Мы Умрём Этой Ночью

      _____

      С самого начала Тэхён знал, что это плохая идея. Чертовски плохая, но жаль не понимал ещё насколько. Знал бы об этом, то никогда бы не согласился, не позволил бы случиться страшному. Но предугадывать будущее наперёд не в наших силах.       — Ты чего сидишь в темноте, Тэ? – голос брата раздаётся совсем рядом, из-за чего Тэхён невольно вздрагивает.       — Не шуми. Иди сюда.       Потянув Кёнсу на себя, Тэхён усаживает его рядом с собой на диван, продолжая смотреть в окно, за которым видны ворота.       — И что ты там высматриваешь?       Переведя взгляд на брата, парень тянет кривую улыбку, не зная как сообщить о произошедшем.       — Жду когда мама вернётся.       — Чего?! – громче положенного произносит Кёнсу. – Нам же нельзя покидать территорию особняка!       — Тихо ты, – дёрнув старшего за руку, Тэхён пытается его угомонить.       Именно в этот момент главные ворота разъезжаются в стороны и машина влетает слишком резво, теряя управление. Парни соскакивают на ноги, когда автомобиль врезается в бетонный забор с громким звуком.       Не понимая ничего, Тэхён несётся на выход с быстро бьющимся сердцем. Собственное дыхание шумит в ушах, отрезая от внешнего мира. Подлетая к машине, Ким первым делом открывает водительскую дверь с осыпавшимся стеклом, помогая матери выбраться наружу. Женщину шатает и, та еле держится на ногах, хватается за сына, как за спасение; смотрит испуганными глазами, полными миллионом вопросов.       — Тэхён, – тихо шепчет Джиа, – я нашла её…       Женщина замолкает, переводя взгляд за спину сына. К ним уверенным шагом направляется Намгиль, среагировавший на шум, и отталкивает с дороги Кёнсу.       — Мама, ты ранена? – спрашивает взволнованно Тэхён, замечая кровь на одежде, правый бок которой полностью пропитан, расползаясь всё больше. – Что там произошло?       — Не верь… – договорить она не успевает.       — Тэхён, отойди от матери.       Холод, с которым отец отдаёт приказ пугает не на шутку. Быстро оборачивается назад, встречая уверенный взгляд отца. В опущенной руке Намгиль сжимает пистолет. Испуганный брат стоит позади и совсем не понимает что последует дальше.       — Что ты собираешься делать? - вопреки страху, спрашивает молодой человек.       — Решить проблему. Отойди от неё.       Ким Намгиль снимает предохранитель и взводит ствол, направляя его на жену. Широко открыв глаза от шока, Тэхён давится воздухом, не веря тому, что собирается сделать отец.       — Какую проблему?       Во взгляде отца появляется неодобрение: его раздражают вопросы. Он никогда на них не отвечал, так с чего мальчишка решил, что и теперь получит ответ?       — Отойди, Тэхён. Немедленно.       — Отец, – испуганно зовёт Кёнсу, пытаясь образумить того, пока никто не пострадал.       Нервно дёрнув головой, генерал отмахивается от шёпота сына позади себя. Как же неудачно сложились обстоятельства, что приходится принимать кардинальные меры.       — Что ты хочешь сделать? – не унимается Тэхён, который чувствует дрожь в теле матери.       Кидает взгляд на Джиа, пытаясь понять, что она хотела ему сказать, но замечает, как отец двигается к ним ближе. Поворачивается к опасности лицом, чувствуя явную угрозу от близкого человека, и закрывает собой женщину. Что бы не последовало дальше, он не хочет дать отцу возможность ей навредить.       — Ты забываешься, Тэхён.       Он никогда не кричит, не выходит из себя. Образец самоконтроля и хладнокровия. И это во много раз страшнее, чем любой всплеск эмоций, потому что генерал всегда собран, всегда контролирует ситуацию. Всегда. А значит и оплошности совершить не может.       — Ей нужна помощь! Она ранена, неужели ты не видишь? – спрашивает парень, умоляя того прийти в благоразумное состояние.       Расстояния почти не остаётся, когда генерал подходит вплотную. И что делать дальше Ким просто не знает. Как поступить? Как избежать трагедии? Что он должен сделать теперь?       — Ей уже ничто не поможет.       Схватив сына на плечо, Намгиль толкает того в сторону, больше не церемонясь. Поднимает руку, направляя пистолет на жену, но Тэхён в тот же момент кидается обратно и обнимает маму, закрывая собой в кокон. Страх сковывает внутренности, понимая, что он может умереть. Но имеет ли это значение, когда он вот-вот лишится намного большего?       — Я люблю тебя, милый, - быстро шепчет женщина, касаясь кончиками пальцев холодной щеки молодого человека.       Дальше всё происходит слишком быстро: Джиа двигается и, разворачиваясь с Тэхёном, меняется с ним местами. И только стоит ей замереть, как звучит оглушительный звук выстрела. Генерал рассчитал момент и траекторию пули, чтобы не задеть сына, но лишить собственную жену жизни и слова.       — Нет, нет, нет, нет, нет...       Тихий шёпот срывается с губ Кима, когда он чувствует, как вздрагивает в его руках тело, а глаза, смотрящие с любовью и нежностью, теряя свою живость и осознанность, тускнеют. Жизнь медленно утекает, когда парень всеми силами сжимает маму, полагая, что если удержит возле себя, то смерть её не заберёт.       — Не верь...       Договорить она не успевает. Оставляет сына смотреть, как рушится мир. Она не смогла предостеречь, не смогла уберечь.       Чувствуя что больше нет жизни в его руках, Тэхён оседает на землю, продолжая крепко прижимать к себе родного человека. Если отпустит, то сойдёт с ума. Смотрит в стеклянные глаза и не понимает: почему?       Рядом падает на колени Кёнсу, хватаясь дрожащими руками за брата, боясь прикоснуться к матери и лишиться души.       — Она… Она?       Поднимая глаза вверх, Тэхён встречается взглядом с отцом, не находя в лице того ни капли сожаления.       — Зачем ты убил её?       Вопрос без ответа, как и всегда. И это раздражает жутко. Намгиль, сам того не подозревая, собственными руками только что создал себе врага.       Крик вырывается из горла, раздирая изнутри, но не стихает, когда боль захватывает каждый орган, пропитывая ядом горечи и ненависти. Мечтает убить собственными руками. Задушить, чтобы капилляры в ненавистных глазах полопались, а лицо багровело от прилива крови и недостатка кислорода, раскрывая и закрывая рот, как рыба выброшенная на сушу.       Убить. Убить. Убить.       Рукам что-то мешает, не даёт дотянуться до генерала, которого хочется расщепить на атомы, разорвать, но Тэхён не может его достать. Кричит сильнее, выплёскивая всю свою ярость и показывая ненависть. Он должен его убить! Сознание мутнеет и покрывается дымкой. Голова пульсирует, как после грубого удара, что вышибает из лёгких воздух.       — Проснись же! – знакомый голос проникает в голову, вырывая вновь из кошмара.       Медленно открывая глаза, Ким стонет от пульсации в затылке. Осматривает свою комнату и понимает, что постель перевёрнута, а сами они оказались на полу. Не осознаёт, как такое произошло. Впервые он так долго не мог проснуться.       — Почему мы?… Ох, – вновь стонет, ощущая, как голова раскалывается.       — Ты боролся во сне. Я не мог привести тебя в чувство, – восстанавливая дыхание, отвечает Мин. – Мы упали с кровати.       Прикрывая глаза в облегчении, Тэхён протяжно выдыхает, пытаясь выровнять собственное дыхание. Он в настоящем, не в том дне. Далеко. Это было давно. Он в безопасности.       