To Be Free

Это ощущалось как сон. В ночном мраке единственным источником света служила лишь бледная луна. Над ней мерцали звёзды, достаточно яркие, чтобы на них обратили внимание, но слишком далёкие, чтобы иметь какое-либо влияние. Плотные облака скрывают небо, но дождевыми не кажутся. Пейзаж далёк от красивого. Но всё же, подняв руку, Куникудзуши восторгался. Он словно добрался до звёзд. Они красивы. Сколько ночей он уже вот так смотрел на ночное небо? Две, может три, и всё равно восхищение почти не угасло. На самом деле, возможно даже наоборот. Его интерес, ощущение чуда разгорелись. Куникудзуши медленно сжал руку вокруг группы звёзд. В прошлом мама обещала дать ему всё, что он пожелает, от звёзд до богатств земли. Но он никогда не хотел владеть ничем из этого. Просто наслаждаться. Смотреть, ничего не нарушая, и дорожить. Кадзуха зарылся лицом в его плечо. Глаза закрыты, объятия слабые. Вероятно, уснул. Всё таки вчера они весь день прятались от солдат. Самурай наверняка устал. Нежная улыбка коснулась губ принца. Обычно это он засыпал первым. Из-за слабого тела он тратил много энергии просто чтобы выжить. Он впервые видит спящего Кадзуху. Платиновые волосы закрыли бóльшую часть его лица, но Куникудзуши всё ещё мог различить повязку на щеке. Он надеялся, что те последние раны уже вылечились. Порезы и синяки на бледной коже тревожили, когда он впервые увидел их. То, как Кадзуха истекал кровью и вытирал руки с пустыми, холодными кровоцветными глазами. Куникудзуши больше никогда не хотел видеть его в таком состоянии. Оно ужасало. Приносило чувство бесполезности, ведь ему оставалось только смотреть, как Кадзуха разваливается. — Хорошенько отдохни, — прошептал он, поглаживая красную прядь в платиновых волосах. Даже в темноте она была яркой и уникальной. Интригующая редкость. В ответ он получил бормотание. Нечленораздельное, заглушенное тканью хаори. “Как мило” — подумал принц. Лунный свет пробивался сквозь ветки и отражался от них. В тени, над его раскрытой ладонью танцевали светлячки. Фиолетовый свет завораживал. Светлячки такие маленькие, но… Он вспомнил слова самурая. О том, что только в Инадзуме светлячки фиолетовые. Его любопытство загорелось в желании увидеть других, жёлтых светлячков. Ему ещё столько предстоит увидеть. Веки начали тяжелеть. Одолеваемый сонливостью, он опустил руку. Ему ещё столько предстоит ощутить: бороздить моря, пересечь реки, взобраться на горы, и многое другое. Скоро. Он скоро сможет сделать всё это. Они покинут Инадзуму через несколько дней. Он надеется, что тогда его мечты наконец исполнятся. Свобода. Настоящая, неограниченная свобода. Она была так близко, что он почти чувствовал её вкус. Спустя пятьсот лет изоляции его терпение было на исходе. Но подождать ещё чуть-чуть он мог. Куникудзуши закрыл глаза. Он позволил сну одолеть его и расслабился в тёплых руках самурая. Даже в полном опасностей лесу рядом с Кадзухой принц чувствовал себя в безопасности. Ночью они спали спокойно. Поза была необычной. Куникудзуши свернулся на коленях Кадзухи, а тот в свою очередь облокотился на дерево, обнимая принца за талию. Руки Куникудзуши держали их вещи, а шею щекотали бледные локоны. Было неудобно. Выражение Куникудзуши особенно подчеркнуло это: брови нахмурены, нос сморщен, и к всему этому ещё и болезненные стоны каждый час-два. И тем не менее, он не жаловался. Он должен был привыкнуть к этому. На улице нет удобной кровати. Нужно адаптироваться, ведь он не мог и не хотел всё время полагаться на Кадзуху. Теперь он свободен. А значит, пора учиться быть независимым. Самостоятельность. Это навык, которой большинство людей осваивают к совершеннолетию. И с которым Куникудзуши ещё только предстоит познакомиться в свои пятьсот лет. Что смущало. Он был старше любого инадзумца, и всё равно не имел никакого понятия как делать лёгкие задачи вроде готовки. Тем более как сражаться и защищать себя. До этого он никогда не держал оружия. Его мама никогда не давала подержать или даже приблизиться к каким-либо из её мечей. — Слишком опасно, — сказала как-то раз она перед тем, как спрятать меч. Блеск Мусо иссина потускнел, когда она оттолкнула его руки. — Я просто хочу подержать его, — надулся он, чувствуя себя жалким когда Эи покачала головой. Она