Лекарство для змея

      Солнечные лучи игриво пробирались через не зашторенное окно в комнату белого змея. Яркий свет потихоньку подбирался к закрытым глазам Мизуки, заставляя слегка жмуриться, а сомкнутые белоснежные ресницы немного подрагивать. Но юноша не спешил просыпаться, хотя слух уже начал улавливать какую-то суматоху в комнате. И всё же хитрые солнечные зайчики уже «прыгали» по бледной коже и упрямо будили белокурого парня. Попытки спрятаться под одеяло и продолжить спать пресекал кто-то, находившийся в комнате. Нехотя Мизуки всё же открыл зелёные глаза и встретился взглядом с обеспокоенными фиолетовыми глазами Томоэ. — Мизуки?! - голос лиса непривычно дрожал от волнения.       Змей с недоумением посмотрел на «коллегу», но дальнейшие действия главного хранителя храма просто повергли зеленоглазого блондина в шок — Томоэ неожиданно обнял Мизуки со словами, произнесёнными хриплым от тревоги голосом: — Как же ты нас всех перепугал! Мы так волновались за тебя, Мизуки!       Зелёные глаза широко распахнулись и округлились. Змей не понимал, что происходит и как реагировать на странное поведение лиса. Мизуки даже показалось, что Томоэ плачет, что казалось зеленоглазому юноше просто немыслимым. — Кажется, у меня галлюцинации, - мрачно ухмыльнувшись, прохрипел больной хранитель.       Белый лис тут же поднял фиолетовые глаза и с тревогой посмотрел на приятеля. — Мне показалось, что ты, Томоэ, обнял меня и сказал, что волновался за меня, - с ироничной усмешкой продолжил белый змей. — Идиот! - слегка ударив «коллегу» по плечу, возмутился Томоэ. — Глупый змеёныш! Мы уже думали, что опоздали и ты вообще не очнёшься! Нанами все эти дни себе места не находила!       Мизуки был в полном недоумении, что происходит и почему его простуда внезапно вызвала такой переполох в храме Микаге. Последнее, что зеленоглазый блондин помнил, было то, как Нанами заставила его принять какое-то горькое лекарство, а потом долго просила прощения и змей попросил поцеловать его в качестве извинения, что, по мнению хранителя, было невероятно романтично и мило, а затем парень немного поиграл в верёвочку, пока не заснул. Что же такого могло случиться в столь незатейливой ситуации, что все так разволновались? Мизуки искренне не понимал, что произошло, но что бы то ни было, ему было очень приятно, что кто-то так переживал за него. Тёплое и нежное чувство распространялось по всему телу — его любят, он действительно больше не одинок.       Томоэ же в это время был готов отбросить все свои принципы и, не сдерживая слёзы, от души обнять «коллегу». И плевать, что подумают белый змей и остальные! Если бы только Мизуки знал, сколько часов лис успокаивал Нанами, а потом сам пытался заверить себя, что всё будет хорошо, хотя пушистый хвост предательски выдавал тревогу хранителя… Если бы только змей догадывался, насколько фиолетовоглазый блондин привязался к своему чешуйчатому другу… Но Томоэ хватает самообладания, чтобы просто вздохнуть с облегчением после минутного порыва слабости и только лёгкой улыбкой порадоваться, что Мизуки жив и идёт на поправку. А то Нанами и Микаге и так слишком избаловали змеёныша, не хватало ещё, что бы он и лису на шею сел! Такого гордый главный хранитель храма уж точно не потерпит!       И всё же радостный крик лиса разнёсся по всему храму Микаге: — Нанами! Микаге! Огневички! Мизуки очнулся!       Тут же послышались чьи-то быстрые шаги и шум в коридорах храма.       Зелёные глаза вновь удивлённо уставились на «коллегу». — Томоэ, а сколько я спал? — осторожно поинтересовался хриплым голосом Мизуки в попытке хоть немного прояснить ситуацию. — Почти три дня, — ответил Томоэ и подал приятелю стакан воды. — Три дня?! - воскликнул шокированный змей и, закашлявшись, быстро выпил заботливо подготовленной пушистым «коллегой» воды. — Что же это со мной было?! Никогда подобного не случалось! Не припоминаю, чтобы простуда когда-нибудь так вырубала меня!       