ней стоял молодой человек в байкерской кожанке, со шлемом в руках и папкой подмышкой. Парень обаятельной ей улыбнулся.       — Екатерина Валерьевна?       — Да. А вы кто и что случилось?       — Фёдор Коротков, курьер компании «Зималетто».       Катя в ответ на это лишь кивнула. Не то что бы она была в восторге, но этот Фёдор показался ей вполне приятным человеком, в отличие от своего начальника.       — Прошу прощения за ранний визит, но меня просили передать вам вот это. И взамен забрать папку, которую вам отдал Андрей Павлович Жданов. Вы же ее не выбросили?       — А, да, — Катя взяла с тумбы папку, о которой и думать забыла. — А что вам велели передать?       — Простите, я не смотрел. Мое дело маленькое — привезти то, что требуется.       — Спасибо, Фёдор.       — И вам всего хорошего, — молодой человек ушел. Катя осталась стоять в прихожей с тонкой черной папкой в руках. Открывать ее не хотелось, но любопытство победило скептицизм и недоверие к Жданову. Вернувшись на кухню, Пушкарева присела на один из стульев, открыла папку.       Сначала она ничего не поняла в сухом канцелярском тексте, но когда дочитала до точки, сцепив зубы, ничего кроме злости на Андрея и его широкие жесты не было.       «Да как он может? Зачем это все? Хочет показать, какой он крутой? Хочет, срубит деревья, хочет, купит землю и кинет, как подачку бедной несчастной Кате, которую жизнь и так обидела?!» — папка проехалась по столу и упала с другой стороны на пол.       Катя, не ожидая от себя такого, разрыдалась. То ли подарок стал последней каплей, то ли она просто устала и слишком давно не плакала, привыкнув держать все чувства и эмоции в себе.       Она не понимала поступков Андрея. Неужели он и правда думал, что подаренная ей земля, на которой они высаживали деревья, как-то порадует ее? Поддержит или поможет? Как этот «подарок» отменит то, что саженцев больше нет, и никогда не будет? Или папины инфаркты? Или ее необходимость учиться и работать, жертвуя многим ради семьи?       Конечно, обвинять во всех своих бедах Жданова она не собиралась, но конкретно в вырубке деревьев прослеживалась его очевидная вина. Ей бы, на самом деле, хватило его искренних слов, о том, что он сожалеет, но по факту и они ничего бы не изменили. Его якобы раскаяние не сделало бы вину меньше, а последствия его решений — менее болезненными.       Если бы у нее был номер Андрея, она бы позвонила ему и спросила лично, за что ей такие подарки с утра пораньше, но номера у нее было. Решение позвонить Кольке и попросить прийти спонтанно заставило выйти из кухни.       Набрав номер, Катя прижала трубку плечом и стала по привычке накручивать провод на палец.       — Алло, — женский голос в трубке вызвал неконтролируемые слезы. Снова.       — Катюша? Что случилось? Что-то с Валерой? — перепуганная Ирина Петровна пыталась понять хоть что-то.       — Нет, все нормально, папа в санатории. Просто тут… Можно Колька ко мне придет?       — Ничего не случилось, точно?       — Точно, — кивнула Катя трубке и хлюпнула носом.       — Кать, мы сейчас придем.       Положив трубку, Катя почувствовала запах подгорающего омлета и побежала скорее его спасать. Успела как раз вовремя — сверху он приятно подрумянился и выглядел просто отлично.       Достав омлет, Катя автоматически поставила греться чайник и полезла за тарелками. Истерика, непонятная ей самой, закончилась. Во всяком случае, слезы больше не лились неконтролируемым потоком, просто текло из носа и дрожали руки. Подозревая, что выглядит просто кошмарно — вся в красных пятнах, с опухшими глазами и носом, Катя пошла открывать дверь Коле. Но на пороге стояли оба Зорькиных, встревоженных Катькиным поведением. Ирина Петровна поверх домашнего костюма просто накинула ветровку, Коля натянул свитер на пижаму, торопясь спасать подругу неизвестно от чего.       — Извините, что я такое устроила. Сама не ожидала.       — Так что случилось? Все живы?       — Если папа не узнает, то все будут живы и здоровы, — пожав плечами, Катя пропустила Зорькиных. Ирина Петровна прихватила с собой аптечку, но, глянув на Катю, оставила ее в прихожей рядом с ветровкой. — У меня омлет готов.       — Погоди с едой.       Усадив Катю на стул, Ирина Петровна заставила ее выпить какие-то таблетки, и только после этого поинтересовалась:       — Так о чем Валера не должен узнать?       — Катька спасла пьяного идиота после драки в баре. Хотела ему скорую, он отказался, привезли сюда, Катя оказала ему первую помощь и благополучно отправила домой. А он оказался тем бизнесменом, который их с дядь Валерой посадки вырубил. Ну, под магазин которого место готовили. Случайно в разговоре выяснилось, и я его узнал, когда он домой сваливал… — пробурчал Коля.       — Понятно. И что теперь произошло?       — Мне курьер привез вот это, я посуду мыла, думала, Колька пришел. А там парень с папкой от Жданова. Попросил поменять, изначально перепутал папки, мне отдал бизнес-план вместо документов, — Катя подняла с пола папку, Коля отобрал ее сам. Быстро пробежался глазами по тексту и отдал матери.       — А что за бизнес-план? Стоящий?       — Я наискосок глянула… Слишком много ошибок, Коль. Изначально неправильно заложен процент. Но я углубляться не стала, не мое это дело. Взялся за дело, пусть думает самостоятельно.       — Ух, а ты сурова. Нет бы помочь человеку… — на подначку друга Катя чуть улыбнулась. Ей и самой бы хотелось доработать план до идеала, но кто ее об этом просил? Никто. Поэтому она отдала документацию в том виде, в котором и получила.       Пока Ирина Петровна читала, Катя разложила омлет, сделала кофе, потом достала сыр и масло из холодильника, хлеб из хлебницы, и только после этого присела за стол. Теперь ей было стыдно за свой всплеск эмоций. Устроила доброе утро…       — Он идиот, что ли? Привык деньгами швыряться налево и направо… — выразил общее мнение Коля. — Кать, а больше он ничего не передал? Ни записки, ни на словах?       — Нет.       — Слушай, надо как-то достать его телефон и поговорить.       — Я не хочу с ним разговаривать. И так наговорила ему того, чего не стоило.              — Хочешь, я сам с ним поговорю?       — Не надо, Коль. Он слышит и видит только себя, свои желания. Я попросила оставить меня в покое, он пропустил это мимо ушей. Надеюсь, на этом действительно все.       — Кать, о документах лучше сказать Валере. Все-таки земельный участок — это серьезно. Мало ли какие потом возникнут вопросы, потом будешь врать?       Пушкарева, обхватив обеими ладонями чашку с горячим чаем, налитым между делом, пожала плечами. Она не думала об этом. Врать отцу не любила, но иногда приходилось, чтобы не расстраивать и не волновать лишний раз.       — Я не знаю, как он отреагирует. Конечно, полгода прошло…       — Надо подобрать момент и все-таки сказать. Я понимаю, ты переживаешь за его здоровье, но своим молчанием ты можешь сделать только хуже. Валера и так переживает, что не может полноценно работать, быть настоящим главой семьи, свалил на твои плечи свои обязанности… А тут еще и земельный участок.       Катя задумчиво кивнула. Наверное, Ирина Петровна права. Она расскажет, но не по телефону, а лично, и подберет правильные, нужные слова. До возвращения отца и санатория оставалось чуть больше недели, как раз будет время настроиться, подготовиться.       — К тому же, если ты надумаешь его продать, то дядь Валере точно нужно знать, откуда в семье деньги взялись.       — Ладно-ладно. Убедили.       — Можем есть? А то я голодный такой… — жалобно признался Коля.       Катя с улыбкой на него посмотрела и придвинула поближе тарелку со своей порцией — есть совершенно не хотелось, а Колька отлично справится и с ее порцией.       После завтрака Ирина Петровна обняла Катю, прижала к себе, что-то тихонько сказала. Катя в ответ чуть улыбнулась и кивнула.       — Ну все, молодежь, ведите себя хорошо. Я убежала, еще куча дел… Если что, звоните.       — Ага, — кивнул Коля, доедая бутерброд с сыром. — Мам, не маленькие же.       — Не маленькие, но натворить дел успеете.       Катя закрыла дверь, вернулась на кухню.       — Думаешь, я зря не помогла Андрею с бизнес-планом?       — Это как посмотреть, — Коля протер очки краешком свитера. — С одной стороны, ты не навязываешься, и это хорошо, потому что Жданов любой твой ответный шаг может принять за интерес к своей персоне. Но с другой… Он продолжает семейное дело, отец, так сказал, передал бразды правления. И если сыночка-корзиночка доиграется и потеряет компанию, то получится как-то нехорошо. Конечно, он взрослый человек и должен отдавать себе отчет в действиях, но тут, похоже, не тот случай.       — Предлагаешь спасти его корявый бизнес-план из душевного благородства?       — Это ты сама смотри, Катюх. Но я бы иначе поступил. Предложил вариант — ты ему бизнес-план отличный и рабочий, а он тебе помогает с работой. Пусть найдет хорошее место, а то что ты в этом притоне ночами пашешь.       — Коль, Жданов — президент модного дома, а не центр занятости.       — Я в курсе. Но у них вакантное место финдира. Чем тебе не должность?       — Коля! Ты подумай, как это будет выглядеть, — Катя укоризненно глянула на друга и щелкнула его по лбу. — Я даже диплом не получила. Какой из меня финдир?       — Отличный, Катюх. Понимаешь, Андрей твой…       — Он не мой! Еще раз скажешь такое — получишь!       — Так вот, наш общий Андрей — понимает только одну модель человеческих отношений: товарно-денежные. И в данном случае это не будет выглядеть подачкой или попыткой откупиться. Ты ему делаешь бизнес-план, а в ответ получаешь хорошую должность. А диплом — ну переведешься на заочку, даже переживать не стоит. Экстерном закончишь два курса и вперед, строить карьеру в крупной компании.       — Нет, Коль. Это не для меня. Я буду работать на эту богатую семейку, и каждый день помнить, что я — никто и звать меня никак, взяли сиротку и пригрели из жалости.       — Кать, ну какая жалость, если ты на деле им докажешь, чего стоишь?       — Коль, я не готова. Каждый день видеть Андрея и всех их…       — Подумай, Катюх. Это шанс. Тебя ж никто не заставляет там пахать всю жизнь, так, пару лет для строчки в резюме.       — Коль, давай отложим этот вопрос. Я пока не готова.       — Так Жданов свой косячный план уже реализовывает, потом все сложнее будет. Понимаешь?       — Понимаю.       — Слушай, а можно я за твой комп сяду?       — Ага. Я пока посуду помою, — Катя кивнула и занялась посудой. Ей было о чем подумать помимо злосчастных документов — она была благодарна другу за этот разговор, потому что удалось полностью переключиться.