Тихий вид любви

Щурясь от лучей закатного солнца, Джейс не спеша шёл домой, сжимая в руках небольшую зелёную коробочку. Несмотря на то, что наступила весна, сильные порывы холодного ветра забирались за шиворот, заставляя ещё сильнее кутаться в шарф. Талис ненавидел холод, но даже он не мог испортить ему настроение. Сегодня у них с Виктором годовщина, и, хотя большую часть дня заняла работа, предстоящий вечер обещал быть уютным и тёплым. Они планировали провести его в тихой компании друг друга: за просмотром фильма или долгими разговорами, которые неизменно перерастали в оживлённые обсуждения всего на свете. Джейс невольно улыбнулся, предвкушая рассказы Виктора о том, как прошёл его день, и его забавное хмурое выражение лица, как когда он жаловался на Стэнвика или предстоящую комиссию. Положив коробочку во внутренний карман куртки, Талис вошёл в дом, чувствуя, как тепло мгновенно окутывает его. Ботинки и пальто Виктора уже стояли на своих местах, и Джейс ощутил почти детское облегчение. Наконец-то они оба дома. Повесив свою одежду на крючок, Джейс с особой тщательностью сложил подаренный Виктором красный шарф — мягкий, уютный, пропитанный запахом его парфюма. На кухне послышалась возня и приглушённая ругань. Талис покачал головой, чувствуя, как на сердце становится чуть теплее, а губы сами растягиваются в улыбке. — Вик, ты неисправим, — сказал он, заходя на кухню и едва сдерживая смех. — Я?! Разве это я пишу эти чертовы кулинарные книги?! — Виктор вытер руки о фартук [да, Джейс, в кузнице тоже обязательно надевать фартук, только немного другой!], схватил книгу и подошел к Талису, тыкая пальцем в разные абзацы на странице. — Нет, ты сам погляди! Возьмите половину порезанного лука… А вот здесь еще одну половину в другое блюдо. И! О! Вот тут нужна третья половина! Джейс! Три половины лука! Это как? Идиотизм какой-то! Виктор хлопнул книгу на обеденный стол, красочно выругался и закатил глаза. — Рецепты — это инструкция для тех, кто не умеет готовить! Как можно так отвратительно и небрежно писать техническую документацию?! — Старлинг всплеснул руками, выдохнул, после чего протянул ладони к Джейсу. — Всё. Эмоции выплеснул. Теперь могу переключиться на тебя. Когда Джейс заключил его в объятия, нежно поддерживая, чтобы Виктор не перегружал больную ногу, Старлинг коротко чмокнул его в щеку и положил голову на плечо. Первое время после сеансов у психолога Виктору было тяжело проявлять инициативу в прикосновениях. Он даже ставил себе напоминания на телефоне, чтобы не скатиться на привычную колею поведения. Джейс воспринял этот метод с юмором, и пару недель химичил с заметками Вика, чтобы тот обнимал, целовал и гладил его гораздо чаще, чем изначально было запланировано. За такую самостоятельность Виктор строго наказал Джейса. В спальне. «Проблема» наказания была только в том, что обоим понравилось. И они повторили его еще не раз. — Я соскучился. Но этот лук… — вздохнул Виктор, прикрыв глаза. — Поможешь мне закончить с ужином? Лучше, когда на кухне мной командуешь ты. Джейс мягко рассмеялся от вида возмущённого учёного, а после, обхватив его худое лицо теплыми ладонями, поцеловал в макушку. — Конечно, я помогу тебе с готовкой, — мягко сказал он, доставая из кармана резинку и завязывая волосы в хвост. — Только переоденусь сперва, подожди. Джейс, стягивая с себя свитер, делал вид, что не замечает внимательного взгляда, который, казалось, прожигал дыру между его лопатками. Переодевшись в удобную домашнюю рубашку и брюки, он надел очки, без которых после рабочего дня текст в книге прочесть ему было тяжело. Талис быстро пробежался взглядом по рецептам и, быстро найдя нужный, закрыл кулинарную