354

при таком близком расстоянии Намгю замечает необыкновенно широкие зрачки Таноса. вот зараза. — слушай, чувак, давай не сейчас, я как-то совсем не в настроении на подобные темы разговаривать. — с напускной заботой младший обвивает тонкими пальцами запястье друга, пытаясь аккуратно отвести его руку от ворота своей футболки, опасная близость к шее сводит его с ума, кто знает, на что эта фиолетовая голова способна под дозой. — what the actual fuck, Namsu? — Чхве вопросительно вскидывает бровь, наклоняясь к своей жертве ещё ближе, буквально соприкасаясь с Намгю лбами. — now listen to me very carefully, моё желание — трахнуть тебя, да пожёстче, грёбанный ты подсос. думаешь, я совсем тупой чтоли, а? с губ младшего срывается истерический смешок. нет, ну они с Чхве явно два обдолбыша, но чтобы так, чтобы настолько.. — блять, Танос, чё за хрень, возьми себя в руки, я тебе потаскуха типа триста восьмидесятой что ли?! ты вообще что несёш, опомнись! Намгю в ответ обхватывает лицо товарища ладонями, слегка отстраняя того от себя, вследствие чего сам же теряет опору и заваливается на матрас спиной с гулким звуком дребезжащих пружин, принимая тело Таноса на себя. что за нахрен, да что этот кретин вообще себе позволяет?! — yeah, call out my name, you dirty bitch. — последнее слово в лицо Намгю буквально выплёвывают. Чхве смотрит пристально и тут же рывком отбрасывает бутылку в стену, чем привлекает ненужное внимание зевак, находящихся с ними в одной комнате. Намгю на подкорке осознания улавливает озорной свист, редкие смешки и удивленные вздохи. триста тридцать третий выкрикивает что-то по типу «пидарасы», но Таносу, видимо, плевать на всё и всех с высокой горы. о да, чудодейственное влияние наркотиков сглаживает все углы реальности, вот только он наверняка забыл, что Намгю всё ещё воспринимает мир трезво. — давай, покажи, насколько сильно ты предан мне, pussy boy.. — старший нагло опускает ладонь на едва заметный бугорок между ног товарища, тут же начиная требовательно сминать оказавшуюся под рукой выпуклость, при этом опуская губы к чувствительной шее, заставляя Намгю таким образом рвано выдохнуть, запрокинув голову и закинув ноги, согнутые в коленях, чтобы хоть как-то защититься от этого сумасшедшего напора. и всё-таки наркотики — зло. — да-а блять!! Чхве, они.. они смотрят! слышишь, они ржут над нами, эй!! да отцепись ты от меня, сукин сын! — c’mon baby, ya know what I need.. Танос его не слышит, он весь поглощен собственной похотью. сильный толчок ладонями в грудь заставляет Субона на мгновение потерять равновесие и он заваливается набок, посмеиваясь в каком-то приступе эйфории. Намгю не теряет времени: он тут же резко перекидывает через Таноса одну ногу, мигом оказываясь сидячим на бёдрах старшего и со всей дури, наотмашь вписывает тому пару смачных пощечин по лицу, а затем и крепкий удар кулаком в область скулы. жарко как. Танос смеется, а сердце Намгю пропускает пару ударов. он выдыхает шумно, смотрит на собственный кулак непонимающе и вскакивает, будто его током шарахнуло. — какой же ты ублюдок.. — губы дрожат, он кусает их до крови, утирая нос дрожащим от нервного напряжения запястьем. брюнет растерянно пятится назад, будто подстреленная лань, со страхом наблюдая, как Танос принимает полусидящее положение и устремляет взгляд на него, с безумной усмешкой тыльной стороной ладони утирая кровоподтек с уголка разбитой губы, тут же проходясь по нему языком так по-блядски соблазнительно. Намгю страшно от стремительно развивающихся событий, ему страшно от того, что может за этим последовать, ему страшно от напора Таноса и из-за собственных непонятных чувств к нему. младший рассеяно машет головой в отрицательном жесте, мол «нет, всё не так, всё не так должно быть» и, истерично заправляя выбившееся из прически пряди за уши, разворачивается, устремляясь бегом в сторону выхода из общей комнаты. Танос провожает его взглядом, пока тот не выскакивает за дверь и медленно, важной походкой, следует за ним под всеобщее молчание, будто охотник за дичью. все игроки в шоке, только триста тридцать третий громко усмехается, отводя взгляд. — круто быть молодым. скандалы, интрижки всякие, а? — посмеиваясь, выдаёт вдруг 001, а Ки Хун, Джон Бэ и Дэ Хо смотрят на него охеревшими глазами, по пять копеек размером. Намгю буквально влетает в мужской туалет, пару секунд переводя дыхание и не зная, куда двинуться, что