Связанные временем

***

      Настало утро. Цунаде вошла в палату — женщина, о которой он часто думал. Но она выглядела иначе, чем обычно, что вызвало у него внутренний трепет. На ней была бордовая рубашка, которая мягко облегала её фигурные линии, подчеркивая её элегантность и женственность. Строгие черные брюки добавляли ей уверенности и притягательности, делая образ невероятно запоминающимся.       Она подошла к его кровати, слегка склонив голову, и посмотрела на него с привычной смесью заботы и строгости. — Привет. Как ты себя чувствуешь? — спросила она, садясь на край кровати, её голос звучал мягко, но в нём ощущалась твёрдая уверенность.       Джирайя, довольный её визитом, лишь пожал плечами, придавая себе вид беззаботного. — Да вроде нормально, — произнёс он с лёгкой небрежностью, но тут же добавил с игривой улыбкой, — но если ты пришла меня проверить, то кто я такой, чтобы сопротивляться?       Сенджу проигнорировала его шутку, но в уголках её губ мелькнула едва заметная улыбка. — Мне нужно посмотреть твою рану, — сказала она с деловитым тоном, вновь возвращая атмосферу к серьезности. — Сними футболку.       Намикадзе, чувствуя себя немного неловко, поднялся на локтях и, слегка смущённый, стянул футболку через голову, оставляя свой торс открытым. Цунаде, обойдя кровать, приблизилась ближе, её глаза заглядывали в его, и он почувствовал её внимание на своей заживающей ране на боку. — Заживает, но медленно, — произнесла она, задумчиво прикасаясь к краям повязки. — Нужно её поменять.       Когда она осторожно сняла старую повязку, её пальцы нежно скользили по его коже, вызывая у него непроизвольные мурашки. Джирайя не мог понять, что именно его поразило сильнее: её уверенные, точные движения или близость, к которой он давно отвык.       Когда повязка была снята, её рука вдруг задержалась на его груди, и Джирайя посмотрел на неё с явным удивлением. Но она, казалось, не замечала его взгляда. Её пальцы медленно провели по его коже, оставляя за собой жаркую дорожку, которая поразила его своей неожиданной нежностью. — Знаешь, — начала она тихим, почти шёпотом голосом, который был гораздо мягче, чем он привык слышать, — ты всё ещё в отличной форме.       Его брови удивлённо поднялись. — Это... это комплимент? — выдавил он, стараясь скрыть своё смущение под лёгким тоном шутки, но внутри него нарастало что-то большее.       Цунаде не ответила, просто провела рукой ниже, касаясь его пресса, и добавила, будто бы невзначай: — Иногда я думаю, что, возможно...       Она не договорила, но её голос и прикосновения говорили за неё - они пробуждали в Джирайе чувства, которые он давно подмял под одеяло непонимания. Его сердце вдруг замерло, и он почувствовал, как его дыхание стало учащённым.       Он не знал, как реагировать, и всё, что мог сделать, это молчаливо следить за тем, как она, похоже, забывает, зачем пришла.       Её рука двигалась всё медленнее, пока не остановилась, а её взгляд вдруг встретился с его. В её глазах содержалось что-то такое, чего он не видел давно - искра желания и тепла, которые он когда-то пытался вернуть, но потерял в бесконечных заботах и сожалениях.       Цунаде наклонилась ближе, её лицо оказалось в нескольких сантиметрах от его, и в этот момент всё вокруг казалось несущественным. — Что ты... — начал было Джирайя, но его голос внезапно оборвался, когда её губы мягко коснулись его.       Это был нежный, трепетный поцелуй, чего он давно не ощущал и не мог осознать.       Но в один миг всё исчезло.

***

      Джирайя резко открыл глаза и уставился в потолок, теряясь в недоумении.       Всё это оказалось лишь сном.       Он оглядел свою палату - она была пуста, и лишь тихий звук медицинских приборов нарушал тишину. Он провёл рукой по своему лицу, пытаясь осознать, что только что произошло. — Да уж, — пробормотал он, подавляя разочарованную улыбку. — И даже во сне ты не даёшь мне покоя, Цуна...       Он закрыл глаза снова, но сон уже не возвращался.       Реальность жестоко вернула его в холодную больничную палату, оставив только горький привкус того, что могло бы быть — тех чувств, которые могли бы вновь расцветать, если бы не барьеры времени и недосказанности.