книгу с лёгким хлопком. — Давай лучше я нарежу лук, — предложил он, вспомнив случай, когда Виктор, забывшись, потер глаза сразу после нарезки лука и ходил полдня с красными веками. Джейс осторожно перехватил нож, перед этим поцеловав Виктора в руку. — А ты пока можешь поставить поджариваться грибы. На кухне Джейс всегда чувствовал себя спокойно. Для него готовка была чем-то сродни медитации. Даже сейчас его движения были уверенными, почти механическими, чтобы каждый кубик лука был одинаково мелким, а грибы нарезаны ровными аккуратными ломтиками. Он даже придерживался своих суеверий — готовка с плохим настроением, по его мнению, могла испортить даже самое простое блюдо. В такие дни Джейс без колебаний заказывал еду, чему Виктор всегда удивлялся, смеясь и беззлобно поддразнивая его. — Как прошёл твой день? — спросил Джейс и, закатав рукава, продолжил нарезать лук. Виктор встал у плиты, как попросил Джейс, и принялся за термообработку грибов. Ему было сложно с готовкой, ведь во многих случаях не было четкой дозировки [на глаз, на вкус, до готовности — что за тупость?!]. Но он всё же старался, к тому же часто наблюдал за Талисом, когда тот готовил. — Если честно, то скучно, — сказал Виктор, обернувшись к партнеру. Пожалуй, руки Джейса он любил особенно сильно. Со шрамами от ожогов и порезов… Эта история белела на его смуглой коже, что было гораздо интереснее, чем обычные родинки у самого Виктора. — Я занимался структурированием данных. Рассказывать об этом еще скучнее, чем делать. А у тебя как дела в кузнице? Сегодня обошлось без происшествий? Сейчас одним из желаний Виктора было поскорее закончить с комиссией по патентам — именно там впервые Стэнвик подставил его, и именно там Старлинг его уничтожит. Но если раньше, еще год назад, это было бы самым важным в жизни Виктора, то теперь нет. Сейчас это была лишь ступенька, шаг к тому, чтобы освободиться. А Вику очень нужна была возможность взять отпуск без страха потерять свои научные разработки. Потому что он подготовил для Джейса в подарок путевку, но, к сожалению, пока с открытой датой. Как только они смогут закончить все свои дела, они поедут к морю. Виктор никогда там не был, а «большую воду» видел только на картинках и фотографиях. — Я думаю, что грибам достаточно. Они становятся какими-то скользкими… Так и должно быть? — Виктор виновато уставился в глубокую сковородку, рассеянно помешивая грибную массу. Наверное, ему лучше сесть и не мешать Джейсу творить чудеса из обычных продуктов, иначе он испортит их праздничный ужин. Вместо готовки, он мог бы накрыть на стол. Всяко было бы больше пользы. Джейс стряхнул с ножа липкие кусочки лука и подошёл к Виктору, заглядывая ему через плечо, чтобы посмотреть, чем тот занимается. Грибы на сковороде шипели в капельках масла и выглядели весьма приемлемо. — Да нормально, — уклончиво ответил Талис, слегка пожав плечами, словно говоря сразу обо всём: и о своей работе, и о скромном успехе Старлинга с грибами. Джейс слегка наклонился и поцеловал Виктора в шею, без намёка на что-то большее. Губы мягко коснулись тёплой кожи, и он не смог сдержать улыбку, когда Виктор вздрогнул, съёжившись от щекотки бороды. Вернувшись на своё место, Талис аккуратно пересыпал нарезанный лук в тарелку, а затем высыпал его на сковороду, где он тут же зашипел, наполняя воздух новым ароматом. Джейс бросил взгляд на Виктора, который слишком пристально наблюдал за ним, погрузившись в свои мысли. — И не смотри так грустно, — с наигранной строгостью произнёс Джейс, поднимая указательный палец вверх. — Будешь готовить вместе со мной. Тем более, у тебя всё получается. Хватит быть таким строгим к себе. Он приступил к