вздохнула: — Ты знаешь почему я не могу дать тебе его. Эи боялась, что он мог пораниться. Считала его недееспособным. Не доверяла, что он мог держать оружие без вреда себе. Его самооценка рухнула ещё больше под мамином недоверием. Он всегда будет неспособным в её глазах. Даже спустя всё это время, сколько бы лет ни проходило, она продолжала обхаживать его. Во сне Куникудзуши горько плакал. Теперь он свободен. Он наконец ушёл из Тэнсюкаку и может исследовать и путешествовать, испытать всё, что слабое тело лишало его веками. Мама больше не могла останавливать его, однако её замечания и надежды продолжают маячить на задворках сознания. Не делай это. Не делай то. Это слишком опасно, слишком рискованно. Он должен быть осторожнее. У него слабое здоровье — это тот факт, который ему вдалбливали каждый раз, когда забирали его интересы. Что он не должен рисковать безопасностью ради любопытства. Оно того не стоит. В чём смысл бегать по полям Инадзумы, если в итоге его тело свалится, уставшее, больное, кашляющее кровью. До этого спокойный сон обернулся кошмаром. Больше слёз потекло по лицу. Знакомый вкус крови затопил язык. Железный запах удушал, пока он хватался руками за горло.  Это ощущалось слишком реально. Куникудзуши стало тяжело дышать. Он задыхался, пока темнота ослепляла его. Ушли сладкие птички и мягкие облака. Их сменило одеяло теней, обернувшееся вокруг него. В отличие от толстых одеял Тэнсюкаку, оно было жёстким и холодным. Чёрное одеяло не давало комфорта. Не было красивым, как ночное небо. В нём не было звёзд, успокаивающих и временами оживляющих надежду. Так вот каково быть закопанным живым? Он начал задыхаться. Когда он больше не мог вдыхать свежий воздух, что-то внутри надорвалось. Крик. Куникудзуши умолял кого-нибудь, кого-угодно помочь ему. Ничто из этого не реально. Он спит и знает это, но всё равно, в когтях одеяла из пустоты, молил о спасении. — Мама..! — выдохнул он. По подбородку побежала кровавая слюна. — Мама… Леди Яэ… прошу. В животе знакомо заболело. Его биения усилились. Нет. Только не снова! Он не мог проходить через это опять. Не хотел. — …Высочество! Ваше Высочество, Куникудзуши! Успокойтесь, пожалуйста! Это просто сон… — голос Кадзухи был безумным, около истерическим, полностью отличающимся от его обычного собранного и спокойного поведения. Где Кадзуха? Он ничего не видит, только кромешную тьму. Потому он продолжил шуметь: — Кадзуха? Где..? Слова выходили нечленораздельными. Грудь ходила ходуном, служа доказательством жизни, но вместе с тем слишком быстро. Тук. Тук. Тук. Сердце колотилось в ушах. Почему так громко? Тогда он схватился за грудь, прекращая попытки освободиться от чёрного одеяла. — Проснись, Куникудзуши! — принц услышал Кадзуху ещё раз, в этот раз яснее. Беспокойство в тоне стало ощутимее, чем в прошлый раз. Кадзуха был громким, но недостаточно. Он слышал его, но этого не хватало, чтобы разбудить его. В ушах звенело, а талию обездвиживающе сжало. Больно. Как же больно. Куникудзуши отчаянно желал проснуться. Но почему-то он не мог. Пот стекал по его лбу, пока он продолжал кричать. Это невыносимо. Так больно, и ничего не могло боль заглушить. Он почти захотел умереть. Это было наказание за то, что посмел мечтать? Желать и гнаться за чем-то большим настолько, чтобы иметь наглость ослушаться мать. Это нечестно. Ему хотелось возразить, что он был хорошим ребёнком. Слушался правил Эи как можно лучше. Веками он никогда не ослушивался ведь знал, что она знает, как ему будет лучше. Лишь недавно он решился отвергнуть её. Куникудзуши просто хотел увидеть мир. Он так многого просит? Такое нельзя желать? — …Прости… — проскулил Куникудзуши. За что он извинялся? Он не знает. Недостаток кислорода возымел свой эффект. Краем сознания он не мог не подумать, так ли ощущается смерть? Мучительно больно во всех смыслах. Он знал, что уже однажды умирал. Давным-давно, в ночь своего рождения. Мама рассказывала, как оплакивала его смерть, как горячо молила чтобы он возродился и вернулся к ней. Как неизмеримое счастье наполнило её с его плачем. Эи как-то раз поцеловала его в лоб и сказала: — Когда ты впервые заплакал, я была счастливее, чем за всю мою бессмертную жизнь. Сердце бога полыхнуло жаром. Верно. Именно благодаря маминому Сердцу