Blossoms are just for you

      В самом сердце уютного офиса нежная мелодия музыки заглушала игривый смех парней. Настойчивые просьбы Ми-Ён о семейной прогулке эхом разносились по дому, внося едва уловимый диссонанс в творческую атмосферу работы Рики.       — Папа! — голос Ми-Ён настойчиво требовал приключений за пределами привычных стен их дома.       — Ми-Ён, у нас дома есть еда, — в вихре проектов и надвигающихся сроков Рики попытался успокоить дочь.       — Рики-я, давай просто сходим куда-нибудь, — Хисын, воплотивший в себе дух спонтанности, смело вмешался в разговор. Однако бесстрашное предложение встречено грозным смертельным взглядом Рики. Очки сползли на нос, на лбу выступили бисеринки пота — Хисын почти физически чувствовал тяжесть неодобрения. Почувствовав опасность, он отступил, предложив компромиссный вариант.       — Ми-Ён, погуляем завтра, хорошо? — на лице Ми-Ён отразилось облегчение, и она приняла обещание будущей эскапады. На фоне подшучивания, Сонхун не удержался и подколол его.       — Ого, Хисын, ты так боишься Рики? — Хисын, не желая отступать, в ответ игриво потрепал Сонхуна по голове, требуя уважения.       Они успокоили остальных, указав на наушники в ушах Рики — барьер от внешнего мира, оставляющий его в неведении относительно разворачивающейся вокруг драмы.       Джей и Джейк, внимательно наблюдавшие за динамикой группы, обменялись ободряющими взглядами, после чего устроились на мягком диване в кабинете, привнося комфорт в творческий уголок.

•★

      Рики не знал, что его творческое убежище оказалось не таким уж уединенным, как он предполагал. Погрузившись в мир дизайна, его гармоничное напевание и редкое пение стали непроизвольным саундтреком его собственного мира. Увлеченный неожиданным выступлением, Джейк желал запечатлеть момент на свой телефон, намереваясь использовать его позже для подшучивания. Мягкий голос Рики звучал на заднем плане по мере того, как продолжалась запись, давая возможность непреднамеренно, но с удовольствием заглянуть в душу артиста.       Минуты превращались в часы, преданность Рики своей работе достигла такого накала, что непритязательный творец не заметил этого. Часы тикали, отмечая ход времени в офисе, погруженном в творчество. Слова песен, которые Рики небрежно напевал, несли в себе чувство уязвимости, редкое проявление его неиспорченного «я» в пределах творческого убежища.       Когда часы пробили «16:53», Джей, как полагает заботливому бойфренду, решил, что пора вмешаться. Беспокоясь о самочувствии Рики, он тихо подошел, стараясь не нарушить хрупкое равновесие момента. Одним движением он подхватил Рики на руки, и наушники упали на стол.       — Джей-хён! Опусти меня! — игривый протест Рики эхом разнесся по офису, когда Джей с легкостью подхватил его на руки. Наушники неуклюже болтались, на мгновение забытые в порыве неожиданности.       Посмеиваясь над настойчивыми протестами Рики, Джей увлек его за собой из кокона творческого убежища.       — Чагия, перестань перетруждаться. Ты ещё даже не пообедал, — мягко укорял Джей, его голос звучал успокаивающей мелодией среди шума и суеты.       — Джей-хён! Я могу идти сам, и я не голоден! — Рики продолжал протестовать. Джей, не сдержавшись, лишь усмехнулся, прекрасно понимая потребности своего партнера.       Аккуратно усадив Рики на уютный кухонный табурет, Джей подал ему миску с горячим рамёном. Дразнящий аромат наполнил комнату, заставив его удовлетворенно хмыкнуть.       — Ты должен пополнить свои силы, любовь моя, — настаивал Джей, его глаза полны беспокойства и восхищения талантливым художником, сидящим перед ним.       Поначалу Рики колебался, но потом не смог устоять перед соблазном вкуснейшего рамёна. Погрузившись в уютное тепло, он наконец сдался, позволив себе вкусить не только вкусной лапши, но и непоколебимой поддержки и ласки, которые его окутывали. Ритмичное тиканье часов служило нежным аккомпанементом моменту, гармоничной симфонии, созданной Джеем для своего любимого Рики.       Рики съел лишь четверть порции аппетитного рамёна, как его аппетит пропал. С довольным выражением лица он аккуратно отодвинул миску, удовлетворенный своей трапезой. Джей, напротив, посмотрел на недоеденную еду с беспокойством.       — Рики, пожалуйста, доешь, — умоляющим тоном попросил Джей, пытаясь побудить его продолжить есть рамён.       — Чонсон-хён, я просто не могу съесть всё это, — в ответ Рики лишь покачал головой, слегка надув губы. Его протест носил оттенок невинной игривости.       Не обращая внимания на протесты, Джей взял в руки тарелку с рамёном, решив доесть её сам. Рики наблюдал за тем, как он поглощает оставшуюся лапшу, на его губах заиграла улыбка. После спонтанной трапезы Рики обнял Джея, выражая свою благодарность теплыми и крепкими объятиями.       — Ты маленький негодник, ты знаешь это? — поддразнил Джей, в его словах прозвучала смесь нежности и веселья. В ответ Рики мило улыбнулся и игриво поцеловал его в губы, после чего грациозно удалился в уют своего офиса, оставив после себя теплые воспоминания.

