Я их вырастил

Если спросить Хосока, как так вообще вышло, он сначала нервно засмеётся, качая головой, затем по привычке проверит, нет ли мелких рядом, и только затем тихо и замученно выдохнет:  — Не ебу.  Совсем не покривит душой.  Сколько бы планов не было у парня на жизнь, приоритетных и… на оставшиеся буквы алфавита, ни под одной он не видел себя опекуном троих несносных пацанов. Громких, сложных и сверхэнергичных.  Он, как и большинство, если и представлял в будущем семейную жизнь, то абсолютно точно не так. Может, к двадцати-этак-пяти сошёлся бы с какой-нибудь классной девушкой, в которую без памяти влюбился, и с удовольствием прошелся по общепринятому сценарию с предложением, свадьбой, ипотекой и ребенком. Максимум — двумя, и точно не погодками.  Судьба, видимо, заглянув в эти расплывчатые пунктирные планы, решила вмешаться, вышибая дверь с фразой «Фигня. Смотри, как могу», после которой обычно ни одна история благополучно не заканчивается. Так сначала ему в руки — буквально! — свалился Гуки. Потом на пороге объявился Тэ. Когда судьба-самодурка пару месяцев назад свела его с Чимини, Хосок сомневался не долго, и то, больше предвкушая с каким энтузиазмом его дорогие друзья будут стебаться над этим до скончания времён. И оказался прав. Поток шуток было не заткнуть.  Юнги качал головой, издавая звуки досады.  — Ай-я, не думал, что всё так серьёзно. Тебе двух спиногрызов было мало? Разве это не фишка зависимых - постоянно увеличивать дозу?  — Забавно, что твои дети появляются в обратном порядке старшинства. — хмыкает Намджун, потягивая свой кофе по другую сторону. — Что дальше? Возьмешь на попечение старшеклассника? А потом на пенсионеров перейдёшь?  Хосок закатил глаза и широким международным жестом послал друзей в пешее эротическое.  — Хватит обижать мне ребёнка. — шутливо прикрикнул на них Джин, возвращаясь из туалета.  — Ты не можешь называть ребёнком человека с тройней. — закатил глаза Юнги, тут же получая подзатыльник от единственного хёна.  Это может продолжаться до бесконечности.  Впрочем и ладно, пускай сколько угодно упражняются в остроумии и находчивости, пока задарма соглашаются сидеть с мелкими. Няни нынче — удовольствие недоступное. Потерпеть тупые колкости — очень даже выгодный бартер для человека на двух работах с гибким, читай: непредсказуемым, графиком.  — Давайте уже разберёмся с тем, ради чего собрались? — разминая шею, протянул Джин в полуприказном тоне. — Мне ещё в студию заскочить надо.  — Не тебе одному… — фыркнул Джун, поднимаясь с места, только чтобы быть остановленным у порога.  — О нет, на тебе дети. Мы и втроём управимся. Юнги-я, поднимай зад и пошли. — категорично заявил старший, ехидно улыбаясь на ответный возмущенный взгляд. Намджун оглянулся на Хоби, ища поддержки, но тот только согласно кивнул, пожимая плечами и улыбаясь.  — Прости, дружище, нет права на ошибку. Чимини надо на чём-то спать, а ещё одну подобную бандуру я не потяну. — он подтолкнул Джуна к залу, в котором стояла какофония из беспорядочных фирменных звуковых эффектов Mortal combat и громких комментариев наперебой. Засранцы опять выкрутили звук на полную.  — Это дискриминация. Я не настолько неуклюжий. — Намджун повернулся к Юнги, который явно хотел саркастично оспорить утверждение, да наверняка с красочными примерами, и предостерегающе наставил на него палец. — А если и да, вы серьезно ставите кровать в приоритет над детьми? Это лишено всякой логики. К тому же, они достаточно взрослые, чтобы можно было оставить в соседней комнате без угрозы для жизни и здоровья.  На эту тираду Хосок покачал головой, посмеиваясь.  — Я бы не был в этом так уверен. — со знанием дела возразил опекун. Джун нужен не как няня, а как миротворец. Потому что три мальчика на пороге пубертата не могут тихо-мирно даже собирать гребанные пазлы.  