грязные.

3 ноября, район Лацио, точное местоположение неизвестно. Время 08:15. Солнце ещё не встало, поэтому на улице было достаточно темно и холодно. Фонарные столбы освещали улицы приятным жёлтым светом в пределах города, а за его пределами - белым. Жизнь проснулась, даже не смотря на то что природа — нет.. Мы привыкли, что мафия в такое время только начинает засыпать, умывая руки от грязных преступлений. Правда вот, мы никогда не догадываемся о том, что где-то неподалеку есть место, где данная организация пахнет кровью всегда... Неприятный и грязный желто-зеленый свет освещал большую и просторную комнату. Бетонные сцены окрашены в непонятный бело-серый цвет, а на некоторых ее участках были непонятного происхождения пятна. Воздух казался теплым, однако обжигал лёгкие своей температурой, заставляя осторожнее дышать. От всех этих факторов находится в этом месте становилось невыносимо некомфортно. Все казалось каким-то странным и мерзким, покрытым метровым слоем чего-то непонятного и таинственного. Посередине комнаты, ближе к стене параллельной двери стоял большой и вытянутый серый стол. Он отдавал металлическим блеском, так как был отлично вымыт. Рядом — ещё один. Он находился чуть справа и был подвижный. На нем лежали какие-то инструменты, больше похожие на использующиеся при работе с мясом. По типу когда из него требуется делаться вырезка. Слева же стояла машина с насосами. И не смотря на атмосферу в комнате играл джаз.. Мужчина стоял достаточно близко к столу, он был занят дезинфекцией небольших скальпелей. Он аккуратно протирал их тряпкой со спиртом, сосредоточившись и слегка нахмурившись осматривал свои принадлежности, дабы там не осталось ничего от прошлых посетителей. Для него чистота на рабочем месте очень важна, и наводить беспорядок в таком место он не считает нужным. Как минимум, чтобы однажды это все не упало ему на спину, в угоду его возможному приступу неаккуратности. Между тем слышится тихое и убаюкивающее мычание — это мафиози напевает мотив мелодии, которая сейчас погружала все здание в интересную атмосферу, вызывающую смешанные эмоции. Эта музыка ему помогала, и именно этот жанр заставлял получать эйфорию от каждого действия. Будь то простая готовка дома, или нахождение в этом сыром подвале с мертвецами, ждущими собственного вскрытия. А после отправлять их в печь, дабы там они преобразовались в пепел. Чтобы даже после смерти они принесли пользу мафии, так сказать, отдали должное Дону. В комнату стучатся и темные глаза устремляются на вход, который спешно открыли. В него вошёл высокий мужчина, выше стоящего в комнате, с каким-то завёрнутым в плотный плед объектом. Пик слегка отходит, давая подойти к столу и развернуть там его "подарок", чем и пользуются. Убийца слегка постукивая подошвой проходит ближе и укладывает предположительно мертвеца на стол. После сразу же отходит, дабы не мешать. Мужчина протягивает своему гостю носовые затычки, дабы его не вывернуло на белую плитку от приятных благовоний. Сам же ничего не одел, что настораживало. Но только не Зонтика - он знает, почему этот человек не надел их. —Свежий труп, 10 часов как убит. —Свежий он для легалов. Ну-с... - он открывает лицо жертвы и весь его приятный настрой уходит. — Зонт, я тебя чем-то обидел? —Вы опять за старое? Вы же знаете что я использую экспансивные пули. Если Вам так не нравится мой подарок, то могли просто выгнать и не впускать. - недовольно отвечает гость. —Это не в моих полномочиях, я каждого должен принимать - вздыхая говорит он, раскрывая пациента и дальше, осматривая пока только взглядом. - Но, ты знаешь, как тяжело достать эту срань из тела? Я про лицо молчу - тут почти нет мягких тканей.... —Я не могу иначе, это моя фишка, Гуарини... Извините. —Жестокость ты наша... Ладно, я разберусь, поколупаюсь. А ты иди обратно в машину и поезжай домой. Тщательно умойся и постирай одежду. После убери запах и возможную грязь, а ещё лучше протри перекисью участки, где была кровь которую ты отмыл... Вроде бы все сказал... Стоп, или ты будешь писать рапорт Дону? Зонтик удивлённо смотрит в чужие глаза. —Рапорт? А разве надо? Гуарини вопросительно и немного возмущённо смотрит на чужое светлое лицо. —Всмысле "а разве надо?"