Пушистый хранитель удивлённо вскинул бровь. — Ты действительно ничего не помнишь? — поинтересовался лис, внимательно рассматривая «коллегу» фиолетовыми, как аметисты, глазами, а затем задумчиво произнёс. — Хотя я никогда раньше не встречал тех, кто пережил аллергический шок. Может, твоё состояние совершенно естественно в такой ситуации…       Зелёные глаза вновь широко распахнулись и с недоумением уставились на Томоэ. — О чём это ты говоришь? - спросил всё ещё ничего не понимающий змей. — О каком аллергическом шоке идёт речь? У меня никогда в жизни не было никакой аллергии.       Белый лис почему-то по-доброму улыбнулся, а фиолетовые глаза снисходительно и заботливо посмотрели на Мизуки. — Микаге так и сказал, что ты и сам, скорее всего, не знал про свою аллергию на каменистый огнецвет, — непривычно ласково пояснил главный хранитель храма. — Но самое главное, что всё это осталось позади. Знаю, что скоро пожалею о том, что сейчас скажу, но я уже начал скучать по тебе, змеёныш.       Удивление перерастало в шок и обратно с каждой минутой. Мизуки просто не представлял, как реагировать на всё происходящее, но сердце почему-то чувствовало нежное тепло любви и заботы. — Томоэ, ты точно не заразился от меня? - шутливо взволнованно поинтересовался блондин, изумрудно-зелёные глаза которого впервые с начала болезни игриво блестели. — А то это на тебя совсем не похоже. «Дурак ты, Мизуки! - подумал немного раздражённый Томоэ, слегка ухмыляясь. — Ты мне уже как брат родной стал. Я люблю тебя и не хочу потерять.»       Но вслух хитрый лис произнёс совсем другое: — Конечно, я волновался за тебя. С кем я ещё драться буду?! С Нанами как-то неприлично: девушка всё-таки, да и моя будущая невеста… — Размечтался, лис! — явно подыгрывая «коллеге», запротестовал Мизуки и подмигнул. — Я, между прочим, сделал предложение лапушке Нанами раньше тебя и не намерен отступать. Когда-нибудь она поймёт, что я лучше, и бросит тебя ради меня, — довольно улыбаясь, прошипел юноша, а затем с предостерегающим огоньком в змеиных зелёных глазах тихо добавил. — А если посмеешь её тронуть… — Даже не собираюсь! — буркнул фиолетовоглазый блондин, ударяя себя по бокам пушистым хвостом. — Я бы никогда в жизни не причинил вреда любимой женщине! А насчёт свадьбы с Нанами кончай бредить: она никогда не выйдет за тебя. Даже не надейся. — Ещё посмотрим, ушастый, — самодовольно улыбаясь, прошипел чешуйчатый хранитель.       Не желая дальше обсуждать тему, из-за которой уже в сердце начинала разжигаться ревность, парень с пушистым хвостом сказал: — Про драки с Микаге же и говорить нечего… — Да уж, господин Микаге, пожалуй, один из немногих, кого ты искренне боишься, — злорадно хихикнул змей, на что лис недобро сверкнул фиолетовыми глазами.       На этот раз уже Мизуки благоразумно решил не продолжать разжигать конфликт, тем более редкое приятное общение с Томоэ искренне радовало больного. Поэтому парень-змей примирительно улыбнулся и дружелюбно сказал: — Я понял. Иногда всем нам нужен тот, с кем можно выпустить пар. Мы нашли такого приятеля в лице друг друга. И я очень рад этому.       Белый лис на это дружелюбно улыбнулся и, не в силах удержаться, потрепал растрёпанные серебристо-белые волосы «коллеги». Зеленоглазый хранитель не ожидал такого жеста, но не успел Мизуки и глазом моргнуть, как в комнату вбежали Нанами и Микаге с огневичками. — МИЗУКИ!!! - закричала радостная и заплаканная девушка, кидаясь в объятия ошарашенного парня. — Я ТАК СЧАСТЛИВА, ЧТО ТЫ НАКОНЕЦ ОЧНУЛСЯ!!!       И в этот момент произошло то, что никто не мог ожидать: нежные девичьи уста коснулись губ хранителя-змея в страстном поцелуе счастья! Мизуки почувствовал, будто у него за спиной выросли крылья и он парит с возлюбленной Нанами среди облаков блаженства! Юноша просто не мог поверить своему счастью: его любимая, драгоценная богиня-человек сама, добровольно поцеловала его, своего верного хранителя, в губы! Без всяких обязательств или просьб, а по велению собственного сердца! А Нанами в это время светилась от счастья и облегчения: с Мизуки всё хорошо и совсем скоро он полностью поправится — богиня-человек теперь постарается стать лучшим лекарством для своего замечательного хранителя.       