***

      Будильник прозвонил ровно в 6:30. Минато первым поднялся с постели, как всегда, стараясь не разбудить Кушину. Но она, как по команде, тоже открыла глаза, зевая и потягиваясь. — Доброе утро, любимый, — пробормотала она, обнимая Минато за талию, когда он прошёл мимо кровати. — Доброе, Куши, — ответил он, мягко улыбаясь. — Как спалось? — Отлично, — сказала она, вставая.       Наруто, как всегда, проснулся только после того, как Кушина заглянула в его комнату и громко сказала: — Наруто, ты проспишь школу! — Уже встаю, мам, — донёсся сонный голос из-под одеяла.       На кухне царила уютная суета. Минато варил кофе, Кушина резала фрукты и доставала тосты из тостера. Наруто, всё ещё сонный, потягивал апельсиновый сок.       После завтрака Минато и Наруто, накинув верхнюю одежду и взяв свои портфели, попрощались с Кушиной, и направились к машине.

***

      Цунаде проснулась раньше будильника. Её организм, привыкший к недосыпу и постоянным заботам, не позволял ей долго оставаться в постели. Протянув руку к прикроватной тумбочке, она посмотрела на телефон: 6:10 утра.       Немного полежав и собравшись с мыслями, она встала, заправила постель и пошла в ванную.       Тёплый душ помог ей немного освежиться. Вода стекала по коже, а в голове всё ещё звучал голос Джирайи с их вчерашнего разговора. Она вспомнила, как он улыбался, несмотря на слабость, и как он, как всегда, пытался её поддеть своими шутками.       Надев халат, она вышла на кухню. Цунаде не была большим любителем завтраков, поэтому ограничилась чашкой зелёного чая и лёгким тостом с мёдом.       Проверив медицинские записи, которые взяла с собой на ночь, и собравшись на работу, она выдохнула: "Ну что, новый день — новые хлопоты."       Она вышла из квартиры и направилась в больницу, готовясь к насыщенному дню.

***

      Джирайя, все ещё ошеломленный яркостью сна, пытался переварить увиденное. Он лежал неподвижно, глядя в потолок, стараясь успокоить сбившееся дыхание. Образы Цунаде всё ещё мелькали перед глазами — её руки, голос, тот пристальный взгляд.       Всё это казалось таким реальным, что в груди щемило.       Дверь палаты открылась, и внутрь вошла медсестра. Она несла новый пакет с раствором для капельницы и стандартный медицинский блокнот для записей. Её шаги были тихими, но в тишине палаты они отдавались эхом. — Доброе утро, Джирайя-сан. Как вы себя чувствуете? — спросила она с профессиональной улыбкой, подойдя к его кровати.       Джирайя чуть повернул голову в её сторону, но быстро вернулся к изучению потолка. — Нормально, — коротко ответил он, стараясь скрыть напряжение в голосе.       Медсестра не заметила или не придала значения его сдержанности. Она приступила к своим обязанностям: аккуратно сняла старую капельницу, поставила новую и проверила показатели на мониторе. — Давление стабильно, это хорошо. У вас сегодня будет осмотр в десять утра, так что отдохните пока, — сказала она, записывая что-то в блокнот.       Джирайя кивнул, даже не глядя на неё. Он всеми силами старался казаться спокойным, но мысли в голове продолжали кружиться, как вихрь.       Медсестра закончила свои манипуляции и направилась к выходу, но перед тем, как уйти, ещё раз повернулась к нему: — Если вам что-то нужно, не стесняйтесь зовите. — Спасибо, — буркнул Джирайя, не двигаясь.       Дверь за ней закрылась, оставив его в одиночестве. Он глубоко вдохнул, пытаясь избавиться от странного чувства, которое всё ещё держало его в своих объятиях. "Сон... это всего лишь сон..." — убеждал себя Джирайя, но в глубине души понимал, что он заставил всколыхнуться то, что он давно похоронил.       Он прикрыл глаза и на мгновение позволил себе вернуться к этим ощущениям.