Руки безвольно падают на пол, больше не сдерживаемые сержантом, а в груди давит невыносимо, припечатывая к полу, как бетонной плитой. Дышит с перебоями, отсчитывая свои вздохи. Он должен найти опору, успокоиться. Но мысли, как дикая стая гиен шепчут и шепчут, мечтая впиться клыками в его сознание и разорвать.       — Кто?       Делая более глубокий вздох, Ким приказывает себе открыть глаза и утонуть в безразличии. Вот что его бесит в Юнги: он похож на генерала. Выдрессированная тварь. Хладнокровная, безэмоциональная, всегда собранная. Опасная.       — Джиа.       Медленно втягивая в себя кислород, Юнги пытается придумать как вывести парня из состояния апатии и не позволить довести себя ещё больше. Иногда это раздражает сильно. Сколько раз уже всё это повторялось? Кажется миллионы. Тэхён очень стойкий и сильный человек, выносливый. Он может убивать без жалости: теперь это его не пугает. Но почему же до сих пор не возьмёт контроль над своим сознанием? Постоянные кошмары высасывают из него энергию - это видно невооружённым взглядом. Мин делает всё зависящее от него, чтобы парень был в безопасности. Единственное на что не способен - это залезть в голову.       В последнее время кошмары участились и что на это повлияло неизвестно. Каждый раз слушая истошные крики, Мину хочется кричать самому. Это просто невыносимо слушать. И прекратить их возможно, только если разбудить парня. Может ли Ким сам проснуться в такие моменты? Нет. Юнги даже проверял и в итоге не выдержал, вырывая парня из кошмара. Тогда впервые кричала собственная совесть, потому что Тэхён в тот раз сорвал голос и пару дней ходил охрипшим.       Смотрят в глаза друг друга, замирая так на долгие секунды. Мин не знает, что должен говорить в такие моменты, а Тэхён старается не поддаться ненависти, перенесённой из сна, и неожиданного осознания схожей черты характера.       — Я проснулся, – произносит ломано парень, спихивая с себя сержанта.       Садится на пол, опираясь спиной о постель, и прикрывает глаза. Никаких моральных сил нет, чтобы начать новый день, который ничем не будет отличаться от сотни предыдущих. Он очнулся от кошмара из прошлого, но от реального никуда не деться.       — Обед готов. Я пойду накрою.       Поднимаясь на ноги, Юнги направляется к двери, но тихий голос позади заставляет его раздражённо выдохнуть.       — Я не буду есть.       — Тэхён, – предостережение звучит в голосе.       Не реагируя на мужчину, Ким так же поднимается на ноги и первым покидает спальню. Ему нужно как-то снять с себя желание врезать Мину.

_____

      Пот струится по лицу, стекает между лопаток, когда парень перестаёт выплёскивать свою агрессию на боксёрской груше. Придерживает подвешенный груз руками, упираясь лбом, и медленно выдыхает. Пульс зашкаливает, тело ноет от редких интенсивных нагрузок, но голова немного проясняется. Ещё один кошмар побеждён до следующего раза.       Схватив полотенце, Тэхён вытирает лицо и шею. Направляется к лестнице, чтобы подняться из подвального помещения, которое обустроено как спортивный зал. В доме привычная тишина, из-за чего в ушах порой звенит. И кажется, только Ким является постоянным источником шума.       Проходя гостиную, парень замирает с полотенцем в руках. Взору открывается довольно необычная картина: Мин стоит спиной, внимательно смотря в окно, когда в привычной манере складывает руки на груди в напряжении; на журнальном столике, напротив дивана, стоит бутылка виски и один стакан.       — Я не знаю, когда нам доставят медикаменты, – фраза Юнги звучит как оправдание.       Совершенно не понимая к чему эта фраза, Ким закидывает полотенце на плечо, убирая руки в карманы спортивок.       — Ты же не пьёшь, – каждая фраза от парня, как упрёк.       — Это для тебя.       