? Я в октябре писал небольшой, когда пришел к псине. —А, может потому что пришел к псине? Сейчас мы уделяем им достаточное внимание, может поэтому? Мужчина махает рукой, как бы показывая что диалог на эту тему должен быть закончен. Причем, из него нечего брать - вся поступившая информация уже была на руках. Орудие убийства, тело, время смерти. Больше ничего не надо, главное только разобраться с уликой поскорее. —Ступай, я буду вскрывать. —Как скажете - с лёгким поклоном в виде вежливости молвит Зонтик, отряхивая плечи и выходя из подвала. Оставшийся же принялся одевать перчатки для работы с мертвым, тщательно осматривая его и хмурясь все больше. Работёнка ему предстояла нехилая, причем возразить он не может - это не его подчинённый. Вообще ничей. А Дону побоку чем другие мафиози убивают жертв — хоть бутылкой от водки. Главное делать это тихо. Сзади снова слышится открытие двери, приглушённое музыкой. Мужчина поворачивается и жмурясь, вглядывается в силуэт.. Зелёный, отлично. Тепло приятно растеклось по всем сосудам в теле, имея его очаг где-то в области груди. Контролируемая мимика перестала подчинятся и начала вырисовывать мафиози глупое выражение лица с приятной улыбкой. Казавшийся твердым и жестоким, мужчина теперь уже выглядел достаточно безобидно, даже не смотря на пугающее лицо впринципе. Как никак, а на нем красовались два шрама - один на правой щеке, идущий от уголка рта, второй — на губе, доходящий до конца острого лица. Ну, по крайней мере, для вошедшего данная гримаса точно была безобиднее некуда - ему ничего не угрожает. —Привет, как ты? Я тут по делу. - спокойно произносит ещё один гость, улыбаясь в ответ и отводя взгляд куда-то в стену. - А, я отрываю от дела? —Никогда нет. Так, что ты хотел мне передать? Вошедший подходит к смущённому, аккуратно ложа ладони на чужой затылок дабы не задеть крабик, которым были собраны передние пряди и беспорядочная челка. Его заключают в объятия, пользуясь случаем, и осматривая супруга. —Дон попросил передать обстановку на фронте. Собственно, я сказал бы тебе все раньше, было бы у нас так много времени. Так вот, не суть. Псы объявились и хотят потягаться с нами на равных... Слушаешь вообще? —Угум - с тем же застывшим и приятным выражением лица мычит мужчина, вглядываясь в чужие очки и пытаясь найти в них очертания любимых глаз. Как-то уже и все равно на этих псов... По крайней мере для Пика Гуарини они никакой опасности не представляли - он просто утилизировал улики. Вылазки наружу из подвала проводились крайне редко, а встреча с солдатами - может, раз в один-два месяца по случаю праздника "День галош" или просто чтобы напомнить о своем существовании. А то новички считают его призрачным игроком, который является общей галлюцинацией всех мафиози. А их Капореджиме в виде Правой руки просто слишком много шизит. —Собственно, ты буквально недавно убил "псину"... —М, ты покормил собаку?... Воцарилась тишина. Ага, очень внимательно слушает и не витает в облаках, ну и в своих мечтах о лучшей жизни, конечно. Но это потому, что пока не надо колупать новую жертву, которой разбомбили лицо до состояния пюре с помощью четырех цветков смерти. Носитель диоптрий