•★

      Направляясь в офис, ему вдруг срочно захотелось в туалет, что заставило его развернуться. Войдя в ванную, он столкнулся со своим отражением в зеркале, и перед ним предстали неоспоримые свидетельства засосов, разбросанных по челюсти и шее. Несмотря на надежды, что они исчезнут, следы упрямо оставались, наполняя его чувством стеснения.       Пытаясь отвлечь внимание от оставленных страстью следов, Рики решил надеть кремовый свитер и отправиться в свой офис. Он и не подозревал, что этот выбор лишь подчеркивает засосы на ключицах, превращая их в полотно ласк для всеобщего обозрения. Глубокий румянец разлился по его щекам, когда он вспоминал моменты, как Джейк и Сону оставляли на нем свои следы, одновременно приводя его в восторг.       Погрузившись в свои мысли, Рики не мог не задаться вопросом, почему Ми-Ён не поинтересовалась о необычных отметинах на его шее. Возможно, парни придумали убедительное оправдание, а может, она просто не заметила. Как бы то ни было, мысль о том, что она узнает, заставила покраснеть ещё больше. Он быстро умылся и вернулся в свой кабинет, где его ждали Джей и Чонвон. Рики не мог отделаться от ощущения, что впереди его ждут крайне интересные дни.       В воздухе витало озорство, сигнализирующее о том, что скоро грядут неприятности. Чонвон с изяществом обхватил Рики за талию, надежно удерживая его в своих объятиях. Тем временем Джей незаметно переместился за спину, обхватив его верхнюю часть тела. Щеки раскраснелись ещё больше, когда теплое дыхание Джея защекотало ему ухо и шею.       Заметив беспокойство Рики, Чонвон притянул его ближе, и их лица оказались в нескольких сантиметрах друг от друга. В этот момент он нежно поцеловал его, вызвав у Рики бурю эмоций. В то же время Джей, всегда внимательный, осыпал нежными поцелуями оставшиеся укусы на шее, каждое прикосновение добавляло чувство близости и тепла.       Оказавшись между искренней привязанностью двух преданных парней, Рики пребывал в состоянии блаженного замешательства. В комнате царило игривое напряжение, стирающее тонкую грань между нежной любовью и непринужденным подтруниванием. В неожиданных, но ласковых объятиях Рики охватила радость от того, что его лелеют два прекрасных человека.       Сердце заколотилось, когда он почувствовал тепло груди Джея, прижавшейся к его спине. Искусные руки Чонвона без труда подняли и переплели ноги Рики вокруг его талии, создав красивое и сложное объятие.       Близость между ними нарастала, а их конечности переплелись в завораживающем танце желания и любви. В интимном пространстве кабинета Рики воздух наполнен общими вздохами и мягкими прикосновениями нежных поцелуев, образуя картину страсти и привязанности.       Комната окутала их коконом интимности момента, а тихие хныканья превратились в сладкую мелодию, которую Джей и Чонвон с нетерпением слушали. Симфония желания наполнила воздух, пока они продолжили исследовать губы, шею и челюсть Рики.       Каждое покусывание и поцелуй свидетельствовали об их общем желании. Они наслаждались изысканными звуками, эхом отдающимся в тихой комнате. Подавляя попытки Рики заглушить собственное удовольствие, они наслаждались моментом, созданным вместе.       Тук-тук.       Неожиданное появление Ми-Ён нарушило уютную обстановку в кабинете, заставив Чонвона устало вздохнуть, а Джея — недовольно поморщиться. Оба понимали, что им придется на время отложить свои ласковые ухаживания за Рики. Когда дверь распахнулась, и взору предстала Ми-Ён, сжимающая в руках фотоальбом, озорные улыбки намекнули на то, что в скором будущем кого-то ждут игривые подколы.       Группа переместилась в гостеприимную гостиную, приготовившись к предстоящему изучению фотоальбома. Рики, осознав, что его ключицы украшают заметные засосы, решил освежиться. Отлучившись в ванную, он облачился в безупречно белую водолазку, искусно подобранную так, чтобы скрыть следы, оставленные Чонвоном и Джеем. Смена наряда должна отвлечь внимание от страстных моментов и подготовить почву для совместных воспоминаний, увековеченных на страницах фотокниги.       Сидя в гостиной, ребята собрались вокруг фотоальбома, на их лицах читалось предвкушение. Ми-Ён, гордясь своим творением, передала альбом Рики, который открыл его с теплой улыбкой. На страницах развернулась целая хронология воспоминаний — от теплых семейных моментов до игривого общения всех семерых.       Перелистывая страницы, смех эхом разносился по комнате. Каждая фотография вызывала в памяти историю, заветное воспоминание, застывшее во времени. Здесь и откровенные снимки Рики во время танцев, и смешные выражения во время игр, и трогательные сцены Рики и Ми-Ён вместе. Фотографии служили свидетельством того, что их связывало.       Ми-Ён, сидя на коленях у Рики, указывала на разные фотографии, рассказывая историю каждой из них. Ребята внимательно слушали, улыбаясь и изредка бросая дразнящие взгляды на Рики. Несмотря на затянувшуюся игривую атмосферу, фотоальбом стал ностальгическим путешествием, в котором отмечались моменты, определившие их уникальную семейную динамику.       В фотоальбоме стала проявляться знакомая тема — бесконечное поддразнивание Рики. С озорными ухмылками на лицах ребята не могли удержаться от того, чтобы не выделить снимки, на которых они разыгрывали или игриво дразнили Рики, оставляя на его лице смущенное выражение.       На одной из фотографий запечатлен момент во время напряженного вечера игр, когда Рики, казалось, проигрывал в ожесточенном соревновании. Джей и Хисын победно ухмылялись, а Сонхун и Джейк игриво показывали на него пальцами, обвиняя в каких-то проступках. Чонвон, как всегда, хитро ухмылялся, а Сону с трудом сдерживал смех. На фоне хаоса Ми-Ён казалась тайным вдохновителем игривой затеи.       На другой фотографии Рики пытался приготовить еду, а ребята окружали его, предлагая разную помощь. Сону и Джейк, в частности, обменялись знающим взглядом, намекая на что-то, что известно только им. Игривое подшучивание, запечатленное на фотографиях, свидетельствует о глубокой связи, разделяемой ими.       Несмотря на то, что Рики постоянно становился объектом их поддразниваний, он не принимал всё близко к сердцу. Его смех гармонировал с их смехом, укрепляя крепкую связь и радость в их нетрадиционной семье. Ребята дорожили веселыми моментами дразнилок, ведь они стали неотъемлемой частью их общей истории. Фотоальбом служил драгоценной сокровищницей, наполненной смехом и заветными воспоминаниями.