Широко открыв глаза от неожиданного ответа, Тэхён делает пару шагов в комнату. Ему же не послышалось? В прошлые разы было крайне затруднительно выпросить и пару глотков алкоголя, а тут целая бутылка.       — Где подвох?       Мужчина наконец оборачивается внимательно осматривая парня с головы до ног. Не трудно догадаться чем тот занимался. Мокрые взлохмаченные волосы, раскрасневшееся лицо, капли пота на ключице, которые стекают и прячутся в майке, совершенно ничего не скрывающей. Он чертовски соблазнительный и сам не понимает насколько. Жаль только, что внешняя красота не идёт в комплекте с внутренней.       — Нет никого подвоха.       Приподняв бровь в немом вопросе, Ким смотрит на лицо сержанта, испытывая новую волну злости. Он даже не может быть немного мягче, когда хочет проявить заботу. Хотя, заботу ли? От состояния Тэхёна зависит его жизнь. Так что же это тогда?       — Не беси меня, Мин, – низко произносит парень, натыкаясь на холодные, как лезвие, глаза.       Дёрнув губой совсем немного, Юнги опускает руки и двигается прямо к парню. Угрожающе, пугающе. Только Кима это нисколько не пугает. Настораживает, да.       — Не хочешь? Так я уберу всё.       Замирает напротив и сверлит недовольным взглядом. Он никогда не бывает довольным. Никогда им. Тишина повисает на несколько долгих секунд, в течение которых никто не хочет перестать убивать другого взглядом. И стоит Мину развернуться спиной и потянуться за бутылкой, как слышно резкое:       — Стоять.       Тэхён обходит замершего парня и садится на диван, потянувшись к алкоголю. Открывает пробку и тут же наполняет стакан наполовину. Поднимает свой взгляд и усмехается с хмурого лица Мина. О, да. Юнги в бешенстве.       — Даже в душ не пойдешь?       — Неа, – легко отвечает парень и приподнимает стакан, посылая воздушный тост.       — Ты издеваешься?       — Боюсь пока я буду мыться, то ты передумаешь.       Выдыхая сквозь сжатые зубы, Юнги передёргивает плечами и садится в кресло напротив. Сверлит того грозным взглядом, под которым парень выпивает виски залпом. Снисхождение с этим парнем никогда не срабатывало. Стоило Мину только пойти на уступки, как в последующие минуты он начинал об этом жалеть. Кажется, цель нынешнего существования Тэхёна состоит в том, чтобы бесить лишь сильнее.       — Ты даже не ел сегодня. Теперь собираешься напиться?       — Папочка сам дал добро на это. Кто я чтобы отказаться?       — Прекрати.       Улыбаясь недовольному мужчине, Ким вновь наполняет стакан. Он знает, как Мин ненавидит, когда получает провокационные обращения. Особенно от сына генерала, что служит определённым напоминанием их физической близости.       — Я только начал.       Внимательно следя за тем, как молодой человек облизывает губы перед тем как вновь сделать глоток, Юнги отводит взгляд. Порой мальчишка ведёт себя отвратительно. И это жутко раздражает. Он буквально всё доводит до крайностей.       — Тэхён, тебе нужно в душ.       — Зачем?       — Глупый вопрос.       — Мы ждём гостей?       Непонимание появляется на лице сержанта, но зато широкая улыбка появляется на губах Кима. Как просто бывает порой его запутать.       — Ох, ну не будь таким, Мин, – покачав головой, Тэхён делает новый обжигающий глоток. – Полчаса ничего не изменит. Красоваться мне не перед кем.       Мин же считает что парень красуется именно в этот момент, но молчит. Если он это скажет, то откроет дорогу в ад. Тэхён не сможет оставить эту брошенную фразу в стороне.       — Почему ты такой?       Встречая серьёзные глаза, Юнги сканирует состояние парня. Он недостаточно пьян для бессвязных мыслей, но достаточно, когда слова опережают мозг. Три неполных стакана ускоряют этот эффект опьянения, когда такое происходит раз в месяц.       — Какой?       — Холодный, – тыкает пальцем парень в сторону сержанта, а потом отводит взгляд. – Сдержанный, – делает паузу вновь. – Безразличный.       Мин не видит в этом какой-то проблемы. Он должен быть таким. Он всегда был таким. И только после встречи с Кимом начал слышать это чаще, словно, его обвиняли. Вот только в чём?       — Я всегда собранный.       Смешок вырывается из Тэхёна, который не ожидал другого ответа. Что ещё можно услышать от выдрессированного солдата?       — Подчиняешься чужим приказам, чужим словам. Верный пёс. Безвольный. Это значит быть собранным?       В тишине отчетливо слышно, как скрипят зубы Юнги. Или так кажется только Тэхёну? Он желает хоть какой-нибудь реакции от мужчины, но ничего кроме недовольства не получает. Отец тоже всегда был им недоволен, всегда и всем. Это задевало сильно, ранило. Пока генерал не начал отнимать его близких людей. Простая обида переросла в дикую ненависть. И смотреть, как Мин всегда держит себя в руках было невыносимо. Это напоминало об отце.       — Я на службе.       — И тебя совсем не задевают мои слова?       — Тэхён, – вздыхая, Юнги качает головой, - на эмоциях ты всегда выдаёшь какую-нибудь грязь.       Не моргая, парень смотрит на сержанта и пытается переварить услышанное. Грязь. Вот чем считает Мин его эмоции. Задевает ли это? Нет. Но что-то неприятное всё равно оседает на сердце.       — Почему ты тогда меня слушаешь? Зачем сидишь в одной комнате?       — Я должен следить за...       — О, да заткнись, – не выдерживает молодой человек.       Наливает ещё пол стакана, моментально выпивая. И возможно, пить голодным была и правда плохая идея, когда чувствует что уже не лезет. Но теперь, от вредности на слова Мина, хочет напиться.       — Ты сам предложил, я не просил.       — Тебе нужно было расслабиться, – спокойно говорит Юнги, наблюдая за парнем, который перестаёт себя контролировать.       — С тобой невозможно расслабиться, сержант.       — Потому что я не Чимин?       Застывая от услышанного, Тэхён перестаёт дышать. Пальцы с силой сжимают стеклянный стакан, что кончики белеют. Паршиво и низко. Юнги всегда задевает самые болезненные струны души словами, когда Ким же не может просто добиться от того эмоций.       — Хочешь поговорить об этом? – ледяным голосом уточняет молодой человек.       Потемневшие глаза мечут отравленные стрелы, которые спокойно отскакивают от Мина. Непробиваемый.       — О том, что он давно мёртв?       — Ты этого не знаешь.       — Уверен в этом.       — Нет.       — Тэхён, ты должен уже это принять...       Фраза обрывается на середине, когда пустой стакан летит в Мина. Мужчина успевает только поднять руку, по которой и прилетает посуда. Боль простреливает в кисти, а вот взгляд начинает полыхать. И да, Юнги всегда сдержан и собран, но не рядом с этой ходячей бомбой. Только Ким умеет выбесить настолько, что шею свернуть хочется.       — Что? – спокойно спрашивает Тэхён, делая глоток прямо из бутылки.       — Ты переходишь границы. И пить тебе достаточно.       Подрываясь вперёд, Юнги хватается за горлышко бутылки, но и парень не сдаётся. Два раздражённых взгляда встречаются друг с другом. Один сосредоточен, чтобы добиться своей цели, другой – тянет улыбку, продолжая выводить из себя.       — И что ты сделаешь, Мин?       Вопрос, как последняя ниточка благоразумия, которая натягивается сильнее, что почти рвётся. Тэхён говорит это только лишь потому, что знает – ему ничего не будет. И только это осознание толкает Мина на то, чего он бы никогда не сделал.       — Я предупреждал.       