Раз-два-три, из кабинета психолога беги

Долгожданный звонок оповестил, что уроки в 9А классе закончились, а значит, наступили не менее долгожданные выходные. Антон Шастун первым запихнул в рюкзак изрядно поднадоевшие за неделю учебники и почти бегом устремился к выходу из кабинета, уже представляя, как он со своими лучшими друзьями - Димой Позовым и Серёгой Матвиенко - пойдёт в аквапарк, поход куда был запланирован ещё летом, но так и не состоялся из-за вечных отъездов и отпусков ребят на протяжении всех каникул. Но нажать на ручку он не успел: его опередила грузная женщина, рванувшая дверь кабинета с другой стороны с такой силой, что Антон едва не вылетел в коридор. И стоило ему лишь глянуть на причину, по которой он до сих пор не натягивал ветровку в школьном гардеробе, как настроение, ещё две секунды назад бывшее прекрасным, испортилось безвозвратно. Анна Николаевна - та самая причина, а по совместительству школьная медсестра, которую не только боялись все ученики, но и дружно ненавидели педагоги - упёрла в Шастуна свой тяжёлый, как и она сама, ледяной взгляд: - На место, Шастун, быстро. - рявкнула она на парня, который тут же побелел в тон стенам кабинета и тихо вернулся за парту. - Сейчас никто никуда не расходится. Встаём и быстро в мой кабинет. Диаскин тест. - с этими словами Анна Николаевна вышла из кабинета, захлопнув дверь с такой же силой, с какой и открыла. Класс дружно застонал. Мало того, что перспектива побыстрее уйти домой и наслаждаться законным отдыхом захлопнулась перед ними, словно челюсти гигантской акулы, так теперь ещё и придётся идти к этой грымзе и получать не только болючий укол в предплечье, но и положенную долю оскорблений и унижений, коими Анна Николаевна награждала всех и каждого. Ворча, ругаясь и сетуя на судьбу, одноклассники парами и тройками выходили из кабинета и направлялись в медпункт. В конце концов, в классе остались только Антон, Дима и Серёга: - Ну вот, плакал наш аквапарк. - натурально изобразил всхлип Серёжа. - Эту хрень мочить же нельзя. Поз только покачал головой и глазами указал другу на Шастуна, который так и сидел за партой, куда отправила его медсестра, закрыв лицо руками. Серёжа мгновенно посерьезнел, вспомнив, что проблемы у них сейчас явно похлеще, чем в сотый раз отложенный аквапарк, и направился к Антону: - Шаст, давай мы тебя подстрахуем, а ты пока беги. Всё равно твоя фамилия в списке последняя. - Она же меня видела. - на глаза парня уже начали наворачиваться предательские слёзы. - И что? - вступил в разговор Дима. - Впереди выходные, с ней ты точно не встретишься, а к понедельнику она про тебя наверняка забудет. На лице Шастуна отобразилось что-то, похожее на надежду: - А что вы ей скажете, когда она заметит, что меня нет? - Да ладно, - отмахнулся Поз, - соврём что-нибудь, не в первый раз. - Ладно, тогда я пошёл. - кожа Антона наконец порозовела, перестав напоминать труп Ленина в мавзолее. - Буду ждать вас на нашем месте. - с этими словами парень выскочил из кабинета и устремился к выходу из здания. Под "нашим местом" Шастун подразумевал карусель во дворе напротив школы. Построенная ещё в 60-х годах прошлого столетия, она служила для ребят отличным укрытием, где можно было и чипсы поесть, и электронки покурить, и прогулять ненавистные предметы, вроде истории или химии. Однако планам друзей не суждено было сбыться. Ещё на полпути к гардеробу Антон почувствовал, как влетел во что-то большое и мягкое. Этим чем-то, естественно, оказалась Анна Николаевна. Уже второй раз за последние десять минут Шастун находился, по его собственной оценке, СЛИШКОМ рядом с самым опасным объектом на планете. - Так я и знала! - взревела медсестра, заставляя и без того учащённый пульс парня подняться до критической отметки. - Опять ты пытаешься сбежать. Рослый мужик, выше меня, а ведёшь себя как малолетняя девка из ясельной группы детского сада. - Отпустите, пожалуйста. - прошептал Антон. - Сначала на прививку, а потом хоть на все стороны света. - усмехнулась женщина собственной шутке и, ещё крепче схватив Шастуна за руку, потащила его в сторону медпункта. Антон заревел. Он ничего не мог с собой поделать, слёзы сами хлынули из глаз. Ему было невероятно стыдно, но страх, дикий и какой-то животный, окутал с головы до ног. А поскольку причиной этого страха являлась именно та женщина, которая сейчас клещом вцепилась в его предплечье, то сдерживаться он не собирался. - Распустил тут сопли, слюни. - Анна Николаевна посмотрела на парня с нескрываемым отвращением. - Как был ссыкуном с первого класса, так им и остался. - Анна Николаевна! - громкий голос, сопровождаемый звуком открывания двери, донёсся из кабинета школьного психолога и принадлежал он обладателю этого самого кабинета - Арсению Сергеевичу Попову. - Что вы себе позволяете? - А что он тут устроил, Арсений Сергеевич! - возмущённо откликнулась медсестра. - Вы посмотрите на него, здоровый конь, а ведёт себя как первоклассница! - Это не даёт вам права оскорблять ученика! - кажется, Антон ещё ни разу не видел психолога в таком гневе. Хотя, он никогда с ним и не пересекался - всё-таки тоже врач. - Ну и разбирайтесь с ним сами, как хотите! - обиделась женщина и, отпустив наконец руку парня, пошла по направлению