•★

      Часы пробили восемь вечера, возвещая об окончании рабочего дня. Рики быстро выхватил фотоальбом из комнаты, решив оградить себя от возможной неловкости. Однако его планы нарушила настойчивая просьба Ми-Ён выйти на улицу.       — Папа! Можно нам выйти на улицу? — снова спросила Ми-Ён, её глаза блестели от предвкушения, а в голосе слышался намек на волнение. Рики, понимая, что ему предстоит нелегкая борьба, попытался отговорить её. Но его усилия оказались тщетными: шестеро парней оказались склонны поддержать стремление Ми-Ён к приключениям.       — Ки, давай просто сдадимся и пойдем куда-нибудь, — предложил Джей, игриво обхватив его за талию в попытке переубедить. Однако Рики не из тех, кто легко поддается.       — Джей-хён, может, ты и старше, но ты так себя не ведешь, — говорит он озорно улыбнувшись, и успешно переигрывая попытку Джея сбить его с толку.       Смех и шутки наполняли комнату, пока решимость Ми-Ён сталкивалась с попытками Рики поддерживать порядок. Шестеро парней, почувствовав возможность озорства, объединили усилия в игривом нападении, дразня Рики и поощряя желания Ми-Ён.       Оказавшись между заразительной радостью Ми-Ён и озорством шести парней, Рики попал в вихрь хаоса и смеха. Именно в такие моменты их семья по-настоящему засияла, превратив обычные случаи в необыкновенные воспоминания.       Потребовалось полчаса настойчивых просьб Ми-Ён и, на удивление, его парней, которые почему-то тоже хотели пойти поесть, чтобы он согласился.       — Айш! Ладно, ладно, как скажешь. Иди переодевайся, Ми-Ён, — согласился Рики, махнув рукой и подав знак, чтобы она поднималась наверх и переодевалась.       Ми-Ён радостно вскрикнула и бросилась вверх по лестнице, оставив Рики с ощущением надвигающегося хаоса. Быстро схватив несколько подушек из гостиной, он кинул их прямо в своих парней.       — А-а-а, Рики-я, не надо нас ненавидеть, — игриво попросил Хисын, пытаясь разрядить обстановку объятиями. Однако Рики просто уставился на него, щелкнув языком в ответ.       — Ладно. Но за ужин платите вы, ребята, — без колебаний заявил он.       По комнате пронесся стон недовольства и возмущения, но Сону, похоже, ничуть не смутившись, просто ответил: «Хорошо, тогда я заплачу». Рики улыбнулся, довольный таким решением, а остальные одобрительно закивали, радуясь, что им не придется платить за ужин. Импровизированное решение пойти куда-нибудь превратило вечер в неожиданное приключение, наполненное смехом, подтруниванием и перспективой восхитительного ужина.

•★

      Прибыв в ресторан, они расположились за большим столом, оживленная болтовня и смех разносились эхом по оживленному помещению. Пока они изучали меню, делились шутками и историями, Рики заметил игривые взгляды, которыми обменивались парни. Несмотря на первоначальные сомнения, ужин превратился в восхитительный вечер, наполненный дружеским общением.       Заказы сделаны, и вскоре стол украсился множеством блюд. Разнообразные вкусы и ароматы витали в воздухе, пока они поглощали предложенные им лакомства. Рики, на мгновение забыв о событиях дня, погрузился в теплоту общего смеха и радость хорошей компании.       Заразительное хихиканье Ми-Ён и совместное наслаждение трапезой, придавало ещё больше удовольствия. Рики оглядел стол, испытывая чувство благодарности за уникальную семью, которую он обрел. Несмотря на поддразнивания и периодический хаос, эти моменты подчеркивали их искреннюю связь.       Ресторан послужил фоном для общения столь необычной семьи за общими переживаниями и вкусной едой, сделав вечер незабываемым и ещё больше укрепив связи между ними.