***

      Цунаде вошла в палату ровно в 10:00, как всегда собранная и уверенная. На ней были строгие чёрные брюки и бордовая рубашка, которая подчёркивала её фигуру и стандартный белый халат. Для Джирайи это стало ударом ниже пояса: он напрягся так, что, казалось, даже капельница от ужаса зазвенела. "Чёрные брюки... бордовая рубашка... Твою ж дивизию!" — Доброе утро, — бодро произнесла Цунаде, подходя ближе. — Как самочувствие?       Джирайя закашлялся, пытаясь скрыть свою нервозность. — Н-нормально... отлично... лучше не бывает, — протараторил он, избегая её взгляда.       Цунаде, конечно, не обратила внимания на странное поведение пациента. Она открыла папку с записями, мельком пробежалась глазами по показателям, наконец посмотрела на него и прищурилась. — Лицо как у загнанного кролика. Ты чего? — Ничего, — буркнул Джирайя, натянуто улыбаясь.       Она пожала плечами и начала осмотр с привычной командой: — Снимай футболку. Надо посмотреть шов.       У Джирайи глаза стали размером с блюдца. Внутренний голос кричал: «Да ладно?! Это что, реальность? Она опять начнёт, как во сне?!» — Э-э-э... может, это... завтра? Или вообще обойдёмся? — выдавил он, нервно усмехаясь.       Цунаде смерила его взглядом так, будто он предложил ей сменить профессию. — Джирайя, не начинай. Снимай футболку, не доводи до греха. Не маленький уже. "Вот именно! Я уже не маленький, мне нельзя такие потрясения!" — мысленно простонал он. — Может, шов сам проверится? Или... эм... само заживёт?       Сенджу выдохнула и подняла взгляд к потолку, мол, терпение, только не покинь меня. — Слушай, если ты не снимешь эту футболку, я сама её сниму. Поверь, мне не привыкать работать с упрямыми пациентами.       Джирайя в панике оглядывался, как загнанный зверёк. — Да-да-давай без этого! Я сам, я сейчас, — затараторил он, но руки всё равно не двигались.       Она закатила глаза. — Ты что, издеваешься? Я должна посмотреть. Поднимай футболку, я же не буду тебя уговаривать. «Да что за день такой... Она ещё и угрожать начала!» — Ладно, только ты... это... без рук! — выпалил он, отодвигаясь на кровати.       Цунаде замерла, недоумённо глядя на него. — Ты сейчас серьёзно? Без рук? Я тебе что, хиромант? Как я повязку сменю? Силой мысли? — Цунаде не выдержала. — Всё, хватит, белобрысый! — сказала она с таким ледяным тоном, что даже капельница в углу, задрожала. Она подошла к нему и резко задрала футболку. — Эй! — Джирайя подскочил, как ошпаренный.       Цунаде, не обращая на его бурные эмоции никакого внимания, вдруг заметила кровавое пятно на повязке. Её лицо мгновенно стало серьёзным. — Ты чего, демон?! Какого чёрта?! — строго сказала она. — Ты что, опять ворочался ночью, как медведь в берлоге?! — Я?! Я лежал, как ангел! — поспешно возразил Джирайя, но его вид выдавал всё с головой.       Цунаде указала пальцем на кровавое пятно. — Ангел, говоришь? Ну, значит, у этого ангела крылья ночью росли, если швы разошлись.       Джирайя виновато опустил голову, как ребёнок, которого поймали с печеньем до ужина. — Ну... может, немного... ворочался, — пробормотал он. — Немного?! Да ты небось танцевал во сне! Ладно, лежи смирно, сейчас будем всё это перевязывать, — бросила она и пошла за инструментами. — Ну вот, — проворчал Джирайя, глядя ей вслед. — Женщина моей мечты, и та заставляет страдать.       Женщина вернулась с подносом, нагруженным всем необходимым: бинты, антисептик, ножницы, что-то похожее на медицинскую пытку. В её руках это выглядело ещё внушительнее, и Джирайя судорожно сглотнул. — Ну, готовься, великий герой. Сейчас твоя мужественность будет проверена на прочность, — сказала она, усмехнувшись. — Ох, а можно я это... сам? — попробовал выкрутиться Джирайя, протягивая руку к бинтам. — Конечно, можно. Как только начнёшь зарабатывать медицинскую лицензию. А пока лежи, и не дёргайся, — отрезала Цунаде, шлёпнув его по руке.       Он обречённо лёг на подушку, при этом напряжённо наблюдая, как Цунаде разворачивает бинты. — Ну вот, — начал он, стараясь разрядить обстановку, — швы разошлись, говоришь? А я всегда считал, что у меня раны заживают быстрее всех.       Цунаде метнула в него такой взгляд, что он моментально замолчал. — Если бы ты меньше прыгал по кровати, как горный козёл, твои швы действительно зажили бы быстрее всех, — парировала она, нагибаясь ближе.       Джирайя вздрогнул, чувствуя, как её пальцы начали осторожно распутывать старый бинт. — Ой! Аккуратнее. — Удивительно, как ты был в полиции с таким болевым порогом, — фыркнула она, снимая бинт.       Джирайя, чтобы не смотреть на свои швы, уставился на потолок. — Слушай, Цунаде, а тебе не кажется, что ты получаешь от этого какое-то удовольствие? — спросил он, пытаясь отвлечь её.       Она на секунду остановилась, а затем посмотрела на него с ехидной улыбкой: — Конечно, получаю. Видеть, как ты страдаешь - моё личное хобби, — призналась блондинка. — Если я увижу тебя с разошедшимися швами ещё раз, я лично припишу тебя к категории «особо буйные пациенты». И тогда тебя переведут в палату с мягкими стенами.       Мужчина замолк, соображая, шутит она или нет. — Всё, готово. Теперь постарайся полежать спокойно хотя бы пару дней, ладно? — добавила она, отходя и собирая инструменты. — Постараюсь… если ты будешь меня навещать чаще, — улыбнулся он, смягчая тон разговора.       Цунаде замерла на секунду, затем повернулась к нему с хитрой улыбкой: — Знаешь, а ты ещё тот хитрец. Но посмотрим, заслужишь ли ты такое удовольствие.       Она вышла из палаты, оставив Джирайю переваривать её слова. — Вот ведь женщина, — пробормотал он, глядя ей вслед. — И как мне быть? Хочу и боюсь одновременно.