За трогательной и романтичной сценой наблюдали готовый рвать и метать от гнева и ревности лис и загадочно улыбающийся бог счастливого брака, карие глаза которого светились из-под очков добрым и по-отечески тёплым светом. — НАНАМИ!!! ЭТО ЧТО СЕЙЧАС БЫЛО?!!! - орал от переполняющих его ярости и негодования Томоэ. — ТЫ ПРИ МНЕ ПОЦЕЛОВАЛА ЭТОГО ГАДА ПОЛЗУЧЕГО!!! УБЬЮ ЗМЕЁНЫША!!! — Томоэ, прекрати! — прервав поцелуй и обернувшись, игриво отдала приказ девушка. — Ты и сам заботился о Мизуки и волновался за него, так что ты точно не убьёшь его. Бедняжка и так настрадался за эти дни по моей вине, поэтому нет ничего такого в том, чтобы немного подбодрить больного таким желанным ему подарком. Правда ведь, Мизуки?       Шокированный происходящим парень-змей лишь молча кивнул. При других обстоятельствах он бы обязательно воспользовался ситуацией, чтобы надавить на жалость Нанами, подразнить Томоэ и продемонстрировать господину Микаге, что чистокровный фамильяр лучше и воспитаннее бывшего дикого лиса. Но сейчас Мизуки, казалось, вот-вот упадёт в обморок от переполняющего его сердце счастья. — Как ты себя чувствуешь, Мизуки? — положив руку на плечо своего бывшего хранителя и останавливая его от дальнейших разборок с хозяйкой и «коллегой», ласково и заботливо поинтересовался мудрый Микаге. — Скажите, я точно не умер? — едва слышно пролепетал белый змей. — Мне кажется, я попал в рай. Или это всего лишь сон? Всё слишком хорошо, чтобы быть правдой! — Ещё раз поцелуешь Нанами, реально на небеса попадёшь! - проворчал ревнивый фиолетовоглазый хранитель, испепеляя «коллегу» злобным взглядом и гневно отбивая об пол серебристо-белым хвостом незатейливый ритм. — Томоэ! - предупреждающе прикрикнула Нанами, в то время как Микаге молча слегка надавил на плечо вредного собственника.       Громко фыркнув, ревнивый лис всё же отступил, не в силах сопротивляться воле своих божественных хозяев. — Нет, Мизуки, ты, к счастью, не умер, и это не сон, — ласково улыбаясь, спокойно произнёс бог земли, обращаясь к больному. — Хотя аллергический шок, который тебе пришлось пережить, — дело серьёзное. Но теперь уже всё самое страшное позади и, думаю, скоро ты будешь полностью здоров. Вот, это поможет тебе прийти в себя.       С этими словами мужчина в очках протянул зеленоглазому блондину персиковую пилюлю. Юноша недоверчиво посмотрел на лекарство, но Микаге молча кивнул, всё также по-отечески ласково глядя на зеленоглазого парня и мягко улыбаясь. В это время Нанами обеспокоенно смотрела на пилюлю, из-за чего создавалось впечатление, что девушка теперь всю жизнь будет бояться лекарственных препаратов. Томоэ же стоял, скрестив руки на груди и всё ещё дуясь на всех присутствующих.       Мизуки всё-таки сдался и положил таблетку в рот, заранее поморщившись и готовясь к горькому и противному вкусу очередного лекарства. Но сегодня явно был какой-то особенный день, и, к удивлению змея, новое лекарство оказалось сладким и приятным на вкус. Улыбка истинного наслаждения засияла на бледном лице альбиноса. Прикрыв глаза, Мизуки полностью погрузился в блаженство, когда вдруг Оникири и Котецу обняли змея и встревоженно затараторили: — Уважаемый Мизуки! Вам снова нехорошо?! — Хорошо! - блаженно улыбаясь, тихо возразил хранитель. — Так хорошо мне давно не было!       Белоснежные ресницы распахнулись, и Мизуки с нежностью посмотрел на всех, кто находился в его комнате. Милая Нанами, ворчливый, но заботливый Томоэ, добрый господин Микаге, дружелюбные огневички — все они стали семьёй для зеленоглазого юноши. И сердце трепетало от счастья и любви. Он нужен им, они переживают за него. Парень-змей не знал, как долго будет царить эта дружелюбная и тёплая атмосфера в его покоях, но не мог не поделиться своей радостью со всеми, кто сейчас был рядом с ним и кому он оказался так дорог. — Всё так чудесно! - бархатным голосом произнёс Мизуки. — Я невероятно счастлив! Моя милая Нанами, моя госпожа и возлюбленная, дарит мне настоящий поцелуй, полный нежности и страсти. Томоэ, пусть и ворчит, как обычно, заботится обо мне и искренне переживает, словно мы с ним братья. Досточтимый Микаге раздобыл единственное лекарство, чей вкус мне нравится, — сладкие персиковые пилюли — и присматривает за всеми нами, как отец родной. А Оникири и Котецу всегда рядом, чтобы поддержать и утешить, разделяя вместе с нами и печали, и радости. Мог ли я несколько лет назад, живя в одиночестве в заброшенном храме моей первой госпожи Йономори, даже мечтать о таком. Спасибо вам всем, моя семья!       