Шаг в пустоту

Когда Китнисс сбежала из Главного Штаба после обращения Врага, этого никто не заметил. Очень жаль. Поскольку дальнейшая речь Пита расколдовала всех оставшихся от тёмного дурмана. Кроме Китнисс. С тех пор фраза Врага: «Это — создание тьмы, демон-искуситель…» — не выходила из головы девушки. Китнисс казалось, что она одна понимает, какую опасность представляет Молли. Эвердин с самого начала не доверяла этой девчонке, потому что не верила в магию и добрых спасителей, пришедших из других миров на подмогу. Китнисс давно наметила, что у неё два противника: система Игр и Кариолан Сноу. Поэтому девчонка, столь привязанная к Коин (которую, кстати, Китнисс тоже желала устранить), не внушала никакого доверия. И теперь у неё были хоть какие-то доказательства — обращение этого неизвестного Врага (а Врага ли вообще?). «Всё сходится, вот только странно, что я одна догадалась. Какие же все доверчивые! И никто не спросил — а какова цена спасения? Она же потребует плату за свои услуги! Лжеспасительница!» — думала Эвердин. Поэтому первые две недели после этого события Китнисс ни с кем не разговаривала, даже с Питом: околдованный Мелларк был на стороне Молли, а значит, Эвердин нужно было рассчитывать только на себя. Она рылась в книгах Сноу со всеми и следила за девочкой. Молли все любили, к Молли все тянулись, и Китнисс не понимала, почему: Враг чётко дал понять, что эта неизвестно откуда взявшаяся девчонка погубит их мир! Но она никому не говорила о своих подозрениях и планах по устранению Молли, потому что знала: её упекут в психиатрическое отделение, Коин постарается. К тому же, Эвердин знала, что нынешнее правительство её не жалует, что, в принципе, было немудрено. И пока все остальные победители помогали Коин наводить порядок в стране, Китнисс держали во Дворце и заставляли не рыпаться, что было не менее подозрительно и наводило Эвердин на мысли о правоте своей теории: Молли околдовала всех, кроме неё. И это заставляло девушку придумывать план спасения Панема от рук колдовской девчонки. Отсутствие какой-либо свободы сводило девушку с ума, но не скоро она, просьбами и криками, вытребовала себе возможность охотиться под присмотром. Поэтому всё своё время Китнисс посвятила разработке планов по разоблачению Молли, но серьёзных поводов всё не было. А бить надо было железными аргументами, ведь у Эвердин была лишь одна попытка. События 30 января заставили Китнисс несколько усомниться в своих предположениях: она вновь увидела свою сестру живой и не могла поверить своему счастью. Это была не иллюзия, не магическая копия, нет, это была настоящая Прим, знающая все их с Китнисс секреты — именно проверкой этого девушка занималась всю ночь. Поэтому напряжение Эвердин в сторону Молли на время спало, она полностью отдалась общению с сестрой, и это было лучшей полосой в жизни Китнисс: ей не нужно было добывать еду, сражаться на Арене, бояться Сноу, тратить время на всякую ерунду… Она могла наконец спокойно быть рядом с Прим и заботиться лишь об одном: о безопасности сестры. Китнисс до безумия боялась потерять её во второй раз, поэтому никуда от себя не отпускала. Прим латала душевные раны старшей сестры и обещала, что теперь всё будет хорошо. И Китнисс верила. Но когда она оставалась наедине, девушка начинала во всём искать подвох. Может, Молли хитростью пытается вывести Китнисс из игры? Или Прим — это возможность шантажировать её, чтобы была послушной и тихой и не поднимала бунта против власти Молли? А может вообще, Прим — это ловушка, не зря же рядом с ней Китнисс переставала думать о том, что замышляет странная девчонка. В начале марта Эвердин позволили выбираться в лес. Получив разрешение охотиться на всё, что движется (кроме людей, конечно же), Китнисс вдруг охладела к этому делу: у неё была еда, ей не нужно было менять дичь на