Выдёргивает с силой из рук того бутылку, откидывая в сторону, из-за чего капли алкоголя летят на них обоих. Возмущённый вздох слышно от парня, который ещё не знает, чего ожидать дальше. Юнги рывком встаёт на ноги и хватает Кима за руку, насильно потянув за собой из комнаты. Не успевая понять что же произошло, Тэхён спотыкается о свои ноги, но это не останавливает сержанта. И только когда они оказываются в ванной комнате, тогда парень приходит в себя.       — И? – не понимает Ким, что от него хотят. – Что дальше, Мин? – смотрит на застывшего мужчину, который слишком быстро растерял свой запал. – Кажется, на этом всё?       Издевательский смешок касается слуха мужчины, у которого желваки начинают играть на лице. И сам не до конца понимает, что его так злит, но однозначно парня нужно поставить на место.       — Нет, не всё.       Голос такой ледяной, что Ким невольно покрывается мурашками. В сознании мелькает мысль, что, возможно, он переборщил, но она испаряется так же быстро, как и появилась. Грубая хватка дёргает парня за руку и Мин силком заталкивает того в душевую кабину.       Глаза Тэхёна широко распахиваются, когда он понимает, что собирается сделать сержант, но теряется вновь, стоит Юнги зайти в тесное пространство и закрыть за собой дверь.       — Ты настолько хотел чтобы я принял душ? – издёвка в каждой произнесённой букве сквозит отчётливо.       — Замолчи, Тэхён.       И больше не даёт парню выпускать изо рта отравляющие и грязные слова, припечатывая того к стеклу своим телом и впиваясь в губы. Напирает всем своим желанием заткнуть мальчишку, не позволяя больше ничего не говорить без надобности. Опускает руки на бока Кима и стискивает сильнее, давая понять в каком сейчас находится бешенстве.       Не ожидавший такого исхода, Тэхён пытается оттолкнуть от себя мужчину в немного истеричной манере. Машет руками, тянет за футболку, царапает. Ничего не срабатывает и даже не отвлекает того от своих действий. Сил сопротивляться уже не остаётся, когда рука соскальзывает в сторону и задевает кран, включая ледяную воду. Только тогда получается получить глоток воздуха. Тэхён охает от холода и одновременно стонет от саднящих ноющих губ.       — Какого чёрта?.. – тихий шёпот и сбитое дыхание мешают парню говорить и мыслить связно.       — Ты провоцируешь меня.       Ловя взгляд пьяных глаз, Юнги смотрит неотрывно, намереваясь в любую секунду заткнуть того, если потребуется. Холодная вода водопадом падает на них из душевой лейки, что парень в руках начинает дрожать. Мину же привычна такая температура за многолетнюю практику. Но неясно: действительно ли Ким дрожит от холода? Или это уже нечто другое? И стоит молодому человеку только сменить свои мысли в направление продолжения своей провокации, как сержант тут же хватается за майку и стягивает её с Кима. Разворачивает к себе спиной, грубо припечатывая к стеклу, тот и опомниться не успевает. Несколько быстрых движений и руки Тэхёна связаны за спиной собственной одеждой. Попытка пошевелить руками моментально проваливается, а дыхание сбивается в чертям, когда тело трясёт уже не только от ледяной воды.       — Не захотел расслабиться алкоголем, тогда сделаем это по другому.       Губы шепчут прямо в ухо, создавая убийственный контраст горячим дыханием.       — Мин, ты...       И снова не даёт высказать свои мысли, поворачивая лицо Тэхёна к себе и впиваясь в сжирающем поцелуе. Не позволяет отстраниться и даже дышать, запрещая мозговую деятельность.       Голова идёт кругом у парня, который больше не может сопротивляться. И стоит только ответить этим пробивным губам, как тут же ощущает уверенные движения, которыми с него стягивают спортивки вместе с бельём.       