Плохие шутки

Минхо застывает на месте и, кажется, даже не дышит. Он судорожно ищет в своем словарном запасе хоть одно извинение, чтобы не выглядеть так глупо, но его "напарник" совершенно спокойно выдаёт: – Простите, нам нужна была парта. Мы посчитали неуважительным заглядывать в лаборантскую, чтобы нарушать ваше личное пространство. Преподавательница, имя которой Ли не может вспомнить, скептически оглядывает парней и вновь хмурится. – Тогда забирайте последние парты и несите их перпендикулярно двери. Иначе, как видите, они не проходят. Подбоченившись, Хан решает продолжить этот интеллектуальный математический диалог, по всей видимости напрочь забывая о том, что он вообще-то философ. Пока что неудавшийся. – А вы знали, мисс, что вовсе не важно, что ты видишь, важно, как ты на это смотришь. А нет, кажется, он всё-таки вспомнил. Женщина мотает головой, как будто сочувствуя какому-нибудь человеку с психическими отклонениями, хотя на самом деле так и есть, и немного смягчается. – Я смотрю на вас и понимаю, что парта вам не нужна. Поэтому, я не задаю вопросов, а вы сейчас же выходите отсюда и идёте на пары. Джисон резко меняется в лице, будто уловив в лице напротив оскорбление его клоунской натуры и спешит вставить ещё какую-то заумную фразу, но Ли быстро его перебивает, затыкая ладонью рот, что со стороны, должно быть, смотрится весьма странно, но его это уже не волнует, он просто не желает упускать шанс свалить, не хочет и дальше находиться в подвешенном состоянии, ожидая своей участи. – Мы уже уходим, извините. – Да, у нас детство в жопе заиграло просто. На какое-то время наступает тишина. Джи улыбается, не думая, что эту шутку кто-то да оценит, но до последнего сохраняет на своём лице маску напускного веселья. Тревожное молчание проходит как только женщина начинает заливисто смеяться; Ли облегчённо выдыхает и двигает парту на место, чтобы поскорее уйти. – Ты очень забавный мальчик. Джисон кажется? Я много о тебе слышала. – Да, меня Хан Джисон зовут, вы правы, я с факультета философии, приятно познакомиться с такой приятной особой как вы. Минхо смотрит на это с широко распахнутыми глазами и не понимает, что вообще здесь происходит. – Ну-ну, прекрати мне льстить, знал бы ты, сколько оскорблений я слышала в свой адрес от этих дураков, совершенно не понимающих ни жизнь, ни физику, единственное, похоже, зачем они живут – оскорбления в мою сторону... – У всего есть своя красота, но не каждый может её увидеть, мадам, не обращайте на них внимания, они просто очень глупые, раз позволяют себе делать подобное. Таким женщинам необходимо дарить лучшие цветы мира, уважать их, беречь, а они.. – Поистине ужасное поколение, не могу не согласиться. Я бы, к примеру, очень хотела жить в Средневековье. Не находишь это романтичным? Рыцари в доспехах и на конях, которые желают завоевать понравившуюся им девушку... А ещё.. Ли всё ещё ничего не понимает. Ему хочется прервать эту тираду и поскорее убраться из ненавистного ему кабинета, потому что в данный момент он чувствует себя абсолютным дураком. Впрочем, учительницу всё равно прерывает Хан. – Да! И правда очень романтично, но и в те времена были различные ситуации, которые бы вам не понравились, мало ли какие казусы случаются, не так ли? – Ну хорошо, думаю ты прав, но я очень рада, что и наш век украшают такие парни, как ты. Далеко не каждый парень в наше время умеет так шутить, знает огромное множество цитат великих людей, умея грамотно распоряжаться этим знанием. Хан украдкой смотрит за спину и ловит на себе взгляд Минхо, немного ухмыляясь, а затем разворачивается к своей собеседнице, забывшей про свои колбы на подносе, продолжая внимательно слушать её байки. – А ещё, ты вроде петь умеешь? Помнится, когда я была молодой, я так мечтала встретить парня, что перед сном тихонько пел бы мне на ушко мои любимые