Королева подлости

Пять дней спустя…

Быть милым было моим развлечением

— Внимание, члены трибунала с правом решающего голоса, — раздается бестелесный голос по всему залу Визенгамота. — Получено заявление от нового кандидата на должность министра магии. Сегодня вы проголосуете за то, примете ли вы их петицию о выдвижении своей кандидатуры.

Но в последний раз мне причинили боль

«Что?» Драко вскакивает на ноги, его изысканная парадная мантия — та, которую они выбирали вместе, — цепляется за скамью позади него. Вся собравшаяся группа взрывается какофонией криков. — Тихо! Порядок! — Молоток стучит по кафедре, пытаясь унять столпотворение, которое сотрясает собрание после неожиданного объявления. — Сядь, позволь мне разобраться с этим. — Бормочет адвокат Драко, успокаивающе кладя руку ему на плечо и показывая, что Драко должен вернуться на свое место. — Что все это значит? — Это значит, что есть еще один кандидат на пост министра магии. — Гермиона прячет ухмылку, совершенно невозмутимая, шагая перед советом без фанфар.

И я никогда не позволю другому человеку воспользоваться мной

— Мисс Грейнджер, это в высшей степени необычно. — Верховный Магвамп Бабаджиде Акингбаде хмуро смотрит вниз с трибуны трибунала. — Как вы знаете, мисс Грейнджер, чтобы выступить на этом заседании Визенгамота, вам необходимо иметь… — Я внесена в список подозреваемых. Я всегда в списке тех, кто выступит на слушаниях Визенгамота, солиситор Нотт. Тем не менее, я ценю ваше внимание к надлежащему протоколу. — Гермиона заходит за пустой стол адвоката противоположной стороны, наклоняя голову в их сторону, не глядя в их сторону.

Гнев обжигает мою кожу третьей степени

— Надлежащий протокол. Да, давайте обсудим это, хорошо? Позвольте мне также освежить вашу память о процессе выборов, мисс Грейнджер, поскольку, похоже, вы забыли. — Тео принимает позу из центра зала, поворачиваясь на пятках таким движением, что его мантия распахивается, напоминая великого Северуса Снейпа. — Это заседание — простая формальность, поэтому давайте не будем тратить время Визенгамота. Все просто. По состоянию на два дня назад, теперь есть только один подходящий и высококвалифицированный кандидат — мой клиент Драко Малфой, который не встречает сопротивления на открытой должности министра магии. — Ну, вообще-то, — вмешивается Гермиона, когда Тео наконец выдыхается, чтобы перевести дух. Ее дикция идеальна, а глаза блестят, когда она смотрит прямо перед собой, вздернув подбородок и полностью игнорируя зрелище, которое Теодор Нотт — ее бывший школьный хулиган, ставший врагом, ставший клиентом, ставший коллегой по работе, ставший другом, ставший… она не уверена, кто Тео для нее сейчас — пытается устроить из всего происходящего. — Уважаемые члены Визенгамота, согласно странице шестьсот тринадцатой, подраздел B, первый абзац, четко указано, что честные и непредвзятые выборы не могут быть проведены без участия по крайней мере двух квалифицированных кандидатов. И после издевательства над прошлым избирательным процессом, конечно, Визенгамот не хотел бы, чтобы его обвинили в пренебрежении должной осмотрительностью в соблюдении законов нашей великой нации, из уважения к нашим Основателям и тем, кто был до нас, конечно.

Теперь моя кровь кипит горячее, чем огненное море.

Громкое шуршание бумаг эхом разносится по залу в ответ на ее словесную атаку. — Гермиона, что ты делаешь? — Драко шипит через небольшой проход между двумя столами, когда она делает паузу, чтобы дать трибуналу время обдумать ее утверждение.

Ко мне никто не приближается

— Именно то, что ты заставил меня сделать, — отвечает она с необычной резкостью в словах, темный блеск в ее глазах, когда они наконец встречаются с его взглядом.