***

      Главврач быстрым шагом направилась в свой кабинет, держа в руках папку с медицинскими записями Джирайи. По дороге её мысли всё больше занимала странная реакция бывшего мужа. "Шарахается от меня, как будто я привидение," — подумала она, вспоминая, как он буквально отпрыгнул, когда она дотронулась до него.       Она села за стол, положив папку рядом с клавиатурой, но не спешила открывать её. "Он всегда был странным, но тут что-то другое. Неужели снова что-то от меня скрывает?"       Цунаде начала стучать пальцами по столу, погружённая в размышления. Её интуиция подсказывала, что дело не только в физическом состоянии Джирайи. "Может, он просто переутомился? Или чувствует себя уязвимым из-за раны? Но это же Джирайя… Он из тех, кто шутит даже на операционном столе. А теперь, кажется, нервничает, едва я подхожу ближе."       Она вспомнила момент, когда зашла в его палату утром. Его взгляд — он смотрел на неё так, будто увидел мертвеца. Но потом этот взгляд сменился растерянностью, а затем паникой. "Это было почти смешно, если бы не выглядело так странно," — подумала она, снова прокручивая в голове его слова и поведение.       Цунаде наклонилась вперёд, подперев подбородок рукой. Её мысли перебил звук уведомления на телефоне. Блондинка взглянула на экран — сообщение от Наруто.

"Привет! Как там дедушка? Всё хорошо? Мы с папой вечером заедем."

10:52

      Цунаде улыбнулась, прочитав сообщение. "Парень хотя бы радуется. Хорошо, что они все так поддерживают Джирайю. Но надо разобраться, что с ним происходит."       Она быстро ответила в своём стиле:

"Всё в порядке. Ты уж постарайся в школе. Приезжайте, но не задерживайтесь."

10:54

      Отправив сообщение, она снова погрузилась в размышления. "Ладно. Если Джирайя что-то скрывает, я это узнаю. Даже если придётся вытаскивать информацию клещами."       Она решительно выключила телефон и взялась за папку, чтобы проверить очередные документы. Однако мысль о странном поведении Джирайи не давала ей покоя.