•★

      Ночь окутала город и они вернулись домой. Рики, не готовый расстаться, пригласил парней остаться переночевать у него. Их присутствие в течение дня создало ощущение теплоты, и перспектива провести ночь вместе стала слишком заманчивой и привлекательной.       Однако вопрос о том в чем спать преподнес юмористический поворот. Парни, не предполагая ночевки, остались в одних облегающих рубашках. Рики, слегка смущаясь и краснея, не мог не заметить, как рубашки идеально подчеркивают их подтянутый пресс.       Несмотря на неуместное ночное одеяние, они решили извлечь из ситуации максимум пользы. Чонвон и Хисын прижали Рики к себе, обеспечив ему комфорт, необходимый для крепкого сна. В тусклом свете комнаты негромкий рокот общих разговоров и смеха создавал уютную атмосферу, погружавшую их в мирную дрему.       Ночь прошла в общих мечтах, разговорах шепотом и едва уловимом тепле сплетенных тел. Для Рики она стала ночью не только физической, но и эмоциональной близости, укрепившей ту уникальную связь, которой они все так дорожили.

•★

      В безмятежной тишине раннего утра Рики грациозно вынырнул из дремы на рассвете, ровно в четыре утра. Когда первые солнечные лучи пробились сквозь занавески, он понял, что время выбрано идеально, ведь ему и его любимым парням предстояла важная миссия — поиск офисного наряда. Молча они готовились к предстоящему отъезду, где скрытность имела первостепенное значение.       Однако в самый разгар подготовки перед их глазами открылось безмятежное зрелище — Ми-Ён, погруженная в царство грез, мирно посапывала в автомобиле Джея.       Для решения поставленной задачи потребовались коллективные усилия шести человек. В тот вечер они поклялись не отходить от Рики. И действительно, в его роскошном пентхаусе было достаточно места для комфортного проживания. В главной спальне, святилище интимной жизни, стояла огромная кровать, на которой легко могли разместиться три человека.       Кроме того, дополнительный кабинет служил прекрасным местом для их совместного времяпрепровождения. Продуманный Рики план по превращению двух гостевых спален в личные пространства для его любимых парней стал несомненным свидетельством глубины их связи и долговечности отношений.

•★

      По мере того как Рики углублялся в работу в стенах офиса, в его поведении происходили едва уловимые метаморфозы, превращавшие его из замкнутого и сдержанного человека в совершенно иного. Влияние парней наложило на него неизгладимый отпечаток, наполнив жизнь новой живостью, что не могло остаться незамеченным наблюдательными коллегами.       Среди шестерых парней особенно выделялся Джей, его близость к Рики вызывала недоумение и разжигала пламя интриги, распространявшееся как лесной пожар. Сплетни, хотя и окутанные тайной, доходили до каждого уголка рабочего места. Домыслы витали в воздухе среди коллег, создавая тихий, но настойчивый гул любопытства.       Когда шепот о романтических отношениях Рики начал просачиваться за пределы их отдела, тайна, окружающая его личную жизнь, стала ещё серьёзнее. У всех на устах возник простой, но неуловимый вопрос: кто из шести парней является возлюбленным Рики? Неопределенность только усиливала коллективный интерес к загадке личной жизни Рики, и офис кипел от предвкушения и догадок.       Каждый день приносил с собой новую череду волнения, коллеги с нетерпением ждали любого намека или подсказки, которые могли бы раскрыть тайну. В разговорах за столом появились намеки и многозначительные взгляды: коллеги пытались расшифровать скрытый смысл общения Рики с Хисыном, Джеем, Джейком, Сонхуном, Сону и Чонвоном.       Офис превратился в рассадник теорий и догадок, и у каждого своё мнение о том, кто владеет сердцем Рики. Одни считали, что это харизматичный и обаятельный Джей, чья харизма без труда притягивала людей. Другие уверены, что это нежный и сострадательный Джейк, чья заботливая натура трогала сердца окружающих. Были и те, кто предполагал, что это может быть таинственный и загадочный Сонхун, чья аура загадочности оставляла за собой шлейф очарования.       Но среди моря домыслов одно оставалось несомненным — преображение Рики приковало к себе всеобщее внимание. На смену его одинокому существованию пришел яркий образ дружбы и любви, сплетенный из нитей вновь обретенных дружеских отношений. И хотя офис продолжал гудеть от предвкушения, ответ на животрепещущий вопрос оставался неуловимым, окутанным загадочной аурой, которая окружала личную жизнь Рики.

•★

      В сфере романтических отношений Рики ключ к его сердцу хранился у избранных. Ёнджун, Субин, Тэхён, Бомгю и Хюнин Кай, связанные негласным доверием, были посвящены во все тонкости любовной жизни Рики.       В священных залах своего рабочего места, где шепот и домыслы плясали как тени, эти люди стояли на страже тайны. Глубокое понимание сложной динамики внутри группы делало их хранителями истины, а их непоколебимая преданность Рики гарантировала неприкосновенность его сердечных привязанностей.       Пока Рики лавировал в лабиринте рабочих сплетен и неумолимых расспросов, его верные друзья служили щитом от посторонних глаз. Знания о романтических начинаниях Рики были бесценным сокровищем, которым делились только в узком кругу, укрепляя связь, основанную на товариществе и конфиденциальности.       В то время как остальные сотрудники офиса были заняты разгадыванием загадки, Ёнджун, Субин, Тэхён, Бомгю и Хюнин Кай приняли на себя роль доверенных лиц, твердо стоящих на стороне Рики в качестве опоры. В тайном альянсе доверие было столь глубоким и укрепляло понимание того, что некоторые секреты должны храниться и передаваться только тем, кто достоин священных уз дружбы.

