Любое счастье когда-нибудь кончается...

Лицо госпожи накрыла шелковистая красная фата, платье было украшено драгоценными камнями, но её главным украшением был вовсе не наряд, а солнечная улыбка, сиявшая на её лице, а в глазах горели огоньки пламяни, предвкушавшие счастье и новой жизни, ведь так хотелось бы поскорее оказаться рядом с любимым, тем более, это огромная редкость, что ты - дочь либо сестра Османского султана, сможешь выйти замуж по любви, наперекор законам и правилам. - Какая ты красавица, Хюмашах. - не могла насмотреться на дочь Сафие, хотя не с особой радостью выдавала её замуж. Будущий супруг госпожи был не самым лучшим кандидатом, по её мнению, но ей ничего не оставалось, как смириться с выбором дочери, так как сын султан решил, что жених достоит его единственной сестры. На душе таилось чувство волнения, но с другой стороны, такое необычайное спокойствие, которого она не испытывала проктически никогда. Самые приятные оковы - это оковы брака, счастливого брака, особенно когда ты ждёшь этого события очень долго, с трепетом и надеждой на чудо. Хюмашах смотрелась в зеркало, но не видела так прежней светловолосой сестры султана, самой не верилось, что это она, казалось, будто это всё сон, который рано или поздно закончится и перенесёт её обратно в прежнюю жизнь... В первый брак, бремя которого на неё облачилось из-за амбиций безжалостной матери, что не пожалела родную дочь, отдав её на растерзание этому тирану. Лёгкие слезы пробились из-за печальных воспоминаний, Хюмашах подтерла их тканью рукавов своего платья, но следы от слез остались. Захотелось улыбаться, так широко, как только можно... Больше ни боли, ни страданий в жизни она не потерпит и не испытает. Все женщины собрались в покоях Валиде Султан, наложницы танцывали и веселились, а госпожи беседовали и наблюдали за происходящим. Мужская сторона находилась в покоях повелителя, а сам падишах отошёл поговорить со своим уже зятем, ведь всего пару минут назад состоялся обряд никаха. - Я вижу, как вы друг друга любите, Зульфикар. - обратился он к нему. - Береги госпожу. - повелитель положил руку ему на плечо, немного похлопал по нему и отошёл. За всем этим недовольно наблюдал старший сын султана - шехзаде Мурад, всё своё детство он провёл под наставлениями Зульфикара, этот союз его явно не радовал, он считал Пашу своим вторым отцом, другом, а если у него появится своя семья, тот про него позабудет. Мальчик с явным раздражением глядел на то, как остальные мужчины говорили между собой, а Зульфикар уже не обращал на него никакого внимания, чего он и боялся. Танцы, застолья длились весь вечер до глубокой, лунной ночи. Многие стали расходиться в покои, или уезжать в свои дворцы. Госпожа стояла перед зеркалом, смотрела на себя через тонкую вуаль, вдруг послышашись долгожданные шаги, девушки вышли из покоев, оставив её одну, а в них вошёл Зульфикар. - Хюмашах... - нежно сказал паша. Госпожа развернулась в его сторону, он медленно взял ткань за края и увидел её светлый лик. < Он смотрит на меня, а я на него. Что будет дальше? А если... Нет, он не будет таким, как Ибрагим, то чудовище, которое долгое время избивало меня. Я не знаю, это странное чувство, такое непонятное, я его никогда не испытывала...