Они собираются поклониться Злой Королеве

— Я протестую! — Тео кричит, все еще расхаживая по центру комнаты. Его мантия и темные волосы развеваются от возбужденных движений. — На каком основании? — Спрашивает член трибунала в лиловой мантии. — Я… я… я, — заикается Тео, морща лицо. — Заткнись, Тео, — бормочет Драко сквозь сжатые губы. — Мисс Грейнджер права! — Высокий голос доносится с высоких трибун. — Именно это сказано в наших законах, прямо здесь, как она и заявила. — Отклоняется. Присаживайтесь, адвокат Нотт. «Во что ты играешь, Грейнджер?» Драко пробует другую тактику, подключаясь к их телепатической связи, выглядя довольным, когда она немного подпрыгивает, дергая головой, чтобы пригвоздить его яростным взглядом.

Твой кошмар — мой сон.

— Я полагаю, во всем этом есть какой-то смысл, мисс Грейнджер. — О, да. Гермиона улыбается, доставая пачку бумаг из внутреннего кармана своей сшитой на заказ изумрудно-зеленой мантии. — Разрешите подойти? — В этом нет необходимости. — Акингбаде вызывает бумаги и раздает их всем остальным членам трибунала с бессловесным Приветствием. — Мисс Грейнджер, это что, шутка такая? — Нет, сэр. — Я протестую! — Тео кричит, снова вскакивая на ноги, возмущенный за Драко.

Просто подожди, пока они не попадутся под мои коварные замыслы

— На каком основании? — Я требую знать, что указано в этих бланках. — Это необоснованное возражение. Сядьте, адвокат Нотт, я не буду повторять. Задница Тео ударяется о стул, словно по волшебству. — Как известно Визенгамоту, — начинает Гермиона, — подделка какой-либо подписи невозможна. Каждый пункт в оригинальном документе имеет обязательную юридическую силу и направлен в пользу указанного кандидата, которому будет разрешено баллотироваться в рамках беспристрастного процесса — не основанного на поле, социальном, семейном или экономическом статусе — а скорее в наилучших интересах всей Волшебной Британии в проведении прозрачных, публичных выборов нового министра магии. Элфиас Дож говорит: — Мисс Грейнджер, не так давно вы выступали здесь от имени мистера Малфоя.

Я никогда не считал себя подлым

По трибуналу прокатывается ропот. — Не хотите прокомментировать? — Я не знала, что был задан вопрос. — Гермиона сжимает челюсти и беззвучно прищелкивает языком, глядя прямо перед собой. — Вы руководили кампанией мистера Малфоя, это верно? — Да.

Я всегда думала, что стану королевой

Раздается более громкая, почти дерзкая болтовня, прерываемая яростным, повторяющимся стуком молотка Акингбейда.

И нет никакого промежуточного звена

— Мисс Грейнджер, вы отвергаете кандидатуру мистера Малфоя? — Обвиняет Дож, пользуясь моментом. — Нет. — И это все? — Да. — Мисс Грейнджер, — вздыхает Акингбейд. — Да? — Гермиона поворачивается, чтобы обратиться непосредственно к Верховному Магвампу. — Кто будет представлять… — Ну, я, конечно.

Потому что, если я не смогу этого получить

— Вы собираетесь представлять… — Конечно, кто же может быть лучше? Взрыв смеха разносится по залу, и волосы Гермионы встают дыбом, почти готовясь к битве, ее плечи напрягаются, прежде чем волна тел обступает ее, прижимаясь к ней. — Я мог бы. — Гарри вскакивает на ноги, присоединяясь к ней без предварительного намерения. — Или я, это сделаю я. — Рон обходит ее с другой стороны. -И что? Мы просто собираемся собрать здесь все Золотое трио, бросив всю мощь своего военного героизма на поддержку какого-то безликого чудо-мальчика? Что, черт возьми, здесь происходит? Вы позволяете им выставлять на посмешище Министерство и, по ассоциации, Визенгамот и все, за что выступает волшебный мир — Щеки Драко покрываются едва заметным румянцем, когда он произносит свою страстную речь. Голова Гермионы поворачивается к столу напротив, ее желудок переворачивается, когда она замечает воплощение совершенства — Асторию Гринграсс, сидящую на подоконнике прямо за Драко. Это укрепляет ее решимость, и она хихикает вместе с остальными членами Визенгамота, затем усмехается: — Чудо-мальчик? Вряд ли.

