Tu es mon salut (Ты моё спасение)

Как и каждое обычное, сегодняшнее утро Минхо начинается с рутины: умыться, сходить с душ, переодеться и позавтракать. Заканчивается очередная учебная неделя, сегодня четверг. Это не может не радовать, конечно, но больше радует то, что Минхо снова поедет кататься на байке с Ёнбоком, чем занимается уже на протяжении трёх недель после школы. В первые дни было неловко, особенно омеге, ведь альфа частенько отпускал – и иногда продолжает отпускать, – тупые или пошлые шуточки, а от его касаний и объятий хотелось и хочется стать водопадом и утечь далеко. Наверное, Минхо сходит с ума или просто влюблен. Потянувшись, Минхо выходит из комнаты, в которой продолжает жить до сих пор после окончания течки, идёт в ванную комнату, на выходе встречается с главой семейства Хан, обменивается любезностями и всё же уходит в душ, желая смыть с себя сонливость. Сегодня, как обещал учитель математики, будет контрольная работа по алгебре. Минхо вздыхает. У него совсем нет желания решать всякие там уравнения, функции и примеры, хотя в общем-то он в них шарит, но просто на улице и без того пасмурно, а настроения нет. Покончив с водными процедурами, Минхо выходит из ванной комнаты, уже облаченный в школьную форму, и заглядывает в комнату Джисона, который одним глазом всё ещё пребывая в неге сна, пытается одеться. Это выглядит забавно. Омега не может сдержаться от смешка и проходит в комнату, подходит к кровати, треплет Джисона по волосам, возвращая его в этот мир. — Доброе утро, котёнок, — зевает Хан, подставляясь под ласковые поглаживания Ли, и потирает глаза, вспоминая, что надо бы одеться, а не сидеть, засунув ногу в одну штанину. Минхо вторит ему, после приговаривая, что они опоздаю, и подаёт альфе его рубашку и толстовку, чтобы тот поскорее оделся. Вскоре парни спешат на кухню, поняв, что времени у них не так много до выхода, и принимаются завтракать вместе с остальными членами семьи. Где-то рядышком крутится Ббама, питомец семьи, радостно виляет хвостиком и изредка лает, будто радуется тому, что скоро останется один на один с госпожой Хан, у которой сегодня выходной, но она всё равно встала рано, чтобы собрать своих мужчин и отправить на работу и в школу. Минхо улыбается, поглаживая собаку по голове, и продолжает завтракать, чтобы ни в коем случае не опоздать на урок. Повисает молчание, все наслаждаются завтраком в виде чая, кофе и бутербродов с сыром, Джисон канючит, практически засыпая за столом, но резко просыпается, стоит Минхо пихнуть его под ребра слегка, чтобы растолкать. Альфа недовольно фырчит на него, чем вызывает смех за столом и будто бы оскорбленно смотрит на членов своей семьи. Ну что за наглость? — Так, я думаю, нам уже пора идти, — Минхо смотрит на часы, удивляясь тому, как быстро пролетело время, и поднимается из-за стола, уносит кружку в раковину, моет её и, покончив с этим, оборачивается к Джисону, который наконец-то окончательно просыпается. Под пристальным взглядом главы семейства Хан Минхо покидает кухню, чтобы собраться до конца и взять портфель с учебниками, скоро и Джисон делает то же самое, после чего они спешат покинуть дом и направиться в школу. По дороге Джисон завлекает Минхо непринужденной беседой, смеётся, чем заставляет его делать то же самое и чувствовать себя так хорошо, будто всё плохое закончилось и начинается только всё самое хорошее. Может быть, всё действительно становится лучше, к тому же, у Ли сменилось окружение, к которому он очень привязался, в особенности к одному конкретному альфе-байкеру, который на самом деле скрашивает его дни и серые будни. К тому же, ему всё больше нравится рассекать воздух на мотоцикле, что за последние недели он делал раз пять точно на пару с Ёнбоком всё так же после школы. — Сегодня опять поедешь со своим ненаглядным кататься? — Джисон резко меняет своё настроение на менее радушное, когда замечает, что Минхо снова выпал из реальности и разговора, погрузившись в свои мысли. На самом деле, он уже не так остро на это всё реагирует, понимая, что Ёнбок не несёт какой-либо угрозы для Минхо, как и остальные байкеры в целом, к тому же, он видит, как Ли тянется к ним, к гонкам и погружается в другую жизнь, где может забыть о страхе. Это радует и успокаивает, правда, но всё равно лёгкая настороженность даёт о себе знать нередко. — Будь осторожен и не дай ему зайти дальше этих поездок, — фыркает Хан, так и не получив ответ, и тихо вздыхает, когда Минхо отшатывается от него, словно от огня, покраснев щеками. — Какого чёрта ты говоришь? И он не мой. И вообще, отстань. Какая разница, с кем я общаюсь, если мне хорошо, — начинает тараторить Минхо, смущённо оглядываясь, и вскоре пихает усмехнувшегося друга в бок, прежде чем уйти чуть дальше. Но Джисон вскоре его догоняет, обнимает и извиняется, хотя не особо искренне. Он всё равно чуточку переживает и видит разницу в том, с кем общается его друг. Ребёнок катается с парнем, которому явно больше двадцати, водит с ним дружбу и в ус не дует, когда обжимается с ним при встрече. Мало ли всё-таки, какие там намерения у этого Ёнбока. Хотя наверное, у Джисона просто развивается шизофрения. На этом заканчивается разговор, а там и школа виднеется, у ворот которой парней поджидают друзья. Сынмин и Чонин выглядят недовольными, канючат, приговаривая, что лучше бы остались дома, но просто они поздно вспомнили о том, что сегодня контрольная. Давать заднюю уже нет смысла. Минхо с этого тихо хихикает, но подбадривает друзей, приговаривая, что они обязательно со всем справятся. Обязательно справятся, куда ж денутся. Компания вваливается в тёплое помещение, все спешат в раздевалку, где оставляют уличные вещи и переобуваются, после идут в нужный кабинет, где начинается урок. Учитель математики, не изменяя себе и своим словам, сразу же начинает контрольную, заставляя весь класс возмутиться. Неужели нельзя провести её на втором уроке? Но, как говорится, хозяин-барин. Поэтому учениам приходится смириться с этим и принять задания и тетради, чтобы начать их решать. Минхо уже мечтает уйти отсюда.