***

      Едва она успела просмотреть все документы, как к ней в кабинет заглянула молодая медсестра. — Цунаде-сама, вас срочно вызывают в операционную. У нас поступил пациент с серьёзным внутренним кровотечением.       Цунаде вмиг собралась. — Ясно. Готовьте всё, я иду.       Она быстро направилась в операционную. Здесь, в своей стихии, Цунаде была спокойной и собранной. Под её руководством команда врачей провела сложную, но успешную операцию. К 15:21 пациент уже находился в реанимации в стабильном состоянии, а сама Цунаде вымоталась. "Хоть кофе выпить перед тем, как снова загружать себя делами," — подумала она, направляясь в ординаторскую.

***

      Тем временем в своей палате Джирайя лежал, уставившись в потолок. "Интересно, чем сейчас занята Цунаде? Наверное, спасает очередную жизнь, как всегда," — размышлял он, вспоминая её уверенные действия утром, даже несмотря на его странное поведение.       Но скука брала своё. Он уже несколько раз пересчитал плитки на стене, дослушал до конца шум капельницы и даже попытался мысленно сочинить новую главу для своей книги, но вдохновение никак не приходило. "Может, попросить у медсестры что-нибудь почитать? Может, Минато или Наруто опять заглянут. Парни хоть развлекут." Не успел он углубиться в эти размышления, как в дверь палаты постучали. Это была та самая медсестра. — Господин Намикадзе, всё в порядке? Вам ничего не нужно? — Да вроде нет. Хотя… есть ли у вас какие-нибудь журналы или книги? — Конечно, сейчас принесу, — с улыбкой ответила она и вышла.       Джирайя тяжело вздохнул. "Интересно, а как у них всех там дела? Наруто, наверное, сейчас в школе. Минато, скорее всего, на работе. А вот Кушина… Она всё ещё умеет готовить те невероятные пироги?"       Когда медсестра вернулась с парой журналов, Джирайя поблагодарил её и попытался углубиться в чтение. Но мысли о семье и Цунаде не давали ему покоя.       А в это время Цунаде, попивая кофе в ординаторской, проверяла сообщения на телефоне. Минато уже написал, что их семейство снова планирует приехать вечером. "Хорошо. Может, хоть это развлечёт его. А я тем временем попробую вытянуть из него, что он скрывает," — решила она, собираясь вернуться к своим обязанностям.       Так и проходил их день: у Цунаде — насыщенный, полный вызовов, у Джирайи — скучный, но полный размышлений и ожидания вечернего визита семьи.

***

             Время было 17:04, когда в кабинет Цунаде постучали. — Войдите, — откликнулась она, подняв голову от бумаг.       В дверь вошли Минато, Кушина и Наруто. Троица выглядела так, будто только что с порога принесли с собой свет и тепло. Минато держал в руках небольшой пакет, вероятно, с чем-то для Джирайи, Кушина улыбалась, как будто знала какую-то шутку, а Наруто светился энтузиазмом, словно собирался на вечеринку. — Привет! — громко поздоровался Наруто. — Привет, мам, — спокойно поздоровался Минато, убирая волосы с лба. — Мы решили зайти раньше, чтобы повидаться с отцом. — Надеюсь, он в порядке? — добавила Кушина, отставляя в сторону небольшую сумочку.       Цунаде кивнула, отложив ручку. — Состояние стабильное, но швы утром разошлись. Пришлось его немного "припугнуть", чтобы вёл себя спокойно, теперь он послушный. — Её тон был шутливым, но взгляд строгий.       Наруто хихикнул: — Наверное, ты его здорово припугнула. — Лучше не провоцируй меня, — ответила Цунаде, указав на внука пальцем, прежде чем снова взглянуть на Минато. — А вы почему не на работе, молодой человек? — Ну, у меня тут важнее дела, — ответил Минато, усмехнувшись. — Надо же поддержать отца.       Цунаде кивнула, глянув на часы. — Ладно, идите к нему. Только не переутомляйте. Я зайду чуть позже. — Спасибо, — вежливо ответила Кушина и первая направилась к палате.       Наруто и Минато последовали за ней, оставив Цунаде в кабинете с её мыслями.