делать, где спрятаться. он топчется на месте, дергаясь из стороны в сторону и ничего лучше не придумывает, кроме как забраться в кабинку. он вбегает в розовое пространство, тут же захлопывая дверь и опираясь о неё спиной, будто это сможет прослыть дополнительной защитой. как же всё запутанно, как непонятно. ещё пару дней назад они жили обычной жизнью, а теперь что? теперь он, даже подумать страшно, прячется в туалете от предмета собственных симпатий. Намгю не мог описать свои чувства касаемо пресловутого Чхве Субона, порой, он раздражал его больше всех игроков вместе взятых, когда дулся перед девушками, будто петух перед курицами, или когда клеился ко всяким неудачникам по типу Минсу, а ещё банально не мог запомнить его имени, или просто издевался, дразня и выводя на эмоции, но вместе с этим.. он всегда был рядом. в конкурсе с каруселью он даже не думал о том, чтобы брать с собой в комнату кого-то вместо Намгю. рядом с ним младший чувствовал себя защищенным от всех здешних трудностей, от любой опасности и даже от смерти, только вот до сегодняшнего диалога он и помыслить не мог что сам Танос в итоге и станет этой самой роковой опасностью. ночами, после отбоя, Намгю часами рассматривал едва заметный силуэт тела своего товарища и молился давно забытым богам о том, чтобы прожить ещё один день рядом с ним, чтобы никто не тронул его главаря. удивительно, но именно в Чхве чувствовалась родственная душа, с ним ощущалась какая-то запредельная связь, которую трудно уместить в слова или в чувства, но лишь тогда, когда он был адекватным, когда был сам собой. дурь делала Таноса монстром. во время игр это очень даже помогало, а вот в отсутствии испытаний — совершенно наоборот. — Нам-сууу-у. тихие шаги разбивают гробовую тишину в туалете. Намгю вздрагивает, замирает, собственной рукой накрывая губы и затаив дыхание настолько, насколько это возможно. сука. — куда же ты делся, honey? я так и не услышал о твоём последнем желании. глаза Намгю расширяются, когда он слышит голос Таноса буквально над собственным ухом, за розовой стенкой перегородки. — открой, Намгю. я знаю, что ты здесь. тишина. рваный выдох вырывается из груди брюнета, ладони ужасно вспотели от волнения, а дыхание сбилось к чертям. и чего он так перепугался? наверное, внезапность вперемешку с серьезным напором товарища послужили вполне себе неожиданным ударом, будто нож вонзился в ребра. младший ощутил резкий прилив адреналина, когда в двери начали гулко долбиться с той стороны. либо сейчас, либо никогда. Танос всё равно достанет его, а вот как именно — вопрос дурой. Намгю дрожащими руками тянется к щеколде, резко, в одну секунду, отворяя дверь, позволяя Таносу ввалиться в кабинку так, что тот теряет равновесие, почти что целуясь со стеной над унитазом. не так младший себе представлял развитие их отношений, ну совершенно не так. воспользовавшись моментом, он хватает Таноса за предплечья, тут же упираясь коленом между его ног и прижимаясь к его спине собственной грудью. сердце вот вот выпрыгнет и Танос это прекрасно ощущает, рыча в ответ на такие действия друга. брюнет наклоняется к уху Чхве, нежно целуя мочку, затем, самым кончиком языка, аккуратно обводя лабиринты ушной раковины. — я хочу тебя, но не тогда, когда ты такой. тихий шёпот оседает в самых потайных уголках души Субона, вызывая какие-то новые чувства внутри. Намгю — как желанный приз, как вожделенный трофей, которого нужно добиться любым способом. сто двадцать четвертый времени зря не теряет, привставая на носочки и зарываясь носом в фиолетовой макушке, жадно втягивая ноздрями запах Таноса, будто кокаиновую дорожку. мысли путаются, перед глазами всё плывёт от противоречий внутри, так близко, так желанно, так маняще-запретно.. один миг, и Намгю кряхтит от резкой боли. Танос запрокидывает голову и метко разрушает всю уверенность младшего точным ударом затылка в нос. и, пока брюнет пытается остановить бегущую из ноздри струйку крови, Чхве разворачивается, чтобы перехватить его запястья и прижать к стене почти что не сопротивляющегося парня. эта игра в кошки-мышки явно надоела им обоим, так что логический финал неизбежен. — you’re so fucking sexy, когда строишь из себя недотрогу. — опять эта усмешка умалишенного. Танос явно начал прозревать после шквала таких незаурядных происшествий, теперь видя в Намгю не только кусок мяса для удовлетворения собственных потребностей, но и.. человека, который ему ближе всех здесь. и что бы не случилось, доверять он может только ему одному. — моё желание.. Намгю рвано дышит, перевозбужденный и загнанный в угол, вспотевший, с руками над головой и задранной майкой, оголяющей живот. носогубную складку украшает размазанная кровь, а глаза бегают хаотично по лицу Таноса, в попытке найти проблеск адекватности в таком чертовски важном и нужном сейчас человеке. — yeah, pretty boy, tell me everything..