***

Сегодняшнее утро Ёнбока, к сожалению, началось аж в четыре утра, когда за окном была непроглядная тьма без единого намёка на лучик света. Наверное, не стоило ложиться спать слишком уж рано, поскольку организм не привык к такому. Обычно Ли сидит за бумажками и в целом делами занимается допоздна, вливая в себя литры кофе, а потом мучаясь от головной боли, но вчера, на удивление, работы было мало, тем более после очередной конференции все сразу же разошлись по домам, ведь проходил довольно долгий мыслительный процесс, при котором у всех в действительности чуть ли не лопнули головы. Было много обсуждений о том, как можно было бы разнообразить их продукцию в сфере мебельного производства и комнатного декора. Идеи все оказались настолько интересными, что пришлось «обсосать» все до единой и довольно-таки подробно разобрать. Идеи действительно были хороши все до единой, но одна, которая подразумевает под собой создание тёплых и мягких подоконников, понравилась Ёнбоку, наверное, больше всего и он даже дал разрешение на её реализацию, но также разрешил реализовать остальные, конечно же. Сейчас время еле-еле подбирается к восьми часам утра, мерное тиканье часов раздражает, отчего Ли нервно и ритимично постукивает пальцем по поверхности стола, пока потягивает горячий чай, сверля взглядом холодильник. Не самый интересный объект для исследования, но Ёнбок плевать хотел на это, утопая в своих мыслях, которые слишком уж активно собираются в кучу в голове, заставляя мозг активно работать. Но единственная из них, за которую альфа смог зацепиться – Минхо, который сейчас, наверняка, сидит на уроках и впитывает материал, а может сладко посапывает, скрывшись за учебником и послав весь мир к чёрту. Наверное, Ёнбок безнадёжно влюблен, раз фантазирует и пытается угадать, чем занимается омега. Минхо, как сказал бы Ёнбок, удивительный. Он весёлый, умный, добрый и ласковый, умеет поддержать, но и подзатыльник отвесить тоже может. Его двоякое настроение и характер, в точности как у котёнка, завораживают. Ёнбок поверить не может, что такой парень, явно хватающийся за жизнь всеми конечностями и, как ему кажется, берущий от жизни всё, мог бы сбежать из дома, спать на лавке на холоде и жить явно не там, где должен: у друга. Это всё странно и непонятно, поэтому Ёнбок настораживается всякий раз, стоит омеге застопориться, погрязнув в своих мыслях, и даже изредка пустить слезу. Поначалу такое бывало довольно часто, но омега не спешил и сейчас не спешит открываться, предпочитая отмалчиваться. Это немного волнует и раздражает, но альфа не напирает, боясь спугнуть. Успеется, просто нужно дать парню время. Устало зевнув, Ёнбок отодвигает кружку в сторону, вытягивает руки и склоняется вперёд, укладывает на предплечье голову и прикрывает глаза, уже не считая тиканье часов раздрадающим, а вполне себе приятным для того, чтобы немного поспать. Сегодня нет сил и желания идти на работу, закапываться в документах или гонять по трассам Сеула, которые залиты холодным осенним светом. Хочется просто отдохнуть, хоть раз почувствовав себя человеком, а не крутиться как белка в колесе, занимаясь работой или гоняясь. Странно, но раньше, когда Ёнбок был маленьким, его прельщало одиночество. Он мог часами сидеть где-нибудь, где нет людей, и смотреть вокруг, либо читать книгу, которую как всегда взял в библиотеке. Но потом всё изменилось. Новая школа, новые друзья, увлечение гонками и их организация, погони и преследования полиции, множественные выговоры и ссоры с родителями. Ёнбок, кажется, почувствовал вкус жизни и свой переходный возраст. Впрочем, из этого всего не изменилось только увлечение гонками, в то время как с родителями у парня отличные отношения, с полицией, стоит заметить, тоже. Всё прекрасно и волноваться не о чем. И всё будет ещё прекраснее, когда двое Ли снова будут рассекать холодный воздух и тишину вечера на мотоцикле, который увезёт их далеко-далеко…

***

Минхо хрипло что-то бурчит, стоит Джисону слегка пихнуть его в бок, и поднимает голову, почесывая щёку, на которой остался след от руки, на которой он лежал. С губ слетает зевок, парень кулачками потирает слезящиеся глаза и переводит взгляд на друзей, которые столпились вокруг. Закончился второй урок, на котором, как обещал учитель, они должны были разобрать новый материал, но мужчина сжалился и решил дать ученикам отдохнуть, пока сам проверял выполненные ими контрольные. Минхо этому так обрадовался, поэтому бесцеремонно завалился спать, и бровью не ведя и не беспекоясь о том, что может получить выговор. В общем-то, этот сон закончился также быстро, как и начался. Как быстро пролетели 45 минут. — Боже, ну ты соня! — чуть возмущенно пихает парня в плечо Сынмин, но вскоре приглаживает мягкие светлые волосы и треплет по выше упомянутой части тела, мягко улыбаясь. Иногда этот парень бывает резким, а ещё отпускает неуместные и порой совершенно не смешные шуточки, но никто никогда не обижается, просто потому что это Ким Сынмин. Самый лучший антидепрессант, – для Ли Минхо в особенности. — Пойдём погуляем, пока перемена, и перекусим. Я сейчас начну Чонина пожирать, — Ким игриво улыбается, подтягивая запястье Яна к своим губам, и лишь целует тыльную сторону, заставляя того закатить глаза и вздохнуть. Эти двое друзья не разлей вода, хотя многие думают, что