***

      Когда они вошли в палату Джирайи, тот сразу же посмотрел на них и улыбнулся. — Вот и мои дорогие гости, — приветствовал он их с явным облегчением в голосе. — Ну как ты тут? — спросил Минато, подходя ближе. — Скучно, — признался Намикадзе старший.       Кушина покачала головой: — Ну, сегодня скучно точно не будет. Мы принесли кое-что для развлечения, — сказала она, доставая из сумки несколько книг.       Наруто подошёл ближе и сел на стул рядом с кроватью. — Дедушка, ты что-нибудь ещё вспоминал? Ну, про молодость или что-то такое?       Джирайя усмехнулся: — Да, есть что вспомнить. Но тебе ещё рано такое знать, малыш. — Эй, мне уже шестнадцать! — возмутился Наруто. — Ага, поэтому вы можете сидеть тут и слушать, пока я рассказываю вашим родителям, — Джирайя подмигнул Минато, явно наслаждаясь моментом.       Разговор в палате шёл легко, наполненный смехом и тёплыми шутками. Атмосфера была семейной, напоминая Джирайе о том, что, несмотря на все сложности, он не один.       Минато достал из пакета телефон Джирайи, вместе с черной футболкой и серым спортивным костюмом. Джирайя сразу оживился, заметив телефон. — О! Телефон! Наконец-то! — обрадовался он, протягивая руку. — Спасибо, сынок, ты спас меня от окончательной скуки. — Только, пожалуйста, без звонков на полдня и без написания мемуаров прямо отсюда, — пошутил Минато, передавая телефон.       Джирайя усмехнулся, взяв в руки долгожданное устройство, как будто это был какой-то редкий артефакт. — Не волнуйся, я буду вести себя прилично... может быть. — Ага, до первого вдохновения, — добавила Кушина, покачав головой, но с улыбкой.       В этот момент дверь в палату снова открылась, и вошла Цунаде. — Так, что за собрание? — начала она, окидывая взглядом Минато, Кушину, Наруто и довольного Джирайю с телефоном в руках. — Мы решили немного поднять настроение отцу. — Ага, я уже вижу, как у него поднялось, — сухо отозвалась Цунаде, заметив, как Джирайя что-то активно тыкал на телефоне. — Эй, я только проверяю, — попытался оправдаться Джирайя, словно школьник, застуканный за шалостью.       Цунаде прищурилась и подошла ближе. — Вот только не смей звонить своим издателям или... — она указала на него пальцем, — я тебя отключу. И я не про телефон.       Кушина тихонько засмеялась, а Наруто едва сдерживал хихиканье. — Что-то ты злая сегодня, — невинно заметил Джирайя, поднимая руки, как будто сдавался. — Это всё из-за утреннего? — А ты думаешь, я забыла, как ты от меня шарахался, будто я привидение? — она сложила руки на груди и вскинула бровь.       Джирайя замялся, пытаясь найти оправдание, но Цунаде только махнула рукой. — Ладно, не сейчас. Главное, чтобы ты был тихим и спокойным. И вообще, я пришла проверить шов. — Опять? — простонал Джирайя. — Опять, — ответила она, уверенно подойдя к кровати. — Эй, у нас тут гости! — попытался возразить он, кивая на Минато и остальных. — И что? Им будет полезно узнать, что бывает с непослушными пациентами, — резко ответила она, уже берясь за подол футболки.       Минато и Кушина переглянулись, с трудом сдерживая смех, а Наруто громко фыркнул. — Хорошо, хорошо! Я сдаюсь! — сказал Джирайя, поднимая футболку сам. — Только не так грубо!       Цунаде склонилась над ним, быстро и профессионально проверяя шов. — Кровотечения нет, — сухо прокомментировала она. — Но если будешь продолжать крутиться, то снова разойдётся. — Я всё понял, мама, — саркастично ответил он, но тут же осёкся, увидев её взгляд. — И не забывай, кто здесь главный, — добавила она, отходя в сторону и закрывая папку. — Теперь отдыхай.       Цунаде направилась к выходу, окинув всех присутствующих строгим, но заботливым взглядом. — У вас есть час, а потом я всех выгоню.       Как только она вышла, в палате раздался смех. — Она, страшнее любого полицейского, — сказал Джирайя, расслабляясь. — И намного более убедительная, — добавил Минато, улыбаясь.