Не теряя времени, Юнги сразу же прикасается к анусу парня, проталкивая два пальца внутрь. Преграды не ощущается, хотя он итак это знал, но должен был проверить. Они, конечно, трахаются не каждый день, но вполне регулярно и время на растяжку практически не требуется никогда. За последний год это стало, пожалуй, самым лучшим бонусом в их взаимоотношениях. Меньше времени, больше удовольствия. А Мину приносило огромное удовольствие видеть, как генеральский сынок с отвратительным характером стонет под ним.       Отрываясь от распухших губ, сержант стягивает с себя вещи вниз и тут же хватает свой член, приставляя к дырочке Кима, откуда вытаскивает пальцы. Головка моментально проскальзывает, вырывая из молодого человека хриплый стон. Не церемонясь, Мин входит до конца, начиная агрессивно двигаться. Поднимает руку и сжимает её на шее Тэхёна, контролируя возможность говорить или молчать.       Прошипев от того, как тело сильнее припечатывает к стеклу, Ким думает о том, что вылетит нахрен из кабинки вместе с осколками. Руки неприятно ноют, крепко перетянутые майкой и зажатые между телами. И будь он более собран или трезв, то, возможно, оставил бы мужчину неудовлетворенным, но не может. Точнее сказать не хочет. Эта наглая агрессия, скрытая ото всех, заводит сильнее. Уверенность и власть действий сносит крышу, отправляя считать звёзды во всём долбанном космосе. И даже сравнение с космосом не может передать весь спектр этих крышесносных ощущений. Только в такие моменты Мин скидывает с себя маску «верного пса», отдаваясь развратным эмоциям. И это тоже злит неимоверно, наравне с диким желанием. Ким знает, что если действительно нужно, то Мин сможет его прогнуть под себя, но тот слишком выдрессирован. И эта скрытая черта пугает и вызывает трепет только в данный момент. В остальное время он так напоминает...       — Стоит чаще выбивать из тебя мысли таким способом.       Низкий тембр проходится в теле новой волной мурашек и выходит громким стоном, задевая внутри простату. Тело ломит от неудобной позы, когда подступающий оргазм растекается во всём теле. И становится плевать на все обстоятельства.       Продолжая двигаться неимоверно быстро, с каждым движением раздражение стихает в Мине, получая долгожданную тишину и разрядку. Чувствует, как напрягается парень, готовый кончить и вновь впивается в приоткрытые губы, манящие после требовательных поцелуев. Тянет губы, толкается языком, упиваясь ответной реакцией. Будь его воля, то трахал бы этого парня день и ночь, лишь бы Ким продолжал молчать.       — Юнги... – еле может произнести Тэхён, шею которого продолжают сдавливать.       Воздух проходит клочками, кадык непроизвольно начинает чаще дёргаться, пытаясь сглотнуть накопившуюся слюну. Именно это действие доводит Юнги до края, когда чувствует каждое движение под ладонью. Кончая в парня, Мин протяжно стонет, чем оглушает Тэхёна свои хриплым голосом. Голос, который всегда спасал и вытаскивал из кошмаров. Голос, который выводил из любой тьмы и любого ужаса. Голос, от которого накрывает оргазмом.       Вода продолжает стекать на мужчин, но стёкла в кабинке всё равно запотели, не выдерживая натиска двух горячих тел. Эйфория медленно сходит на нет, когда тело Кима начинает подрагивать. Понимая, что парень может заболеть, Мин выходит из растраханного ануса и прибавляет воду потеплее. Помогает вымыть дырочку и член Кима от спермы: его об этом не просили, но он знает, что если сейчас развяжет Тэхёну руки, то просто словит по лицу за такое предложение. Сделав задуманное, Юнги распутывает майку на руках и сразу же получает ощутимый толчок локтем в солнечное сплетение. И только когда Тэхён поворачивается лицом, понимает: он был прав. Не говоря ни слова молодой человек вылетает из душевой кабинки, громко хлопая дверью, что дрожит стекло.       Упираясь лбом в стенку, Юнги тяжело вздыхает и спрашивает сам себя:       — Что я делаю?