бога он вообще смог дожить до этого возраста. Без него он не прожил бы дальше рождения. Он вцепился в одежду на груди. Наказывало ли его Сердце бога за противостоянии матери? Если так, то почему только сейчас? Неделю спустя побега из Тэсюкаку. Это не имело смысла. Среди слёз, паники и боли, Куникудзуши никак не мог проснуться. Он знал, что это лишь кошмар. Тьма, удушающая хватка вокруг шеи — всё это нереально. Как минимум он надеется на это. — Куникудзуши! — снова раздался голос Кадзухи. Кадзуха пытался разбудить его. Только вот, все старания уходили в пустую. “Бесполезно” — подумал Куникудзуши, и дыхание стало ещё хаотичнее. Его напряжённое тело расслабилось. Он отпустил грудь и наконец понял, что и это бесполезно. Он лежал в тишине, слепой и удушенный, со слезами на глазах и в максимальной близости к смерти. Перевязанная рука накрыла его щёку. И на этом дыхание Куникудзуши перехватило — он проснулся. Он закашлялся окровавленными губами. Зрение больше не ослепляла темнота, и периферийным зрением он видел размытую фигуру компаньона, одетого в красное, чёрное и белое. — Куникудзуши..? Учитывая, как обострён был его слух, принц вздрогнул от громкости Кадзухи. Он знал, что самурай говорил мягко, шепча каждое слово, чтобы не напугать. Но уши всё ещё звенели от недавнего происшествия. Луна освещала их фигуры. Лезвия травы и пятнышки грязи прилипли к одежде и рукам, прижатым к земле. Слёзы намочили маску как только он понял, что стоит на коленях над грязной почвой. Он был грязнее, чем когда-либо. От этого становилось тошно. И в буквальном, и в переносном смысле. Несколько длинных синих прядей рассыпались по плечам — выпали из разрушенной сном косы. Земля твёрдая. Несколько веток и камней впились в его ладонь, царапая нежную кожу и заставляя вздрогнуть. Он медленно сел по-нормальному и стал осматривать руки. Голова болела, зрение так и осталось размытым. Сердцебиение далеко от нормального. Внешний вид испортился. Так много произошло за такой короткий отрывок времени. Сколько он спал? Ладони оказались слегка поцарапаны. Шрамов точно не будет, но некоторые участки кожи были запятнаны кровью. Раньше руки Куникудзуши никогда не кровоточили. Чувствовалось это как-то сюрреалистично. Кадзуха встал на колени рядом с ним. Он дрожал после всего случившегося считанные секунды назад, выражение показывало искренний испуг. И несмотря на это он нежно взял руки принца и стал аккуратно очищать их от камешков и веток. Тихо вздохнув, он спросил: — Куникудзуши, Вы в порядке? По началу казалось, что принц не услышал — реакции не последовало. Куникудзуши не кивнул или не покачал головой, чтобы показать, что слышит. Тревога росла всё больше. Было очевидно, кошмар Куникудзуши был, за неимением лучшего слова, плохим. Настолько, что он бился в конвульсиях, пока спал. Самурая разбудили крики, грубые пинки в ногу и повторяющиеся удары локтём в живот. Для кого-то с таким хрупким телом он бил сильно. Вероятно, даже оставил Кадзухе синяки на голенях и животе. Мда уж, довольно унизительный опыт. Он никогда бы не подумал, что его до такой степени ранит так называемый хрупкий принц Инадзумы. Архонты, он ужасно недооценил Куникудзуши. — Думаю, теперь я в порядке, — спустя несколько минут тишины наконец ответил принц. Несмотря на маленькую громкость, даже так он зашёлся в ужасном кашле. — Понятно, — Кадзуха очистил раны принца и вытер пятна крови. — Это хорошо. Пускай Куникудзуши и сказал, что в порядке, он всё ещё заметно дрожал. Руки одолевал тремор, а одна из ног не прекращала подпрыгивать. Самурай изо всех сил старался успокоить нервного принца, но даже его подвешенный язык не спасал. Кадзуха открыл их сумку и достал тонкий рулон бинта. Куникудзуши, будто в оцепенении, не замечал действий самурая, пока ткань не обернули вокруг его рук. — Нет. Остановись, — слабо запротестовал Куникудзуши. Он тут же отдёрнул и прижал руки к груди, аккуратно чтобы не потревожить раны, но, как ни странно, не давая самураю позаботиться о них. — Вы ранены. Дайте мне помочь, — Кадзуха протянул руки в попытке взять принца за руки, но его только слегка оттолкнули. Куникудзуши покачал головой: — Они для тебя, не трать их на меня. Как я и сказал, я в порядке. Он уставился на марлю на щеке самурая, а затем на