•★

      Когда сплетни стали распространяться по офису, Рики невольно оказался в центре растущей бури домыслов. Некогда скучное и рутинное рабочее пространство превратилось в захватывающий центр активности, шепот и тихие разговоры преследовали его, куда бы он ни пошел.       Отделы, которые раньше сосредотачивались исключительно на своих повседневных задачах, теперь гудели с новой энергией. Таинственная история любви нагнетала атмосферу предвкушения, которая ощущалась на каждом этаже и кабинке. Рики, неосознанно играя роль главного героя, двигался по оживленному офису, совершенно не осознавая, какой загадкой он стал.       Коллеги из разных отделов, которые обычно поглощены своей работой, теперь находили общий язык в увлечении последними сплетнями. Обсуждения в буфете приобрели оживленный тон, а разговоры в комнате отдыха превратились в симфонию теорий, причем каждый сотрудник стремился внести свою лепту в развивающееся повествование.       Некогда обыденный офис превратился в ландшафт домыслов, где каждый шаг Рики анализировался в поисках подсказок. Будь то случайный разговор, общий смех или даже мимолетный взгляд, каждое взаимодействие становилось ценным кусочком головоломки для сплетников.       Среди офисного ажиотажа Рики продолжал сосредоточиваться на работе, совершенно не обращая внимания на вихрь домыслов вокруг. Он и не подозревал, что его путь от обыденного рабочего до центра офисных сплетен только начался, и коллеги с нетерпением ждали следующей главы в разворачивающейся саге о любовной жизни Рики.

•★

      Рики не знал, что в офисе ходят сплетни о его личной жизни. Однако его верные товарищи — Хисын, Джей, Джейк, Сонхун, Сону и Чонвон, находили огромное удовольствие в драме, которую разжигало одно их присутствие.       Шестеро парней втайне наслаждались вниманием, привлекаемым их отношениями с Рики, находя удовольствие в запутанной паутине домыслов, сплетенных любопытными коллегами. Они наслаждались безобидными подтруниваниями и игривыми подначками, лелея уникальную связь, которая непреднамеренно превратила Рики в самую интригующую загадку офиса.       Вместо того, чтобы чувствовать себя обремененными вниманием, они принимали его с беззаботными шутками и искренним смехом. Каждое шутливое замечание или знакомая улыбка, которыми они обменивались, добавляли новые офисные сплетни, разжигая очарование вокруг Рики и его таинственных ухажеров.       Пока Рики старательно выполнял свои ежедневные обязанности, полностью погрузившись в работу, парни организовывали небольшие, но намеренные взаимодействия, которые поддерживали вихрь сплетен. Поддразнивания стали общим времяпрепровождением, игривой поблажкой, которая не только развлекала парней, но и углубляла их связь с Рики.       В этом увлекательном танце интриг и привязанностей любовная жизнь непроизвольно стала пульсом офиса. Пока Рики со спокойным усердием занимался профессиональными делами, сам офис превратился в яркий водоворот домыслов и любопытства, и всё под руководством невольного маэстро Рики и его шести очаровательных спутников.       Среди разговоров шепотом и спекулятивных взглядов Сону столкнулся с кипящим гневом Джея, внутри которого назревала буря, грозившая разразиться на рабочем месте. Стиснув зубы, он отчаянно пытался сдержать ярость Джея.       — Джей, пожалуйста, держись. Мы не можем позволить им радоваться нашей реакции, — сквозь стиснутые зубы произнес Сону, его намерение успокоить своего парня было очевидным.       — Они порочат репутацию Рики своей ложью! Я не могу просто стоять и смотреть, как это происходит, — в глазах Джея полыхнуло разочарование.       — Если мы потеряем самообладание, это не принесет никакой пользы. Доверься Ёнджуну, он держит его подальше от этого хаоса, — посоветовал он.       Джей неохотно кивнул, хотя внутри него по-прежнему царило смятение. Хисын и Джейк обменялись обеспокоенными взглядами: на них заметно повлияли ядовитые слухи, распространявшиеся по офису.       — Мы были готовы к проблемам в личной жизни, но это… — начал Хисын. Джейк, сжав кулаки, поддержал его слова.       — Это очень неприятно, но мы должны действовать грамотно, — заявил Джейк.       — Давайте поговорим с Рики и расскажем ему о происходящем. Нам нужно решить проблему, не усугубляя ситуацию, — быстро предложил Чонвон. Сонхун, кивнув в знак согласия, присоединился к разговору.       — Именно так. Главное для нас — защитить его, но мы должны подходить к этому с осторожностью.       С общей решимостью защитить Рики от бури слухов все шестеро приготовились к непростой дискуссии, готовые встретить врага лицом к лицу.