они встречаются, невзирая на то, что оба парня омеги. Как говорится, нужно дружить так, чтобы все думали, что вы встречаетесь. — Ну что? И вообще, ты выглядишь так, будто планируешь оставшиеся пять уроков спать, — хмыкает чуть недовольно Сынмин, с лёгкой укоризной взглянув на младшего, и снова треплет его по плечу, призывая подняться. — Ну, на литературе и английском точно планирую отоспаться на десять лет вперёд, — хмыкает Минхо, поднимаясь из-за парты, и прикрывает рот рукой, широко зевая, после чего потирает глаза и уже вместе с друзьями, которые недовольно мычат, идёт в сторону столовой. Он сегодня ночью снова плохо спал, не только из-за кошмаров, которые изредка его всё же преследуют, но и из-за банального чувства стыда и неловкости. Да, он снова начал загоняться о том, что теснит семью Хан, что буквально сидит у них на шее, и также он думал о том, что нужно попробовать устроиться хоть на какую-нибудь работу, чтобы помогать им, ведь слишком неудобно. Наверное, если Джисон в который раз услышит это, то ударит друга по голове, лишь бы тот угомонился и понял, что для него и его семьи тот как родной, как брат и сын, и нечего стыдиться и купаться в неловкости, когда тебя, на минуточку, приняли по своей воле. Но Хан так же понимает чувства Ли, поэтому держит себя в руках, пытаясь заверить его в том, что всё действительно в порядке. — Джисон-а.. — вдруг окликает друга Ли и хватает его за руку, останавливая, равняется с ним и отпускает, чтобы не напрягать, улыбается мягко. Когда вот так резко Минхо проводит такие махинации, то слишком пугает друга, заставляя его волноваться сильнее, чем обычно. Джисон отличный друг, самый лучший и прекрасный, который пойдёт и в огонь и воду, прыгнет со скалы, если потребуется, и закроет своим телом, если будут стрелять в кого-то из его близких. — Э-м… Ты же не обидишься на меня? Я не хочу, чтобы ты думал, что… — Эй-эй, Минхо, угомонись, — тормозит парня Джисон, приобняв его за плечи и заставив успокоиться и выдохнуть. — Да, мне не нравятся эти твои байкеры, не нравится, что ты до темноты где-то пропадаешь вот уж который день, но это всё нравится тебе, и я не могу просто взять и запретить тебе общаться с ними и не обижаюсь, правда. Я хочу, чтобы ты был счастлив и нашёл своё место в этом мире, — альфа перехватывает руки омеги своими, поднимает их и мягко целует тыльные стороны ладоней, чем вызывает мягкую улыбку и тихий вздох, после чего сжимает хрупкое тело в объятиях и целует в висок, совершенно наплевав на суету школы вокруг. Минхо обнимает его в ответ, рукой приглаживает непослушные волосы и тихо вздыхает, улыбнувшись шире. Джисон принимает всё, как есть, значит можно выдохнуть и расслабиться, а ещё наконец-то поесть, иначе желудок грозится «распеться» на весь коридор. — Всё в порядке, верь мне, котёнок. И меня радует, что ты снова оживаешь и даже расцветаешь, ведь я вижу как ты сияешь при виде и даже упоминании того альфы, кажется, его зовут Ёнбок, — Хан треплет Ли по волосам, гладит нежными пальцами его щёку и обнимает крепче, снова и снова показывая, как любит и дорожит им и боится потерять. Минхо тоже боится его потерять и даже боится представить, что в будущем их пути могут легко разойтись, а связь – почти родственная – может оборваться навсегда. Допустить этого не хочется, но у судьбы и у людей в мире свои причуды, поэтому нужно быть готовым ко всему, но Минхо не готов. Он никогда не будет готов к тому, что ему придётся когда-то отпустить друга и позволить ему жить своей жизнью. — Спасибо, Сон-и, спасибо… Я счастлив от того, что в моей жизни есть ты. Спасибо тебе за всё-всё, — Минхо прижимается головой к плечу Джисона, не в силах перестать улыбаться, руками чуть сильнее сжимает его крепкую талию и вздыхает, чувствуя, что его хватка тоже чуть усилилась. Они оба чувствуют себя хорошо, находясь рядом и зная, что никому ничто не угрожает. Ещё недолго пообнимавшись, парни всё же решают пойти в столовую, где теперь можно спокойно взять еду и не стоять в чёртовой очереди, но по приходе они замечают друзей, которые машут им, призывая сесть с ними, и приговаривают, что взяли порции, заметив, что они отстали. Джисон сразу же начинает сюсюкаться, треплет по волосам Чонина и лезет а нему целоваться, от чего тот чуть ли не верещит, как поросенок, пока Сынмин лишь закатывает глаза, принимая поведение альфы совершенно спокойно. Минхо же всего лишь благодарит их и принимается есть, изредка пиная распалившегося Джисона ногой под столом, отчего тот заливается смехом и уже лезет обниматься к нему, но вскоре отстаёт и принимается есть, вспомнив, что перемена вот-вот закончится. После перекуса компания идёт в кабинет, где проходит наискучнейший урок, на котором Минхо просто мечтает уснуть, что в общем-то и делает, ведь как он и хотел, решил отоспаться на литературе, пока учитель вещает о каких-то великих поэтах своих веков с превеликим удовольствием и даже не замечает открытой отстраненности учеников, которые находят общение более интересным объектом, чем вещания человека, который пытается донести до них, как ему кажется, интересную и важную информацию. Минхо не считает эту информацию важной, поэтому без зазрения совести снова засыпает, и уже не один, а с Джисоном на пару. Прекрасный день, который станет ещё лучше, когда закончатся уроки.