деньги для семьи, поэтому девушка ограничивалась парой птиц «для отчёта» — теперь охота превратилась для неё в прогулки наедине. Девушка бродила по лесам, вдыхала прохладный воздух и строила теории: кто такая Молли на самом деле? планирует она на самом деле спасать этот мир? или она действительно желает его уничтожить? были ли они с Коин с самого начала союзниками? и почему остальные не сомневаются в Молли ни на миг? В последний день марта Эвердин, как обычно, направилась в леса Седьмого дистрикта, граничащие с Четвёртым — Китнисс нравилось, что там за ней не могут следить с планолёта, поэтому команда оставалась на поляне, и девушка ходила вокруг них на расстоянии до трёх километров — если она заходила дальше, датчик слежения, закреплённый на поясе, начинал пищать, и глава отряда, Митчел, включал рацию и велел девушке возвращаться. Китнисс успокаивала себя тем, что это лучше, чем ничего. Покинув планолёт, девушка по привычке отправилась на юго-запад — к границе с Четвёртым. Эвердин нравилось стоять на краю обрыва и смотреть на тёмный и таинственный океан, казавшийся бесконечным. Выбравшись из леса, девушка замерла: она была не одна. Прислонившись к дереву, неподалёку от неё сидела фигура в чёрном плаще. Поразительно большой капюшон незнакомца был опущен так низко, что не удавалось увидеть даже полоски шеи; а его руки были бессильно сложены на животе. — Здравствуй, Китнисс, — послышался мужской голос. Эвердин отметила, что неизвестный говорил с трудом, поэтому подумала, что он ранен, и приблизилась. — Что с Вами? — спросила она, откладывая лук и присаживаясь рядом. — Вы ранены? Незнакомец повернул голову к девушке, и той показалось, что через ткань её насквозь прожигают горящие глаза. — Она обычно всё доводит до конца, но мне удалось сбежать, — ответил парень. — Она? Молли?! — в глазах Эвердин можно было прочесть: «Я так и знала!» — Важно не то, как её зовут, а то, как остановить её… — ответил незнакомец, сжавшись будто от боли. — Я ищу способ, — Китнисс закусила губу. — Пока не знаю, как, но я сделаю это. Она же не человек… — А кто она? — спросил незнакомец. — Создание тьмы, демон-искуситель… — наизусть повторила Эвердин слова Врага. — Тогда тебе пригодится это, — незнакомец запустил руку под плащ и достал стрелу с чёрным наконечником. — Мне она уже не пригодится, так что возьми её и используй разумно. Удачи. Китнисс сразу поняла, что это не простой предмет, и приняла стрелу — в следующую секунду чёрная фигура с трудом поднялась и пошла прочь. Эвердин проводила его взглядом, опустила стрелу в колчан и направилась к планолёту. В её душе вновь разгоралась пламя протеста: она должна была свергнуть эту рыжую фальшивую девчонку и спасти Панем. Но по возвращении во Дворец Китнисс не нашла ни её, ни Коин. Весь день Эвердин следила за комнатой девочки и видела, как вечером туда вошли Пит и Финник, позже явилась сама Коин, но девчонки с ними не было. Раздосадованная девушка решила разобраться с этим утром, поскольку Прим не ложилась спать без старшей сестры, и Китнисс пришлось вернуться в их покои. Ранним утром она уже была на ногах. За ночь рядом с Прим пыл девушки немного угас, поэтому она пришла к комнате Молли безоружной. Но там никого не было. Китнисс хотела было уже уйти к себе, как вдруг Молли выскочила из комнаты Коин. Пробегая мимо Эвердин, Молли ухмыльнулась и наградила панемку взглядом чёрных, адских глаз. «Ну вот ты и раскрыла себя!» — подумала Китнисс и стремглав бросилась в оружейную. Оставалось лишь дождаться демоницы. Та вскоре появилась, на удачу Китнисс, одна. Но следом выскочила Коин, и Молли развернулась к лучнице спиной. Ни секунды не раздумывая, Эвердин вышла из укрытия и выстрелила. Стоило наконечнику войти в грудь Молли, как в голове Китнисс раздался безумно довольный смех, а уши наполнил душераздирающий крик.