Тогда я был бы лидером тьмы.

Драко прищуривается от ее сарказма, его разум пытается связать все воедино. — Мисс Грейнджер. Несомненно, вы понимаете, что это в высшей степени необычно. — Да, я понимаю. Однако надлежащая процедура должна быть соблюдена, чтобы… — Он улыбается ей сверху вниз. — - Да, да. Надлежащая процедура. Давайте вынесем это на голосование. Все, кто за принятие этой петиции— поднимите свою палочку. — Подожди, черт возьми, минутку! — Тео снова поднимается на ноги, когда Гермиона впивается ногтями в ладони, острые полумесяцы впиваются в ее кожу, проливая капли крови, которые она собирает в ладонях. — Мы даже не знаем, кто потенциальный кандидат! — кричит он.

И плохие

— Это не имеет значения. — Акингбейд в последний раз ударяет молотком. — Ходатайство удовлетворено. Заседание закрыто. Мисс Грейнджер, вы сами хотите сказать ему или это сделать мне? — Я предоставляю вам эту честь. Спасибо, что уделили мне время, министры. Хорошего дня.

Теперь у меня на плече дьявол

— Что только что произошло? — Драко переводит взгляд с Тео, оставшихся членов совета, которые еще не вскочили, чтобы уйти, на зад Гермионы, которая удаляется все дальше и дальше, направляясь к выходу из зала.

Там, где раньше были ангелы

— Если мне нужно было угадать, ты только что позволил Грейнджер. Это она, верно? — Тео повышает голос, чтобы его было слышно сквозь шум сплетен. «Что?» Драко вскакивает со стула, тряся головой от звона в ушах, и до него доходит.

И он называет меня королевой подлости (зовет меня, зовет меня).

— Умнейшая ведьма своего возраста. Удачи, мистер Малфой. Она вам понадобится. — Рита Скитер фыркает, пробиваясь к началу толпы папарацци. — Гермиона! — Драко зовет ее, спотыкаясь вокруг стола, вызывая шквал волнения, поскольку пресса стремится занять главное место, чтобы задокументировать их надвигающуюся конфронтацию.

Королева зла (зовет меня, зовет меня)

Она поворачивается, их взгляды встречаются на долгое мгновение, шок пульсирует в нем, когда он снова пытается проникнуть через ее ментальные барьеры. » Пожалуйста. Я люблю тебя.» Драко вздергивает подбородок, пытаясь еще раз использовать их прежний, скрытый способ общения с помощью Легилименции, и обнаруживает, что его отключили. Он заперт, заблокирован и наказан за свою попытку, прежде чем она перекидывает свободный каскад своих каштановых локонов через плечо и уходит, не соизволив ответить и даже не оглянувшись еще раз.

Королева зла (зовет меня, зовет меня)

👑 👑 👑

Шесть месяцев спустя… — Госпожа министр? Мистер Малфой хочет вас видеть. Гермиона выдыхает, проводя ладонью по роскошной длине локонов, свободно спадающих на спину, и кивает своей ассистентке. — Пожалуйста, сообщите мне по внутренней связи, когда у меня назначена следующая встреча. На данный момент это все, спасибо. Повернувшись, чтобы вызвать бокал с водой, она делает большой глоток, проводя большим пальцем, чтобы поймать капельку на нижней губе, когда дверь со щелчком закрывается за ней. — До меня дошли слухи о тебе и одном мужчине. Затем она улыбается, медленно поворачивая свой стул, ее большой палец застыл над центром губы со всезнающей кошачьей ухмылкой женщины, облеченной властью. У нее вид ликующей королевы, наслаждающейся абсолютным контролем над своим королевством. — Почему вы здесь, мистер Малфой?