нарезке мяса, двигаясь быстро, но аккуратно. — Вик, достань, пожалуйста, сливки из холодильника, — попросил он, не отрываясь от работы. — Кстати! — вырвалось у него, и он чуть не выронил нож, заставив Виктора повернуться к нему с лёгким удивлением на лице. — Помнишь то печенье, которое ты принёс на Рождество в первый год нашего знакомства? Я сначала даже подумал, что оно покупное! Джейс остановился, подняв взгляд на Виктора, в его оливковых глазах отражались золотистые огоньки. — Не знаю, рассказывал ли я тебе, но тогда я ещё забежал к маме после работы, и она тоже оценила твоё творение. Сказала, что ты, наверное, первый человек, который смог впечатлить её выпечкой. Так что не надо мне тут говорить, что ты не умеешь готовить. Как минимум печенье у тебя выходит просто замечательное. — Это семейный рецепт, — сказал Вик, поставив сливки рядом с плитой, подошел к Джейсу и аккуратно обнял его со спины, когда тот сделал перерыв в нарезке [не дай бог дернется от прикосновения и порежется]. — Его мне рассказала мама, а ей — ее свекровь, то есть моя бабушка по отцу. К сожалению, я ее не помню, она умерла, когда мне еще и двух лет не было. Так вот, в семейном рецепте всё годами проверено, изучено и доведено до идеала. Там нет никаких «на глаз» или «по желанию», только четкий алгоритм действий и жесткая развесовка. Поэтому у меня всё и получилось. И, надеюсь, оно было лучше, чем покупное. Виктор прикрыл глаза и прижался щекой к теплой спине Джейса. Да, он помнил то Рождество и почему ему пришлось всю ночь готовить печенье. В тот год Старлинг впервые работал не в одиночку. Он, как всегда, был так погружен в исследования, что пропустил мимо ушей все вопросы Джейса о планах на Рождественские каникулы и намеки о подарках. И уже накануне праздника Виктор буквально столкнулся с Рождеством: налетел на целующуюся парочку в дверях. Старлинг хотел было выругаться, что нечего лобызаться на дороге, но заметил веточку омелы над влюбленными. Традиции, чтобы их! Только тогда Виктор, наконец-таки, огляделся по сторонам и заметил украшенную к празднику Академию, обратил внимание на студентов и преподавателей, которые тащили пакеты и коробки с подарками, почувствовал радостную атмосферу вокруг. Он разом вспомнил все слова Талиса о том, что это их первый совместный праздник, что нужно устроить что-то классное… И Джейс точно подготовил для Старлинга подарок! А у Виктора уже не оставалось времени, чтобы купить ответный подарок, и идей, как назло, не было. Кроме печенья… по секретному семейному рецепту. Виктор очень волновался, когда дарил небольшую коробочку, скупо перевязанную алой и золотой ленточками. Эти цвета с самого первого дня ассоциировались у Старлинга с Талисом. Виктор переживал из-за реакции Джейса, когда тот нетерпеливо распаковывал свой подарок. Смущался, когда объяснял, что это он сам сделал. Ведь это казалось слишком личным в тот момент. Как же хорошо, что период тайной влюбленности, сомнений и тревог уже давно позади. То, что между ними сейчас Виктору нравилось намного больше. Время за готовкой пролетело незаметно. Джейс любил такие вечера — простые, домашние, когда они с Виктором могли просто быть собой, не думая о работе, проектах и ответственности, которая всегда давила на них тяжким грузом. Пока Виктор занимался сервировкой, Джейс вступил в неравный бой с бутылкой вина. Пробка упрямо не поддавалась, словно испытывая его терпение. Талис тихо выругался себе под нос и, убрав бесполезную открывашку, в конце концов просто продавил пробку пальцем, стараясь не расплескать содержимое. На его губах заиграла игривая улыбка, когда несколько капель вина все же попали на пальцы. — Напомни мне