— Чхве возбужден до предела. он выдыхает, резко приникая к Намгю и размашисто ведёт языком от его губ к аккуратному носу, слизывая всё ещё свежую кровь, размазывая её по лицу товарища, дурея от вкуса и от осознания, насколько Намгю раскрыт перед ним сейчас. у Намгю очень красивое, аристократическое лицо. наверное, это одна из причин, почему Танос всегда держал его подле себя — эстетическое наслаждение. губы цвета спелой вишни, такой красивой, идеальной формы, так сильно мучили Субона в догадках о том, насколько они мягкие, сладкие ли? или с привкусом крови из-за ран, которые Намгю оставлял на них. разрез глаз, как у кошки, такой привлекательный и интересующий, как у восточных принцесс, Чхве был бы не против, если бы управляющий клубом «Пентагон» стал его маленькой принцессой. — я.. я хочу, чтобы мы вместе выбрались отсюда живыми.. я и ты, Чхве Субон.. сердце Таноса пропускает удар, он замирает у лица Намгю и несколько секунд стоит неподвижно, смотря сквозь него, будто пытаясь осознать, что только что произошло. одной рукой всё так же удерживая тонкие запястья младшего над его головой, рэпер слегка отстраняется, чтобы оценить состояние дружка в общем и целом. кажется, сейчас он бы мог спустить в штаны от одного лишь вида Намгю в конкретный момент. этот юнец смотрел так, как ни одна фанатка не смотрела на Чхве во время самого пика его карьеры, когда он ещё успешно развивался в сфере музыки, так, как может смотреть лишь тот, кто испытывает самое искреннее восхищение. весь вид Намгю кричал «я — твой» и, даже если тот ломался, набивая себе цену, Чхве знал, что этот мальчишка хочет его не меньше, если даже не больше. немного погодя, свободной рукой Танос обвил шею брюнета, опять рассматривая того с пристальным вниманием, слегка сдавил, на пробу, замечая, как расширяются зрачки юноши. — я — твой самый сильный наркотик. ты от меня зависим. ты умрешь за меня и жить тоже будешь для меня. — д-ха-а-а — хрипит в ответ младший зачарованно, закатывая глаза и ощущая какое-то нездоровое желание, чтобы Танос усилил хватку, чтобы разодрал его в этом туалете на части, на мелкие куски, беспринципно и жёстко. — fucking shit! ты лучше любой суки, краше любой девчонки, Намгю. — Чхве усиливает напор, уже буквально перекрывая кислород полностью, отчего младший непроизвольно дергается всем телом, издавая мычащие стоны. его губы приоткрываются в попытке поймать воздух и двести тридцатый без раздумий накрывает желанные уста своими, ещё несколько секунд продолжая при этом акт удушья. одна. две. он резко перемещает руку на челюсть Намгю, ощущая, как подбородок обильно обтекает слюна. младший гортанно стонет ему в рот, поцелуй получается настолько мокрый, обильный и нервный, что голову сносит. как вдруг.. — мм-мх-а.. Танос вопросительно выгибает бровь, неохотно отстраняясь в ответ на жалобный стон. — Чхве.. пожалуйста, я не хочу, чтобы между нами всё было бессознательно. до Субона чужие слова доносятся так сдавленно, будто чрез толщу воды, он как-то странно машет головой, будто пытаясь отогнать навязчивое видение. — пожалуйста.. Танос тупо смотрит на едва не теряющего сознание Намгю и понимает ясно, что он, блять, не может пойти против его воли, что слова этого наркомана из «Пентагона» для него значат больше, чем законы их страны. громкий, бессильный рык, а затем и низкий, басистый вскрик, отскакивают от плитки бесчисленным количеством осколков. рэпер злится, так отчаянно вспыхивает в ответ на мольбы младшего, что неосознанно встряхивает брюнета, резко, так, что тот затылком больно о перегородку прикладывается. — ломаешься, как девка. чёртов кретин. выплюнув эти «комплименты» в раскрасневшееся, мокрое лицо напротив, Танос покидает помещение ю со скоростью почти запредельной, разгоряченный и в край обезумевший. ведь даже под наркотой он понимает, что Намгю для него значит больше, чем бесценные разноцветные таблетки. что сейчас ему лучше сохранить его целым, ради себя самого.