повязку на обожжённой руке. По сравнению с его царапинками на руках. Он не хотел растрачивать и так небольшое количество повязок. Кадзухе нужнее. Даже если боль росла. Он игнорировал пульсирующие ощущения, от которых болели пальцы и приходилось сжимать губы, чтобы не выпустить скулёж. Больно. Как больно. Может, его раны не так уж и серьёзны, но, как и всегда, он далёк от образца стойкости. Впервые в его длинной жизни он кровоточил из-за раны, а не из-за слабого иммунитета. Что не давало преимуществ — боль ухудшалась. — Куникудзуши… — взгляд Кадзухи смягчился. Он знал, что принцу больно, и несмотря на это тот оставался слишком добрым и внимательным. Это граничило с жертвенностью. Кадзуха накрыл рукой щеку принца. Она была красной и мокрой от слёз. Самурай подождал, пока синие глаза Куникудзуши встретятся с его, после чего чмокнул его в лоб. — Вам не нужно страдать ради меня. Он заправил выбившуюся прядку принца за ухо. Куникудзуши оставался таким красивым. Его волосы растрепались, одежда помялась. Он только что пережил кошмар такой силы, что когда проснулся, продолжал испытывать тревогу. И несмотря на это, его сердце осталось таким же мягким, как всегда. Принц уже сделал для него так много. Подставлял плечо, чтобы выплакаться, выслушивал его проблемы. Вытирал слёзы и пытался помочь пережить горе. А также перевязывал его раны с максимальной осторожностью. И это учитывая, что его слабое тело всё ещё восстанавливалось от болезни. — Позвольте мне позаботиться о Вас. Пожалуйста, — Кадзуха опустил руку и взял в неё ладонь Куникудзуши. В этот раз он хотел отдать долг и позаботиться о сладком принце. Хотел обнимать его и успокаивать столько, сколько понадобиться. Улыбка коснулась его губ, когда в этот раз его не оттолкнули. Куникудзуши отвернулся. Он ничего не сказал, решив полюбоваться звёздами, пока самурай занимается ранами. — Скажите, если будет больно. В ответ кивок. Это было быстро. Так как ресурсы были ограничены, он обернул руки Куникудзуши лишь малым количеством повязки. И всё же, пока раны ухожены, всё будет хорошо. — Всё, — сказал Кадзуха и вернул уменьшившийся рулон в сумку. — Спасибо, — Куникудзуши поднял руки чтобы рассмотреть. Чувство повязок на коже, плотно прилегающих к ладоням и пальцам, было ново. На них подул прохладный ветерок, принося Куникудзуши спокойствие. Кадзуха тем временем достал из сумки с запасами коробочку. Принц вскинул бровь, не зная, что внутри. Коробка была непримечательной: чёрная и среднего размера. Так было, пока Кадзуха не открыл её. Тут же послышался сладкий аромат. В коробке был трёхцветный данго. — Это то, что я думаю? — Куникудзуши шокированно ахнул, в то время как Кадзуха взял шпажку с тремя данго розового, белого и зелёного цветов. — Мгм. Это трёхцветный данго, — ответил Кадзуха, передавая десерт принцу. Тот принял его с едва спрятанной радостью. — Я же обещал, что принесу Вам его. Простите, что это заняло так много времени. Куникудзуши не мог подавить огромную улыбку, растекающуюся по красивому личику: — Не извиняйся. Может, это и потребовало времени, но ты всё же сдержал слово. За это спасибо. Огромной спасибо. Тогда он впервые снял маску в местности, где было опаснее всего. Румянец показал детский восторг, когда он сделал первый укус. Данго, как и ожидалось, оказалось сладким, но вместе с тем удивительно липким, будто бы слепляя зубы. Он так долго мечтал об этом моменте. И он наконец настал, возвышая его на седьмое небо. — Нравится? — любопытно спросил Кадзуха. Глаза Куникудзуши блестели. Он ел медленно, смакуя мягкую, липкую текстуру и сладкий вкус.  — Это лучший десерт в моей жизни. Он хотел больше. В прошлом мама редко давала ему какие-либо десерты. Только позволяла куснуть немного от её сладостей. Потому что боялась, что они могут плохо сказаться на нём. Его внутренний сладкоежка облегчённо заплакал. Десерты и вправду лучшие. Они не отвратительно горькие, как лекарства, и не перегружали язык. Особенно трёхцветное данго. Его вкус, его сладость были идеальны. — Славно, — усмехнулся Кадзуха. Он был рад, что Куникудзуши наслаждался. Самурай наблюдал, как принц набивал щёки, медленно кушая данго и наслаждаясь молочной сладостью. Милый. Куникудзуши такой милый. Кадзуха влюбился по самое не могу. Чем больше