Что-то тянет меня

Драко прислоняется спиной к двери, скрестив руки на груди, с явно лишенным выражения лицом. — Я бы был здесь раньше, но, похоже, попасть внутрь весьма проблематично… Ты трудная девушка, Гермиона. — Госпожа министр. Или мисс Грейнджер. Помните? — Она опускает руку, смотрит на него поверх края своего стакана, делает еще глоток ледяной воды, борясь с холодом. — Я очень занятая женщина. — Слишком занята для старых друзей? — Это то, что мы собой представляем? — Даже перед лицом истинного зла есть свет и тьма. — Драко не сдвинулся со своего места у двери, но его голос становится громче, когда он продолжает говорить. — Люди ничего не могут с собой поделать, они просто хотят быть ближе. Все хотят быть ближе к свету, Гермиона.

Это так притягательно

— Госпожа министр, — упрекает она, и слабый звон отдается эхом, когда она проводит вытянутым пальцем по краю своего стакана с водой. — Но я в замешательстве. Кто я — зло или свет в этой метафоре? — Люди попытаются использовать вас. Чтобы сблизиться с вами, исключительно из-за вашего статуса министра. — Ух ты. — Она недоверчиво втягивает воздух, качая головой, ожидая от него хоть какой-нибудь реакции, но он крепко зажат. -Что? — Ты так плохо думаешь обо мне, что я не могу позаботиться о себе. Уверяю тебя, я могу. — Дело не в том, что… — Ты сказал то, зачем пришел, теперь можешь идти. — Пренебрежительно она жестом велит ему уйти. — Там есть опасные люди. — Наконец, его маска дает трещину, мускул на его челюсти дико дергается. — Я в курсе. Их зрительный контакт длится долго и неудобно, прежде чем он продолжает: — Я хочу тебя. Я хочу нас. Она смеется, звук немного резкий и фальшивый. — Нет, ты не хочешь. Ты просто не хочешь, чтобы кто-то другой играл с твоей игрушкой. Ты избалованный маленький богатый мальчик, чьи чувства были задеты. Ты в замешательстве…тебе лучше уйти. — Прекрати. Почему ты так себя ведешь? Почему ты говоришь эти ужасные вещи? Ты не такая. Это не то, что ты делаешь. — Что я делаю? Кто я такая? — Она усмехается, отодвигая стакан, убирая беспорядок, когда вода выплескивается на ее стол. — Пошел ты, мистер Малфой. Ты понятия не имеешь, кто я и на что я способна.

Мое тело движется

— Я знаю тебя. — Он наконец отталкивается от двери и крадется к ней, опасность, казалось, исходила от него сердитыми волнами. — Я знаю тебя. — Повторяет он, его размашистая походка сокращает расстояние между ними так быстро, что она могла бы поклясться, что он аппарировал, за исключением того, что это невозможно в стенах ее кабинета в Министерстве. — Я не хочу, чтобы это было так. Так, как хочет каждый из нас! — Конечно, не так, как ты хочешь, чтобы это было. — Она старается, чтобы ее голос звучал спокойно и ровно, перебрасывая палочку из одной руки в другую. — Я министр магии, а ты — нет. — Хотя это, безусловно, правда, это не имеет никакого отношения ко всему этому, и ты это знаешь. — Мы жили ради проблесков. Тени. Тайные встречи в еще более незаконных уголках.

Не уверен, куда я направляюсь

— Мне это не показалось проблесками. — Он останавливается по другую сторону ее стола, упираясь руками в дерево, его грудь тяжело вздымается. — Это потому, что я была удобна для тебя. Я была идеалом. Я была как твоя мать, которая вытирала тебе подбородок, заставляя исчезнуть весь твой беспорядок.

Все мои чувства оставили меня беззащитной.