•★

      Рики пытался разобраться в хитросплетениях офисной жизни, недоумевая по поводу ненужного внимания к его любовной жизни.       Уничижительные ярлыки, навешиваемые на него, такие как «шлюха» и «изменщик», рисовали искаженную картину его искренних и близких отношений. В то время как его привязанность к Хисыну была непоколебимой, связи Рики с Джеем, Джейком, Сонхуном, Сону и Чонвоном были не менее искренними.       Больше всего его смущал неоправданный интерес коллег к личным делам. Неужели они не понимали глубины и искренности его эмоциональных связей? Почему они считают необходимым придумывать беспочвенные теории, порочащие его характер? Эти вопросы не давали покоя, и он был одновременно растерян и разочарован.       На фоне обидных замечаний Рики искал утешения в неизменной поддержке шести парней. Понимание и любовь, которые он получил от Хисына, Джея, Джейка, Сонхуна, Сону и Чонвона, стали щитом от стрел осуждения. Объединившись в своем стремлении защитить Рики, они были готовы встретить вызов лицом к лицу, разрушая беспочвенные слухи и отстаивая подлинность своих отношений.       Непрекращающийся шквал обидных замечаний со стороны коллег превратился в симфонию, которая непрерывно звучала в голове Рики. Каждое слово отзывалось болезненными воспоминаниями о бурном прошлом, воскрешая в памяти голоса родителей, от которых он отчаянно пытался убежать. Словесные оскорбления, пронзительные крики и звуки швыряемых предметов эхом отдавались в глубинах сознания, не давая покоя.       Корея стала его убежищем, страной, далекой от болезненных отголосков детства.       Шесть человек, которые впоследствии стали его парнями, особенно Джей, сыграли важнейшую роль в том, чтобы помочь ему найти утешение и заглушить какофонию травмирующих воспоминаний. Некоторое время преследующие его голоса оставались безмолвными, отдаваясь слабым эхом в глубинах сознания.       Однако по мере того, как сплетни и уничижительные замечания в офисе становились всё более интенсивными, голоса вновь зазвучали с новообретенной силой. Рики не мог понять, почему они появились именно в тот момент, когда он делал успехи в своей новой жизни.       Почему призраки прошлого вторглись именно туда, где он искал утешения?       Рики постоянно боролся со шрамами своего травмирующего прошлого. Навязчивые воспоминания, посттравматическое стрессовое расстройство, страх перед алкоголем — всё это бремя, которое он нес молча. Признание Хисыну, хотя и было трудным, стало шагом к исцелению, но оставались аспекты его боли, которыми он ещё не поделился. Самые темные уголки прошлого, глубоко укоренившиеся травмы и преследующие его голоса оставались тайной.       Борясь с внутренними демонами, Рики спрашивал себя, почему его подсознание, казалось, предало его сейчас, наводнив разум отголосками прошлого, когда он отчаянно пытался двигаться вперед.       Внутренние муки переплетались с внешними проблемами, с которыми он сталкивался на работе, создавая внутри него бурю эмоций, жаждущих выхода.       В удушающих тисках нарастающей паники окружающее Рики пространство расплывалось в кошмарной дымке. Руки, некогда сильные, теперь неконтролируемо дрожали, вцепившись в край стола, пытаясь не поддаться панике. Привкус страха застыл на губах, а воздух становился всё тяжелее с каждым его затрудненным вдохом.       Едва уловимые звуки окружающего его офиса превратились в дезориентирующую симфонию. В ушах зазвучали голоса, заглушая окружающий шум. Дверь открылась со зловещим скрипом, и наступившая тишина, нарушаемая лишь звоном разбивающегося стекла, отразила оглушительные отголоски его прошлого.       Среди осколков разбитой чашки и преследующих его отголосков прошлого, разум превратился в поле битвы, где травмирующие воспоминания сталкивались с настоящей реальностью. Каждый осколок на полу отражал фрагмент его собственного пережитого опыта, мозаику боли, отзывавшуюся в сознании.       Ритмичный стук собственного сердца отдавался в ушах, пульс вторил какофонии его внутреннего смятения. Он чувствовал под собой холодный линолеум, что составляло разительный контраст с теплом, которого он так жаждал в момент уязвимости. Дыхание, прежде ровное, теперь сбивалось под тяжестью нарастающей паники.       Призрачные голоса в голове достигли крещендо, превратившись в искаженные отголоски ярости отца и отчаяния матери. Диссонанс прошлого столкнулся с настоящим, размывая границы между реальностью и навязчивыми воспоминаниями. Воздух казался напряженным, а сама комната искривлялась под воздействием его разбушевавшихся эмоций.       В разгар этой душевной бури шаги приближались в жуткой тишине. Скрип двери, предвестник ужаса, прорезал удушливую атмосферу, вызывая в памяти образы бутылок с алкоголем, разбивающихся о стены дома его детства. Падение Рики на пол отразило крах его защиты. Руки, дрожащие от паники, вцепились в ноги в отчаянной попытке остановить нарастающую панику. Прохлада пола под ним резко контрастировала со жгучими эмоциями, бурлящими в жилах.       В этот момент он почувствовал себя уязвимым, обнажив раны, скрываемые внутри себя. Слезы текли свободно, становясь проводниками для эмоциональных потрясений, которые он так старался сдерживать. Комната, которая когда-то была местом профессионального спокойствия, теперь стала свидетелем глубоко личной борьбы, остатков прошлого, которое не желало умолкать.       Пока он продолжал бороться со своими внутренними демонами, в пустом пространстве раздавались звуки его неровного дыхания и приглушенные рыдания. Осколки разбитой чашки служили ощутимым напоминанием о хрупкости возведенных им барьеров, которые теперь рассыпались под напором эмоциональной бури, грозившей поглотить его.       Рики попал в непрерывный поток слез, отягощенный интенсивностью эмоций. Полосы слез на его лице отражали осколки стекла, разбросанные по холодному полу. Каждый всхлип служил избавлением, отражая внутреннюю бурю, стремящуюся поглотить его.       Разбитая чашка безмолвный наблюдатель за его нервным срывом, символизируя хрупкость его ментальных барьеров. Некогда спокойная комната превратилась в поле битвы его внутреннего смятения.       Дыхание сбилось, каждый вдох превратился в борьбу с нахлынувшей тревогой. Разбитые осколки под ним придавали его уязвимости болезненную текстуру. С каждым всхлипом он сбрасывал остатки своего тщательно выстроенного фасада, обнажая кровоточащие участки своей боли.       В уединении комнаты отдыха крики Рики оставались незамеченными его коллегами, стены ограждали его молчаливую борьбу. Эмоциональная буря, бушевавшая внутри, оставила свой след, и, когда усталость одолела его, он сдался ей на милость, закрыв глаза.       Теперь в комнате царила жуткая тишина, свидетельствующая о последствиях бури. Разбитое стекло, залитое слезами лицо и приглушенные рыдания создавали картину уязвимости, запечатлевая внутреннее смятение, разворачивавшееся в этих стенах.