***

Весело общаясь с друзьями на непринужденные темы и кутаясь в тёплую куртку и шарф, Минхо выходит из школы, улыбается и негромко хихикает, стоит Сынмину снова рассказать что-то очень смешное и довольно интересное. Когда компания выходит за пределы территории школы, Ли стопорится и вперивает взгляд уже в знакомую машину и человека, стоящего рядом с ней, улыбается. Он приходит в себя, когда Сынмин несильно пихает его в плечо, что-то тараторя о том, что Ёнбок красивый и все дела, но не стоит забывать о друзьях, на что Минхо возмущенно вскидывает брови и краснеет щеками, которые тут же прикрывает руками. Он даже не успевает себя накрутить, загнавшись о том, что снова бросает друзей, когда они все заключают его в объятия. Джисон как всегда треплет его волосы, Сынмин крепче сжимает талию в объятиях, а Чонин кладёт голову на плечо и мягко целует в щёку, с которой пока ещё не до конца сошёл красноватый оттенок. Они действительно не обижаются и не сердятся. — Удачно прокатиться, Хо-я. Будь осторожен, не заболей, пожалуйста, — Ким обнимает Ли сильнее, треплет его по волосам и снова пихает в плечо, хитро улыбнувшись. Остальные тоже желают удачи, Джисон, явно волнуясь, просит его вернуться домой и не ночевать не пойми где. Минхо, заверив его в том, что вернётся или же на крайний случай позвонит, прощается и, крепко обняв каждого друга, уходит в сторону всё того же чёрного «Мерседеса». Радостно поприветствовав Ёнбока, Минхо прижимается к нему, крепко обнимает и нежится в его объятиях, как всегда это делает в последние недели. В объятиях этого альфы находиться приятно и не страшно, а аромат цитрусов с лёгкой горчинкой и сладостью окутывает, словно коконом, в котором хочется спрятаться. Омега, невзирая на удивленные взгляды учеников, выходящих из здания школы, нежится в руках альфы, устроив голову на крепкой груди и обвив руками его крепкую спину. Сам альфа испытывает те же чувства, которые плескаются в его груди, улыбается, прижимаясь губами к светлой макушке парня, и поглаживает его по спине, искренне оповещая о своей радости от встречи. — Я тоже, хён, очень-очень рад, — вторит младший Ли и в каком-то необъяснимом даже для себя порыве вытягивается и запечатляет поцелуй на чуть щетинистой щеке старшего, отчего у того губы растягиваются в ещё более широкой улыбке, медленно переходящей в ухмылку, а руки сильнее сжимаются на тонкой талии, прижимая ближе. — Мы поедем кататься? Или у тебя другие планы? — намекая на то, что Ёнбок сегодня приехал на машине, а не на мотоцикле, как обычно, спрашивает Минхо и выбирается из тёплых объятий, в которых хотел бы остаться навсегда, и отдаёт ему свой рюкзак, чуть неловко улыбнувшись и кивнув благодарно. — Конечно, поедем, котёнок. Я просто ездил по делам, а байк остался в гараже, сейчас мы поедем туда, — Ёнбок любезно открывает для омеги пассажирскую дверь спереди, ожидает, когда тот усядется, и закрывает, после обходит автомобиль, прокручивая ключи на пальце, и садится на водительское сиденье, заводится. — Ты голоден? Можем сначала перекусить перед увлекательной поездкой по Сеулу, — учтиво интересуется Ёнбок и трогается с места, не спеша ведёт машину, параллельно пристегивает ремень безопасности и улыбается, боковым зрением наблюдая за Минхо, который делает то же самое. — Я бы не отказался от кофе и выпечки, — Минхо кидает рюкзак на заднее сиденье, оставляя при себе только телефон, и усаживается поудобнее. Ёнбок кивает и предлагает посидеть в ближайшем кафе, после чего заводит непринужденный разговор, медленно езжая до места назначения и объезжая все возможные кочки и ямы, чтобы устроить для Минхо максимальный комфорт. После приятного перекуса, который целиком и полностью оплатил Ёнбок, на долю секунды опередив Минхо, отчего тот смущённо возмущается, приговаривая, что сам мог за себя оплатить, ведь ценник вышел меньше, чем он ожидал, пара возвращается в машину, где старший Ли не сдерживается и разражается весёлым и искренним смехом, завидев насупившегося младшего, гладит его по волосам и заверяет, что это не конец света, к тому же, было совсем несложно и приятно хоть немного поухаживать за кем-то, кто ему очень нравится ним. Минхо в ответ лишь что-то чуть недовольно бурчит, но скоро успокаивается и со смущённой улыбкой искренне благодарит и оставляет второй (!) мягкий поцелуй на его щеке – отчего сам же смущается чуть ли не до пара из ушей, пока Ёнбок улыбается и оставляет ответный поцелуй на его лбу. Обоим это кажется милым, оба улыбаются, но не смотрят друг на друга, отводят взгляд. Минхо скрывает улыбку за рукой, наблюдает за Ёнбоком в отражении стекла и тихо вздыхает, наблюдая его улыбку. Профиль лица альфы красив: ровный нос, тонкие губы, длинные ресницы, веснушки, которые, словно звёзды, усыпали щёки, – всё это делает его просто неземной красоты парнем. А его глаза, которые блестят в свете