времени они проводили вместе, тем более одурманенным он становился. Возможно, будь на его месте кто-то другой, слабый и без самоконтроля, он бы уже набросился на принца и поцеловал его. Но, нет. Кадзуха выше этого. Он умеет себя сдерживать. Он покачал головой. Какими бы мягкими ни казались губы принца, сейчас не время. Со вздохом самурай закрыл коробку и вернул её в сумку, заталкивая подальше мысли о поцелуе с Куникудзуши. — Ты не будешь? — спросил Куникудзуши, держа шпажку с уже только одним шариком. Как заботливо. Сердцебиение самурая подскочило, лицо порозовело: — Это всё для Вас. Помните, что я говорил в поместье? Я буду давать тебе по десерту после каждого приёма лекарства. — Но я же сейчас не пил никакого лекарства, — сказал принц, нахмурив брови. Сегодня он ещё не принимал ничего горького. Так с чего вдруг десерт? — Ты позволил позаботиться о твоих руках, — самурай бросил взгляд на перевязанные ладони принца. — Для меня это всё равно что принять лекарство. Это два способа лечения, просто в разных ситуациях. — О, — это было всё, чем Куникудзуши мог ответить. Затем он доел последний шарик данго. Сладость осталась на языке. Он надел маску обратно и отдал шпажку Кадзухе. Тот положил её в сумку чтобы не мусорить. Темнота ночи начала смешиваться с оттенками рассвета. На фоне этого принц облизал губы чтобы избавиться от всех остатков сахара.

∘₊✧──────✧₊∘

Настал новый день. Чирикали зяблики на высоких ветках, нежно воспевая яркое солнце. Кудзё Сара не обратила на них внимания, хмуро шагая по улицам столицы Инадзумы. Она обыскала весь город, прошла по почти каждому дому, не пропуская ни уголка, и всё равно не нашла ни следа пропавшего принца. Не было даже ниточки или ещё каких-то зацепок. Даже подозреваемых не было. Кто мог забрать принца? Кто имел достаточную силу, чтобы украсть его, не оставив следов? Как это вообще возможно? Помог ли им кто-то? Множество вопросов крутилось в голове, но на них не было ответов. Никто не мог ей помочь, ведь миссия должна быть известна только двум людям: ей и сёгуну Райден. Потому ей нужно было придумывать даже предлог для проверки домов граждан. — Я обыскиваю здания на случай, если какой-либо владелец Глаза Бога попытается избежать закона, — лгала она каждый раз, когда кто-то любопытный спрашивал почему она хочет провести обыск. Некоторые пускали её без раздумий. Они неловко улыбались, говорили что им нечего скрывать и позволяли осмотреть дом. Другие были настороженнее. Некоторые просто упёртые, а некоторые действительно скрывали дома преступников. Пускай они отказывали ей, она не останавливалась, пока её не впускали. В ход шли любые методы, от закона до надоедания. В итоге они либо уставали, либо слишком боялись отваживать её. Каждый день она собирала по десять Глаз Бога. Также она останавливала планы по восстанию против сёгуна Райден. Это заставляло Кудзё Сару одновременно гордиться и разочаровываться в себе. Да, она сделала что-то полезное, остановила вот занозу в боку её Архонта от бóльшего разрастания. Но это не отменяло того, что она никак не продвинулась в главной миссии. Она всё ещё не приблизилась к нахождению потерянного принца. По крайней мере она получила много похвалы от подчинённых. Их искренние поздравления радовали её, даже если на короткое время. Ещё вчера они принесли ей целый торт. Её воины действительно заботливые. Они определённо заслуживали награду за хорошую работу. Может, продлить отпуск? Она покачала головой. Нельзя отвлекаться. Это не хорошо, что она никак не продвинулась в миссии. Время шло, и её Архонт терял терпение. Но она совсем ничего не могла найти. И ничего не могла предоставить сёгуну Райден. Ни следов, ни подозрений, ничего.  