•★

      В коконе своего отчаяния Рики почувствовал нежное вторжение рук, обхвативших его за талию. Знакомый голос Хисына, наполненный заботой, донесся до его ушей, став спасательным кругом среди бури эмоций. Руки, утешающие, пробирались сквозь волосы, нежным жестом даря утешения в спутанных прядях.       Словно почувствовав глубину переживаний Рики, к ним присоединился Чонвон, обняв его со спины. Тепло их совместного присутствия стало хрупким убежищем против холодных потоков отчаяния. Рики прижался к Хисыну, ища убежища в осязаемой уверенности прикосновений.       Хисын голосом, в котором звучали сочувствие и любовь, шептал ему на ухо успокаивающие слова, как бальзам на раны, нанесенные его душе. Уверенные поглаживания Чонвона по спине были ритмичной колыбельной, попыткой утихомирить бурные рыдания, которые эхом отдавались в комнате отдыха.       В этот момент уязвимости трио образовало негласную связь — молчаливый договор о совместном преодолении эмоционального шторма. Звуки тихих и надрывных рыданий Рики встречены нежной симфонией утешительных жестов, интимным проявлением солидарности перед лицом внутреннего смятения. Комната отдыха, бывшая когда-то ареной борьбы, превратилась в пристанище понимания и поддержки.       — Малыш, всё хорошо. Мы здесь. Не сдерживай эмоции, выпусти их наружу, — прошептал Хисын, его слова мягкое заверение.       — Мы рядом, Рики. Ты не один. Положись на нас, — Чонвон, продолжая обнимать его сзади, мягко добавил.       — Я не хочу снова слышать эти голоса. Я думал, что оставил это позади, — голос Рики, захлебывающегося от эмоций, наконец-то вырвался наружу.       — Тебе не придется справляться с этим в одиночку. Мы здесь, и мы пройдем через это вместе, — Хисын крепче прижал его к себе, предлагая слова утешения.       — Ты сильнее, чем думаешь, Рики. Мы верим в тебя, — Чонвон продолжил поглаживать его, молчаливо обещая поддержку.       В комнату вошли Джей и Джейк, почувствовав что-то неладное.       — Что случилось? Почему он плачет? — спросил Джей.       — Это голоса, Джей. Они вернулись. Мы нужны Рики прямо сейчас, — Хисын глубоко вздохнул, тщательно подбирая слова.       Выражение лица Джея сменилось с озабоченности на яростную решимость.       — Мы не позволим ему справиться с этим в одиночку. Рики, мы рядом, — он взглянул на Хисына, безмолвно призывая его рассказать больше, но тот слегка покачал головой, давая понять, что сейчас не время.       — Что бы это ни было, Рики, мы здесь, чтобы помочь. Ты не должен проходить через это один, — Джейк, уловив серьезность ситуации, предложил свою поддержку.       Рыдания Рики начали стихать, но тяжесть в груди осталась. Он чувствовал тепло объятий своих парней, а присутствие Хисына и Чонвона давало чувство защищенности.       Рики прижался к груди Хисына, мягкий ритм его дыхания свидетельствовал о наступлении спокойного сна. Хисын продолжал прижимать его к себе, оберегая, и молчаливо обещал неизменную поддержку. Постепенно в комнате воцарилась умиротворяющая тишина. Чонвон и Джейк обменялись обеспокоенными взглядами, в их глазах читался страз перед неизведанным.       — Что случилось? Почему он так себя ведет? — Джей, всё ещё обдумывая ситуацию, подошел к ним.       Хисын покачал головой, едва уловимым жестом давая понять, что Рики расскажет подробности, когда будет готов.       — Всё сложно, Джей. Он через многое прошел, и иногда плохие воспоминания возвращаются к нему.       — Просто дай нам знать, если мы сможем что-то сделать. Мы же семья, — выражение лица Джея смягчилось, он понял всю серьезность ситуации.       Чонвон кивнул в знак согласия, бросив взгляд в сторону дремлющего Рики. Связь между ними, скрепленная общими моментами радости и боли, оставалась нерушимой, когда они сталкивались с трудностями, которые преподносила им жизнь.

