Тебе все равно меня не понять

***

Вечер был приятным, пусть и немного прохладным — они оба вышли из неплохого кафе, в котором у них было свидание, и Джон, как джентльмен, особо без раздумий, снимает свой пиджак с плеч и укрывает им оголённые плечи Лили. Она выглядела прекрасно в своем платье, но оно явно было слишком лёгким для такого холодного вечера, поэтому Джон, как тот, кто испытывал к ней чувства, обязан был о ней позаботиться. Он легко укрывает ее плечи, пока она тихо смеётся над его недавней шуткой, заставляя его сердце стучать быстрее от чувств к ней. Лили прекрасна в его глазах, он безмерно любит и уважает ее, он хочет быть с ней, он может часами расписывать ее преимущества и красоты, он найдет множество красочных эпитетов для описания ее, и он нежно держит ее руки в своих, когда поворачивается к ней лицом, пока она успокаивается от смеха и смотрит на него своими невероятными голубыми глазами, в которых искрится радость. — Лили, мне нужно кое-что тебе сказать. — он аккуратно и нежно поглаживает пальцем ее руки, когда говорит это, собираясь признаться в своих чувствах к ней. Он знал, что, вероятно, для такой умной женщины как Лили, его чувства были очевидными, но даже если так, он хотел проговорить их, хотел их обозначить, ведь, по сути, у них было неплохое свидание и им было комфортно друг с другом, они уже не первый год знакомы, так что, Джон мог бы надеяться на взаимность, да? Он нервничает, слыша, как быстро колотится его сердце и как немеют ноги, как слегка подрагивают его руки и он аккуратно проводит пальцами по чужой ладони, стараясь успокоиться, когда сглатывает и продолжает. — Лили, я… — он чувствует себя немного глупо — он вроде столько раз продумывал этот момент, свои слова, как признается, он же писатель, он умеет красиво писать и говорить, но почему-то именно сейчас ком встаёт в горле, голос дрожит, щеки горят от смущения, но он старается найти нужные слова, когда замечает некую пустоту в чужих глазах, когда Лили вздыхает и прерывает его, говоря сама. — Нет, Джон, постой, я знаю, что ты хочешь сказать мне, и ты очень дорог мне, правда, ты уже давно стал членом нашей семьи — ты весёлый, энергичный и смешной, но мне нужен не такой спутник жизни, понимаешь? — Лили говорит достаточно спокойно, видимо, и правда не испытывает к нему никаких чувств, и это обижает и ранит его, заставляя его сердце разбиваться на маленькие кусочки, что осколками впиваются в его все ещё работающий орган, доставляя ему лишь боль. — Ты мне не нравишься в романтическом плане, Джон, я не готова на отношения. Лили говорит спокойно и четко, не давая и шанса надеяться на иное, и она и правда умничка — четко отстаивает свои границы, но слышать отказ было больно, это буквально разбивало его сердце — Джон чувствовал как рушится его любовь и как этот отказ сжигает его изнутри. Теперь теплые пальцы в его руках казались холодными, особенно, когда Лили убрала руки, Джон чувствовал, будто его окатили холодной водой, а вечер резко потерял все свои краски. Холодный воздух колол его сквозь рубашку, заставляя замерзать почти до боли, руки теперь кололо от этих прикосновений и ему было больно, ведь теперь все это казалось неправильным. Им обоим теперь явно было очень неловко, и если Лили воспринимает это с холодным принятием, то Джон растерян и опустошен, но пусть он был разочарован, и в какой-то степени зол и огорчен, он понимал, он все чертовки понимал. Для Лили он просто хороший друг, тот, кто будет рядом с ней и Лукасом, когда нужно, кто присмотрит за Линчем и поможет, кто будет достаточно сильным и смелым, но все ещё безответственным, возможно, даже безрассудным. Лили нередко говорила о его ребячестве и несерьезности, о его некоторой грубости и том, что он все ещё порой ведёт себя как пубертатный подросток, но он не воспринимал это всерьез, думая, что это часть его личности, и так и было, но… Вероятно, не такого человека она бы хотела видеть рядом с собой, как своего мужа и отчима для Лукаса, но Джон искренне любил ее и хотел бы надеяться на взаимность, но увы. Это было больно и горько, он в какой-то степени на подсознательном уровне понимал, что Лили откажет ему, но до последнего хотел верить в лучшее, но теперь, получив четкий отказ, он чувствовал себя паршиво. Его сердце разбилось, осколки его разбитой любви впивались в него, пока он чувствовал, как горит внутри от боли — он хотел взаимно любить эту женщину, Лили прекрасна, но…но она не считала его достойным и все, что ему оставалось сделать — смириться с этим.