Слава богу, в тот раз серьёзно пострадали только сами пазлы. И совсем немного — нервные клетки Хосока.  Удивительно, как из комнаты все ещё не было слышно ругани, при двух джойстиках на троих.  Джин, который уже в спальне мальчиков распаковывал коробки, выглянул обратно в коридор, опасно наставив канцелярский нож лезвием на возмущенного.   — Так. Я кому сказал? У меня дела вечером. Хватит конючить. Твоя разрушительная сила распространяется только на неодушевленные объекты, дети будут в порядке. Иди и будь полезным! Ишь тут, нашёлся оскорблённый, отправили в приставку играть вместо лего, бедняга!  Крайне возмущённый речитатив старшего положил дискуссии конец. Финальным аккордом был только тихий вздох Юнги. Вот кто бы точно с удовольствием зарубился с мелкими за Ашру, вместо того чтобы раскладывать доски по стопкам. Но Мин — слишком ценный ресурс, когда дело касается бытовых задач, чтобы разбазаривать. Хосок практически слышал, как Юнги мысленно молил Намджуна не прикончить приставку, которую, между прочим, сам пожертвовал во временное пользование «горе-папаше на благо детского сада» — дословное цитирование.  Сборка была не столько сложная, сколько изнурительная, не зря старший подгонял. Разглядев инструкцию как следует, Чон подумал, что в теории, и в одиночку смог бы всё собрать.  На практике, троих было как раз в пору, чтобы двое — он и Джин — держали навесу верхний ярус, пока Юнги затягивает болты по всем фронтам, ехидно жалуясь на затекающие руки и мурлыкая себе под нос  “I can’t save us, my Atlantis”, то ли намерено коверкая, чтобы песня получалась про Атлантов, а не Атлантиду, то ли просто не стараясь как следует проговаривать текст. С Юнги никогда не выиграть в «лень или гениальность». При любом варианте, ирония казалась смешной только первые две минуты, пока не затряслись руки. Мышцы Хосока забивались не так сильно только благодаря подвижной работе, Джин взвыл гораздо быстрее.  Удивительно, но за стеной было очень мирно, и, самое главное, не доносилось ничего похожего на крики боли — личный кошмар Хоби. Каждый раз кровь стынет в жилах, стоит услышать сочетание тяжелого глухого удара и последующего пронзительного вскрика. Значит, Джун отлично контролировал атмосферу. Оно и понятно, друзей Хосока мальчики уважали. Намджун был абсолютным авторитетом для Гуки, чуть ли не божеством, потому что «такой крутой и пишет песни». Естественно, младшему было не солидно проказничать перед предметом своего восхищения.  Чимини тоже вёл себя смирно. Для него вообще подобное в новинку, судя по тому, что успел узнать парень. Он и Хоби чурается до сих пор, что, впрочем, не мешало отстаивать свои позиции, если дело касалось сверстников. Хосок понимал, старался не давить, и от того было тяжело ругать мальчика за провинности.  Да всех троих, чего скрывать. Хвала нечистым силам, они ещё не пронюхали, какую ужасную власть имеют над своим опекуном, стоит только состроить моську.  Нет, не совсем так. Один знал о скрываемой бесхребетности и бессовестно орудовал своим знанием.  Тэхён. Маленький ураганчик, катализатор 2/3 любого движения в доме, которое заканчивалось неприятностями в диапазоне от разбитых коленок до ночной поездки из детского изолятора.  Той ночью, заворачивая на такси к полицейскому участку, Хосок был серьезно настроен устроить Тэ взбучку. А потом услышал тихо-слезливое «хён», стоило встретится глазами.  Не смог.  Конечно, воспитательная беседа никуда не делась, но назвать это «взбучкой» было так же тяжело, как натянуть сову на глобус.  