холодного солнца или уличных фонарей, завораживают, в них хочется утонуть. Минхо тихо вздыхает и закрывает руками щёки, прикрывает глаза, выдавая своё никуда не уходящее смущение, и приходит в себя, когда чувствует тёплую руку на макушке и пальцы, теребящие светлые волосы. — Не смущайся так, а то я взгляда оторвать не смогу и придётся остановить машину, чтобы я смог налюбоваться, — Ёнбок убирает выбившуюся прядь волос Минхо за ушко, мимолетно касается пальцами тёплой красной щёчки и убирает руку, устраивая её на рычаге переключения скоростей. Омега не отвечает, лишь жмурится, словно довольный котёнок, сморщив милый нос, и роняет смешок, не понимая, почему вдруг судьба решила над ним сжалиться и подарить всё то, что у него есть сейчас. Зачем же раньше нужны были все эти испытания? Наверное, Минхо этого никогда не поймёт, но сейчас он более чем счастлив, правда не на все сто процентов, потому что не может собрать свои чувства в кучу и понять, что он на самом деле чувствует. Он боится ошибиться. Может быть, он испытывает совсем не то, что есть на самом деле, но просто не понимает этого, цепляясь за этого альфу как за спасательный круг. Но сердце ведь не обманит и его не обманишь. Это не банальное желание получать ласку, любовь и заботу, ведь их также хочется отдавать взамен и даже больше. Но нужно ли Ёнбоку всё это от Минхо? — Эй, Минхо, мы приехали, слышишь? О чём задумался, котёнок? — Ёнбок снимает машину со скорости, глушит мотор и треплет Минхо по волосам, возвращая в реальность, улыбается короткому покачиванию головой и кивает, не напирая. Вскоре они покидают тёплый салон, под их одежду без промедления забирается холодный ветер, оба ёжатся. Наверное, в такую погоду не стоит куда-то ехать на мотоцикле, но Ёнбок чётко распознаёт желание Минхо и отказать отчего-то не может. — Зайди пока, погрейся. Мне нужно проверить мотоцикл и залить бензин, там вчера уже мало было, — старший Ли указывает на дверь штаба, осторожно подталкивает младшего в спину и заверяет, что тому все будут рады. Байкеры действительно всегда очень радушно принимают Минхо, даже заводят разговоры, рассказывают о себе, о делах в банде и много-много вопросов задают, желая узнать его получше. Без особого сопротивления исполнив волю Ёнбока, Минхо заходит в здание, где его уже встречает Хёнджин, наверное, увидевший знакомую машину в окне. Без излишнего молчания между парнями завязывается разговор. Как и всегда, Хёнджин провожает омегу в комнату, где наливает ему чай, без умолку расспрашивая о жизни. Минхо охотно отвечает, как обычно опуская некоторые детали и заверяя альфу в том, что у него всё в порядке. А у него действительно всё в порядке, даже врать не нужно. Он живёт с другом там, где его любят как родного, где нет этих страшных и опасных людей, с которыми он прожил, как ему кажется, слишком уж долго, а ещё он наконец-то становится самим собой. Даже Джисон это подмечает и радуется, как ребёнок, когда Минхо снова ему открывается, хотя ему казалось, что он и без того знает, какой его друг на самом деле. Потягивая вкусный чай с лесными ягодами, Минхо откидывается на спинку дивана, улыбается самыми уголками губ и прикрывает глаза, погрузившись в недолгое молчание, наступившее от того, что Хёнджин где-то запропастился. Но вскоре в комнату возвращаются, и не только Хёнджин, но и братья-близнецы Сон – Чонхо и Юнхо, с которыми у Минхо на самом деле общение не особо ладится. Эти парни столь высокомерны, что общаться с ними себе дороже, поэтому Минхо ограничивается лишь коротким приветственным кивком головы и переводит всё своё внимание на Хёнджина вновь. А там и Ёнбок подтягивается, оповещая о том, что с мотоциклом всё в порядке, но не спешит, давая Минхо возможность допить чай спокойно. — Вы так часто куда-то катаетесь. И не надоело вам? Тем более, холодно, — задумчиво тянет Хван, вперившись взглядом в младшего Ли, и переглядывается с близнецами, которые выглядят несколько сурово и, кажется, недовольно. Он выставляет руки перед собой, стоит Ёнбоку отчего-то недовольно зыркнуть не только в его сторону, но и в сторону близнецов. — Просто вопрос и утверждение, хён. Я вас не собираюсь отговаривать, правда. Но ты бы лучше поберёг здоровье нашего юнца, — нервный смешок срывается с полных губ Хёнджина, которые растягиваются в неловкой улыбке, а руки чуть вытягиваются, словно защищаясь от старшего альфы, который лишь глаза закатывает и что-то бурчит нечленораздельно. — Всё в порядке, Хёнджин-хён. Я тепло одет и особо не мёрзну, — встревает Минхо и поднимается с дивана, отходит к столу, чтобы оставить кружку, и подходит к Ёнбоку, который приобнимает его за плечо, прижимая к себе. — Но спасибо, что волнуешься. Мне… Просто спасибо, — он слегка кланяется, улыбнувшись, и выпрямляется, чтобы поправить одежду. Хёнджин подходит поближе, под пристальным и всё таким же недовольным