Её миссия и вправду сложная. С такими мелкими зацепками почти невозможная. Но, как ни странно, она не была из тех, кто быстро сдаётся. Электро Архонт не просто так доверила ей важную миссию. Исполнение приказов — её обязанность как её генерала, её слуги. Даже ценой своей жизни, даже если это покажется невозможным для других. Кто она, чтобы задавать вопросы своему Архонту? Кто она, чтобы идти против её команд? Как бы то ни было, её обыск города ни к чему не привёл. Это значит, что ей придётся расширить зону поиска на другие зоны Наруками. В худшем случае ей может понадобиться перейти на другие острова Инадзумы. Путешествие может затянуться на месяцы, может даже на годы. Зависит от удачи. Она генерал. У неё есть другие обязанности. Солдаты под её командованием, бумаги в офисе, и многое другое. Она руководила исполнением Указа об Охоте на Глаза Бога и была крупной фигурой в Комиссии Тэнрё. Её жизнь никак не назвать простой. Только напряжённой. У неё нет времени отдыхать. Она устало вздохнула, сжала руки в кулаки и нахмурила брови, чувствуя себя устало. Обязанности тяжёлым грузом лежали на плечах. Сегодня столько работы. Ещё только рассвет, а она уже боялась задач, ожидающих её в офисе. Она предполагала, что сможет закончить их пораньше, чтобы позже продолжить обыскивать дома. К счастью, осталось лишь несколько. Её не покидала надежда, что она найдёт зацепку. Если нет, тогда, возможно, если найдётся время, она обойдёт окрестности города. Может даже наведается в лес. Всё таки места с дикими животными и деревьями — хорошие места для пряток. Она много раз ловила преступников, убегающих от неё в леса. Лишь несколько успешно скрылись. Ладно. План готов. Она закончит разбирать документы, а затем обыщет оставшиеся дома. Надо только надеяться, что бумаг немного. Она ещё не отдохнула нормально против вчерашнего обхода. Тогда Кудзё Сара пошла в свой офис в Комиссии Тэнрё. Плечи напряжены, и в каждом шаге читалась лёгкая усталость. Нельзя отрицать, что она устала. Но она держалась, даже если тело молило отдохнуть. Из-за усталости она не заметила ворона на соседней крыше. Он не каркал и не чирикал, как другие птицы, а был максимально тихим. Его глаза-бусинки сузились. Он наблюдал за тэнгу — так приказали. Ворон следовал за ней с тех пор, как она покинула дом и начала утреннюю рутину. Теперь он сидел на крыше Комиссии Тэнрё. Как и множество раз за последние несколько дней, он будет следить до тех пор, пока не посчитает, что увидел достаточно. Часы пролетели незаметно. Когда Кудзё Сара закончила бумажную работу и прочие задания, настал полдень. Всю рутину она закончила довольно быстро и теперь снова вышла на улицу. Как генерал, она была быстрой и эффективной. Даже в скучной офисной работе. Она тихо шла через Инадзуму. Ноги несли её по полуразрушенной дорожке к следующему дому — поместье Каэдэхара. Она уже была в этом доме, пускай и по совсем другой причине — несколько месяцев назад наследника клана, Каэдэхару Кадзуху, объявили в розыск. То, что объявила сама сёгун Райдэн, повергло многих в шок. Никто не знал, почему Электро Архонт выделила именно его. Даже Кудзё Сара. Впрочем, она никогда не спрашивала. Кто она, чтобы задаваться вопросами о действиях её бога? Она простой генерал. Её работа просто следовать командам Электро Архонта. Её сандали стучали по разрушенной дорожке. Поместье Каэдэхара… Какая досада, что дом некогда мощного клана остался в таком плачевном состоянии. Она стучала в дверь до тех пор, пока слуга не открыл ей с шокированными, широкими глазами. — Г- Генерал Кудзё! Что принесло Вас сюда? — слуга дрожал перед ней, вежливо склонив голову. Наверное, боится из-за внезапного визита. Люди из клана Каэдэхара всегда имели хорошие манеры. Даже их неуправляемый наследник был учтивым несмотря на свои ошибки. Кудзё Сара повторила ложь, которую много раз повторяла за всего одну неделю: — Я пришла обыскать поместье на наличие владельцев Глаза Бога, которые могли спрятаться от закона. — Вот как. Я проинформирую господина Кагэхару, но Вы можете начинать поиски, генерал Кудзё, — было что-то не то в тоне слуги, показывающего ей дорогу по коридорам поместья. Она кивнула, и слуга ушёл в, предполагаемо, офис главы клана Каэдэхара. Могли они скрывать что-то? Но опять-таки, после недавних событий с их наследником было бы нормально так реагировать на её присутствие. Кадзуха был не только беглецом, но и владельцем Глаза Бога. Клан Каэдэхара, должно быть, самый неудачливый клан во всей Инадзуме. Она обыскивала каждую комнату на пути. Проходящих мимо старейшин и прочих членов клана она вежливо приветствовала, а те отвечали кивком. Очевидно, стыдились изворотов их наследника. И не могли заставить себя разговаривать с ней. — Где мы ошиблись в его воспитании? — тихо говорил старейшина, избегая взгляда генерала. — У него