•★

      — Как вы думаете, что случилось в его прошлом? — Сону нарушил молчание, выразил общее беспокойство, ища ответы.       — Я… я не знаю, но я уверен, что Хисын-хён что-то знает, — Чонвон, всё ещё не понимая, что происходит с Рики, ответил. Его слова повисли в воздухе, подчеркивая тайну, окружающую Рики.       — Видно, что Рики через многое прошел. Похоже, он больше всех доверяет Хисын-хёну, — добавил Сонхун. Озабоченность, отразившаяся на их лицах, подчеркнула глубину их заботы о Рики. — Мы должны поговорить с Хисын-хёном. Выясним, что ему известно и как мы можем помочь Рики, — предложил он, посмотрев на часы и желая разгадать тайну жизни Рики. Чонвон кивнул в знак согласия, в его глазах читалась решимость.       — Да, нам нужно понять трудности Рики, чтобы лучше его поддерживать. Давайте поговорим об этом с Хисын-хёном.       С общей решимостью они приготовились к разговору, который мог бы раскрыть секреты эмоциональных потрясений Рики, надеясь, что это поможет им лучше понять его и утешить.

•★

      В комнате воцарилась тихая и спокойная атмосфера: Рики мирно спал в объятиях Сону, положив голову на его колени. Приглушенный свет мягко освещал комнату, создавая безмятежную обстановку: шестеро парней сидели на диване и молча размышляли о загадочном прошлом Рики.       Хисын, носитель фрагмента нерассказанной истории, размышлял о том, пришло ли время поделиться тем, что он знает. Над ними навис груз ответственности, и Джей, почувствовав нерешительность, мягко положил руку на плечо Хисына в ободряющем жесте.       — Хисын-хён, через что бы не прошел Рики, он доверяет тебе. Если нам нужно что-то узнать, чтобы помочь ему, пожалуйста, поделись этим, — мягко сказал Сонхун.       В голосе Хисына звучали нотки мрачного признания, когда он обрисовал яркую картину бурного детства Рики. Рики родился в неблагополучной семье, и его жизнь была омрачена нависшей тенью жестокого обращения. Стены его дома отдавались бурными звуками повышенных голосов, столкновений предметов и душераздирающих рыданий ребенка, подвергшегося воздействию суровых реалий изменчивых отношений родителей.       В ярких воспоминаниях он передал всю жестокость, которой подвергался Рики, — физические удары, оставившие видимые и скрытые шрамы, эмоциональные муки, въевшиеся в каждую грань его юного существования. Детство превратилось в поле боя, где невинность была потеряна среди хаоса, а на смену ей пришла отчаянная борьба за выживание.       Побег в Корею стал для него спасательным кругом — путешествие, чреватое неопределенностью, но движимое ярым желанием освободиться от оков травмирующего прошлого. Однако даже в объятиях нового начала призраки детства продолжали преследовать его. Шрамы, как физические, так и эмоциональные, служили постоянным напоминанием о пережитой боли.       Повествование Хисына показало всю сложность борьбы Рики — стойкость, позволившую ему отправиться в путешествие самопознания и исцеления, но в то же время упорные тени, цепляющиеся за него, проявляясь в моменты уязвимости. Гостиная, окутанная тихой тревогой, впитывала всю серьезность прошлого Рики, каждый из парней пытался осознать масштабы боли, которую пережил их возлюбленный.       Хисын закончил трогательную историю, комната наполнилась общей решимостью. Шестеро парней, теперь уже более глубоко понимая путь Рики, объединились в своем стремлении создать святилище любви, поддержки и исцеления для молодого человека, доверившего им осколки своего разбитого прошлого.       — Он никогда прямо не говорил о насилии или посттравматическом стрессовом расстройстве, — начал Хисын, обращаясь к группе с чувством осторожности. — Во время вечеринки он поделился некоторыми проблесками своего прошлого, но от более мрачных аспектов воздержался. Того, что он рассказал мне, достаточно, чтобы понять, что он через многое прошел.       — Я помню, что у него был приступ паники перед тем, как мы встретились. Но когда я попытался поговорить с ним об этом, он отмахнулся от случившегося, как от пустяка. А теперь, когда я снова вижу его в таком состоянии… — вспоминает Джей.       В комнате воцарилась задумчивая тишина, каждый пытался осознать всю серьезность невысказанной борьбы Рики. Джейк, Сонхун, Сону и Чонвон обменялись мрачными взглядами, понимая всю глубину боли, которую пережил их парень.       — Мы должны подойти к этому с пониманием, — продолжил Джей, в его тоне чувствовалась решимость и забота. — Рики, возможно, не готов поделиться всем. Мы не можем заставить его, но можем дать ему понять, что мы рядом с ним.       Чонвон кивнул в знак согласия, и в его обычно спокойной манере поведения отразилось глубокое чувство сопереживания.       — Главное — терпение. Мы должны позволить Рики взять на себя инициативу и рассказать свою историю. Наша роль — поддержать его в том, чем ему будет удобно поделиться.       — И прежде всего мы должны уделять первостепенное внимание его благополучию. Если он испытывает приступы паники или что-то, связанное с его прошлым, мы станем его системой поддержки. Рики заслуживает безопасного пространства, — Сонхун добавил.       По мере того, как груз прошлого Рики наваливался на группу, общая готовность понять и поддержать его становилась их коллективной миссией. Сила их связи стала маяком надежды перед лицом предстоящих трудностей, укрепив их решимость помочь ему исцелиться от шрамов, нанесенных ему.