взглядом Ёнбока треплет его по волосам и показательно поправляет капюшон его толстовки, чем слегка шокирует и смущает, заставляя покраснеть щеками. — Так, всё, поехали. Мне нужно вернуть моего принца домой до того, как пробьют часы и его друг захочет свернуть мне шею, а я ещё хочу прокатиться, — Ёнбок перехватывает Минхо за руку, крепко сжимая, и тянет его за собой, совершенно невзирая на удивлённое выражение лица, покрасневшие щёчки и округленные до состояния блюдец глаза. Его принца? – думает Минхо, пока мысли пытаются собраться в слова и вылететь изо рта. Он качает головой, прикрыв глаза, и вздыхает, лишь пожав плечами. Наверное, не стоит на этом так уж зацикливаться, это просто речевой оборот и жаргон Ёнбока. Но почему-то это звучит так мило и романтично. К тому же, Джисон не станет сворачивать ему шею, он не настолько тиран, но всё же иногда бесится. Покинув помещение и выйдя снова на холодный воздух, парни спешат к мотоциклу, где Ёнбок как истинный джентльмен помогает Минхо усесться впереди, после чего садится сзади и заводит транспорт, из трубы которого сразу же валит дым. Без промедления он срывается с места и спешит уехать от штаба, разрезая ветер и холод. С диким ревом мотоцикл гонит по улице, залитой холодным солнечным светом. Ёнбок крепко держит руль, грудью прижимается к спине Минхо, подбородок кладёт на его макушку, улыбается. Сам Минхо тоже держится за руль, смотрит строго перед собой и наслаждается поездкой. Он слегка расслабляется, позволяя телу вжаться в чужое, и вдыхает глубоко воздух с ароматом цитрусов, который окутывает его тёплым коконом и успокаивает, а ещё щекочет рецепторы, заставляя слегка морщится и улыбаться. Аромат в точности описывает своего обладателя: такой же приятный, как и сам Ёнбок, иногда горчит, в точности передавая недовольство и, возможно, обиду альфы, также может быть слишком уж кислым, когда тот расстроен или просто нехорошо себя чувствует. Тихо вздохнув, Минхо расплывается в улыбке, подставляет лицо ветру, наплевав на то, что потом будет мучиться от того, что оно обветрилось. — Если замёрзнешь, скажи сразу. Хёнджин прав, я не должен плевать на твоё здоровье, тем более, ты омега, — просит старший Ли, когда шум мотора немного стихает, стоит им остановиться на светофоре, и чуть сильнее сжимает талию младшего, прижимая к себе. Минхо кивает, улыбнувшись, одну руку кладёт поверх чужой, чуть сжимает. У Ёнбока руки всегда горячие, они греют, кажется, лучше всякого огня, и такие ласковые. В них не грех растаять, словно шоколад и расплыться сладкой лужицей. — Хён, куда мы вообще едем? Опять просто катаемся? — спрашивает Минхо, взглядом провожая семью с двумя детьми, слегка щурится и губы поджимает, невольно сжимая руки в кулаки, нервно вздыхает. Когда-то он так же гулял с родителями по улицам Японии и не знал страха, который преследует его сейчас. Он искренне рад и завидует белой завистью детям, которые сейчас счастливы в семье, где их любят. — О, хён, пожалуйста, сверни на следующем повороте. Мне… мне нужно заскочить домой за вещами, — Минхо дёргается от своих же слов, нервно вздыхает и головой дёргает, сжимаясь. И зачем? Проще постирать ту одежду, в которой он ходит каждый день, к тому же, Джисон не жадничает тоже и с удовольствием делится одеждой, которая хоть и в два раза больше размера омеги, но она такая же тёплая. Но почему-то парня тянет домой сейчас, хоть и пугает этот порыв. Сердце не на месте, а где-то колотится бешено, то подпрыгивая до горла, то ухая в пятки. Дорваться до страшных мыслей парню не даёт резкий поворот, который оповещает о том, что Ёнбок выполняет его просьбу. Указав, где находится его дом, Минхо начинает волноваться ещё сильнее, но быстро берёт себя в руки и набирается смелости, чтобы прошмыгнуть мышкой в дом и собрать пакет. Когда мотоцикл останавливается у нужного двора, Минхо, чтобы не передумать слишком быстро, обещает Ёнбоку, что не станет задерживаться и спешит в дом. Неудивительно, что дверь оказывается не запертой, и крики из гостиной тоже не удивляют, хотя они слишком дикие. Настолько, что волосы на загривке становятся дыбом, а сердце как бешеное колотится в груди, словно рвётся наружу. Не давая страху овладеть собой, Ли спешит на кухню, не задумываясь, хватает большой нож из ящика стола и бежит в зал, где с громким воплем приказывает отчиму прекратить избиение женщины и направляет на него нож, несмотря на неистовую дрожь в руках. В глазах мужчины мелькает страх, он застывает, а Минхо, несмотря на страх, снова рявкает, на этот раз приказывая покинуть дом иначе произойдёт страшное. Мужчина начинает увиливать, заигрывает и пытается склонить омегу к благосклонности, давя на него тем, что они родственники, но не выходит. Минхо не унимается, делает неосторожное резкое движение, но не пытается коснуться мужчины, хотя на самом деле, будь у него больше