всегда был свободный дух, — прошептал другой с пепельным лицом. — Слишком свободный, по моему мнению. Но, несмотря на мои жалобы, Кагэхару всегда будет на его стороне несмотря на тяжесть поступков. — Жалко, у него был большой потенциал. Кудзё Сара закрыла дверь. Не в её положении подслушивать приватные разговоры членов даже не её клана. Да и она обыскала комнаты и ничего не нашла. — Почему Кагэхару не видит? Его сын не более, чем очередное пятно на и так разрушенной репутации клана. — …всё не так просто, Вы же знаете. Генерал проигнорировала очередной разговор и закрыла дверь. — Я скучаю по нему. Когда он вернётся? — Он не вернётся. Не пока он в розыске. — Что он вообще сделал, чтобы заслужить это? Ещё одна комната осмотрена. Ещё одна дверь закрыта. — Уши есть везде. Будьте осторожны со словами. — Мы не контактировали с ним месяцами, что мы вообще можем сказать? Очевидно же, что он оставил нас ради своего детского бунта. — Не говорите так, будто всё знаете! Она слышала столько заглушенных слов. И пыталась игнорировать их изо всех сил. Всё равно ничего из их речей не относится к ней. Она не узнала ничего нового о членах клана. Ничего о том, где был Кадзуха. Потому она сочла бесполезным подслушивать. Так как он всё ещё в розыске, было бы полезно узнать его местоположение. Это бы как минимум облегчило задачу солдатам. Увы, она не нашла ничего особого. С последнего визита ничего не изменилось. Всё было так. Она всё ещё помнила, как пока солдаты гонялись за Кадзухой, она оставалась сзади. Вместе с детективами они обыскивали поместье и спрашивали членов клана об инциденте. Те даже не знали, что Кадзуха натворил. Тогда она умолчала, что так-то тоже не знает, чем их наследник разозлил Архонта. Просто отметила то, что казалось важным, и проигнорировала шок и скорбь на их лицах. Она вспомнила то, каким расстроенным был Каэдэхара Кагэхару в ту ночь. Его лицо было нездорово бледным. Он молчал весь допрос, даже когда от него требовали ответов. Глаза смотрели в никуда, словно он не верил в происходящее. Она не винила его. Для родителей должно быть сложно признать, что их ребёнок оказался по ту сторону закона. Кудзё Сара нахмурилась. Она продолжала обыскивать поместье, вытаскивая воспоминания о той ночи. Всё стояло на своём месте. Так было, пока она не зашла в комнату в конце коридора. Как ей сказали в прошлый визит, это были личные покои Кадзухи. Рука легла на ручку. Сначала она заколебалась, но не знала почему. Но, сделав глубокий вдох, она открыла дверь и зашла. Внутри всё было нетронуто. На полу и потолке была пыль, словно слуги не утруждались уборкой комнаты после побега Кадзухи. Постельное бельё не поменялось, и безделушки на столе и в шкафах не сдвинулись. Ничего нового. Так она сначала подумала. Но затем, так как она уже закончила с другими комнатами и другими домами, она решила приглядеться поближе к каждой щели, к каждому элементу комнаты.  Что-то не так. Она чувствовала это, но не могла понять почему. На столе остался лёгкий запах. В корзине лежала стопка использованной, немытой одежды. Также там лежало несколько кровавых тряпок. Подозрение росло. Это не к добру. Она подняла подушки и замерла. Там, на обратной стороне одной из подушек, была прядь длинных синих волос. Ни у кого из Каэдэхар не было синих волос. Даже у слуг. Так чьи это волосы? Может ли это быть первая зацепка? Кудзё Сара мысленно сказала себе оставаться спокойной. Надо думать логично. Увидеть все возможности и сделать верные выводы. Она не тронула прядь и решила лучше обыскать комнату на доказательства, что принца могли держать в этой комнате. Кровавые тряпки. Прядь волос. Картинка вырисовывалась не лучшая. Затем она заглянула в шкаф. На первый взгляд там не было ничего странно, только аксессуары и одежда, очевидно принадлежащие Кадзухи. Её встретила палитра из белого, чёрного и красного. Как она знала, Кадзуха всегда носил эти цвета. Но когда она встала на колени, чтобы заглянуть в нижнюю часть шкафа, она нашла кое-что необычное. Там было кимоно, слишком дорогое для Каэдэхар. Королевское. Ткань украшали замысловатые узоры и линии из настоящего золота. Невозможно, чтобы такая одежда принадлежала Кадзухе. Кудзё Сара уверенно разложила кимоно на кровати. Это кимоно должно принадлежать