Но я знаю одно, что больше никогда на моём лице не появятся слезы и следы побоев. Он не допустит этого, не позволит, ведь только рядом с ним я смогла почувствовать себя защищённой. Не только защищённой, ещё нужной, самой нужной, такой желанной и счастливой, что сама не верю в это. > - Это начало нашего счастливого пути, Зульфикар... Ибо друг для друга мы больше не паша и госпожа, а муж и жена. - смотря в его голубые глаза, произнесла она. Он затронул рукой её лицо, они не долго продолжали рассматривать друг друга, ведь уже знали эти черты лиц наизусть. Их губы вновь соприкоснулись, будто без возможности насытиться друг другом никогда... Он прикоснулся к изящному наряду госпожи, встав перед ней на колено, он поцеловал её руку, тем самым доказав свою преданность Хюмашах. После, встав на одно с ней расстояние, Зульфикар начал аккуратно расстегивать пуговицы, а точнее драгоценные камни на её бордовом, словно кровь платье. Она чуть опустила голову назад, получав удовольствие от его действий. Паша резко взял её за самую уязвимую часть. Бёдра. Начал продолжительно водить по ним своими крепкими, воинственными руками, легко сжимая. Вроде бы, его движения были резкими и жёсткими, но он предельно контролировал себя и тяжесть своих движений, дабы не причинить ей ни капли боли. Каждое его прикосновение вроде-бы несло шлейф приятных ощущений, а вроде бы и ужасных воспоминаний. Но было одно отличие, рядом с ним, она чувствовала себя там, где и должна быть, чувствовала то, как и он нервничает, что его руки не могут дать свободу действиям, не неся за них ответственности, они были так напряжены... Но всё делали с таким трепетом... Ей хотелось бесконечно целовать руки любимого, чтобы этот момент не кончался. - Дай свободу желаниям, я доверяю тебе, дорогой. - вымолвила Хюмашах и эти слова заставили Зульфикара задуматься на мгновение, хотелось слышать "я доверяю тебе" всю жизнь и "дорогой", она впервые назвала его так, но единственные мысли, что вызвали у него эти слова: " Так скоро и уже дорогой". Он был поражён этой выходкой...Вскоре вся одежда и аксессуары госпожи были небрежно разбросаны на полу, он прикосался к её телу, начал нежно целовать шею и плечи. Далее, осторожно, он уложил её на постель в их брачной комнате, постепенно производив дорожку отражающих его трепетное отношение к ней и всю ласку, что скрывалась годами под видом безжалостного война поцелуев от губ до груди и обратно, а она постепенно таяла в его объятиях, которые так нетерпеливо ждала. Он убрал руку с её талии и потянулся к щеке султанши, как вдруг та закрыла глаза и сжалась в себе, не желая открывать глаз и вообще больше производить любые движения. Поняв её испуг, Зульфикар провёл рукой по её щеке и осторожно поцеловал в лоб, что заставило её расслабиться и открыть глаза, вновь убеждаясь: он никогда не причинит ей боль, ни-ког-да. Эти ласки и нежности продолжались очень долго, видев, что его госпоже хорошо, у него появлялся стимул для проявления любви, что сначала творила из него льва, а спустя года и маленького котёнка, что ложился на колени Хюмашах и ощущал то, как она гладит его волосы, что после её ласк, они стояли ёжиком, но вовсе не хотелось убирать его. Ночь была не такой долгой, как можно было представить, доносились учащенные стоны султанши, которые Зульфикар заглушал, страстно и требовательно целовав её губы. Хюмашах разбудил бегающий по её лицу солнечный зайчик, от которого она скрылась, оперевшись на стан супруга. Она проснулась на крепкой груди своего мужа, как видимо и заснула. Это была их первая ночь, проведëнная вместе, наедине... Зульфикар ещё спал и она не стала его тревожить. В покоях не было её одежды, заметно, что служанки что-то напутали, госпожа одела на себя халат, который предназначался для Зульфикара, а сама села рядом с ним на кровать, и с искренней улыбкой смотрела на него. Он проснулся и увидел перед собой красавицу жену, протянул руку и ласково погладил её лицо, они слились в полном страсти поцелуи. - Сегодня заседание дивана, мне нужно там быть. - немного грустно, но честно сказал Зульфикар. - Ты не видела... - не договорил он, как увидел халат на смеющейся жене. - Не принесли мою одежду, я прикажу и девушки принесут моё платье. - сказала госпожа. - А ты лежи, мой господин. Я прикажу накрыть на стол. - она так играла с ним в гляделки, то