воли, с размаха ударил бы его этим ножом в грудь на поражение и закончил бы свой кошмар. Но, благо, этого не происходит, а отчим успевает сбежать, пока Минхо, сильно дрожа, роняет нож на пол, чудом не вонзив его в свои ноги, и сам падает на пол, прижимается спиной к шкафу, откидывает голову назад, поджимая дрожащие губы. В голове крутится мысль о том, что всё хорошо, ничего страшного не произошло, хотя могло, и можно успокоиться. — Минхо! — голос Ёнбока, доносящийся из коридора, электрическим разрядом проходит по телу, заставляет дернуться и выплыть из мыслей, которые сменяются осознанием. — Минхо, Минхо, что с тобой? Ты в порядке? Что произошло, котёнок? — Ёнбок ощупывает лицо и тело омеги на предмет повреждений, цепляется взглядом за нож на полу, переводит изумленный и даже несколько обезумевший взгляд на парня, поднимает его на руки, перехватив под коленями и за спину. — Всё в порядке, хён. Всё х-хорошо… — шёпотом отвечает омега, прижимаясь к альфе всем телом, лицо прячет на его плече, оставляет свои слезы на его куртке. На самом деле, всё совсем не хорошо. Недолго побыв в таком состоянии, он просит унести его в комнату, конечно же не забыв указать путь, прячется от всего мира в объятиях альфы и всё дрожит, не в силах найти спокойствия. Когда Минхо оказывается в комнате, то спешно слезает с рук Ёнбока, начинает метаться по ней, словно птица в клетке, держась за голову и пытаясь выкинуть из неё навязчивые мысли. Про вещи он благополучно забыл, как и обо всём, что находится вокруг него. Страшно даже подумать, что сделает отчим после такого. А вдруг станет ещё более разъяренным, найдёт и… — Минхо-я, тише, пожалуйста. Спокойствие, котёнок. Я не напираю, но… — Ёнбок ловит мельтешащее тельце в объятия, уводит к кровати, но из объятий не выпускает, прижимает ближе к себе и перехватывает его руки одной своей, прижимает к своим губам, мягко целует, обеспокоенно наблюдая за парнем. — Что это был за мужчина? И что произошло? — альфа успокаивающе гладит омегу по плечу, снова целует пальчики рук и шепчет что-то успокаивающее, что, на удивление, действует. — Это… это мой отчим, — шёпотом отвечает Минхо и поджимает дрожащие губы, прикрывает глаза и нервно выдыхает, собираясь с мыслями. После недолгого молчания он начинает свой рассказ, не углубляясь сильно в начало всего. По мере его рассказа Ёнбок всё мрачнеет, а его объятия становятся крепче, от того несколько болезненнее. Но Минхо не обращает внимания на это, продолжая рассказ. Вспоминая про все домогательства отчима и полное равнодушие матери, омега не смог сдержать слёз. Со вздохом прикрыв лицо руками, он замолкает, переживая всё это снова и снова, его трясёт, а всхлипы неконтролируемо срываются с губ, пока Ёнбок переваривает всё услышанное. — Сколько же ты терпел, котёнок… А полиция? Неужели они пустили это всё на самотёк? — старший Ли спускается на пол, садится перед младшим, пытается успокоить хоть как-то, выпускает больше своего феромона, надеясь на его помощь, и – о чудо! – Минхо потихоньку успокаивается, даже тихо урчит, упиваясь цитрусом, прикрывает глаза. — Они не стали бы рассматривать это, хён. Ты же знаешь, это дело не первой важности. Но дело даже не в этом… — Минхо утирает слезы тыльными сторонами ладоней и после прячет их под ладонями Ёнбока, который крепко их сжимает, давая всю свою поддержку. — Если бы они рассмотрели дело. Если бы… раскрыли причастность отчима ко всему, то его бы посадили, мать.. не знаю, а меня бы в детский дом отправили, хён, понимаешь. А я этого совсем не хотел.. — руки дрожат, голос хрипит и между словами проскакивают всхлипы. Слезы безостановочно бегут по щекам, губы дрожат, а напряжение скапливается где-то в воздухе, грозясь лопнуть, словно шар. — Я хотел и хочу нормальной жизни. Хотел и хочу, чтобы у меня были любящие родители, как в детстве, чтобы был дом, в который хотелось бы возвращаться, чтобы было всё как у нормального человека, да и чем я хуже? Чем? Наверное, было бы лучше, если я бы поддался соблазну и что-то с собой сделал, лишь бы… — Замолчи. Замолчи немедленно, Ли Минхо. Не смей даже думать о смерти, какая бы жизнь у тебя ни была, — рык слетает с губ Ёнбока, отчего Минхо дёргается, даже перестаёт плакать и дрожать, лишь во все глаза наблюдает за старшим и не смеет двинуться ни на миллиметр, но его страх словно осязаем, отчего становится очень неприятно. — Прости… Прости, пожалуйста, я не хотел, — Ёнбок мигом приходит в себя, когда страх за жизнь этого омеги его отпускает, он поднимается с пола, поднимает Минхо с кровати и сжимает его в объятиях, вздыхает нервно, чувствуя, как маленькие руки обвивают его широкую спину, опускает голову и вздыхает, ощущая кислый клубничный аромат, который до определённого момента был сладким и насыщенным и дарил ощущение тепла и лета. — Прости, Минхо. Я просто… Ты дорог мне, очень дорог, и мысль