песни, чтобы я лучше спала. Тихими вечерами, когда за окном горят лишь одни фонари, он бы играл на гитаре песни о любви для меня одной и улыбался бы мне с нежностью в глазах, любуясь моими волосами, едва сияющими под блеклым светом.. – Почему вы не преподаёте философию? Вы так красноречиво излагает свои мысли. Там необходимо данное умение. Проигнорировав это заявление, она продолжила: – К большому сожалению, парня такого я так и не встретила. Мой муж ужасный грубиян, порой я совсем не понимаю, как умудрилась выйти за него замуж, кажется, что он вовсе меня не ценит. Повезёт же твоей девушке, должно быть, Хан Джисон, я думаю, что ты станешь... – Я гей. – Что? – До свидания говорю! Нам уже пора идти, иначе мы опоздаем! Хорошего вам дня! И привет мужу! Хан под руку берёт Хо и выходит вместе с ним в почему-то пустой коридор. Парень несколько секунд смотрит выпученными глазами в стену, а после, расставляя паузы, проговаривает: – Что. Это. Было. Джисону кажется всё ещё смешно, поэтому он отвечает, хитро улыбаясь: – О чём ты, мальчик рокер? О том, что у тебя классная преподша по физике, о том, что она красивая или о том, что я гей? – Ты сумасшедший. – Своим успехом я обязан тому, что никогда не оправдывался, поэтому называй меня как хочешь, для тебя я готов стать кем угодно... Почему-то Мин видит в данной фразе намёки и сразу начинает злиться. – Я не гей, ясно тебе? И вообще, я не понимаю, почему решил тебе помочь, отстань от меня, я не собираюсь водить с тобой дружбу. Ты полный придурок, у которого нет чувства юмора. Ты заучил какие-то цитаты философов и теперь вставляешь их в любой диалог, думая, что так будешь казаться умнее, чем ты есть на самом деле, но по факту ты просто выставляешь себя чокнутым перед всем университетом. До меня, наверное, никогда не дойдет, как ты можешь нравиться учителям, но я буду молиться, чтобы до тебя дошло, что геи, особенно такие как ты, никому не нужны. От такого наплыва информации у Джисона, кажется, ломается мозг, так что Ли пользуется этим, разворачиваясь на пятках и покидая безлюдный коридор быстрым шагом, оставляя новоиспечённого врага одного. Ну а что, пусть подумает над своим поведением. В глаза физичке он теперь не сможет смотреть с вероятностью сто процентов, вспоминая ту остроумную "шутку". Хан ведёт себя как ребёнок иногда, ей Богу. Вообще-то, на середине пути к нужной аудитории, Минхо понимает, что он совершенно точно не против геев. Соответственно, он только что обманул. Не то, чтобы он был настолько святым, но это пришедшее слишком поздно осознание сказанного вгрызается в память, и Ли даже начинает немного жалеть, что не обдумал перед тем, как сказать. Но теперь ничего не изменить, а извиняться он не будет чисто из принципа, слишком, видите ли, он гордый. Запинаясь на ровной дороге и смотря лишь одним глазом в пол, студент доходит до нужного помещения на автомате, вспоминая, что у него сейчас пара по ненавистной ему математике только тогда, когда открывает дверь. Здесь же, на первой парте расположился и Чанбин, который теперь смотрит на Хо, будто тот главный враг народа. Под этим пронизывающим взглядом парень проходит мимо его парты, томно вздыхая, и случайно задевает тетрадь его соседа, Сынмина, чуть ли не роняя её, затем поспешно извиняется и едва ли не бегом занимает последнюю парту. Этот день настолько насыщенный, несмотря на то, что прошло всего ничего, буквально одна пара и несколько минут перерыва, что Ли даже думать забывает о своей проблеме. Не обращая внимания на волосы, которые лезут в покалеченный глаз и на Бина, изредка осматривающего Минхо из-за плеча, парень погружается в раздумья насчёт своих слов, и ему даже начинает казаться, что он переживает. Но это же полный бред, верно?

***

А Джисон стоял и смотрел вслед уходящему парню, размышляя о том, что родинка на носу - это к богатству.