Тронутый всеобщей заботой, чувствительный юноша не смог сдержать слёз. Остальные тоже были впечатлены речью змея, из-за чего глаза всех присутствующих были на мокром месте, а щёки покрывал лёгкий румянец. Даже Томоэ тайком смахнул пару слезинок.       Внезапно а дверях послышался неодобрительный возглас: — Ну, вот! А мои труды и старания, значит, никто не замечает! А я, между прочим, постоянно ходил за покупками СОВСЕМ ОДИН, потому что все остальные были слишком заняты другими, более важными делами!       Все обернулись и внимательно посмотрели на мальчика-обезьянку. — Мамору, ну как же мы без тебя! - расставляя руки для объятий, с улыбкой произнёс Мизуки. — Наш милый маленький шикигами стал совсем большим и самостоятельным. — Я — шикигами Нанами, а не ваш общий, — немного повредничал Мамору, но всё же обнял змея и теперь уже с доброй улыбкой произнёс. — Вот, купил тебе мандарины с апельсинами. Люди говорят, что они помогают при простуде. — Спасибо, Мамору, - ещё больше погружаясь в уютную домашнюю атмосферу, поблагодарил зеленоглазый блондин, а затем произнёс не то предложение, не то просьбу. — Давайте… можно… обняться со всеми вами сразу.       Общие объятия грели души всех жителей храма Микаге. Все тревоги последних нескольких дней ушли, и в святилище воцарилась атмосфера мира, спокойствия, доброты и любви. И, как ни странно, всё благодаря одному простудившемуся змею и случайной ошибке одной юной богини-человека. «Здесь все, кого я так люблю и кому я дорог. Они — мои друзья, моя семья! С ними я никогда больше не буду одиноким. Они так заботятся обо мне и переживают, если со мной что-то случается. А ведь даже этот тенгу Курама хотел как лучше, когда привёз это ужасно горькое лекарство, из-за которого, как я понимаю, и начался весь этот переполох. Значит, Кураме я тоже небезразличен. Надо будет при встрече поблагодарить и его за заботу, — размышлял счастливый Мизуки, когда вдруг одна горькая мысль промелькнула в голове. — Ах, госпожа Йономори, только Вас не хватает! Как бы я хотел, чтобы Вы снова были со мной.»       Невольно Мизуки отвёл взгляд в сторону и с изумлением обнаружил валящуюся на полу игру в веревочку. — Эй, это же моя игра! - поднимая недоделанный узор, с удивлением воскликнул белый змей.       Нанами неожиданно покраснела и промямлила: — Прости, ты попросил у меня её поиграть, а, когда тебе стало плохо, я забыла её убрать: не до того было. Но знаешь, даже впав в оцепенение, ты продолжал собирать этот узор.       Зеленоглазый хранитель рассматривал незаконченный узор так, будто это было какое-то сокровище. — Мизуки, а теперь просунь эту ниточку вот сюда, а эту — сюда, переверни и поменяй местами указательный и средний палец, — прозвучал в голове нежный голос доброй госпожи Йономори, и хранитель аккуратно повторил все движения под изумлённые взгляды друзей. — А теперь сделай здесь петельку и просунь в это отверстие. Очень хорошо, Мизуки! Ещё раз переверни и готово! Ты молодец, Мизуки! Ты — мой самый лучший хранитель на свете! — Спасибо, госпожа Йономори! А Вам не кажется, что этот узор очень похож на цветы сливы? — произнёс когда-то маленький мальчик, восторженно глядя на получившуюся картинку. — Да, он так и называется — «цветок сливы», — с улыбкой потрепав непослушные пепельно-белые волосы своего хранителя, пояснила богиня воды. — Мой любимый узор. «Госпожа Йономори, оказывается, Вы тоже по-прежнему со мной, раз даже в бреду я вспоминаю Вас,» — с улыбкой подумал юноша, с нежностью глядя на законченный узор. — Вау! Мизуки, как красиво! - воскликнула восхищённая Нанами. — У тебя явный талант! - Спасибо, лапушка Нанами! «Цветок сливы» — любимый узор госпожи Йономори, — бархатным голосом пояснил Мизуки и с немного грустной улыбкой добавил. — Глядя на этот узор, я понимаю, что все, кого я люблю, всегда будут со мной и мне больше не грозит одиночество. — Ох, Мизуки! — новая порция объятий началась с возгласа растрогавшейся Нанами и закончилась под ворчливые причитания Томоэ.       В храме Микаге после всеобщих тревог и волнений наконец воцарилась невероятно добрая атмосфера любви, заботы и взаимопонимания. И сколько бы не продлилась идиллия, хотя бы ненадолго все смогли почувствовать себя по-настоящему счастливыми.