о том, что кто-то причинил тебе боль или ты хотел что-то сделать с собой.. выворачивает мою душу наизнанку, а сердце пытается вырваться из груди, — альфа тычется лбом в плечо омеги, вздрагивает, когда тот сжимает его в объятиях сильнее и цепляется пальцами за куртку, роняет рык, когда парень шепчет, что вот-вот задохнется и пытается вырваться, и сам его отпускает, чтобы заглянуть в большие голубые глаза, в которых застыли кристаллы слёз, не скатившиеся по щекам. Повисает молчание, парни так и стоят, прожигая друг друга взглядами, по щеке Минхо всё же скатывается слеза, а голова опускается, когда дрожь пробивает его тело с новой силой. Он дорог Ёнбоку. Эта мысль не выходит из головы, а слезы продолжают катиться по щекам, пока руки сжимаются в кулаки. Минхо слышит каждый день эти слова от друзей, но… Почему-то от слов этого альфы хочется продолжать жить. Жить, чтобы слышать их чаще и говорить в ответ в любой, даже самый неподходящий момент. Ёнбок тоже дорог Минхо. — Хён, ты тоже очень дорог мне. Ты стал моим спасением, правда. Если бы я тогда не пришёл на заезд, то не встретился бы с тобой и… Спасибо тебе. Спасибо, что показал мне, как хорошо и приятно жить, не вспоминая обо всём плохом, и забрал моё сердечко целиком и полностью, чему я очень рад, — Минхо прижимается к чужому телу сильнее, головой прижимается к груди, прямо туда, где в быстром ритме бьётся сердце, слегка улыбается и ластится к поцелуям, которыми Ёнбок усыпает его голову и щёку. Когда он поднимает голову, невзирая на множественные поцелуи на своём, теперь уже, лице, альфа впечатывается губами ровно в его губы и запечатляет короткий поцелуй, которого оба смущаются, в особенности сам Ёнбок. Повисает неловкая тишина, время словно замедляется, а дыхания парней затихают. Есть только они, тишина и глаза в глаза, которые говорят больше, чем слова. Минхо отмирает первым и тянется вверх, находит губы альфы своими и продолжает тот короткий миг, в котором действительно захотелось утонуть, несмотря на своё неумение. Поцелуй, а по сути просто невинное касание без языков и слюней, выходит длинным, мягким, трепетным, почти целомудренным. Минхо цепляется пальцами за щёки Ёнбока, будто тот в одно мгновение может исчезнуть, притягивает его ближе к себе и вытягивается сам. Руки альфы находят своё место на его талии, слегка сжимают, пытаясь притянуть ближе, насколько это возможно, а поцелуй разрывается, пока ему на смену приходят тёплые объятия, в которых Минхо действительно утопает, словно в теплом облаке. — Могу ли я сказать, что люблю тебя, Минхо? — шепчет с лёгким придыханием Ёнбок, не спеша выпускать Минхо из объятий. — Я не хочу спугнуть да и сам не до конца всё понимаю, но точно знаю, что готов защищать и оберегать тебя так, чтобы ни один сальный мужик не посмел протянуть свои лапы к такому драгоценному котёнку, как ты, — заглянув в глаза Минхо, Ёнбок видит в них вселенскую радость, любовь, неподдельное счастье и лёгкое изумление, которое сменяется всё той же радостью. — Можешь, хён. И я отвечу тем же, потому что с ума по тебе схожу и жду каждой нашей встречи с замиранием сердца, — Минхо шепчет, словно кто-то убавил звук его голоса практически до минимума, смотрит в серые глаза и налюбоваться не может, но осознаёт, что этот человек может целиком и полностью принадлежать ему в скором времени, если они оба правильно поняли свои чувства. — Скажу честно, мне никогда не нравились байкеры, я их даже немного побаивался. Но ты оказался совсем не таким, каким я представлял. Ты нежный, чуткий и заботливый, и ещё много всего, что я хотел бы говорить тебе в течение жизни, если… — Если ты примешь меня как часть твоей жизни, — парни говорят в унисон, отчего после повисает молчание, не нарушаемое абсолютно ничем. Молчание длительное, но вскоре отмирает Ёнбок, подхватывает Минхо под коленями и за спину, поднимает на руки и горячо целует его в щёку, прижимая к себе. — Ты уже стал частью моей жизни, котёнок. Самой приятной и главной её частью. Я намерен окончательно забрать тебя в свою жизнь, где ты обязательно позабудешь обо всех страхах и людях из прошлого, которые причинил тебе вред, — Ёнбок перехватывает одну из рук Минхо своей, прижимается к ладони губами, оставляя мягкие поцелуи, и неотрывно смотрит в его глаза, в которых и без того плескается ответ на его предложение. — Я готов связать с тобой свою жизнь, хён. Я готов рассекать с тобой тишину города поздно ночью на мотоциклах или спокойно смотреть фильм дома, обнимаясь и прячась под тёплыми пледами. Я готов с тобой на всё. Только с тобой, — последние слова Минхо практически говорит одними губами, но Ёнбок всё без труда различает. И снова поцелуй, мягкий, неторопливый, нежный, как подтверждение их чувств и желаний. После поездка на мотоцикле до побережья, красивый закат уходящего за море солнца и только они вдвоём в своём мире.