принцу. Фиолетовый окончательно доказал это. Дизайн напоминал обычные одежды сёгуна Райден. Впрочем, тут было меньше открытых деталей, да и было похоже на ночнушку, учитывая более тонкую ткань, чем у дневных кимоно. Кудзё Сара поджала губы. Она знала, что кимоно перед ней не дешёвая подделка наряда Электро Архонта. Такие в магазине не найти. Нет, оно настоящее. Качество кимоно слишком роскошно. Действительно принца. А. Краем глаза она глянула на знакомую прядь синих волос. Она прилипла к длинному рукаву кимоно, похожая на ту, что была на подушке. Губы сжались. Этого уже достаточно для доказательства. Она аккуратно сложила одежду, боясь случайно повредить его. Чтобы доказать подозрения, ей нужно принести кимоно Электро Архонту. Необходимо подтверждение. Чтобы она сказала что да, это кимоно и вправду принца. Ведь, пускай и маловероятно, но оно могло принадлежать кому-то другому. Она не хотела гнаться за кем-то, кто вообще не касался кражи принца. Ведь, даже если Кадзуха в розыске, ей сказали поставить в приоритет поиск похитителя принца. Впрочем, если они один человек, это уже другая история. Кудзё Сара осторожно несла кимоно в руках, стараясь никак не скомкать, ведь сейчас этот кусок ткани дороже её жизни. Наверное потому что в глазах сёгуна Райдэн ночнушка её сына дороже жизни генерала. И это правда. Кудзё Сара прекрасно знает, что для Электро Архонта всё, что напоминало о сыне, гораздо ценнее других, даже жизней большинства преданных подчинённых. Её не волновал генерал-тэнгу. Кто она, чтобы судить божество? Даже если сёгун Райдэн пошлёт её на смерть, кто она, чтобы противиться её команде? Когда она покинула поместье Каэдэхара, кимоно лежало в безопасности её рук. Она следила, чтобы оно не порвалось или скомкалось, пока она бежала вверх по ступенькам в Тэнсюкаку. Стражи на вратах поздоровались с ней, когда она вернулась. Они без проблем пропустили её. Войдя за стены Тэнсюкаку, она позволила себе замедлиться и вытереть пот с лица. Затем она прошла ступени и зашла в само здание. Рядом был слуга. Он вытирал пол, напевая милую мелодию. Она фальшиво кашлянула, чтобы на неё обратили внимание. — Добрый день, генерал Кудзё, — её поприветствовали с улыбкой. Гораздо приветливее, чем напряжённость от слуги клана Каэдэхара. Она кивнула в ответ: — Добрый день. Я пришла встретиться с Всемогущим сёгуном. — Тогда пройдите туда. Слуга отложил метлу и провёл её вглубь Тэнсюкаку, где она тут же встретила Электро Архонта, которая сидела на троне, очевидно раздражённая. Её фиолетовые глаза яростно сияли, губы сжались в явной неприязни. С момента исчезновения принца сёгун Райдэн стала капризной. Её настроение легко падало от малейшей неприятности. Одной неудачи хватало, чтобы она выпустила свою безудержную ярость. Но в основном она была просто в унынии. Сёгун часто погрязала в горе. Смотрела в никуда и держалась, чтобы не свалиться здесь и сейчас. Её сын ушёл, и она до боли скучала по нему. Слуга ушёл дальше вытирать полы, оставляя Кудзё Сару наедине с сёгуном Райдэн. — Всемогущая сёгун, — поклонилась Кудзё Сара. — Ты продвинулась? — вскинула бровь сёгун Райдэн, когда увидела её. Казалось, она не совсем здесь. Глаза направлены на неё, но видели будто бы смутно, учитывая, что та не заметила кимоно. — Его Высочество я ещё не нашла, — начала Кудзё Сара, отчего Электро Архонт ещё сильнее нахмурилась и недовольно хмыкнула. Только чтобы ахнуть, когда генерал представила кимоно принца. — Но сегодня я смогла найти это. — Это… Рука сёгуна Райдэн затряслась. Она аккуратно взяла кимоно из рук Кудзё Сары и поднесла к лицу. Она прекрасно знала это кимоно. Как могла не знать? Оно принадлежало её единственному сыну. Сыну, который пропал вот уже как несколько недель. Её лицо тут же сморщилось. Сёгун сдерживала слёзы, собиравшиеся в уголках глаз. Как же она скучала по сыну. Она надеялась, что он жив и здоров. Хотела, чтобы он вернулся. — Куникудзуши, — прошептала она в ткань. Её голос заглушен, неразличим даже для Кудзё Сары. Ох, как же она хотела обнять его. Близко прижать, целовать в лоб и говорить: я люблю тебя. Я скучала. Не оставляй меня, пожалуйста. Ей столько хотелось сказать, но Куникудзуши ушёл, и она не могла. По крайней мере пока. Они скоро воссоединятся. Она в этом убедится.