Ошеломленный. На самом деле он молчит добрых пять секунд, и она внутренне празднует то, что считает еще одной победой в их невысказанной войне, поднимаясь на ноги. Не желая, чтобы он одерживал верх, глядя на нее сверху вниз. — У нас никогда не было шанса просто быть самими собой… просто Драко и Гермионой. Без груза всего мира на наших плечах. — И кто же в этом виноват? — Ты что, прямо сейчас с ума сходишь от лая? Она приподнимает брови, слегка отклоняя подбородок от центра, вместо ответа.

Эта тьма вокруг меня

— Я хотел, чтобы ты осталась. Я просил тебя остаться. — Быть немного лучше, чем твоим гарниром.

Обещает отомстить

— Я умолял тебя… — настойчиво перебивает он. — Умолять — это очень сильное слово. — И точное. Разве ты не помнишь? Потому что я помню — отчетливо. Ты умоляла так же сильно, как и я. На самом деле, у меня есть шрам… — У всех нас есть шрамы. — Слова слетают с ее губ. — Мое любимое — вот здесь. — Драко указывает на крошечный белый полумесяц, выбитый у него за левым ухом, и она краснеет. — И, чтобы внести ясность, ты говорила совсем не так, как моя мать , когда мой язык зарылся между твоих бедер, а твои ногти вонзились в мою кожу, вытягивая мою кровь, заливая мое лицо, пока ты выкрикивала мое имя, умоляя… — Ты совсем закончил? Боже, просто остановись. — Она сжимает палочку в кулаке.

Цена, которую я готов заплатить, очень высока

— Госпожа министр, ваше время на четыре часа уже здесь. — Пронзительный голос доносится из ее интеркома, и Гермиона встает из-за стола, чтобы нажать кнопку, позволяющую ее голосу ответить. — Пришлите их сюда.

Нам нечего терять

— Гермиона, мы еще не закончили. — Госпожа министр, — снова поправляет она его, пряча волшебную палочку в рукав платья. — И да, мы определенно собираемся. У меня назначена встреча, и тебе нужно уйти.

Когда ты одинок и без друзей

— Ты мокрая. — Ты грубый и отвратительный, — шипит она в ответ через плечо, понимая, что с позиции Драко он не может никого видеть, пока они не пройдут большую часть пути в ее кабинет. Точно так же вновь прибывшие не смогут увидеть его, если не повернутся полностью кругом. — Я говорил о твоем платье, на которое ты пролила воду, но я взволнован, узнав, о чем ты подумала. — От злой ухмылки Драко, когда он смотрит на мокрое пятно на ее платье, у нее сводит зубы.

Так что мой единственный интерес — показать эту принцессу

Скрипя упомянутыми зубами, она, тем не менее, натягивает на лицо улыбку. К счастью, ей не нужно долго притворяться, ее непрочная имитация счастья быстро превращается в подлинное чувство, неспособное заглушить всепроникающее чувство головокружительного предвкушения, назревающее в ее животе, зная, какой полный хаос собирается учинить Люциус Малфой, когда его характерный стук предшествует распахиванию двери ее кабинета.

Что я королева

— Госпожа министр, я очень надеюсь, что не заставил вас ждать. — Глубокий тембр его голоса в сочетании с элегантным поклоном, который он исполняет, заставляет ее провести руками по переду платья и выпрямиться еще больше.

И мое правление будет бесконечным (endless).

— Отец? — Драко выдыхает, никем не слышимый, поскольку Гермиона одновременно приветствует мужчину. — Мистер Малфой, — щебечет она, чуть наклоняя подбородок к Люциусу в притворном уменьшительном почтении. — Вовсе нет, вы, как всегда, пришли вовремя.

Я хочу того, чего заслуживаю

Мужчина постарше встречает ее посреди комнаты, обводя губами кончики ее пальцев, задерживаясь и поддерживая едва заметный контакт своими губами с ее нежной кожей. — Если позволите, госпожа министр? Вы сегодня очаровательно выглядите. Мурашки бегут по ее руке, она дрожит, хриплый смех застревает у нее в горле. Интимность момента, чреватое напряжением, которое длится слишком долго, внезапно исчезает, когда Драко упирается ладонью в открытую дверь кабинета Гермионы, с силой захлопывая ее, запирая их троих внутри вместе. — Что, черт возьми, это такое? — Драко прочищает горло, вмешиваясь в паузу после того, как увидел, как Гермиона слегка свела бедра вместе и слегка повернулась на каблуках, наклоняясь к его отцу.