к медпункту. Но остановилась и, обернувшись, рявкнула: - Но если до конца следующей недели у меня на столе не будет лежать результат теста, он у меня вылетит из школы, как пробка от шампанского! - убедившись, что последнее слово осталось за ней, она покинула коридор, на этот раз уже окончательно. Антона трясло. Мало того, что его схватили, пытались силой затащить на эту пытку, так ещё и опозорили в присутствии совершенно постороннего человека. Единственным правильным решением сейчас было как можно скорее покинуть место сцены, добежать до карусели и крутиться на ней до головокружения, до тошноты. Ну, или, по крайней мере, до того, как придут Дима с Серёгой. Однако на плечо вновь легла рука. Но на этот раз медленно и осторожно, как будто обладатель этой руки боялся напугать Шаста. Антон резко развернулся и увидел, что совсем близко к нему, намного ближе, чем следовало бы, стоял Арсений Сергеевич собственной персоной. - Антон Шастун кажется? - голос психолога звучал мягко, почти бархатно. Совсем не так, как две минуты назад, когда он кричал на Анну Николаевну. Однако парень ни на секунду не забывал, что перед ним находится врач. Скинув руку мужчины с плеча, он отошёл на безопасную, с его точки зрения, дистанцию и только после этого кивнул, отвечая на заданный вопрос. - Зайдёшь ко мне в кабинет? - вполне дружелюбно спросил Попов, но у Антона эти слова вызвали новый приступ паники. Казалось бы, только что он невероятным чудом избавился от страшной медсестры, как его снова пытаются затащить в кабинет врача. Отойдя ещё на пару шагов, Шастун отрицательно помотал головой. - Не бойся, я не сделаю тебе ничего плохого. - психолог развёл руки в стороны, как бы показывая, что у него нет там никаких орудий пыток. - Просто хочу убедиться, что с тобой всё в порядке. - Со мной всё в порядке! - резче, чем следовало, выкрикнул парень. - Я просто хочу уйти! - Антон, у тебя ятрофобия, так? - спокойный вопрос со стороны Арсения вызвал у Шастуна приступ какой-то тупой ярости. Нет, конечно, психолог озвучил факт, который после сцены в коридоре становился очевидным даже непроходимому болвану, но напоминать об этом, по мнению парня, было абсолютно некорректно. - Догадайтесь! - буркнул он себе под нос. - И всё же, Антон, я настоятельно прошу тебя зайти ко мне в кабинет. Я всего лишь психолог, у меня нет ни шприцов, ни каких-либо других пугающих тебя медицинских инструментов. Я просто хочу поговорить. - Если я зайду, вы отстанете? - с вызовом спросил Шастун, впрочем, отдавая себе отчёт, что разговаривает со взрослым немного грубо. Однако Попов нисколько не обиделся и лишь усмехнулся: - Отстану, не переживай. "Это всего лишь психолог, не позорься ещё сильнее" - приказал себе Антон и, напустив на себя бесстрашный вид, шагнул в открытую дверь. Кабинет Арсения Сергеевича действительно отличался от всех, где парню приходилось бывать раньше. Выдержанный в светло-серых тонах, с большим письменным столом и вполне уютным кожаным диванчиком, на котором нагло расположился гусь-обнимусь. Около двери стоял кулер и столик с кофемашиной, на стенах висели дипломы и какие-то сертификаты. Если бы Шастун не знал, что обладателем этого помещения является врач, он бы счёл его довольно комфортным и даже согласился почитать бы здесь книгу, или посмотреть фильм. - Хочешь чая или кофе, Антон? - голос Попова вернул его в суровую реальность, где он по-прежнему находился в цепких лапах врача, да ещё и на его территории. - Давайте сразу к делу, Арсений... - парень немного замялся, забыв отчество мужчины. - Сергеевич. - подсказал психолог. - Арсений Сергеевич. Зачем вы затащили меня в кабинет? - Во-первых, я тебя не тащил, ты зашёл сюда по доброй воле, а во-вторых, можешь присесть на диван, незачем стоять. Поколебавшись, Антон сел рядом с гусём, не вполне понимая, куда клонит Попов. - Вот, теперь можем поговорить. - улыбнулся мужчина. - Скажи, что именно тебя пугает в профессии врача? - Послушайте, - Антон снова взвился, - если вы решили обсудить мой недавний позор в коридоре, то я прямо сейчас встану и уйду. - Успокойся, Антон. Это был вовсе не позор. Все люди чего-то боятся, и страхи не делают их хуже. Я всего лишь хотел узнать, как давно ты боишься врачей и почему. - Боюсь с первого класса, а почему, спросите у Анны Николаевны. - выпалил Шастун. - Извините, но мне надо идти, меня ждут друзья. - Ещё минутку, Антон. Получается, что причиной ятрофобии стала школьная медсестра? - Именно. - А остальных врачей ты боишься также сильно, как и её? Меня например. - Всех боюсь! И вас в том числе! Хотя... - парень на секунду задумался, - вас скорее справедливо опасаюсь. - Ну, раз справедливо опасаешься... - психолог не закончил фразу, отвлёкшись на телефон. Шастун не слышал звука уведомления, но, видимо, Арсению Сергеевичу пришло какое-то сообщение, прочитав которое, он нахмурился: - Антон, извини, но мне надо на секунду отойти. Дождись меня, пожалуйста. Я задам тебе ещё буквально пару вопросов, и ты пойдёшь к друзьям. - Ладно. - буркнул Антон, понимая, что Попов всё равно не отвяжется. Но когда за психологом захлопнулась дверь, он почувствовал, как по коже пробежал холодок, а в душе появилось какое-то неприятное предчувствие. Что этот мозгоправ задумал?