***

— А-а-апчхи! - разнеслось по всему храму.       Микаге заботливо подал Нанами пачку салфеток. Девушка неловко улыбнулась и, шмыгнув носом, осипшим голосом сказала: — Спасибо, досточтимый Микаге. — Это ты во всём виноват, змеёныш! - кричал Томоэ из соседней комнаты. — Если бы не ваш с Нанами поцелуй, она бы не заболела! Ты её заразил! — Перестань, Томоэ, я же не нарочно! - кричал в ответ уже нормальным голосом Мизуки. — Сейчас такой холод на улице, что простудиться немудрено!       Хотя голос змея был твёрдым, парень в глубине души чувствовал себя виноватым в случившемся. Но зеленоглазый хранитель не мог признать это на радость своему вредному «коллеге». — Перемирие закончилось, и боевые действия возобновились, — ухмыльнулся Микаге, а затем ласково поинтересовался у заболевшей девушки. — Может, мне попросить их вести себя потише? Тебе всё-таки нужен покой. Или могу привести их сюда, чтобы ты отдала им приказ прекратить ссору.       Тем временем из соседней комнаты не прекращался шум и крики ругающихся хранителей. — Ты куда собрался, гад ползучий?! - рычал лис. — Хочу навестить Нанами, а заодно передать ей лекарства! — громко прошипел змей. — Лежи уж, горе-хранитель! — буркнул фиолетовоглазый блондин. — Ты ещё не до конца выздоровел! Не хватало мне, чтобы ты снова расхворался и мне пришлось ухаживать теперь уже и за вами обоими! — С чего бы это?! - возмутился зеленоглазый парень. — Я себя отлично чувствую! Да и иммунитет после болезни, в отличие от некоторых ушастых, приобрёл! — У тебя ещё температура слишком высокая! — ехидно прокомментировал Томоэ. — С каких это пор 36,6 считается высокой температурой?! - запротестовал на весь храм возмущённый до глубины души Мизуки. — У змей она должна быть ниже! — продолжал ёрничать главный хранитель храма. — Микаге сказал… — При всём моём уважении к досточтимому Микаге, - перебил «коллегу» в конец рассерженный зеленоглазый блондин, — уж мне то лучше знать, что для меня норма!!!       Нанами вслушивалась в перепалку своих хранителей с лёгкой улыбкой. — Не надо, - тихо сказала она, обращаясь к Микаге. — Всё вернулось на круги своя, и я так рада, что Мизуки уже намного лучше. Ну, а простуда для людей — дело обычное. Да и с лекарствами таких проблем нет, как при болезни духов. Так что всё будет хорошо.       Бог земли нежно улыбнулся девушке и ласково, словно папа, погладил её по голове. Покровитель брака без лишних слов подал своей подопечной персиковую пилюлю: всё-таки какими бы хорошими ни были человеческие лекарства, сладкие божественные не менее эффективные и имеют более приятный вкус. Под привычный шум очередной ссоры Томоэ и Мизуки, Нанами с улыбкой засыпала, находясь под присмотром Микаге, и верила, что семья храма Микаге быстро поставит её на ноги и всё снова будет, как прежде.

Конец.