Возвращаясь к сборке, проделанной работой все трое остались довольны. Пришлось, конечно, потратиться на этого монстра, и в комнате будто стало немного теснее, но теперь у каждого из мальчиков будет свое место. В эту цель Хосок вбухал очень много сил: поменял более просторный зал и спальню местами, чтобы обустроить для каждого из мальчиков личное пространство. Поставил столы, шведскую стенку, постелил ковралин — ужасная ошибка, но Хоби узнает об этом позже. Кровать стала последним штрихом. Дальше - на усмотрение самих обитателей.  Гуки наверняка обклеит каждый свободный угол наклейками с супергеройкой. Стол и шкаф уже пережили оригинальную кастомизацию. Тэ только на прошлой неделе раскрасил спинку своей односпалки в ярко-красный, пришлось покрывать лаком. Что может придумать Чимини, остается только гадать.  — Вы только посмотрите. — растёкся в умилении Джин, оперативно доставая телефон, чтобы зафиксировать картину.  Когда сборка двухъярусной кровати была успешно завершена, парни, в поту и гордости, пришли звать малышню принимать результат. Но нашли компанию мирно спящей, всё ещё под громко гундящий саундтрек игры.  Намджун составлял центр вычурной композиции, похрапывая с приоткрытым ртом в ужасно неестественной позе по центру дивана, закинув полноценно только одну ногу на поверхность. На его животе расположился Тэ, цепляясь за футболку старшего одной рукой. Сбоку в ногах клубочком свернулся Чимин, утопая наполовину в подушках. Гуки же вырубился в сидячем положении на полу подле, используя вторую ногу Джуна в качестве опоры. Между всей конструкцией был комком перекручен плед, словно клеевая прослойка, никого толком не накрывавшая.  Джин продемонстрировал получившиеся кадры парням, гаденько посмеиваясь.  — Достойно эпохи ренессанса. Скинь. Покажу ему, когда опять будет нарезать круги по студии и канючить про боль в шее. — одобрил Юнги.  Стоило Хоби взять в руки пульт и выключить экран с игрой, в наступившей тишине моментально включился Джун, распахнув глаза и явно не догоняя где он и что. Тихо хихикая, Джин жестом приказал не двигаться, и аккуратно снял с него Тэхёна.  Мальчик немного поморщился в его руках, но не проснулся. Тогда старший глазами указал остальным на комнату, куда и понёс спящего. Хосок оперативно подхватил на руки Чонгука, а Чимина взял Юнги, наконец позволяя заспанному другу отмереть. Тот двинул отлёженной ногой и охнул, зажмурившись от неприятного покалывания и матюкаясть тихим шепотом. Честь первому поспать на втором ярусе выпала Чонгуку, как самому мелкому и лёгкому. Но малыш узнает об этом только завтра, после пробуждения. Или если очень захочет ночью в туалет. По договоренности же, верхний ярус себе в камень-ножницы-бумага выбил Чимини, сразу после того, как модель и цвет были выбраны общим голосованием, а доставка оплачена.  С чувством выполненного долга, Хосок проводил гостей и устало завалился на освободившийся диван.  Еще одна маленькая победа. Он начал ценить такие вещи сильнее.  Вчерашнему студенту-Хосоку подобные проблемы и не снились. Он ещё пару лет точно бы жил в той съемной комнатушке. Да, злачное местечко. Но какая разница, где отсыпаться? Выходные там редко проводил, зато аренда смехотворно низкая. Он мог со спокойной душой спускать зарплату с подработки на шмот, поездки, тусы с друзьями и прочие прелести жизни. Мог не тратить кучу времени на поддержание чистоты, готовку, и, господи упаси, долгосрочное планирование. Хватало необходимого минимума заморочек, молодость с лихвой прощала такой образ жизни.  И как всего резко стало недостаточно с Чонгуком. Чон бы не смог его оставить, если бы не переехал в более подходящее место, одобренное комиссией. Переехал, взял академ, устроился на полноценную работу. Попутно выхаживал мальчика, который без него первое время даже спать отказывался. Спасибо настойчивости Джина, заочно доучился. Выпускной отмечали вместе с концом бумажной волокиты по опеке.  