Я хочу править миром

Люциус поворачивает голову, не выпуская пальцев Гермионы, даже когда осознает, что они не одни, и встречает яростный взгляд Драко. — Драко… госпожа министр? Простите, я помешал чему-то важному? — Нет. — Да! Из-за их противоречивых ответов брови Люциуса высоко поднимаются на лбу, а ухмылка приподнимает уголок его губ. — Нет, это не так, — уверяет Гермиона, улыбаясь ему сверху вниз. — И ты, конечно, можешь называть меня Гермионой в присутствии своего сына.

Сядьте поудобнее и наблюдайте, как они учатся

Люциус снова прижимается губами к ее пальцам, а затем отстраняется, выпрямляясь во весь рост. — Как пожелаешь, Гермиона. Но только… Она краснеет. — Люциус, ты ведешь себя нелепо.

Наконец-то моя очередь

— Простите, алло? Что здесь происходит? — О, ты все еще здесь? — Люциус смеется, дразня сына щелчком пальцев. - Я могу вернуться, дорогая, если тебе понадобится больше времени. — Дорогая? — Драко кипит от злости. — Отец, ты не мог только что сказать министру магии, дорогая. Я этого не потерплю! Гермиона и Люциус оборачиваются друг к другу с озадаченными взглядами. — Ты не хочешь этого? — Гермиона переводит взгляд на Драко, оглядывая его с головы до ног и обратно с резким покровительственным смешком, прежде чем отвернуться и вернуться к своему столу, наклоняясь через него с намеренным намерением снять свою расшитую бисером сумочку с крючка под ней. Она полностью осознает, как туго натянуто платье на ее заднице, и притягивает к себе обе пары голодных мужских глаз, когда она слегка раскачивает свою походку, наслаждаясь своим женственным очарованием. — Это хорошо, что мне ни для чего не нужно твое разрешение, не так ли?

Если они хотят, чтобы королева была злодейкой

— Ее… Мой… министр. — Драко заикается, когда огонь всего, что есть в Гермионе, обжигает его насквозь. — Сын, я не хотел проявить неуважение к Гермионе. — Люциус криво усмехается, сочувственно закатывая глаза в сторону женщины, которая прикусила нижнюю губу, пытаясь подавить смешок. — Это был срок окончания…

Я буду тем, кого они никогда не видели.

— Ни в коем случае! — Драко взрывается. — Мы готовы идти? — Гермиона подмигивает, наблюдая за происходящим, наслаждаясь восхитительным кружением бабочек, танцующих в ее животе.

Я покажу им, что это значит

Люциус переводит взгляд с одной пары на другую. — У меня такое впечатление, что я прервал важный разговор. — Все кончено, теперь я вся твоя. — Гермиона позволяет уловить двусмысленность. — И я умираю с голоду, пойдем. — Уходите? Уходите куда? Как ты думаешь, куда ты собираешься пойти? Ты не можешь просто отлынивать — на публике —ради ужина с чертовым министром магии, отец. — Обычно бледное лицо Драко краснеет от досады, он топает к паре.

Теперь, когда я здесь,

— А почему бы и нет? — Спрашивает Люциус. — Потому что! Ты Пожиратель Смерти! А она… — Эй! Ты, маленький засранец, послушай сюда, ты не будешь говорить этого — больше не будешь. Брови Драко в замешательстве сходятся на переносице. — Сказать что? Правду? Она героиня войны, Золотая девочка, гребаный министр магии!