потом, чтобы мы взяли новый штопор, — сказал Джейс, слизывая вино с ладони, и лукаво посмотрел на Виктора. — А то никак не привыкну открывать этим консервным ножом… Пока выберешь, что будем смотреть? Джейс наблюдал, как Виктор, ходил по комнате, расставляя посуду. Он заметил, с какой осторожностью тот подбирал каждый предмет, выравнивал углы салфеток и проверял, всё ли идеально. Сегодня это особенно вызывало у Талиса разливающееся по груди тепло. Не удержавшись, Джейс решил немного отпустить серьезность и побыть просто счастливым от любви человеком. Выбрав момент, когда учёный освободил руки, он максимально тихо подкрался сзади и, прежде чем Виктор успел среагировать, легко подхватил его на руки. — Попался! — громко и весело воскликнул он, кружась по комнате и прижимая к себе хрупкое тело учёного. Талис нежно обхватил ногу Виктора, чтобы случайно не причинить боль. Его ладони, казалось, сами искали любой способ полностью укрыть Виктора от всего мира, наполняя его своим теплом. Джейс чувствовал, как его переполняет нежностью. Губы легко коснулись уха Старлинга, шепча бессвязные милые глупости, которые вызывали у партнера смущённый смех. — Знаешь, ты идеален, — неожиданно сказал Джейс, уткнувшись губами в губы Виктора и поцеловав его: игриво и серьезно одновременно. Когда голова немного начала кружиться, Джейс аккуратно опустил ученого на диван и тут же поставил рядом с его местом костыль. Убедившись, что тот удобно устроился, Талис сел бок о бок с Виктором и обнял его за плечи. — У меня кое-что есть для тебя. Ты бы хотел, чтобы я тебе это подарил сейчас или после ужина? — щеки у Джейса раскраснелись. Виктор взял одну руку Джейса в свою и, подражая ему, поцеловал тыльную сторону кисти, затем развернул и оставил нежный, почти невесомый поцелуй на запястье. — Лучше сейчас… Мне не хочется ждать, — Старлинг приласкался щекой к ладони Джейса, как кот, прикрыв глаза. — Но если мы будем обмениваться подарками, то мне тоже нужно подготовиться. Договорившись встретиться на диване через пять минут, Виктор взял костыль и ушел в спальню, где под ворохом одежды уже какое-то время прятал заветный конверт. Он надеялся, что пригласить Талиса в импровизированный медовый месяц, не слишком самонадеянно. В конце концов, они не были женаты, хотя и посещали терапию именно как супружеская пара. Виктор, как ни странно, вернулся первым, снова удобно сел на диване, а конверт оставил между диванных подушек, чтобы было легко достать. По сравнению с Джейсом, Старлинг не очень умел «в подарки». Он чаще выбирал практичные вещи, как сейчас, а не сентиментальные. Конечно, Талис никогда не возражал против нового набора инструментов или специальных очков с лупой для мелких ювелирных работ по металлу для создания гравировки или специальной резьбы. Но Виктору хотелось бы научиться подбирать такие подарки, которые в первую очередь вызывают эмоции, а не «будут потом верой и правдой служить десять лет». Когда Джейс зашел в комнату, держа руки за спиной, Виктор против воли заулыбался. Он видел, как Талису не терпится вручить свой подарок. Наверное, он давно его подготовил и ждал этого дня с нетерпением. Виктор решил сжалиться. — Давай ты подаришь свой подарок первым? Мне очень интересно! Пока Виктор искал свой подарок в спальне, Джейс пошёл в прихожую и достал зелёную коробочку, которую оставил в куртке. Он немного волновался, понравится ли Старлингу то, что он так долго мастерил. В какой-то момент Джейсу начинало казаться, что это всё ерунда, но он быстро брал себя в руки, вспоминая наброски, которые иногда делал Виктор, задумавшись о чём-то. Это почти всегда были какие-то растительные узоры: то виноградные лозы, тянущиеся