С дипломом зарплата выросла, и этого снова более-менее достаточно, пока не случился Тэхён.  Расходы в двукратном размере - меньшее из зол. На этот раз на помощь пришёл Намджун, и Хосок обзавелся дополнительным заработком в их компании. Работа не постоянная и нервная, но иногда за один проект удавалось выручить трёхмесячную зарплату тренера в студии, и это было очень кстати, чтобы собрать Гуки и Тэ в школу без нокаутирующего удара по бюджету. Нефть? Транспорт? Ха. Самые богатые люди наверняка те, кто владеют детскими магазинами. Чон предпочитал никогда не смотреть на сумму при оплате, стараясь сосредоточится на счастливом детском лепете, в котором, если постараться, можно разобрать, почему покупать канцелярию со мстителями было супер классной идеей. Забавно, что когда они с Чонгуком нашли Чимина, двухъярусная кровать стала первой внятной мыслью Хосока, после того как мальчик — отмытый, отогретый и накормленный — отрубился на его коленях.  Вот так вот просто. Сидел, гладил темную шевелюру незнакомого ребенка, гипнотизировал выглядывающие из под воротника синяки и лениво размышлял о том, что Гуки и так постоянно приходит к нему ночью после кошмаров. Ничего страшного, если временно одолжит свою постель Чимину.  То, как мальчик с яростью раненного зверя отбрыкивался от помощи, лишь бы его не вернули обратно в ад, переломило пополам и врезало поддых. Нокаутирующим было чонгуково слёзное «пожалуйста, хён». Которое, было лишним, на самом деле. Наверное, более зрелым решением было бы, вопреки желанию Чимина, вызвать туда скорую. Или предать с трудом завоёванное доверие, нарушить обещание, после которого ребёнок согласился пойти с ними домой, вызвать органы опеки и позволить им делать свою работу.  Ха. Наверное. Хосок не знает. Он не сделал ничего из этого. Плевать хотел с высокой колокольни на зрелые решения и лаконично-внепротокольное «пиздец» своего — а после двух дел об опеке, из-за которых он проводил с братом Джина на телефоне больше времени, чем с самим Джином, Хоби вполне мог его так называть — юриста.  Теперь Хосок точно легенда его личной практики.  Парень вынырнул из мыслей как из глубокого водоёма, напрягая мышцы, чтобы приподнять себя над поверхностью дивана. Нужно все прибрать и расстелиться. Он окинул усталым взглядом грязную посуду с остатками снеков, разбросанные джойстики и россыпь из подушек вокруг. Тяжелый вздох и резкий подъём под аккомпанемент из скрипа пружин. Свет притушить, собрать мусор и посуду, раздвинуть диван, застелить, вернуть подушки на законное место и всё - в абсолютной тишине, чтобы не потревожить сон детей.  Даже во время сессии он так не уставал, как в этой новой своей реальности. И нет, Хосок и не думал жаловаться. Выбор есть всегда, и каждый раз это была его воля.  Мог бы оставить ревущего Чонгука органам опеки.  Пристроить Тэхёна к каким-нибудь другим дальним родственникам.  Просто вернуть сбежавшего Чимина в детский дом.  Мог бы, но не стал. Поэтому и сожалеть совершенно не о чём. Даже о том, что это шершавое «недостаточно» теперь будет преследовать его, даст бог если только до совершеннолетия Чонгука. Но Хоби предпочитал не думать об этом слишком много, а решать проблемы по мере их поступления.  Парень быстро принял душ и перед сном еще раз заглянул в детскую. Гуки не свалился с верхнего яруса, и старшие тоже спокойно сопели в дырочки. Губы тронула легкая улыбка. Хосок поправил одеяло на Тэ, который вечно превращает постель в комок, включил слабенький ночник с дельфинами, на случай если мальчики проснутся ночью, и тихо прикрыл дверь.  Абсолютно никаких сожалений, ни капли.