не отводя взгляда ни на секунду, а то не смотря на него минутами. - Уже господин значит. - усмехнулся он, ведь сама сестра султана только что поставила его выше себя. - Для меня - да. Я - твоя жена, а жена во всём должна слушать мужа, не перечить ему, и бесприкословно все его повеления в её сторону должны быть исполнены. - улыбнулась она на этих словах, наблюдая за тем, как ему уже начинает это ненравиться. - Я люблю Вас, моя госпожа. Заново будто влюбляюсь, наблюдая за Вами. - Это так нужно. - улыбнулась она и отвернулась, чтобы идти к слугам и отдавать приказы уже не только как дочь султана, а как жена Великого визиря Османской империи. В главном дворце до сих пор шли празднования, бедняки были накормлены и одеты, а на улицах столицы раздавали угощения в честь свадьбы сестры падишаха. Пашам разослали вести, что в обед повелитель собирает совет дивана, приглашены были все паши, беи и аги. А глашатый кричал "Дорогу, Султан Искендер Хан Хазретлери...", все выстроились в ряд и сделали низкий поклон. - Мой великий визирь с утра уже на ногах. - улыбчиво произнёс падишах, думав, что паша целый день проведёт с супругой, и не явится на заседание дивана, ведь ему одному не было прислано приглашение. - Как я могу оставить вас одного, повелитель. - последовал неловкий ответ. Искендер должен был объявить о своём важном решении, весной они направятся в военный поход и завоюют, то, что им пренадлежит по законному праву. - Зульфикар Паша, ты направишься вместе со своим войском с западной стороны Римских земель. - указал повелитель. - Насух Паша, а ты пойдёшь с севера, там будет легче подойти к крепости. - государственные чиновники ещё долго обсуждали подробности похода. Во дворец Хюмашах Султан прибыла Кëсем - жена повелителя, и мать его шехзаде, к тому же хорошая подруга госпожи. Много лет они поддерживают дружеские отношения, к тому же такого титула, что сейчас имеет, Кëсем достигла именно по инициативе Хюмашах, она хотела преподнести брату достойный подарок в день его восхождения на престол, подарив ему молодую гречанку Махпейкер Кëсем. - Здравствуй, Кëсем. - обрадовалась госпожа. - Проходи, присаживайся. - пригласила она её, просто махнув рукой в сторону. Девушка прошла и села напротив госпожи. - Я вижу, у вас всё хорошо - с улыбкой спросила Кëсем, но немного задумавшись, на её лице появилось сомнение в цели своего приезда. - Ты права, я счастлива. - ответила ей Хюмашах. - Не хочу портить тебе настроение, но повелитель весной уходит в поход. - известила она. - В какой ещё поход?... - взволнованно заинтересовалась госпожа. - Хюмашах. - взяла её за руку Кëсем - Зульфикар придёт и расскажет все новости, может его даже не возьмут в поход! - эти слова успокоили госпожу, они сели рядом и продолжили беседовать, но уже на более спокойные темы. После заседания паша сразу вернулся в свой дворец. Госпожа с нетерпением ждала его, и когда он зашёл в покои, она сразу подошла и крепко обняла любимого. - Я не отпущу тебя в поход. - тихо прошептала она ему на ухо, а после поспешно поцеловала в щеку. - Моя госпожа... - ласково сказал он и сжал её руки в своих. - Я обязан идти в поход и очень рад, что наш великий падишах доверяет мне. - он поднёс её руку к своим губам и нежно поцеловал. В это время Сафие заседала в своём вакфе. - Наш сын-повелитель издал указ о походе. - заявила госпожа улемам. - Да, госпожа, совсем скоро падишах покидает столицу, и кажется я знаю, зачем вы позвали нас. - заявил кадий Стамбула. - Верно, мой сын давно не слушает меня, а значит, что пришло время смены правительства. - гордо подняв голову сказала Сафие, оповестив всех своих сторонников, она встала с трона, её бархатистое платье так и раскинулось в строны, чиновники склонили головы, видев лишь уходящую тень на властном престоле.