вверх по листу, то необыкновенной красоты цветы. Джейс даже думал, что если бы Старлинг не был гениальным учёным, из него получился бы замечательный художник. Наблюдать за тем, как Виктор, задумавшись, водит карандашом по бумаге, было чуть ли не самым любимым занятием Джейса. Конечно, не считая других приятных вещей, которые можно было делать вместе с Виктором. Когда Талис думал, какой подарок можно сделать человеку, у которого практически всё есть, он едва не загнал себя в тупик. Но как же удачно он зацепился взглядом за одну из зарисовок Виктора. В отличие от обычных рисунков, на этом не было ни растений, ни даже маленьких милых ящериц. На аккуратно сложенном на столе листе были изображены утончённые изящные бабочки. Изготовить такое из металла было бы слишком грубо, поэтому выбор пал на необузданный Талисом материал — стекло. Конечно, Джейсу всё же пришлось искать дополнительные референсы, чтобы примерно представлять, какой результат он хочет получить в финале. Десятки попыток отлить нужную форму, сотни правок и сравнений с эскизом, бесчисленные сколы, из-за которых работу приходилось начинать с нуля, и множество ожогов на пальцах. Это лишь малая часть того, с чем столкнулся Джейс, пытаясь подчинить себе капризный материал. Иногда возникали мысли о том, чтобы сдаться и придумать другой подарок. Много часов он мучился, что его руки не приспособлены для работы с хрупкими, кажущимися невесомыми предметами. Но стоило ему представить, как Виктор смотрит на готовую бабочку, едва касаясь её кончиками пальцев, и его губы складываются в мягкую, чуть удивлённую улыбку. И Джейс возвращался к работе. И спустя несколько месяцев стараний, которые подпитывались природным упрямством Джейса, в руках Виктора оказалась заветная коробочка. В ней была перламутровой фигурка бабочки, которая на солнечном свете переливалась всеми цветами радуги. Она была такой же хрупкой и прекрасной, каким был для Джейса Виктор. Её ажурные крылья были украшены красивыми витиеватыми узорами, а тонкие усики задорно устремлялись вверх. Вдоль краёв крыльев тянулись мелкие завитки, которые выглядели словно капли дождя, застывшие навечно в момент падения. Теперь, сидя напротив Виктора, Джейс чувствовал, как к горлу подступает комок. Он видел, как пальцы Виктора тянутся к коробке, и от напряжения ладони Джейса вспотели. — Открывай же, Вик, — Джейс больше не мог ждать. — Я хотел, чтобы она была похожа на тебя, — вдруг вырвалось у него, и Талис тут же почувствовал, как по спине пробежала волна смущения. — Почему на меня? — спросил Виктор по инерции, еще только открывая крышку и не зная, что внутри. Но когда он увидел произведение искусства от Джейса, он крепче сжал коробку, боясь уронить, так как у него задрожали руки. — Ты это сам сделал? Но ты же не работаешь со стеклом! Виктор поставил коробочку на стол, изящно вытер руки салфеткой, сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, прежде чем рискнул взять стеклянную бабочку на ладонь. На коже сразу заплясали разноцветные блики, и Вик, как ребенок, принялся наклонять руку туда и обратно, но совсем немного, чтобы заставить танцевать «солнечных зайчиков». Улыбка не сходила с губ Джейса, пока он наблюдал, с какой осторожностью Виктор рассматривает его подарок. Движения учёного были трепетными: тонкие пальцы, слегка дрожащие от волнения, касались крыльев бабочки, словно боясь случайно ее сломать. — Да, со стеклом я не работаю, но ради тебя я готов и в ртуть без перчаток залезть, — он понимал, что сравнение глупое и слишком слащавое, но в этот вечер он не хотел сдерживаться в словах любви. Всё, что он чувствовал, казалось, рвалось наружу, и этот момент был