***

Квартира была более теплой и Джон переоделся в привычные брюки и свитер, сидя на привычном месте на диване, размахивая руками и жалуясь своему единственному другу на свою неразделенную любовь — ему было больно и досадно, ему нужно было выговориться хоть кому-то, иначе он просто сойдёт с ума от переполняющих эмоций. Он старался больше направить свои эмоции в обиду и злость, чем в слезы, потому что если бы он плакал — ему было бы ещё хуже, а злость его сможет угомонить Линч — если вдруг Джон позволит сказать себе лишнего о Лили, хотя он никогда бы не сказал о ней ни единого дурного слова, Линч быстро вставит мозги ему на место. — Нет, ну ты представляешь! — обиженно жаловался он Линчу, совсем немного захмелев от выпитого пива — он сам принес и пиво, и крылышки, и перекус Линчу, так что, задобрив друга едой, мог спокойно ему жаловаться. Он сидел, сложив руки на груди, опираясь плечом на плечо Линча, который сидел рядом и разбирался с камерой, все ещё огорченно дуясь, чувствуя скорее лёгкую досаду, чем то раздражение в груди, с которым он пришел изначально. — Джон, ты преувеличиваешь, не стоит об этом так беспокоится. — Линч достаточно спокоен, его голос размеренный и приятный, Джон понимает, что его хотят успокоить, но ему так больно, что он и правда хочет просто плакать или жаловаться, словно и правда пубертатный подросток. Черт возьми. — Но она так и сказала! — настаивает Джон, наклоняясь, чтобы сделать ещё глоток пива из банки, чувствуя себя все равно разбитым, но сейчас он хотя бы не один — хотя бы Линч с ним рядом и слушает его, иначе сам Джон, вероятно, просто рыдал бы в одиночестве в своей темной квартире, просто погрузившись в свою боль и жалел бы себя. — Ну, она права, ты же понимаешь, что она выбирает себе не просто мужа, а отца для Лукаса в первую очередь, а ты для этой роли слишком ветреный. — Егор пожимает плечами, кладя свою голову на его, стараясь быть ближе к нему, ведь другу нужна поддержка, это очевидно, Линч не был слепым и глухим — Джон же постоянно говорил о том, как ему нравится Лили, но Линч знал, что сестра не испытывает к нему тех же теплых и нежных чувств, поэтому единственное, что он может делать сейчас — быть для него опорой. Джона хотелось утешить и убаюкать, тот заслуживал любви за все то, что пережил, но и Лили можно было понять, как он и сказал — ей нужна надёжная опора рядом, а не ветреный и импульсивный мальчик. Джон не выглядел разбитым, но Линч знал, как тот умеет скрывать свою боль, и корил себя за то, что не может помочь ему, и Джона за то, что так к себе относится. — Я люблю ее, а она меня нет. — обиженно говорит Джон, выдыхая и закрывая глаза, складывая руки на груди и чувствуя как к глазам подступают слезы. Он впервые произносит это вслух, но слова режут как слух, так и сердце, заставляя все его тело болеть, вероятно, именно поэтому он поджимает губы и почти раздраженно говорит в сторону Линча, пусть и не подразумевает что-то оскорбительное или злое. — Но тебе все равно меня не понять. Линч останавливает свои руки от настройки камеры и внимательно смотрит на него — Джон даже понятия не имеет, насколько Линч его понимает, только его проблема в том, что он никогда не будет настолько смелым, как Джон, чтобы признаться тому, кто ему нравится, слишком страшась услышать отказ и разбить свое сердце, разрушив их многолетнюю дружбу. Линч знал, что Джон считает его только другом, и также прекрасно знал, как тот относится к однополым отношениям — не то, чтобы считая их очень мерзкими, но явно как минимум неправильными, поэтому Линч изначально знал, что ему ничего не светит. Джон проявлял интерес только к девушкам, а в нем самом видел только лучшего друга, которым он, безусловно, дорожит, и которого любит, но как брата. И, что же, такой расклад его устраивал — Линч вполне может находиться с Джоном так, чтобы тот даже не догадывался о его чувствах, и если это позволит ему иногда сидеть с ним вот так — плечом к плечу, Линч вовсе не против. — О, поверь, я ещё как тебя понимаю, Джон. — притягивая его к себе ближе за плечо, заставляя его щеку лечь на его грудь, чувствуя как Джон слегка расслабляется, лишь немного успокаиваясь, чувствуя себя, вероятно, в безопасности, говорит Линч, вздыхая и поглаживая его по спине. Мягкая тишина опускается на комнату и никто не решает ее прервать.