поднимает брови и с очень многообещающим лицом смотрит в ответ на мужа, который максимум о чем думает сейчас - как бы свалить домой. —... Красотка, соберись... Не волнуйся, я покормил ее.. Собственно, скоро нам будет очень весело даже без спиртного, а у тебя появится больше работы. Причем, даже не знаю чего стоит ожидать от псов, поэтому будь осторожен с телами и пиши на каждую жертву рапорт от руки Дону, дабы он знал об обстановке по твоей части и спал спокойно. Мне тоже стоит напрячься, у меня в руках рынок. Боюсь, они тоже на него глаз положили. Новой информации, кроме как возвращения этих долбоящеров, больше нет. Да и к тебе заходил Зонтик, наверное он упомянул что-то связанное с ними. —Больше работы говоришь... Хотелось бы верить, что мне их будут приводить в божеском виде. —А что, уже не божеский? - он переводит взгляд на труп и начинает смеяться. - Ха-ха-ха! У тебя тут намечается игра в гольф? Можно с тобой? Оба начинают смеяться, даже не смотря на жестокие шутки по отношению к покойнику. Хотя, ему все равно побоку, неживой ведь. Слышать не может, и думать тоже. Потому позволять себе такие комментарии они вполне могли. —Очень смешно) - хихикая отвечает утилизатор, снимая одну из перчаток и поглаживая чужую спину. Было хорошо находится вместе вот так, где никого больше нет и переживать не стоит. Есть только он, его возлюбленный и 4 лунки для гольфа. И музыка... Хотя его любимая музыка - это голос возлюбленного. —Ладно, извиняй за шутки. Все таки это страшно, будешь исправлять. Могу только пожелать удачи. - опуская одну из ладоней на чужую щеку говорит Вару, замолкая. Уголки губ приподняты, а его ямочки на щеках слегка выделялись. —Ничего страшного, за что ты извиняешься... Как ты? Дома еле видимся, ты всегда в работе. —Как я? Нормально я, не чувствую себя плохо. А ты? Мужчина думает, пока ему массируют кожу головы. —Нормально. Сегодня особенно счастлив, моя Фортуна. Чужие щеки меняют оттенок и слышится нервный смешок. —Ой, да ладно тебе! Я же не уйду от сюда, если ты продолжишь, ха-ха! —И не уходи. Будь рядом. - утыкаясь в чужое плечо произносит утилизатор, слегка сжимая мышцы плеч и приобнимая сильнее. Приятный запах духов любимого ударил в нос, заменяя неприятные благовонии от трупа на родной аромат. Как же хорошо... —Не могу, мне пора на свою работу. Пойду работать на благо мафии... Давай, вечером встретимся дома. - Правая рука проводит большим пальцем треугольник по чужой правой стороне лица. Каждая вершина - аккуратная родинка на лице супруга. Тот улыбается шире. —Хорошо, я понял тебя. Тогда беги к Дону за поручениями, и спроси нужно ли мне писать рапорт про данного гражданина. - медленно выпуская из объятий говорит мафиози. Из-за улыбки глазами теперь было видно только черную часть глаза - радужку и зрачок. Жёлтый аномальный белок почти не был виден, от того взгляд мужчины был достаточно интересным и, в какой-то степени, пугающим. Будто бы две бездны устремлены в одну точку, пожирая все на своем пути. —Ага. - Гость ложит ладонь на чужие глаза, не позволяя себе "провалится" в них, и чмокает супруга в щеку. В порванную, прямо в шрам... Чужое лицо непроизвольно краснеет, наливаясь кровью... Влюбленный уходит, а улыбка с лица после его присутствия - нет. В подвале не остался его запах и даже малейшего присутствия, однако в сердце он будто бы продавил туфлями яркий след. Пик тает, понимая, что даже не смотря на все свои ошибки, ни разу не ошибся в своей любви... Он приступает к работе, одевая на голую руку перчатку, которую в свою очередь снял в процессе объятий и, возвращая хладнокровное лицо, приступает к работе. А в комнате играет всё тот же джаз. Тот же джаз, который и свёл Гуарини).