слишком идеальным, чтобы прятать свои чувства. Разноцветные блики от бабочки отражались в золотистых глазах Виктора, и Джейсу казалось, что он смотрит на утреннее небо, украшенное нежными оттенками цветов на рассвете. Золотые блики переплетались с глубокими тёплыми тенями, делая Виктора похожим на изящное далёкое Божество… Бабочка была великолепна. Совсем не похожа на реальную, и оттого еще больше притягивала к себе взгляд. Виктор задумался над тем, как ее хранить? Если поставить на видное место, то можно ее ненароком разбить, к тому же на ней будет скапливаться пыль. А как чистить такую ювелирную работу, Вик не представлял. Спрятать своё сокровище в коробку, чтобы никто не видел?! Ну уж нет. Эта бабочка не должна умирать от времени в темноте, только потому что так будет для нее безопаснее. Наверное, нужно ей купить специальную подставку с прозрачным стеклянным куполом. Тогда она будет на виду и в безопасности. Только, кажется, ей будет слишком одиноко в своем закрытом мирке. Вик решил, что бабочке нужен надежный и крепкий партнер, который будет оберегать ее крылышки от жестокости этого мира. Старлинг коротко посмотрел на Джейса с лукавой улыбкой. Ему самому повезло, что у него такой партнер-защитник уже есть. — Она прекрасна, Джейс… Спасибо тебе, — Виктор поцеловал крыло бабочки, после чего вернул ее в коробку, а сам повернулся к партнеру. — Но почему ты сделал именно ее? Потому что я такой же хрупкий? — в голосе Виктора не было ни обиды, ни злобы. Было восхищение талантом и гением Талиса, а еще толика любопытства ученого. — Какой же ты у меня красивый, — вырвалось у Джейса почти неосознанно. Он протянул руку, чтобы убрать с лица Виктора непослушную каштановую прядь, и заправил её за ухо. — А на тебя она похожа потому, что такая же изящная, лёгкая и прекрасная. В ней столько же света, сколько и в тебе. Его голос звучал тихо, почти шёпотом. Джейс медленно переместил ладонь к груди Виктора, ощущая, как быстро бьётся его сердце. — И пусть снаружи она кажется холодной, если поставить её к солнцу, она отбрасывает множество ярких бликов. Как ты. С тобой моя жизнь стала светлее, счастливее, и… — он не договорил, чувствуя, как его переполняют собственные эмоции. Джейс больше не мог сдерживаться. Он мягко, притянул ученого к себе в объятия, крепко обвивая его руками. Сердце билось так сильно, что Джейс был уверен — Виктор его слышал. — Ты даже не представляешь, как много для меня значит твоя улыбка, — прошептал Джейс, прижимая его к себе. — Представляю, — с уверенностью заявил Виктор, обнимая Талиса в ответ, приглаживая по волосам, именно так, как ему нравилось. — Столько же, сколько твоя улыбка значит для меня. Джейс… Виктор сделал паузу. Если дело не касалось науки, ему было сложно подобрать слова. Так что ему потребовалась минутка, чтобы переварить сказанное Джейсом, и понять, что он сам хочет ответить. Но как можно выразить в словах чувства? Виктор этого не понимал. Вот если бы залезть Талису в голову, в душу, в сердце, в самое его естество, а потом взаимно открыться ему, чтобы показать на молекулярном уровне, как он ценен и дорог!.. — Джейс… — снова начал Виктор с любимого имени. — Ты же понимаешь, что я люблю тебя так же сильно, как и ты меня? Я дорожу тобой и никогда не сделаю больно нарочно. Моя жизнь не просто стала светлее с твоим появлением, в ней появился смысл, которого я не видел даже в работе. А ведь наша работа важна для всего человечества! — Виктор отстранился и многозначительно погрозил кому-то указательным пальцем, предавая весомости своим словам. Но после легко и беззаботно рассмеялся, увидев выражение лица Джейса, которого перестали гладить и обнимать. — Мой верный