Я буду правителем тьмы и зла

— Хватит! Что с тобой такое? — Что со мной такое? Что с тобой? Драко вскидывает руки, затем в волнении проводит одной рукой по волосам. — Ты что, серьезно? Ты не можешь пригласить министра магии на ужин. Ты получишь Аваду на месте. — Пожалуйста, извините нас на минутку. Люциус хватает Драко за руку и тянет его в направлении стола Гермионы. — Конечно. — Гермиона не может удержаться, чтобы немного не покрутить нож, повышая голос достаточно громко, чтобы они услышали. — Каждый заслуживает спасения, Драко. Я учила тебя этому, помнишь? Искупление — это мощная вещь.

Потому что дьявол у меня на плече.

— Послушай, я не знаю, что на тебя нашло, и мне жаль, что ты узнаешь об этом таким образом, но твоя мать умерла много лет назад. Я далеко отошел от обязательного периода траура. — Люциус выдыхает, проводя большим пальцем по внутренней стороне кольца с печаткой Малфоев. — Я был неправ. Я ошибался во многих вещах в своей жизни, и мне ужасно жаль, поскольку худшие из них — к сожалению — повлияли на тебя. Я надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь простить меня за свое воспитание. И я надеюсь, что ты получишь помощь, Драко. Но сейчас я работаю над тем, чтобы простить себя.

Там, где раньше были ангелы

— Что? — Драко брызгает слюной, его охватывает ужас. Люциус обнимает Драко за спину, притягивая сына в полуобнятие, прижимаясь губами к его уху. — В следующий раз повезет больше, дорогой мальчик. Я собираюсь наслаждаться прощением себя — снова, и снова, и снова — позже, когда я прижму ее к стене или перегну через этот стол и всажу запасной ей в живот. Настоящая сила, сынок, это восхитительно и возбуждающе. Драко пытается вырваться, но хватка Люциуса сжимается с силой тисков.

И он называет меня королевой подлости (зовет меня, зовет меня).

— Все в порядке? — Гермиона издевается, держа руку на дверной ручке своего кабинета, ее губы кривятся в злобной усмешке, ведь она слышала каждое слово, слетевшее с губ старшего Малфоя. — Мм-хмм. — Люциус улыбается ей в ответ, затем другой рукой хлопает Драко по подбородку, сжимая его, чтобы привлечь его полное внимание. — Теперь, конечно, сначала нам нужно пожениться. Но после этого тебе действительно следует жениться на этой девушке из Гринграсс. — Я…э-э… — О, прости, дорогая, я испортил сюрприз. Люциус резко отпускает его, легонько хлопая Драко по щеке. — Да ладно, Драко, ты первый, кто узнал. Тебе что, нечего сказать? — Люциус… не будь злым. Я уверена, что у Драко есть свои причины не хотеть жениться. — Она приподнимает одно бедро, проводя кончиком волшебной палочки вниз по вырезу платья, еще немного обнажая ложбинку.

Королева зла (зовет меня, зовет меня)

— Конечно, ты прав. Ты всегда прав. — Его голова откидывается назад, выражение лица горячее, когда он впитывает ее. — Салазар, ты выглядишь съедобно. Пошли, ты умираешь с голоду, а моя работа — следить за тем, чтобы в моей королеве души не чаяли, и если мы не уберемся из этого кабинета, есть буду только я . Люциус без промедления пересекает разделяющее их пространство, и Гермиона берет его под руку, лучезарно улыбаясь ему. — Драко, давай все вместе скоро поужинаем, да? — Затем, демонстрируя превосходство над своим сыном, наклоняет голову к голове Гермионы, запуская пальцы в ее кудри. — Мне нравятся твои волосы, такие растрепанные и распущенные, это напоминает мне… — бормочет он, остальные его слова теряются на ее губах. Она закрывает веки, когда губы Люциуса касаются ее губ, и когда он углубляет поцелуй, моргает и снова открывает их, ловя разъяренный взгляд Драко. Впервые за несколько месяцев она опускает свои ментальные щиты и посылает ему последний зингер — с помощью Легилименции, — прежде чем окончательно захлопнуть барьер между ними. «Ты можешь называть меня мамочкой, если хочешь, потому что теперь я дочь твоего папы.»

Я хочу того, чего заслуживаю