щеночек… Виктор поцеловал Джейса в обе щеки, потрепал за ухом и отсел на свое место. Сравнение с любыми собаками (в том числе лисами и волками, а не только милыми щенками) всё чаще проскальзывало в речи Старлинга, когда тот понял, что партнер не обижается на такие слова. — Джейс, у меня для тебя тоже есть подарок, — Вик достал незаклеенный конверт, на котором не было никаких логотипов или других опознавательных знаков. — Он не такой утонченный и грандиозный, как твой, но, надеюсь, тебе понравится. Виктор протянул конверт Джейсу, внезапно покраснел и опустил взгляд. Он только сейчас подумал о том, что Талис может воспринять это, как предложение руки и сердца. — Ты не подумай, я ни на что не намекаю, — быстро добавил Виктор, кусая губы. — Я просто хочу хорошо провести время вместе, когда у нас будет отпуск в Академии, и мы закончим с прототипом для конкурса… В общем, да, это практичный подарок, как обычно, при этом не только для тебя, а для нас обоих… Типичный Старлинг — просить жениться не кольцом, а путевками на курорт, блин! Но даже если Джейс примет это «не-предложение-пожениться», Виктор не заберет подарок и свои слова обратно. На самом деле, в глубине души, он хотел бы узаконить их отношения. Джейс словно таял под умелыми ласками Виктора, чувствовал тепло его рук, мягкие прикосновения пальцев, которые плавными движениями массировали его голову. Он украдкой поглядывал на конверт, который Виктор подал ему с загадочной улыбкой, и в груди Джейса разливалось приятное волнение. На секунду он прикрыл глаза, словно желая замедлить время, продлить этот момент предвкушения, а затем аккуратно развернул сложенные листы. Буквы сначала расплывались перед глазами, и Джейс тихо выругался про себя, вспомнив, что оставил очки на кухонном столе. Но идти за ними сейчас казалось преступлением. Слегка нахмурившись, он напряг зрение и наконец разобрал слова. Едва осознав их смысл, он поднял взгляд на Виктора, и его лицо буквально озарилось радостью. — Это же путёвки на море, Вик! — воскликнул Джейс, не сдерживая восторга. Он тут же притянул Виктора к себе, обвив его руками. Затем потянулся к его губам для глубокого чувственного поцелуя. Воспоминания о его единственной поездке на море вспыхнули яркими красками. Джейс почти физически ощущал горячий песок под ногами, как он обжигал кожу, а тёплая лазурная вода обнимала его, когда он заходил в море. Запах солёного воздуха, шум волн и тихий крик чаек вернулись к нему так живо, что на мгновение ему показалось, будто он снова там, на берегу. — Ты даже не представляешь, как я скучал по морю, — Джейс говорил, и его голос звучал счастливо и тепло, хоть и немного взволнованно. — Это лучший подарок, Вик! И главное, он порадует нас обоих! Мне столько всего нужно тебе рассказать… Он увлечённо начал делиться историями из своего детства. О том, как маленьким мальчиком он видел вдалеке настоящую акулу и как потом ему было страшно заходить в воду. В какой-то момент Джейс замолчал, улыбаясь уголками губ, и потянулся рукой, чтобы нежно провести пальцами по скуле Виктора. — Спасибо, Вик, — тихо произнёс он, и в его голосе звучала нежность. Он задержал взгляд на лице учёного, словно пытаясь навсегда запомнить этот момент, эту улыбку, озорные искорки, пляшущие в золотистых глазах. — Я счастлив от того, что разделю новые воспоминания с тобой. Как и всю жизнь. Сердце Джейса забилось быстрее, когда он увидел, как губы Виктора тронула счастливая улыбка. В голове крутилось множество слов о любви, но вместо них Талис притянул Виктора ещё ближе и снова поцеловал его — долго, медленно, словно стараясь передать в этом поцелуе всё, что не мог бы выразить ни одним словом.